Текст книги "Убийство во времени"

– Вы никогда не обращались панибратски со своими слугами…

– Нет.

– Однако, – продолжил Алек, игнорируя лед в голосе дяди, – стоит отметить, вы вполне комфортно себя чувствуете с Кендрой Донован. Я должен напомнить, что вам ничего не известно о ее персоне. Не говоря уже о том, что она служанка, герцог. Слуг можно наставлять, с ними можно быть сердечным, но все же нельзя забывать, что они – что мисс Донован – все же представляют низшее сословие. Она просто служанка.

Элдридж вспомнил взгляд Кендры Донован, когда она изучала его инструменты и приспособления. Ее не озадачило то, что она увидела. Она даже, казалось, понимала, что это. И она точно поняла, что собой представляет карта ночного неба.

И она цитировала Вордсворта.

– Обычно ты более проницателен, Алек, – пробормотал он в конце концов. – Мисс Донован представляет собой много чего, мне кажется. Просто служанка? Я так не думаю.

* * *

– Миссис Дэнбери вас ищет.

У Кендры упало сердце, когда она посмотрела на Роуз.

– Зачем?

– Не знаю, но… – Она наклонилась вперед и прошептала: – Вы что, правда пили чай с его светлостью?

Ну и ну. Сплетни быстро распространяются даже без «Фейсбука».

– Я не пила чай.

– Но вы были с ним в его лаборатории?

– Мы разговаривали. Это считается неприличным?

Девушку, казалось, этот вопрос серьезно озадачил.

– Я точно не знаю, прилично ли это. Но так себя не ведут.

Роуз выглядела так, будто хотела еще что-то сказать, но к ним подошла Кухарка, свалив бадью с картошкой на стол перед ней. Она окинула Кендру взглядом:

– Миссис Дэнбери тебя ищет.

– Да, мадам.

– Ну, тогда…

– Quand est-ce que ces pommes de terres seront prêtes?[17]17
  Когда эта картошка уже будет готова? (пер. с французского)


[Закрыть] – Месье Антон подошел к ним, бешено жестикулируя. – J’ai besoin de ces pommes de terre![18]18
  Мне нужна эта картошка! (пер. с французского)


[Закрыть]

Кухарка положила руки на свои округлые бедра так, что Кендра невольно подумала, что эти двое уже участвовали в подобной сцене ранее.

– Что ты там орешь, чертов лягушатник?

– J’ai besoin des pommes de terre, femme stupide![19]19
  Мне нужна картошка, тупая ты женщина! (пер. с французского)


[Закрыть]

– Я не говорю по-французски, ты прекрасно знаешь. Если ты спрашиваешь, когда мы закончим с этой картошкой, мы ее сейчас почистим и порежем так быстро, как можем.

Шеф фыркнул и удалился. Кендра услышала, как он бормочет нелестные слова по поводу происхождения Кухарки. Она посмотрела на Кухарку, та ей подмигнула. Кендра не сдержала улыбку.

– Для человека, который не говорит по-французски, Кухарка, ты, кажется, прекрасно его понимаешь, – сказала она.

– Как-то справляемся. А теперь иди, мисс. Иди к миссис Дэнбери. Тебе тоже нужно справляться со своими делами.

«Легко сказать», – подумала Кендра с беспокойством, особенно усилившимся, когда она села напротив домоправительницы спустя пять минут. Она не предполагала, что такое возможно, но эта женщина выглядела еще менее доброжелательно, чем раньше.

– Мисс Донован, я… Я не знаю, что сказать. – Миссис Дэнбери глубоко вдохнула, ее небольшая грудь приподнялась в черном платье из бомбазина. – Когда вы обслуживали сегодня утром мисс Сару и мисс Джорджину, вы говорили им заткнуться? Вы кричали на них? Вы ругались на них? Запугивали их?

«Для того, кому нечего было сказать, она отлично справлялась с задачей донести свою точку зрения», – подумала Кендра.

– Я… не помню, чтобы запугивала их.

Глаза миссис Дэнбери сузились:

– Это не шутка, мисс Донован.

– Я потеряла самообладание, – призналась Кендра.

– Вы… – Миссис Дэнбери, казалось, была потрясена таким признанием. Она расправила плечи. – Мисс Донован, горничная не может терять самообладание. Они благородные леди!

Кендре пришлось прикусить язык. Сара и Джорджина были какими угодно, но только не благородными. Она сомневалась, что они смогли бы даже в шестой класс перейти.

