Текст книги "Победители никогда не лгут. Даже в трудные времена"

Налоговая служба может позволить вам объединить религиозные и мирские пожертвования в вашей налоговой декларации, но я разделяю религиозные пожертвования и просто благотворительность. Класть деньги в корзину для пожертвований, будь то еженедельная лепта или ежегодная десятина, хорошо, это долг религиозного человека, но есть много других достойных причин помогать другим.

Прихожанам часто напоминают, что пожертвования необходимы, чтобы обрести блаженство за гробом. Не тверди об этом проповедники столь усердно, надо полагать, многие религиозные организации не собирали бы столь значительных сумм. Всем нам, особенно богатым, не повредило бы подобное принуждение в том, что касается мирской благотворительности.

Истинное даяние – это добро, за которое вам заведомо не смогут отплатить. Делиться богатством и добротой, поддерживать нуждающихся, создавать возможности для других – это наш общественный долг. Единственное, что меняется на протяжении жизни, – масштабы того, что мы отдаем.

Истинное даяние – это добро, за которое вам заведомо не смогут отплатить.

Чтобы стать филантропом, вовсе не обязательно быть миллиардером. Первое определение, которое Оксфордский словарь дает слову «филантропия», – «любовь к людям». Все, что необходимо, чтобы стать филантропом, – это страстное желание сделать мир лучше.

Я, кстати, не говорил, что давать на самом деле здорово? Это обогащает ваше сердце и душу – и это заразительно.

Оставьте ваш лагерь в лучшем состоянии, чем застали его сами.

– Девиз герлскаутов

Писать хорошо – это значит знать, когда остановиться.

– Л. М. Монтгомери

Глава двенадцатая
ЧИСТАЯ ПРИБЫЛЬ
Нравственные ценности – это детская игра, а не космические технологии

В обществе принято с любовью вспоминать о «добрых старых временах» – нам становится так тепло на душе, когда мы воскрешаем в памяти счастливые дни юности! Вспоминается при этом, как правило, только хорошее. По правде говоря, и тогда у нас не все и не всегда шло гладко, но в детстве почти все было проще. Тогда мы исповедовали простые ценности и по большей части придерживались их. Эти нормы внушили нам взрослые, которые нас окружали. Они своим примером воспитывали нас точно так же, как мы воспитывали наших детей, а они – наших внуков.

Я собираюсь, говоря об этих вневременных ценностях, вспомнить свою юность пробежаться по воспоминаниям и заострить внимание на некоторых из них. В этой книге я вряд ли скажу что-то принципиально новое. Моральные ценности – не новость для любого поколения и культуры.

Эти принципы привиты нам с рождения. Старики часто считают, что молодежь «уже не та, что раньше», но начинали мы все одинаково. Перед каждым поколением стоят свои задачи, ни у одного поколения нет монополии на ценности.

Старики часто считают, что молодежь «уже не та, что раньше», но начинали мы все одинаково. Перед каждым поколением стоят свои задачи, ни у одного поколения нет монополии на ценности.

Хотя может показаться, что современная молодежь больше склонна вести себя нечестно, она также более терпима к другим, чем поколение родителей. Если кажется, что они менее склонны придерживаться морали в черно-белых тонах, то они же менее заинтересованы в том, чтобы сколачивать миллионы, и более озабочены тем, какой будет планета через пятьдесят лет. В целом, если рассматривать ситуацию ретроспективно, каждое поколение, вероятно, не очень отличается от своих отцов и сыновей.

Будучи восемнадцатилетним первокурсником Уортонской школы в Пенсильванском университете, я вступил в «Сигма Икс». Это сообщество было основано в 1855 году, когда шестеро студентов в Майами в Университете штата Огайо откололись от другого братства, обвинив его в неподобающем поведении. Будучи членом «Сигма Икс», я поклялся быть верным идеалам честности, порядочности и хороших манер.

Я никогда не забывал это обещание. «Стандарт Джордана», названный по имени одного из тех, кто полтора века назад основал общество, предписывает, чтобы каждый член братства, помимо прочего, был добр и высоконравствен и придерживался высших стандартов чести и личной ответственности.

