Текст книги "Крылья Золотой птицы. Муцянь"
Автор книги: Джин Соул
Жанр: Героическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
29
Два постояльца, одна кровать
Чанцзян, расположенный на перепутье дорог и одноимённой реки, издревле слыл перевалочным пунктом для торговых караванов, потому цзюлоу в нём было несколько. Устроены они были так, чтобы путешественники разного достатка могли утолить голод во время краткой остановки или остановиться на постой.
В Чанцзян было восемь цзюлоу по количеству сторон света и врат, через которые можно покинуть город. Выстроены они были в два этажа: внизу подавали еду, наверху сдавали номера. Сяоцинь, сверившись с картой, сказал, что Чанцзян они покинуть должны через юго-западные врата, потому и останавливаться лучше в соответствующем цзюлоу: на другой день не придётся тратить время на поиски пропускного пункта. Чэнь Ло согласился, что это разумное решение.
Слуга юго-восточного цзюлоу, долговязый детина с глумливой физиономией, окинул вошедших взглядом и, складывая кулаки, сказал, обращаясь к Чэнь Ло:
– Приветствую молодого господина Нань Шэня.
И потом, обращаясь к Сяоциню, добавил:
– …и Луань Чуна[25]25
Игра слов, наньшэнь – красавчик, луаньчун – юноша для утех богатых господ.
[Закрыть].
Чэнь Ло, услышав это, начал багроветь лицом и краснеть ушами. Слуга, верно, всего лишь заигрывал с ними, отпуская двусмысленные намёки, но у Чэнь Ло руки так и зачесались накостылять ему по шее. Сяоцинь даже не подозревал, за кого его приняли.
– Эй, ты обознался, – сказал он, – меня зовут не Луань Чун, а Сян Цинь. А его…
Чэнь Ло зажал мальчишке рот, пока тот не выболтал его настоящее имя, и строго поглядел на слугу, который, нимало не смущаясь, теперь ещё и заговорщически подмигивал Чэнь Ло.
– Мы хотим остановиться на ночь.
– У молодого господина есть какие-то особые пожелания? – осведомился слуга.
– Лишь бы кровать была, – ответил Чэнь Ло.
На эти слова слуга подмигнул прямо-таки со значением. Сяоцинь, сбросив наконец руку Чэнь Ло, спросил у слуги:
– У тебя что, тик? Если зайдёшь позже, я сделаю для тебя лекарство, чтобы глаза не дёргались.
Чэнь Ло закусил губу, но предательский смешок всё равно вырвался из его рта. Сяоцинь непонимающе на него поглядел, а слуга, оскорблённый в лучших чувствах, предложил им подняться наверх.
В номере оказалась всего одна, пусть и широкая кровать. Потеснившись, на ней могли бы и двое уместиться, но Чэнь Ло такая мысль даже в голову не пришла. Он сел на кровать, ухватился за сапог, чтобы снять его, и тут увидел, что Сяоцинь стоит рядом и очень недовольно на него смотрит. Чэнь Ло вопросительно выгнул бровь.
– Разве ты не должен уступить кровать мне? – спросил Сяоцинь, указывая на Чэнь Ло пальцем.
– Что? – искренне удивился Чэнь Ло. – С какой это стати?
– Я твой спаситель, прояви благодарность, – важно ответил Сяоцинь.
– А я болен, мне на полу спать вредно, – парировал Чэнь Ло и зашвырнул в Сяоциня подушкой. – Вот, проявляю благодарность и отдаю тебе подушку.
Сяоцинь принялся возмущаться, но Чэнь Ло преспокойно улёгся на кровать, накрылся одеялом и закрыл глаза.
– Одеяло хотя бы отдай! – потребовал мальчишка. – На полу холодно спать!
Чэнь Ло притворился спящим, но одеяло держал крепко, так что Сяоцинь, принявшийся дёргать за его край, не преуспел и вынужден был довольствоваться одной подушкой. Но бранился он ещё долго.