– Совершенно ясно, что вы не годитесь на роль горничной, – заметила домоправительница холодным тоном. – Мисс Сара и мисс Джорджина уже передали свои жалобы леди Этвуд, которая, конечно же, довела их до моего сведения. – Хоть Кендра и не знала этого, но леди Этвуд велела миссис Дэнбери также избавиться от нее. И, хотя миссис Дэнбери намеревалась выполнить приказ графини, было еще одно обстоятельство: чаепитие мисс Донован с герцогом Элдрижским. Хотя она и не знала, что именно происходит между герцогом и этой американкой, но, к сожалению, было очевидно, что придется дождаться удобного момента, прежде чем уволить эту особу.

– Вы не горничная, мисс Донован.

– Я…

Миссис Дэнбери вытянула руку, останавливая ее.

– Я не закончила. Вы больше не горничная. Вы присоединитесь к младшему персоналу.

– Я не… эм, не уволена?

– Я разве так говорила? – ответила домоправительница раздраженно. Она сделала паузу, как будто сама была потрясена своим гневом. Кендра подозревала, что миссис Дэнбери нечасто выходит из себя. Если вообще когда-то выходит. – Ваши обязанности теперь те же, что и у прислуги на нижних этажах, – она снова попыталась договорить, сложив руки и холодно глядя на молодую женщину. – Вам выдадут утреннюю и вечернюю формы для выполнения ваших обязанностей. Само собой, ее стоимость будет высчитываться из вашего гонорара, который также изменится в соответствии с вашей новой позицией. Вы, – продолжила она резко, – сразу же переоденетесь. Леди Этвуд попросила, чтобы полдник подали у реки. Для этого мероприятия понадобятся ваши услуги. Роуз поможет вам найти более подходящий наряд.

Кендра замерла и не двигалась с места.

– Мисс Донован? Как и для горничных, для служанок тоже существуют определенные стандарты поведения. Вы не должны говорить своим господам… чтобы они заткнулись. Это понятно?

– Да, мадам.

– Вы не должны разговаривать со своими господами, пока они не зададут вам какой-то конкретный вопрос. Вы, по сути, должны слиться с фоном. Хорошая служанка, отличная служанка, не видна. Это понятно?

– Да. Обещаю, никто даже не заметит моего присутствия.

Кендра не осмелилась улыбнуться, но покинула комнату, ощущая легкость, будто с нее свалился тяжкий груз. «Помогать в сервировке на улице» звучало вполне неплохо. Намного лучше, чем быть горничной. Может, все наконец менялось к лучшему.

Она и не думала, что нарушит свое обещание так скоро.

11

Жар резко обдал лицо Кендры, когда она вернулась в кухню. За то небольшое время, что она отсутствовала, температура поднялась как минимум на десять градусов, как и шум.

Всего на секунду она облокотилась о дверной косяк, наблюдая за тем, как служанки и лакеи носятся по кухне. Она чувствовала приятный аромат жареного мяса и чеснока, смешанный со странным запахом обожженных перьев. Она проследила, откуда доносился этот аромат, и поняла, что со стороны стола, где две служанки ощипывали и подпаливали перья обезглавленных фазанов, наваленных на рабочей поверхности как ряд ужасающих поленьев.

Месье Антон как сумасшедший прыгал от плиты к каминам и столам, раздавая приказы на смеси французского и ломаного английского, помешивая, приправляя и пробуя все, что кипело в котелках и кастрюлях.

Это реально. В это трудно поверить, но это реально.

Понимая, что она начинает привлекать к себе внимание, Кендра выпрямилась, пересекла комнату и подошла к Роуз, которая стояла на цыпочках, пытаясь дотянуться до большой супницы.

– Миссис Дэнбери сказала мне присоединиться к младшей прислуге.

Роуз с грохотом поставила миску на буфет, развернулась и уставилась на нее с тревогой:

– О, мисс, нет! Что случилось?

– Что? А. Да ничего. – Кендра не сразу поняла, как это могло звучать для Роуз. Опуститься с позиции горничной до младшей обслуги. Наверное, это выглядело как понижение по службе. Черт, это и было понижение, первое в ее жизни.

– С вами все в порядке? – Карие глаза Роуз наполнились сочувствием.

– Я в порядке. – По крайней мере, ее вполне устраивало это изменение статуса здесь, в девятнадцатом веке. Ее не устраивало, что она находилась в девятнадцатом веке. Она заставила себя улыбнуться, потому что Роуз все равно выглядела обеспокоенной. – Честно. Это не страшно.

