Текст книги "Властелин Некронда"

– Ничем. Лежи, набирайся сил. Пип найдет корабль. Мы на западном побережье Кеолотии, на полуострове Трех сестер.

– Что! Сколько ж это дней я валялся в отключке? Халь попытался перекатиться на бок и встать, но тело свело болью и он снова обмяк.

– На твоем месте я бы этого не делал, – добродушно посоветовал Кеовульф. – Мне бы не хотелось, чтобы у тебя опять разыгралась лихорадка. Приятно, знаешь ли, слышать твой голос, дружище. А то я уже начал скучать. – Он улыбнулся, но тут же посерьезнел. – Халь, мы должны принять решение. Я промыл твою…

По его тону торра-альтанец сразу понял, что он хочет сказать. Хотя Халь не видел своей левой руки, но боль и отвратительный запах недвусмысленно говорили: все не так уж хорошо.

– Нет! Нет! Мне нужна рука! – резко вскричал юноша, объятый прежним ужасом, пережитым под чародейским наваждением. Застонав, он бессильно откинул голову и заплетающимся языком спросил: – А Брид? Она хоть раз шевелилась?

– Нет, – с суровой печалью ответил рыцарь. Халь кивнул.

– Надо доставить ее домой.

Набравшись храбрости, он глянул на левую руку, скрытую под толстой повязкой. Сквозь свежий бинт уже проступили тошнотворные гнойные пятна. Молодой воин вскинул глаза на старшего товарища.

– Скажи мне самое худшее.

– Кентавр раздробил тебе запястье, осколки торчат из кожи. Началась лихорадка, вся рука вокруг раны воспалилась. Ядовитый гной убивает тебя. Возможно, если бы Брид могла тебя лечить, все пошло бы по-другому, но прошло уже слишком много времени. Я должен…

– Нет! Я тебе запрещаю, слышишь? Оставь мне руку! Скоро уже мы вернемся к Керидвэн. Она уймет лихорадку и залечит мне руку. Буду как новенький!

Он устремил взор в небеса. При мысли об Абеляре горло сжалось от боли.

– Как бы хотелось доказать тебе, что и я не такой уж никчемный слабак, – пробормотал он.

Извернувшись, юноша поискал глазами Брид. Маленькая, закутанная в одеяло фигурка недвижно покоилась у костра рядом с Кимбелин. Золотые локоны принцессы сверкали в отсветах огня. Она отодвинула нетронутую тарелку с едой, нервно поднялась и направилась прочь от лагеря, точно хотела побыть наедине со своими мыслями. Однако Халь сейчас мог думать только о своей невесте.

– Брид, Брид, – негромко окликнул он, но девушка не пошевелилась.

Молодой лорд отвернулся. Как ни мечтал он хотя бы прикоснуться к возлюбленной, но все равно не мог смотреть на нее без горечи. Перед мысленным взором сразу вставал ее образ – вместе с тем полузверем. О, Халь более всего жаждал, чтобы с возлюбленной все было хорошо, но пока не мог видеть ее. Он со стоном прикрыл глаза, чувствуя, как боль из запястья поднимается к плечу.

– Хочешь еще макового настоя? – спросил Кеовульф, из-под руки глядя на юношу. Рыцарь все так же сидел, скрестив ноги, перед огнем и возился с чем-то у себя на коленях. – Он не даст тебе ясно соображать, зато снимет боль. Другого средства нет.

– Мне хочется немного подумать, – сдавленно произнес Халь, силясь вытеснить из мыслей страх потерять руку и гнусное видение, все еще стоящее перед глазами. – А что у тебя в руке?

– Рубины, – беспечно пояснил калдеец. – Рубины и кольцо.

Халь удивленно хмыкнул. Сил разговаривать почти не осталось.

– Я отправился по следу мерзавцев, что наслали на нас стадо.

– Выяснил, чего они надеялись… Кеовульф покачал головой.

– Нет. Убил всех до единого. Сам теперь понимаю, дурака свалял. Просто не мог сдержаться.

– Прекрасно тебя понимаю, – кивнул Халь. Рыцарь пожал плечами.

