Текст книги "Павшая луна: комплект из 2 книг"

Принц выслушал ее, разинув рот от изумления. Фрелль также был потрясен, однако его взор зажегся восхищением. Он понял, что имела в виду Никс.

– Значит, мы не должны допустить, чтобы труп летучей мыши был брошен в огонь.

– Времени у нас хватит? – встревоженно спросил Джейс.

– Мы должны постараться. – Алхимик схватил принца за плечо. – Возможно, тебе удастся убедить их в том, что смерти летучей мыши достаточно.

Повернувшись к открытой двери, Канте обреченно вздохнул.

– Другими словами, вы хотите, чтобы я поднялся обратно наверх? После того как спустился вниз?

Сунув руку в карман туники, Джейс нащупал ключ.

– Надеюсь, вот это поможет. Это ключ от лестницы алхимиков. – Он протянул ключ принцу и его наставнику. – Этот путь более быстрый, и народа по пути вам встретится меньше.

– Спасибо! – Фрелль взял ключ. – Я хорошо помню эту лестницу еще по тем временам, когда учился здесь. – Он повернулся к Никс. – Добьемся мы своей цели или потерпим неудачу – вам нужно укрыться в глубине трясины. Не одни только летучие мыши угрожают Никс и тем, кто ей помогает.

– Будет сделано, – заверил его отец Никс. – Мы отправимся на зимнее стойбище на берегах Феллфирской Промоины.

– Замечательно. Мне знакомы эти места, – сказал Фрелль. – Если нам удастся, мы будем искать вас там. Но будьте осторожны. Будьте готовы бежать дальше, если потребуется.

– Хорошо, – сказал старый житель болот. – В Миррской трясине без осторожности долго не проживешь. – Он бросил взгляд на маленький алтарь в углу, перед которым горели несколько свечек. Поцеловав большой палец, старик легонько постучал им по лбу, взывая к Матери Снизу, после чего кивнул Фреллю. – Постарайтесь сделать все возможное, и не будем терять времени!

Зажав ключ в кулак, алхимик кивнул Канте.

– Ты уже показал, как метко стреляешь. Возможно, своей стрелой ты спас школу. Нельзя упускать такую возможность! Мы должны заставить Горена прислушаться к нашим словам!

– Я постараюсь. – Принц пожал плечами. – Однако язык мой далеко не такой острый, как мои стрелы, да и владею я им гораздо хуже.

– Посмотрим! – похлопал его по плечу Фрелль.

В дверях принц окинул Никс оценивающим взглядом, словно пытаясь найти что-то в ее лице, затем развернулся и быстро вышел на улицу.

Джейс подтолкнул девушку в противоположную сторону, в дальнюю часть дома, откуда был выход к пристани.

– Поспешим! Нам нужно присоединиться к твоему брату и оказаться как можно дальше от того, что будет, – неважно, летучих мышей или королевских легионов!

* * *

Канте быстро шел следом за Фреллем по улочкам Брайка. Даже в столь поздний час люди не расходились, продолжая обсуждать прошедших через деревню королевских рыцарей и гвардейцев. Повсюду слышались пьяные песни и громкий смех. Кое-где уже вспыхнули потасовки. Детвора носилась с длинными жердями, к которым на веревках были привязаны бумажные летучие мыши. Тут и там на дымящихся жаровнях готовились рыба, мясо, поджаривался хлеб.

Аппетитные запахи напомнили принцу о том, что у него полдня во рту не было ни крошки. Тем не менее желудок его был стиснут тревогой и страхом. Когда впереди показались ворота Обители, Канте окинул взглядом ведущую наверх лестницу, ожидая увидеть спешащих им навстречу рыцарей или краснолицых вирлианских гвардейцев. Однако он не увидел ни облаченных в доспехи воинов, ни поднятые мечи. Похоже, получив в свои руки убитую летучую мышь, королевский легион вернулся к выполнению своей главной задачи, решив сначала довести до конца жертвоприношение и лишь после этого заняться нарушившим королевский приказ принцем.