Чэнь Ло скоро заснул, но сон его был беспокоен. На лбу проступил холодный пот, с губ рвались бессвязные слоги. Что-то тёмное и бесконечно страшное было в этом сне. Сердце зашлось, Чэнь Ло распахнул глаза и увидел, что Сяоцинь стоит, наклонившись над ним, и вглядывается в его лицо.
– Чего тебе? – резко спросил Чэнь Ло, садясь.
Сяоцинь в этот раз ловко избежал столкновения лбами и объяснил:
– Ты во сне бормочешь. Что, совесть спокойно спать не даёт?
– Совесть? – не понял Чэнь Ло.
– Не уступил мне кровать, вот к тебе и прицепился усовещивающий демон, – назидательно сказал Сяоцинь.
– Это ты ко мне прицепился! – недовольно буркнул Чэнь Ло, ни о каких усовещивающих демонах он и слыхом не слыхивал. – И долго ты будешь надо мной стоять?
– Пока кровать не уступишь или не подвинешься, – ответил Сяоцинь и хотел было залезть к нему на кровать.
Чэнь Ло сейчас же вскочил. Спать с этим странным мальчишкой в одной кровати он не собирался.
– Одеяло-то оставь, – возмутился Сяоцинь, когда Чэнь Ло улёгся на пол и окуклился, как гусеница, под одеялом.
– Обойдёшься, – отозвался Чэнь Ло. – Я проявил благодарность и оставил тебе кровать и подушку. Будь доволен.
Сяоцинь состроил кислую мину.
Чэнь Ло неплохо выспался несмотря на то, что спал на полу. То ли действительно усовещивающий демон отцепился, то ли просто под одеялом было тепло и уютно.
Утром их разбудил прежний слуга, явно разочарованный тем, что увидел в комнате, вернее, тем, что ничего не увидел. Чэнь Ло встал, вытряхнул из сапог забравшихся в них уховёрток и покосился на Сяоциня. Тот, хоть и получивший в своё распоряжение целую кровать, казался недовольным. Слуга понимающе покивал.
– А что к юго-востоку от Чанцзяна? – спросил Сяоцинь, доставая и разворачивая карту.
– Посёлок Дуаньцзинь[26]26
Дуаньцзинь – «разрубленный секирой».
[Закрыть], – ответил слуга, скатывая одеяло и возвращая его на кровать. Одним глазом он следил за Чэнь Ло, умывающимся у бадьи с водой, в надежде, что постояльцу понадобится его помощь.
– Странное название, – сказал Чэнь Ло, одарив слугу ледяным взглядом.
– Посёлок на двух берегах реки Чанцзян стоит, – объяснил слуга, – словно надвое разрубленный, потому и Дуаньцзинь. А что, молодой господин, вы в Дуаньцзинь путь держите?
Чэнь Ло ответил неопределённым мычанием, которое можно было принять за какой угодно ответ. Карта-то была у Сяоциня.
– Но тогда вам придётся пройти через Дуаньцзиньскую пустошь, – отчего-то ужаснулся слуга.
– А что не так с этой пустошью? – не понял Чэнь Ло.
– Где-то там разбойничье логово. Лучше бы вам в обход пойти. Три дня потеряете, зато целее будете, – посоветовал слуга.
– Три дня? – нахмурился Сяоцинь и поглядел на Чэнь Ло.
– Идём напрямик, – поразмыслив, ответил Чэнь Ло.
Разбойники на такую жалкую добычу и не позарятся. Что взять со странствующих аптекарей?
Вот только он позабыл, что переменил одежду.
30
Славные молодцы Дуаньцзиньской пустоши
Поскольку час был ранний, а пропускной пункт ещё закрыт, то Чэнь Ло и Сяоцинь решили прежде позавтракать. Ученик аптекаря велел принести самые дешёвые блюда, к немалому разочарованию слуги, который надеялся на щедрые чаевые. Но даже если бы у Чэнь Ло были свободные деньги, он бы ничего не дал слуге, отпускавшему столь гнусные намёки насчёт постояльцев.
