Текст книги "Этот беспутный лорд Хавергал"

Глава 18

Летти влетела в отель, едва сдерживая слезы, и поспешила в свой номер, боясь что ее могут увидеть в таком состоянии. Том, однако, заметил, что она вошла в холл, и поспешил ей навстречу. Он ждал ее в гостиной Нортона.

– Мне повезло, Летти. Бо Мейзон ужасно обрадовался, когда я предложил ему снять мою квартиру на время. Он сразу же уплатил мне наличными за квартал вперед. Здесь платят поквартально.

Они вошли в гостиную. Летти была рада, что они с Томом одни, и сразу приступила к расспросам, – Скажи, Том, каким образом у лорда Хавергала оказался твой вексель?

– Хм-м. А как ты узнала, что он был здесь? Теперь настала очередь Летти удивленно раскрыть глаза.

– А, так он был здесь?!

– Он появился почти вслед за мной. Я тебя жду уже около часа. Рассчитался с портным и шляпницей и сразу приехал, чтобы тебе сообщить. Слуга укладывает мои вещи.

– Но как ты встретился с Хавергалом?

– Я же тебе сказал, он сам сюда приехал, искал тебя. Он встретил Виолетту и Нортона на Бонд-стрит, и они ему сказали, где тебя найти.

Смешанные чувства охватили Летти. Он искал ее! Он пришел, чтобы ее увидеть? Сердце ее забилось, гнев начал проходить. Ей стоило усилий не позволить себе расслабиться.

– Но это не объясняет, как у него оказался вексель, – настаивала она.

– Он не у него. Он у меня. Том начал шарить в карманах, осмотрел комнату. Документа не было. – Но он был здесь. Я же сам ему показывал. Этот болтун Нортон растрепал ему о причине твоего приезда. «Том попал в беду», – сказал он. – Никогда не держит язык за зубами. Словно его тянет кто-то. Хавергал стал меня расспрашивать, и ..

– Думаю, что ему незачем было задавать лишние вопросы, после того как он ввел тебя в клуб миссис Рено. Наверное, специально, чтобы тебя там обчистили.

– Хавергал? Боже праведный! Это вовсе не Хавергал сделал, а герцог. Хавергала я видел всего один раз, когда он заходил ко мне на квартиру.

Предлагал помочь найти место. Но я уже получил твое письмо, где ты запрещала мне иметь с ним дело. Поэтому я его принял очень холодно и не нанес ответного визита.

У Летти пересохло в горле, появилась тупая боль в сердце.

– Я тебе с герцогом тоже не разрешила общаться, – сказала она.

– Я не искал его специально, просто встретил его случайно, нас познакомили. Он был так любезен, говорил, что он в таких хороших отношениях с тобой, Нортоном и прочее. От него просто трудно было избавиться. Я даже тогда не сообразил, что это тот самый человек, которого мне предстояло посетить. Он настоял, чтобы я пообедал с ним в клубе. О Хавергале он сказал, что тот стал странно себя вести последнее время, и не стоит на него полагаться. Был в Лондоне заметной фигурой, но вдруг изменился. Я сам увижу, что это так. Хавергал, когда пришел, не говорил ни о чем, кроме работы. Понимаешь, Летти, мне трудно представить себя просиживающим целый день в конторе, и так из месяца в месяц, из года в год. Весной это особенно трудно, – добавил он, выглянув в окно.

Летти вросла в кресло. Она так ослабела от волнения, что не в силах была спорить.

– Как Хавергал достал это? – она протянула Тому оплаченный вексель.

Том нахмурился, прочел расписку.

– Черт побери, Летти! Я же тебя просил не продавать ожерелья. Конечно, с твоей стороны очень любезно, что ты оплатила мой долг, но я не хотел, чтобы ты это делала. Собирался оформить закладную по возвращении домой. В Ашфорде меня лучше знают, там было бы легче получить деньги в залог. Теперь же надо выкупить твое ожерелье. Можно, конечно, сделать это и по почте.

