Текст книги "Симфония для смертельного трона"

Глава 14

Арабесса потеряла дар речи, и на этот раз ее клятва молчания была здесь ни при чем.

– Твое молчание совсем не обнадеживает, – сказал Зимри, продолжая стоять на одном колене и держать коробочку с кольцом открытой. Беспокойство отразилось на его лице.

– Я… – начала она и замолчала. «Я что? Я что, Арабесса?» – спросила она себя, и ее охватила паника. – Я не понимаю, – в конце концов пролепетала девушка.

– Не понимаешь? – повторил Зимри, поднимаясь на ноги. – А мне казалось, все довольно ясно. Я прошу тебя выйти за меня замуж. Теперь ты должна ответить на вопрос. Люди проделывали такое задолго до ухода потерянных богов.

– Нет, в смысле да, естественно, я понимаю. – Ей не нравилось, как взволнованно прозвучали ее слова, но она действительно нервничала! – Я не понимаю, почему ты спрашиваешь меня именно сейчас.

Зимри защелкнул коробочку с кольцом.

– Хочешь, подожду более подходящего дня и спрошу еще раз? – Едкий сарказм свидетельствовал об обиде.

Арабесса вздрогнула. Хотя да, она предпочла бы именно такой исход.

После Затмения звезд было бы намного удобнее.

– Зимри, ты неправильно меня понял. – Она потянулась, чтобы коснуться его плеча, но он отодвинулся. – Зимри, посмотри на меня. Пожалуйста, посмотри на меня.

Он нехотя подчинился, и ей были ненавистны гнев и боль, которые она уловила в его взгляде.

«Но брак? Сейчас? Почему?»

– Я люблю тебя, на самом деле безумно люблю, но мне трудно понять, как брак может являться логическим шагом после нашего вчерашнего незаконченного разговора?

– Почему во всем нужно искать логику? – возразил он. – Мы любим друг друга. И должны наслаждаться каждым мгновением, которое у нас есть.

– Так мы и делаем, – сказала Арабесса. – Каждую свободную песчинку, которая у нас появляется, мы проводим друг с другом.

– Тайно, – практически выплюнул он.

И опять они вернулись к тому, с чего начали.

Арабесса понимала, как все выглядит и что чувствует Зимри. Он был прав относительно ее семьи. Они явно знали, что что-то происходит. Но, даже учитывая потенциальную опасность и слабые места, которые появились бы, проявив осторожность, можно было бы справиться с этими проблемами. А вот что касается отвлечения, что ж, эта проблема все еще оставалась… если не стала еще острее.

Потому что сегодняшний день не был похож на вчерашний.

Арабесса вообще не знала, останется ли в живых к концу этого месяца.

Несомненно, предстоящие ей испытания будут опасными и тяжелыми, нельзя, чтобы ее застали врасплох. На карту, в прямом смысле слова, была поставлена ее жизнь. Открыто встречаться с Зимри, обручиться с ним, стать его женой… быть втянутой во все это… невозможно. Такой поступок стал бы высшим проявлением безответственности.

Вспомнив, насколько серьезные события ждут ее впереди, Арабесса снова ощутила на душе тяжесть.

Но именно этого она сама и хотела: этого шанса, возможности самой сделать выбор. Продолжить дело своих родителей, придать смысл всему, что она сделала, будучи частью Мусаи. Самая почетная обязанность, которую только можно представить, и единственный путь, который она могла бы выбрать.

Но она не желала отказываться от Зимри.

Ей нужно время. Необходимо было найти способ потянуть его, при этом не причинив страдания им обоим.

– Ты прав, – начала она. – Ни к чему продолжать скрывать наши отношения от моей семьи.

В глазах Зимри отразилось удивление.

– И я очень польщена тем, что ты попросил моей руки. Но можем ли мы… Я была бы рада, если бы мы действовали чуть помедленнее…

– Мы знаем друг друга с девяти лет, – сухо заметил он. – И влюблены с четырнадцати.

– Тринадцати, – уточнила она. По крайней мере, именно столько ей было, когда она поняла, что любит его.

Зимри смягчился.

– Тринадцати, – повторил он. – Если действовать еще медленнее, к свадьбе мы поседеем.

