Текст книги "Мой прекрасный и проклятый «Пятый параграф»"

Григорий РАКЫЛЫМ, почетный пенсионер, 5-я оленеводческая бригада, 50 км севернее Полярного круга: Народ хочет, чтобы был порядок, как при Сталине, колбаса, как при Брежневе, а водка – как при Ельцине.

ВАДИМ ЗЕЛЕНСКИЙ, 16 лет, Эгвекинот: В марте 2004-го нас со всей Чукотки собрали 80 футболистов от 14 до 18 лет, одели, обули и в самолете «Анадырь – Москва – Лондон» отвезли в Англию на матч «Челси» с командой «Fulhem». Поселили в гостинице «Челси-виллидж», и мы были на тренировках «Челси», на матче, с гидами ездили на двух автобусах в Музей восковых фигур, на экскурсии в Гринвич и в Оксфорд, были на мюзикле «Мамма мия!». На стойке администратора в нашей гостинице всегда стояла большая ваза с яблоками. Наверное, для красоты. Но когда мы выходили, не могли удержаться – каждый хватал по яблоку. После нас эта ваза всегда была пустой…

Василий КЕКВЭЙ: Хотите местные легенды? То есть это реальные истории, но превратились в легенды. Как-то Роман Аркадьевич был на встрече с жителями поселка Уэльпаль, и там ему кто-то пожаловался, что, мол, у нас нет мяса, потому что нет свиноматок для развода свиней. Через месяц в Уэльпаль садится вертолет, привозит 10 свиноматок. На другой встрече кто-то сказал, что им в музыкальную школу нужен рояль. Через месяц вертолетом привезли «Беккер». В Беринговом районе, в деревне Хатырка Роману Аркадьевичу сказали, что им не хватает оленей. Через три дня им стали звонить из Якутии и пригнали самых производительных оленей – 3000 голов! Теперь это называется «Стадо Абрамовича».