– Как скажете, мисс. – Было ясно, что служанка ей не поверила.

– Миссис Дэнбери сказала, чтобы я помогла с ланчем, но для этого, очевидно, нужна другая одежда.

– А, да. Идите за мной. – Роуз взяла миску и передала ее другой девушке. – Эй, Берт. Кухарке это нужно для тартов.

Покидая кухню вслед за Роуз, Кендра в очередной раз поразилась лабиринту комнат в зале для прислуги и невероятному количеству персонала. Это все напоминало улей: непрерывный поток людей, непрерывный поток движения.

– Сколько людей работает здесь в замке, Роуз?

– Замок Элдридж – одно из самых старых и больших хозяйств в этих краях, – служанка произнесла это с явной гордостью. – У нас около четырех тысяч слуг внутри замка и на его территории.

– Четыре тысячи?

– Да, мисс. И это еще не считая тех, кто помогает на вечере.

– Боже мой.

– Вот мы и пришли. – Роуз открыла дверь и вошла в комнату, которая была похожа на что-то среднее между старомодной швейной мастерской и средневековой прачечной. По обе стороны камина стены были уставлены открытыми шкафами с аккуратно сложенными тканями, катушками с нитками и отделочными материалами. В центре комнаты располагался деревянный стол с накинутым поверх него толстым покрывалом, на котором лежало платье. Кендра поняла, что это примитивная версия гладильной доски. Пожилая тяжеловесная женщина проводила утюгом, который выглядел так, будто бы весил тонну, по коричневому платью, в то время как более молодая служанка помогала ей расправлять материю.

Пожилая женщина бросила на них тяжелый взгляд.

– Мы немного заняты, Роуз, – произнесла она и передала утюг свой ассистентке, которая сразу же переложила его в камин, чтобы он снова нагрелся.

– Ну да, миссис Битон. – Роуз кивнула. – Но тут мисс нужно платье.

Миссис Битон вытерла пот со лба.

– Какое платье?

– Для служанки.

– У нас нет времени шить новое платье.

– Она может надеть старое платье Дженни. Она ведь сбежала в Бат с мистером Киппером, все такое.

– Ах, вот скандал-то был. И никакого тебе «если позволите»! – Миссис Битон фыркнула и осмотрела Кендру с ног до головы. – Ты временно помогаешь тут?

– Ну…

– Ее наняли, – вставила Роуз.

– Что случилось с твоими волосами? Болела?

– Я…

– Ей уже лучше, – ответила Роуз.

– Как тебя зовут?

– Хм…

– Кендра Донован. Она американка.

– Да ты просто болтушка, Кендра Донован, – заметила миссис Битон.

Кендра улыбнулась.

Миссис Битон подошла к выдвижному ящику, покопалась там и вытащила бледно-голубое платье. Подняв его перед собой, она осмотрела сначала платье, а потом и Кендру своим строгим взглядом.

– Пойдет, – заявила она. – Нужно только погладить.

– Ах, но мы же спешим, миссис Битон, – возразила Роуз. – Миссис Дэнбери…

– Хотела бы, чтобы ее слуги выглядели достойно.

Признав поражение, Роуз вздохнула.

– Ну да. Но миссис Дэнбери говорит, что ей нужно помочь с полдником. А леди Этвуд вдруг взбрело в голову устроиться у реки. Месье Антон ужасно переживает из-за этой затеи.

– Месье Антон всегда переживает. Он же француз. – Миссис Битон быстро заменила платье на доске на форму служанки. – Чепчик и фартук найдете в третьем ящике, Роуз. Мэгги, принеси мне утюг.

Кендра мало что знала о глажке – она обычно сдавала свое белье в химчистку на углу, – но то, что она наблюдала сейчас, было весьма трудоемким процессом. Без электричества утюг нужно было постоянно подогревать в камине. К тому моменту, как форма наконец получила одобрение миссис Битон, Роуз уже начала заметно нервничать. Миссис Битон сняла платье с доски и передала его Кендре.

– Можешь подойти позже, когда будет время, доделаем. Ты немного меньше, чем Дженни, нам нужно будет собрать немного на талии. Дженни любила тортики Кухарки.

– Спасибо, мадам, – Роуз уже стояла у двери. – Идите за мной, мисс.

В спальне Кендра переоделась в свою новую форму. Пока Роуз вешала ее прежнее платье, она надела фартук и чепчик. После этого она не смогла удержаться, посмотрела в маленькое поворотное зеркало и чуть было не ахнула.