– Я обыскал тела. Мне все казалось, тут что-то не так. Ну, с какой стати нападать на нас без малейшего повода с нашей стороны? Похоже, по крайней мере один из них был овиссийцем. – Он подкинул кольцо на ладони, снова поймал и поднес к глазам. – Баран, обвитый змеей. На пальце кольцо, а карманы набиты солнечными рубинами.

– Покажи-ка кольцо, – потребовал Халь. Кеовульф сунул ему в правую руку золотой ободок.

– Это не герб барона Годафрида, но очень на него похож. Должно быть, кого-то из его родни. Надо думать, страшатся нашего возвращения, страшатся потерять Торра-Альту и все богатства наших гор, когда мы вернем принцессу. Едва мы объявимся в городе, овиссийцы мгновенно будут опорочены в глазах короля.

– Но откуда они узнали, что мы здесь? – удивился Кеовульф.

– От того кеолотианского барона, кузена Годафрида, о котором все твердит Пип, – предположил Халь.

Кеовульф молча кивнул, ссыпал рубины в карман и отправился обходить лагерь дозором. Боль снова накрыла Халя тяжелой волной, и он простонал всю ночь до утра, чувствуя рядом незримое присутствие Абеляра. Юноша все слабел, резкое жжение в руке усиливалось. Но мучительнее всего были мысли о Брид, страх, что он никогда более не сможет взглянуть на нее с прежним страстным желанием. И все же Халь не мог разлюбить ее. Но она, она наверняка разлюбит его, ведь он пытался ее убить.

– О, Великая Мать! – вскричал Халь. – Что же мне делать?

Ответ так и не пришел. Все, что только было прежде прекрасного, погибло и увяло.

– Кеовульф, – хрипло выдавил юноша. Рыцарь мгновенно оказался рядом, загораживая широкими плечами разгорающуюся зарю. – Кеовульф, я передумал, дай мне макового настоя.

Уж лучше опять впасть в забытье, лишь бы избавиться от кошмарных мыслей.

Пока Кеовульф отмерял нужную дозу, примчался взбудораженный Пип.

– Ты уже покормил принцессу завтраком, да? Ох, Кеовульф, ты же обещал, что не станешь! Ты все испортил!

– О чем это ты? – со смехом осведомился рыцарь. – Коли уж ты так твердо вознамерился стать ее верным щенком, шансов тебе представится еще сколько угодно.

– Я просто хотел, чтобы она обратила на меня внимание. Только и всего.

– Ну, да, ясно, – усмехнулся калдеец. – Хочешь стать Королевским Поборником, чтобы мне пришлось кланяться тебе в ножки.

– Именно! – засмеялся в ответ Пип. Кеовульф вдруг посерьезнел.

– Не трать времени, малыш. Рэвик ни за что не позволит торра-альтанцу занять столь важный, пост. А теперь расскажи-ка, какие новости ты принес.

– Отличные, – просиял Пип. – С утра отплывает корабль в Горту. Торговец пряностями. Придется тебе усовершенствовать твой овиссийский – потому как по-бельбидийс-ки, кажись, они ни бе, ни ме. – Он пожал плечами. – Говорят, сейчас как раз благоприятный ветер, так что плавание не затянется.

19

Смахивая с носа капли дождя, Каспар ссутулился под толстым медвежьим плащом и нежно погладил мирно спящую на груди Изольду. Долетающие с океана Тетис шторма, что обрушивались на материк холодными ливнями, ничуть не тревожили малышку. А вот всем остальным было невесело. Конек Каспара угрюмо брел вперед, понурив голову, жалящий ветер трепал его гриву и хвост, копыта утопали в жидкой грязи. Юноше то и дело приходилось подбадривать его, хлопая пятками по круглым бокам.

Молодой воин обернулся на остальных. После того как маленький отряд спустился с лиловых гор и удалился от Неграферра, Изелла ухитрилась стащить где-то верховых лошадей, да еще одну лишнюю, чтобы везла провиант и огромный запас воды. Похоже, дочь Ясеня умела пробираться среди людей так, что никто даже не замечал ее. Пеннард и Придди, всадники неопытные и неумелые, то и дело вязли в топком месиве, а вот Изен топал и топал вперед, не выказывая ни малейших признаков усталости. Трог трусил бок о бок с поджарой длинноногой гончей Пеннарда. Изеллы нигде видно не было.