Впрочем, дешёвый завтрак был лучше, чем полное отсутствие оного или то гороховое месиво, о котором Чэнь Ло до сих пор вспоминал с содроганием. Сяоцинь съел немного – что птица поклевала.
– Что, – спросил он, наблюдая, как ест Чэнь Ло, – теперь уже не воротишь нос от еды простолюдинов?
– Всё постигается в сравнении, – многозначительно ответил Чэнь Ло, не уточняя, что и с чем он сравнивал.
Он плеснул в чашку вина, пригубил и поморщился. Если с грубой пищей ещё можно было смириться, то дешёвое и явно разбавленное вино оскорбляло его тонкий вкус. Уж лучше запивать простой водой. Чэнь Ло сжал юцзы в кулаке, сквозь пальцы в чашку потёк мутноватый сок. Теперь у воды был кисловато-сладкий привкус, перебивший винное послевкусие. Сяоцинь последовал его примеру, но, отпив из чашки, сморщился – не пришлось по вкусу. Он вылил испорченную воду, сполоснул чашку и только потом напился.
– А ты, я гляжу, привереда, – заметил Чэнь Ло.
– Я желудок берегу.
В конце завтрака Сяоциня одолела скаредная жаба и принялась его душить. Он подозвал слугу и заплатил только за то, что съел. Всё остальное, в том числе и номер, пришлось оплачивать Чэнь Ло. Слуга сочувственно подмигнул ему. Чэнь Ло и знать не желал, какой смысл слуга вкладывает в это подмигивание!
– Общая повечеру кровать – благосклонность поутру, – пробормотал слуга себе под нос. Это была не присказка, а составленное им за годы работы в цзюлоу наблюдение.
Когда открылся пропускной пункт, Чэнь Ло и Сяоцинь были первыми. Служащий магистрата внимательно просмотрел их пропуски, столь же внимательно оглядел Чэнь Ло и спросил с сомнением:
– Сын аптекаря? Не похож что-то на сына аптекаря.
Тот возразил:
– А что, сыновья аптекарей обязательно должны наследовать семейное дело? Нам и двух аптекарей в семье хватит, – и за шиворот выставил перед собой Сяоциня, страшно недовольного подобной бесцеремонностью.
– А чем молодой господин занимается? – продолжал допрашивать служащий магистрата.
Сяоцинь с лёгкой тревогой бросил взгляд на Чэнь Ло, но тот преспокойно ответил:
– Иду в Дуаньцзинь наниматься в приказчики.
Служащий магистрата недоверчиво раскрыл рот, но Чэнь Ло засыпал его бухгалтерскими терминами, поневоле пришлось поверить. Сяоцинь был поражён не меньше служащего магистрата. По счастью, эмоции его скрывала мяньша, не то бы служащий магистрата заподозрил неладное: разве младший брат должен так удивляться учёности старшего?
– Так ты неглуп, – сказал Сяоцинь, когда они отошли от пропускного пункта.
– Вот спасибо, – рассердился Чэнь Ло. – За кого ты меня принимаешь?
– Я думал, молодые господа из богатых семей все никчёмные, а ты, оказывается, учёный. Так твой отец не просто так тебя наследником семьи хотел назначить… Моё уважение, – добавил он и совершенно серьёзно, без иронии, сложил перед Чэнь Ло кулаки.
Чэнь Ло хоть и был рассержен, но это ему польстило.
– Вот именно, – сказал он важно, – проявляй уважение к старшим, если уж решил притворяться моим диди[27]27
Диди – младший брат.
[Закрыть]. Не то люди решат, что тебя дурно воспитали.
Сяоцинь эту насмешку проглотил, прямо-таки лучась послушанием:
– Да, гэгэ!
– Тьфу! – перекосило Чэнь Ло.
Квиты.