И все-таки народу на ступенях было еще больше, чем на улицах Брайка. Толпа снова запрудила лестницу после того, как по ней вниз с грохотом пронеслась сломанная телега. Казалось, все поселение собралось здесь, чтобы лицезреть сожжение крылатого чудовища.

При виде столпотворения на ступенях принц в полной мере оценил ключ, зажатый в руке Фрелля. Ему хотелось надеяться на то, что отдельная лестница обеспечит более простой путь наверх. И все же, протискиваясь вместе с алхимиком к воротам школы, Канте силился подобрать слова, которые убедят не бросать мертвую летучую мышь в огонь. В первую очередь верховного градоначальника и Аскара. Пока что таких доводов у него не было.

Пройдя под аркой, принц перевел взгляд с Фрелля, пробирающегося сквозь толпу зевак, на два дымящих костра высоко вверху. Затем его внимание привлекло какое-то оживление слева, сосредоточенное вокруг здоровенной нескладной туши. Это оказался похожий на гору гюн. Великан распихивал толпу, и люди пятились под его натиском, но пугаясь не столько его, сколько худую фигуру в плаще с низко опущенным капюшоном, которую гюн оберегал. Исповедник Витхаас вышел из двери, вероятно, спустившись по потайной лестнице иеромонахов. Двигаясь следом за телохранителем-исполином, Исповедник тростью отгонял тех, кто дерзнул подойти слишком близко. Однако уже один вид святого человека служил достаточной защитой. Люди пятились, отходя на почтительное расстояние.

Канте заметил, что татуированная полоска на лице у Исповедника повернулась в его сторону. Поежившись, принц нырнул в толпу. К счастью, Витхаас, похоже, не заметил его. Развернувшись, Исповедник последовал за гюном, прокладывавшим дорогу к воротам. Вероятно, они возвращались к черной крытой волокуше, на которой переправились через болота.

«Вот и отлично! Век бы тебя не видать!»

Канте поспешил следом за Фреллем. Он нагнал алхимика у массивной дубовой двери, окованной железом, – и тут сверху донеслись восторженные крики. Через считаные мгновения подобно пламени по сухому хворосту крики разлились по толпе зевак внизу. Принц отступил на несколько шагов назад, чтобы лучше видеть происходящее на вершине школы.

Он ожидал худшего – и вскоре его опасения сбылись.

У Канте в груди все оборвалось при виде густого столба дыма, взметнувшегося над двумя кострами. Пылающие искры подобно тысячам разъяренных глаз поднялись в воздух. Загудели трубы, возвещая о победе, что вызвало новые громкие крики у собравшихся внизу.

Принц бросился к Фреллю. Алхимик застыл на месте, схватившись за вставленный в замочную скважину ключ.

– Мы опоздали! – пробормотал Канте.

Алхимик выругался – чего на памяти принца не бывало никогда – и распахнул дверь настежь. Он оглянулся на Канте.

– Я должен предупредить настоятельницу Гайл. А ты иди к остальным!

Однако не успел Фрелль переступить порог, как долгий пронзительный вопль, острый, словно осколок стекла, прорезал торжественный рев труб. Радостные крики затихли, сменившись напряженным молчанием. Люди неуверенно переминались на месте. Затем к первому воплю присоединился хор новых. Казалось, они звучали повсюду и нигде, отражаясь отголосками от всех поверхностей.

Канте зажал уши руками, но ему не удалось укрыться от гнева и ярости этих воплей. От громких звуков у него клацали зубы, дрожали ребра. Он прищурился, спасаясь от силы, показавшейся ему ураганным ветром.

На юге небо затянуло темными грозовыми тучами. Буря стремительно надвигалась на школу. Но тут внезапно пронзительные вопли разом затихли: умолкшая черная волна вздыбилась вверх, готовая обрушиться на Обитель.

Все застыли, обратив вверх потрясенные взгляды.

Канте понял, что медлить нельзя. Он схватил алхимика за рукав мантии.

– Настоятельница должна была понять, что мы потерпели неудачу. – Принц потащил Фрелля прочь от двери. – А я знаю болота не так хорошо, как вы. Если вы хотите, чтобы я помог про`клятой девушке, вы должны пойти со мной!