Василий МАКСИМОВ, заместитель губернатора по сельскому хозяйству: Так рождаются легенды. А на самом деле мы в Якутии закупили всего 1000 оленей. И Роман Аркадьевич отнюдь не Санта-Клаус, он вообще ненавидит иждивенчество. Как-то подбегает к нему старатель: «Я 50 лет мыл золото, а у меня ничего нет!» «Значит, плохо мыл», – отрезал Абрамович и прошел дальше. Я-то с ним давно, еще с Ноябрьска. И знаю его главный талант – дальновидность, умение провести глубокий анализ, собрать команду талантливых менеджеров и дать им возможность состояться. Когда мы сюда приехали, он сказал: «Чукотка находится в глубоком кризисе, и вы не кто иные, как команда антикризисного управления. Ваша задача: накормить, обогреть, вытащить хозяйственный механизм, поднять экономику, обеспечить здравоохранение и продовольственную безопасность». Как видите, потом эти же задачи превратились в общенациональные проекты России. А тогда… Знаете, что тут было? Поселки без света и тепла, детям варили комбикорм, жилье освещали сальниками. Я сказал Андрею Городилову, первому заму Абрамовича: «Куда ты меня притащил?» Он говорит: «А я? А Роман Аркадьевич? Нам тут нужен человек с северным менталитетом и который будет тут постоянно, чтобы все финансы были под контролем и люди подбирались, в которых я уверен». И назначил меня решать продовольственные проблемы. А я же из нефтянки, я даже не представлял себе, что такое олень, и сидел по ночам, читал книги по оленеводству. Потом мы заплатили якутам 5 000 000 рублей за 1000 оленей и на пять лет по всей Чукотке ввели мораторий на забой оленей. Теперь у нас такое стадо, что товарный забой превышает наши потребности в мясе, мы уже 1500 голов продали корякам. Только что мне Роман Валентинович Копин, наш новый губернатор, звонил из Москвы: вчера Счетная палата сказала, что Чукотка – лучший регион в плане финансовой дисциплины. Для нас это огромная победа, потому что первые два года, пока мы вводили тут форму корпоративного управления и тонули в кучах проблем, никто к нам не лез. Зато потом, когда прописали тут партнеров «Сибнефти», чтобы их налоги пошли в местный бюджет, – вот тут-то Счетная палата и навалилась. Они тут своими проверками прописались на постоянно. Вывернули буквально все, а нашли только одно нарушение – что мы неправедно подняли зарплаты учителям и врачам. А как могли ехать сюда учителя и врачи на 5000 рублей зарплаты? К тому же через год эти зарплаты стали поднимать по всей стране… И вообще аналогов тому, что сделал тут Абрамович, нет. Были созданы гуманитарный фонд «Полюс надежды» и фонд «Территория» для подъема экономики. По программе «Переселение из районов Крайнего Севера» этими фондами куплено на материке около 2000 квартир для пенсионеров и их семей. Причем люди сами выбирали, куда они поедут – Московская область, Ростовская область, Серпухов, Белгород, Воронеж, Орел, Омск. Отдельная программа – «Переселение семей с детьми-инвалидами». По ней для 420 семей закупили квартиры поближе к спецбольницам и реабилитационным центрам. И даже военным помогли – когда тут закрыли военную базу, мы на материке купили квартиры сорока офицерским семьям. Только за 2004–2006 годы на социальные программы, строительство и подъем экономики оба эти фонда израсходовали больше 20 млрд рублей! То есть вы вообще представляете, что можно сделать в России, если не воровать так, как воруют в России?! На Чукотке 50 поселков, в каждом теперь люди обеспечены жильем, в каждом отремонтированные или заново построенные школы и больницы, в Анадыре Дворец культуры такой, каких и в Москве нет! Если раньше квартиру отдавали за билет до Москвы, то сейчас тут квартира снова стоит 1 200 000, это значит – деньги у людей появились. И – всюду женщины с колясками, это первый показатель уверенности в завтрашнем дне. Сегодня Чукотка – зона, свободная от коррупции, – это практически сам Степашин признал. Но проверки не прекращаются – только официальных отчетов 68 видов! Причем каждый квартал я должен отчитаться, сколько посеял яровых и озимых. Это в тундре, на Чукотке! Представляете? Я по этим посевам на последнем месте в стране, но отменить эту бюрократическую чушь не может никто…

Леонид ГОРЕНШТЕЙН, ныне первый заместитель губернатора Чукотки: Когда заканчивался его первый губернаторский срок и прошел слух, что Абрамович уходит, у нас началась настоящая паника. Люди стали скупать соль, спички и вообще всё. Мешки писем в Кремль: что вы делаете? Верните нам Абрамовича! Тут поступил звонок от Романа Аркадьевича: «Это так?» А когда прилетал к нам Медведев, его в аэропорту толпа провожала скандированием: «Не забирайте Абрамовича! Не забирайте Абрамовича!» И хотя Роман Аркадьевич продлился на второй срок, но все-таки год назад он ушел в отставку, оставив здесь команду новых местных менеджеров и в первую очередь – своего преемника, 34-летнего Романа Копина, про которого он еще несколько лет назад публично сказал: «Я предлагаю его на пост руководителя Билибинского района. Но вообще знакомьтесь – это будущий губернатор». То есть он еще тогда разглядел в Копине крупного руководителя нового типа…

