Текст книги "Прикоснись ко мне"

– Ты знаешь, что тебя собираются уничтожить? – спросила я. Если за нами кто-нибудь наблюдает, ставлю свои любимые башмаки, он решит, что Мерси занимается своим обычным делом.

Кейл не отвечал.

– Почему ты убежал?

Молчание.

Что бы сделала в этом случае Мерси? Она добилась бы хоть какой-то реакции, а потом уже продолжила, опираясь на нее.

– Они тебе говорили о девушке? О Дезни – так ведь ее зовут?

Я получила реакцию. Его голова дернулась, в мгновенно сузившихся глазах застыл вопрос.

– Что с ней? – спросил Кейл.

– Наверное, здесь, в «Деназене», ей приходится не сладко, как ты думаешь?

Кейл побледнел:

– Что?

– Ты плохо выглядишь, девяноста восьмой. Глоток свежего воздуха пошел бы тебе на пользу.

Позволят ли они Мерси вывести Кейла наружу? Без всякого дополнительного присмотра.

– Что с Дез? – настаивал Кейл.

– Мы идем на прогулку, – повторила я.

Кейл встал; мускулы на его щеке дергались. Сжав кулаки, он сделал шаг вперед:

– Что с Дез?

Нервничая, я взглянула на камеру в углу комнаты. Кейл, казалось, был готов броситься на меня. Если он нападет и я не откину коньки, мы оба запалимся. Схватив телефонную трубку, я бросила на него взгляд, который говорил – даже не думай! Нажала кнопку приемной пятого этажа.

– Слушаю, – отозвался хриплый голос.

– Это Мерси, – ответила я. – Мне нужно вывести девяноста восьмого на свежий воздух, продышаться.

В голосе на том конце линии послышалось недоумение:

– Не опасно ли это?

– Мне кажется, так мы сможем из него больше вытащить. Однажды он ведь уже почувствовал вкус свободы. Еще один глоток не повредит.

– Вам нужен костюм?

– Нет необходимости, – подмигнула я Кейлу. – Он будет себя хорошо вести, если хочет, чтобы я рассказала ему о его девчонке.

– Ну что ж, если вы торопитесь на собственные похороны, кто же вам будет мешать? Как только будете готовы, выходите.

Я положила трубку.

– Договоримся о правилах, – сказала я Кейлу. – Я собираюсь сделать тебе подарок – выведу на свежий, чистый воздух. Так сказать, подарок на прощанье. Ты отплатишь мне за эту любезность тем, что будешь прилично себя вести. Пойдешь тихо и никого не станешь трогать. Если все пройдет нормально и ты будешь отвечать на мои вопросы, с Дезни ничего плохого не случится.

Лицо у Кейла помрачнело, кулаки разжались.

– Она у вас? – спросил он. – Здесь?

– Она здесь, и в безопасности. Пока. Но прошу запомнить: если, когда мы выйдем, что-нибудь случится со мной или с кем-то из служащих… если мы не сможем вернуться… ну, ты ведь знаешь, что мы умеем делать, чтобы человеку стало плохо.

Терзать Кейла было выше моих сил, но как иначе я могла заставить его сделать то, что нужно? Он стоял, в бессилии сжимая и разжимая кулаки. Ненависть, сверкавшая в его глазах, дрожью отзывалась в моем позвоночнике. Я должна была несколько раз напомнить себе – эта ненависть предназначается Мерси, а не мне!

– Я понял.

Открыв дверь, я кивнула ему: вперед! Сердце готово было выскочить из груди, и я должна была следить за каждым своим шагом, чтобы не споткнуться: правая нога, левая; правая нога, опять левая… Кровь пульсировала в моих ушах, но я всеми силами старалась подавить улыбку. Столь острых ощущений я никогда не испытывала. Я прыгала на тарзанке с Западного моста за городом; прицепившись к бамперу машины, гнала на своем скейте по шоссе на скорости шестьдесят миль в час; забравшись ночью в школу, целовалась с парнем на столе директора. Все это бледнело в сравнении с тем, что я сейчас ощущала. Единственное, что волновало меня больше всего, – это быть рядом с Кейлом.

Я провела его мимо стола в вестибюле и вывела к лифтам, потом – к выходу из здания.

