Текст книги "Убийство во времени"

14

– Мы пошлем за Хиллиардом, конечно же, – сказал Элдридж. – Он по крайней мере сможет распространить описание бедной девушки.

Они вошли в огромный зал замка, похожий на атриум. Потолок украшало переплетение деревянных балок. По центру располагалась массивная люстра из позолоченной бронзы с более чем дюжиной вощеных свечей, которые пока что оставались незажженными. Дневной свет пробивался сквозь высокие узкие окна, располагающиеся по бокам от входа. Окно в форме полумесяца с витражным стеклом над двойными дверями расцветило пол из черно-белых мраморных плит веселыми бликами. У дальней стены была широкая лестница, ее балюстрада из тяжелого кованого металла и вилась наверх. Стены были освящены масляными лампами в изысканных подсвечниках и украшены средневековыми гобеленами, оружием, а также головами боровов и оленей.

Она увидела, как герцог быстро посмотрел в большие тусклые глаз давно умерших животных, и поняла, о чем он в этот момент подумал. Трофеи.

– Ваша светлость, джентльмены… – Мистер Хардинг возник из одного из темных коридоров. Его взгляд на секунду остановился на Кендре, он явно не знал, что сказать. Затем он оправился от удивления и посмотрел на герцога, сделав вид, что ее здесь нет. – Графиня в Зеленой комнате, сэр. Она просила передать, что желает поговорить с вами, как только вы вернетесь.

– Спасибо, Хардинг.

На лице дворецкого изобразилось недоумение, он бросил не поддающийся расшифровке взгляд на Кендру и исчез в арочном проходе.

Элдридж сказал:

– Мне нужно увидеть Кейро. Алек, будь добр, пошли за констеблем и попроси доставить бумагу с просьбой прислать нам сыщика. Предлагаю снова встретиться в моем кабинете… – Он посмотрел на свои карманные часы. – Скажем, в половине шестого? К тому времени мистер Дэлтон уже совершит вскрытие. А пока что, я уверен, моя сестра организовала что-то для гостей, так что у вас будет чем заняться, мистер Морланд.

Морланд наклонил голову.

– Спасибо, сэр.

Кендра задержала дыхание, когда взгляд герцога остановился на ней.

– Вы, конечно, присоединитесь к нам, мисс Донован.

Это было большое облегчение.

– Спасибо, сэр, – Она помедлила. – Что ж, мне… нужно возвращаться к своим обязанностям.

– Встретимся в половине шестого. – Элдридж улыбнулся.

Хотя она и чувствовала, как глаза всех присутствующих сверлили дыры в ее спине, когда она шла по залу, Кендра удержалась от того, чтобы обернуться, и проскользнула в одну из дверей, которая, как она надеялась, приведет ее к кухням.

Алек подождал, пока она исчезнет из виду, затем хмуро обратился к своему дяде:

– И что это за обязанности? Вчера вечером она сказала, что работает горничной. Сегодня она точно уже ею не является.

Элдридж улыбнулся:

– Вчера вечером ты думал, что она воровка.

Морланд казался озадаченным их разговором:

– Эта женщина – воровка?

– Скорее всего, нет.

Рот Алека сжался.

– Как вы можете быть в этом уверены, герцог? Я также говорил, что она лгунья, и, скорее всего, так и есть. Вы верите ее заявлениям по поводу той девушки?

Лицо герцога потемнело, его взгляд упал на трофеи, украшающие стены. Волосы девушки отрезали. Кто-то ее кусал, черт побери.

– Я не знаю, чему верить, мой мальчик, но в настоящий момент мы не должны делать скоропалительных выводов.

* * *

Кендра почувствовала себя еще большей парией, чем раньше, когда добралась наконец до кухни. Она знала, что за ней непрестанно наблюдают, она чувствовала взгляды исподтишка, которые бросали в ее сторону. Пара служанок даже прекратили работу и открыто уставились на нее, когда она проходила мимо.

Где-то в самом центре головы у нее начала назревать боль. Не помогало и то, что на кухне сейчас была настоящая жара, шум стоял громче, чем обычно, и что здесь люди тоже прекратили свою работу и стали разглядывать ее, пока месье Антон, заметив это, не начал кричать на них по-французски.