ИДА РУЧИНА: Когда и как у Романа настроение стало меняться? Знаете, это как в «Сказке о рыбаке и рыбке». На какой-то встрече с избирателями один мужчина сказал ему: «У нас подъезды грязные, мусор не выносят». Он спросил: «Вы считаете, что я должен пойти и вынести ваш мусор? Вас сколько семей в подъезде?» – «Четыре». – «И вы не можете сообща свой мусор выносить? Покрасить и привести подъезд в порядок?» Второй раз на встрече с учителями встала одна учительница: «Мы интеллектуальная элита народа. Почему мы должны на двух ставках работать? Нам нужна такая зарплата, чтобы мы могли отдыхать, читать и развиваться. Вы же все это для себя сделали – дома покрасили, поселки построили. А для нас можете хоть что-то сделать?» Он помолчал, потом сказал: «Вы, пожалуй, правы. Ваши улицы, которые были сплошной грязью, я застелил фибробетонными плитами стоимостью в миллионы долларов – для себя. Поменял в поселках канализацию, теплосети и водопровод – тоже для себя. И школы построил новые, и больницы – тоже для себя. Вы правы…» Кто-то сказал тогда ему: «Извините нас, мы не оправдали ваше доверие». Он промолчал. А потом пришло письмо от какой-то девочки: «Роман Аркадьевич, вы три раза обманули мою маму. Она вам три раза писала, чтобы вы купили ей шубу 48 размера, а мне телевизор и плеер». И как в сказке о Золотой рыбке, он им уже не стал отвечать…

Александр МАСЛОВ, ныне главврач Чукотской областной больницы, Анадырь: Время правления Романа Аркадьевича – золотые годы Чукотки. Он и его команда – это совершенно иной уровень менеджмента. Их девиз при обращении к властям: не говорите как нельзя, говорите как можно. А при общении друг с другом достаточно было произнести пароль: «Рома сказал», – и всё выполнялось, буквально! Когда меня в 2003-м из Певека перевели сюда главврачом областной больницы и подчинили мне все больницы Чукотки, мне было уже 38 лет, а пришлось многому у них учиться – как разговаривать, как ставить задачу, как считать и формулировать. Например, вот шло совещание с медиками Чукотки. Главврач одной больницы делала доклад о положении с нашей медициной, долго и нудно сыпала терминологией, считая, что раз он москвич и олигарх, то нужно показать уровень. А он сказал: «Кроме слова „клизма“, ничего не понял!» Все рассмеялись, напряг ушел, стали говорить, что нужно конкретно. А нужно было всё. Я, когда увидел анадырскую больницу, вообще сказал Городилову: «Дайте мне пистолет, я застрелюсь прямо на пороге». А он: «Ничего, зато теперь у вас есть поле деятельности». И мы полетели в Турцию заказывать проект реконструкции здания больницы. За неделю там на коленке нарисовали всё с проектировщиками, потом полетели на Аляску знакомиться с их структурой здравоохранения, потом – на ярмарку медицинского оборудования в Дюссельдорф закупать для больницы самое новейшее. Такой был уровень… В те годы тут повально всех новорожденных называли Романами, это я вам как областной главврач говорю.

Ида РУЧИНА: Нет, рай мы тут еще не построили. Чукотка еще требует дотаций Центра. Но если доразведать ее богатства – золото, нефть, олово, вольфрам, да прибавить к этому экзотический туризм, да отламывать от этого пирога местному населению не в последнюю, а в первую очередь… И еще. К сожалению, наша главная проблема – алкоголизм коренного населения – быстро не решается. Их так долго и упорно спаивали… Пьет очень большое количество коренных жителей. Например, в крошечном поселке Уэлен 23 точки самогона, включая дом самого участкового милиционера. И силой тут ничего не сделаешь; по закону, если человек заявляет, что гонит самогон для личного употребления, вы не имеете права отнять аппарат. И вот стоят у них бочки самогона, всем известно, что они им торгуют, а они заявляют, что этим самогоном «окна моют». Что вы можете сделать? Однако «День молодежи» мы все-таки ликвидировали – ввели банковские кредитные карточки, на которые старикам поступают их пенсии. И знаменитый Маршак прилетал к нам из Сан-Франциско, внедрял свой метод излечения от алкоголизма. И наши волонтеры – Влад Ринтыгегин и другие – ездят по селам и поселкам, работают с чукчами по методикам Маршака…

Василий МАКСИМОВ (из книги стихов): «Всюду лунный пейзаж: здесь окраина Света, серебром отливают отроги вершин, узкой речки вираж, словно ниточка вздета сквозь застывшую музыку снежной души. Кто ни разу тут не был, тому не понять эту музыку снега, ветров и туманов, только здесь можно чудо Земли увидать – как рождается солнце из Океана».

