Текст книги "Все лучшие повести о больших приключениях"

Глава 8
Белая яхта, чёрный катер

В кабинете полковника Моржова зазвонил телефон прямой армейской связи с командующим. Заместитель полковника Моржова подполковник Стукач С.С., услышав ЭТОТ звонок, сразу вышел из кабинета. Такие разговоры даже подполковникам слушать не разрешалось.

Армейское начальство обрисовало такую ситуацию. Из одной далёкой, но близкой нам страны в Севастополь с миссией дружбы, для закупки оружия, отправлялся небольшой парусный корабль с мотором. Страна эта находилась в Южной Америке и называлась Колумбария. На корабле в Россию направлялся министр иностранных дел.

Но имелись сведения, что бывший диктатор этой страны Фурникулеску, постоянно скрывающийся в джунглях и вооружаемый другой мощной державой, хочет сорвать этот рейс мира. Может произойти диверсия, переходящая в нападение. Или хуже, может произойти нападение, переходящее в диверсию.

Именно поэтому необходимо было проконтролировать проход яхты по океану. И ни в коем случае не следовало допустить взрыва мины или торпеды. То есть, говоря не по-секретному, а по-простому, требовался сопровождающий – толковый, хорошо вооружённый дельфин.

– Лучше Павловой у нас никого нет! – твёрдо заявил Моржов.

– Значит, экипируйте её как следует и в путь! – приказало начальство.

– И не забудьте справку о здоровье и три фотографии, – подсказал зам. Стукач С.С. – Это же зарубежная командировка.

В то же самое время похожий разговор проходил на другом краю света – на военно-морской базе противостоящей нам державы.

Кабинет полковника Еллоу как всегда наполовину был залит водой (для большей близости к водному коллективу). Шефы и боссы из центра сидели вокруг стола на резиновых кругах. Сам тренированный полковник чувствовал себя как рыба в воде. А крупному начальству было не так удобно. Но начальство не теряло свой начальствующий вид, даже сидя на кругах с задранными вверх ногами.

– По нашим сведениям, в самое ближайшее время в Россию стартует корабль, снаряжённый тоталитарным режимом реакционной Колумбарии. Под видом миссии дружбы он направится в Чёрное море для закупки оружия. Это яхта «Мария». Наматываете?

– Наматываю, – ответил Еллоу.

– Вслед за ней отправится второй корабль, снаряжённый прогрессивным режимом революционной Колумбарии. То есть партизанами в лице бывшего диктатора Фурникулеску, которого наша страна усиленно поддерживает. Этот корабль отправится для препятствования первому судну и одновременно для закупки оружия у нас в Алабаме. Наматываете?

– Наматываю! – отвечал Еллоу.

– Могут быть столкновения. Реакционная яхта может напасть на прогрессивный катер. Необходимо соответствующее сопровождение из хорошо вооружённых дельфинов.

– Намёк понял, – взял лапищей под козырёк полковник.

– Это не намёк. Это приказ, – сказал пожилой седой адмирал, похожий на эстрадного певца. – И выполняйте его как можно скорее. Не забывайте: армия – это такой дом отдыха, где всё делается по команде «Бегом».

Еллоу поднялся, включил кнопку на столе и закричал своим громким начальниковым голосом:

– Тристан и Генри! Немедленно ко мне! На выход!

И вот из разных точек земного глобуса отправились в путь разные служебно-транспортные средства, чтобы встретиться в одном месте.

Это красивая парусно-моторная яхта, вышедшая из огромного южного пальмового небоскрёбного города. Это мрачный чёрный катер с пулемётами, торчащими во все стороны, выбравшийся из огромных валунов высоченного каменного берега Колумбарии. Вместо названия у катера номер «21».

Это подводная лодка, переходящая в самолёт, с фонтанным шумом вылетевшая из подводного укрытия типа метрополитен из-под Фороса.

Это лёгкий вертолёт, несущий под собой белую огромную ванну с двумя плещущимися в ней дельфинами. Рядом с ванной летели два красивых пляжно-туристских чемодана со шпионским снаряжением. Комфорт, во всем комфорт! Даже в суровых армейских условиях, вот что значит армия ШСА.

В окна иллюминатора самолёта было видно, как в просторах океана плывёт красивая белая яхта «Мария».