– О, мисс! – Роуз побежала ей навстречу и схватила ее обеими руками. – Что случилось? Мы слышали, там убийство!

Другая служанка подошла к ней:

– Да, и что этот изверг на свободе! – Это заявление вызвало несколько испуганных вздохов в толпе молодых служанок, собравшихся вокруг Кендры.

– Нас убьют в наших кроватях, точно вам говорю!

– Что за чушь. – Кухарка подошла разогнать это столпотворение молодых служанок. – Все за работу. Сейчас же! Дора, эти каштаны сами себя не очистят!

– Но, Кухарка…

– Возвращайся к работе! – Она прогнала их всех жестом и затем развернулась к Кендре: – Ну и переполох же ты устроила. Тут ходят слухи о том, как ты говорила все эти вещи про ту девчушку. Как ее убили. Ты не с чудинкой случайно?

– С чудинкой? А. Сумасшедшая? Я сама недавно задавала себе тот же вопрос. – Она попыталась выдавить улыбку, которая ей не совсем удалась и исчезла совсем, когда за ее спиной раздался голос миссис Дэнбери.

– Мисс Донован. На одно слово вас можно?

Когда она повернулась, то увидела лишь, как черная юбка домоправительницы мелькнула и исчезла за углом. Ее тревога наверняка отразилась на ее лице, так как Кухарка сочувственно потрепала ее за плечо.

– Лучше иди, Кендра. Миссис Дэнбери – хорошая женщина, но для нее ты стала настоящей неожиданностью. А она не любит неожиданности.

– Я поняла, что и сама их не люблю. – От волнения у нее внутри все переворачивалось, пока она шла по теперь уже знакомому пути к кабинету домоправительницы.

– Присядьте, мисс Донован.

– Прошу прощения… – начала она, надеясь, что ей удастся предотвратить очередной нагоняй, но домоправительница подняла руку в знак того, что она требует тишины.

– Не надо, мисс Донован… не надо. Ваши извинения кажутся мне неискренними, так как вы прекрасно понимаете, что ваше поведение крайне необычно. Вообще-то, оно просто возмутительно. – Она, казалось, подбиралась к тому, о чем на самом деле хотела поговорить. Серые глаза, которые часто казались осколками льда, вспыхнули от гнева. – Я никогда так не… так не сгорала от стыда. Мистер Кимбл, может, и ответственен за распределение ваших гонораров, но вы находитесь в моем ведении. Ваше поведение отражается на мне.

Кендра сжала свои липкие ладони. Эта сцена была ей так знакома. Слишком знакома. Как часто в детстве она так же стояла в кабинете отца, пока он критиковал ее за то, что какой-то экзамен или выступление прошел не на должном уровне?

«Мы ожидали от тебя большего, Кендра…

Ты специально стараешься поставить в неловкое положение меня и твою маму?»

– Леди Этвуд в ярости от всей этой ситуации, – продолжила мисс Дэнбери. – Ее праздники славятся хорошим тоном, мисс Донован. Славятся. Найти ту девушку, сказать, что она была убита…

– Она и правда была убита. – Кендра сжала кулаки. – И не я нашла ее. И не я убила ее.

– Вы устроили настоящее представление со своим участием прямо перед вашими господами! Я не знаю, как у вас делается в Америке, но здесь так не делается, – сказала она, повышая голос. – Здесь вы будете вести себя подобающим образом. Пока я не решу, что с вами делать, вы будете находиться под лестницей. Вы не должны контактировать ни с гостями, ни с…

– Герцог попросил меня присутствовать в его кабинете в половине шестого. – И, да, Кендра получила злорадное удовольствие, увидев, как остолбенела домоправительница.

Миссис Дэнбери вернула себе самообладание.

– Понятно. Мы, конечно же, должны подчиняться желаниям его светлости. Но до этого времени я ожидаю, что вы будете выполнять свои обязанности на кухне. – Кубик льда был бы теплее тона домоправительницы. – И, мисс Донован? Я бы не стала на вашем месте радоваться. Леди Этвуд – сестра герцога. Они довольно близки. Герцогиня недовольна вашим поведением сегодня. Вы, может, и развлекаете его светлость, но осторожнее. Ваше положение в замке, возможно, не такое прочное, как вы думаете.