– Это не я платила, Хавергал внес деньги. Я его встретила у Уайдмона. Он отдал мне документ. Том дочесал затылок.

– Ума не приложу, как он у него оказался. Наверное, незаметно положил в карман. Я ему показывал расписку, чтобы объяснить свои затруднения. Все из-за этой старой балаболки Нортона.

– Нортон наш близкий друг. Том. Пожалуйста, не говори о нем плохо.

– Первый раз слышу от тебя добрые слова в его адрес, – напомнил Том. – Но все же, зачем было Хавергалу оплачивать мой долг? Он предлагал мне взаймы, я отказался. Когда он услышал, что ты собираешься продать ожерелье матери, он как-то странно посмотрел. Теперь припоминаю, что он тут же ушел. Послушай, сестричка, уж нет ли у вас романа? Иначе к чему ему было…

– Ничего между нами нет. С чего ты взял?

– Да нет, я и не думал, что у вас что-то может быть. Он еще молод… Еще удар.

– Нужно отдать ему деньги, – заявила Летти.

– Но зачем он сделал это?

– Не представляю. Возьми мои пятьсот фунтов и верни ему сейчас же. Не хочу быть ему обязанной.

– Я даже не знаю его адреса, никогда не был.

– Беркли-сквер, – сказала Летти, чувствуя себя совсем опустошенной. Если его нет дома, оставь деньги и записку с благодарностью.

– Разумеется, поблагодарю, хотя его никто не просил лететь к Уайдмону без моего ведома. Он это сделал для тебя. Меня он почти не знает. Может быть, ты тоже поблагодаришь его от себя, Летти? Он хотел нам помочь. А как насчет твоих бриллиантов?

– Бог с ними. Надеюсь, больше не увижу ни его, ни их, – произнесла Летти и разрыдалась.

Том молча смотрел на нее, потом взял за плечи и усадил на диван. Он вдруг почувствовал, как она нуждается в его утешении и защите. Бедняжка Летти, раньше она никогда не плакала. Трудно ей в ее-то возрасте без семьи, без кола и двора. Он нежно гладил ее волосы.

– Не плачь, старушка, я все улажу, все будет хорошо.

Сквозь слезы Летти проговорила:

– Скажи ему… или ладно, ничего не говори, мы все равно больше не увидимся.

Том смотрел на нее, не понимая. С чего это она взяла, что красавчик Хавергал должен с ней видеться? Но он же заплатил по векселю. Все же между ними что-то есть. Странно, что Хавергал не обмолвился на этот счет. Он только и сказал: «Я знаком с вашей сестрой», или еще что-то такое же, ни к чему не обязывающее. Мог бы сказать: «Хочу жениться на вашей сестре», но ничего подобного не было сказано.

– Вот деньги, – Летти протянула Тому сумочку. Он взял деньги и квитанцию о продаже бриллиантов. Надо выкупить их до отъезда, подумал он. Может быть, Нортон сможет одолжить ему нужную сумму. Раз он собирается жениться на Виолетте, они практически одна семья. Можно составить официальную бумагу, и он. Том, не против того, чтобы заплатить проценты.

– Хорошо. Скоро вернусь. Теперь веселее, Летти. Ничего нет более непривлекательного, чем зареванная женщина. Почему бы тебе не пойти к себе и не полежать немного? Скоро вернется Виолетта.

– Да, пожалуй, – Летти с трудом поднялась с дивана. Том вернул сумочку, и она пошла наверх.

Комната, не очень просторная, не особенно хорошо обставленная, была тем не менее уютна, а постель, как Летти успела убедиться, достаточно удобна. Она с удовольствием прилегла, но сон не шел, читать не хотелось, она лежала, глядя в потолок. Одолевали мысли. Значит Хавергал не виноват в неприятностях Тома, думала она. Он, напротив, пытался помочь брату. Все – дело рук герцога. Теперь она убедилась, что виконт с герцогом порвал. О чем говорили Хавергал и Краймонт на балу у Нортона, она не знала, да это было и неважно теперь. Это, видимо, не должно было компрометировать виконта в ее глазах. Жаль, что не спросила у Джекоба сама, прежде чем учинить ему разнос.