Алхимик колебался мгновение – затем сдался.

– Ты прав. – Он подтолкнул принца к воротам школы. – И настоятельница поручила мне еще одно дело, на тот случай если все остальное не получится.

Канте не представлял себе, что имеет в виду Фрелль, и ему не было до этого никакого дела. В настоящий момент он думал только о том, как бы поскорее убежать куда-нибудь подальше. Они с алхимиком направились к воротам, и это оказалось как раз вовремя. Застывшая картина вокруг них наконец рассыпалась: толпа поняла, что надвигается какая-то беда.

Снова раздались крики. Родители хватали на руки своих детей. Страх и ужас заставляли всех спешить к ближайшему укрытию.

Охваченная паникой толпа оттеснила Канте и алхимика в сторону, но им удалось кое-как добраться до ворот школы и оказаться на улицах Брайка. Хаос следовал за ними. Они побежали, стараясь быть впереди самого худшего. Фрелль, хорошо знакомый с местами, был впереди. Пару раз принц терял из виду своего быстроного наставника, но затем снова находил его перед собой. Они петляли по улочкам, отталкивая и отпихивая в стороны жителей Брайка, и наконец впереди блеснули черным стеклом воды трясины.

– Сюда! – крикнул алхимик, устремляясь к маленькой лодке с парой скрещенных весел.

Канте поспешил за ним, но споткнулся, услышав позади раздирающий слух хор диких криков. Вздрогнув, принц пригнулся, готовый поклясться, что самый воздух заметно задрожал от выплеснувшейся в него ярости.

Оглянувшись, Канте увидел, как неудержимая черная волна накатилась на школу, разделяясь на тысячу пар крыльев. К стройному хору гневных воплей добавились новые голоса. Сотни криков, пронизанных кровью и болью. В сгустившемся мраке затрубили трубы, такие слабые на фоне рева безжалостной орды. Толпы объятых паникой горожан устремились к болоту.

– Канте! – заорал алхимик, заставив принца очнуться. Фрелль силился спустить плоскодонную лодку на воду.

Канте поспешил ему на помощь. Вдвоем они протащили лодку по каменистой земле и столкнули в воду. От сильного толчка лодка отплыла от берега, и им пришлось плыть за ней.

Забравшись в лодку, Канте упал на банку[2]2
  Банка – лодочное сиденье.


[Закрыть], стараясь отдышаться. Он схватился за весла, а Фрелль нашел длинный шест и оттолкнул лодку дальше от берега. Сидя спиной к болоту, принц что есть силы погреб прочь от Брайка. Другие жители спешили последовать его примеру. Люди рассеялись вдоль берега, лихорадочно ища все, что могло держаться на плаву. Кто-то просто заходил в воду, бросая вызов тому, что могло таиться в черной трясине. Но было понятно, чем определялось подобное решение: «Уж лучше неведомое внизу, чем неминуемая смерть сверху».

И эти страхи оправдались, когда огромная черная тень размерами вдвое больше лошади низко пронеслась над объятой паникой толпой. Тень спикировала вниз. Острые когти схватили человека, бежавшего к плоту, и подняли его в воздух. Летучая мышь обхватила пойманную добычу, перевернулась в полете – затем крылья широко расправились, и создание полетело вперед, обрушивая на тех, кто внизу, кровь, куски мяса и сломанные кости.

«Будь я проклят…»

Канте принялся грести с удвоенной силой. Отбросив шест, Фрелль низко пригнулся. Ученик и наставник встретились взглядами: на лицах у обоих был написан безотчетный ужас. Глядя назад, принц увидел, как черная бурлящая масса наверху школы начала стекать вниз по склонам. Новые крылатые тени устремились к берегу.

«По крайней мере, нам удалось…»

Внезапно раздался громкий треск, и лодка подлетела вверх, получив мощный удар снизу. Канте и Фрелль взмыли в воздух. Принцу удалось удержать одно весло, алхимик отлетел в противоположную сторону. Оба тяжело рухнули в черную воду. Налетев на торчащее из болота дерево, лодка переломилась пополам.