* * *

– Ее нужно уволить, Элдридж!

Расположившись на греческой кушетке, герцог Элдриджский наблюдал, как его сестра взволнованно меряет комнату шагами. В свои пятьдесят три – она была на два года младше брата – она все еще была привлекательной женщиной, думал он. Она набрала вес, с тех пор как тридцать пять лет назад очаровала в свой первый сезон весь Лондон, но несколько килограммов только сгладили черты ее лица. Ее волосы, возможно, уже были не такими золотистыми, и в них появились серебряные пряди, но она все еще убирала их по последней моде: сейчас у нее была элегантная высокая прическа с испанским гребнем, который закреплял пучок в нужном месте. Ее голубые глаза все еще искрились, хотя в настоящий момент эти искры были скорее связаны с гневом, чем с жизненной энергией. В последние три года герцог заметил, что сестра начала наносить румяна на щеки. Сегодня она могла обойтись и без этого искусственного приема, так как гнев добавлял ее лицу соответствующую краску.

– Ты меня слушаешь, Элдридж? – Она остановилась и уперла руки в бока, уставившись на него.

Он вздохнул. Кейро называла его по титулу, когда была глубоко возмущена чем-то.

– Я слушаю тебя, дорогая. Но я не понимаю, почему мисс Донован нужно уволить.

– Боже мой. Она сказала, что девушку убили! Перед всеми. Она испортила мой прием!

– Я полагаю, что это сделала мертвая девушка.

– Не дерзи, Берти!

В эту минуту герцог стал серьезным.

– Ты абсолютно права, Кейро. Это не смешно. Однако мисс Донован имела на это право: эта девушка правда была убита. Если бы только видела, что с ней сделали… – Его глаза потемнели, когда он вспомнил синяки, раны… и след от укуса. С каким жестоким животным они имели дело? Он резко встал и положил руки на плечи сестры, чтобы остановить ее нервозную ходьбу. Он посмотрел в голубые глаза, так похожие и формой, и цветом на его собственные, и произнес: – Это не для ушей леди. Достаточно сказать, что эта девушка заслуживает того, чтобы справедливость восторжествовала. Она, скорее всего, имеет здесь где-то семью. Они должны знать, что произошло с их родственницей.

– О, Берти! – Ярость леди Этвуд исчезла и сменилась приливом сочувствия. Потому что она знала, что в этот момент он говорил не только об этой девушке в озере.

Почувствовав, что она за него переживает, он поцеловал ее в лоб, сжал плечи и отпустил.

– Извини, Кейро. Я знаю, что это все произошло в неудачное время и испортило твой праздник. Но мы не можем закрыть на это глаза. Я послал за сыщиком в Лондон.

– За сыщиком! – она в ужасе прижала руку к горлу. – Что подумают гости?

– Я уверен, что это будет для них интересным развлечением.

– Это не так! – Однако она не встречалась глазами с братом, потому что подозревала, что он был прав. Даже сейчас она знала, многие женщины уютно устроились в Китайской гостиной, делая вид, что заняты кружевом, а на самом деле сплетничали о том, что произошло сегодня у озера. Даже эта глупая малявка Джорджина, нашедшая тело, казалось, была довольна тем, что получила такую известность, и повторяла свой рассказ, пронизанный шоком и ужасом. Леди Этвуд прекрасно знала, что она озвучила уже по меньшей мере три разные версии истории, с каждым разом ее страх увеличивался и описание мертвой девушки становилось все более гротескным.

– А эта женщина, служанка. Как ты ее называл? Кендра Донован, ирландка. – Ее губы искривились. – Ничего удивительного, что от нее столько неприятностей!

– Вообще-то она американка.

– Боже мой, это еще хуже! Чем она может быть полезна для этого расследования? Американка. Простая служанка. Женщина! – В ее голосе звучало сомнение. – Это не нормально!

– Что тебе не нравится, Кейро? Что мисс Донован – американка, женщина или служанка?

Рот герцогини сжался.

– Будь разумным, Берти. Если эту девушку убили, в чем я не уверена, то чем мисс Донован может тебе помочь?

– Она, кажется, имеет какой-то опыт в подобных делах.