Желая помочь Каспару всем, чем только можно, Ведунья Ясеня велела Придди отправляться с ним, ведь девочка так привязалась к Изольде. Изен с Изеллой также получили приказ сопровождать юношу. Пеннард сам вызвался проводить их хотя бы до владений Императрицы. Каспар обрадовался, до сих пор он и не осознавал, как же соскучился по общению со сверстником. А Придди оказалась бесценной помощницей по уходу за Изольдой. Торра-альтанец признательно улыбнулся девочке. Она ответила ему ничего не выражающим взглядом, с оборок ее капюшона стекали струи воды.

Каспар пожал плечами. А какой еще реакции он ожидал? Хотя лицом Придди сильно напоминала Пеннарда, чувствовалось в ней что-то решительно нечеловеческое. Даже прелестный мелодичный голос звучал как-то не по-людски. Зато Изольду она просто обожала. До чего же приятно было разделить с кем-то ответственность за малышку. Правда, самой-то Придди только-только исполнилось восемь, но женщины Ясеня доверяли ей очень много. По манерам и поведению Каспар дал бы ей лет тринадцать, не меньше.

Младшая сестренка Пеннарда была очень хорошенькой, только совсем хрупкой и диковатой. На худеньком большеротом личике сияли огромные глаза. Она почти все время держалась в сторонке, но часто поглядывала на брата. Его появление явно крайне интриговало и озадачивало ее, однако девочка всем видом выражала глубочайшее осуждение. А ее поведение чем дальше, тем сильнее настораживало Каспара.

Отряд въехал под своды букового леса, дождь стал слабее. В зарослях шумно хрюкали кабаны. Было решено устроить привал, и Придди тотчас же вызвалась покормить Изольду.

– Можно я ее подержу? – спросил Каспар после того, как Изольду покормили и переодели.

Придди с явной неохотой протянула ему малышку. Раз за разом они разыгрывали все тот же сценарий, пока однажды, на четвертый день пути, Придди не взбунтовалась.

– Нет, – твердо заявила она, глядя ему прямо в глаза.

– Как это, нет? – нервно засмеялся Каспар.

– Это не твой ребенок. Она из народа Ясеня.

– Изен! – позвал юноша гигантского воина, чья непомерная сила весьма помогала всему отряду в пути. – Изен, объясни Придди, что Изольда – моя дочь.

– Ну, ладно, ладно, – сдалась та, протягивая ему малышку.

Изольда восторженно завизжала и прижалась к Каспару. Сердце юноши вмиг растаяло. С тех пор Придди больше не спорила, хотя в душе явно не смирилась.

Отряд снова двинулся в путь. Каспар окинул взглядом пересеченную местность, выискивая Изеллу. Где же она? Эта женщина исчезала в один момент, заметить ее было труднее, чем птичку-крапивника.

– Изен, где Изелла?

Гигант добродушно улыбнулся.

– Откуда мне знать?

– Только не думай, что он такой уж глупый! – воинственно заявила Каспару Придди. – Это большая ошибка. Они сильные и агрессивные, но совсем не глупые.

Изен с ухмылкой поглядел на них обоих. Просто не верилось, что это то же самое существо, которое недавно на глазах Каспара яростно разрывало врагов на куски. Торра-альтанец пожал плечами, но не смог сдержать улыбки, когда великан на ходу сорвал темно-красный цветочек и мечтательно понюхал его. Они преодолели уже более пятидесяти миль к северу, и с каждым днем Изен становился все веселее и беззаботнее.

– Какой воздух! – восклицал он. – Какой воздух! Он придает мне сил.

Внезапно впереди, всего в нескольких ярдах от Каспара, появилась Изелла. Юноша вздрогнул. Судя по выражению лица прекрасной охотницы, она отнюдь не разделяла радостного настроя своего брата.

– Наши дети болеют. Артнау при смерти, а если он умрет, Ведунья Ясеня тоже зачахнет. Надо спешить, – сокрушенно пожаловалась она.