С бешено колотящимся сердцем Канте вынырнул, отплевываясь, – и тотчас же метнулся в сторону, увидев появившуюся из воды огромную чешуйчатую спину с зазубренным плавником. Однако чудовище, не обращая на него внимания, тотчас же снова скрылось под водой, спеша укрыться на глубине. По-видимому, не одни только люди торопились спрятаться от нападения с воздуха.

К принцу подплыл Фрелль, отягченный промокшей мантией. На лице у алхимика застыл красноречивый вопрос: «Что будем делать дальше?»

Повернув обратно к берегу, Канте указал на костры вокруг знамен с гербом его рода. Горстка рыцарей собралась внутри, ощетинившись копьями и мечами. Пока что пламени и стали удавалось удерживать летучих мышей на расстоянии. Вскоре сюда подоспеют и другие королевские легионеры.

Несмотря на то что у принца не было особого желания возвращаться к людям короля, он, оценив положение, решил воспользоваться старой пословицей: «В шторм хороша любая гавань».

Канте поплыл к берегу. И все же напоследок он еще раз оглянулся, гадая, какая судьба ждет остальных, и мысленно обращаясь к ним с молитвой.

«Надеюсь, вам повезет больше, чем нам…»

Глава 23

Никс сжалась в комок рядом с Джейсом в задней части волокуши. Зажимая уши ладонями, девушка вздрагивала от звучащих у нее в голове криков ярости. Она готова была поклясться, что ощущала во рту привкус крови. Чувство вины крепче прижимало ее колени к груди, словно собственное тело могло защитить ее от того, что происходило в поселении.

Джейс не отрывался от нее, обхватив за плечи. Молодые люди сидели спиной к козлам, где Бастан вместе со своим отцом управляли вожжами. Ворчун медленно передвигал в трясине свои длинные ноги, таща за собой плывущую по поверхности волокушу. На дне волокуши были закреплены гладкие железные полозья, чтобы можно было перетаскивать ее через заросшее тростником мелководье и травянистые кочки. Однако дорога от пристани была расчищена, и усталое животное без особого труда тащило полупустую волокушу. Беглецы двигались вдоль границы своего надела к дальнему загону, чтобы забрать там Аблена, второго брата Никс. Оттуда они направятся вглубь топей, к обширной Феллфирской Промоине, где находилось зимнее стойбище.

Волокуша углублялась в трясину. Никс всматривалась назад, старалась понять, что происходило в деревне и школе, однако скрюченные стволы деревьев и замшелые ветви заслоняли взор. До нее доносились лишь пронзительные крики и зловещий вой. Судя по бушующей в воздухе ярости, все понимали, что алхимику и принцу не удалось остановить сожжение тела убитой летучей мыши.

Девушка учащенно дышала, стараясь совладать со стыдом и страхом.

«Все это из-за меня…»

Джейс крепче стиснул ей плечо, словно прочувствовав ее отчаяние, однако дело было в другом. Юноша обратил взгляд на темный полог листвы над головой со светлыми изумрудно-зелеными прогалинами там, где ветви были реже.

– Она вернулась, – шепнул он на ухо Никс.

Проследив за его взглядом, девушка увидела крылатую тень, кружащуюся над волокушей. Ее брат сделал несколько резких взмахов крыльями, затем опять описал круг. Он повторил так снова и снова, все более нервно, словно пытаясь подать Никс какой-то знак. Наконец летучая мышь спустилась ниже, полностью открыв себя. Размах ее крыльев был длиной всего в руку Никс, а кожа на них такой тонкой, что сквозь нее просвечивала листва. Маленький гладкий черный комок тела был увенчан двумя растопыренными ушками.

Словно заметив внимание девушки, летучая мышь устремила на нее взгляд своих красных глаз. Резкий свист пронзил общую какофонию звуков. У Никс перед глазами все померкло, и ее мысленному взору открылась другая картина.

…Женщина убегает от пикирующей тени. Острые когти хватают ее за развевающиеся волосы. Крылатая тень проносится над женщиной и взмывает вверх. Слышится громкий хруст шейных позвонков. Тень улетает прочь, бросая обмякшее тело на землю…

Брат Никс пролетел мимо, и видение прервалось. Взмахнув крыльями, он вернулся, жалобно стеная.