Арабессе хотелось надеяться, что она проживет так долго.

– Я говорю не о годах, – сказала она. – Лишь о том, чтобы какое-то время о наших отношениях знала лишь моя семья. Чтобы мы продумали детали и поняли, как совмещать все это с нашими общими обязанностями перед королем. Придумать, как оставаться в безопасности, находясь в королевстве.

«И дать мне разобраться с моими испытаниями в борьбе за трон и с тем, как подготовиться к последствиям, которые повлияют на сестер, тебя и отца».

– Зимри, я не говорю «нет». – Она шагнула ближе и с облегчением вздохнула, когда он позволил взять себя за руку. – Просто прошу еще немного времени.

– А если у меня нет больше времени? – спросил он, поморщившись.

– Что ты имеешь в виду?

– Пожалуйста, Ара. – Зимри крепче сжал ее руку. – Давай поженимся сейчас. Сбежим и позже разберемся с любыми последствиями.

Он вел себя странно. Она едва понимала его.

– Последствиями? Зимри, что происходит? Что случилось?

Мужчина отвел взгляд и помрачнел.

– У меня… появилась возможность получить больше акций «Макабриса».

– Чудесно! – обрадовалась Арабесса. – Я знала, что ты найдешь способ.

Он даже не улыбнулся, что определенно вызывало беспокойство.

– Но почему ты расстроен? – спросила она.

Зимри посмотрел на нее.

– Потому что мне отдадут их не просто так.

Она кивнула.

– Ну да, так обычно и бывает, всегда есть условие.

– Мне придется жениться на Каттиве Волковой.

В пятый раз. Вот уже в пятый раз Арабесса испытала потрясение. Она высвободилась из его объятий, что не понравилось Зимри.

– Она пришла ко мне вчера, – поспешил объяснить он, последовав за ней. Арабесса врезалась спиной в ближайший цветок и остановилась. – Родители поставили ей ультиматум. В течение следующей недели она должна выбрать себе жениха и выйти замуж к Затмению звезд, иначе ее лишат наследства. Каттива предложила нам пожениться. Я получу ее десять процентов акций, а она наследство и титул моей семьи.

Его слова звучали будто издалека, звон в ушах Арабессы становился все громче. Зимри и Каттива… Каттива и Зимри… поженятся к концу Затмения звезд… именно тогда, когда она или умрет, или займет трон.

– Брак будет фиктивным, – продолжал Зимри, внимательно глядя на нее. – Мы с ней… не будет никакой консумации. Мне это не нужно. Я вообще ее не хочу, – уточнил он, когда Арабесса удивленно посмотрела на него. – Ара, – он обхватил ее за плечи, заставляя сосредоточиться на нем, – я хочу тебя, люблю только тебя и желаю жениться на тебе.

– Однако тогда ты не получишь контрольный пакет акций.

– Да… – Он сделал вдох, пытаясь успокоиться. – Но со временем я найду другой способ. Волковы не могут жить вечно.

– У тебя появилась такая возможность, как ты можешь отказаться от нее?

Арабесса заметила, как внимательно он рассматривает ее, без сомнения, пытаясь расшифровать исходящие от нее эмоции. Но Арабесса и сама не могла понять их. Она чувствовала обиду, разочарование, боль, непонимание. А вот Зимри явно отчаянно пытался найти выход.

Как и она сама.

– Ты бы согласилась продолжать встречаться со мной, если бы я женился на другой? – осторожно спросил он.

Желчь подступила к ее горлу.

– Стать любовницей?

– Девушкой, которую я люблю, – поправил он. – Единственной, которую я люблю.

Арабесса не могла говорить. Из-за внезапного приступа ревности она потеряла дар речи. Ярость огнем сжигала ее изнутри. Поделиться им? С Каттивой Волковой, воплощением похоти и наслаждения? Возможно, он не хотел ее сейчас, но со временем… после того, как они станут допоздна задерживаться в клубе, бок о бок жить под одной крышей, между ними непременно возникнет связь. С которой Арабесса никогда не сможет соперничать. И хотя ей было неприятно даже допускать подобную мысль, в их союзе был смысл. Оба имели отношение к «Макабрису», принимали участие в управлении клубом и нравились посетителям. Несомненно, они стали бы сильной парой. Парой, с которой сложно соперничать.

