Текст книги "Крылья Золотой птицы. Муцянь"

4
«Струны сердца» градоначальника Чэня

– Я опоздал, отец, простите, – сказал Чэнь Ло, входя в кабинет и становясь рядом с братом.

Мао-Мао сейчас же направился к нему, чтобы потереться об его ноги, но зашёл не с той стороны и получил пинка от Чэнь Юя, который старого кота терпеть не мог – и это было взаимно. Мао-Мао окрысился, бросил на обидчика исполненный злопамятства взгляд, и Чэнь Юй подумал, что стоит проверять сапоги, прежде чем их надеть поутру.

– Дети мои, струны моего сердца, – сказал градоначальник Чэнь, закладывая руки за спину, чтобы добавить себе значительности, – я уже стар и собираюсь на покой, но прежде нужно решить, в чьи руки передать семью Чэнь. Вы оба достойны, я люблю вас одинаково, потому никак не мог решить, кого назначить наследником.

– Назначьте нас обоих, отец, – насмешливо предложил Чэнь Юй, – чтобы мы, как солнца из легенды, сменяли друг друга на небосводе.

– Пока на тебя не нашёлся бы какой-нибудь лучник И, – проговорил вполголоса Чэнь Ло.

Чэнь Юй метнул на него гневный взгляд:

– А может, на тебя?

– Довольно! – рассердился градоначальник Чэнь. – Я ещё не договорил, а вы уже грызётесь.

– Простите, отец, он первый начал, – сказали братья-близнецы. Они нередко начинали говорить одновременно, и это всегда были одни и те же слова. Считалось, что этой способностью обладают только близнецы.

– Поэтому вы пройдёте испытание, а я решу, кто из вас более достоин стать наследником, – продолжал градоначальник Чэнь. – Завтра праздник в честь лучника И, у меня для вас подарок.

И он велел управляющему Ли принести заготовленный заранее подарок – два отменных лука из красного дерева и два колчана с белыми стрелами, совсем такие, какими пользовался, если верить легенде, стрелок И.

Если бы градоначальник Чэнь знал, что из этого выйдет, он переломил бы оба лука об колено, а не стал бы дарить их сыновьям. Но грядущее никому не ведомо, поэтому он торжественно вручил обоим по луку и сказал:

– Вы оба отправитесь на охоту в западный лес, и чья охота окажется успешнее, тот и станет наследником.

Чэнь Ло попробовал натянуть тетиву пальцем, струна загудела. Он одобрительно кивнул: хороший лук. Но если подарку отца он порадовался, то его решению – нисколько. В западном лесу, насколько было известно, мало что водилось, и даже крысу стоило почитать большой удачей.

– А если охота окажется неудачной? – спросил Чэнь Ло. – Если мы вовсе ничего не подстрелим?

– Тогда попытаете счастья снова, – сказал градоначальник Чэнь. – Западный лес большой. Только к востоку не забредайте, там дурное место.

– Назначение наследника – важное решение, – сказал Чэнь Юй, не скрывая недовольства, – как можно полагаться на случай в таком вопросе?

– В решении важных вопросов только на случай и нужно полагаться, – возразил градоначальник Чэнь. – Вы оба метко стреляете. Уверен, вернётесь с добычей.

– А потом на потрохах будете гадать, кого назначить наследником? – уточнил Чэнь Юй.

Градоначальник Чэнь пожалел, что эта идея не пришла ему самому в голову: гадание на потрохах было популярно в те времена. И кто бы тогда смог оспорить его решение, если бы он сказал, что его выбор – это результат гадания, а стало быть, и веления судьбы?

– Если принесёте одинаковую добычу, – важно сказал градоначальник Чэнь, – выпотрошим и погадаем.

Лицо Чэнь Юя под маской вытянулось. Полагаться на гадание ещё нелепее, чем полагаться на удачу в охоте.

– А почему восточная часть западного леса – дурное место? – спросил Чэнь Ло, который всё это время обдумывал сказанное отцом. – Разве там не бамбуковый лес? Что дурного в бамбуке?