Наконец дорога снова вывела к побережью. Внизу простиралось черное море, испещренное белыми барашками волн. В темную воду вторгался широкий треугольник мыса, над серыми тенями просвечивала желтая полоса песка. С востока у берега рассыпалась череда островков. В волнах прибоя покачивалось около тридцати кораблей. Каспар обратил внимание, что, как и у кораблей Неграферра, носы у них были очень широкими. На севере над морем плыла гряда белых гор. Юноша нахмурился. А это еще что? Конечно, климат тут холоднее, свежий воздух так и бодрит, но все-таки не настолько холодно, чтобы целый остров утопал в снегу. Каспар поглядел на Пеннарда.

– И как нам добиться аудиенции у Императрицы?

Он надеялся придумать какой-нибудь толковый план еще по пути сюда, но так ничего и не придумал. С какой бы стати Императрице принимать их? Оставалось уповать лишь на замысел Пеннарда.

– У меня все продумано. Я собирался плыть в Оран прямо из Неграферра, но теперь мы можем доехать до Арденана на том конце полуострова и перебраться через пролив на пароме. Уверен, пусть моя сука и беременна, но все равно ее внешность сама за себя говорит. Императрица услышит о ней и обязательно захочет со мной встретиться. А я спрошу, не нужен ли ей хороший псарь.

Каспар весьма сомневался, что этот план сработает. Наивный парнишка был доверху набит романтическими идеалами, но понятия не имел о реальной жизни.

На следующий день они въехали на холм, что нависал над Арденаном, и сели обедать. Люди ели хлеб и вяленую рыбу, которую здесь можно было купить где угодно, а Изен с Изеллой пили неимоверное количество воды и пощипывали лепестки орхидей Тетиса – перед отъездом из долины они набрали несколько охапок этих цветов.

После еды спустились в город. Окна прочных каменных домов были закрыты ставнями против резкого ветра с моря. Низкорослый народец отличался дружелюбием, а в порту бурлила жизнь, все въезды и выезды были забиты телегами.

– Вся штука в том, что война куда как полезна для торговли, – со знающим видом произнес Пеннард, и на сей раз Каспар с ним согласился.

Изен с Изеллой поплотнее закутались, чтобы, не возбуждать подозрений, и маленький отряд подошел к ближайшему же кораблю, что покачивался у мола. Мотки каната удерживали деревянное суденышко от столкновения со скользкими от водорослей камнями причала.

– В Оран? – спросил Пеннард.

– Куда же еще? – кивнул моряк.

Каспар порылся в карманах, отыскивая последние монеты. Просто поразительно, как быстро закончились деньги, ведь он же взял с собой целое состояние. Скоро отряд уже размещался на отведенном ему месте на борту – им выделили просто-напросто кусок голой палубы под брезентовым навесом. К радости Каспара, на Изеллу и Изена никто, как ни странно, не обратил никакого внимания.

На борту все, до последнего человека, щеголяли черными доспехами. Скоро ли, интересно знать, разнесется весть, что запасам Неграферра пришел конец?

В груди Каспара разверзлась бездна сомнения, неуверенности в себе. Может, не стоит все-таки тащить Некронд в логово Императрицы, женщины, что жаждет лишь власти? А куда деваться? Выбора-то нет. Надо вернуться домой, и, если никто, кроме нее, не знает пути, значит, приходится идти к ней.

Брезентовый навес практически не защищал от ветра и холода. К тому времени, как корабль пересек залив, щеки у Каспара вконец посинели и задубели. За бортом плавали мелкие льдины. Только теперь торра-альтанец сообразил, что все эти огромные снежные острова – куски, отколовшиеся от ледяного побережья дальше к северу.

По сравнению с великолепием флота Императрицы жилище ее разочаровало юношу. Он ожидал увидеть роскошный замок, а оказался всего-навсего перед приземистым, крытым торфом бараком, больше всего похожим на простую насыпь. С наветренной стороны строения виднелось несколько деревянных дверей. Рядом стояли часовые в звериных шкурах. Сопровождавший чих движения приглушенный лязг выдавал, что под мехами спрятано оружие.

– Императрица… мы хотим получить аудиенцию, – с места в карьер выпалил Пеннард.

Стражники окинули его пренебрежительным взором и расхохотались, а потом оглядели остальных. Глаза их задержались на Изене, потом на Изелле, но более всего заинтересовал их Каспар. На лицах солдат медленно забрезжило ликующее возбуждение.