Смогла бы она пережить это? Арабесса знала, как прятать эмоции под маской, но на этой была написана трагедия. Обещание неприязни. И, если бы она завоевала трон, такие эмоции наверняка помешали бы ей править. Стать любовницей Зимри… сущий кошмар.

– А еще, – спустя мгновение произнес Зимри, – можно взглянуть на это с другой стороны: моя женитьба на Каттиве отвлечет внимание от нас двоих. И, возвращаясь к озвученной тобой проблеме, целью станет она, а не ты.

О, силы Забвения.

– Ты хочешь этого, – услышала она собственный шепот.

Его лицо помрачнело, во взгляде отразилась целая гамма чувств: боль, раздражение, усталость.

– Я хочу тебя, – сказал Зимри. – Но нужно, чтобы ты знала, почему твой ответ нужен мне сейчас, а не через какое-то время. Твой отец уже дал свое благословение. Он…

– Ты говорил с моим отцом? О нас? – Магия закружилась по венам вместе с тревогой.

– Конечно. Его одобрение очень много значит для нас обоих.

– Что он сказал?

– Что мне следовало попросить твоей руки намного раньше.

«Потому что он знает, какие испытания мне предстоят», – подумала она, и на нее накатила волна тяжелого раскаяния. Неужели отец считает, будто она отказалась бы от приглашения побороться за трон, если бы Зимри попросил ее руки раньше?

И что более важно, верила ли в это сама Арабесса?

– И я согласен с ним, – продолжил Зимри. – Но я не могу изменить прошлое, у нас есть только настоящее. Поэтому спрошу еще раз: Арабесса, ты выйдешь за меня замуж?

Когда, посмотрев ему в глаза, она увидела в них преданность и любовь, ей захотелось кричать.

Даже если забыть о неподходящем выборе времени, разве могла она допустить, чтобы из-за нее он отказался от осуществления заветной мечты, ради которой неустанно боролся все эти годы? Как она могла помешать ему вернуть «Макабрис»? Согласившись выйти за него замуж, она лишила бы Зимри единственного шанса вернуть себе контрольный пакет акций; не позволила бы ему исполнить данное родителям обещание и заполучить то, о чем он мечтал с самого детства.

Отказавшись, Арабесса потеряет его, потому что не сможет быть его любовницей, но он получит свой клуб.

А еще не стоило забывать о ее испытаниях и сложностях, связанных с борьбой за трон.

Для каждого из них слишком многое было поставлено на карту. Что бы Арабесса ни сделала, как бы ни попыталась выкрутиться, это могло повлечь за собой слишком много жертв.

Арабесса уже выбрала свой путь, приняла решение добиваться желаемого для нее будущего.

Зимри тоже заслуживал подобного шанса.

– Я не могу допустить, чтобы ты отказался от такой возможности с «Макабрисом», – сказала она. – Ты, наконец, получишь контрольный пакет акций и сможешь управлять своим клубом так, как делали твои родители.

Зимри покачал головой.

– Я найду другой способ.

– Какой? Ты уже девять лет пытаешься добиться желаемого.

Он упрямо посмотрел на нее.

– Это мой выбор, – возразил он. – Арабесса, хватит юлить. Каков твой ответ?

Ее ответ.

Больше похоже на приговор.

– Я не могу, – услышала она собственный шепот. – Никогда не прощу себе, что лишила тебя возможности воспользоваться единственным появившимся шансом. Прости. Я… не могу выйти за тебя замуж.

Увидев эмоции, промелькнувшие в глазах Зимри, она поежилась.

– А если я женюсь на другой? – спросил он. – Что тогда станет с нами?

– У тебя будет жена, – ответила она, слова причиняли боль. – И тогда не будет никаких нас.

Его суровый взгляд словно окатил ее холодом. Впервые между ними возникло серьезное недопонимание.

– Понятно, – сказал Зимри твердым, как сталь, голосом. – Это твое окончательное решение? Ты отказываешься от нас.

Слезы жгли глаза Арабессы, грозя пролиться по щекам.