…Мальчик в мантии пятилетки прячется под балконом. Черная тень ныряет к нему в укрытие и проносится мимо. Крыло, заканчивающееся острым как бритва когтем, задевает мальчика, перерезая ему горло. Брызжет алая кровь, подгибаются колени…

И снова окружающий мир вернулся, но только для того, чтобы в следующее мгновение исчезнуть со следующим пролетом над головой ее брата.

…Летучая мышь размером с теленка бьется на земле с переломанным крылом, распростертая навзничь. Воины в серой кольчуге и серебряных доспехах колют ее мечами, беспощадно рубят секирами…

Девушка всмотрелась назад, но ничего не увидела. Оторвавшись от ушей, ее руки закрыли глаза, однако это не помогло. Ее вновь и вновь захлестывали образы нападения, один за другим, увиденные десятками пар глаз, покрытые налетом криков, приправленные запахом крови.

…Крылатая тень падает на ступени, грудь ее утыкана стрелами…

…Другая тень, сложив крылья, ползет по коридору, через корчащиеся тела разорванных клыками и отравленных…

…Пронзительно кричащий рыцарь, размахивая руками, выпадает из разжавшихся когтей и падает прямо в огонь костра…

…Зрелище горящего Брайка, затянутого дымом пожаров, открывающееся с высоты полета…

…Ребенок рыдает над распростертым на улице телом матери, вцепившись ручонками в ее рваный плащ…

Наконец последний образ пронесся у Никс в сознании и исчез, оставив ее задыхающейся. Сквозь холодный пот пробивались горячие слезы.

Девушка подняла взгляд на полог листвы.

«Пожалуйста, сделай так, чтобы остановить все это! – мысленно воззвала она к своему крылатому брату. – Вы пролили кровь. Разве этого недостаточно?»

Стоявший рядом с ней Джейс погрозил летучей мыши кулаком.

– Оставь ее в покое! – крикнул он. – Хватит!

Возможно, вняв его приказу, летучая мышь взмыла выше и скользнула в тенистую листву. И все же не улетала. Темные крылья медленно кружили над волокушей.

Джейс подсел к Никс.

– Как ты?

Та неуверенно покачала головой. Девушка молчала, опасаясь, что, если откроет рот, у нее вырвется крик. И все же она взяла руку Джейса и пожала ее, показывая ему, что она жива и здорова и лишь сильно потрясена. Ей нужно было отдышаться, чтобы вернуться в собственное тело после ошеломляющих картин кровавого нападения. Казалось, Никс сама пережила все это – зрением, слухом и обонянием, полученными из тысячи различных источников.

Впечатлений было слишком много, самых разных. У Никс кружилась голова, ее тошнило. Больше чем когда-либо прежде новообретенное зрение казалось ей не чудом, а проклятием.

Девушка оглянулась на своего потерянного брата, понимая, что это он приобщил ее к кровопролитной схватке, присоединил ее сознание к великому разуму племени миррских летучих мышей. Чувствуя, как затихает колотящееся сердце, Никс вспомнила кое-что еще, что она ощутила во время этих ужасающих видений. Казалось, на протяжении всего этого мучительного прозрения за ней наблюдала со стороны еще одна пара глаз, больших, гораздо более сосредоточенных, чем маленькие красные угольки ее брата. В этот момент девушка на мгновение увидела нечто гораздо более древнее, мрачное, холодное и непостижимое. Мимолетное прикосновение к этой бескрайности ужаснуло ее, а затем, когда все закончилось, она осталась выжатой и опустошенной.

«Что это значило?»

Поежившись, Никс прильнула к Джейсу, ища утешения в его уютных объятиях.

Тем временем отдаленные крики изменились, постепенно затихая, но по-прежнему перемежаемые отдельными резкими выбросами. Затем умолкли и они. Остались только стоны умирающих и раненых, разносящиеся над водой.

Никс подняла взгляд на черные крылья, кружащие под зеленым пологом.