Командир отдал торра-альтанцу честь.

– Сир, мы ждали вас.

Он щелкнул пальцами своим подчиненным.

Двойные двери травяного кургана распахнулись, навстречу путникам полыхнула волна тепла. Каспар и его спутники вошли и осмотрелись. Они оказались в просторном зале, отделанном темным деревом. На стенах висели массивные щиты, простая деревянная мебель была покрыта звериными шкурами, на утоптанном земляном полу выстроились ряды решетчатых столов. Глядя на потолочные балки и доски, Каспар обратил внимание, что все щели законопачены мхом, а стены обложены торфом, чтобы обеспечить защиту от стужи и ветра. Да, не так он представлял себе обиталище великой императрицы.

Сама повелительница оказалась еще удивительнее. На деревянном троне, что стоял на возвышении в дальнем конце зала, глядя на вошедших, сидела пожилая женщина в груботканой одежде. На суровом лице застыла вечная горечь, по левой щеке тянулся уродливый шрам. Сбоку от нее стояли три древние старухи с отвратительно изуродованными лицами.

Императрица смотрела прямо на Каспара.

– Так ты пришел, – властно произнесла она.

– Я… Ваше величество… – смешался он, не зная, как правильно обращаться к престарелой властительнице.

Императрица Оранская была одета в простую шерстяную тунику, темные волосы двумя косами спадали на плечи властительницы, лоб обхватывал серебряный обруч. Морщинистые, блеклые от старости руки яростно стискивали короткий кинжал, что лежал у нее на коленях.

– Подайте еды и питья, – нетерпеливо бросила она прислужницам. Те торопливо удалились. – Проходи, господин мой, – прошептала она Каспару. – Мы позаботимся о том, чтобы ты и твои друзья ни в чем не нуждались. Что вам надо? Ванну? Свежую одежду?

Внимательнее приглядевшись к ней, торра-альтанец понял, что, несмотря на резкие складки у губ, императрица все еще не утратила былой красоты. Тело ее оставалось сильным и крепким. Юноша дал бы ей лет шестьдесят, может, чуть меньше. Из-под грубой туники торчали штаны и сапоги – такую же одежду носили солдаты Орана.

– Нам с тобой надо поговорить, – пригласила императрица. – Я распоряжусь о том, чтобы твои слуги тоже не знали ни в чем недостатка.

– Слуги? – не утерпел Пеннард. – Нет, нет, госпожа моя, я пришел к вам сам по себе. У меня есть превосходная собака.

– И на что мне собака?

– Военная собака, – лучезарно пояснил сын оружейника. Императрица пренебрежительно покосилась на него и хрипло расхохоталась.

– Собаки! На что мне собаки, когда… – Она настороженно перевела взгляд на Каспара, презрение на лице сменилось мягкой влекущей улыбкой. – Так вот каково лицо полководца. А ты не совсем такой, как я ожидала. Чуть моложе, чуть меньше… – Она пожала плечами. – Пустое. Давай пообедаем.

Удивленный ее словами, Каспар занял место напротив императрицы. Зал быстро наполнился солдатами. Еда понравилась юноше – вкусное, жирное мясо, эль и хлеб. Однако куда меньше ему нравились три уродливые старухи, что взирали на него с откровенным ужасом в глазах.

– На что они так смотрят? – шепотом осведомился молодой воин у своих спутников.

– На нее. – Придди кивнула куда-то ему за спину.

– На нее?

– На твою тень, – просто объяснила девочка.

– О чем ты говоришь? – потребовал объяснений Каспар.

Подобная ясность мысли в восьмилетнем ребенке даже пугала. Юноша мучительно ощущал свою слабость. Ему хотелось лишь одного – благополучно доставить Изольду и Некронд домой, к матери.

– Так тебе нужна моя армия, полководец? – спросила императрица, небрежно махая в его сторону полуобглоданной костью, и кивнула на трех старух. – Им привиделся твой приход – и вот ты здесь.

Каспар уже хотел спросить ее, что такое она имеет в виду, но императрица жестом велела ему замолчать.

– Нет-нет, друг! Я забылась. Ешь! Пей! Сперва попируем, а потом уже обсудим наши планы.

