Текст книги "Первое послание к Тимофею и Послание к Титу. Жизнь поместной церкви"

Следующие слова, вероятно, относятся к нарушению заповедей с пятой по десятую. Оскорбители отца и матери, безусловно, нарушают пятую заповедь, предписывающую почитание своих родителей; это преступление относится к категории самых омерзительных, ведь в Ветхом Завете оскорбление родителей, как отмечает Симпсон[69]69
  Simpson, p.31.


[Закрыть], каралось смертной казнью: «Кто ударит отца своего или свою мать, того должно предать смерти» (Исх. 21:15). Человекоубийцы нарушают шестую заповедь: «Не убей», а блудники и мужеложники (гомосексуалисты) нарушают седьмую заповедь. Греческое слово arsenokoites, которое встречается еще только в 1 Кор. 6:9, состоит из двух слов: arsen (мужчина, мужской) и koite (кровать) или keimai (лежать). Вероятно, здесь отсылка на Книгу Левит, где запрещается ложиться мужчине «с мужчиною, как с женщиною» (Лев. 18:22; 20:13), т. е. речь идет о порицании гомосексуальных связей между мужчинами[70]70
  Попытки Робина Скроггса (The New Testament and Homosexuality [Fortress, 1983]) и Джона Босуэлла (Christianity, Social Tolerance and Homosexuality [University of Chicago Press, 1980]) показать, что arsenokoites означает либо активного мужского партнера, либо педераста, оказались безуспешными. См. контраргументы в работе: Wright (1984) и мои замечания по этому вопросу в книге: The Message of Romans (IVP, 1994), pp. 77, 78. (См. издание на рус. яз.: Стотт Дж. Р. У. Послание к Римлянам. 2-е изд., перераб. СПб.: Мирт, 2004. С. 80, 81. – Примеч. ред.)


[Закрыть]. Человекохищники, или похитители людей, виновны в самом мерзком виде кражи, а лжецы и клятвопреступники нарушают девятую заповедь: «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего». Нарушение десятой заповеди не отражено Павлом в перечне преступлений закона, возможно, потому что это грех, созревающий в мыслях и сердце, а не слова и дела, но, стремясь полностью охватить все заповеди, он заключает свое рассуждение о законе фразой: и для всего, что противно здравому учению (10). В чем состоит это здравое учение? Об этом говорит ст. 11: По славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено.

Особенно знаменательно, что грехи, противоречащие закону (нарушение Десяти заповедей), также противостоят здравому учению Евангелия. Таким образом, нравственные нормы Евангелия не отличаются от моральных норм закона. Не следует поэтому думать, что, вследствие принятия нами Евангелия, мы должны отвергнуть закон! Да, закон не может спасти нас (Рим. 8:3), и мы были освобождены от осуждения закона, так что в этом смысле не находимся под законом (Рим. 6:15; 7:6; 8:1,2). Но Бог послал Своего Сына, чтобы Он умер за нас, и теперь Он посылает Свой Дух нам, «чтобы оправдание закона исполнилось в нас» (Рим. 8:3,4). Нет противоречия между законом и Евангелием, с точки зрения нравственных норм, которым они учат нас; это две стороны медали на пути спасения: закон осуждает, тогда как Евангелие спасает.

Благодарю давшего мне силу, Христа Иисуса Господа нашего, что Он признал меня верным, определив на служение. 13 Меня, который прежде был хулитель и гонитель и обидчик, но помилован потому, что так поступал по неведению, в неверии; 14 благодать же Господа нашего (Иисуса Христа) открылась во мне обильно с верою и любовию во Христе Иисусе. 15 Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый. 16 Но для того я и помилован, чтоб Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной. 17 Царю же веков нетленному, невидимому, единому премудрому Богу честь и слава во веки веков. Аминь.

Завершая тему лжеучителей и их неверного понимания закона, Павел теперь пишет о самом себе и Благой вести, которая была ему доверена. Он говорит исключительно искренне. Он пересказывает историю своего обращения и данного ему поручения, поместив ее между двумя прославлениями. Павел начинает с благодарности Христу Иисусу (12) и завершает свое свидетельство хвалой: Царю же веков нетленному… честь и слава во веки веков (17). Всю жизнь Павел благодарил Бога не только за свое спасение, но и за дарованную ему привилегию быть апостолом Христа.

