Книга: Улисс. Том I - Джеймс Джойс

Кто-то называет "Улисса" идеальным модернистским романом и романом века, кто-то считает, что это порнография, бумагомарание и образчик того, как роман писать не надо. Я соглашусь с обеими точками зрения, хотя больше склоняюсь к последней. Ведь то, что задумал Джойс (параллели с "Одиссеей", символизация самого процесса писания, где у каждой главы есть свой цвет, орган и вид искусства, игра со стилем, использование приёма "потока сознания") можно было бы повторить, но в значительно укороченном варианте, причём восприятие текста от этого бы только выиграло. Признаюсь, некоторые главы невозможно читать не по диагонали - настолько там всё затянуто, переполнено деталями, ненужными подробностями и прочей словесной мишурой, за которой автор вроде бы и припрятал какие-то там высокоумные реминисценции, аллюзии и прочие интеллектуальные мины, но где-то посередине текста становится невыносимо и ужасно скучно всё это читать. И здесь любимое выражение интернавтов "слишком много букв" весьма справедливо.

Но не буду огульно ругать Джойса. Некоторые его идеи мне даже понравились. Например, глава "Быки Солнца", где обыденная попойка и блуждание героев между родильным домом, кабаком и весёлым домом передана в стилистике эволюционирующего языка - от формулировок "Повести временных лет" (английского времён короля Альфреда) до современного Джойсу жаргона. А вот главы, где автор пытается создать из языка музыку или аналог пьесы, не удались совсем. Весьма вероятно, что тут подкачал перевод и в оригинале текст больше напоминает колебаниями мелодию, но модернистские экзерсисы адекватно перевести практически невозможно, а превратить звуки в нечто большее, придать им цвет, пытался ещё Артюр Рембо, но это очень зыбкая почва для эксперимента.

В общем и целом, роман требует большого вложения времени и сил, и нет гарантии, что потом вы не будете жалеть о его прочтении. Правда, нет и гарантии, что вы не станете верным поклонником Джойса. Так что попробовать можно.

Высказывались о нём все, а вот дочитывали немногие (с) Армен Захарян

Писать рецензию на «Улисса» – дело столь же неблагодарное, как и описывать «Чёрный квадрат» Малевича: это весьма своеобразный шедевр, совершивший в своё время «смену культурной парадигмы», о котором не поленился высказаться всякий мало-мальски уважающий себя критик или писатель. Ну как я могу соревноваться в красноречии с Набоковым, Ахматовой или тем же Карлом Юнгом? Ещё этот пресловутый ярлык высокоинтеллектуальной литературы добавляет определённой напряженности и вынуждает читателя либо непременно восхищаться, либо доказывать, что не дурак, — та же история, что и с романом «Имя розы» Умберто Эко. В условиях столь пристального внимания к определённым книгам на меня неизменно нападает ступор: что изменит моё скромное мнение в бездонном океане литературоведческого материала по их интерпретациям и поискам истинных глубинных смыслов? И всё-таки.. :)

Не пытаться понять, о чём «Улисс», но стараться почувствовать, что он (с) Армен Захарян

«Роман ирландского писателя Джеймса Джойса, в котором во всех подробностях описывается один день из жизни рядового дублинца 16 июня 1904 года» — этакое резюме из категории общеизвестных фактов, знакомое даже тем из нас, кто и в глаза книгу не видел. По сути, обо всём и ни о чём. На самом деле, здесь поднято немало важных тем — напряжённые отношения Англии и Ирландии, критика религии и антисемитизм, верность и предательство, поиск отца и потеря матери. Первое, что следует иметь в виду, приступая к чтению романа: «здесь форма есть содержание, и содержание есть форма» — этот постулат сформулировал ещё С. Беккет, и теперь он воспроизводится, наверное, повсюду, где говорят об «Улиссе». Во-вторых, почитайте вступительное слово переводчика С.С. Хоружего – там много познавательного про историю публикаций (спойлер: их несколько) и составленные автором схемы, раскрывающие дополнительную смысловую нагрузку каждого эпизода, – как он связывает их с определёнными органами человеческого тела, науками, искусствами, цветами и символами. Признаюсь, попытки усмотреть столь неочевидные привязки в каждой главе добавляли чтению некоторый развлекательный элемент. История же о том, откуда взялась заветная дата всех событий показалась мне крайне милой и даже неожиданно сентиментальной для столь эксцентричного писателя. Что мне особенно понравилось в «Улиссе» (и об этом же я писала к «Тени ветра» К.Р. Сафона) — это насыщенность книги различными геолокациями – настолько, что можно развернуть карту города и проследить маршруты героев: кто где жил, где с кем встречался и что где произошло. Как бы мне хотелось вернуться сейчас в Дублин и пройтись по следам Дедала и Блума от Башни Мартелло до Экклс-стрит! Очень уж мне нравится эта география литературных ассоциаций. Сам Джойс однажды сказал об этом так:

Если город исчезнет с лица земли, его можно будет восстановить по моей книге

Из того, что определённо не понравилось, — в первую очередь, это какое-то невероятное обилие примечаний. Если читать их все, то будете спотыкаться на каждой паре фраз, если не читать их вовсе, — то приготовьтесь к белым пятнам. «Хрупкий компромисс» Армена — просмотреть сноски перед началом чтения эпизода, чтобы больше на них не отвлекаться, — показался мне довольно сомнительной идеей, так как часто непонятно, к чему относится та или иная информация. Как справедливо отметил DeadHerzog : «Мне не нужна книга, к которой требуется другая книга, объясняющая, что написано в первой». При всём уважении к колоссальному труду переводчика порой мне казалось, что он просто уже перестарался, — уверена, если достаточно глубоко копнуть под любую известную классику, то и там найдётся порядочное количество всевозможных отсылок. Второй момент, который резанул с самого же начала, — это соотношение портрета Быка Маллигана с его реальным прототипом — "откровенная и жестокая месть бывшему другу, притом едва ли заслуженная". Не хотелось бы мне оказаться в кругу знакомых Джеймса Джойса, чтобы вот так войти в историю.

А по тексту — попробуйте сами. Возможно, как и я, под чутким руководством Армена Захаряна. На самом деле не так страшен чёрт, как его малюют, — роман усложняется как бы по нарастающей: первые восемь эпизодов написаны вполне доступно, здесь много иронии и сарказма; дальше, правда, понадобится проявить чудеса усидчивости, но, возможно, вы уже втянетесь. Вопрос о смысле всех приложенных интеллектуальных усилий оставим за скобками, — у каждого он свой. В целом, роман весьма любопытный, но, на мой взгляд, не является обязательным чтением. Не могу сказать, что книга переоценена, скорее вокруг неё просто слишком много шума.

А сейчас в лучших традициях Снуп Догга я просто хочу...

I wanna thank me for believing in me I wanna thank me for doing all this hard work [...] I wanna thank me for never quitting

Если вы скажете "Ого! Ты прочел Улисса! О чем там?", я в замешательстве пожму плечами и разведу руками. Без понятия. Вообще. Ни малейшего понимания того, о чем книга, что за сюжет, какая история, у меня по прочтению книги так и не появилось. Я бы на самом деле сам с удовольствием спросил бы у прочитавших, о чем Улисс. Только вот без вот этих вымученных привязок к Гомеру и литературоведческих экзерсисов, плиз.

По мне, книга хорошая, если ее можно читать без развернутых комментариев, разъяснений биографов и поясняющих историографических эссе. А когда у тебя на каждой странице с десяток ссылок и без судорожного припадания к пометам редактора читать не то чтобы трудно, а фактически невозможно - ибо текст становится невразумительным, это не книга, это что-то другое. Улисс это текст, засоренный цифирками ссылок, от которых рябит в глазах. Мне не нужна книга, к которой требуется другая книга, объясняющая, что написано в первой.

Улисс настолько личный, основанный на собственных переживаниях Джеймса Джойса, его жизни, его представлениях о мире, его фобиях, пристрастиях, желаниях, восприятии окружающего и окружающих, что правильнее было бы назвать это мемуарами, дневником, воспоминаниями - но не романом. А постоянные эксперименты автора со стилями сбивают настолько, что некоторые эпизоды я просто не понял, что там происходит.

При этом чувствуется несомненный талант автора и бы лично предпочел прочитать Улисса, написанного нормальным человеческим языком для нормальных человеков - думаю, это было бы гораздо интересней и производило бы большее впечатление. Да и  в памяти осталось бы подольше.

Казалось бы, сюжет произведения вполне примитивен: один день (конкретно - 16 июня 1904 года с 8 часов утра до полуночи, ныне Блумсдэй) из жизни - дублинских обывателей Леопольда Блума и Стивена Дедала, расписанный настолько подробно, что

"если город исчезнет с лица земли, его можно восстановить по книге".