– Дочка, – говорил Моржов Павловой. – Эту яхту ты должна охранять. Вся твоя экипировка на магнитах. Прикрепи её к днищу яхты и свободно плавай себе как вольная птичка… то есть рыбка. А в случае чего ракетницу возьмёшь и вдаришь по ним как следует.

– По кому – по ним?

– По этим, которые будут на мирную яхту нападать.

– А почему на этой мирной яхте замаскированные пулемёты?

– Для самообороны, дочка, для самообороны.

От вертолёта отделились две точки и стремительно упали в море. Это была сама Павлова и её вещи на магнитах.

На другом вертолёте к чёрному катеру подлетали Тристан и Генри. С ними летел полковник Еллоу.

– Вот, сынки, – сказал он дельфинам, – этот катер – ваш родной дом. Его капитан – ваш родной папа. Слушайте его указания и ведите себя хорошо.

Капитаном чёрного катера был сладкий, безликий, как из модного журнала, молодой человек. И указания от него немедленно поступили:

– Эй вы, земноводные, ищите белую яхту «Мария». Она где-то здесь, в море. Найдёте, марихуанки дам.

– Мы не земноводные! – обиделся Тристан.

– А зачем её искать? – спросил Генри.

– Мы должны её взорвать, вот зачем.

– Но там же люди! – поразился Тристан.

– Дельфины не могут взрывать корабли. Дельфины и люди – друзья, – пытался спорить Генри.

– Милый мой. Это будет учебный взрыв, тренировочный. От учебных взрывов ещё никто не погибал. Ну так где эта проклятая яхта? Не могла же она сквозь воду провалиться?

– Мы пойдём поищем, шеф. Хорошо?

– Ищите, ищите. Хрюкайте своим ультразвуком. Но чтоб к вечеру яхта была найдена. Считайте, что это личная просьба папы Фурникулеску.

А чего её обнаруживать, эту яхту? Стоило только подать сигнал, как приходил ответный от Павловой. Яхта была всего лишь в тридцати километрах от катера.

– Да, господа кистепёрые, – продолжил капитан, – когда найдёте яхту, прикрепите к её днищу вот этот подарочек.

– Мы не кистепёрые, – поправил капитана Тристан.

– Значит, членистоногие.

«Сам ты членистоногий», – подумал про себя Тристан и хмуро сказал:

– Мы китовые.

– Ребята китовые – очень франтовые, – пропел капитан. – Так не забудьте. Прикрепите к её днищу этот подарочек. – Он швырнул Тристану довольно большой и тяжёлый пластиковый диск с чем-то похожим на антенну.

– А что это, господин адмирал? – спросил Генри.

– Это радиомаяк, сынки. Очень ценная штука. Тысяч на сто долларов. В дальнейшем зовите меня просто Джимми.

На яхте «Мария» было спокойно и тихо. Играла музыка. Официанты разносили пиво. Телевизор сообщал последние новости в смысле рекламы омаров и креветок. И повсюду лазил желтоватый мексиканского вида ребятёнок – то ли сын, то ли внук министра иностранных дел.

Прикрепившись ко дну корабля магнитной присоской, плыла по морю Павлова. Неожиданно из потока воздушных пузырей возникли Генри и Тристан со своей непомерных размеров тарелкой. Начались объятия, радостные выкрики.

– Слушай, старуха, мы это у тебя прикрепим, – сказал Тристан. – Нам начальство велело.

– А мое начальство мне велело никого к кораблю не подпускать, – возразила Павлова.

– Что же делать? – растерялись Тристан и Генри.

– А что это такое?

– Какая-то очень ценная штука. Тысяч на сто долларов.

– Вот и прикрепите её к своему кораблю. Не пропадать же такому добру.

Тристан и Генри немедленно вернулись к своему катеру и привесили ему на днище это ценное изделие с рожками.

Яхта «Мария» продолжала своё путешествие. Жёлтенький ребёнок бегал по палубе и играл в мяч. Конечно, мяч очень скоро оказался за бортом. Мальчик заскулил:

– Хочу мячик! Хочу мячик! Хочу мячик, папа!!!

Не останавливать же парусник из-за детской игрушки. И парусник шёл и шёл. А ребёнок ревел и ревел. Чайки начали шарахаться.