В зале становилось шумно. Крепкий эль ударил солдатам в головы. Наевшись досыта, Каспар принялся гадать, чем ему может помочь эта странная женщина. Изен, сидевший слева от него, начал терять терпение.

– Спар, хватит тратить время на обжорство. Нам некогда, – прошипел он, понизив голос, чтобы императрица не услышала его за общим гулом.

– Надо соблюдать приличия. Она же императрица, – предостерег Каспар, стараясь не возбуждать вспыльчивого воина Ясеня.

Изелла, сидевшая по другую сторону гиганта, накрыла ладонью руку Изена.

– Брат, успокойся. Но и ей не терпелось.

– Спар, почему ты никак не попросишь перевезти нас? Мы же за этим и пришли. У нас есть чем заплатить.

Охотница прижала руку к груди, где хранила кошелек, данный ей старейшинами.

– Нет, – покачал головой юноша. – Императрица слишком могущественна. Всему свое время. Сейчас мы должны вести себя, как почетные гости. И только когда пиршество закончится, можно будет говорить о делах.

Поймав на себе взгляд повелительницы Орана, он учтиво улыбнулся.

Она поднялась, и в зале мгновенно воцарилась тишина.

– Идемте, господин мой, следуйте за мной.

Императрица отодвинула занавес позади своего трона и проскользнула за него. Каспар передал Изольду Придди и вслед за хозяйкой дворца очутился в уединенной комнате, утопавшей в мехах. Подле пылающего камина стояли три кушетки. Императрица опустилась на одну из них и кивнула Каспару садиться рядом.

– Что ж, настало время побеседовать наедине, – хрипло пробормотала она.

Впрочем, совсем наедине они так и не остались. Старухи последовали за ними и сюда. Все три были высоки и крепки, но изуродованы так, что страшно смотреть. Уши и кончики носов у них были отрезаны. От всей этой ситуации Каспару стало как-то неловко. Он опасливо покосился на кинжал, которым все так же поигрывала его собеседница.

– Они пришли с запада – варвары, – низким голосом произнесла императрица, глядя на клинок. – Ветер перенес их через великий Тетис. Тогда, тридцать лет назад, мы были всего-навсего простым, сельским народом.

Гадая, к чему она это рассказывает, юноша повнимательнее пригляделся к кинжалу. Ваалаканский? Скорее, салисийский.

– Они убили моего мужа и зарезали сына. – Императрица ненадолго примолкла, лицо ее исказилось от горя, над которым не властны годы. – Вот этим самым кинжалом. Я вытащила его из груди своего сына. Ему исполнилось только три года, но он был храбр, как дикий бык. А меня изнасиловали и бросили подыхать. Весь год они грабили наши земли, покуда не разорили их подчистую. А потом ушли. Я собрала свой народ и основала армию, соединившись с войсками прочих разграбленных земель. Мне были нужны люди. Мы завоевывали королевство за королевством, область за областью, покуда под моим началом не оказалась целая империя.

Она понизила голос.

– Да, жестоко, но необходимо. Мне было нужно все, все, что я могла раздобыть, чтобы усилить мощь моего войска. И вот, когда я сочла, что теперь моя армия достаточно сильна, мы выступили в погоню. Ходили слухи, будто варвары теперь бесчинствуют в северных землях. Но когда мы уже думали, будто вот-вот пригвоздим их ко льдам, они исчезли, растаяли в северных туманах. Мы искали, но тщетно. Разыгрались зимние шторма – и нам пришлось отступить. Но прошлой весной один из моих людей принес весть, что нашел путь через вершину мира. Путь в земли, что лежат к западу, за Тетисом.

Императрица поймала взгляд Каспара, перебегавший с одной из старух на другую.

– Да-да, их так изувечили иноземцы. Эти три женщины родом с самого севера моей великой империи, из последнего народа, разоренного варварами с запада. Устрашенные могуществом этих женщин, негодяи изуродовали их.

– А что за могущество? – поинтересовался торра-альтанец.

– Прозрение, предвидение, называй, как знаешь. Им открыто больше, чем большинству людей. Они видели твой приход. Несколько недель назад они сказали мне, что явится великий полководец, который и поведет мою армию.

Каспар нервно засмеялся.