– Откуда она может его иметь? У нее вряд ли есть какое-то образование, если учесть ее социальное положение.

Элдридж поджал губы, пытаясь вспомнить все, что ему было известно о Кендре Донован.

– Я не считаю, что мы имеем право недооценивать мисс Донован, – произнес он медленно. – Доверься мне в этом деле, дорогая.

– Берти…

– Я попрошу помощи мисс Донован. – Он остановился, задумавшись. – И на время праздника, Кейро, я бы предпочел, чтобы ты ходила по парку в сопровождении кого-то.

Это ее удивило.

– Я немного стара для компаньонки, Берти. И, так как я была замужем, боже, упокой душу Этвуда, мне она и не нужна.

– Все равно я должен настоять на этом.

Леди Этвуд почувствовала холодок, коснувшийся ее плеч и никак не связанный со сквозняками, которые были привычным делом в ее родовом поместье.

– В чем дело, Берти? – спросила она, взволнованная выражением глаз брата.

Элдридж вспомнил слова Кендры Донован: «Я могу точно сказать две вещи: это не было его первое убийство и он определенно совершит это снова».

Он верил в то, что необходимо доверять своим инстинктам, но ему было свойственно и логическое мышление. Он был просвещенным человеком. Он что, с ума сошел слушать женщину? Или же сумасшествие не слушать ее?

У него внутри все сжалось, когда он вспомнил о мертвой девушке. Матерь Божья, ее кусали, били, душили. Он снова посмотрел на свою сестру, его выражение лица было мрачным.

– Это кошмар, Кейро, – произнес он тихо. – Кошмар, какого я никогда раньше не видел.

15

Может, она правда сошла с ума. Может, в этот самый момент она была заперта в психиатрической лечебнице где-нибудь в Лондоне после того, как ей удалось убить сэра Джереми. Или, может, она никогда и не приходила в себя после того ранения в голову. Может, она была… где-то еще.

Нет! Кендра не собиралась снова идти по тому же пути. Она не знала, что произошло, но она отказывалась верить в то, что это было чем-то нереальным. Девушка на деревянном столе в этом странном старинном здании была реальной. По крайней мере, противная смесь из воды и золы, которой она сейчас очищала серебряный чайник в своих руках, была очень даже реальной.

Нахмурившись, она принялась тереть сильнее. Ее напряженное лицо отражалось в серебряной поверхности, и она не узнала себя из-за чепчика на голове. Миссис Дэнбери отправила ее в одну из задних комнат кухни для помощи Роуз и еще одной твини по имени Молли с домашним серебром. Без сомнения, она считала, что это будет для нее наказанием, но это было не так уж и плохо. Сама работа даже немного успокаивала. И она дала ей возможность расспросить девушек об их жизни в замке и, что более важно, о девятнадцатом веке.

Она подняла вопрос, который особо ее интересовал.

– Саймон Дэлтон, он не доктор?

– Мистер Дэлтон? О нет. Он хирург, – ответила Молли.

– Хирург, но не врач? – она поставила на место чайник. – В чем разница?

Молли уставилась на нее в растерянности.

– Доктор намного важнее! Он не подумает возиться с чьими-то кишками, как хирург!

– А это что, плохо?

Они посмотрели на нее как на сумасшедшую.

– Это же непристойно, – сказала Роуз. – Конечно же, мистер Дэлтон сейчас не занимается этим. Он сложил свои полномочия в армии, когда его тетя леди Хэлстид отдала богу душу. Теперь он живет в Хэлстид Холл.

– И чем занимается?

Роуз пожала плечами:

– Он джентльмен.

Это значило, как поняла Кендра, что он либо сдает часть земли местным фермерам, либо нанимает местных для работы на земле, которую унаследовал.

– Герцог кажется… милым, – заметила как ни в чем не бывало Кендра, поднимая пару щипцов для сервировки для того, чтобы их почистить.

– О, он славный. И еще такой умный. Он всегда на крыше, изучает звезды и все такое. Как жалко, что это произошло с его женой и ребенком.

– Что произошло?

Роуз рассказала:

– Это было до того, как я родилась, но моя мама рассказала мне, как герцогиня вместе с крошкой отправились плавать на корабле. Их забрало судно Дэви Джонса, это точно. Это был светлый день. Никто не знает, что произошло, но его светлость нашел свою жену на пляже. Леди Шарлотта навсегда пропала в море.