– Это лес мертвецов, – сказал градоначальник Чэнь, сотворив знак-оберег. – В прежние времена там казнили преступников.

– И что страшного в месте казни? – фыркнул Чэнь Юй. – Трупы давно сгнили, а призраки разлетелись.

– Вопрос в том, как их казнили, – возразил градоначальник Чэнь и рассказал сыновьям, как казнили преступников в былые времена.

Близнецы сразу приумолкли, шутить или ёрничать расхотелось обоим, потому что это была страшная казнь: преступников оставляли привязанными в лесу, а бамбук прорастал сквозь их тела, и они умирали в муках. Бамбук рос быстро, и трупы поднимались вверх, к небу, где останки расклёвывали хищные птицы, а кости рассыхались и падали на землю, осыпая случайных путников. Потому восточная часть западного леса считалась местом дурным и её обходили за три ли.

– Я больше никогда не смогу есть ростки бамбука, – пробормотал Чэнь Ло, непроизвольно трогая ладонью горло.

– Боишься, что они прорастут изнутри? – фыркнул Чэнь Юй.

Градоначальник Чэнь продолжал:

– Охотиться отправитесь завтра на рассвете, а сегодня пристреляйтесь к новым лукам. Управляющий Ли, выставь мишени на внутреннем дворе.

Поняв, что отец собирается наблюдать за тренировкой, близнецы нахмурились.

Чэнь Юй вовсе не собирался пристреливаться перед охотой: обычный лук, обычные стрелы. Он был уверен в силе своих мышц: сможет натянуть любую тетиву, какой бы тугой она ни была.

«Может, подстрелю какую-нибудь ворону», – подумал он, покосившись на брата.

Чэнь Ло не хотелось тренироваться у кого-то на глазах, пусть это и родной отец. Он уже успел оценить подаренный лук: тетива была натянута очень туго и требовала недюжинных усилий от лучника. Если не получится с первого раза, это уронит его в глазах отца, а Чэнь Юй начнёт над ним насмехаться. При условии, что получится у самого Чэнь Юя.

Но возразить отцу близнецы не посмели.

5
Девять стрел в мишени, одна в колчане

Чэнь Ло прежде нужно было переодеться: для свидания с Цветком Лотоса он принарядился, а в одеянии с широкими рукавами из лука много не настреляешь. Пришлось бы закатывать рукава, а это неподобающе для человека такого статуса. Считалось неприличным обнажать локти мужчинам и лодыжки женщинам. Чэнь Ло переоделся в цзяньсю, забрал волосы в хвост, туго затянув их лентой.

В колчане было десять стрел, и когда Чэнь Ло пришёл на импровизированное стрельбище, Чэнь Юй уже успел использовать две. Обе угодили в край мишени, и по раздосадованному лицу брата Чэнь Ло понял, что тот переоценил свои силы и недооценил подаренный отцом лук.

– Это всего лишь неподвижная мишень, – говорил в это время градоначальник Чэнь. – На празднике стреляют по воздушным змеям.

Мишени на внутреннем дворе были установлены обычные: на железных треногах закрепили круглые щиты, обтянутые раскрашенной тканью. Краска выцвела, но всё ещё можно было различить внешние белые круги и внутренний красный. Видно, мишени эти использовали ещё во времена молодости градоначальника Чэня.

Градоначальник Чэнь ностальгически упомянул, что в праздничном состязании занимал если уж не первое место, так второе или третье, но это было двадцать лет и шестьдесят цзиней[8]8
  Цзинь – мера веса, 0,5 кг.


[Закрыть] назад.

– Это всё кот виноват, – с досадой сказал Чэнь Юй, пнув камень так, чтобы тот отлетел в сторону бродящего по углам внутреннего двора Мао-Мао. – Я отвлёкся на него. Может, мне его подстрелить? – и он примерился к «движущейся мишени».