Все это оказалось просто. Даже слишком. Все началось, когда мы вышли из здания и окунулись в солнечный свет. Тоненький голосок где-то в глубинах моего сознания говорил мне: тут что-то не так. Словно я что-то упустила, и не могла понять, что.

Я кивнула Кейлу на ряд столиков, стоящих слева:

– Можем посидеть.

Бросив через плечо взгляд на здание, я заметила, что служащий, сидящий на входе, наблюдает за нами.

– Слушай меня внимательно, – сказала я, усаживаясь напротив Кейла. – Мы посидим здесь пару минут и поболтаем. Потом пойдем вокруг здания в сад. Там перелезем через стену и рванем отсюда к чертовой матери!

Кейл несколько раз моргнул. Он понял.

– У вас кровь, – вдруг сказал он.

Я провела под носом большим пальцем. Полоска крови. Черт! Заметил ли это кто-нибудь?

– Кейл, это я, Дез, – произнесла я.

– У тебя кровь, – повторил Кейл, протягивая ко мне руку.

Покачав головой, я предупредила его:

– Не прикасайся ко мне. Если ты до меня дотронешься, они нас в момент вычислят.

Он отдернул руку, и улыбка на его лице погасла.

– Ты в порядке?

– Пустяки в сравнении с тем, что они сделали с тобой.

Я чувствовала себя так, словно целая армия рабочих с отбойными молотками пробивалась сквозь мой череп к мозгу. Если бы мне сейчас дали возможность, я бы наверняка продрыхла целый месяц. Но рядом был Кейл, и его присутствие помогало мне справиться и с болью, и с усталостью.

– Пустяки, – повторила я. – Легкое кровопускание. Я в порядке.

Кейл нахмурился, губы его искривились как от боли.

– Они все знают, – сказал он. – Эта Мерси задавала мне вопросы, когда меня поймали. Я не отвечал, но это и было для них подтверждением того, что они думали. Они спрашивали, знаешь ли ты про свою мать. Прости меня.

Я покачала головой:

– Не переживай. Ты все равно ничего не мог сделать. Теперь главное: Мерси на нашей стороне. Это она все устроила. Мы с ней поменялись местами. Она сейчас у меня дома, дожидается нас.

– На нашей стороне?

Я кивнула. Вряд ли я убедила Кейла, но кто взялся бы его упрекать? Любому, кто побывал в лапах людей из «Деназена», дикой показалась бы мысль, что кто-то из них хочет ему помочь.

– Вставай, но медленно; ты должен выглядеть подавленным. Сейчас пойдем в сад.

Мы встали и пошли, как бы прогуливаясь, вокруг здания. Каждый шаг приближал нас к свободе, и все шло отлично, пока, зайдя за угол, мы не увидели двух охранников, которые явно нас поджидали.

– Добрый день, Мерси, – произнес тот, что был повыше. Другой вытащил электрошокер. В другой руке он держал большое белое одеяло.

– Привет, – ответила я как можно беззаботнее, надеясь, что мне совсем не обязательно называть их по имени. В «Деназене» не были в ходу именные жетоны. Страшно неудобная штука.

– Боюсь, нам придется забрать девяноста восьмого. Это приказ, – сказал высокий.

– Еще пару минут, и мы закончим, – ответила я как можно спокойнее, но у меня не получилось.

– Мы не можем ждать, – произнес охранник с электрошокером. – Отодвиньтесь в сторону, и я его обездвижу.

Я повернулась к Кейлу, который сдал чуть назад. Забор и лес за забором были всего в десяти футах, прямо за спинами охранников. Десять футов отделяли Кейла от леса. Теперь, когда на его губах еще ощущался вкус недавней свободы, десять футов были слишком маленьким препятствием на его пути к ней. Пустяком.

Я подмигнула, и Кейл бросился вперед.

24

Высокий охранник откровенно струсил и при приближении Кейла бросился прочь с дороги. Умно, если принять во внимание альтернативу. Тот, что поменьше, был более смелым. Расставив ноги пошире, он выстрелил из шокера, но, к нашему счастью, промазал. Увидев, что оружие не сработало, он кинул его на землю и бросился навстречу Кейлу.

Какой дурак отправил этих людей на поимку Кейла, не проинструктировав их относительно того, чем может закончиться физический контакт? Этот идиот, вытянув руки и целясь Кейлу в горло, летел на него, как бык летит на тореадора.