Фабула романа - это сборник эпизодов по аналогии с поэмой Гомера "Одиссея", реализованных в прозе.

Что же выделяет "Улисса" - самого сложного для интерпретации романа, ставшего впоследствии вершиной модернизма и первым произведением постмодернизма, в котором был достигнут предел литературы?

Джеймс Джойс - любитель одолевать словами противоречивую действительность, вглядываясь в ее бездну (у таланта, как оказывается, также есть сестры - нарочитая "Усложненность", замысловатая "Многословность" и скрупулёзная "Подробность"). По сути "Улисс" - это многогранный слоенный пирог, наполненный цитатами и отсылками, со множеством переплетений из мотивов и идей. Малопонятный и хаотичный, роман является чередой головоломок со своей четкой структурой. Сам автор говорил о том, что

"профессорам понадобятся многие столетия на то, чтобы разгадать все загадки, вложенные им в произведение."

Как итог, Джойсоведение превратилось в науку, а "Улисса" проходят отдельным курсом на огромном количестве факультетов в различных университетах мира.

Есть мысли для которых не хватает слов. Но Джеймс Джойс, человек который любил копать так глубоко, что видел все в перспективе, от реалистичного описания быта до метафизических размышлений. Роман состоит из огромного количества исторических, религиозных, философских, литературных, мифологических и культурных граней. 2177 отсылок на темы Бога и Библии, Родины и патриотизма, мифологических аллюзий, антисемитизма, идейного противостояния Англии и Ирландии, взаимоотношений отца и сына, предательства и измены, новых взглядов на искусство, разбора личности Шекспира и цитирование "Гамлета", ирландского фольклора и т.д. В некоторых главах объем текста из отсылок превышает даже сам текст!

Ну и самое главное достоинство "Улисса" - его форма. Джойс отдал чрезвычайно разнообразному и богатому, очень красивому и постоянно меняющемуся тексту, основную роль по отношению к содержанию. Собственно, стилистика и язык по силе и колориту приносят местами большее удовольствие чем сюжет. Невероятная энтропия, которая раскрывает все возможности слова. В результате мы получили энциклопедию различных художественных стилей, техник и жанров (фуга, эволюция, раздробленность, бессознательный внутренний монолог, катехизис, фантасмагория, поток сознания), которые меняются с издевательской легкостью от главы к главе.

Вывод: "Улисс" - это литература, о которую ломаешь глаза и зубы, но благодаря которой, Джеймс Джойс обеспечил себе бессмертие. Это были интересные 4 месяца, которые вылились в решение, что для такой литературы нужно сначала созреть, а потом заново напихать себе ежей под череп. Как говорилось в повести "Собачье сердце":

"Нельзя ходить по персидским коврам в грязных калошах".

Перечитаю лет через 10.

Во-вторых, это, по большей части, поток сознания. Как песня чукчи: еду, вижу снег - пою про снег, вижу оленя - пою про оленя. Читал мнения, что именно вот этот самый стиль (приём?) действительно передаёт то, как человек мыслит. Возможно. С той лишь оговоркой, что это передаёт то, как некоторые люди мыслят. Все мы разные, у всех различные мыслительные процессы. Могу сказать точно: мои мысли совершенно не похожи на этот хаос. Нет если принять роскомнадзор или бутылку (две?) водки, да еще без закуски, там наверное может ещё и не такое в голову прийти, но я бы предпочёл этого не делать. И книги предпочитаю менее похожие на горячечный бред наркомана.

Благодаря этому стилю потока сознания понять что хотел сказать автор практически невозможно. Ситуацию усугубляет тот факт, что он бросает нам имена и фамилии ирландских королей, своих знакомых, своих знакомых с изменёнными именами, других модернистских писателей того времени, делает отсылки к каким-то персональным событиям его жизни (вроде той же смерти матери) и пр. При всём этом никак не пытаясь ни объяснить, ни оправдать появление всех их. При чтении один из постоянных вопросов: кто все эти люди, что они здесь делают и зачем здесь написали про этого прохожего, хотя нигде дальше или прежде мы не найдём его упоминания. Чеховское ружьё? Не, не слышал. У нас есть целый арсенал, который спокойно стоит в КХО, подробно описан и документирован, но вы не услышите даже взрыва детской петарды.