– Не трогай кота, – вступился Чэнь Ло, выставляя перед натянутым луком брата руку. – Хорошему стрелку ничто не помеха. А обвинять в промахах кота нелепо.

– Я и не промахнулся, – дёрнулся Чэнь Юй. – Ты что, ослеп? Обе стрелы попали в мишень. Сам попробуй, прежде чем языком молоть. Посмотрим, сможешь ли ты вообще попасть в мишень!

– Потому и нужно пристреляться к новому луку, – заметил Чэнь Ло рассудительно.

– Довольно, – прервал их градоначальник Чэнь. – Вы не состязаетесь, а пристреливаетесь. Не будет ни проигравших, ни победителей.

«Если бы всё было так, как он говорит, тогда бы он так внимательно не смотрел», – подумал Чэнь Юй, но возражать отцу не осмелился.

Чэнь Ло встал напротив своей мишени, натянул лук без стрелы, спустил тетиву. Раздался певучий звук. Чэнь Ло ощутил, как напряглись и расслабились мышцы ведущей руки, когда «выстрел» был сделан. Если бы он использовал стрелу, вероятно, в цель она не попала бы: лук слишком тугой, требуется приложить усилие, чтобы даже просто оттянуть тетиву… Нужно отточить движение, пока рука не привыкнет. Не меньше десяти раз.

– Десять выстрелов сделано, а колчан всё ещё полон, – съязвил Чэнь Юй, наблюдая за братом. – А что ты принесёшь с охоты? Десять невидимых тигров?

– Или одну змею, – сказал Чэнь Ло с едва заметным недовольством в голосе. – Занимайся своим делом. В твоём колчане ещё тоже полно стрел.

– Пф, – сказал Чэнь Юй, сделав небрежный выстрел. Стрела вновь угодила в край мишени, но чуть ближе к внутреннему кругу, чем предыдущие две.

Чэнь Ло вытащил из колчана стрелу, оценивающе поглядел на неё: идеально прямая, с тремя орлиными перьями, с остро заточенным наконечником, – наложил стрелу на лук, натянул тетиву, прикрыл один глаз, примериваясь. Спущенная тетива загудела, стрела запела, вонзившись в край мишени.

– Ха, – сказал Чэнь Юй, – вздумала ворона перед павлином хвалиться.

Четвёртый его выстрел пришёлся в край внутреннего круга, и он возгордился своей удачей.

Чэнь Ло вытащил ещё одну стрелу, натянул тетиву, примерился, опуская локоть чуть ниже, чем в прошлый раз. Стрела ушла вбок и воткнулась в противоположный край мишени.

– А сразу две слабо? – подначивал его Чэнь Юй, накладывая на лук две стрелы.

– Юй-эр, – неодобрительно сказал градоначальник Чэнь, – это не баловство, а пристрелка.

Чэнь Юй выстрелил, одна стрела воткнулась в самый край мишени, другая ушла вкось и угодила в землю. Он сплюнул с досадой и вызывающе поглядел на брата. Но Чэнь Ло вызов не принял: он достал третью стрелу и с прежней сосредоточенностью, пробуя новое положение локтя, сделал третий выстрел. Стрела попала в нижний край мишени.

– Ещё бы чуть-чуть и промазал, – со злорадством сказал Чэнь Юй.

Четвёртая стрела Чэнь Ло попала в верхний край мишени. Пятая – на два круга ниже, шестая – на два круга выше третьей стрелы.

Чэнь Юй между тем исстрелял все стрелы, две угодили очень близко к яблочку.

– Убил, – сказал он, небрежно вертя лук. – Чем бы это ни было… или кем… я его убил. В этом же смысл охоты? Подстрелить добычу.

Чэнь Ло, не обращая внимания на болтовню брата, выпустил седьмую и восьмую, они угодили справа и слева от первых двух стрел.

– Куда ты целишься? – хмыкнул Чэнь Юй, не замечая системы в выстрелах брата. – Для тебя в мишени нужно не яблочко, а тыкву нарисовать, может, хоть тогда попадёшь в цель?