– Вы выглядите как настоящая служанка, – сказала Роуз, ободряюще улыбнувшись ей.

– Мои родители бы так мной гордились.

– Что?

– Ничего. – Она прижала большой и указательный к переносице. Будь спокойна. Будь внимательна.

– Сколько ты уже в замке Элдридж, Роуз? – спросила она, когда они спускались по лестнице для слуг.

– Ой. С тех пор как мне исполнилось десять. Моя сестра работала тут посудомойкой, потом она получила повышение, и меня наняла миссис Дэнбери.

– А где твоя семья?

– Они живут вниз по дороге. Отец присматривает за полем для его светлости. Братья помогают ему. Я скучаю по сестре, которая уехала в Лондон. У меня есть еще одна сестра, она замужем за офицером и живет сейчас в Колчестере. Потом у меня есть еще младшие…

– Ничего себе. Сколько же у тебя братьев и сестер?

– Четырнадцать. Шесть братьев и восемь сестер. А у вас сколько братьев и сестер, мисс?

– У меня их нет.

Роуз выглядела ошеломленной:

– Вообще нет братьев и сестер! Ни одного? Ваша мама тоже болела?

– Нет. Она была занята. Мои родители развелись. Папа женился еще раз, у него двое детей от второй жены. Так что, видимо, у меня есть сводные брат и сестра.

– Развелись? – Роуз выглядела еще более ошеломленной, хотя, казалось, дальше уже некуда. И немного напуганной. – Я не знаю никого, кто бы разводился!

Кендра поняла, что болтает слишком много. Жизнь, общественные нормы и люди через две сотни лет изменятся так, что Роуз никогда бы не поверила, а Кендра не смогла бы ей это все объяснить.

Она была рада, когда они снова оказались на кухне. Кухарка прямиком направилась к ним и послала Роуз к кондитерам, а Кендру в столовую для младшего персонала.

– Иди поешь, миссис Дэнбери хочет, чтобы все было готово через час у реки.

Столовая для младшего персонала располагалась вниз по коридору от столовой для старшей прислуги. По меньшей мере дюжина служанок и рабочих уже сидели за столом и ели. Как только она села, рядом появилась служанка с тарелкой, приборами и, к удивлению Кендры, со стаканом пива. И, как она поняла, отпив ферментированный напиток, не с какой-то там безалкогольной версией.

В отличие от завтрака, ланч был делом быстрым, все наскоро закидывали в себя пищу, которая представляла собой вареные картофелины, свежий горох, большие куски ростбифа и обилие превосходных, толстых, легких как пушинки ломтиков хлеба с щедрыми кружочками масла. Настоящего масла. Никаких консервантов. Еда была простой и сытной, Кендра удивилась, что, как и во время завтрака, она съела все и с удовольствием. Такими темпами миссис Битон не понадобится переделывать ее платье, очень скоро оно станет ей впору.

– Итак… что дальше? – спросила она молодую служанку, сидящую рядом.

– Цыганский табор, который задумала леди Этвуд.

– Табор?

– Ну да. Нам нужно вынести это все к реке.

«Это все», как Кендра вскоре поняла, это четыре длинных деревянных стола и несколько десятков стульев, которые загрузили в повозку, запряженную лошадьми, вместе с огромными плетеными корзинками, куда были осторожно сложены накрахмаленные выстроченные скатерти, отполированные приборы, фарфор и изделия из резного хрусталя. Льняные корзинки поменьше были нагружены едой, приправами, настойками и вином; их вынесли под чутким надзором мистера Хардинга и миссис Дэнбери. Кендра оказалась ответственна за одну из этих корзин, она присоединилась к процессии, когда все вышли из дверей для прислуги и пошли вниз по дорожке, мощенной каменными плитами, с изгородью по обе стороны. Дорожка вилась по одному из многочисленных садов.

На какую-то секунду Кендра позволила себе забыть о своей странной ситуации и насладиться чистой красотой природы, окружавшей ее. Было очень приятно находиться на улице, чувствовать теплые касания солнца на лице и легкий ветерок, несущий аромат жимолости и роз, лилий и пионов. Вокруг нее звучали разговоры, несколько десятков пар ног уверенно шагали вперед, она слышала жужжание пчел, щебетание птиц, шелест кустарников и высоких трав. Иными словами, вокруг было много звуков, но Кендра отчетливо замечала отсутствие шума, присущего двадцать первому веку. Это был мир без автомобилей и авиалайнеров. В небе не проносились самолеты. В полях не было механического тарахтения тракторов, пропахивающих землю, по проселочным дорогам не ездили машины. Паровозы только зарождались, через каких-то десять лет в Англии уже появится первая железная дорога на паровой тяге. Пароходы только начинали бороздить воды и пробиваться на территорию парусников.