Я смотрю за окно гостиницы «Чукотка» на широкие анадырские проспекты, выложенные чистыми фибробетонными плитами. Они похожи на взлетные полосы современных аэродромов и космодромов. И невольно думаешь: а может, не зря именно здесь, на краю России, распростер руки навстречу солнцу новенький монумент Николая Чудотворца? Может, и прав поэт – зам. губернатора, и воистину отсюда начнется чудо новой России – ее старт в то светлое, о чем она мечтает веками?

Когда-то, в августе 98-го, терзаемый впечатлениями первых дней дефолта, я написал свое пресловутое письмо «Возлюбите Россию, Борис Абрамович!». Но ведущие олигархи моему призыву не вняли и потому через год оказались «за бугром». А эмигрантская пресса топтала меня ногами и писала, что я предатель еврейского народа и куплен антисемитами. Теперь, я думаю, все будет наоборот – антисемиты будут писать, что меня купил Абрамович, а эмигрантская пресса напишет, что я «замаливаю грехи». Но мне плевать и на то и на другое, потому что, как признался мне когда-то Слава Ростропович, «я занимаюсь благотворительностью, чтобы чувствовать себя человеком среди людей». Я не знаком с Романом Абрамовичем, но все, с кем я говорил на Чукотке, считают, что всё, сделанное им для этого края, – тоже из простого желания помочь людям. Убеждать в этом антисемитов бесполезно, они все равно не поверят, а хвалиться тем, что среди олигархов-евреев нашелся-таки порядочный Абрамович, мне как-то неловко. И вообще я пишу эту статью совсем по другой причине. Я пишу ее потому, что на Чукотке меня ни днем, ни ночью не покидала простая мысль, ясная, как полярный день. Президент Д.А. Медведев объявил одной из своих главных задач борьбу с коррупцией. И действительно, если уже и международные организации считают, что по уровню коррупции мы впереди планеты всей, то куда нам дальше? Коррупция – это та удавка, которая душит на Руси любое предпринимательство и новаторство и обрекает на загнивание даже тот сук, на котором она, эта коррупция, сама и сидит. Но как можно победить коррупцию, если борьбой с ней обязаны заниматься сами же коррупционеры? Это такая же борьба, как в прошлом была знаменитая «борьба за мир».

Опыт Чукотки показывает, что есть только один эффективный метод не борьбы, а освобождения от коррупции – квадратно-гнездовым способом высадить в стране губернаторов-олигархов, чтобы они десантировались туда со своими командами и сменили, отсекли, как раковую опухоль, весь слой коррумпированного чиновничества. Да, это не будет молниеносная победа. Даже на малом экспериментальном поле Чукотки Абрамовичу и К при их безлимитных финансовых возможностях понадобилось 5 лет для такой прополки. И если бы я писал эту статью для власть предержащих, я бы сказал:

– Уважаемый Дмитрий Анатольевич, недавно вы были на Чукотке и видели своими глазами, что Чукотка действительно о стала зоной, свободной от коррупции! Тамошние прокуроры навзрыд плачут из-за отсутствия крупных экономических преступлений, им за «раскрываемость» нечем отчитываться!