В-третих, сюжет. Нет, он там есть. Где-то на полстраницы. Но не ждите историю графа Монте-Кристо.

Чем же от так восхищает всех этих признанных писателей (хотя и, слава богам Олимпа, не всех)? Точно сказать не могу, но рискну предположить: неограниченными возможностями для поиска скрытого смысла. В любой фразе. Открой книгу на любом месте, ткни пальцем в случайную фразу и можно писать монографию о том что хотел сказать автор. Как о чёрном квадрате Малевича. Проблема в том, что это будет гадание на кофейной гуще. Может автор хотел сказать, что синие занавески в комнате главного героя говорят о его скрытой депрессии и внутреннем конфликтеы, вызванном детскими травмами, а может и нет. Может он просто увидел в своей комнате жёлтые занавески, цвет ему не понравился и он обставил комнату своего героя с большим вкусом. Гадать можно до бесконечности. Вот только зачем?

Вопрос "зачем" мне бы хотелось задать и Джойсу: зачем ты это написал? Впрочем этот вопрос чисто риторический. Ответ мне не интересен, как и сама книга.

В очередной раз убеждаюсь, что списки вида "100 лучших книг" (или чего-либо ещё) довольно бесполезная вещь. То что является шедевром для одного, для другого не пригодится даже в качестве туалетной бумаги. А невзрачная "бульварная литература" порой может подарить куда большее удовольствие, и, не побоюсь этого слова, даже наслаждение.

P.S.: ненавижу модернизм!

«Улисс» оказался мучительно хорош. Издевательски. Садистски великолепен. Нашёл в нём то, чего так долго ждал от книги и боялся найти. В ней оказалось больше, чем можно было искать: самые бессовестные ожидания Джойс втоптал в пыль дублинских мостовых. И в этом, пожалуй, гавная ценность. 

Крепкая основа гомеровской «Одиссеи», миф о вечном возвращении, возмущённо-сладостное ворчание непокорных ирландцев из-под английского сапога, жёстко-ревнивое бессилие мужчин и шарм женской раскованности — когда тебя не слышат. Почти. Джойс слышит. 

Джойс вообще слышит много, и много кладёт на бумагу. Всё выверено, просчитано, всё по местам. Аллюзии заслоняют одна другую (а сколько раз он подмигивает любимым «Братьям Карамазовым» — ну песня же просто!), английская речь журчит полифонически отточенной какофонией. Ситуация Вавилонской башни: дробление народов и смешение языка. Единого, но до бескрайности разноголосого. 

И если бы это было всё, перед нами лежала бы просто добротная книга. Не всё. Перед нами книга ужасная, отвратительная, отбивающая охоту читать и всякую возможность писать что-то дальше. Шедевр перед нами, чего там.

Вы просите смыслов? — вопрошает Джойс и — выстраивает безукоризненный кристалл аллюзий и коннотаций. «Вложил туда столько, что филологам ещё на 300 лет работы хватит», — подмигнёт Джеймс сквозь круглый окуляр. 

...Хотите стилей? — и возводит язык на вершину, чтобы затем утомить нас, выжать и раздробить — как дробит он каждый приём, обнажая, снижая, опошляя его, доводя читателя до оскомины и отторжения, а затем и вовсе дробя текст на атомы.

«Всё это не более чем текст, — будто говорит он нам. — Плохой или хороший, хулиганский или высокопарный — всего лишь набор клише, штампов и высохших оттисков; листок проповедника — скомканный, уносимый потоком Лиффи. Вы искали букв, и непременно со смыслом? Сколько угодно. Берите, покуда унесёте. Несите, пока не отбросите в гневном изнеможении разлинованные листы... Пока не разглядите за ними человека. Пока не увидите себя — не отглаженного, нелинованного. Отталкивающего и пошлого, низкого и набивающего оскомину. Но любимого и живого».

Джойс знает, что если слово питает человека не хуже хлеба насущного, то тысячи слов — наполняют пустой требухой, плывут крошками вслед за рекламкой Бога в потоках Лиффи. Вслед за рекламой — набившей жизнь Блума пустым заменителем смысла. За Рекламой — обошедшей на скачках призванных к победе жеребцов. За лестригонами и пожирателями лотоса.

И — да, — где-то рядом, не вставая с верного ложа, всегда ждёт родная, терпеливо-взбалмошная Молли. И да, она приготовит яйца. Да.