– Я не могу вести никакой армии. Я пришел всего-навсего просить перевезти меня на запад. Мне надо вернуться на родину, и я узнал, что тебе известна дорога туда.

– Воистину так. Но чего ради мне помогать тебе, если ты не поможешь мне? Тем более после того, как ты уничтожил моих поставщиков оружия и доспехов!

Она пригнулась к кушетке Каспара и облокотилась на нее. У юноши возникло жутковатое подозрение, будто императрица пытается соблазнить его. Спору нет, она очень красива, а тело ее – упруго и крепко, но ведь она ему в бабушки годится! Да еще эти три ведьмы пялятся! Бр-р, просто мороз по коже.

Во взгляде императрицы мелькнуло разочарование.

– Возможно, сойдет какая-нибудь из моих служанок помоложе, – предположила она. – Такому великому полководцу, как ты, нужно много женщин.

Каспар отстранился, раздумывая, что же делать.

– Так вся эта армия, это богатство, эта империя – все лишь ради мести? Она кивнула.

– Месть! Разумеется, месть! Они лишили меня сына и мужа. Пусть же страдают так, как страдала я. Я живу лишь ради этого.

Каспар отшатнулся – столько ярости звучало в голосе его собеседницы.

– У меня нет никакого могущества, – заверил он.

– Лжет, – буднично заметила одна из старух. Взгляд ее блуждал где-то далеко-далеко. – Он так и пульсирует силой. Он окутан ею.

– Лжешь, – повторила императрица. – Ты мне, конечно, поможешь. Корабелы с севера, оружейники с юга, искусные бойцы с запада – я всех покорила своей воле и теперь обладаю самой могучей и грозной армией, которая ходила когда-либо по земле. Но я слышала, ты повелеваешь великанами, а перевезти армию на запад без них нельзя. Они – последнее звено, которого мне еще недостает. Я должна, должна перебраться через вершину мира. Лошади и мулы умирают, им не хватает сил. Мне нужны твои великаны. Каспар нахмурился.

– Я не повелеваю никакими великанами.

– Снова лжет. Их вела его тень. Они разгромили плавильные печи Неграферра.

– Моя тень? – неуверенно переспросил торра-альтанец.

– Не важно, – нетерпеливо отмахнулась императрица. – Продолжим беседу утром. Ты устал. – Она щелкнула пальцами. – Приведите женщин. Пусть выберет.

Мимо Каспара продефилировало десятка два женщин. Все они были облачены в прозрачные одеяния, волосы их благоухали лавандой, но ни одна не пришлась ему по вкусу. Он хотел лишь одного: чтобы Май вернулась. Хотел того, что никогда не имел: лежать в ее объятиях, ощущать ее теплое тело.

– Нет, нет, спасибо, отошлите их прочь, – попросил он.

Хотя с ним и обращались, как с королем, юноша понимал: и он, и его спутники всего-навсего пленники этой женщины, что одержима местью. Он выразил желание вернуться к друзьям, но когда присоединился к ним, все глядели на него с подозрением.

– Что она сказала? – спросил Пеннард. – Почему ты так долго?

– Она не может перебраться на запад без помощи. И считает, будто я способен призвать великанов, которые помогут ей перевести армию через лед.

– Но ты ведь и вправду можешь! – возразила Изелла. – Они ведь пришли, когда… Каспар покачал головой.

– Нет, эта сила чересчур велика для меня.

Он чувствовал себя ужасно не в своей тарелке и то и дело поглядывал на свою тень, гадая, что же такого примечательного эти старухи в ней углядели. Голова раскалывалась от боли, было трудно думать и хотелось лишь найти путь домой.

– А через что они не могут перебраться? – полюбопытствовала Придди, не отрывая глаз от малышки, которую качала на коленях.

Каспар взял у нее девочку, и Трог немедленно прижался к ним, виляя хвостом. Изольда уже научилась ползать и стоять, цепляясь за что-нибудь. Когда она висела на Троге, зрелище получалось препотешное. Пес в малышке просто души не чаял.

– Через вершину мира, – пояснил торра-альтанец. – Похоже, путь на запад лежит через ледяные горы.