Дуаньцзиньский пустырь, на который они вышли через четверть часа пути, был безрадостным местом. Невозделанная каменно-глинистая почва растрескалась от солнца, чахлая поросль неизвестного кустарника уныло шелестела на ветру в унисон с иссушенной, объеденной ослами травой. Даже Сяоцинь не смог определить, что это за растения.
– Лучше бы нам эту пустошь пройти поскорее… – начал Сяоцинь.
И вот тут появились разбойники, не меньше дюжины верховых, с гиканьем окружили их. Поверх Чэнь Ло упала верёвочная петля, стянула ему руки, разбойник понукнул лошадь, потащил пленника следом. Другой верховой ухватил Сяоциня за шиворот. Мальчишка верещал, как подранок, брыкался и лягался, но разбойник закинул его поперёк седла и вознаградил за сопротивление увесистым шлепком по мягкому месту, а потом ещё и подзатыльником. Чэнь Ло было не до него – самому не упасть бы, не то протащат по земле волокушей, – он просто пытался удержаться на ногах и бежать наравне с лошадью.
Разбойники пели песню на местном диалекте, за топотом лошадиных копыт и гиканьем Чэнь Ло мог разобрать лишь: «Славные молодцы Дуаньцзиньской пустоши».
Чэнь Ло они были знакомы: бандитские рожи «славных молодцев» красовались на розыскных листах в Мяньчжао и Чанцзяне.
31
Расхрабрившаяся мышь и тигру даст отпор
Разбойничье логово оказалось в ближайшем леске – выстроенный из толстых брёвен дом, скорее похожий на амбар, чем на обитаемое жилище, обнесённый высоким частоколом, за которым оказался просторный двор со стойлами для лошадей, тренировочное поле с соломенными чучелами, кузня, где чинили сломанное в набегах оружие. Под навесами были разведены костры, на которых готовили еду.
Едва натяжение верёвки ослабло, Чэнь Ло сбросил её с себя и встал в оборонительную позицию, за шиворот подняв с земли Сяоциня, которого разбойник небрежно свалил с лошади, как куль. Чэнь Ло трусом не был и мог за себя постоять, но разбойников было не меньше трёх дюжин. Они взяли пленников в плотное кольцо и обсуждали, что с ними делать. Улов оказался небогат: они порылись в аптекарских коробах, но ничего ценного не нашли. Кошели с обломками серебряных слитков их не впечатлили. О золотом пёрышке речь не шла, и Чэнь Ло понял, что Сяоциню как-то удалось припрятать своё сокровище. Карта Чжунхуа тоже их внимания не удостоилась, они её отбросили к выпотрошенным коробам.
– Старший белоручка, к работе непригоден. Мелкого можно продать в вацзы[28]28
Вацзы – притон.
[Закрыть], – говорили они. – Надо посмотреть только, смазливый ли.
Разбойника, который потянулся, чтобы сорвать мяньшу с лица мальчишки, Чэнь Ло оттолкнул и сказал грубо:
– Руки прочь!
– Хорохорится ещё, белоручка, – сплюнул разбойник и решил проучить Чэнь Ло, познакомив его зубы со своим кулаком, но вместо этого сам свёл знакомство с его сапогом.
Чэнь Ло пнул разбойника в живот и за голову прижал Сяоциня к своему боку:
– Я младшего брата в обиду не дам.
– Ах ты сучий сын! – вскипел разбойник и выхватил нож.
– Уймись, – велел главарь, которого разбойники называли почтительно «старшой Да Гэ», грузный мужчина с красным, как у дверного бога[29]29
Шу Бао – дверной бог, изображался с красным сердитым лицом.
[Закрыть], лицом. – Это всего лишь два мальчишки. Попортишь товар – вычту из твоей доли.
Чэнь Ло почувствовал, как внутри разливается гнев – и на разбойников, и на себя. Сяоцинь – его спаситель. Неужели он ничего не сможет сделать, чтобы уберечь мальчишку от позорной участи? О себе он не особенно волновался: у него по венам яд вместо крови течёт, хуже уже не будет.