И они сшиблись. С хриплым стоном втянув в себя воздух, охранник отпустил Кейла и упал на колени. Кожа его мгновенно стала землисто-серой и потрескалась, а волосы утратили цвет и комками пыли упали на землю. Крик умер на губах охранника, который в мгновение ока превратился в кучку пепла, развеваемую свежим ветерком. Не теряя ни минуты, Кейл схватил меня за руку, и мы взлетели на забор, навстречу свободе.

* * *

Как только мы убедились, что нас не преследуют, я стряхнула с себя результаты своего превращения. В своем обличье я почувствовала себя почти прекрасно. Особенно приятно было ощутить на себе собственную одежду. Тот костюм был слишком тесным, от него зудела и чесалась кожа; и вообще, в нем я была уродиной.

– Ты так рисковала! – говорил Кейл, пробираясь сквозь лес. – Ты же могла погибнуть.

– Вряд ли, – ответила я.

Я хорошо помнила, что мне сказала Мерси: мой папашка знает, почему я так рвусь в «Деназен»; он знает обо мне и девяноста восьмом, то есть о Кейле.

– Мой отец, кажется, хочет использовать меня так же, как он использовал Кэт Ханс, ту девчонку, которую они первой послали добывать информацию о Шестых. Я не думаю, чтобы он позволил мне погибнуть. По крайней мере, в самом начале игры.

Кейл на мгновение остановился и резко притянул меня к себе. Я едва не вскрикнула.

– Глупо так думать, – сказал он. – Ты их недооцениваешь. То, что они делают… то, что они могли сделать…

Он сглотнул, и его кадык заходил вверх-вниз.

– Если меня снова поймают, – продолжал он, – оставь меня в «Деназене». И больше не пытайся освободить.

– Но у нас получилось! Мы на свободе…

И вдруг комок встал у меня в горле, а кровь в жилах застыла. Алекс!

– Алекс! – чуть не заорала я. – Я же оставила там Алекса!

– Алекса? Что он там делает?

– Я упросила его помочь мне вытащить тебя и маму, – простонала я. – Тебя я вытащила, а про него забыла. Как я могла так поступить?! Бог знает, что они с ним сделают!

– Мы его освободим. И Сью тоже.

Сью. Моя мама.

– Ты ее видел? – спросила я. – Ты видел ее, пока там был?

Кейл отрицательно покачал головой:

– Я все время был заперт. Никого не видел, кроме людей, которые приходили за моей кровью, а потом тебя и Кросса.

Увидев мое разочарование, он добавил:

– Не волнуйся, с ней все в порядке. Она-то знает, как за себя постоять. Человек с опытом.

Мы добрались до кустов, которые росли за нашим домом. Папашка говорил, что до пяти будет отсутствовать, у нас оставалось немного времени до того, как из «Деназена» пришлют за нами людей. Нужно найти Мерси. Я надеялась, что с ней все в порядке.

Ключа под крыльцом не было. Значит, она им воспользовалась. Пришлось нам с Кейлом лезть в окно моей комнаты, что было непросто – я чувствовала себя так, словно мои конечности были из старой, растянутой-перетянутой резины. Оказавшись внутри, мы обнаружили, что комната пуста.

– Мерси! – позвала я, осторожно двигаясь к двери. По пути я прихватила степлер – не лучшее оружие, но другого-то не было! Я медленно повернула ручку и выглянула. Пусто. Почти ползком продвигаясь вперед, перегнулась через перила и заглянула вниз. Никого.

– Ушла. Может, нагрянули люди из «Деназена»?

– Забирай, что нужно, и уходим, – сказал Кейл. – Нам нельзя здесь оставаться.

Конечно он был прав. Только дурак стал бы медлить в таких обстоятельствах. Я раскопала свой старый рюкзак и, быстро двигаясь по комнате, стала засовывать в него то, что нам могло пригодиться. Когда добралась до стола, я заметила на нем свою записную книжку. Не помню, чтобы я доставала ее из ночного столика. Глянув же на кровать, я замерла: на подушке лежала красная флешка, а под ней – свернутая вдвое записка.