Джекоб. Она не позволяла себе даже в мыслях так его называть с тех самых пор, как он уехал из Ашфорда. После того, как она окончательно освободила его от обязательств, выражаясь цивилизованным языком. Она осыпала его обвинениями, даже не утруждая себя предъявить достаточно веские улики. Он, конечно, подумал, что имеет дело с холодной и мстительной особой. И сегодня он пытался помочь им с Томом, а она оскорбила его. Она опять горько разрыдалась. Скоро подушка стала совсем влажной от слез. Надо было послать с Томом записку и извиниться. Можно послать сейчас. Вдруг он успеет еще зайти к ним до отъезда?

Тут Летти вспомнила выражение его лица там, у Уайдмена, и поняла, что он вряд ли захочет ее видеть. Только настоящий мужчина мог проглотить все те оскорбления, не унизив ее в ответ. Вот и Нортона она потеряла из-за своего характера. Как это Том сказал? «Впервые слышу от тебя добрые слова в его адрес…» Хорошо, что Том возвращается в Лорел-холл. Но когда-нибудь и он найдет себе невесту. Естественно, он не захочет жить в одном доме с такой несносной ворчуньей.

Другого дома в имении не было. Может быть, Том выстроит для нее небольшой домик. Одной ей не нужно просторное помещение.

Так прошел час. Вернулась с прогулки Виолетта, счастливая, полная впечатлений. Она без умолку трещала о душке Неде, магазинах и обручальном перстне с бриллиантом, который Нед подарил ей. На среднем пальце ее левой руки крупный камень отливал всеми цветами радуги. Виолетта с гордостью протянула руку, чтобы Летти могла лучше рассмотреть подарок. Летти пришлось собрать все силы, чтобы изобразить восторг и высказать комплименты.

– Сегодня он всех нас приглашает в театр после обеда. Тома тоже. Как прекрасно, правда, Летти?

Нам так нравится Лондон, мы решили провести здесь медовый месяц Летти улыбнулась в знак одобрения. Но идти в театр ей не хотелось, не было настроения. Нужно придумать предлог, решила она, сослаться на мигрень или еще что-нибудь. Виолетта предупредила ее:

– Как мило с твоей стороны, Летти, пригласить нас к обеду. Но, знаешь, Нед хочет сам оплатить всю поездку. Этим обедом мы хоть частично компенсируем ему расходы. Не удивлюсь, если окажется, что он уже оплатил наши счета здесь.

– Нельзя позволять ему это делать! – воскликнула Летти, раздумав ссылаться на мигрень.

– Попробуй останови его! Что ты наденешь вечером?

– Захватила с собой золотистую тафту.

– Отлично. А я надену зеленое платье с новой шалью. Купила сегодня.

Они начали усердно готовиться к театру. О Томе и его долге почти ничего не было сказано.

– Том сказал, что с долгом улажено, – бросила Виолетта.

– Да, мы все сделали. Ему так хочется поскорее попасть домой, в Лорел-холл.

– Он говорил. Оно и к лучшему. Тебе будет не скучно. Лучше и придумать трудно.

– Да.

– Как я поняла, Хавергал тоже принимал какое-то участие, – заметила Виолетта. Летти только кивнула, не в силах говорить. – Нед хотел пригласить и его в театр. Но не было свободных билетов.

– Очень жаль, – сказала Летти, почувствовав облегчение. Еще надо было узнать, как Том сходил на Беркли-сквер. – А Том пришел уже? – спросила она, стараясь придать голосу непринужденность.

– Он приходил, но сразу поспешил домой, чтобы привезти вечерний костюм. Он переоденется в комнате Неда и будет ждать нас внизу.