– Юй-эр, не отвлекай брата, – велел градоначальник Чэнь.

– А не он ли говорил, что хорошему стрелку ничто не помеха? – возразил Чэнь Юй. – Эй, Ло-Ло, это уже девятая стрела. Останется всего одна.

– Десятая не понадобится, – загадочно сказал Чэнь Ло, натягивая тетиву и неспешно двигая лук вверх-вниз, чтобы выбрать подходящую позицию. Рука уже привыкла к натяжению тетивы, а глаза к мишени, и он был уверен, что не промахнётся.

Лук изогнулся, словно серп осеннего месяца. Стрела запела и вонзилась прямёхонько в яблочко. Мишень крякнула, треснула и разломилась на четыре одинаковые части.

– Какое мастерство, – восхищённо проговорил управляющий Ли.

Градоначальник Чэнь вслух не выразил ни одобрения выстрелом, ни порицания порчи мишени, но с трудом скрыл в усах улыбку гордости любимым сыном.

– Велика наука – разломать мишень! – с досадой сказал Чэнь Юй. Он был впечатлён, но больше раздосадован, что брат его обошёл. В который уже раз.

Чэнь Ло подобрал стрелы и сложил их в колчан, ничем не выразив радости победы: это пристрелка, а не состязание, что бы ни думал по этому поводу брат.

– А в десятый раз, может, и промахнулся бы, – не унимался Чэнь Юй, который любил, чтобы последнее слово оставалось за ним.

Оно и оставалось, потому что Чэнь Ло предпочитал с ним не спорить.

6
Гадание по снам

Наутро градоначальник Чэнь вышел, чтобы проводить близнецов на охоту. Оба брата явились к воротам почти одновременно, встрёпанные и заспанные: слуги разбудили их засветло, в благоприятный час, но расположения духа это братьям не прибавило. Чэнь Ло ночью спал плохо, а Чэнь Юй не спал вовсе.

– Запомнили свои сны? – спросил градоначальник Чэнь.

По снам, приснившимся накануне важного события, принято было гадать об удачном или неудачном исходе дела, потому он велел близнецам хорошенько запомнить, что им приснится, и пересказать.

– Я подстрелил золотого трёхногого ворона, – сказал Чэнь Юй с лёгкой озадаченностью в голосе.

– А тебе что приснилось, Ло-эр? – спросил градоначальник Чэнь.

Чэнь Ло с ответом помедлил. Свой сон он запомнил не так хорошо, но в нём точно была сияющая золотом дева, должно быть, богиня, и осыпавшиеся вокруг не то перья, не то осенние листья.

– Я видел золотую богиню, – ответил наконец Чэнь Ло.

– Кто о чём, а Ло-Ло о женщинах, – прыснул Чэнь Юй. – Тебе даже в урочный час снятся утехи?

– Это был пристойный сон, – оборвал его Чэнь Ло. – И если бы ты видел, какая она красавица…

– Вот об этом я и говорю, – продолжал потешаться над ним Чэнь Юй. – Наверняка же не запомнил, что она тебе говорила, только пялился на неё.

– Она вовсе ничего не говорила, – возразил Чэнь Ло. – Как будто ты запомнил, что тебе прокаркала твоя ворона!

– Это был ворон, а не ворона, и я запомнил, что он мне сказал, – запальчиво возразил Чэнь Юй.

– И что же? – заинтересовался градоначальник Чэнь.

– Он сказал: «Кар!» – с гордостью ответил Чэнь Юй.

Тут уже Чэнь Ло не сдержал смеха. Чэнь Юй сверкнул на него глазами.