– Я освобождаю нас от обязательств друг перед другом.

Прямо на ее глазах Зимри превратился в разъяренного незнакомца.

– Полагаю, тогда нам больше нечего обсуждать. – Его слова резали, словно бритва.

– Нет, – подавляя подступившие к горлу рыдания, тихо ответила Арабесса. – Видимо, нечего.

Даже не удостоив ее прощальными словами, Зимри, не оглядываясь, вышел из комнаты.

И ушел.

Взял и ушел.

А Арабесса продолжала стоять на террасе и прижимать руку к груди, словно этот жест мог собрать воедино ее разбившееся вдребезги сердце.

Глава 15

Зимри хотелось кого-нибудь ударить. Избивать до тех пор, пока душа другого человека не почувствует себя хоть отдаленно такой же разбитой и истекающей кровью, как его собственная.

Он бы устроил такой бой под «Макабрисом». Поучаствовал в одной из драк в подвале, где смог бы выпустить свою магию, которая, причиняя боль, беспокойно металась по его венам. Он бы вырвал агонию из своего сердца, вручив ее другому. Охватившие Зимри чувства были настолько сильными, что он едва мог выносить их, едва мог заставить себя двигаться. Хотя Зимри предпочитал гнев печали. Гнев заставлял двигаться; горе парализовало. А он не желал покоя. Не тогда, когда столько лет прожил в состоянии неопределенности по поводу их с Арабессой отношений лишь для того, чтобы все закончилось вот так.

Боль пронзила грудь, будто в нее всадили клинок. Следом пришли страдания.

«Нет!» – Он зацепился за это ощущение и оттолкнул его.

Он не собирался поддаваться этим чувствам. Не сейчас. У него имелись более важные дела, которые придадут смысл его боли.

Зимри оттолкнул черную портьеру. Едкий запах пота и ладана, смешанный с эйфорией – аромат слишком сладкого вина, – проник в его нос сквозь маскировку. Обнаженные тела лежали в слабо освещенных альковах, выстроившихся вдоль круглого пространства, группы любовников занимали большие подушки в центре. Уткнувшиеся в пах лица, конечности на талии. Сплетение тел, хаос из движений и стонов.

Мужчина в черной маске, одетый лишь в тонкую золотую набедренную повязку, подошел к Зимри.

– Коллектор, какой сюрприз, – сказал он. – Мадам сейчас с клиентом, но мы будем рады предоставить вам услугу, пока вы ждете. За счет заведения, разумеется.

– Я ищу друга, – ответил Зимри, осматривая комнату.

– Хорошо. Брюнетку? Блондинку? Постарше или наоборот?

– Вашу гостью, она уже здесь.

– Хотите присоединиться к ее компании? Конечно. Пожалуйста, осмотритесь и дайте знать, если вам понадобится помощь в поисках. Кроме того, на случай, если вам интересно и хотите поучаствовать, в приемной номер два, восемь и двадцать шесть желают посмотреть на измену партнера.

Зимри обошел все соседние комнаты, скользя взглядом по грудям и скользким гениталиям. Хотя почти все из участников были обнажены, на них все еще оставались маски и головные уборы, что, казалось, совсем не мешало удовлетворению потребностей.

«Лассари» был одним из самых элитных домов удовольствий в Королевстве Воров, предлагавшим самый широкий спектр услуг с лучшими условиями. Зимри никогда не приходил сюда в качестве клиента, а только для того, чтобы обсудить дела с мадам, владелицей заведения. «Лассари» и «Макабрис» связывала давняя история сотрудничества.

Хотя теперь, когда Арабесса отказала ему, он мог делать здесь все, что ему заблагорассудится.

Снова появившаяся режущая боль грозила сбить его с ног. Зимри отмахнулся от нее, вместо этого ухватившись за снедавшее его отчаяние.

Она сказала «нет»! Отказала ему, даже когда он ясно дал понять, что «Макабрис» может подождать, что она важнее этой мечты – их отношения важнее.

Не стоило рассказывать ей о предложении Каттивы. Он ведь знал, что Арабесса проявит самоотверженность и будет руководствоваться разумом. Откажет ему, чтобы он смог выполнить обещание, данное своим умершим родителям.