Такой план затруднял разговор с Томом с глазу на глаз, но Летти решила, что улучит минутку, чтобы отозвать брата в сторону. Такая возможность представилась, когда Нед совещался с официантом насчет вина к обеду.

– Хавергал был дома? – спросила она тихо. Том кивнул. – Что он сказал?

– Ничего. Просто принял деньги и благодарность. Мне показалось, он чем-то недоволен.

Ничего удивительного, подумала Летти. После этого обед и пьеса показались ей нескончаемыми. Физически она присутствовала и даже выжимала из себя улыбки и какие-то реплики, чтобы участвовать в разговоре. Но душа ее была далеко. Сердцем она оплакивала последнюю и утраченную возможность счастья. После театра Нортон настоял на том, чтобы все поужинали вместе.

– Вот это удачный вечер, – ликовал Нортон. – Не остаться ли нам еще на день? – предложил он, когда ужин закончился.

– О, нет, – слабым голосом отказалась Летти.

– Понимаете, Летти, Ви нужно кое-что купить к свадьбе, – пояснил Нед. – Мне тоже хотелось бы успеть кое-что сделать, раз уж я оказался в Лондоне. Решил снять здесь мерки для свадебного камзола. Да и жалко не посмотреть всего, что хотелось бы. Одного дня хватит. Ведь особой срочности возвращаться домой нет.

– Нет, но… Он сказал:

– Если вас смущают расходы, то забудьте об этом. Это мой подарок.

– Нет необходимости, уверяю вас. Том поддержал Нортона:

– Мне тоже нужно кое к кому зайти, попрощаться.

Вопрос был решен – еще один день в Лондоне. Для Летти это было равносильно чуть ли не пожизненному приговору. Словно издалека донеслись слова Виолетты:

– Тебе тоже понадобится что-нибудь купить, Летти. Ты ведь не откажешься быть моей подружкой на свадьбе.

– Вечно подружкой невесты и никогда невестой, – пошутил Нортон. – Не обижайтесь, Летти, это просто шутка. Вот увидите, вас тоже украдут, еще до конца лета. Помяните мои слова.

Летти пришлось улыбнуться и сделать вид, что шутка ее ничуть не задела.

Глава 19

Глубокое мерное дыхание, доносившееся с соседней подушки, убедило Летти, что ее подруга крепко спит. Сама она никак не могла заснуть, то ворочалась с боку на бок, то наблюдала за движением лунного света, проникавшего сквозь задернутые портьеры окна. Летти пыталась решить, какой день в се жизни был самый несчастливый – вчерашний или то воскресенье, когда она лежала с головной болью и не вышла к своим же гостям.

Наконец она пришла к выводу, что последний день превзошел все остальные в этом качестве, ибо теперь она не испытывала того раздражения против Хавергала, которое могло помочь справиться с горем. Она сама заварила всю эту кашу, только она виновата в том, что Хавергал больше не хочет ее видеть. Оставалось одно – забыть о гордости и послать извинение, прежде, чем они уедут из Лондона. В уме она сочинила письмо, и рано утром, пока Виолетта спала, поднялась, чтобы написать его на бумаге.

Но, сев за стол, она стала нервничать, что подруга может проснуться и застать ее за этим занятием. От волнения весь так удачно придуманный текст вылетел из головы. Очей" трудна оказалась первая фраза. Сердце подсказало: «Хавергал». Именно так она решила обратиться, не Джекоб, не лорд Хавергал и не дорогой лорд Хавергал. «Глубоко сожалею, что не сумела правильно понять и оценить вас. Приношу извинения». Начав, она писала не задумываясь, словно говорила с ним лично, не пытаясь ничего ни утаить, ни приукрасить. «Признаюсь, что еще до нашей первой встречи была предубеждена против вас, почерпнув информацию из светских журналов и ваших деловых писем, касающихся наследства. Ваше первое посещение только укрепило мое неблагоприятное впечатление. Ко второму визиту вы успели измениться, но мое мнение оставалось прежним, и в глубине души я была готова ожидать самого худшего. Очень ценю доброе отношение к Тому и хочу верить, что вы делали это хотя бы отчасти, чтобы порадовать меня. Мне бы очень не хотелось потерять ваше расположение. Ваше мнение для меня много значит, поверьте. Искренне ваша. Летти»