У детолюбивой Павловой сдали нервы. Она подхватила мяч носом, догнала яхту и бросила малышу. Началась игра. Все любовались ею. Потому что Павлова умела делать чудеса – ловить и возвращать предметы, жонглировать ими, стоя на хвосте, делать в воздухе сальто.

Теперь малыш изменил своё желание:

– Хочу рыбку!

Эта мысль показалась капитану более интересной и перспективной. Он приготовил сетку-паук и стал пытаться ловить Павлову. Ещё бы, заимей такого дельфина, и любой цирк тебе откроет двери – счастливая старость тебе обеспечена. Правда, мокрая.

Но не тут-то было. Ловить Павлову такой сеткой – пустой номер. Всё равно что ловить ласточку сачком для бабочек. Она только прыгала через неё и качалась в ней как в люльке. А потом снова выпрыгивала.

Посовещавшись с судовым врачом, капитан бросил Павловой рыбу из холодильника, предварительно запихнув в неё три таблетки снотворного. Хороший урок на будущее!

Павлова стала засыпать на ходу. В таком состоянии выловить её пауком, конечно, ничего не стоило. Вот паук опустился, сетка подошла, лебёдка заработала. Беспомощная Павлова поехала вверх.

В самый последний момент пришла помощь. Из моря пулей вылетел Генри и плюхнулся в эту же сеть.

– Капитан! – закричали матросы. – Они все к нам захотели. Так им понравилась треска.

Но когда из моря вылетел и плюхнулся в сетку Тристан, радость матросов поубавилась, а мощности лебёдки явно не хватило. Сетка медленно, потом быстрее, быстрее поползла вниз.

Ещё секунда – и дельфиниха в воде. Поддерживая её с двух сторон, Генри и Тристан отвели её от яхты. В ответ на эти действия раздался пароходный рёв малыша.

В это время капитан партизанского катера Джимми опустил в воду конец сигнального устройства и стал отдавать приказания Тристану и Генри:

– Военнообязанные Тристан и Генри срочно вызываются к катеру!

Тристан и Генри подвели Павлову к корпусу яхты «Мария» и помогли ей надеть боевую одежду. С ракетницами на боках и спине она приклеилась магнитной присоской к кораблю и постепенно начала приходить в себя.

– Держись, – сказал Генри. – Мы мигом. Только туда и обратно. Узнаем, что случилось.

В кабинете полковника Еллоу на дельфиньей базе опять выступало военно-морское начальство.

– Очень странно, – говорил пожилой адмирал, вращаясь в плавающем кресле, – они прошли уже треть пути, а реакционная яхта «Мария» до сих пор не напала на прогрессивный катер папы Фурникулеску.

– Что же делать? – спросил полковник.

– Ускорить события. Подтолкнуть.

– Приказ понял, – взял лапищей под козырёк Еллоу.

– Это не приказ, – ласково поправил его адмирал. – Это намёк.

Полковник нажал кнопку селектора. Из воды возникла молоденькая секретарша с непромокаемой папкой.

– Немедленно передайте на катер намёк руководства: «В ближайшее время вам следует подвергнуться нападению агрессивной яхты «Мария».

– Слушаюсь, – козырнула непромокаемой папкой секретарша и уплыла. Адмиралы с удивлением смотрели ей вслед – не русалка ли она? Адмиралы вопрошающе подняли глаза на полковника.

– А что вы хотите?! – оправдывался он. – Культурная программа на базе на низком уровне, развлечений нет. Моральный уровень военнослужащих сами знаете какой. Наличие женщин на базе дисциплинирует коллектив.

Когда дельфины добрались до капитана Джимми, он зло сказал:

– Где это вы шляетесь, военнослужащие? Или мне сообщить вашему начальству, что вы не выполняете приказа?

– Почему, шеф, – говорит Тристан. – Вы приказали нам искать яхту «Мария», и мы её нашли…

– Да? И где же она?

– В сорока милях отсюда к северу.

– О’кей! Надевайте ваши намордники и ракеты и готовьтесь к бою.

– У нас приказ защищать вас, мистер Джимми, – возразил Тристан. – Но у нас нет приказа на кого-то нападать.

– Вот и защищайте, – парировал Красавчик Джимми, – а нападать буду я сам.