Даже если это разрушит их связь. Уничтожит ее саму. Но Зимри не мог заставить Арабессу выйти за него замуж или быть с ним. Он не настолько отчаялся.

Арабесса приняла решение, хотя его буквально захлестнуло исходящее от нее опустошение. Он четко ощущал, что ответ буквально уничтожил ее.

Но если так, зачем было говорить «нет»? Зачем просить дать ей время? Зимри недоверчиво фыркнул, продолжая расхаживать по дому удовольствий. Они были вместе уже много лет. Тайно или нет, эти двое были бесконечно преданы друг другу. Но Арабессе всегда нужен был план, и, похоже, их отношения не стали исключением. До того, как пойти к алтарю, она хотела предусмотреть все возможные варианты проблем и решений. Но разве она не знала, что судьбе плевать на планы? Даже планируя все наперед, завтра можно проснуться сиротой.

Душа Зимри кричала от боли.

Что могло так сильно напугать ее? Делая предложение, он уловил запах ее страха. Почувствовал, как беспокойство бурлило в ее душе, подобно морю, пучина которого хранила много тайн. Арабесса не до конца открылась ему.

«А когда она вообще откровенничала со мной?» – подумал он, и ярость вспыхнула с новой силой. Они пообещали не использовать друг на друге свою магию, но Зимри испытывал искушение нарушить это соглашение. В этот момент ему хотелось выпытать все ее секреты. Добиться правды о том, почему она хотела подождать, и лишь потом сообщить о предложении Каттивы.

Зимри раздраженно выдохнул, входя в новую комнату.

«Все это уже не имеет значения, – напомнил он себе. – Все кончено». С ними покончено. Все эти годы, когда они прятались по углам, терпение, которое он проявлял, не желая спугнуть ее, теперь не имели значения. Все равно ничего не получилось.

Если Арабессе хотелось, чтобы он вернул себе «Макабрис», так тому и быть. Он уверенно следовал за своей целью.

Изображение волка на бледной руке привлекло внимание Зимри. Он смотрел, как рука скользнула по затылку и запуталась в белых волосах. Зимри ускорил шаги.

Обнаженная Каттива Волкова лежала на одной из больших круглых подушек в угловой комнате. Ее ноги были раздвинуты в стороны, голова откинута назад, спина выгнута, полная грудь выставлена на всеобщее обозрение, а из увенчанного жемчугом головного убора доносились стоны. Темнокожий мужчина в маске и белокожая женщина покусывали и облизывали ее соски, а третий участник устроился между ее ног.

Когда она находилась на пике удовольствия, ее зеленые глаза встретились с глазами Зимри.

Зимри опалило теплом, кровь прилила к телу. Даже проповедник, посвятивший себя служению потерянным богам, не смог бы остаться равнодушным в такой момент.

Он прочистил горло.

– Коллектор, ты ли это? – задыхаясь, спросила Каттива, приходя в себя. Капли пота блестели на бледной коже, пока она безвольно лежала рядом с одним из своих любовников. Услышав его имя, ближайшие завсегдатаи переглянулись. Зимри был рад, что на нем маска и тяжелая накидка.

Он смог лишь кивнуть.

– Какой восхитительный сюрприз. – Каттива улыбнулась. – Спасибо, это было… ну, я очень удивилась, увидев, что ты стоишь здесь. А я очень редко удивляюсь.

– Пусть я и пришел сюда с иной целью, – начал он, – но рад, что угодил.

Взгляд Каттивы соблазнительно вспыхнул, ее пальцы лениво поглаживали пресс мужчины рядом, пока он ласкал ее грудь.

– И с какой целью ты меня искал? – спросила она.

– Я принимаю твое предложение.

Каттива резко подалась вперед.

– Правда?

Пульс Зимри участился, горе снова грозило разорвать его сердце, но он опять оттолкнул его. Вместо этого Зимри крепче ухватился за гнев, заставил боль затихнуть и, подпитывая свою решимость, ответил:

– Да, давай поженимся.

Глава 16

Арабессу окружал возбужденный шепот, но она едва ли замечала собравшихся гостей. Неподвижно стоя рядом с Нией и Ларкирой на небольшом подиуме в углу их приемной, она была похожа на неподвижную статую.