Сегодня, когда олигархи всех мастей платят налоги безлично, они содержат полки ушлых экономистов, которые эти налоги минимизируют почти до нуля. А те налоги, которые они все-таки вынуждены платить, все равно улетают в черную дыру многоуровневой чиновничьей и госдумовской дележки. Абрамович получил от президента Путина право прописать свои и близкие к нему бизнесы на Чукотке – с тем чтобы все их налоги шли в чукотский бюджет, освобожденный им от распиловщиков этого пирога. И на эти деньги тут выросли новенькие города и поселки, теплоцентрали и мостовые, предприятия и дворцы культуры, а также школы и больницы, оборудованные – я видел! – не хуже элитных школ и больниц на Рублевке. И в этот золотой дождь вторым финансовым потоком пролился на Чукотку дождь личных денег Абрамовича. Хрен его знает, этого Абрамовича, с какой стати он из своих собственных средств отломил, как считают здесь, на Чукотке, не меньше 2,5–3 миллиардов долларов. Но отломил же! Губернаторские надбавки к зарплатам и пенсиям, дом или квартира каждой семье, квартиры пенсионерам на материке, летний Крым для 11 тысяч чукотских детей, новенькие школы, больницы и дома культуры – никто на материке не может поверить, что это не сказки купленного пиара, но вы-то, Дмитрий Анатольевич, своими глазами видели, что воистину Бог знает, что можно сделать в России, если не воровать так, как воруют в России!

Абрамович получил от Бога (или от Ельцина) «Сибнефть» и с помощью своей команды молодых менеджеров превратил эту компанию в современное и высокоприбыльное предприятие. Да, потом были «Челси», двухсотметровые яхты и прочие игрушки. Но первым его проектом была все-таки Чукотка. Он пришел сюда в 33 года, а ушел в 40, отдав этому проекту 7 лет жизни, несколько миллиардов долларов и оставив после себя 33-летнего преемника. (Похоже, 33 года – это воистину самый благотворительный мужской возраст…)

Сегодня весь российский бизнес замер в ожидании еще худших кризисных времен. И прогнозы экономических синоптиков самые мрачные. Так сделайте, Дмитрий Анатольевич, олигархов губернаторами, и пусть Потанин, Прохоров, Лисин, Дерипаска, Евтушенков, Бойко, Ананьев и остальные (см. список Форбса) сделают в остальных 86 регионах России то же самое, что сделал Абрамович в регионе № 87. Пусть они способом Абрамовича очистят Россию от коррупции, вытащат ее в ХXI век, а потом – да Боже мой! – пусть потом покупают себе футбольные клубы, атомные яхты и даже космические корабли! Но я пишу эту статью не для того, чтобы обратиться к президенту, я хочу напрямую сказать олигархам: а слабо вам, товарищи олигархи, самим, без директивного указания Путина и Медведева, освоить чукотский опыт и внедрить его по всей стране? В США миллиардеры соревнуются между собой в благотворительных жестах. Когда Билл Гейтс объявил о своей многомиллионной программе борьбы со СПИДом, Тэд Тернер тут же заявил, что в течение 10 лет подарит ЮНЕСКО 500 миллионов долларов на борьбу с нищетой – по 50 миллионов ежегодно! А что у российских миллиардеров – кишка тонка? Уважаемый Михаил Прохоров, круче всех справившийся с кризисом, вам слабо вызваться в губернаторы на самый отсталый регион и стать закоперщиком «стахановского» соревнования олигархов в управлении отстающими регионами страны? А господа Потанин, Евтушенков, Лисин, Ананьев и другие по списку Форбса? Я сознательно исключаю из этого списка Алекперова и Фридмана, Усманова и Вексельберга, Керимова и Мордашова. В конце концов, на десять фридманов один Абрамович все-таки нашелся. И посему теперь я хочу воззвать к национальной гордости великороссов: вельможные олигархи титульной нации, ужель не побить вам рекорд Абрамовича? Иль вы меньше Россию любите?

Москва – Анадырь – Эгвекинот – Андэма – Полярный круг. Сентябрь 2009-го.