Главарь разбойников пригляделся и потёр глаза. На какой-то момент ему показалось, что фигура Чэнь Ло окуталась тёмной дымкой. Но видение тут же рассеялось, и Да Гэ решил, что виной тому выпивка: допился до того, что в глазах двоится!
Чэнь Ло роздал ещё несколько пинков, лихорадочно размышляя, как спастись, ведь он был безоружен. Разбойники сжимали кольцо, похохатывая, они легко могли убить его или, повалив на землю, запинать. Но сопротивление пленника казалось им мышиной возней, и они ею забавлялись.
– Пошевеливайтесь, – прикрикнул Да Гэ на разбойников, – схватите их и бросьте в яму.
Чэнь Ло заметил, что главарь при разговоре вертит в пальцах игральные кости, а среди разбойников есть человек с характерным для лучников прищуром. Это навело его на одну мысль.
– Эй, – сказал он, по-прежнему не подпуская к себе разбойников, – дагэ или как тебя там? Вы себе сильно польстили, назвавшись «славными молодцами». Велика победа – всем скопом на двух мальчишек налететь. Белоручкой меня назвали? Я бы этими руками любого из вас в честной схватке уделал!
– Что ты делаешь? – зашипел на него Сяоцинь. – Станешь кулаками махать – кровь разгонится.
Чэнь Ло только хмыкнул и с вызовом продолжал смотреть на главаря. Да Гэ на провокацию не поддался:
– Тигр с мышью не тягается.
– Что, струсил? – покривил губы Чэнь Ло в такой гадкой ухмылке, что разбойники взъярились.
– Жить надоело? Никто ещё не обвинял славных молодцев Дуаньцзиньской пустоши в трусости!
– Заключим пари, – сказал Чэнь Ло, довольный эффектом, который произвели его слова, и сложил большой и указательный пальцы вместе. – Если выиграешь ты, можешь делать со мной что хочешь, но моего младшего брата отпустишь. Если выиграю я, освободишь брата.
– Спятил ты, что ли? – не выдержал Сяоцинь. – О себе не думаешь?
– Сильные должны защищать слабых, – уверенно сказал Чэнь Ло. – Не волнуйся, я тебя защищу.
Мальчишка, по его мнению, должен был остаться ему благодарным. Но Сяоцинь вместо этого принялся браниться:
– Я тебя не для того спасал! Если уж и заключаешь пари, так требуй, чтобы в случае победы освободили обоих!
– Хе, – сказал Да Гэ, которого эта сцена немало позабавила, – что за странная парочка!.. Зачем мне вообще с тобой пари заключать?
Чэнь Ло вытянул руку и указал пальцем на разбойника с прищуром:
– Держу пари, что в честном состязании смогу победить твоего лучшего лучника.
Да Гэ нахмурился, переглянулся с тем разбойником и спросил:
– Откуда ты знаешь, что это мой лучший лучник?
Чэнь Ло мог бы объяснить ему и про прищур, характерный для лучников, и про мозоли от тетивы на пальцах, которые он тоже успел приметить, когда разбойник ковырял в носу, но это объяснение нисколько не помогло бы ему, поэтому вместо ответа он повторил любимую присказку отца:
– На состязании лучников я был бы вторым после стрелка И.
Разбойник с прищуром презрительно фыркнул, и Чэнь Ло понял, что его слова уязвили самолюбие лучшего лучника «славных молодцев».
– Эй, Лю Я, – сказал Да Гэ, обращаясь к разбойнику с прищуром, – что скажешь?
– Я второе воплощение стрелка И, – горделиво сказал Лю Я, – какому-то мальчишке меня не победить!
– Значит, это беспроигрышное пари, – спокойно заметил Чэнь Ло. – Что вы теряете? Заодно и позабавитесь представлением. Тут, в глухомани, как я погляжу, со скуки сдохнуть можно.