Я развернула записку. Буквы прыгали у меня перед глазами, но, сосредоточившись, я ее прочла. Мерси писала, что уже превратилась обратно в себя и, не желая испытывать судьбу, решила уйти. В «Деназен» она, конечно, не вернется. Но самое важное – это флешка. Там две вещи. Список Шестых, который я искала. Мерси давно его собрала, но до сегодняшнего дня не могла передать, не вызвав подозрений. Теперь-то ей все равно. Вторая вещь – кое-какая информация, которая поможет мне ближе подобраться к моей маме.

– Джекпот! – орала я, размахивая флешкой перед носом удивленного Кейла.

Во все глаза он смотрел на кусочек пластика, который я вертела в пальцах:

– Да как же эта штучка может нам помочь?

– Это флеш-драйв, – ответила я и, получив в ответ недоуменный взгляд, пояснила: – На нем информация с компьютера.

Кейл взял у меня флешку и с силой потряс. Когда оттуда ничего не вылетело, он собрался долбануть флешкой о край подоконника.

– Как же ее оттуда вытащить?

Я выхватила у него флешку, пока он не раздробил ее на куски.

– Нужно вставить ее в комп.

Моя старая машина стояла в углу, но она будет грузиться целую вечность, а потому пытаться врубить ее – плохая идея. Мы же не знаем, сколько у нас времени.

Вообще-то, компьютеры есть у всех. Значит, надо к кому-нибудь вломиться домой.

– Уходим! – сказала я Кейлу.

К сожалению, все сейчас складывалось не так уж здорово. Вечер, и большинство моих друзей где-нибудь тусуются. Но я решила не сдаваться. Мы могли бы пойти прямо к Джинджер и передать флешку ей, но сначала я хотела сама посмотреть, что там. Никогда не делайте ставку, не посмотрев, что у вас на руках.

Но вот мы добрались до дома Ринальди. Семейка Ринальди каждое лето проводила в Джерси, на море. В прошлом году на это время они нанимали Брандта, чтобы он присматривал за домом и выгуливал собаку. В этом году собака сдохла и, насколько я знала, они ни с кем не договаривались.

Из-за дома мы вышли к крыльцу, где, как я знала, под верхней ступенькой был спрятан ключ от подвала. Открыв дверь, через подвал мы прошли в дом и стали осматривать комнату за комнатой в поисках компа. И наконец нашли его в самой последней комнате.

Комнатка была еще та. Как в другом измерении. Типа склепа. На полках рядами сложены коллекции карточек, стены сплошь завешены постерами.

– Ничего себе местечко! – прошептал Кейл, широко раскрыв глаза.

– Младшему Ринальди двенадцать, и он фанат Покемонов, – проговорила я через плечо, врубая компьютер. Когда машина загрузилась, я забралась в кресло. Монитор ожил, и на экране появился придурок раздражающе-желтого цвета, который принялся играть со мной в «ку-ку», прячась за разные предметы и вереща что-то противным скрипучим голоском. Я послала его подальше и вставила флешку в ю-эс-би вход.

Через пару мгновений файл открылся, и список имен потек вверх по экрану. Я включила скроллинг – имен оказалось до сотни. На верху документа значилось: резиденты. Значит, это те Шестые, что находятся в самом «Деназене».

Вот удача!

Просматривая документ, я была шокирована числом имен, которые были мне знакомы. Там были люди, когда-то жившие поблизости и пропавшие, были мои приятели и одноклассники.

Поискав глазами, под столом я нашла принтер. Врубив его и нажав печать, мы принялись ждать. Кейл спокойно сидел рядом.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Я?

– Они тебе делали больно?

Кейл пощупал желтеющий синяк на скуле и покачал головой:

– Они не могут сделать мне больно. Но я все время думал о том, что они могут с тобой сделать.

Я повернулась вместе с креслом и взяла его руки в свои.

– Все хорошо. И у меня, и у тебя, – сказала я.

– Все хорошо. У нас, – отозвался Кейл и легким поцелуем коснулся моей щеки.

Я кивнула:

– Да, у нас. А когда вытащим мою маму, мы сможем весь этот ужас оставить далеко позади. Когда мы устроимся, я поведу тебя в кино. Там не будет этих дурацких танцев. Настоящее широкоформатное кино, где все будет взрываться. Парням нравится, когда все взрывается, правда?