«Это объясняло странное отношение Элдриджа к той жертве, найденной в воде», – подумала Кендра.

Молли вздрогнула:

– А я слышала, что его светлость сошел с ума.

– Ну да, – согласилась Роуз, понизив голос, полируя и натирая серебро. – У него всегда были странные заскоки, но это я с уважением говорю. Моя мама сказала, что он закрылся тогда в своем кабинете. Единственный, кто смог ему помочь, был маркиз.

– Маркиз?

– Племянник его светлости, Александр Морган, маркиз Сатклиффа. А он тогда был еще совсем пареньком.

– О. Тот привлекательный юноша? – вздохнула Молли.

– Он вне твоей досягаемости, Молли Дэнверс!

– А я ничего и не говорила. Но у него такие глаза, правда?

Кендра сменила тему:

– Кто-нибудь из вас слышал о том, чтобы в округе разыскивали пропавшую девушку?

Они обменялись нервными взглядами.

– Мисс, вы что, думаете, что этот монстр живет где-то здесь? – спросила Роуз.

– Пока что рано что-то утверждать.

– Нет. Дженни уехала в Бат, но я не знаю, чтобы кто-то пропал, – прошептала Молли.

Они погрузились в тревожное молчание. Кендра пожалела, что посеяла страх, который теперь видела в глазах твини.

В пять пятьдесят Кендра извинилась и удалилась в комнату, которую она разделяла с Роуз. Она вымыла руки и лицо и воспользовалась ночным горшком. Вспомнив о чепце, она сняла его с головы и бросила на кровать, после чего направилась в кабинет герцога.

Герцог, Морланд и Дэлтон сидели вместе с еще одним мужчиной. Алек занял свою излюбленную небрежную позу, облокотившись о камин. У каждого из них в руках был стакан из тяжелого хрусталя и металла с бренди. Свечи были зажжены, огонь трещал за каминной решеткой. Они встали, когда Кендра вошла: знак вежливости, который ей крайне редко оказывали в двадцать первом веке.

Элдридж улыбнулся:

– Мисс Донован, позвольте представить вам нашего констебля мистера Хиллиарда.

Кендра взглянула на него, протягивая руку. Ей показалось, что ему было за сорок, у него были редеющие темные волосы, круглое красное лицо, плотное телосложение. Он казался немного смущенным, но она не была уверена, было ли это из-за удивления, что она пожала ему руку из-за представления служанке, или из-за того, что он находился в кабинете герцога и пил бренди. Она подозревала, что последнее обстоятельство не было для него обычным делом, и заметила, что одежда мужчины была менее роскошной, чем у остальных господ в комнате. Но отметила с оттенком сухой иронии, что все же его одежда была на несколько порядков лучше, чем то, что было надето на ней.

– Мисс, – он дипломатично кивнул ей. – Мистер Хиллиард.

Элдридж спросил Кендру:

– Вы не хотите выпить, мисс Донован? Может быть, хереса?

– Нет, спасибо. – Она услышала неодобрение в своем собственном голосе и напомнила себе, что находится не в командном пункте ФБР, окруженная профессионалами. Да поможет ей Господь. Это все происходит задолго до того, как обширная сеть специализированных правоохранительных агентств объединится для защиты своих граждан. Вообще-то, здесь, в Англии, ближайшие четырнадцать лет не появится даже настоящего представления о полиции, вплоть до того момента, когда сэр Роберт Пил не введет закон о Службе столичной полиции Лондона. Спустя несколько веков туристы, посещающие Англию, может, и не будут знать имя Роберта Пила, но точно вспомнят, что лондонских полицейских называют бобби, конечно же, в его честь.

– Мы отправили за сыщиком. Он должен быть здесь завтра утром. – Возвращаясь к своему месту за столом, герцог взял свою трубку, но даже не предпринял попыток зажечь ее. – Мисс Донован, пожалуйста, присядьте. Нам нужно начать. – Он подождал, пока Кендра займет свое место на диване рядом с Хиллиардом. – Мистер Дэлтон, каковы ваши наблюдения?