Градоначальник Чэнь позвал управляющего Ли, чтобы с ним посоветоваться. Тот лучше разбирался в гаданиях и мог отгадывать сны. Оба сошлись во мнении, что золото во сне – очень хороший знак, а стало быть, на охоте близнецов ждёт удача. Но их несколько смутило, что подстрелил Чэнь Юй во сне золотого ворона. Управляющий Ли счёл это дурным знаком: вот если бы на месте золотого трёхногого ворона была ворона… Но градоначальник Чэнь истолковал этот сон по-своему: удачной будет охота Чэнь Ло, ведь ему приснилась богиня, а Чэнь Юй подстрелил свою удачу, потому вернётся без добычи. Вслух же он сказал:

– Это благоприятные сны. Вам будет сопутствовать удача на охоте.

Чэнь Юй пробормотал:

– Но ведь Ло-Ло никого не подстрелил. Что в таком сне благоприятного?

– Всё лучше, чем подстрелить Цзинь-У, – буркнул Чэнь Ло.

Они обменялись неприязненными взглядами.

– Будет, будет вам, – миролюбиво сказал градоначальник Чэнь. – Отвернитесь.

Близнецы повернулись к нему спиной. Градоначальник Чэнь взял у управляющего Ли два ритуальных камня – они были из очага основателя семьи Чэнь – и стукнул ими друг о друга несколько раз, чтобы высечь искры. Так желали удачи и отваживали злых духов.

– Вернитесь до заката, – напутствовал сыновей градоначальник Чэнь. – И не заходите в бамбуковый лес.

– Вы уже вчера об этом говорили, отец, – сказал Чэнь Юй, вешая лук и колчан на плечо.

– Вчера говорил и сегодня повторю, предосторожность лишней не будет, – строго сказал градоначальник Чэнь. – Нечего там делать. Дурные места притягивают демонов.

«Вот бы подстрелить и притащить ему демона, – подумал Чэнь Юй, усмехаясь, – то-то бы он глаза вытаращил!»

– И что нам делать, если мы встретим демонов? – осведомился он вслух. – Ло-Ло, ты сможешь подстрелить демона?

– Глупости какие, – сказал Чэнь Ло.

В демонов он не верил, он их никогда не встречал: то ли они не существовали, то ли искусно прятались. В людях. Под масками.

– А на этот случай вот, – сказал градоначальник Чэнь и вложил в руку Чэнь Ло мешочек из красного шёлка – сяндай[9]9
  Сяндай – ладанка, мешочек с ароматическими травами.


[Закрыть]. – Это тебе. А это тебе, – добавил он и отдал точно такой же Чэнь Юю. – Это освящённая соль. Если наткнётесь на демонов, бросьте в них солью, и они не посмеют вас преследовать.

Чэнь Ло поблагодарил отца и спрятал сяндай за пазуху, а Чэнь Юй проговорил насмешливо:

– Ну, с такой защитой мы точно не пропадём, – но мешочек тоже припрятал.

7
Мёртвый лес и лес мертвецов

– Не нравится мне эта затея, – сказал Чэнь Ло, когда они отошли достаточно далеко, чтобы провожающие их не слышали. – Решать главенство охотой?

– Как с языка снял, – усмехнулся Чэнь Юй. – Отец размягчился рассудком.

– Нехорошо так об отце говорить, – укорил его Чэнь Ло.

«Наверняка сам точно так же думаешь, только вслух не скажешь», – подумал Чэнь Юй.

Они приостановились на перекрёстке, перед небольшой кумирней – сколоченными домиком досками, под которыми стоял каменный божок. Вытесан из камня он был грубо, никакой фантазии не хватит догадаться, кого изображает, но проходящие мимо непременно останавливались и приветственно складывали ладони. Братья тоже хлопнули в ладоши и пошли дальше.

– Нужно было упросить отца, чтобы экзаменовал нас, а не отправлял на охоту, – продолжал развивать мысль Чэнь Ло. – Может, вовсе ничего не подстрелим?

Но Чэнь Юй покачал головой. Нет, отец ведь им сразу сказал: не получится – попробуете снова. Видно, им придётся охотиться, пока они не исстреляют все стрелы.

– Сразу нужно было отказываться, – вслух сказал он, – а теперь поздно. Вон, смотри.