«Все закончилось? Пожалуйста, пусть будет так, чтобы все закончилось!»

Ответа сверху не последовало.

Сидевший впереди отец откинулся назад, не оборачиваясь.

– Ложитесь, оба! – В его тихом голосе прозвучало настойчивое предостережение. – Быстро!

* * *

Никс лежала на дне волокуши, загороженная высокой спинкой козел. Прежде чем выполнить приказ отца и спрятаться, она успела мельком увидеть впереди плывущий навстречу широкий плот.

Джейс примостился рядом с ней.

Никс поняла, чем был обусловлен резкий приказ отца. На плоту стояла группа суровых мужчин. Судя по обтрепанной одежде и всклокоченным бородам, это были жители глубинных болот.

За исключением одного молодого мужчины, которому приставили к горлу острие ножа.

– Эй вы, мерзавцы! – окликнул их отец. – Что вы делаете с моим сыном?

Это был Аблен. Один глаз у него заплыл, лицо было разбито в кровь.

Отталкиваясь шестами, мужчины перегородили плотом дорогу волокуше. Ворчун запросто мог бы пойти напролом, отпихнув плот в сторону, но Бастан свистнул, приказывая старому буйволу остановиться. Жители болот были вооружены заржавленными гарпунами и длинными охотничьими пиками.

Тот, что держал кинжал приставленным к горлу Аблена, крикнул:

– Где твоя дочь, Полдер?

– Моя девочка?

– Она самая.

Нахмурившись, старик обернулся и махнул рукой в ту сторону, откуда пришла волокуша.

– Наверху, в школе. А ты что думал, грязная задница? Она больше не таскается по болотам! – По-прежнему стоя спиной к плоту, он указал влево и шепнул Никс и Джейсу: – Когда будем подходить к ним, спуститесь за борт! И держитесь за край!

Девушка кивнула.

– Но что все это значит, подонки? – снова повернувшись к плоту, повысил голос отец.

– Вас хочет видеть Горен. Всю вашу семейку!

Никс вздрогнула, услышав имя верховного градоначальника.

– На кой ляд мы ему сдались? – крикнул старик.

– Не твое дело. Нам заплатили за то, чтобы мы доставили вас к нему!

– Проклятие! – тяжело пожал плечами отец Никс. – Моей Никси здесь нет, а мне нужно загнать в стойло стадо буйволов, пока эти крылатые демоны не заметили их в трясине. И не думай, будто я тебя не узнал, Краск! Я сразу понял, кто ты такой, по исходящему от тебя смраду. Если я из-за тебя потеряю хоть одного буйвола из стада, ты дорого за это заплатишь, это я тебе точно говорю! – Он махнул рукой. – Все вы дорого заплатите!

– Это не наше дело…

– Станет вашим, когда я доложу Совету Восьми!

Наступила тишина, нарушаемая лишь приглушенными ругательствами.

Отец Никс, прирожденный переговорщик, решил воспользоваться колебанием противной стороны.

– Я тебе вот что скажу, Краск. Пускай мои мальчики отведут волокушу к зимнему стойбищу и загонят буйволов в стойло. А я отправлюсь с вами и вытащу эту занозу из жирной задницы Горена. Как тебе мое предложение?

На плоту пошептались между собой. Наконец Краск крикнул:

– Мы заберем тебя и этого парня! Тот, второй, судя по виду, справится со стадом и один. Это мое последнее слово, Полдер!

Отец Никс почесал подбородок, изображая глубокие раздумья, затем опустил руку.

– Ладно, будь по-твоему. – Он сплюнул в сторону. – Только давайте поживее!

Бастан оглянулся на отца, и тот махнул рукой, приказывая двигаться вперед. Дернув вожжи, парень заставил Ворчуна тронуться вперед, забирая правее.

– Оба за борт! – шепнул молодым людям старик.

Держась за высокой спинкой козел, Никс и Джейс подползли к краю волокуши. Перекатившись за борт, девушка спустилась в воду, держась руками за ограждение. Джейс последовал ее примеру, кряхтя от усилия, но, к счастью, эти звуки потонули в громкой отрыжке Ворчуна.

