Текст книги "Домик для пешки. Самоучитель игры на шахматах"

Игра №14. «Верно – не верно»

Я играю против ребёнка и допускаю ошибку любого рода (не так хожу, не так рокируюсь, хожу под шах или открываю шах) – а ребёнок должен эту ошибку в процессе игры увидеть. То есть отрабатываем представление о «невозможном ходе». Надо сказать, что это очень важный момент в шахматах – невозможный ход. Если не добиться понимания, никакую тактику не объяснишь, там почти все завязано на нём.

19

Интерес к шахматам у моих детей [и их родителей] – это моя боль и моя печаль.

Интерес этот становится ясен, когда я вижу посещаемость в каникулы. Вчера было два человека в группе первоклашек. И два человека в группе второго года обучения. Причём второй год опоздал в полном составе группы.

Интересен вопрос – происходит ли так потому, что это бесплатно?

Дайджест сегодня такой, что внезапно обнаружил, что возвращаюсь от шахматных детей засветло уже.

Так-та. Кончилась эта ваша зима почти, выходит.

Энео пытался сегодня своим белым ферзём забрать свою же белую пешку. Вадим пытался конём сбивать всё то, через что проходит конь. Логика любопытная, но вы знаете, я на этих вот уже все меньше внимания обращаю, на тех, которые с внезапной логикой. Наверное, это произошло тогда, когда Матвей с Лёшей нарисовали фигурами цветочек на шахматной доске. Зырьте, говорят. У нас цветочек получился.

Ну да, цветочек. Лепестки вот. А вот центр. Похоже.

Я с ними не спорил.

Чего тут спорить? Кому-то в шахматы играть, кому-то цветки рисовать. Зачем им пытаться что-то объяснить, им это просто не надо и не пригодится никогда. Не объяснять же им про новые нейронные связи, которые образуются в мозге, если в шахматы играешь. Когда учишься играть в шахматы.

Постановили с Сергеичем, что нужно записать алгоритм каждого хода:

1. Посмотри, не заберут ли у тебя чего-то бесплатно;

2. Посмотри, нельзя ли забрать у соперника что-то бесплатно;

3. Посмотри, не можешь ли поставить шах.

С этим алгоритмом связана игра «Зевок». Я её приведу чуть позже.

20

Забыл на шахматной своей работе телефон.

То есть забыл я не телефон, а майку. Божичьки, сейчас придётся объяснять, какого чёрта я забыл майку на работе, где обучаю детей шахматах. Хорошо.

Вспотел, когда шёл на работу, спина мокрая, за спиной во время работы окно. Переоделся в туалете, повесил майку на батарею (неплохо топят, кст, в школе – высохла), когда уходил – забыл. Вернулся. Когда переодевался, выложил на стол телефон. И ушёл.

Из происшествия у меня два вывода.

Первый: правду говорят, что возвращаться примета не очень. Надо, говорят, в зеркало посмотреться, когда вернулся.

Второй: таким зеркалом вполне может служить телефон. Тогда его то уж точно не забудешь.

Так вот.

Вспомнил, такой, про мобилу в полпути домой, и вы знаете, даже ни одной мысли не было вернуться за ним. Ноги вот как шли домой, так и не замерли ни на секунду. Мне на телефон звонят 2—3 человека. Остальное всё общение в мессенжерах. Интересно, у всех ли так сейчас. Судя по обилию говорящих на улицах – ничего подобного.

Энео разбил лоб. Так разбил, что ездили зашивать. Слава богам, разбил не у меня на уроке. Но я как представлю, что у меня на занятиях ребёнок падает со стула, скажем, и его зашивать теперь надо – у меня чот ноги холодеют. Потому кататься на стульях сейчас запретил им всем, были случаи, падали.

Настя такая говорит мне посреди занятия: зачем вы пьете столько воды? А я после дня рождения тогда пришёл, сушило. Прикладывался к бутылочке с минералкой, а когда минералка кончилась, дык сходил и набрал в туалете обычной. Не помню, чего я ей там ответил, но что подивился – помню. Дети – они видят всё.

21

Один мой шахматный мальчик говорит такой вчера:

– А знаете, – говорит, – чем я болел в прошлом месяце?

– Чем? – спрашиваю.

Не то чьтоб мне сильно было интересно. Просто с Энелой говорили про его разбитый лоб (плохой год, сказал суровый Энела). Дык уже Максима П. не обижать же отказом, пусть скажет.

– Коронавирусом, – говорит.

Ухтыж, думаю. Сколько же ты ко мне ходил уже инфицированный?

А потом и вовсе стал думать о том, сколько их таких у меня было? Тех, кто переболел.

Судя по зияющим прорехам в посещаемости, процент очень большой. Половина точно.

Ну и реально стало радостно оттого, шо я уже, вернее всего, переболел эцсамым. А може и не один раз даже уже переболел.

Дорогу на работу не то чтобы замело. Её местами просто нет.

Вернее не так – дороги худо-бедно чистют. Тропы, которыми я добираюсь до работы, они исчезли.

Мой путь к детям сейчас труден и непрост, полон испытаний и невзгод. Обратно, допустим, вполне нормально идётся, по причинам дезинфицирующих средств, что принимаю. Дорога же до школы – снежная дрыгва.