Эти стандарты подобающего поведения приложимы повсеместно. Независимо от вероисповедания, культуры и возраста природная доброта человека должна быть в центре нашего взаимодействия друг с другом.

В наши дни абсолютно необходимо пробудить в себе основные ценности, которые помогают нам отделить правое от неправого. Я использую термин «пробуждение», поскольку наши нравственные ценности были с нами с самого начала, они внедрены в глубину нашей сущности теми, кто воспитывал нас.

Мы следовали неписаным законам на детских площадках и в песочницах, дома и в школе. Мы ценили честность, порядочность, уважение и прямоту. Эти принципы не меняются, когда мы перемещаемся из песочницы в кабинет. Стало быть, и сейчас мы должны вести себя по законам чести и честности.

Эти принципы не меняются, когда мы перемещаемся из песочницы в кабинет.

Легко не обмануть, заключая сделку, если сделка эта в вашу пользу. Мерило человека – то, держит ли он свое слово даже в ущерб себе.

Трудные времена – они и есть трудные времена, и часто приходится существенным образом менять уклад жизни. Во время финансового кризиса необходимо не только умерить роскошь и необязательные траты, порой приходится урезать себя в самом необходимом – топливе, еде, одежде. О запланированной ранее покупке нового дома или машины уже не может быть и речи.

Надо как-то справляться.

Как гласит еврейская пословица: «Кто не переживет плохие времена, тот не увидит хороших». Финансовые трудности обычно преходящи. Есть и другое старинное изречение, согласно которому бедность – это состояние ума; не иметь денег – это временное состояние.

Невзирая на то что финансовый кризис может расширить этические пределы, для многих он еще и будет испытанием на прочность возможностей физических. Например, одно из последствий беспокойства о финансах – это стресс, состояние, которое может повлечь за собой различные заболевания. Тяжелые времена проходят по-разному, иногда тучи расходятся скоро, иногда ненастье затягивается. Бывает, кажется, что все это не кончится никогда, и жизнь наша пропитывается печалью.

Мужайтесь, ведь философы говорят, что «и это пройдет». Временами это кажется невозможным, но постарайтесь сохранить оптимизм и способность удивляться. Франциск Ассизский сказал нам: «Начните с того, что необходимо, потом сделайте то, что возможно, – и вот вы уже делаете невозможное».

Будучи основателем и председателем Хантсмэновского института рака, я часто общаюсь с раковыми больными по всему миру. Я регулярно встречаюсь с работающими у нас учеными, врачами и простым персоналом (а это более 1600 человек), чтобы обсудить болезнь и ее последствия. Я заметил, что беспокойство, стресс и одиночество – ключевые факторы, которые не только обостряют рак, но и часто отдаляют выздоровление. С другой стороны, радость, дружба, поддержка и приподнятое настроение положительно влияют на больных, сокращая длительность заболевания и ускоряя наступление ремиссии.

Думая о раке, полезно вспомнить утешительный стих Екклесиаста: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом… время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать». Когда у кого-то рак, то, так сказать, время плясать и смеяться. Это может показаться странным и даже невозможным, но попытаться надо – полезно для тела и духа.

* * *

Каждый человек уникален. У каждого есть свои собственные способы исцеления. Сегодняшний мир полон стресса в самых разных формах – беспокойство, мании, депрессия. Рост цен вызывает отчаянные попытки сохранить определенный уровень жизни. Безработица растет. Здравоохранение недоступно. Мы часто оказываемся на мели. В наше время в угнетенном состоянии духа находится больше американцев, чем когда-либо со времен Великой депрессии.

А надо бы не хандрить, но превратить это время в период плодотворных размышлений, время помогать другим.

В конце дня вас больше всего заботит понижение статуса? Но ведь это же умонастроение, а вовсе не осязаемая реальность – ведь так? Предположим, у нас есть основное – еда, одежда, жилище, – разве этого не хватит, чтобы идти вперед и с радостью помогать другим?

Финансовые трудности – не единственное следствие плохих времен. Страх и суета молчаливо следуют за ними. Они могут завладеть нашей душой и стать вечными спутниками. Они могут заставить нас помыслить о поступках, которые мы раньше сочли бы недопустимыми.