Павел особо подчеркивает три связанные между собой благословения. 1. Благодарю давшего мне силу Христа Иисуса (12а). Он говорит здесь о внутренней силе, которой наделил его Христос даже до начала его особого служения, которое требовало многих и многих сил. 2. Он признал меня верным (12б). Это не означает, что Иисус Христос доверился ему, поскольку Он убедился в присущей ему верности; его верность или необходимые качества для особого служения были, скорее, обусловлены той внутренней силой, которая ему была дарована. 3. Павел благодарит Христа за то, что Он его определил на служение (12в). Использованное в оригинале слово diakonia охватывает многие формы христианского служения, но Павел, несомненно, имеет в виду свое апостольское назначение – служение язычникам.

Далее он раскрывает Тимофею свои еще более глубокие основания для благодарения Христа, напоминая, кем он был, как он получил прощение и милость и почему Бог смилостивился над ним.

Рассказывая, кем он был, Павел подчеркивает три момента: прежде был хулитель и гонитель и обидчик (13а). Богохульство его состояло в том, что он хулил Иисуса Христа; он также принуждал и других (т. е. учеников Христовых) хулить Иисуса (Деян. 26:9,11). Его преследование Церкви было весьма жестоким, он стремился уничтожить ее (Гал. 1:13), и в этом своем преследовании он не осознавал, что гонит Христа (Деян. 9:4). Подоплекой этого богохульства и гонения Церкви было его стремление нанести обиду: в нем возобладал обидчик (hybristEs), сочетавший в себе высокомерие и наглость, качества которые находят выход в оскорблении и унижении других людей[71]71
  See Trench, pp. 99, 100.


[Закрыть]. Возможно, апостол здесь выстраивает вертикаль усиления зла: от слов (хулитель) через поступки (гонитель) к мыслям (обидчик – укоренение враждебного чувства).

Затем Павел описывает, как он обрел милость Христа. С человеческой точки зрения, у такого агрессивного и жестокого гонителя, каким был Павел, не оставалось никакой надежды на милость Божью. Но у Бога другие критерии. Дважды Павел подчеркивает, что был помилован (13а и 16а). Далее Павел говорит о благодати: Благодать же Господа нашего (Иисуса Христа) открылась во мне обильно с верою и любовию во Христе Иисусе (14). Эта обильная благодать, как полноводная река, которая в половодье неудержимо выходит из берегов, неся с собой все, что попадается ей на пути. Но то, что несла с собой эта полноводная благодать, было не опустошением, но благословением, особенно в вере и любви, о которых он уже говорил в ст. 4 и 5.

«Нил выходит из берегов, создавая обильный урожай. Обильная благодать рождает веру и любовь»[72]72
  Ward, p. 37.


[Закрыть]. Благодать обильно наполняет верой сердце, в котором прежде коренилось неверие, и обильно наполняет любовью сердце, в котором ранее жила ненависть. Это была, по словам Беньяна, благодать безмерная первому из грешников; он взял эти слова из ст. 14 и 15.

Неудивительно, что Павел приводит первое из пяти «изречений верности», которые встречаются в Пастырских посланиях (остальные – в 3:1; 4:9; 2 Тим. 2:11 и Тит. 3:8). Каждый раз это лаконичное, почти афористичное высказывание, возможно, цитата из гимна или символа веры, удостоверенная апостольским авторитетом Павла. Действительно, поскольку он постоянно использует слово pistos («верно») по отношению к Богу, то этим он подчеркивает, что этот афоризм есть «верное представление вести Божьей»[73]73
  Knight (1992), p. 99. Он утверждает, что слова «Это изречение о верности» представляют собой «составную формулу», которая призвана подчеркнуть это высказывание как цитату и подтвердить ее достоверность (Knight, 1968, 1979, pp. 19, 20).


[Закрыть].