Она быстро пробежала письмо, запечатала и отослала через слугу с кучером Нортона. То, что она решилась переломить себя, укрепило ее уверенность в собственных силах, и, когда все собрались за завтраком, Летти согласилась проехать с Виолеттой по магазинам, пока Нортон будет снимать мерки для свадебного туалета, а Том – навещать друзей.

Когда затем все снова встретились за столом во время ленча, Летти поинтересовалась, нет ли для нее почты. Ничего не поступало. Хавергал должен был получить записку утром до ухода из дома. Значит, не простил. Летти приуныла, но понимала, что вернуть его нельзя.

Когда зашел разговор о планах на дневное время, Летти изъявила желание посетить художественную галерею в Сомерсет-хаус, где проходила весенняя выставка живописи. В действительности ей хотелось побыть одной и не мешать счастью влюбленных.

– Мы пойдем с вами, – сразу заявил Нортон.

– Ничто не доставляет мне такое удовольствие, как картины. Посмотрим полчаса и…

– Нед, вы не так поняли. Я собираюсь пробыть там несколько часов. Не беспокойтесь, со мной ничего плохого не случится, обратно доберусь сама – найму экипаж.

– Нет, этого мы не позволим вам сделать. Скажите, сколько времени вы пробудете, и мы заедем за вами.

– Два часа, – решила Летти. Тогда они попадут в гостиницу к чаю. Остается еще один бесконечный вечер, потом она поедет домой залечивать душевные раны.

– Может быть. Том захочет тебя сопровождать, – предложила Виолетта.

– Не нужно. Пусть попрощается с друзьями. Хотя и не сразу, но Летти удалось настоять на своем, и ее отвезли в Сомерсет-хаус. Размеры галереи и огромное количество картин, закрывающих стены от потолка до пола, поразили ее. Народу было такое множество, что разглядеть полотна представлялось просто невозможным. Поток посетителей увлек ее за собой, за их головами взгляд выхватывал то колосья ржи, то ноги фермера, и лишь иногда удавалось увидеть картину целиком, если она висела достаточно высоко.

Так она дошла до широкой лестницы, которая вела на следующий этаж, где экспозиция, очевидно, продолжалась. Летти стала пробираться наверх, решив, что там может быть меньше народа.

Лорд Хавергал обычно приходил в Палату Лордов в десять или несколькими минутами позже. В это утро он пошел туда к восьми, так как в двенадцать ему нужно было уйти. Он ушел из дома перед самым приездом слуги Нортона. Работа не клеилась, мысли уносились к событиям прошлого дня. Он не мог не думать о Летти. Посетив пять ювелирных магазинов, он наконец нашел ее ожерелье и выкупил его на те пятьсот фунтов, которые вернул Том. Он пошлет бриллианты ей в гостиницу, на этом их отношения будут закончены. Горькая усмешка тронула губы; нет, это будет не конец – она, конечно, возвратит ему деньги. Тогда уже все. Потом, как раньше, он будет получать чек раз в квартал из наследства дяди Горация. Точно по графику. На мисс Бедоуз можно положиться – пунктуальна, как морской прилив.

Что она должна была подумать о нем, с его ложью и увертками, пьянством и шансонетками. Боже! Да она наверняка решила, что имеет дело с самим Сатаной. Он восхищался ее спокойствием, умением во всем соблюдать порядок и чувство меры. Но все же полагал, что она чересчур строга к людям, несговорчива и несколько ограничена во взглядах на жизнь. Черт побери, она могла бы оказать ему снисхождение, хотя бы за то, что он пытается исправиться. И к черту герцога! Она, наверное, решила, что они опять замышляли кутеж в гостинице.