Когда мы напуганы и растеряны, мы мысленно допускаем поведение, не соответствующее нашим ценностям. Мы, в свою очередь, становимся переносчиками страха и суеты, причиняя беспокойство и боль окружающим. Это произошло со Скруджем, персонажем «Рождественской песни» Диккенса. Надеюсь, раз мы снова и снова читаем и смотрим эту историю, с нами ничего подобного не случится.

Страх сковывает. Я ценю эту давно известную аксиому именно потому, что она абсолютно справедлива: мы можем непреднамеренно сковать себя опасениями, пессимизмом и навязчивым поведением. Это опасно для здоровья и для души. Это отдаляет нас от семьи, друзей и коллег и разрушает давние отношения.

* * *

В трудные времена мы должны ухватиться за то, что есть в нашей жизни хорошего, даже если это какая-то мелочь: родные и близкие, цветы и другие красоты природы, дарованные нам таланты. Со временем мы видим, что большинство несчастий – временные ситуации, которые мы на тот момент воспринимаем как наихудший возможный сценарий, а потом оказывается, что это длилось меньше и было не так страшно, как мы предполагали.

Не должно быть конфликта между выгодой и традиционными принципами порядочности и честности.

Так как же восстановить основанное на ценностях поведение на рынке и в других областях современной жизни? Вот четыре моих предложения, совсем простые.

• Когда вы делаете что-то, что может повлиять на других, сначала спросите себя: правильно ли это? Хотел бы я, чтобы со мной обошлись так же?

• Возьмите свои ценности с собой на работу. Не забывайте о них за письменным столом. Не должно быть конфликта между выгодой и традиционными принципами порядочности и честности.

• Считайте себя опекуном своих братьев и сестер и подавайте пример этичного поведения.

• Стройте свою жизнь на следующих ценностях: семья, вера, твердость, честность, верность, дружба и благотворительность.

После семьи и веры самым важным атрибутом должна быть филантропия. Большинству из нас посчастливилось пережить какие-то перемены к лучшему. Никто не может сказать, что сделал себя сам целиком и полностью. Нам в пути помогали, нас направляли. Поэтому у нас есть особые обязательства – искать возможность отплатить за эти благодеяния или передать их другим.

Для щедрости много поводов, причем самых разных. Например, я на данный момент посвятил себя поискам средства от рака.

Раздумывая, на что достойнее всего внести пожертвование, сначала обратитесь к нуждам ближайшего сообщества. Расставьте приоритеты так, чтобы они имели смысл для вас. Где вы сможете принести больше всего пользы? Где ваша помощь сможет что-то изменить? Продумайте все основательно и исполняйте свой долг.

Лично мне наибольшее удовольствие доставляет доброе дело, подсказанное душевным порывом, – отдать зимой на улице свое пальто случайному прохожему, незапланированно посетить приют для бездомных. Импульс может возникнуть чуть ли не посередине реплики, как случилось со мной несколько лет назад. Этой историей я и закончу.

На стене у меня за спиной висит цитата из Джона Эндрю Холмса, врача, который написал «Мудрость малыми дозами». Вот она: «Самое полезное упражнение для человеческого сердца: наклониться – и поднять другого».

Это примечательное утверждение стало смысловым центром речи по случаю вручения дипломов в 2000 году. Это была кратчайшая в истории речь такого рода: цитата из Холмса – и все!

Церемония вручения дипломов шла уже часа полтора, и мне еще предстояло произнести заранее подготовленные слова. Родственники и друзья нервно ерзали на своих местах, малыши шумели. В этом университете было довольно много уже взрослых студентов, состоящих в браке, имеющих детей и работающих на полную ставку, чтобы лучше жить. Практичный народ – впрочем, как и их родители и друзья. Два часа многословных речей – им это явно не казалось полезным времяпрепровождением.

Вот в такой обстановке я и пошел к сцене – продолжая мысленно оттачивать заготовленный текст. Когда я предстал перед аудиторией, от него осталось лишь одно предложение.

Я стоял перед выпускниками и попросил, чтобы они тоже встали. «Повторяйте за мной, – сказал я. – Самое полезное упражнение… для человеческого сердца… наклониться… и поднять другого».