Сегодня они исполняли роль позолоченных чудовищ Короля Воров, известных Мусаи, коим вскоре предстояло играть, танцевать и петь в честь Затмения звезд. И хотя они были полностью замаскированы, их волосы убраны в замысловатые головные уборы, а открытые участки кожи окрашены, чтобы скрыть естественный оттенок кожи, все здесь знали их. Сегодня вечером сестры были здесь не чтобы мучить, а чтобы развлекать. Хотя ожидающая их толпа могла считать эти действия синонимами.

Взгляд Арабессы равнодушно скользил по гостям, приглашенным насладиться напитками и поглазеть на Мусаи. Гостям, которым желал угодить король. Придворным, коих захотел наградить эксклюзивным доступом в покои своих подопечных, чтобы впоследствии они оказали ему услугу. Здесь были О’Крезы, одетые в желтые цвета своего Воровского дома, а также Мендоки, облачившиеся в бирюзовый. Все они с интересом смотрели на Мусаи, некоторые даже отважились подойти и сделать комплимент их костюмам. Но, конечно, их истинной целью являлось получение повода похвастаться перед остальными.

«Да, мы разговаривали с Мусаи и выжили».

Арабесса ненавидела эту часть своих обязанностей, когда по сути являлась экспонатом, но она понимала необходимость подобного. В Адилоре Мусаи были не просто редкостью, вместе они являлись одними из самых сильных колдуний. Любой правитель, которому они подчинялись, считался крайне могущественным. Показывая их так, как сегодня, он одновременно внушал благоговейный трепет и вызывал страх. «Осмелься бросить мне вызов и увидишь, как я накажу тебя».

Арабесса проглотила комок в горле. Несмотря на ее прежнюю веру в то, что, разрушив трио, она, возможно, предоставит сестрам больше свободы, ее переполняли различные эмоции. Вина сменялась решимостью. Решимость улетучивалась под градом сомнений. Ей казалось, будто из ее груди вырвали сердце, и разрыв с Зимри не помогал сохранению спокойствия. Она поняла, что сейчас сомневается во всех своих решениях.

Особенно, когда голос в глубине ее сознания прошептал: «Эгоистично». Очень эгоистично.

Ее желудок скрутило от беспокойства. Неужели так и было? Ведь она выбрала этот путь, не посоветовавшись с сестрами.

Уверенность Арабессы в правильности выбора пошатнулась. Возможно, она совершила ужасную ошибку. Вероятно, ей следовало отказаться от борьбы за трон и оставить все как есть, не соглашаться на неизвестность и придерживаться стабильного пути.

В ее голове раздался новый голос, более добрый: «Да, но это не изменило бы ситуацию с Зимри».

«Согласна», – подумала она. Их отношения в любом случае закончились бы именно так. Она не могла повести себя эгоистично и позволить ему упустить единственный шанс вернуть «Макабрис», помешать ему наконец-то закрыть вопрос, появившийся со смертью его родителей. И неважно, что это лишало их возможного совместного будущего.

Все было кончено. Теперь их отношения остались в прошлом.

Конец.

Острая боль сжала сердце Арабессы, легкие сдавила невидимая тяжесть.

Ощутив, будто задыхается, она с тревогой втягивала воздух. Несмотря на тонкий шелк костюма, ей хотелось сорвать с себя этот удушающий материал, стереть густую краску с кожи. Ей нужно было побыть одной. Выбраться из этой душной комнаты! Глотнуть хоть немного свободы!

– Можем отложить представление, – тихо сказала стоящая рядом с Арабессой Ния.

В мгновение ока она вернулась в настоящее, где стояла между сестрами, в комнату, полную столпившихся вокруг них незнакомцев.

– Да, – согласилась стоящая по другую сторону Ларкира. Видимо, сестры уловили ее молчаливые страдания. – Мы можем перенести его на завтра или на конец месяца.

Ранее Ния и Ларкира загнали Арабессу в угол в ее личных гардеробных и сразу же засыпали вопросами о Зимри и о том, что он хотел обсудить с ней на террасе.