Он планировал переслать бриллианты в гостиницу для мисс Бедоуз со своим лакеем в полдень. Чем бы она ни занималась утром, но днем должна вернуться передохнуть и переодеться. В двенадцать его должен был навестить один из членов Парламента, поговорить о верховой езде. В это время он совершал прогулки верхом. Алленбери – так звали джентльмена – важный государственный деятель, с ним нужно было считаться. Когда Хавергал наконец освободился и вернулся домой на Беркли-сквер, был час дня. Ему сражу вручили записку Летти.

– Ее принесли, Ваша Светлость, сразу после вашего ухода.

Виконт был знаком с почерком мисс Бедоуз по деловой переписке, но сверять не было времени, сердце подскочило и билось где-то у самого горла. Чем на этот раз он провинился? Не было сомнений, что это опять нападки и обвинения, или, что еще вероятнее, уведомление о нежелании заниматься его опекунскими делами.

Он прошел в кабинет, чтобы прочитать без свидетелей. Безыскусная искренность слов поразила его и зажгла надежду. Вместо того, чтобы послать ожерелье, он решил сам поехать в «Рединг-отель» и попытаться помириться. К его разочарованию, никого на месте не оказалось. Решив ждать, он устроился в вестибюле, где в течение последовавших полутора часов просидел, не шелохнувшись, то уносясь в поднебесья на крыльях надежды, то низвергаясь в бездну отчаяния. В эти полтора часа Летти отвергла его предложения, затем вышла за него замуж, он успел снова погрузиться в прежний вихрь беспутства и начать вести жизнь аскета-отшельника. И все то, не изменив позы в кресле.

Его видения были прерваны появлением Нортона и леди Фитэсаймонс. Хавергал бросился им навстречу.

– Где Летти? – сразу спросил он.

– Мы как раз собираемся ехать за ней в Сомерсет-хаус. Ви только отнесет покупки. Летти хотела посмотреть выставку, она очень любит живопись, – добавил Нортон, хотя в действительности у него никогда не было случая убедиться в этой любви. – Если хотите, поедем вместе, по пути перехватим где-нибудь бокальчик вина. Ходить по магазинам тяжелое занятие. После него надо освежиться. Ви опустошила все модные прилавки.

– Вы устали, – Хавергал сразу пошел в атаку. – Позвольте мне доставить Летти в гостиницу.

– Очень любезно с вашей стороны, – согласился Нортон. – Поедем все вместе.

Мисс Фитзсаймонс заметила, как омрачился виконт.

– О, нет, давай останемся, отдохнем немного. Я до смерти устала. Посидим в вашей гостиной, выпьем чаю, а Хавергал и Летти присоединятся к нам позже.

Нортону больше хотелось прокатиться по городу в шикарной карете виконта, но он понимал, что просьбе невесты нужно уступить.

– Как пожелаете, дорогая, – галантно согласился он. – Будем ждать вас к обеду, виконт. Пожалуйста, не отказывайтесь.

– Буду рад, если вы согласитесь отобедать у меня дома. Я и так в неоплатном долгу за ваше гостеприимство, Нед.

– Охотно. Как думаете, Ви, могу я дать согласие за Летти и Тома? Уверен, что они с радостью примут приглашение. Но вы ведь заедете с Летти в гостиницу до обеда?

– Конечно, заедем. Хавергал поспешил в галерею.

– Могли бы поехать с ним, – бросил Нед, но без укора.

– О, Нед, ты слеп, как летучая мышь. Он ведь влюблен в нее. Дай им немного побыть одним. Мы там совершенно лишние, – сказала она, уводя его в гостиную.

– Ничего лучшего я бы не желал, хотя мне очень хочется посмотреть на эти картины.