– Мисс Донован права. – Он едва заметно кивнул ей, чтобы признать этот факт. Кендра почувствовала на себе затаенные взгляды всех, кроме герцога. – У женщины была сломана подъязычная кость, щитовидный и перстневидный хрящи. В ее легких не было воды. Она умерла от удушья, а не утонула.

– Ее неоднократно душили, как и предполагала мисс Донован? – спросил Алек, хотя видел доказательства своими глазами.

– Мои наблюдения подтверждают теорию мисс Донован. Хотя я не могу с точностью назвать время смерти, но, основываясь на степени трупного окоченения, я предполагаю, что она умерла в ранние утренние часы, где-то между тремя и четырьмя часами, но это только догадка. Ее желудок был пуст, она не ела много времени. Я насчитал пятьдесят три ранения в туловище девушки. Согласно моим подсчетам, мы имеем дело с четырьмя разными ножами. И все пятьдесят три ранения были нанесены при жизни.

– Святая Матерь Божья, – вздохнул Хиллиард.

– Кто бы это ни совершил, он, должно быть, абсолютно сошел с ума, – сказал Элдридж. Он выглядел потрясенным.

– И да и нет, – быстро ответила Кендра. – Его психоз, его сумасшествие – таятся внутри его. Всем окружающим он будет казаться вполне нормальным.

Мистер Хиллиард поднял брови:

– Откуда вы это знаете?

– Потому что… он организован. Он уже совершал это и раньше. Он знает, как затеряться в толпе.

– Мы никогда раньше не находили девушек, умерших подобным образом, – возразил Морланд.

– Возможно, он работал не в этой местности. Или мы не должны были найти эту девушку. – Она вспомнила, когда впервые прибыла к этому замку – это было несколько веков назад! – и местность, окружавшую его. – Где тут океан? В двух милях?

Алек наблюдал за ней исподтишка.

– Поблизости.

– Вы говорили, что здесь проходит водораздел. Убийца, возможно, выбросил тело в реку, ожидая, что его отнесет течением в океан.

– Это же было бы довольно беспечно с его стороны, не так ли? Почему бы не захоронить девушку? Избавиться от нее каким-то другим способом, чтобы ее не нашли?

– Я не знаю. – И это ее беспокоило. Это было беспечно. – Этот субъект, может…

– Субъект? Что вы под этим понимаете, скажите на милость? – Элдридж любопытно смотрел на нее.

О боже. Несмотря ни на что, она забыла, в каком месте находилась. В каком времени.

– Неопознанный субъект, – объяснила она. – Убийца. Он, возможно, расслабился. Или он хотел, чтобы ее нашли. – Она посмотрела на Дэлтона. – Ее изнасиловали?

Он вспыхнул и не смог встретиться с ней взглядом:

– Да.

Герцог выглядел мрачным.

– Он монстр.

– Да. Но он не выглядит как монстр. Это очень важно, чтобы все понимали это. – Она внимательно осмотрела лица всех присутствующих. – Он ничем не отличается внешне от вас или меня.

– Боже. – Хиллиард выпил оставшийся бренди одним глотком.

– Прямо сейчас жертва – единственная ниточка, связывающая нас с убийцей, – сказала Кендра. – Нужно узнать, кто она.

– Я не думаю, что она отсюда. Она не была дочерью фермера, служанкой или кем-то из рабочей среды, – медленно произнес Дэлтон.

Кендра посмотрела на него.

– Почему вы так думаете?

– Из-за ее рук. Ладони не были грубыми. Никаких мозолей. Никакого признака ручного труда.

Лицо Кендры от удивления вытянулось. Мягкие гладкие руки были настолько привычны для девушек в ее мире, что она даже не подумала, что это может показаться необычным в эту эпоху.

– Могла ли она быть леди? – поинтересовался Морланд, попивая свой бренди.

– Сомневаюсь, – сказал Алек. – Если бы исчезла дочь кого-то из высшего сословия, уже бы подняли шум.

– Если только представитель знатного рода не захотел бы избежать скандала, – возразил Морланд.

Элдридж нахмурился:

– Вы, джентльмены, вращаетесь в обществе. Вы ее не узнали?

– Мне она показалась немного молодой для того, чтобы начать выходить в свет, герцог, – заметил Алек.