Они чуть задержали шаг, чтобы окинуть взглядом растянувшийся впереди тёмной цепью западный лес. Выглядел он угрюмо и непролазно – настоящая крепостная стена, а не лес! Чэнь Ло невольно поёжился: зубцы редких елей напоминали оскал неведомых чудищ, а вкрапления желтоватого хвойника – глаза. В таком лесу легко не то что заблудиться, но и вовсе сгинуть, и Чэнь Ло подумал невольно, что отец послал их в западный лес, чтобы избавиться от них обоих. Но он тут же укорил себя за эти мысли. Чэнь Юй подумал о том же.

– Ты ведь никогда не бывал здесь? – спросил он брата.

– Никогда. А ты?

– И я никогда.

Охотились жители Мяньчжао в лесу, что огибал город по юго-восточной стороне и примыкал к невысокой каменной гряде, откуда открывался отличный вид на Чанцзян[10]10
  Чанцзян – древнее название реки Янцзы.


[Закрыть]. По вытесанным в камне ступеням спускались к реке, чтобы выполоскать бельё или порыбачить. Охотники редко возвращались ни с чем: в лесу кишмя кишело зайцами, которые так и напрашивались стать похлёбкой, и куропатками, настолько глупыми, что их ловили голыми руками.

В западном же лесу жители Мяньчжао – те, что победнее, – собирали хворост, но далеко не заходили, памятуя о «дурном месте» и приправляя и без того жуткую историю прошлого россказнями о демонах, которые якобы живут в бамбуковом лесу. Достоверности добавляло то, что изредка в бамбуковом лесу пропадали люди. Надо полагать, они просто заблудились и не смогли выбраться или были съедены дикими зверями, а суеверия приписали это демонам.

– Может, в бамбуковом лесу тигр живёт, – предположил Чэнь Юй.

– Тогда он наследил бы, – возразил Чэнь Ло. – Даже скрытный хищник оставляет следы на земле. Если он не призрак.

– Скажешь тоже, – фыркнул Чэнь Юй. – Я бы скорее поверил, что там устроили логово разбойники.

Чэнь Ло кивнул. Он и сам так думал.

Между тем они уже подошли к кромке леса, и тень сомкнувшихся крон накрыла их с головой. Деревья размеренно покачивались, сухие стволы скрипели и роняли на землю щепки и растрескавшиеся шишки, ветки потрескивали, трухлявые пни осыпались с леденящим душу шуршанием, похожим на змеиное шипение, хвоя под ногами хрустела и ломалась.

– Это мёртвый лес, – сказал Чэнь Ло, остановившись и глядя вверх. – Сухостой. Охотиться здесь бессмысленно.

– Говорят, здесь водятся чёрные белки, – добавил Чэнь Юй.

– Я даже птиц не слышу, – возразил Чэнь Ло. – Нужно зайти глубже в лес.

Чэнь Юй согласился, и они углубились в лес.

Сухая полоса была неширока, за нею начинались радующие глаз зеленью места, но живее от этого лес не стал: тем зловещее казалось наполнявшее его безмолвие. Ни щебетания певчих птиц, ни стука дятлов, ни стрекота сорок – ничего не слышно, даже вороны не каркают. Ни гнёзд на деревьях, ни следов птичьего помёта, ни оброненных на землю перьев. Искать следы белок и вовсе было бесполезно: шишки лежали на земле грудами, нетронутые, тогда как запасливые белки непременно должны были их растащить по логовам.

– Поймать и принести отцу? – задумчиво сказал Чэнь Юй, следя, как сороконожка перебегает от шишки к шишке, вероятно, выискивая себе пристанище. – В этом лесу только черви водятся.

– Ты сумеешь её подстрелить? – с сомнением уточнил Чэнь Ло. – От неё ничего не останется, если пустить в неё стрелу.