Огромное скопление посетителей в галерее ошеломило Хавергала. Казалось, среди множества движущихся тел отыскать Летти будет невозможно. Он даже забыл спросить, во что она одета. Сначала он попытался найти знакомую шляпку, оглядывая толпу поверх голов. Внимание его привлекла широкая величественная лестница. На одной из ступенек стояла она, как вкопанная, прервав движение вниз, уставившись на него ошеломленным взглядом, словно перед ней был призрак.

Летти не верила своим глазам. Он все таки пришел! Она чувствовала, знала, что он пришел за ней, что он узнал, где ее можно найти. Как зачарованные, они пошли навстречу друг другу. Хавергал взял руку Летти и крепко сжал ее своей.

– Нед сказал, что вы здесь, – только и сказал он, но даже эти слова было трудно произнести.

Они вышли молча. Сказать нужно было так много! Оба чувствовали, что приближается решающий момент. Но только когда они сели в карету, Летти спросила:

– Вы получили мою записку?

– Только час тому назад. Сегодня я раньше ушел в Палату. Как только прочел, поехал в гостиницу.

– Надеюсь, вы не сердитесь? – спросила она тихо.

Он больно сжал ее пальцы.

– Откровенно говоря, я боялся, что вы откажетесь от опекунства.

Летти поняла, что он имеет в виду.

– Нет, с чего бы?

Он заглянул в ее глаза.

– Потому, что я не достоин того, чтобы тратить на меня время и силы.

– О, Джекоб, не говорите так. Я поступила с вами так плохо, не доверяла вам…

– Как можно было доверять развратнику вроде меня? До встречи с вами меня ничто не интересовало, только развлечения. Но я изменился…

Она нежно улыбнулась и коснулась пальцами его щеки.

– Знаю. А я не захотела этого понять. Когда вы с Краймонтом договаривались о встрече в гостинице…

– А! На балу у Нортона! – он положил руку на ее пальцы, прижав их к щеке. – Он просто хотел, чтобы я поручился за него перед хозяином гостиницы. Тот отказывался обслуживать его по чеку, требовал наличные. Герцог проигрался на скачках в Саутгемптоне. Вы из-за этого отказались выйти к гостям, приглашенным на обед? Он поднес ее руку к губам.

– У меня действительно болела голова, – сказала она, нежно смотря на его темные волосы, пока он склонился и целовал каждый ее пальчик.

– Я часто так действую на людей – вызываю головную боль, – сказал он, как бы извиняясь. – В частности, на мистера Бедоуза, не так ли? – Он посмотрел в ее глаза, и Летти почувствовала, что тонет в его бездонном взгляде.

– Я тоже виновата, позволила считать себя мужчиной.

Он обнял ее за плечи, притянул к себе.

– Да, вы всегда вели себя со мной самым низким образом, – нежно шептал он ей в ушко. – Думаю, что и Тома вы настроили против меня. Он чуть не выставил меня за деверь, когда я зашел предложить помощь.

– Да. Я к этому времени успела предупредить, чтобы он не имел с вами ничего общего. Жаль, что он не послушался меня и связался с герцогом.

Он насторожился.

– Так это герцог виноват в долгах Тома?

– Краймонт, какая-то миссис Рено, его собственная глупость и неопытность. Но он образумился. Обещает выкупить мое ожерелье.

Хавергал вспомнил и достал футляр.

– Я его выкупил вчера. Последний широкий жест на прощанье.

От отдал ей футляр. Летти оценила его щедрость.

– Благодарю, Джекоб. Том вернет вам деньги. – Выглянув в окно кареты и увидев луга, фермы, Летти обратилась к виконту. – Кучер сбился с пути. Мы едем куда-то за город.

– Я велел Круксу прокатить нас по дороге в Чемп, прежде чем мы вернемся в отель. Она подозрительно посмотрела на него.

– Зачем?

– Потому что здесь меньше экипажей и меньше шансов встретить знакомых. Так как теперь я уважаемый член Палаты Лордов, то должен подавать только хороший пример. Мне не пристало объясняться в любви на людях. Можно представить, как обрадуются карикатуристы!