О боже. Неужели всего пару дней назад она заходила на борт «Боинга-747» и летела со скоростью 567 миль в час среди облаков?

Дорожка оборвалась, началась десятиминутная прогулка вверх по пологому склону, а после спуска путь завел их в лес. Кендра почувствовала напряжение в мышцах, когда подняла плетеную корзинку, но она упорно не отставала от остальных. Казалось, остальным нести их не составляло особого труда.

Цветочный аромат сада уступил место глинистым запахам леса. Тени, отбрасываемые высокими соснами, старыми дубами и вязами, сражались с солнечным светом. Среди высокой колючей травы и деревьев Кендра увидела голубой отблеск, услышала звук брызг и журчание воды. Она чуть было не споткнулась об обнаженные корни деревьев, но двинулась дальше. Она снова переместила корзинку, чтобы ослабить тупую боль в руках. Спустя две минуты они прибыли на место назначения – живописную лощину, окруженную деревьями, горными породами и рекой. Вода в дальнем конце падала каскадами по отвесным скалам.

Кендра увидела, что повозка, запряженная лошадью, уже была припаркована (если так можно сказать о лошадях) по другую сторону леса, чтобы не разрушать умиротворенную атмосферу этого места. Миссис Дэнбери и мистер Хардинг, должно быть, приехали на повозке, сейчас они следили за лакеями, расставляющими столы и стулья.

Это напоминало рекламу «Ральф Лорен», ставшую реальностью. Кто-то даже расставил – и зажег, что немаловажно, – тяжелые медные канделябры на столах. Леди Этвуд, может, и хотела поужинать на открытом воздухе – устроить табор, как это назвала служанка, – но это не означало, что она хотела обычный пикник. Кендра криво ухмыльнулась, помогая разворачивать белые хлопковые скатерти и салфетки.

Лакеи откупоривали бутылки фруктового белого вина и ставили их в реку охлаждаться. Бутылки с красным ставили сразу на стол. Слуги толпились вокруг двух столов, загруженных тарелками с едой, которую нужно было разносить: запеченная форель в огуречном соусе, ростбиф и ветчина, нарезанная так тонко, что казалась прозрачной, салат из молодой спаржи в качестве гарнира. Кексы стояли рядом с фруктами, сложенные пирамидкой.

Миссис Дэнбери сверилась с карманными часами и кивнула мистеру Хардингу. В планировании подобного мероприятия нужна была военная точность, об этом Кендра раньше даже не задумывалась. Она присутствовала на таких приемах, но только в качестве гостьи.

– А вот и они, – прошептала одна из служанок, у которой, по-видимому, уши были как у летучей мыши. Спустя полсекунды Кендра услышала голоса, которые перемежались с женским хихиканьем и мужским сдержанным смехом.

Это была пестрая процессия, всего собралось около тридцати мужчин и женщин. Герцог Элдрижский шел во главе. О его руку опиралась маленькая пухлая женщина в ярком голубом платье и шляпе, украшенной огромным павлиньим пером. Алек шел сразу за дядей. Он выглядел приятнее, чем в последний раз, когда она его видела, возможно, потому что не хмурился. Сейчас он казался расслабленным и улыбался женщине, которую вел под руку на полянку. Кендра не видела ее лица, оно было повернуто в сторону Алека и скрыто за шляпой и тонкой белой вуалью. «Жена или просто дама?» – Вот о чем подумала Кендра, наблюдая, как они перешептываются.

Она чуть было не подпрыгнула, когда Алек вдруг резко повернул голову и уставился прямо на нее. Даже на расстоянии она увидела, как его зеленые глаза подозрительно сузились. Его спутница тоже обернулась и посмотрела на Кендру.

С удивлением Кендра отметила про себя, что она не была красива. Это, решила она, было ее собственное предубеждение. Молодые люди, которые выглядели, как Алек, обычно вели под руку красивых женщин. А у этой – Кендра прикинула, что ей должно было быть двадцать с небольшим, – хоть и были довольно приятные черты, но вся кожа была покрыта оспинами, что уничтожало любой намек на красоту.