Принтер закончил работу. Наклонившись и все еще не выпуская руки Кейла из своей, я забрала распечатку. Просмотрела ее и улыбнулась. Все отлично!

Последнее, что нужно сделать перед уходом.

Открыв браузер, я вышла на каталог Крейга. Слава богу, странных объявлений только два. Одно – об уроках по выращиванию крупного рогатого скота, а второе – о том, как дрессировать лам.

– Хозяева уже вернулись? – вдруг спросил Кейл.

Я сложила распечатку и сунула ее в задний карман. Взяв ручку со стола, записала телефонные номера из объявлений на тыльной стороне руки.

– Нет, конечно нет, – ответила я. – А почему ты спрашиваешь?

– Там кто-то есть!

Я подошла к окну и чертыхнулась. Ринальди нашли Брандту замену. Схватив Кейла за руку, я потянула его к выходу:

– Ноги! Скорее!

* * *

Мы стояли в телефонной будке возле «Черничного пирога», прижавшись друг к дружке, а мимо нас толпой шли люди, заполонившие тротуар. Первое объявление – о выращивании скота – оказалось реальным. Набирая второй номер, я про себя молилась.

– Я звоню по поводу объявы из каталога Крейга, – сказала я, когда на том конце взяли трубку. – Меня интересует дрессировка лам.

– Сколько у вас штук? – спросили меня.

– У меня? Две, – ответила я наобум. Откуда мне знать волшебное число?

На том конце тянулась томительная пауза. Это плохо. Потом голос произнес:

– Жаль, но две – это слишком много.

– Я Дез Кросс, – произнесла я спокойно, мысленно взывая: господи, сделай так, чтобы это было то самое объявление и тот самый номер! И добавила для верности: – У меня есть информация, которая нужна Джинджер.

Человек на том конце колебался буквально мгновение, но это мгновение показалось мне вечностью. Наконец он назвал адрес и отключился.

– Есть! – почти крикнула я, повернувшись к Кейлу. – Теперь посмотрим, что у нас тут, и рванем к Джинджер.

Болтаться у кафе было бы глупо – слишком много народа. Я потянула Кейла за футболку и кивнула в сторону, подальше от света. Оказавшись в тени, вытащила из кармана свернутые листки. Имена были только на трех листах, остальные содержали какие-то другие тексты. Первый – электронное письмо от моего папашки какому-то Винсенту.

«Вечеринка – отличное место. Шумное и людное. Сложностей не возникнет. Мои источники подтвердили, что будут присутствовать обе цели. Также придется решить небольшую проблему, которая возникла недавно. Я нашел подстрекателя недавней волны неповиновения. Буду с ним разбираться».

Вечеринка? Что за вечеринка? Ниже шел ответ Винсента, отправленный два дня назад:

«Отличные новости – в дополнение к прочим. Поздравляю! Мне сообщили, что проект «Власть и сила» выходит на рабочую мощность. Одобряю ваш выбор с вечеринкой. Полагаю, это сработает. Кого пошлете?»

Следующая страница. Еще одна электронка:

«Благодарю вас! Очень рад по поводу проекта. Я уже начал терять всякую надежду. Думаю послать Алекса Моджорна и Сюзанну Оделл. Я понимаю, что у Алекса это первое задание, но он знает этих людей, а для реализации наших целей полезно послать кого-то, кто им хорошо знаком. Пока определяюсь с местом проведения вечеринки».

– О господи! – выдохнула я.

– Что случилось? – Кейл вздрогнул, тревожно озираясь.

– Этот файл! – Я помахала перед его лицом распечаткой. – Здесь говорится о том, где будет моя мама. И Алекс.

– Где? – в голосе Кейла звучала надежда.

Я перешла к последней странице. Там было всего несколько строк:

«Тогда решено. На следующий день после этого Самрана в нашем стойле будет пара новых Шестых, а проблемы с неповиновением будут полностью сняты».

25

Вышибала, охранявший вход, подмигнул мне. Это был тот самый парень, которого я тогда продинамила – пообещала, что дождусь его, и не дождалась. Хорошо, что он не злопамятный.