Потом я попросил их повторить это предложение из двенадцати слов.

И вдруг совершенно неожиданно я сделал вот что. Я повернулся к президенту школы и объявил, что назначаю университету двести стипендий по пять тысяч долларов каждая. Потом я сел. Тишина была такая, что вы услышали бы, как падает булавка. Слушатели были ошарашены, они ушам своим не верили. Мне и самому с трудом верилось, что я только что это сказал.

А потом прокатилась оглушительная волна криков, свиста и аплодисментов. Реакция меня потрясла.

Глядя на все это, я отчетливо вспомнил давнюю стипендию семейства Зеллербах, которая позволила мне закончить Уортонскую школу Пенсильванского университета. Мне даже показалось, что я вижу Гарольда Зеллербаха в переднем ряду и что он молча кивает и улыбается, словно говорит: «Теперь мы в расчете».

Вот это кайф! Попробуйте. Уверен, вам понравится.

Точка зрения
ЛАРРИ КИНГА, «CNN»

Джон Мид Хантсмэн, может быть, самый примечательный миллиардер, о котором когда-либо слышали в Америке. Легендарная фигура в нефтехимических кругах, он ведет дела по всему свету – спокойно, решительно и деликатно. Почти два десятилетия он пребывал в верхних рядах списка богатейших американцев в журнале «Форбс» – но так было не всегда.

Джон – воплощение Американской мечты. Он проделал путь от бедной юности до поста председателя крупнейшей американской семейной компании. (В начале 2005 года растущая империя Хантсмэна была переведена им в публичную собственность.)

Как это бывает с любым персонажем Горацио Олджера, у Джона Хантсмэна была лишь возможность состязаться на поле мечты. Остальное – дальновидность, решимость, умение, порядочность, немного отдыха и конечный успех – зависело уже от него.

Он честно выиграл эту невероятную гонку и осуществил свою мечту, не изменив моральным принципам, оставшись верным своему слову, действуя открыто и честно как с коллегами, так и с конкурентами и демонстрируя порядочность и щедрость.

Все это для меня есть суть Джона Хантсмэна. И как раз поэтому он написал свою книгу, на прочтение которой стоит выкроить время.

Его карьера началась с обучения в Уортонской школе Пенсильванского университета, которое стало возможно благодаря стипендии, назначенной одним из выпускников. Джон приступил к созданию империи и потом рассказал о своих удачах и прорывах на этом пути.

Возможно, вы не слышали о Джоне Хантсмэне, но зато о нем слышали те, кому он помог за все эти годы.

Спросите пациентов Хантсмэновского института рака, лечебного и научного учреждения мирового класса в Солт-Лейк-Сити, где стремятся понять, как можно предотвратить страшную болезнь или сдерживать ее развитие, особенно наследственные разновидности рака. Семья Хантсмэнов уже вложила в это дело четверть миллиарда долларов и собирается удвоить эту сумму в ближайшие годы. Болезнь унесла мать, отца, мачеху, бабушек и дедушек Джона. Он сам болел раком и победил его. Дважды.

Спросите студентов и преподавателей в Уортонской школе бизнеса Пенсильванского университета, где он стал председателем попечительского совета. Подаренные им пятьдесят миллионов долларов сделали возможными ведущую в стране международную студенческую программу, строительство Хантсмэновского зала, новейшего комплекса бизнес-школы. Памятуя о том, что для него значил шанс получить образование в колледже, он за эти годы выделил миллионы долларов на стипендии детям сотрудников и просто студентам.

Спросите народ Армении. Эту историю стоит рассказать.

Вечером седьмого декабря 1988 года Джон и Карен Хантсмэн смотрели новости в гостиной их потрясающего дома в Солт-Лейк-Сити. Он был главным исполнительным директором Huntsman Chemical Corporarion – успешный новичок в консервативной и неповоротливой химической промышленности.

Главным сюжетом того выпуска вечерних новостей была тревожная весть: землетрясение разрушило бо́льшую часть Армении. Джона потрясли кадры с места трагедии: заводы и дома в руинах, шоссе и железные дороги, скрученные в жгуты из бетона и стали, снесенные до основания школы, обезумевшие люди, которые разгребали обломки, пытаясь спасти своих близких.