Арабесса сжала губы, понимая – если бы она вымолвила хоть слово, разразилась бы рыданиями. Но, судя по всему, Ларкира и Ния без слов поняли, что сестра страдает. Что ее сердце разбито. Они крепко обняли ее и прошептали: что бы ни случилось, все будет хорошо.

Именно тогда Арабесса сделала то, чего никогда не делала в присутствии своих сестер. Не позволяла себе сделать даже тогда, когда смотрела, как уходит Зимри. Она расплакалась.

Ния и Ларкира лишь обняли ее еще крепче, не задав больше ни единого вопроса.

Но Арабесса понимала, что они обязательно постараются выяснить все позже.

– Мы не можем отложить выступление, – сказала она, подавляя чувство, грозящее уничтожить ее. – Гости здесь. Мы обязаны развлекать нашего короля. Поэтому выступим.

Сестры промолчали, но Арабесса заметила, как они переглянулись.

– Вы трое просто ослепительны, – сказала Ачак, когда приблизилась к ним. Сегодня это была сестра. – Но ведь Мусаи всегда одеваются так, чтобы произвести неизгладимое впечатление?

– То же самое можно сказать и о тебе, дорогая Ачак, – ответила Ларкира.

– Да, – согласилась Ния. – Кто-то может даже подумать, что ты пытаешься затмить нас.

Ачак застенчиво улыбнулась.

– Мой брат, несомненно, согласился бы с тобой. И… ох… он пытается вырваться…

Древнее существо задрожало: фигура изменилась, рост увеличился, лицо расширилось, затем на нем появилась борода, а золотое платье растянулось, чтобы вместить более крупное тело. Теперь перед девушками стоял брат.

– На этот раз моя сестра права, – сказал Ачак, и белые драгоценные камни, наклеенные вдоль его бровей, приподнялись. – Но все мы знаем: чтобы привлечь всеобщее внимание, в комнате должен находиться я, а не она.

На мгновение лицо брата приняло напряженное выражение. Очевидно, он сдерживал сестру, чтобы та не заняла его место и не принялась спорить.

– И вы еще утверждаете, что это я любительница драмы, – обратилась Ния к остальным, – когда перед вами стоит настоящий образец.

– К слову о драме. – Ачак посмотрел на Арабессу, настороженная озабоченность присутствовала в его фиолетовых глазах. – Мы очень удивились, узнав, что Каттива Волкова сегодня обручилась.

Арабесса окаменела.

– Нет! – ахнула Ния, наклоняясь вперед. – С кем?

Ачак с удивлением перевел взгляд на танцовщицу, видимо полагая, что Арабесса уже ввела сестер в курс дела.

– Если наши источники не врут, – медленно произнес Ачак, бросив вопросительный взгляд на Арабессу, – мы слышали, что она теперь помолвлена с Коллектором.

Тупая, невыносимая боль сжала сердце Арабессы, и комната поплыла у нее перед глазами.

«Она помолвлена с Коллектором».

Слова на повторе звучали в ее голове.

Она знала, что так и будет. Все понимала. И все же это никак не помогло уберечь ее от столкновения с правдой, суровой реальностью. С ними было покончено. Навсегда.

Видимо, покинув ее утром, Зимри сразу же отправился к Каттиве.

От этого осознания ей стало еще хуже.

Тошнота поступала к горлу Арабессы, и она едва замечала, как застыли от шока ее сестры.

– Мы говорим о браке, касающемся «Макабриса»? – Один из гостей в маске подошел ближе, в его голосе слышалось волнение от желания посплетничать. – Безусловно, сюрприз для королевства, учитывая привычки Каттивы, – продолжил он. – Но, если подумать, союз довольно интересный. Оба умеют организовать интересные вечеринки. И, учитывая долю клуба, которым владеет мисс Волкова, Коллектор, несомненно, получит определенную выгоду.

Все довольно долго молчали. Арабесса ощущала на себе пристальные взгляды обеих сестер. Озвученная новость и ее слезы в гримерной, несомненно, расставили все по местам.

– Когда… – голос Нии слегка дрогнул, – свадьба?

Арабесса затаила дыхание, ожидая ответа гостя.