Катер набрал огромную скорость и начал делать поисковые круги. Команда прильнула к прицелам пулемётов и пусковым устройствам торпед.

Забеспокоилась команда на яхте «Мария».

– Шеф, – сказал радист капитану, – нас преследует какой-то неизвестный катер. Что будем делать?

Капитан обратился к министру:

– Господин министр, нас преследует неизвестный катер. Они требуют, чтобы мы отключили двигатели.

– Я думаю, это катер папы Фурникулеску. Надо уходить.

– Полный ход! – последовал приказ капитана в моторный отсек. – Приготовиться к бою!

Яхта была неплохо вооружена. Она размаскировалась, и из-под прогулочных лодочек и беседочек возникли торпедные аппараты.

Некоторое время шла погоня. Но катер всё-таки был быстроходнее.

– Капитан, запросите союзников, что делать?

От яхты пошли радиосигналы. Они прилетели в кабинет Моржова, где как раз и находилось районное военно-морское начальство.

– Дружественную нам яхту «Мария» преследует неизвестный катер, – докладывал Моржов адмиралам. – Команда запрашивает инструкции.

Адмиралы секунду размышляли над картой.

– Дайте им ответ: «Немедленно следуйте в квадрат № 349, где под видом нефтяного танкера перевозит нефть наш мирный авианосец «Никита Хрущёв», или в квадрат № 943, где под видом туристского лайнера крейсер «Заслуженный отдых» перевозит в Анголу мирные десантные кубинские войска».

Тем временем катер почти настиг яхту. «Мария» дала залп – и две торпеды, вспенивая воду, понеслись на катер. Навстречу торпедам устремились Тристан и Генри. Они отжали торпеды от цели. Торпеды стали расходиться всё больше и больше, оставляя катер в середине. Пройдя мимо катера, они устремились друг к другу и взорвались в километре от цели.

– Молодцы, селёдки! – в восторге закричал Красавчик Джимми.

Катер развернулся на пути яхты.

«Срочно сдавайтесь! Считаю до трёх! В противном случае мы пустим вас ко дну!» – радировал Красавчик Джимми.

В это время на базе Тристана и Генри у полковника Еллоу адмиралы в некоторой растерянности изучали следующие телеграммы:

«Внимание! По сведениям со спутника БИС-431, с палубы нефтяного танкера «Никита Хрущёв» поднялось вверх несколько десятков самолётов. Идут в сторону «Марии». «Внимание! Из люков туристского лайнера «Заслуженный отдых» в море вышло десять торпедных катеров. Направляются в квадрат яхты «Мария».

Поэтому Красавчику Джимми срочно был направлен железный приказ: «Немедленно уходите в открытое море».

– Капитан, – закричал радист. – Дан приказ уходить.

– Отлично, – согласился Красавчик Джимми. – Взрываем яхту и уходим. Эй, селёдки, вы прикрепили тарелку куда следует?

– Так точно, – ответил Тристан. – Наглухо.

Радист на подносе подал Джимми радиоключ, капитан включил его, и передняя часть его собственного катера с места в карьер взлетела в воздух. Радист улетел, а Джимми остался с ключом в руках.

– Караул! – закричал он в микрофон. – Они нас взорвали. Они напали на нас.

И пока его катер медленно погружался в воду, красавчик капитан бросился в кабину лёгкого вертолёта на корме.

– Вперёд! – скомандовал он пилоту. – Мы должны расстрелять эту яхту. Иначе папа Фурникулеску расстреляет нас.

Вертолёт сделал заход на яхту, и две огненнохвостые ракеты из-под его днища устремились к белому кораблю. Секунда – и два взрыва просто разломали яхту «Мария».

В стороне три дельфина в ужасе наблюдали эту картину.

– Это и есть учебные взрывы, обещанные нам капитаном Джимми, – сказал Генри.

– И производятся они боевыми ракетами с боевого вертолёта, – подхватила Павлова.

Море постепенно пустело. В разные стороны расходились спасательные лодки. На месте белой яхты плавал на обломках крушения только один желтоватый ребёнок, тот самый, который играл в мяч с Павловой. И почему-то вертолёт упрямо кружил и кружил над этим местом и всё стрелял и стрелял из пулемёта по обломкам корабля и по копошащемуся ребёнку.