Теперь, когда с нами не было Алекса, я не знала, где искать Джинджер. Убив на поиски минут двадцать, я заметила Дэкса, который в углу разговаривал с высокой тонкой блондинкой. Мы прошли вдоль дальней стены, где было меньше народа и где Кейл себя чувствовал более свободно. Увидев нас, Дэкс отошел от блондинки и приветствовал нас дружеской улыбкой и кивком головы.

– Рад видеть вас обоих. Целыми и невредимыми.

– И тебе привет, – ответила я, улыбнувшись. – Как дела у Моны?

Дэкс вздохнул:

– Она больше не кричит по ночам, и иногда нам кажется, что она начинает нас узнавать. – Он покачал головой. – Но, похоже, ей ненамного лучше, чем в тот раз, когда ты ее видела. Она не говорит, а только зовет сестру.

– Мне так жаль!

– Надежда есть. Со временем она может выйти из этого состояния.

Я кивнула, но ничего не сказала. Я не очень-то верила в выздоровление Моны, но зачем омрачать его надежды?

– Не знаешь, где Алекс? Сто лет его не видел, – спросил Дэкс.

– Он в «Деназене».

Дэкс уронил на пол свой пластиковый стакан. Тот опрокинулся, разбрызгивая напиток.

– Да ты что! – только и мог он сказать.

Я сунула руку в карман и вытащила флешку.

– Где мне здесь найти Джинджер? Здесь нужная ей информация. Если она точна, мы сможем спасти мою маму и Алекса.

Кивком головы пригласив нас следовать за ним, Дэкс направился к лестнице.

Здание в свое время было большим универмагом. Мы нашли Джинджер на другом его конце, в бывшей приемной. Она сидела в кресле, окруженная семью здоровенными парнями без рубашек. Парни держали подносы с фруктовым пуншем.

– Приятно быть королевой, – прошептала я.

Кейл наклонился ко мне:

– Почему они без рубашек?

У Джинджер, вероятно, слух был как у собаки – она услышала. Обратившись к Кейлу, она ему подмигнула:

– Королева может себе все позволить.

Жестом отправив парней в дальний угол комнаты, Джинджер велела нам приблизиться.

– Я слышала, ты добыла нужные мне сведения.

Как это она узнала, если единственный, с кем мы успели перемолвиться о флешке, был пришедший с нами Дэкс?

– Да, – ответила я. – И кое-что еще.

Подошла и протянула Джинджер флешку.

Ее нетерпеливые сморщенные пальцы слегка дрожали, когда она взяла красную пластиковую штучку. Рассмотрев флешку, она подозвала одного из своих парней и, прошептав ему что-то на ухо, отослала.

– Ну, – начала я, не дожидаясь, пока Джинджер заговорит, – как насчет вознаграждения? Где нам найти Жнеца?

– Думаешь, он тебе все еще нужен? Ты же знаешь все, чтобы самой спасти и свою мать, и Алекса.

Я открыла было рот, чтобы спросить, откуда ей это известно, – она же не видела файлы с флешки. Но мне это все порядком надоело, и я промолчала. В общем-то, Джинджер была права. Из папашиной переписки с Винсентом мне было известно, что мама будет на Самране. Правда, неплохо было бы подстраховаться на случай, если что-то пойдет не так. Кроме того, Джинджер нарушила уговор, а он, как говорится, дороже денег. В довершение всего, я рисковала, выдавая секрет, который держала при себе годами. И конечно же, меня раздирало любопытство.

Я выпрямилась, сложила руки на груди и, стараясь не выдать своих чувств, проговорила:

– Уговор есть уговор!

Джинджер рассматривала меня несколько мгновений, потом ткнула пальцем в сторону Кейла.

Я посмотрела на него, потом опять на нее:

– А при чем тут Кейл?

– Ты хотела встретиться со Жнецом?

Она опять ткнула пальцем в Кейла:

– Вот он, Жнец!

Кейл посмотрел через плечо. За ним никого не было.

– О чем она? – пробормотал он.

Меня переполняла ярость – настолько мощная, что красные круги пошли у меня перед глазами.

– Ты со мной играешь в кошки-мышки, старая морщинистая уродина! – почти заорала я. – Ты хочешь сказать, что Жнеца вообще не существует?

Рука Джинджер побелела, когда, ухватившись за трость, она встала. Охранники приблизились и окружили ее.

– Ничего подобного, детка! А тебе я бы советовала следить за своим языком и с бульшим уважением относиться к людям.