Часть вторая
«Пятый параграф»

Имя

Мама лежала со мной в роддоме, а папа от нечего делать читал «Граф Монте-Кристо». Время было довоенное, теплое – октябрь, Баку, солнечная каспийская осень. Но в роддом мужчин тогда не пускали, и будущие отцы целыми днями слонялись под окнами больничных палат в ожидании, когда им через форточку крикнут, кто у них родился – мальчик или девочка. Когда отцу крикнули «мальчик», он побежал в ЗАГС и быстро, не обсудив с мамой, записал меня Эдмоном – в честь графа Монте-Кристо. Даже сейчас мой компьютер подчеркнул этого «Эдмона» красной чертой, поскольку в его русском словаре нет такого слова.

Можете представить, что сказала отцу моя мама, когда вышла из роддома со мной – Эдмоном, завернутым в белый кулек!

Но время было сталинское, взяток еще не брали, и переписать мою метрику было уже невозможно.

Пришлось мне детство отходить в графах.

Вначале это было еще ничего – на Кавказе каких только имен не бывает! Разъезжая в юности корреспондентом газеты «Бакинский рабочий» по Азербайджану, я писал об ударниках труда с настолько примечательными именами, что помню их до сих пор – Мхат, Трактор, Юпитер…

Но когда мы после войны оказались на Украине… Представьте себе полтавскую школу, где учатся одни Васили да Панасы, а среди них – Эдмон! Я ненавидел свое имя и постоянно винил отца за его дурацкий поступок. Потом начались проблемы со стихами. Я посылал свои стихи в «Пионерскую правду», а их не печатали, и я думал, что это из-за имени. Действительно, как может «Пионерская правда» печатать стихи пионера по имени Эдмон?!

Но когда я стал посылать стихи, подписываясь «Эдуардом», их все равно не печатали (к счастью).

И потому я приобрел псевдоним, которым – уже в юности – стал подписывать свои первые публикации.

А папу это очень огорчало. Он считал, что «Эдмон» несет в себе энергию графа Монте-Кристо и приведет меня, как и героя его любимого романа, к баснословному богатству. А я, сменив имя, обрек себя на бедность…

Похоже, он был прав. Говорят же, что, давая детям то или иное имя, мы во многом определяем их судьбу. Например, Владимирам суждено владеть миром, что подтверждается биографией, скажем, Ленина и Путина. Поэтому в США много Ричей и Ричардов – Rich по-английски «богатство».

Но с другой стороны, мой же опыт однажды дал другой результат. Утром 12 апреля 1961 года в редакции «Бакинский рабочий» был настоящий переполох – ТАСС сообщил, что только что первый человек полетел в космос и этот человек – наш советский космонавт Юрий Гагарин! В ЦК КП Азербайджана главному редактору сказали, что этому историческому событию должна быть посвящена вся газета – все шесть страниц!

Любой человек, мало-мальски посвященный в газетную кухню, знает, что это непростая задача. Ведь половину, если не больше, газетной площади всегда занимают материалы, заготовленные заранее. А в день выхода номера пишется обычно только первая полоса – всякие новости, сообщения ТАСС и пришедшие сверху постановления ЦК КПСС и правительства. А тут вдруг – всю газету нужно посвятить событию, о котором известно только несколько слов: лейтенант Юрий Гагарин… взлетел с космодрома «Байконур»…

В панике главный редактор собрал в своем кабинете всю редакцию, за исключением отдела фельетонов. Фельетонисту не было места на этом празднике жизни. Чувствуя себя отверженным, я бродил по пустым коридорам редакции, курил «Приму» и думал, чем бы мне заняться.

Через час все сотрудники гурьбой выскочили из кабинета главного редактора, разбежались по комнатам и набросились на телефоны собирать отклики нефтяников, хлопкоробов и других трудящихся нашей солнечной республики на исторический полет Гагарина.

Я загасил сигарету и несмело открыл дверь кабинета главного редактора. Николай Николаевич Гладилин, к возмущению половины редакционных зубров взявший меня, двадцатилетнего «мальчишку», на должность фельетониста республиканской партийной газеты и уже получивший от ЦК два выговора за мои фельетоны о воровстве в министерствах связи и транспорта, сидел за своим столом с двумя телефонными трубками в руках. С кем он говорил, я не знаю, но думаю, что с отделом пропаганды ЦК КП Азербайджана и с Москвой, со своими друзьями в «Правде» – а с кем еще он мог разговаривать в такую историческую минуту?