Этой картины не выдержал всё тот же Генри. Он крикнул Павловой:

– Стреляй. Чего ты ждёшь?

– Дельфины не должны нападать на людей, – возразила она.

– Люди здесь, – возразил на это Тристан. – А там эти… как их там…

Он разогнался и в очередной заход вертолёта, на три метра вылетев из воды, сделал выстрел ракетой.

Наступила полная и резкая тишина. Океан был спокоен и велик. Дельфины бросились к малышу, который уже взобрался на маленький плот, и быстро начали буксировать его в сторону ближайшего кораллового рифа.

И вовремя, потому что на это место уже прилетели первые из пятидесяти обещанных самолётов и подплывали первые из пятидесяти обещанных катеров.

Они кружили над местом побоища, исследуя его долго и тщательно. Но они не нашли ничего тревожного и подозрительного и удалились на свои «мирные» базы.

Никого в океане. Только тройка дельфинов по очереди толкала куда-то маленький надувной плотик с маленьким мальчиком. Они становились всё меньше, и меньше, и меньше. И постепенно превратились в точку.

Глава 9
Микко – сын Павловой

Раннее утро. Тихо спит военно-морская база. Огромное, залитое солнцем море окружает её. Никого. Никого-никого. Ни одной тебе подводной лодки, ни одного катерочка.

Но вот в море появилась маленькая чёрная точка. Это была Павлова, она толкала перед собой крохотный надувной плотик. На плоту сидел желтокожий ребёнок и держал в руках надувного красного крокодильчика. Павлову сопровождали Тристан и Генри.

– Прячьтесь! – сказала она им. – Уходите! Это плохо кончится. Вас могут поймать.

– Меня! – возмутился Тристан. – Меня! Меня никто ещё не ловил!

– Ты забыл, от какой клетки эти рубцы! – напомнила ему Павлова. – Так я покажу. Во-он от той.

– Она права! – согласился Генри. – Уходим.

Дельфины повернулись и поплыли к выходу из бухты.

– Эй, Павлова! – закричал Генри напоследок. – Мы побудем здесь, неподалёку. Вместе с вольными. В случае чего ты нас зови.

На этом они и расстались. Павлова подплыла к круглой педали у бетонного пирса с надписью «Вызов служащего» и толкнула носом эту педаль.

Раздался низкий, пароходного толка гудок, и из двери маленького служебного помещения вышел заспанный дядя Яша. Он был в футбольных трусах по колено, в телогрейке и был очень похож на средних лет Льва Толстого.

– Павлова! – радостно воскликнул он. – Вернулась! Вот хорошо.

– Дядя Яша, – сказала Павлова. – Возьми мальчика.

– Вот это да! Какой толстун! – поразился «Лев Толстой». – И куда его? В детский дом?

– Ни в коем случае. Это наш мальчик. Мы будем его воспитывать.

– Мы – это кто? – спросил дядя Яша. – Я со старухой?

– Мы – это мы, – ответила Павлова. – Это вы со старухой, и я, и все остальные дельфины.

– Идёт! – согласился дядя Яша. Он взял спящего мальчика на руки и унёс в служебное помещение.

Раннее утро раннего дня. Только-только начался рассвет. Солнце выбрасывало из себя лучи и брызги, как матрос – гладильщик брюк выбрасывает изо рта воду.

В кабинете Моржова его зам. Стукач С.С. докладывал новости:

– Товарищ полковник морских войск, сегодня ночью на базу вернулась Павлова.

– Это прекрасно, – сказал полковник, взял бинокль и подковылял к большому окну.

Он увидел ряд клеток дельфинов, дядю Яшу с ведром, бросающего рыбу дельфинам, и маленького, совсем крошечного мальчика рядом с дядей Яшей, который тоже пытался кидать рыбу дельфинам. Свободной рукой мальчик таскал за собой красного резинового крокодильчика.

– Эт-то что? – рявкнул Моржов.

– Ребёнок, мальчик, – доложил Стукач. – Павлова с собой привезла.

– Откуда привезла? Зачем привезла? Дожили! – зарычал Моржов. – Из военной базы детский сад устраивают.

Он плюхнулся в своё любимое кресло-вращалку от зенитного пулемёта и долго качался в нём, сердито глядя в потолок, как будто там был условный противник. Потом повелел:

– Мальчишку с базы убрать. Немедленно. Сдать в военный детский дом под расписку.