Это первое высказывание со словом «верно» есть краткое резюме Благой вести: Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый (15). Содержание этого Евангелия, во-первых, истинно и верно, в отличие от пустых словопрений лжеучителей и (можем мы добавить сегодня) лжи светской пропаганды. Во-вторых, Евангелие имеет универсальное назначение, оно обращено к каждому. Павел в гл. 2 подчеркивает, что Благая весть должна быть проповедована всем народам. В-третьих, суть Благой вести в том, что Христос пришел спасти грешников. Закон предназначен для осуждения грешников; Евангелие – для их спасения. Фраза «Христос пришел спасти» звучит в унисон с Его собственными высказываниями (напр.: Лк. 19:10; Ин. 3:13; 12:46; 17:18; ср.: 11:27) и указывает на Его воплощение и искупление, а тем самым ясно свидетельствует о Его предвечном существовании. После тщательного исследования всех отрывков, связанных со спасением, в Пастырских посланиях, доктор Филипп Таунер приходит к выводу, что спасение, как зримая реальность, которая еще должна достичь своего завершения, является «центральной вестью», а следовательно, «здравым учением апостолов»[74]74
  Towner (1989), pp. 118, 119.


[Закрыть].

В-четвертых, восприятие Благой вести носит персональный характер. Всеохватность и универсальность – это одно (всякого принятия достойно), а индивидуальное принятие Евангелия – это другое (из которых я первый). Павел уже назвал себя «наименьшим из апостолов» (1 Кор. 15:9) и «наименьшим из всех святых» (Еф. 3:8), здесь же он называет себя (в разных переводах) первым, самым большим, самым плохим из всех грешников. Он пишет об этом в настоящем времени: я первый, а не то, что он некогда был первым.

Но что он имеет в виду под этим? Нужно ли понимать это буквально? Это интересный вопрос с точки зрения герменевтики. Здравый смысл подсказывает нам не воспринимать его заявление буквально, как факт. Павел ведь не исследовал грешные и преступные деяния всех обитателей земли, тщательно сопоставляя свои проступки с делами других, чтобы сделать вывод о том, что он хуже всех них. Речь, по-видимому, идет о том, что, когда Дух Святой свидетельствует нам о нашей греховности, мы незамедлительно отбрасываем всякие сравнения в этой связи. Павел настолько глубоко осознавал свои грехи, что и помыслить не мог, что кто-то был более грешным, чем он. Это язык грешника, чья совесть, обличенная Святым Духом, проснулась. Мы можем начинать, как фарисей из притчи Иисуса, который говорил: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди» (Лк. 18:11), но закончить должны, как тот мытарь, который, «ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лк. 18:13). Фарисей подробно разъяснял свои благочестивые дела; мытарь же не смел и сравнивать себя с другими, считая себя единственным грешником.

Итак, это первое из «изречений верности» в Пастырских посланиях говорит нам о Благой вести. Она истинна и верна. Она предназначена для каждого. Она говорит об Иисусе Христе и Его спасительных деяниях. И эта весть должна быть принята каждым из нас лично.

Нельзя, размышляя об этом высказывании, не вспомнить историю Томаса Билни, который был обращен через эту истину. Избранный в 1520 г. действительным членом Тринити Холла, в Кембридже, «маленький Билни» (прозванный так за свой малый рост) никак не мог найти мира и покоя в своем сердце.

«Но, наконец, – писал он, – я услышал об Иисусе, когда Эразм Роттердамский впервые опубликовал Новый Завет… И при первом его чтении (я хорошо это помню) я сразу же обратил внимание на слова святого Павла (о, они были просто бальзамом для моей души!) в 1 Тим. 1: „Верно и всякого принятия достойно слово, что Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый“. Одно это высказывание, при водительстве Божьем и Его прикосновении к моему сердцу (чего я тогда еще не осознавал), было просто освежающим душем для меня, оно возвеселило мое сердце, которое дотоле отчаянно страдало от ран, нанесенных ему моими грехами, – возвеселило настолько, что я почувствовал благодатный покой и мир, вспомнив Пс. 50: „И возрадуются кости, Тобою сокрушенные“. После этого случая Писание стало для меня слаще сотового меда»[75]75
  The Acts and Monuments of John Foxe (1563), fourth edition, revised by Josiah Pratt, vol. 4 (Religious Tract Society, 1877), p. 635.