– Она могла быть дочерью какого-то горожанина, – предположил Хиллиард.

– Нет. Я так не думаю. – Дэлтон откашлялся, он снова выглядел так, будто ему неловко. – Полагаю, она проститутка.

– Это как вам может быть известно? – констебль поднял брови.

– Девушка – мне кажется, ей было около пятнадцати – была однажды беременна, но ребенок не был рожден.

– Понятно, – сказал медленно Элдридж.

Алек выпрямился.

– Выкидыш или аборт?

– Аборт.

– И что, поэтому она проститутка? – спросила Кендра.

Все четверо мужчин, казалось, посчитали ее вопрос шокирующим.

– Мисс Донован, женщины, получившие аристократическое воспитание, не прибегают к услугам подпольного акушера, – это было все, что сказал герцог.

Кендра задумалась об этих словах. По ее мнению, если женщина была доведена до отчаяния, была достаточно напугана, она могла сотворить все, что угодно, наплевав на законы и общественные ограничения.

Дэлтон продолжил:

– Как и ее руки, ее ноги мягкие, в хорошем состоянии. Никаких мозолей, натоптышей и иных изъянов.

Морланд поднял стакан с бренди и пробормотал:

– Похоже на описание женщины, которая работает на спине.

Хиллиард был единственным, кто счел эту пошлую шутку веселой. Поймав укоризненный взгляд герцога, он притворился, что кашляет, а не смеется, и выпрямился в своем кресле. – Извините, шеф… кхм, ваша светлость.

– Она не была уличной проституткой, – продолжил Дэлтон. – Она была слишком… нежной, я бы сказал. Уличные шлюхи грубые и неотесанные. Никаких признаков того, что она употребляла алкоголь или что-то подобное.

– Может, она только начала заниматься этим делом, – предположил Алек. – Она довольно молода.

– По моим подсчетам, шрамам от беременности и аборта по меньшей мере два года.

– Ей же было всего тринадцать, – пробормотала Кендра.

– Она, возможно, работала в академии, – сказал Дэлтон.

Кендра посмотрела на него:

– В академии?

– Хм, это мм…

– Бордель, – сказал нетерпеливо Алек. – Или она была чьей-то любовницей.

Кендра решила не озвучивать свои мысли о мужчине, который брал себе в любовницы тринадцатилетнюю девочку. Вместо этого она сказала:

– Хорошо, будем исходить из предположения, что она работала проституткой. Это уже лучше, чем ничего, для начала. – Она остановилась, немного удивленная тем, что произнесенные ею слова были действительно правдой.

Когда она заходила в кабинет, она не многого ожидала. Конечно, она не могла прибегнуть к своим привычным инструментам: судебно-медицинской экспертизе, базам ФБР. Даже к СМИ. Пусть последние и были раздражающим фактором, но они делали свое дело: публиковали фотографии жертв, на которых могли бы узнать какого-нибудь Джона или Джейн Доу[20]20
  Джон Доу, Джейн Доу – в правоохранительных органах США под этим псевдонимом подразумевается неопознанное тело мужчины или женщины соответственно (прим. ред.).


[Закрыть].

Ее взгляд упал на портрет женщины и ребенка над камином. В голову пришла мысль.

– А можем ли мы попросить кого-то сделать портрет жертвы? – спросила она. – Если бы мы это сделали, то, может, могли бы напечатать его в местной газете. Кто-нибудь узнал бы ее, откликнулся бы.

– Леди Ребекка… – начал Дэлтон.

– Невозможно. – Алек посмотрел на него уничтожающе. – Ей пришлось бы увидеть тело, чтобы его нарисовать.

– Кто такая леди Ребекка? – спросила Кендра.

Алек посмотрел на нее сердито и ответил:

– Леди.

Кендра нахмурилась, хоть и знала, что его отношение было нормой в этом мире. К женщинам благородного происхождения относились немногим лучше, чем к фарфоровым куклам. Она вспомнила, что однажды читала о том, что женщинам частенько запрещали посещать похороны, так как боялись, что их нежная натура может быть травмирована.

– Из этого в любом случае ничего не выйдет, – сказал Элдридж. – Ни одна уважаемая газета не напечатает рисунок с изображением блудницы. Нужно попросить сыщика взять с собой описание девушки и навести справки в Лондоне.