Утром, как всегда, на военной базе проходили занятия. Вдоль бетонного пирса в воде, в огромной клетке-классе, выстроились дельфины. У каждого на клюв было надето какое-то сверкающее приспособление, напоминающее хромированный противогаз.

По пирсу ходил матрос-инструктор и учил дельфинов пользоваться блестящим намордником-перекусывателем металла. Он надел приспособление себе на голову и запросто перекусил лом.

Дельфины повторяли его движения.

Вдруг мимо клетки проплыл морской катер с высокими бортами. С катера послышался детский крик, и через борт вылетел и спланировал в воду красный крокодильчик.

Павлова жутко забеспокоилась.

Она заметалась вдоль задней стены клетки. Потом нырнула в глубину и перекусила несколько толстых прутьев. Она вынырнула уже далеко в акватории около педали «Вызов служащего». И нажала её.

– Дядя Яша, где мальчик? – спросила она сквозь намордник.

Вместо ответа он показал на маленькую точку в море – уходящий катер.

Павлова бросилась в погоню.

Она настигла катер и, прижавшись к нему всем телом, довольно сильно застучала тяжёлым намордником по днищу.

Сверху через борт нависла тюленья морда рулевого:

– Павлова, чего тебе?

– Отдай мальчика.

– Не отдам! У меня приказ.

Морда убралась обратно. Тогда Павлова стальными челюстями захватила кусок металлической обшивки катера на углу между кормой и бортом и начала вращаться. Она, как ключ в американских мясных консервах, постепенно вырезала тонкую ровную полоску металла.

Тюленья морда снова нависла над ней:

– Павлова, ты что?! Это же военное имущество. Павлова, ты с ума сошедши? Мы же сейчас пойдём на дно.

– Отдай ребёнка! – не разжимая клюва, потребовала Павлова.

– Чёрт с тобой! – согласился матрос, и в море вылетела надувная десантная лодка, в которой болтался цепкий, как обезьянка, маленький мальчик. Павлова отмотала полоску обратно.

Лодка с мальчиком приближалась к диверсионной базе. Павлова буксировала её, держа буксировочную проволоку в клюве.

Моржов смотрел на неё в бинокль из своего кабинета. Он всё понял. И когда в комнату вошёл матрос-секретарь, Моржов сказал ему:

– Матвеев, зачислите ребёнка на рыбное довольствие.

– Какого ребёнка? – удивлённо спросил матрос.

– Вот этого, – показал Моржов в море.

– По какой норме? – спросил матрос.

– По норме годовалого дельфина.

– Товарищ полковник, разрешите обратиться, – попросил матрос.

– Обращайтесь.

– Почему вы уступили?

– В каком смысле?

– В смысле ребёнка.

Моржов окинул матроса своим суровым «моржовым» взглядом и ответил:

– Ты что, Павлову не знаешь? Нам только забастовки дельфинов не хватало.

Примерно в это же время на другом краю земли в другом начальственном кабинете происходил другой разговор между Тристаном, Генри и раздражённым полковником Еллоу. Они влетели в его кабинет по стеклянному дельфинопроводу, бухнулись в кабинетную воду и без паузы начали:

– Полковник, нам стала известна одна очень интересная вещь.

– Какая же интересная вещь вам стала известна? – спросил полковник.

– Из неконфиденциального источника нам сообщили, что всем военным и гражданским лицам, работавшим на государственных предприятиях ШСА, в течение каждого года положен оплачиваемый отпуск. Это верно?

Полковник Еллоу позеленел. Узнать бы, что это за источник им сообщил. Он бы тогда собственноручно начистил морду этому роднику.

– Военным и гражданским – да, – ответил он, – но не рыбьим.

– А кто-то нас убеждал, что мы сыны Америки, – протянул Генри. – Так что – мы сыны Америки или её закуска?

– Сыны, сыны! – поспешно согласился Еллоу, понимая, что дело становится горячим.

– А раз мы сыны, значит, положен отпуск за три года. У нас в Севастополе сын растёт, – сообщил Тристан.

– Какой ещё сын? – удивился полковник. – Дельфинёнок?

– Нет. Мальчик. Мы с русскими дельфинами спасли его в море.