Чэнь Юй с досадой вспомнил, что непременным условием этого испытания была именно подстреленная, а не пойманная добыча. Вот если бы эта сороконожка была размером с белку… Говорят, бывают и такие, но уж точно здесь не водятся. Чэнь Юй презрительно фыркнул и распинал шишки, сороконожки брызнули в разные стороны.

Они бродили по лесу несколько часов, но так ничего и не нашли.

– В бамбуковом лесу могут водиться бамбуковые крысы, – сказал Чэнь Юй, разворачиваясь лицом на восток.

– Но там лес мертвецов, – нерешительно произнёс Чэнь Ло.

– Да это было тысячу лет назад, – пренебрежительно отозвался Чэнь Юй. – Если там и были мертвецы, то давно рассыпались в прах. Просто страшилка для легковерных умов. Или у тебя заячье сердце, Ло-Ло?

Чэнь Ло нахмурился. Трусом он не был, но и натолкнуться на какой-нибудь труп, пусть даже иссохший или превратившийся в груду костей, ему не хотелось. Такая «находка» только испортит карму, придётся жечь благовония в семейном святилище и пройти обряд очищения, чтобы отвести беду. Но не терпеть же подначки брата?

– Тогда почему бы тебе не пойти первым? – предложил он, уступая Чэнь Юю дорогу.

– И пойду, – нахально буркнул Чэнь Юй, но первый шаг так и не сделал. Смех смехом, но что, если там взаправду лес мертвецов, а кости падают с бамбука, как опавшие листья с деревьев? Он тоже подумал об испорченной карме.

Некоторое время они просто стояли и вглядывались в лес. Издали доносилось характерное шуршание – так шелестит листьями на ветру бамбук.

– Так и будем стоять? – обратился к брату Чэнь Ло. – Или назад повернём?

– Нет, – резко ответил Чэнь Юй, дёрнувшись всем телом, точно его ударили, – с этим нужно покончить сегодня же. Я не собираюсь тратить ещё один день на блуждание по лесу!

И близнецы пошли на восток, непроизвольно стараясь идти нога в ногу. Никому не хотелось вырваться вперёд и встретиться первым с тем, что их поджидало в бамбуковом лесу. Или не поджидало.

Путь им пересекла широкая просека, отделяющая обычный лес от бамбукового. Они остановились, не переходя её, долго всматривались и вслушивались, но ничего, кроме шелеста бамбука, так и не расслышали.

– Не так уж и зловеще выглядит, – явно храбрясь, сказал Чэнь Юй, толкнув брата локтем, – а ты боялся.

Чэнь Ло не стал укорять брата в трусости, но наградил его ответным тычком.

– И никаких мертвецов на верхушках, – продолжал Чэнь Юй.

Вдруг раздалось хлопанье крыльев, откуда-то взлетела с громким карканьем ворона. Чэнь Юй выхватил стрелу и наложил на лук, но ворона успела скрыться за деревьями, прежде чем он успел выстрелить.

– Ага, – восторжествовал Чэнь Юй, – так я был прав, здесь есть пожива!

Чэнь Ло сделал глубокий вдох и выдохнул, пытаясь унять расходившееся сердце.

– Вороны на голой кочке не селятся, – уверенно сказал Чэнь Юй. – Они воруют яйца из гнёзд других птиц, разоряют дупла белок и подбирают потроха за хищными зверями. Найдёшь ворону – найдёшь и всё остальное!

И он, ободрившись и воодушевившись, первым перешёл с одной стороны просеки на другую. Чэнь Ло отчего-то медлил. Чэнь Юй обернулся и, видя, что брат колеблется, насмешливо крикнул:

– Если подстрелю зайца, так и быть, отдам его тебе. Сошьёшь себе шапку с заячьими ушами.

Этой насмешки Чэнь Ло уже стерпеть не смог. Он погрозил брату кулаком и тоже пересёк просеку.

В шапке с заячьими ушами в Мяньчжао ходил городской дурачок, парень безвредный, но такой трусливый, что падал в обморок даже от громкого оклика.