Прихрамывая, она прошлась по комнате, все еще держа в руке пластиковый стаканчик.

– Ты знаешь, в чем состоят мои особые способности? – спросила она после минутного молчания.

– Нет! – выпалила я. – И мне по большому счету наплевать!

– Ясновидение. Стоит мне взглянуть человеку в глаза, и я вижу весь его жизненный путь.

Стоящий рядом Кейл спросил:

– Вы видели меня в первый раз несколько дней назад, а теперь утверждаете, что я – Жнец? Сью рассказала мне о нем, когда мне было двенадцать. Как это может быть?

– Я встречала тебя задолго до той вечеринки.

– Все это чушь собачья! – рубанула я.

Кейл повернулся ко мне и нахмурился. Он был в растерянности.

– Ничего не понимаю, – беспомощно произнес он.

Я взяла его руку и сжала в своей. Повернувшись к Джинджер, сказала:

– Некоторым людям нравится пускать пыль в глаза.

Джинджер прищурилась:

– Я присутствовала при рождении Кейла.

– Не слушай ее, Кейл; она чушь городит.

– Я смотрела в эти голубые глаза, – не унималась Джинджер, – и видела человека, который однажды придет и спасет нас всех от Кросса. Потом я сочинила историю про Жнеца, чтобы вдохнуть во всех нас надежду.

Кейл, не отрываясь, смотрел на нее. По боку Жнеца! Важно то, что она говорит сейчас.

– Вы меня знаете? – спросил он. – Если вы присутствовали при моем рождении, скажите мне, кто я. Кто моя мать, скажите!

Джинджер смягчилась лицом:

– Фелиция. Имя твоей матери было Фелиция.

Кейл помрачнел:

– Было?

Не говоря ни слова, Джинджер кивнула и отвернулась.

– Ты сказала, что никому еще не удавалось убежать из «Деназена». Как ты могла знать мать Кейла, если он должен был быть первым, кому это удастся?

– Глупая девчонка, – проговорила Джинджер, впрочем, без всякой злобы в голосе. – Он родился не в «Деназене», а в больнице, в городе.

– А как я оказался в «Деназене»? – настаивал Кейл. – И что стало с моей матерью?

– Подожди, – перебила я его, вновь наседая на Джинджер:

– Если Кейл родился в больнице, а ты там была и видела его, разве ты не знала, что случится потом? – Ярость не отпускала меня, заставляя кровь с удвоенной силой пульсировать в моих жилах: – Ты знала, что он попадет в «Деназен» и ничего не предприняла?

Джинджер сердито нахмурилась, но очень скоро печаль разлилась по ее лицу. Печаль и сожаление.

– Бессмысленно что-либо предпринимать. Эти вещи изменить нельзя. Все происходит так, как должно произойти. Кейлу суждено было пройти через то, через что он прошел, и стать Жнецом. Каждое событие в жизни человека влияет на его будущее, и мы не можем изменить этот порядок.

Похоже, Кейлу было наплевать на то, что Джинджер ничего не сделала, чтобы ему помочь. Единственное, что его волновало, – это его мать.

– Почему вы были рядом с моей матерью, когда я родился? – настаивал он.

– Я была с ней и тогда, когда она сама появилась на свет. Ничего странного не было в том, что я присутствовала при рождении ее ребенка.

Я уставилась на Джинджер во все глаза. Этот ее острый, упрямый подбородок, эти льдисто-голубые глаза. Как же я раньше не заметила! Все вдруг встало на свои места.

– Фелиция – твоя дочь! Верно?

Джинджер кивнула и среди наступившей гробовой тишины продолжала:

– С первого мгновения, как только я взглянула в ее глаза, я знала, что с ней произойдет. – Она с силой ударила в пол концом своей трости. – Вы думаете, это просто – растить ребенка, каждый день глядеть в его глаза и знать, какое ужасное будущее его ожидает? Думаете, легко мне было – стоять рядом и смотреть, как одно за другим свершаются события, которые в конце концов приведут ее к гибели; стоять и знать, что ты неспособна эту гибель предотвратить?

– Но почему нельзя было хотя бы попытаться? Что-то ведь можно было сделать? – спросила я. – Отослать ее. Или предупредить.