– Что у вас общего с русскими дельфинами? – разгорячился Еллоу. – Это же наши потенциальные враги.

– Ничего, кроме ребёнка, сэр, – успокоил его Генри. – А ребёнок без нас скучает.

– Откуда вы знаете? – спросил Еллоу.

– Вольные дельфины сказали, – ответил Тристан.

– В общем, так, – подытожил Генри. – Если не дадите отпуск, мы объявим забастовку.

– Хорошо, – согласился Еллоу. – Я отпущу вас, но только вместе. Ты, Тристан, в отпуске назначаешься главным.

После этого полковник нажал селектор:

– Машину полковника Еллоу к подъезду! – Сев в автомобиль, он скомандовал шофёру: – К начальнику разведки флота, как можно скорее.

Через некоторое время он уже находился в строгом военном кабинете, обитом бархатом цвета хаки с красными креслами. Голос большого разведывательного босса безжалостно гремел:

– Вы сошли с ума, Еллоу! Отпустить двух лучших дельфинов в самое логово противника!

– Шеф, у меня есть план! – слабо оправдывался Еллоу. – Мы прикрепим им на шею фотоаппараты. Они будут включаться на любой радиосигнал. И когда они вернутся, мы будем всё знать про секретную базу русских.

Владелец бархатного кабинета думал одну миллионную долю секунды.

– Это меняет дело, – сказал он. – А они сумеют вернуться?

– Я в этом стопроцентно убеждён. Это же лучшие дельфины. И они преданы Америке, как ездовые лайки.

– Тогда с богом. А как они будут добираться?

– Пусть добираются пешком. Это будет эксперимент на выживание.

– А оборудование, там, мины, ракеты, вы им дадите с собою в отпуск?

– Нет, босс.

– Не представляю себе, как же без этого отдыхать.

– Если оно им понадобится, у нас там есть небольшой тайник. Возле Севастополя. Наши дельфины ещё после первой командировки оставили.

– Тогда с богом. Пусть отдыхают себе две положенные недели.

Два дельфина, Генри и Тристан, солдатским шагом пересекали океан уже который день. Они шли, и шли, и шли. С волны на волну, от острова к острову. От одной рыбьей тучи до другой.

Молча и упрямо, как две остроголовые торпеды, они, как машины, преодолевали океанские просторы.

Шли, шли, шли, шли, шли.

При подходе к Крымскому полуострову они увидели странную картину. Море пересекала высоченная сеть. Верхняя часть её держалась на полусотне больших воздушных шаров, а нижнюю утаскивали в глубь какие-то тяжёлые грузы. На шарах была надпись: «Цирк Марка Алмазного. Гастроли по всем странам, включая ШСА». Каждая буква, размером в метр, была написана на отдельном шаре.

– Что это? – спросил Генри.

– Сеть для ловли дельфинов! – ответил более догадливый на этот раз Тристан. (Он уже встречался с людьми Марка Алмазного.) – Их загоняют в этот огромный сачок и вылавливают.

– И для чего? И зачем?

– Отдают в цирк. Или учёным на опыты.

– Это можно перепрыгнуть?

– Попробуй.

Генри разогнался, торпедой вылетел на несколько метров, но едва достиг верхнего края сети. Он зацепился за край клювом, и сеть провисла.

Тогда разогнался Тристан и пробил клювом ближайший воздушный шар, который был приспущен на уже доступную ему высоту. Шар был размером с метеорологический зонд и разлетелся со страшным треском. Сеть опустилась ниже. Второй шар уже пробил Генри. Так, двигаясь от шара к шару, наши дельфины быстренько притопили всю сеть. Она едва-едва держалась на плаву на двух последних непробитых шариках.

У входа в бухту их встретил вооружённый до зубов дельфин Сидоров.

– Привет, – важно сказал он. – Здравствуйте оба. Вы чего явились?

– Привет, бульдозер, – ответили они. – В гости.

– У нас родительский день, – объяснил Генри.

– Вы без оружия?

– Конечно.

– А это что? – спросил Сидоров про металлические обручи для фотоаппаратов.

– Прочти.

Сидоров с трудом прочитал по-английски:

– «Собственность ШСА». Что это значит?

– Это чтобы нас не украли! – объяснил Генри.