В следующем году есть планы сделать группу из тех, кто действительно занимается шахматами. И остальные группы тех, кто занимается ерундой.

Как не удивительно в сборную мира войдут те, кто про шахматы не знал вообще ничего, когда ко мне пришёл. То есть я, как девушка трагичная, думал печяльно – что вот де, я кого научил чему, так думал. Кто уже умел играть до прихода в секцию – тот играет. А кто не умел, тот так ничему и не научился.

Но вот Вика Е. не обыгрывала папу, пока не поступила в мою секцию – а теперь, говорит, обыгрывает.

Или ещё пример – Максим Л.

В первый месяц я думал, я его выгоню – настолько он мне казался бесперспективным и при этом настырным. А сейчас я его в сборную мира думаю брать. Ему интересно. И он чему-то учится. И он явно играет. А когда пришёл – не знал, как называются фигуры.

22

Шёл с работ со своих шахматных и чуть не утонул.

Самая настоящая топь, не так прекрасно всё с дорогами в Минске, не верьте.

Кроссовки потом отмывал в раковине, направленной струёй, сушил на змеевике, несколько дней.

Оказывается, с работы я уже возвращаюсь весной. Это я сегодня обнаружил. Не то чтоб по запаху. Нет, по запаху весны ещё нет. Просто пришло вот в голову – а ведь март, весна уже, надо ж.

Думал детям объяснять сегодня «гамбит».

Послушал такой сам лекции на Фоксфорде и думаю – ну какой им гамбит?

Если большая часть уходить от двойного удара через шах не умеет? Никакого гамбита, думаю. Надо разобраться с тем, что есть. Чтобы фигуры не теряли. И чтоб сбивать не забывали, если очевидно, что можно сбить бесплатно. Ну и что вы думаете, кажется, нашёл, как.

Дети – им игра нужна. То есть шахматы, понятно, – это тоже игра. Только им быстро надоедает в обычные шахматы играть, им подавай нового всё время постоянно чего.

Именно потому я придумаю новые игры для них постоянно. Но с тем, чтобы не просматривали и не теряли фигуры, – с этим никак. Не придумывалась такая игра.

Сегодня утром только в голову пришло. Пусть играют, думаю, до первого зевка. Зевнул – проиграл всю партию. А не зевай. Проиграно. Поменялись цветом, можешь отыграться, пять партий играете. Давай, думай. Как и самому не зевнуть и ещё думай, как у соперника чего забрать.

Так что пусть здесь же будет

Игра №15. «Зевок»
Из списка Гамбса

Расстановка обычная, игра идёт до первого зевка. Как только кто-то из соперников прозевал пешку, отдал коня за пешку, отдал ладью за слона и так далее – игра останавливается, объявляется победитель. Если произошёл обычный обмен, игра продолжается.

Как мне представляется, это очень полезная игра, потому что самый мощный бич всех без исключения юных шахматистов – это именно зевки. То есть этой игрой мы приучаем, делаем привычку не зевать свои фигуры.

Ну и да, больше никаких игр для того, чтоб учить не зевать фигуры, я не нашёл ни в интернете, ни среди коллег, ни в литературе.

Потому придумал детям мини-турнир по мини-шахматам.

С грамотами. Когда понял, что их прёт в эту игру играть, ну, пришлось пообещать и грамоты. Даже если на работе не возьму, куплю тех грамот. В магазине спорттовары, рядом с магазином «Богатырь».

– А вам голова болит? – Максим Л. спрашивает сегодня, на турнире уже.

– Чего это ты решил? – спрашиваю.

– Так вы за неё все время держитесь.

– Надо же, какая забота, – говорю. – Может и болит.

Ничего от них укроешь. Всё это они видят. Голова не то чтобы болит – меня просто глючит, кажется.

Что голова там тяжелая. Или что сейчас без сознания упаду прям вот незамедлительно, вот сейчас.

В умывальник сходил, нырнул под холодную воду, вроде и хорошо уже. Ну, то есть не плохо. Курить мне нельзя, вот чего. Совсем, похоже, нельзя. После сигарет глюки происходят какие-то. Да и вообще, словил себя на такой мысли, что за последних лет пять мне никогда не становилось лучше от сигареты. Становится только хуже, как правило, особенно в последнее время. С сигаретами это я какое-то мужество проявляю странное. Когда знаю, чьто мне поплохеет от сигареты обязательно, ну не будет лучше, и всё равно курю. Странное такое, ещё раз повторюсь, мужество. Говорят, в человеке борются постоянно желание умереть и желание жить. Вот если брать ситуацию с сигаретами, так очень похоже.

23

Сколько-то там месяцев назад придумал обнимать по дороге на работу дерево дуб. И читать мантры, вот так вот, обнявшись с ним. Здоровья для всех просить и хорошего самочувствия. Думаю о себе в первую очередь, понятно. Но просто так для себя просить не очень-то ловко. Потому прошу для всех.

Так вот, дерево дуб, которое я обнимаю, когда гуляю по Медвежино, не даёт листву.

Всё вокруг листву дало, уже даже спрятаться можно среди зелени, когда обнимаю своё дерево дуб.