– С этими вещами нельзя играть, – ответила Джинджер. – Будущее каждого человека связано с будущим тысяч других людей. Измените это будущее хоть на самую малость, и наступит хаос; последствия будут самые ужасные.

– И вы позволили ей умереть?! – спросил Кейл. Его лицо оставалось спокойным, и только голос выдавал ту муку, которую он переживал. Рука его, покоившаяся в моей руке, рвалась на свободу, но я крепко ее держала.

– Первая ясновидящая в нашем роду, Миранда, крепко выучила этот урок. Миранда вышла замуж и ждала ребенка. Она и ее муж Винстон представляли собой картину воплощенного счастья. Представьте: у них прекрасный дом, скоро они станут родителями, и перед ними простирается, казалось ей тогда, безоблачное счастливое будущее. Но у нее был доступ к информации, которая говорила о совершенно противоположном. Ей открылось, что она потеряет своего возлюбленного мужа при ужасном пожаре, который случится в конюшнях.

– И она вмешалась? – не удержалась я.

– Она не позволила ему той ночью идти к лошадям и благодарила бога за свой дар, потому что этот дар помог ей его спасти. Но недолго длилось ее счастье. Вскоре после того как родился их ребенок, Миранда горько пожалела о том, что сделала.

– Как она могла пожалеть о том, что спасла человека, которого любила? – спросил Кейл.

Взглянув на Кейла, Джинджер просветлела лицом.

– Видишь ли, Кейл, Винстону было предназначено погибнуть на этом пожаре. Если бы Миранда не вмешалась в его судьбу, никогда бы не было «Деназена».

– Что?! – одновременно воскликнули мы с Кейлом.

– Как правило, потомки Шестых рождаются с генетическим дефектом хромосомы. Это происходит даже тогда, когда второй родитель – нормальный. Нетрудно догадаться, что родившийся у Миранды ребенок был Шестым. Винстон же, в силу своей ограниченности и тупости, так и не смог осознать того, что случилось. Узнав, что его жена и ребенок обладают паранормальными способностями, он проклял их как носителей зла и прогнал от себя. Он-то и основал организацию, которая впоследствии стала «Деназеном». Вот так, из-за эгоизма Миранды, все мы живем в страхе, став заложниками ее роковой ошибки.

– Миранды Кейл? – переспросил Кейл.

– Это я назвала тебя так, дитя мое. Мне показалось логичным, что ты, призванный освободить нас от наших цепей, будешь носить имя той, что нас в эти цепи заковала.

– Расскажите о своей дочери, Фелиции. Она была такая же, как я?

Джинджер покачала головой:

– Полная тебе противоположность. Она дарила жизнь, ты ее уничтожаешь.

Пальцы Кейла сжали мое запястье.

– Мы сможем освободить Сью? – спросил он.

– Я не знаю, – ответила Джинджер. – Я никогда не встречала этой женщины.

Я шагнула вперед и приблизила свое лицо к ее лицу:

– Но меня-то вы встречали, не так ли? Посмотрите мне в глаза и скажите, спасем мы мою маму или нет?

Молчание.

– Вы же мой должник, – глухо сказала я, вновь чувствуя, как ярость поднимается во мне. – Вы отправили меня в «Деназен», чтобы я достала вам этот чертов список. И я отдала вам его, но в обмен на то, что я и так имела, без вас.

– Я знала, что ты вернешься и принесешь список. Это было предопределено. Я знала, что тебе не угрожает никакая опасность. Именно поэтому я и просила тебя сделать это.

– Да я не о том! – орала я. Я уже не сдерживала голоса, но совсем не потому, что мне нужно было перекричать мощные раскаты музыки, доносящиеся снизу.

– Я не предсказательница, – отрезала Джинджер, и на ее лице появилось обычное бесстрастное выражение. – Ты видишь здесь у меня магический кристалл? А на голове моей есть какой-нибудь дурацкий тюрбан? Информация, которая мне открывается, – не для других.

– Значит так? Ты получила то, что хотела, а я осталась ни с чем?

– Ты всегда будешь иметь убежище среди нас. И стол, и кров, и защиту. И это уже само по себе – щедрое предложение для таких, как ты, Дезни Кросс. Я уже дала знать кому надо. Отель Миши Во открыт для тебя, и ты можешь оставаться там, когда и сколько хочешь.