– Это если она была из Лондона, – подчеркнул Морланд. – Лондон вряд ли единственный город, в котором есть бордели. Она могла быть из академии Бата, Манчестера или Глазго.

– Лондон – ближайший город, – подчеркнула Кендра. – Зачем ему искать свою жертву в другом месте?

Морланд уставился на нее поверх своего стакана с бренди.

– Если мы установим личность малютки, как это поможет нам обнаружить убийцу, мисс Донован?

Кендра едва заметно пожала плечами.

– Это зацепка. Если она приведет нас в… академию, он может быть их клиентом. Кто-то еще в борделе может знать, кто он.

Взгляд герцога был взволнованным, когда он посмотрел на нее.

– И вы правда полагаете, что он снова совершит убийство?

– Я знаю, что он убивал раньше. Знаю, что он убьет снова. И… – она задумалась и вдруг облизала свои сухие губы. Она не знала, сможет ли он или кто-то из присутствующих мужчин принять то, что она собиралась сказать. Она понимала, что это будет самое сложное. – И, – сказала она уверенно, – вы, скорее всего, с ним знакомы.

Ей не пришлось долго ждать реакции. Морланд посмотрел на нее возмущенно:

– Это абсурд!

Хиллиард, вытаращившись на нее, проговорил:

– Однако!

Даже Дэлтон покачал головой:

– Нет… Кто бы это ни совершил… это…

– Сумасшедший. Монстр. Да, мы уже об этом говорили, – сказала она нетерпеливо. – Я говорила вам, он будет казаться вполне нормальным. Вы можете говорить с ним и никогда по-настоящему не знать, кто он. Его природу. Что он совершал. Скорее всего, он живет где-то поблизости, или по крайней мере он знаком с этой местностью. – Она видела их недоверие и не могла их винить. Черт, мысль о том, что где-то поблизости живет серийный убийца, было сложно принять даже в двадцать первом веке.

Все молча смотрели на нее и друг на друга.

Герцог вздохнул, затем встал.

– Что ж, вы, без сомнения, дали нам пищу для размышлений, мисс Донован. Сыщик из Лондона будет здесь завтра.

Понимая, что на этом собрание окончено, все встали. Элдридж вышел из-за стола и положил руку на предплечье Кендры, когда все мужчины, за исключением Алека, покинули комнату.

Когда дверь за ними закрылась, Алек поднял свой стакан, обращаясь к Кендре с явной издевкой:

– Что ж, мисс Донован, вы оживили то, что должно было быть очередным скучным приемом.

Она послала ему раздраженный взгляд и затем повернулась к герцогу:

– Вы мне верите? – прямо спросила она.

– Мне бы не хотелось, – признался он. – Но я видел, что совершили с этой девочкой. Я не могу не принимать во внимание то, что вы нам сообщили. Посмотрим, что нам скажет на этот счет сыщик.

Кендра нахмурилась и подумала: «Что бы это значило? Передаст ли герцог расследование этому сыщику? Пусть он и был детективом, но детективом из девятнадцатого века».

У нее внутри все сжалось. Была еще одна вещь, которую ей следовало предпринять.

– У вас случайно нет меловой доски? – спросила она.

Герцог, казалось, был заинтригован ее вопросом.

– Меловая… доска?

– Да. – О, черт, когда была изобретена меловая доска? Она не знала. Но по реакции герцога она поняла, что, скорее всего, она еще не изобретена. – Что-то, на чем можно было бы писать. – Она показала жестами. – Знаете, дети в школе их используют.

– Думаю, она имеет в виду грифельную доску, – предположил Алек. Кажется, его это забавляло.

– А. Да, у нас есть грифельная доска в классной комнате. А зачем она вам?

Кендра раздумывала над вопросом.

– В вашей лаборатории вы делаете записи касательно ваших наблюдений ночного неба. Вам это помогает, опираясь на уже известные факты, предугадывать какие-то события и выдвигать теории. Эдмунд Галлей использовал гравитационный закон Ньютона, чтобы найти комету и предположить ее орбитальный маршрут. Мне нужно организовать наблюдения по такому же принципу.