– Значит, придется лезть через горы. – Изен обвел всех своих спутников взглядом. Глаза его потемнели. – Очень уж нам нужна эта самая триночница. Может, я и вполовину меньше любого настоящего великана, зато во мне бушует медвежья ярость, да и силен я по-медвежьему. А потом могу вернуться за остальными воинами.

Каспар почесал нос.

– Сдается мне, Изен, лучше нам не вести императрицу через вершину мира. Я послан защитить мир, а не принести на запад чудовищную войну и разруху. Только что же нам делать?

Пеннард поглядел на него чуть ли не разочарованно.

– А я-то думал, ты великий вождь. Великие вожди не спрашивают, как им быть. Каспар фыркнул.

– В жизни не говорил ничего подобного. Но, да будет тебе известно, собаковод, что великие люди всегда умеют слушать.

– Ха! – заржал Пеннард. – Великий вождь!

– Тебе-то какое дело?

– Да никакого, – пожал плечами сын оружейника, но тут же ухмыльнулся. – Просто великие вожди обычно платят лучше, чем какой-нибудь бродяга, а иногда и получше самой императрицы.

– И то верно! – засмеялся юноша и вновь сосредоточился на главной проблеме.

Императрица по-настоящему опасна. Нельзя вести ее на другой континент. А уж императрица в сочетании в Некрондом – и представить страшно! Но ведь без ее кораблей и кормчих им никогда не найти дороги домой!

– А что, если идти вместе с ней до того момента, когда она уже не сможет двигаться дальше? – предложила Изелла. – Пообещай вызвать великанов, когда в них возникнет необходимость. Тогда она отвезет нас туда на кораблях и покажет дорогу, а дальше мы пойдем одни. Если великаны могут перетащить целую армию, то уж верно, Изен может перевезти нас – ведь нас так мало. Просто-напросто бросим ее, и дело с концом.

– Вы все дураки, все до единого, – перебил ее Пеннард. – Ведь все очевидно. Украдем лучший корабль и поплывем сами. Уж лучше оторваться от нее сейчас, а не в каких-то неведомых льдах, где всюду грозит опасность.

Каспар засмеялся.

– Украсть такой большой корабль, чтобы провез нас по ледяным торосам? Не мели чушь! Однако Изелла не смеялась.

– А по мне, вполне возможное дело, – задумчиво проговорила она. – Моряки сильнее кого бы то ни было скучают по женскому обществу.

И охотница Ясеня растаяла в тенях.

Тревожно ожидая ее возвращения перед огромным камином, согревавшим весь зал, Каспар не удержался и задал вопрос, что давно вертелся у него на языке:

– Но как она узнает? Изен засмеялся.

– Ваши мужчины не в силах устоять перед дочерьми Ясеня. Насколько мне известно, один ты не поддался соблазну, когда тебя искушали. Да они ей все, что хошь, выложат.

Через несколько часов Изелла вернулась, улыбаясь до ушей.

– Моряки! Кровь в них так и кипит! С соскучившимся моряком никто не сравнится. – Она поглядела на Каспара и насмешливо изогнула тонкую бровь. – Ты сам не знаешь, чего лишаешься. Верно, уж локти кусаешь, что отказался.

Каспар подумал, что Халь счел бы его полным кретином. Изелла была полна невероятного соблазна – но юноша хранил неколебимую верность Май. В глубине сердца он отдавал себе отчет в том, что никогда не обращался с ней так, как она того заслуживала. И ничего, ничего уже не исправить. Несчастная умерла прежде, чем он успел загладить вину.

– Ты что, совсем не слушаешь?

Придди, как всегда, только и ждала повода сделать ему замечание.

В жизни Каспару еще не приходилось сознавать, что кто-то считает его настолько никчемным. Придди, совсем еще девочка, обладала такими внутренними резервами, о каких он мог только догадываться. Еще водилась за ней пренеприятная привычка исчезать, точно растворяясь в пейзаже, – эта привычка всегда заставляла юношу нервничать. Трог с любопытством принюхивался к девочке и порой Каспар гадал: уж не суждено ли ему привести ее к Керидвэн и Брид в качестве новой Девы. От Придди, что ни говори, исходила некая странная сила. Девочка поглядела на него с обычным своим непроницаемым выражением, и Каспару очень захотелось, чтобы он все-таки ошибался, и она не оказалась новой жрицей.