Отталкиваясь шестами, жители глубинных болот подогнали плот к другой стороне волокуши.

Повернувшись к ним, старик окликнул своего старшего сына:

– Как у тебя дела, мой мальчик?

– Отец, ты сам знаешь, – сухо ответил Аблен. – Если буйвол не помочился тебе на голову, день прошел зря, не так ли?

– Что верно, то верно. – Перепрыгнув из волокуши на плот, старик крикнул Бастану: – Встретимся дома!

Помахав отцу рукой, Бастан тронул вожжи, заставляя Ворчуна ускорить шаг. Он проследил за тем, чтобы волокуша оставалась повернута к подонкам боком, скрывая Никс и Джейса. Наконец плот завернул за заросли болотной сосны и скрылся из виду. Только тогда молодые люди смогли снова забраться в волокушу.

– Как ты думаешь, что все это значит? – хмуро спросил у Никс ее брат.

Та оглянулась на скрывшееся позади поселение.

– Это все из-за меня. Из-за гибели сына верховного градоначальника. – Девушка сглотнула комок в горле. – Боюсь, Горен хочет свалить всю вину на меня.

«И возможно, он имеет на это полное право».

– Не на тебя одну, Никс, – встревоженно покачал головой Джейс.

– Ему нужны все мы, – добавил Бастан. Он угрюмо посмотрел туда, куда удалился плот. – Не нравится мне все это, совсем не нравится. Особенно то, что Горен нанял этот сброд!

Проследив за его взглядом, Никс поймала себя на том, что ей трудно дышать.

Тем временем Ворчун повернул в сторону, направляясь к большой кочке, обрамленной тростником и чертополохом. Схватив вожжи, Бастан попытался вернуть старого буйвола в прежнее русло, однако Ворчун его не слушался. Опустив рогатую голову, он упрямо шел вперед. Увязая копытами в грязи, буйвол выбрался из воды на раскисший склон.

– Держитесь крепче! – крикнул Бастан.

Никс и Джейс ухватились за спинку козел. Могучее животное вытащило волокушу на берег, и ее передняя часть задралась вверх. Полозья заскользили по раскисшей грязи. Впереди показалась причина устремленности Ворчуна. Верхушка кочки была покрыта сплошными зарослями кустов румяники. С веток свешивались сочные розовые ягоды.

Подтащив волокушу к зарослям, Ворчун с поразительной ловкостью принялся обирать губами спелые грозди. Шумно вздохнув, он удовлетворенно пукнул. Размахивая хвостом, буйвол наслаждался лакомством – бедняга заслужил его сполна в этот трудный день.

Опустив вожжи, Бастан откинулся на спинку козел, позволяя Ворчуну насытиться. Никс также попыталась расслабиться, однако разносящиеся над гладью болота крики не давали ей успокоиться.

Встав, Джейс потянулся, разминая затекшую спину.

– Может, нам лучше…

Его оборвал раздавшийся вдалеке звук рожков, громкий и настойчивый. Никс вскочила на ноги, Бастан последовал ее примеру. Они обернулись, ища источник звуков. С вершины кочки сквозь прорехи в листве были видны верхние террасы Обители. Даже на таком удалении можно было различить серебряную реку, струящуюся по ступеням школы. Это были последние солнечные лучи умирающего дня, отражающиеся от начищенных доспехов.

«Королевский легион…»

Жертвоприношение было завершено, битва закончилась, и рыцари, похоже, покидали школу.

– Мне это не нравится, – пробормотал Бастан, повторяя свое предыдущее суждение. – Совсем не нравится.

Никс посмотрела на него. Их взгляды встретились.

– Я возвращаюсь назад, – высказал свое решение вслух Бастан.

– Что? – поднесла кулак к горлу девушка.

– Ворчун будет слушаться тебя. И ты знаешь, как управлять волокушей. Вы со своим другом доберетесь до Феллфирской Промоины, а я посмотрю, можно ли чем-нибудь помочь отцу и Аблену.

Никс понимала, почему ее брат принял такое решение.