Слова его опять попали в цель. Многие разбойники закивали, соглашаясь с ним. Из развлечений у них была только выпивка да игра в кости.
– Ладно, – подумав, согласился Да Гэ, – ты против моего лучшего лучника. Победишь его – отпущу обоих. Проиграешь – обоих в вацзы продам.
Чэнь Ло протянул ему руку, чтобы скрепить пари.
Если в жизни оставалось полагаться только на себя, то он пойдёт до конца, чтобы испытать судьбу. Если верить не в себя, тогда в кого?
32
Состязание лучников
Чэнь Ло угадал верно: все разбойники неплохо управлялись с луком, но Лю Я считался у них лучшим стрелком. Когда он охотился в лесу, то всегда возвращался с добычей и убивал дичь с одного выстрела. Лучшим своим трофеем он считал медведя, которому выстрелил в ухо и насквозь пробил череп. Чэнь Ло он оглядел придирчиво и не скрывая презрения.
– Этот – мне не соперник, – объявил Лю Я. – Но хвастуна нужно проучить.
Поскольку Да Гэ дал добро на состязание, то разбойники притащили на тренировочное поле две мишени, подставки под стрелы, два лука и два колчана.
– У каждого будет по десять выстрелов, – начал объявлять правила Да Гэ, пока разбойники занимали зрительские места, – стреляете поочерёдно…
Чэнь Ло бесцеремонно его прервал:
– Слишком скучно. Пусть твой лучший лучник первым всё расстреляет. Хочется поглядеть на его мастерство.
– Что ты задумал? – прошипел Сяоцинь, пока разбойники совещались, принимать ли новые правила.
– Не волнуйся, я хороший стрелок, – сказал Чэнь Ло, воспользовавшись моментом, чтобы осмотреть лук, который предназначался ему.
Лук был самодельный, ивовый, туго натянутый. По всей видимости, им часто пользовались. В колчане оказалась солянка из стрел – все разные, должно быть, отнятые у охотников, которым не посчастливилось наткнуться на разбойников в лесу. Чэнь Ло разложил стрелы по толщине древка и покачал головой. Если бы он заявился с такими стрелами на официальные соревнования, его бы вытурили с них взашей.
Он обернулся и поглядел на Лю Я. Тот к луку и стрелам не приценивался. Разбойники подсуетились и подсунули сотоварищу его собственный лук, с которым он был хорошо знаком. Лю Я, заметив взгляд Чэнь Ло, нагло ухмыльнулся. Но пленник не собирался взывать к его совести или требовать, чтобы ему дали другой лук. Он изогнул губы в снисходительной улыбке и жестом пригласил Лю Я начать состязание.
Лю Я закатал рукава, открывая мускулистые руки, наложил стрелу на лук, натянул тетиву и выстрелил. Стрела угодила точно в яблочко! Разбойники разразились одобрительными возгласами.
– Первый же выстрел в цель, – причитал Сяоцинь, дёргая Чэнь Ло за рукав. – Как ты сможешь его обойти, если он уже сделал лучший выстрел?
Чэнь Ло отцепил мальчишку от себя и сказал:
– Много ты понимаешь! Лучший выстрел – тот, что ещё не сделан.
Сяоцинь действительно не понимал. Чэнь Ло снисходительно похлопал его по голове.
Лю Я выпускал стрелу за стрелой, пока яблочко мишени не превратилось в ощетинившегося иглами ежа. Ни одна из стрел не улетела мимо, ни одна не угодила в белое поле. Он с победным видом обернулся, но, к большому его сожалению, не увидел на лице Чэнь Ло ни восхищения меткостью стрелка, ни уныния предстоящему поражению. Чэнь Ло вообще на него не смотрел.
– Твоя очередь, – сквозь зубы сказал Лю Я.