Он заключил ее в объятия и, не обращая внимания на поравнявшегося с каретой всадника, поцеловал прямо в губы бесконечным поцелуем. У Летти закружилась голова, сердце отчаянно забилось. Джекоб любит ее! Мысль казалась нереальной. Несмотря на все ее недостатки – отсутствие средств, возраст, скромное положение в обществе и ее несносный характер – он ее любит. Она ответила на его поцелуй, открывая душу навстречу любви. Когда она открыла глаза, она вдруг увидела, что всадник с любопытством рассматривает их в окошко кареты.

Летти отпрянула в смущении. Хавергал заметил всадника и помахал ему.

– Это сэр Альфред Морланд, уважаемый член оппозиции. Вам придется выйти за меня замуж, Летти, чтобы спасти мою репутацию, – сказал он.

Она улыбнулась, и он добавил:

– Не очень элегантное предложение, дорогая, не так ли? Когда мы останемся совсем одни, я сделаю еще одно, более изысканное, дорогая.

– Не сомневаюсь, что вам это удастся.

– И разрешите намекнуть, что в подобных случаях можно подумать и об ответе.

– Не хотелось бы портить вашу и без того подмоченную репутацию.

– Будем считать, что предложение принято не более изысканным образом, чем сделано.

– У меня совсем нет практики, еще не приходилось говорить «да». Пожалуй, когда мы останемся одни, я сумею сделать это лучше. Знаю, Джекоб, что вам безразлично, что подумают другие, когда узнают, что вы женитесь на женщине старше вас, но… Он цыкнул, чтобы она замолчала. – Но мнение вашего отца вам, наверное, не совсем безразлично. Что он скажет об этой помолвке?

– Он скажет «Аминь» и вздохнет с облегчением. Мы уже обсуждали с отцом вашу кандидатуру. Он надеялся на этот исход, когда посылал меня к Нортону. Он уже был знаком с вами, вы ему понравились. Еще в Ашфорде я принял решение сделать вам предложение, с согласия отца или без. Но с его согласием все же лучше. Раньше я был не очень хорошим сыном. Теперь надеюсь стать лучше.

– Ваш отец ничего подобного мне не говорил.

– Мне тоже, пока не узнал о моем чувстве к вам. Он понял, что это лучший способ вернуть меня на путь добродетели. Но по натуре я все же очень упрямый человек, Летти. Я начал думать о вас только после того, как вы проучили меня. До этого мне и в голову не приходило, что мои пьяные проделки могут кому-то не понравиться. Я не предполагал, что моя осоловелая физиономия может не прельстить леди.

– Любая женщина хочет попытаться приручить закоренелого гуляку, – сказала Летти. Он озорно посмотрел на нее:

– Буду иметь в виду и не позволю себя полностью приручить.

– А я обещаю, что мои коготочки не затупятся, вас надо держать в узде, чтобы не свернули в сторону.

– Всем шампанского! – объявил Нортон, узнав об их помолвке. – Рад слышать, что вы пополняете наши ряды добропорядочных семейных людей. Да, сэр, что может быть лучше хорошей женщины? Не так ли? Если, конечно, не считать хорошего мужчины. Ха, ха!

– Или даже плохого мужчины, – добавил Хавергал.

Нортон настороженно покосился на него.

– Я имею в виду себя, Нед. Такие люди, как вы, – соль земли.

– Вы тоже, юноша. Должен сказать, Летти не прогадала – титул, состояние – это в ее-то возрасте! И внешне вы не из худших. Я и не предполагал, что между вами что-то есть. Мне казалось, что Летти о вас не совсем… хм, хм… Теперь вижу, что ошибался.

Летти и Хавергал обменялись только им понятной улыбкой.

– Да, конечно же, вы ошибались, Нед. А теперь выпьем за нашу помолвку!