– У меня на душе неспокойно, – подвел итог Бастан.

То же самое могла сказать про себя и Никс. Но она перевела взгляд с оставшегося вдалеке поселения на болота вокруг. Эти затопленные земли всегда были ее домом. Вот только теперь они казались ей зловещими и опасными. Особенно поскольку ей предстояло остаться одной.

– У тебя получится, Никси, – уверенно заявил Бастан. – Он указал на крошечный плот, привязанный сзади к волокуше. – Я возьму челнок и сделаю все возможное, чтобы освободить отца и Аблена. Встретимся в зимнем стойбище.

Сделав над собой усилие, девушка кивнула, сознавая, что брат все равно не прислушается к ее возражениям и поступит так, как решил. Оставив вожжи перекинутыми через спинку козел, Бастан полез к плоту. Когда он пробирался мимо Никс, та обняла его за плечи. От него пахло по`том и сеном – домом.

– Бастан, будь осторожен!

Тот обнял ее в ответ.

– Ну, наша семья… во всех нас есть что-то от буйволов. Ты это знаешь. Уж если мы во что-то впряжемся, нас ничто не остановит. – Высвободившись из объятий, Бастан нагнулся к самому лицу сестры. – То же самое относится и к тебе, Никси.

Та улыбнулась, теперь уже искренне.

Напоследок обняв ее еще раз, Бастан хлопнул Джейса по плечу, едва не сбив с ног.

– Береги мою сестричку, иначе будешь держать ответ передо мной!

– Я… я сделаю все, что в моих силах, – кивнув, выдавил юноша. – Обещаю!

Удовлетворившись его ответом, Бастан отвязал маленький плотик, оттолкнул его от волокуши и перепрыгнул на него. Соскользнув вниз по мокрой грязи, плот благополучно спустился на воду. Бастан спокойно устоял на ногах. Как только плот закачался на воде, Бастан приветственно поднял шест, после чего тронулся в направлении Брайка.

Как только он скрылся из вида, Никс перебралась на козлы и взяла вожжи. Джейс присоединился к ней. Девушка робко улыбнулась ему, благодарная за его присутствие рядом, за его дружбу.

К этому времени Ворчун уже закончил пиршество. Тряхнув головой и рыгнув, он пересек кочку и, спустившись с противоположной стороны, снова побрел по болотной жиже. Через мгновение волокуша уже скользила по черной водной глади. Проход сузился еще больше. Деревья подступали с обеих сторон. Свисающий мох задевал путников за головы.

– Далеко еще до этого зимнего стойбища? – спросил Джейс.

– По меньшей мере еще один колокол, – шепотом ответила Никс, опасаясь нарушить своим голосом равномерный гул насекомых и пение болотных птиц. Однако не это было главной причиной ее беспокойства.

Девушка обернулась назад. Аблена схватили, и вот теперь Бастан также исчез. Обоих ее братьев нет.

И все же…

Над головой пронеслось крылатое создание.

«Один брат у меня все-таки остался».

Никс нашла некоторое утешение в присутствии летучей мыши, однако это не помогло ей справиться с нарастающей в груди тревогой. Она вспомнила слова Бастана: «Не нравится мне все это, совсем не нравится».

Сама Никс испытывала то же чувство, но только оно нарастало с каждой пройденной лигой. Казалось, ее увлекало все дальше и дальше от того, что было ей знакомо, что она любила. В просветы в листве девушка мельком видела бледную луну у западного горизонта, напоминающую об угрозе с неба.

«Павшая луна…»

Никс не хотела брать на себя эту ношу. Она уже рассказала настоятельнице о своих видениях. Разве этого недостаточно? Ну а дальше уже ученым и вождям решать, насколько серьезна эта опасность. И если беда и вправду на пороге, они гораздо мудрее и опытнее и придумают, как быть.

«Я тут ничего не смогу сделать…»

Девушка прогнала прочь эти страхи, переведя свой взгляд с небесных тайн на неспешно бредущего по черной воде Ворчуна. Более насущная забота сдавила ей грудь и заставила сердце биться чаще.

Никс оглянулась еще раз.

«Что там происходит?»