Чэнь Ло выбрал стрелу с самым толстым древком, наложил на лук и натянул тетиву. Да Гэ невольно им залюбовался. Этот мальчишка явно был обучен стрельбе из лука. Судя по одежде, он был из приличной семьи. Но те, кто стреляет забавы ради, не сравнятся с опытными охотниками, каким был Лю Я. Спущенная тетива запела, стрела, вращаясь, вошла по наконечник ровно в центр мишени. Да Гэ невольно присвистнул. Он-то думал, что мальчишка промажет.
– Повезло, – буркнул Лю Я.
– Один раз – повезло, второй раз – посчастливилось, – словно между прочим сказал Чэнь Ло, разжимая пальцы и выпуская в полёт вторую стрелу. Стрела расщепила древко первой стрелы, вогнала наконечник первой глубже в мишень и затрепетала.
– Ух ты, – не удержался Да Гэ от восхищённого возгласа. – А повторить сможешь?
Чэнь Ло не ответил, выбирая очередную стрелу и накладывая её на тетиву. Стрела, блеснув наконечником, круто вошла в мишень, опять-таки расщепив предыдущую стрелу. Чэнь Ло сейчас же выпустил следующую стрелу, и ещё одну, и ещё…
– А с третьего по десятый, – сказал он, – уже мастерство.
Десятая стрела расщепила древко предыдущей стрелы, но на этот раз выпущена была с такой силой, что вошла в мишень по самое оперение. Мишень глухо застонала и разломилась надвое, наконечники стрел посыпались на землю.
Разбойники бесновались от восторга. Они никогда в жизни такого не видели. Даже Лю Я вынужден был признать, что мастерство Чэнь Ло далеко превосходит его способности.
– Ты что, чанъаньский лучник? – спросил он, подбирая последнюю стрелу и разглядывая её.
Он слышал, что на состязаниях в Чанъане лучники ещё и не такие чудеса показывали. Некоторые из них ловили стрелы собственными зубами или расщепляли стрелу в полёте. Но они были профессионально обученными воинами, а этот всего лишь мальчишка-белоручка.
– В прошлой жизни ты, случаем, не был стрелком И? – одобрительно хлопнув Чэнь Ло по спине, спросил Да Гэ. – Вот это да! Как тебя зовут?
Чэнь Ло, поразмыслив, назвался настоящим именем. Эти разбойники вряд ли читают доски объявлений, на которых красуются их собственные физиономии, потому имя Чэнь Ло ничего им не скажет.
– Я Чэнь Ло, а это мой названый брат Сян Сяоцинь, – сказал Чэнь Ло, несмотря на предупредительное шипение мальчишки. – Мы идём в Чанъань, его отец там аптекарь. На жизнь мы зарабатываем тем, что продаём по дороге собранные нами травы и коренья.
Содержание аптекарских коробов лишь подтверждало его слова, к тому же Чэнь Ло сомневался, что разбойники смогут уличить его во лжи: вряд ли кто-то из них разбирается в медицине или алхимии.
– А ты сам кто таков? – спросил Да Гэ, заметив, что о своём происхождении Чэнь Ло умолчал.
– Иду в столицу наниматься в приказчики, – повторил прежнюю выдумку Чэнь Ло. – Матушка его наняла меня в провожатые. До Чанъаня путь неблизкий.
Да Гэ окинул Чэнь Ло недоверчивым взглядом. Наёмники рукава серебром не расшивают, скорее уж похож на богатенького маменькиного сынка, которого с детства баловали и не позволяли даже ногтей в воде мочить. А правильные черты лица и природное изящество выдают в нём человека благородного происхождения. Да Гэ его скорее мог бы представить с веером в руках, чем с оружием, однако же с луком он обращаться умеет, так что, должно быть, в слова его помимо вымысла и толика правды примешана.
Видя, что ветер переменился, Сяоцинь осмелел и, ухватившись за рукав Чэнь Ло, с мышиной храбростью сказал:
– Гэгэ ведь выиграл состязание, так что вы должны нас отпустить.
Разбойники, переглянувшись, дружно захохотали.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?