– Проходите. Только не заплывайте на середину бухты.

– Почему?

– Она просматривается Моржовым.

В это время в кабинет Моржова вошёл матрос-секретарь и принёс телеграмму: «По сведениям нашего агента № 245-14 из Алабамы, на вашу базу отправлено два секретных агента – скорее всего дельфина. Приметы: один большой, другой маленький. Предотвратить возможность контактов между ними и персоналом базы. Принять меры к задержанию».

Получив телеграмму, Моржов потянулся к селектору и объявил приказ по базе:

– Никому из дельфинов за пределы дельфинария не выходить. На входе в бухту охрану из дельфинов поменять на охрану из матросов. Объявляется военная тревога.

«Если запрещается выходить, – решила про себя Павлова, – значит, надо будет это обязательно сделать».

Скоро появился и сменённый дельфин Сидоров.

– В чём дело? – спросила Павлова. – Чего это наш полковник переполошился?

– Твои американские дружки явились.

– Где они?

– Под Чёрной скалой. Около домика дяди Яши.

Павлова бросилась к той самой дыре, которую она прокусила ломокусательным приспособлением, когда забирали Микко. И через минуту она уже находилась в объятиях Тристана.

– Тристан, милый, я так по тебе соскучилась! Ой, и Генри здесь.

– Слушай, Павлова, – сказал «и Генри», – покажи мальчишку-то.

– Сейчас, – согласилась Павлова. Она подплыла к педали «Вызов служащего» и нажала её. Из домика вышел заспанный дядя Яша. – Дядя Яша, позовите Микко.

– Он спит.

– Придётся подождать, – сказала Павлова. – Дядя Яша, это мои друзья. Они поживут здесь несколько дней у Чёрной скалы. Ты их не выдавай, ладно?

– Кого это дядя Яша выдавал, – сказал старый рыбак. – Пусть живут, жалко, что ли.

В это время Моржов и команда посыпали сонным порошком акваторию Севастопольской бухты. Ветер выносил порошок в город, и на наших глазах Севастополь, как в сказке, засыпал. Засыпали прохожие, засыпала милиция, засыпали автобусы и пассажиры в них. Засыпали жулики, которым самое время было бы не спать, а лазить по чужим квартирам.

И не приходило Моржову в его огромную башку, что те, кого он ищет, давным-давно у него под носом – в дельфинарии.

Сергей Сергеевич Стукач давно уже решил про себя, что он пойдёт другим путём. Путём оперативной, другими словами, осведомительской работы.

«Два-три доброжелателя среди дельфинов и один среди морских котиков – и я буду знать всё не только про наш дельфинарий, но и практически про весь океан. Вся морская разведка будет мне завидовать», – мечтал Сергей Сергеевич Стукач.

Он вызывал к себе в кабинет по дельфинопроводу одного за другим дельфинов и вёл с ними беседу. Перед ним для большего доверия стоял графинчик с рыбьим жиром.

Бульдозер Сидоров никак не мог взять в толк, что от него хотят.

– Так что я должен делать?

– Сообщать.

– Что сообщать?

– Всё сообщать. Где что произошло? Кто откуда приплыл и зачем? Какие волнения, среди кого?

– Так это ж по радио передают. Из Ирана приплыл танкер. Волнение на море до десяти баллов. Ветер умеренный.

– Что по радио передают, я и без тебя знаю, – злился Сергей Сергеевич. – Ты давай выведывай мне всё у товарищей.

– Зачем выведывать? Они и так мне всё говорят.

– Вот и хорошо. А ты говори мне. Передавай мне всякие секретные данные, которых никто не знает.

– Если их никто не знает, откуда же я их узнаю?

– Ты их выведывай.

– У кого?

– У своих приятелей-дельфинов.

– Они-то откуда знают?

– Ну мало ли откуда. Может, рыбы им рассказали.

– Какие рыбы! Селёдки, что ли? – проскрипел дельфин Сидоров.

– Хотя бы селёдки!

– Ой, насмешили, – задёргался дельфин. – Да они же не умеют разговаривать. И к тому же это совсем нетактично.

– Что нетактично? – удивился Стукач.

– Разговаривать с селёдками. Мы же ведь их едим.

Стукач разозлился, плюнул и выставил Сидорова из кабинета.