Потом он все же оторвался от одной трубки и взглянул на меня отсутствующими глазами.

– Что?

– Я пошел в роддом, – сказал я.

– Иди куда хочешь! – отмахнулся он.

Стремительно выскакивая за дверь, я услышал его запоздалое «А зачем тебе в роддом?», но сделал вид, что этот вопрос уже не застал меня в редакции.

Через три минуты я был на улице революционера Басина, в проходной того самого роддома, где родился. Красная «корочка» сотрудника «Бакинского рабочего» открыла мне дорогу в кабинет главврача.

– Поздравляю! – сказал я ей.

– С чем? – подозрительно спросила она, рассматривая мое редакционное удостоверение и пытаясь вспомнить, какие статьи были подписаны этой странной фамилией.

– Юрий Гагарин полетел в космос!

– А-а-а… – протянула она облегченно. – Но мы-то какое к этому имеем отношение?

– Самое прямое! – бодро заверил я. – Вашему родильному дому оказана высокая честь назвать всех мальчиков, родившихся сегодня, именем нашего первого космонавта! Сколько у вас мальчиков сегодня родилось?

Главврач, которой было лет пятьдесят, в упор посмотрела мне в глаза.

– А если роженицы не захотят? – спросила она тихо.

– Это зависит от подхода, – ответил я. – Если вы пустите меня к ним в палату…

– Это исключено! – отрезала она. – Мужчинам в палату рожениц вход запрещен.

– Конечно, – согласился я. – Но это в обычные дни. А сегодня не обычный день, а совершенно исключительный! Человек полетел в космос! Впервые в истории человечества! Что по сравнению с этим впервые зайти мужчине в женскую палату?

Главврач еще с секунду смотрела мне в глаза. Потом встала, взяла из шкафа свой второй белый халат, набросила его мне на плечи и сказала:

– Пошли!

А по дороге тихо спросила:

– Почему именно нашему роддому оказана эта честь?

В роддоме, где я родился, я не мог соврать, я сказал:

– Потому что я тут родился.

– Я так и подумала…

Мы зашли в палату, она состояла из двух комнат, в которых лежали на койках двадцать шесть рожениц. Кто-то спал, кто-то кормил грудью новорожденных. Я напряг память, пытаясь вспомнить, на какой из этих коек мама кормила грудью меня. Но так и не вспомнил. Тогда я набрал воздух в легкие и произнес речь. Я поздравил женщин с огромной удачей – ведь им удалось родить детей в такой исторический день! Теперь все человечество будет ежегодно праздновать эту дату – дату полета первого человека в космос и рождения их детей! И потому я предлагаю им назвать своих новорожденных мальчиков именем первого советского космонавта! Все, кто назовет своих новорожденных Юрием, завтра же будут в газете, и вся республика, все ваши родные и близкие прочтут об этом!

Так я стал «крестным отцом» восемнадцати Юриев пяти национальностей! Мне неохота искать в библиотеке «Бакинский рабочий» за апрель 1961 года, поэтому скажу по памяти, что у меня есть крестные Юрий Ага-Оглы Мирзоев, Юрий Баши-заде, Юрий Мартиросян, Юрий Наранишвили, Юрий Каплан и так далее…

Сегодня им уже под пятьдесят. Но никто из них не стал космонавтом, как и я не стал ни королем Эдуардом V, ни графом Монте-Кристо. Так что, может быть, и не стоило менять имя. Ведь дружил же я во ВГИКе с Эдиком Кеосаяном, будущим знаменитым режиссером «Неуловимых мстителей». А он всю жизнь прожил Эдмоном и – ничего.

Правда, его детство прошло в Ереване, а не в Полтаве, и это уже совсем иной коленкор…