Когда женщина снова повернулась к Алеку, чтобы сказать ему что-то, привлекая его внимание, Кендра специально отвела взгляд и посмотрела на остальных собравшихся. Было странно, что женщин было больше, чем мужчин. Она думала, что, согласно общественным нормам, представителей разных полов должно было быть примерно поровну.

В самом конце процессии она заметила тех избалованных девчонок, Сару и Джорджину, они висли на двух молодых людях, которые были одеты так же, как и остальные представители мужского пола: галстуки, рубашки, жилетки, пальто, брюки и сапоги. Разве что края их воротников были так накрахмалены и так нарочито безупречны, их галстуки так старательно завязаны, что их подбородки были полностью скрыты под тканью.

– Леди Этвуд, вы просто превзошли себя, – восхищалась утонченная милая блондинка в прелестном розово-белом платье в полоску и пальто со шляпкой в тон. Она остановилась, чтобы насладиться сервировкой стола. – Это просто великолепно!

– Вы слишком добры, леди Довер. – Женщина, которую герцог держал под руку, грациозно кивнула. – Слава богу, погода нам благоволит. Это было ужасно прохладное лето.

Когда полдник начался, Кендра сосредоточилась на своих обязанностях, но до нее все же долетали обрывки разговоров. По преимуществу беседы мало чем отличались от тех, что велись во время разнообразных сборищ в ее эпоху. Обсуждали в основном общих знакомых и последние сплетни из Лондона. Однако она чуть было не уронила тарелку, когда кто-то заговорил о здоровье короля Георга и политической интриге вокруг принца-регента.

Боже мой. Безумный король Георг. Тот парень, против которого восстала Америка. Он, черт побери, жив!

– Осторожнее с сервизом, – прошептала одна из служанок.

– Простите. – Она попыталась скрыть свое потрясение и дальше делать вид, будто смотрит историческую пьесу. Было много флирта, взмахов ресницами и веерами с ручками из слоновой кости. Было странно вспоминать, что через двести лет люди будут флиртовать с помощью стриптиза, тверкинга и секстинга.

Казалось, ланч тянулся бесконечно. Может, это было из-за того, что служанки должны были тихо стоять позади. У лакеев была более активная работа, они наполняли стаканы вином под руководством мистера Хардинга и подавали еду под орлиным взглядом миссис Дэнбери. Когда кто-то из леди ронял ложку, миссис Дэнбери щелкала пальцами, и один из лакеев подбирал ее с земли и заменял чистой, все это за считаные секунды. Если бы это был ресторан, ему бы присудили пять звезд.

Под конец были поданы фрукты и сыр вместе с бокалами мадеры. Кендра наконец поняла, зачем были нужны лишние девушки, когда несколько молодых людей подошли пригласить юных леди на прогулку по местности.

Компаньонки. Это же эпоха, когда за леди пристально наблюдали, пока они не выходили замуж.

Покачав головой – если бы она высадилась где-нибудь на Марсе, она бы меньше чувствовала себя инопланетянкой, – Кендра вернулась к своей невеселой задаче соскабливания еды с фарфоровых тарелок и складывания их в плетеные корзинки для транспортировки обратно в замок, где их помоют.

Крик, нарушивший идиллию, был настолько неожиданным, что Кендра уже во второй раз чуть было не уронила тарелку. Все замерли. Затем взяли свое инстинкт и годы тренировок. Кендра поставила тарелку и побежала в направлении криков. Она инстинктивно потянулась за своим табельным оружием, но на этот раз лишь провела пальцами по юбке.

Твою мать!

– Не с места! – закричала она, обогнув скалы и кустарники. Она увидела девушку и узнала в ней Джорджину, которая вся тряслась и рыдала в руках белого, как мел, мужчины.

– В чем дело? – спросила она, глазами изучая местность. Что за дикие звери тут могут водиться? – Что случилось?

Мужчина непонимающе уставился на нее. Джорджина продолжала истерически причитать. Кендра думала дать ей пощечину, но решила, что это слишком большой соблазн. Вместо этого она протянула руку и потрясла мужчину.

– Что произошло?

– Вот там! Там! – вздохнул он и показал на воду.

Она осторожно наклонилась к краю реки и заметила бледное мерцание в темной воде. Это могла быть мертвая рыба, но она понимала, что это не так. Она поняла, что это, еще до того, как увидела волосы, всплывшие на поверхность воды, как обломки после кораблекрушения, а под ними – размытое лицо их обладательницы, ее темные глаза. Скорее всего, эта девушка была красивой. Однако природа, настолько же жестокая, насколько и прекрасная, взяла свое. Теперь она была просто мертва.