[Закрыть].

Вероятно, из всех, кого Билни обратил к Христу, самым известным был Хью Латимер, впоследствии ставший видным деятелем английской Реформации. Латимер восхищался мужеством, с каким Билни отстаивал свою евангельскую веру; он называл его в своих проповедях «святым Билни».

Размышляя над характеристикой Павла его прошлой жизни, до обращения и получения им благодати Божьей, мы готовы еще раз спросить: почему Бог даровал ему Свою благодать? Единственно верный ответ звучит так: потому что Он Бог милостивый. Никакого другого объяснения быть не может. Его всемилостивое прощение порождается не чем-то внутри нас, как если бы какие-то наши заслуги склонили Бога даровать нам Свою милость, но оно свойственно Ему по природе, оно является атрибутом Божества – «всегда даровать милость», как сказано в молитве. Тем не менее Павел отмечает два момента, которые в данном случае, можно сказать, «предрасположили» Бога к милосердию.

Прежде всего, это его прошлое неверие: Павел был помилован потому, что так поступал по неведению, в неверии (ст. 13б). Как он говорит в другом месте, он был «ревнитель по Боге» (Деян. 22:3) и «думал, что [ему] должно много действовать против имени Иисуса Назорея» (Деян. 26:9). Таким образом, получается, что его убежденность и ревностное отношение к делу, его неведение и неверие все же виновны в его поведении. Он не говорит, что неведение могло бы оправдать его в глазах Бога, но лишь то, что его противостояние не было намеренным и осознанным, иначе оно было бы грехом против Святого Духа и в таком случае наглухо отделило бы его от получения благодати. Это сходно с тем, как в Ветхом Завете говорится о грехе по неведению и о грехе преднамеренном (напр.: Чис. 15:22 и дал.). Мы можем молиться за других молитвой Иисуса на кресте: «Отче! прости им, ибо не знают, что делают» (Лк. 23:34), если помним, что все мы все еще нуждаемся в прощении даже и грехов, совершенных «по неведению» (Деян. 3:17,19).

Если неведение Павла в прошлом оказалось одной из причин дарования ему Богом Его благодати, то вторая была связана с верой других в будущем: Но для того я и помилован, чтоб Иисус Христос во мне первом показал все долготерпение, в пример тем, которые будут веровать в Него к жизни вечной (16). Хотя обращение Павла произошло в уникальной обстановке (небесный свет, голос с неба, падение и слепота Павла), оно было также и «прототипом» (hypotyposis) всех последующих обращений, поскольку продемонстрировало безмерное терпение Христа. Фактически, это обращение Савла из Тарса по дороге в Дамаск доказало, что источник надежды остается во всех кажущихся безнадежными случаях. Павел как будто говорит нам сквозь даль веков: «Не отчаивайся! Если Христос оказал милость мне, самому большому грешнику, то он может излить Свою благодать и на тебя!»

В итоге, можно сказать, что хотя Павел и был хулителем и жестоким гонителем христиан, благодать Христа объяла его. Он получил ее отчасти по причине своего прошлого неведения и неверия, чтобы продемонстрировать последующим поколениям безграничную любовь и терпение Христа. Именно этот опыт встречи с милосердием Христовым, Его безмерной благодатью лежит в основе ревностного служения, горячего пыла Павла на миссионерском поприще. Точно так же и сегодня никто не сможет со всем жаром отдаться проповеди Благой вести, если не пережил похожий опыт личного общения с Христом.