За год до этого Джон Хантсмэн, возможно, не смог бы найти Армению на карте, но в последние шесть месяцев он вел с «Аэрофлотом», советской авиакомпанией, переговоры о производстве на новом московском заводе пластиковой посуды для обедов, подаваемых во время перелетов. По ходу дела он стал первым американцем, допущенным к владению контрольным пакетом акций советского предприятия. Его заинтересовала огромная страна-медведь, а теперь в одном из государств-спутников случилась большая беда.

«Нам надо что-то сделать», – сказал он Карен в тот вечер. Он воспринимал увиденное несчастье как свое – в этом весь Джон Хантсмэн.

И он помог – и консультацией, и ресурсами для нового бетонного завода, где должны были производить бетон, способный выдержать практически любое землетрясение, и продуктами, и медицинским оборудованием, и строительством домов и школ – все это были его дары благодарному народу-страдальцу.

На протяжении пятнадцати лет семья Хантсмэнов вложила в Армению пятьдесят миллионов долларов личных средств и приезжала туда более двадцати раз. Той декабрьской ночью 1988 года у него никого не было в тех краях и он не знал ни одну из жертв по имени. Но теперь в Армении знают имя Хантсмэна и Джон стал там почетным гражданином и получил высшую государственную награду.

Кто такой Джон Хантсмэн? Спросите тех, кому он помог. Спросите в тех местах по всему миру, где ведет дела его компания. Там расскажут о его глубокой личной заинтересованности в судьбе, семьях и будущем местных жителей.

Возможно, эта щедрость – результат того, что он вырос по другую сторону экономического благополучия. Впрочем, этим дело не исчерпывается. Джон также считает, что щедрыми быть нужно всем. Испокон веков милосердие было краеугольным камнем большинства культур мира.

Евангелие Даяния по Джону предполагает, что каждый человек – со средствами или без таковых, но богатые – в первую очередь – связан обязательством вернуть часть доставшихся ему благ.

Джон Хантсмэн – человек другой породы. Он считает, что бизнес – это нечто творческое, наподобие театрального представления, где в главной роли – порядочность. Что бы вы ни слышали в вечерних новостях и ни читали в газетах, порядочное и нравственное поведение – это не мертвое наследие прошлого. Он верит в честность, справедливость и милосердие – даже если это ему обходится в несколько миллионов долларов.

Эта книга – не просто рыночный катехизис морального поведения. В каждой главе встречаются золотые крупицы техники эффективного управления для тех, кто управляет компаниями и организациями, надежные рецепты для управленцев среднего уровня и широкая панорама для всех сотрудников. Джон (а он окончил магистратуру в Университете Южной Калифорнии) – не просто замечательный предприниматель, но и опытный глава компании, который не понаслышке знает, что значит управлять.

За прошедшие тридцать пять лет его бизнес поднялся с нуля до ежегодной прибыли в двенадцать миллионов долларов. Путь этот не был легким. Два раза Джон был на грани банкротства, но его репутация жесткого, но честного переговорщика, деликатность и любезность, деловое чутье и удивительная приверженность благотворительности ставят его в особое положение, которое дает ему право говорить о правилах движения по трассе жизни.

Джон Хантсмэн – живое доказательство того, что, делая правильно, можно делать хорошо. Лео Дюроше был глубоко не прав, когда сказал: «Хорошие парни приходят к финишу последними». Хорошие люди не только могут прийти первыми, они еще и финишируют лучше. Джон не терпит ситуативной этики на рынке жизни. Он рисует правильное поведение крупными черно-белыми мазками. Он верит поговорке, согласно которой, если у вас есть одни часы, все знают, который час, а если часов двое, никто не знает точное время.

В 2002 году я объявил его Гуманистом года за щедрость к другим («Business Week» называет его одним из ведущих филантропов Америки). Он даже удивил меня, сделав неожиданное крупное вложение в Кардиологический фонд Ларри Кинга, чтобы помочь страдающим сердечными недугами. Мы – моя жена Шоун и я – считаем, что нам очень повезло, что мы много лет дружим с семьей Хантсмэнов. Я горячо рекомендую его подход к жизни.