– Полагаю, утром в день Возрождения неба, после окончания Затмения звезд.

Ирония ситуации заключалась в том, что, если пытаться держать себя в руках и не давать волю чувствам, достаточно одного точно рассчитанного удара, и ты уже выбит из колеи.

Сердце Арабессы разлетелось на кусочки. Она оказалась в кошмаре, который сама и создала.

«После окончания Затмения звезд».

К концу ее испытаний.

А может, и жизни.

Когда на трон взойдет новый Король Воров.

Она сама надеялась взойти на него.

«Утром в день Возрождения неба».

В тот день Зимри станет мужем.

Мужем другой.

И тогда их отношениям придет конец.

Отношениям, которые она даже не пыталась должным образом сохранить.

Арабесса не заметила, как ушли Ачак и гость. Не видела, как медленно покидала комнату толпа гостей.

Она потерялась.

Металась в Небытии.

– Ара. – Прикосновение руки к плечу, тихий голос Ларкиры, шепчущий ей на ухо: – Ты готова продолжать?

«Продолжать».

– Они ждут нашего представления, – сказала стоящая с другой стороны Ния.

В какой-то момент они с Ларкирой придвинулись ближе и взяли ее за руки, поддерживая.

– Но мы не обязаны выступать, – добавила Ларкира. – Никто нас не принуждает.

«Но мы выступим, – разочарованно подумала Арабесса. – Мы всегда должны выступать, обманывать, притворяться. Такова наша роль здесь».

– Мы выступим, – сказала Арабесса, вырываясь из рук сестер. Она не понимала, каким образом, но ей удалось устоять на ногах.

Ей нельзя было демонстрировать, насколько она сломлена, как мечутся ее дары, требуя причинить другому такую же боль, какую испытывала она сама.

Арабесса была их лидером.

Их проводником.

Она не могла позволить себе проявить слабость.

Не могла сломаться.

Ларкира и Ния не согласились бы выступить, если бы не верили, что она способна выстоять.

Все было хорошо.

Она сильная.

Она – чертова Арабесса Бассетт, старшая из трио Мусаи, и ее пригласили побороться за трон Короля Воров.

Вздернув подбородок, Арабесса сосредоточилась на опыте, приобретенном за годы тренировок и ношения маскировки, и превратилась в образец хладнокровия и равнодушия, даже если в ее душе бушевал хаос.

– Мы выступим, – повторила она, направившись к ожидающей переносной сцене, которую должны были передвинуть в зал. Ее руки слегка дрожали, когда она наклонилась, чтобы поднять скрипку, но стоило пальцам коснуться знакомого гладкого дерева, как она почувствовала облегчение.

«Друг, – прошептала ее магия. – Союзник».

Ее инструменты могли вместить те эмоции, которые не могла душа. Они всегда умели избавить Арабессу от бремени, облегчить ношу.

В то время как все полагались на нее, она полагалась на свою музыку.

– Играй, как тебе нужно, – сказала Ния, и они с Ларкирой встали рядом. – Мы всегда пойдем за тобой.

– Всегда, – поддержала Ларкира.

Грудь Арабессы будто сдавили тиски.

Ее сестры последуют за ней. Даже если так они приблизятся к дню, когда Мусаи перестанут существовать.

Тогда Арабесса осознала, как больно отпускать. Двигаться вперед к чему-то новому. Как трудно прокладывать свой собственный путь и кого, возможно, придется оставить позади в процессе.

«Я хочу, чтобы ты жила жизнью, о которой не будешь сожалеть», – сказал отец. Но разве возможна такая жизнь тогда, когда болит душа?

Когда сцена под сестрами пришла в движение, Арабесса посмотрела вперед: сопровождающие в масках направляли трио к открытому туннелю, откуда доносился рев ожидающей толпы, расположившейся на различных ярусах помещения.

Когда свет прожектора осветил Арабессу, она задумалась, а пришел ли на представление Зимри, как делал всегда.

Она крепче сжала гриф своей скрипки, ее дары пульсировали с каждым ударом израненного сердца.

«Играй, как тебе нужно», – сказала Ния.

Так она и сделала.

Арабесса приготовилась с помощью музыки выразить свое горе.