Неудивительно, что Павел с таким пылом начал прославлять Бога, используя при этом (см. также: 6:15) некоторые обороты ранних литургических форм, которые убеждают нас, что свобода и литургия вполне совместимы друг с другом. Он обращается к Богу как к Царю, верховному властелину всего сущего, Который не только контролирует мироздание и исторический процесс, но и установил Свое царство через Иисуса Христа и Святого Духа для спасенного Им народа. Божественный Царь описан четырьмя эпитетами: во-первых, Он вечный (Царь веков), неподвластен времени. Во-вторых, Он бессмертный (нетленный), не подвержен тлению и смерти. Следовательно, как глупы идолопоклонники, которые «славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся» (Рим. 1:23). В-третьих, Он невидимый, Его невозможно увидеть простым взором. «Бога не видел никто никогда» (Ин. 1:18; 1 Ин 4:12), никто и «видеть не может» (6:16); все, что когда-либо являлось взору человеческому, было отблеском Его славы; она видима от «создания мира» (Рим. 1:20) и на небе, и на земле (Пс. 18:1; Ис. 6:3) и достигает своего зенита в воплощенном Сыне, Который «есть образ Бога невидимого (Кол. 1:15). В-четвертых, Царь есть единый… Бог. Добавленный в «Textus Receptus» и заимствованный оттуда в некоторые переводы эпитет премудрый, по мнению Мецгера, является «словом, взятым из Рим. 14:26»[76]76
  Metzger, p. 639.


[Закрыть]. Павел утверждает здесь не уникальную Божественную премудрость, но уникальность Его бытия. Он не имеет равных Себе: «Я – Господь, и нет иного» (Ис. 45:18). И этому великому Царю… веков нетленному… единому… Богу воздает Павел (как и подобает) честь и славу во веки веков. Аминь (17).

Преподаю тебе, сын мой Тимофей, сообразно с бывшими о тебе пророчествами, такое завещание, чтобы ты воинствовал согласно с ними, как добрый воин, 19 имея веру и добрую совесть, которую некоторые отвергнувши, потерпели кораблекрушение в вере; 20 таковы Именей и Александр, которых я предал сатане, чтоб они научились не богохульствовать.

До сих пор Павел говорил об учителях закона (и об их ложном евангелии) и о себе как об апостоле Иисуса Христа (и истинного Евангелия). Теперь апостол побуждает Тимофея заставить замолчать лжеучителей и противостать губительному воздействию их софистики. Он не может оставаться пассивным наблюдателем и сидеть сложа руки, хотя он и молодой, неопытный, впечатлительный и скрытный. Теперь время утверждать истину.

Павел, прежде всего, напоминает Тимофею об особых отношениях, которые связывают их, и об обстоятельствах его рукоположения: Преподаю тебе, сын мой Тимофей, сообразно с бывшими о тебе пророчествами… чтобы ты воинствовал согласно с ними, как добрый воин (18). Нам ничего не известно об этих пророчествах: относятся ли они непосредственно к Тимофею (как призванному Богом на выполнение Его поручения, ср.: Деян. 13:1 и дал.) или к самому Павлу (объявляя ему, что Тимофей может быть важным приобретением в его команде). Менее вероятным представляется то, что речь идет о его рукоположении, поскольку в 4:14 сказано о пребывающем в нем даровании, которое дано ему «по пророчеству с возложением рук священства». Все это выделяет его среди других, подготавливая к особому служению. Именно Тимофей, действуя согласно пророчествам о нем, мог стать добрым воином. По крайней мере, таков был наказ, завещание Павла ему. Завещание – это снова слово parangelia («повеление», «увещание»), как и в ст. 3 и 5. «Как часто в военном контексте… оно передает неотложное обязательство»[77]77
  Guthrie (1990), p. 77.


[Закрыть].

Павел не разъясняет, что означает «добрый воин». Но поскольку в 6:12 он говорит ему: «Подвизайся добрым подвигом веры», то резонно предположить, что он имеет в виду и здесь то же самое. Безусловно, защищать открытую Господом истину от тех, кто отрицает или искажает ее, ниспровергать злые замыслы (2 Кор. 10:4) – значит включиться в опасную и трудную борьбу, которая требует хорошей духовной экипировки, особенно же необходим «меч духовный, который есть слово Божие» (Еф. 6:17).

Очень важно для Тимофея иметь веру и добрую совесть (19а). Хотя здесь слово «вера» в начале стиха в оригинале без артикля, он стоит перед этим словом в конце стиха (букв.: «кораблекрушение в этой вере»). Тимофей обладает двумя ценными качествами, которые должен тщательно беречь: объективным «богатством» – верой, которая подразумевает апостольскую веру, и субъективным качеством – доброй совестью; более того, он должен не просто беречь их как таковые, порознь, но вместе взятые (как в 1:5 и 3:9), чего не удалось сделать Именею и Александру. Этот Именей, возможно, тот еретик, который учил, что «воскресение уже было» (2 Тим. 2:18). Но Александр – имя широко распространенное, и нет веских оснований полагать, что речь идет о том же человеке, меднике, который причинил много зла Павлу (2 Тим. 4:14) и который, вероятно, вообще не был христианином.

Кем бы ни были эти два человека, среди тех, о ком говорится, что они потерпели кораблекрушение в вере, упоминаются и Именей, и Александр (19б, 20а). Примечательно, что еретики отвергли именно совесть. Слово, использованное для описания отвержения (apotheo) ими совести, указывает на сильное действие, резкое отклонение чего-либо, «яростное и намеренное отвержение»[78]78
  Ibid., p. 78.


[Закрыть]. Отвергнув совесть, они потерпели кораблекрушение в вере. Тимофей же, напротив, сохраняя добрую совесть, сумеет сохранить и свою веру. Таким образом, вера и поведение человека, убежденность и совесть, интеллектуальные и нравственные качества человека тесно связаны между собой. Это обусловлено тем, что истина Божья содержит в себе нравственные побуждения. Как сказал Иисус: «Кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно…» (Ин. 7:17). Другими словами, практические действия служат ключом к раскрытию истины, а послушание – ключ к уверенности. Но когда люди избирают путь неправедной жизни, они попирают истину (Рим. 1:18). Таким образом, если мы заглушаем голос совести, позволяя греху оставаться нераскаянным и не прощенным, наша вера не может сохраняться долго. Всякий, чья совесть становится заскорузлой, нечувствительной к окружающему, попадает в очень опасное положение, подвергаясь искусному обольщению дьявола (4:1,2). Кальвин пишет: «Нечистая совесть – мать всех ересей»[79]79
  Calvin, p. 202.


[Закрыть]. Это хотя и не является непреложной истиной, но часто имеет место. Я сам знаю некоторых христианских лидеров, которые некогда были верными учителями, но в силу своего упрямства и неповиновения надлежащим требованиям отошли от истины и тем самым разрушили свое служение.

Отступничество Именея и Александра было столь серьезным, что Павел пишет, что он их предал сатане. Здесь, почти наверняка, подразумевается исключение из церкви, поскольку Павел использовал такое же выражение по отношению к члену коринфской церкви, который вступил в кровосмесительную связь (1 Кор. 5:5), а затем он добавил: «Итак извергните развращенного из среды вас» (1 Кор. 5:13). Поскольку Церковь – место обитания Бога, это означает, что отлученный от нее возвращается в мир, где царствует сатана. Сколь ни суровым может показаться такое наказание, оно не принимается раз и навсегда как окончательное. Оно, как сказано у Павла, представляет собой средство отвратить человека от прегрешения: чтобы исключенные научились не богохульствовать (20). Смысл в том, что люди, осознавшие свой грех в результате такого урока, могут быть восстановлены в членстве церкви.

В этой первой главе, где говорится о значении и месте учения в общине, Павел делает ценные замечания относительно ложного учения. По своей сути лжеучение – это heterodidaskalia, отклонение (heteros) от открытой нам истины. Его губительный вред в том, что оно подменяет истину человеческими умствованиями, а любовь и сплоченность – распрями. Его основная причина – отвержение, потеря доброй совести перед Богом.

Что же должен делать Тимофей в такой ситуации? Павел не говорит Тимофею, что ему следует отделиться от церкви: это был бы крайний случай. Но он не смеет и молчать перед лицом ереси, идя с ней на компромисс, что было бы другой крайностью. Он должен оставаться на своем посту и бороться с ней, как добрый воин, храня свою веру, опровергая ложные учения и отстаивая истину.