Текст книги "Трижды по семь"

Арсений видел, как на той стороне страдал Дильницкий. И даже испытал секундное злорадство. Но тряхнул головой, посмотрев направо. На окне неподалеку от подруги Дильницкого потерял всякую надежду выбраться Оскин. Жарков смотрел, как мечется Шураев, явно не в силах сосредоточиться и найти решение. Он тревожно покосился и на Мальгина, который наблюдал за происходящим со странным оцепенением. Арсений понял, как нужно действовать, и что взять все придется на себя. Однако шанс у него будет лишь один: слишком поздно для двух групп утопающих. Оскина он знал куда лучше и дольше, чем Миркову. Отмщения Дильницкому и Шураеву Арсений желал тоже. План был готов, но Жарков все колебался, закусив губу: нельзя, нельзя заставлять человека выбирать, кого оставить в живых! Ведь вне сомнений, что кто-то захлебнется! Что за дурацкие и жестокие игры?!

Никакая ненависть не была способна пересилить, когда дело касалось хрупкой девчонки. После короткого замешательства, Арсений схватился за другой конец веверки, которую все еще держал Илья. Тот недоуменно вскинул брови.

– Шураев, возьмись покрепче. Будешь тянуть.

По прикидкам Сени длины веревки должно было хватить до того окна, где стояли Миркова и Дильницкий. Шураев странно посмотрел на Жаркова, но тот уже крепко себя опаясал и рванул к креслу, держащемуся на плаву. Мальгин только успел бросить ему какую-то палку, и Арсений запрыгнул на кресло, активно орудуя палкой вместо весла. Получалось так ловко, словно он всю жизнь этим и занимался.

Жарков успешно догреб до окон и с сожалением бросил взгляд на Оскина. Если бы Дима не угрожал им рассправой несколько минут назад, Сеня всерьез бы задумался, но сейчас приоритеты сместились. Он видел требовательность в глазах Оскина, затем – удивление, а потом и мольбу. Но достиг Дильницкого с Миланой и кинул Руслану веревку. Тот обвязал Миркову, но насчет себя не торопился.

– Дильницкий, не тяни резину! – прокричал Сеня, нервно теребя веревку.

– Мы утонем втроем, – проговорил Руслан.

– Нет, я без тебя не уйду! – округлила глаза Милана, вцепившись двумя руками за его локоть. Дильницкий с мученическим выражением лица попытался ее отолкнуть. Арсений понял, что этот жертвенник упрямством погубит их всех, даже не дав шанса.

– Помрем, так вместе, спускайся! – решительно скомандовал Жарков.

Дильницкий то ли не ожидал такого властного тона от тихони и плаксы, и потому поддался, то ли в нем взыграл здравый смысл. Тем не менее, Руслан обмотал веревкой и себя, и вместе с Миланой прыгнул вниз. Сперва они чуть не увязли в болоте по-новой, но Арсений помог им по очереди залезть на кресло. Оно, естественно, ощутимо подсело, но по-прежнему можно было передвигаться в нем.

– Мы втроем мало весим, тебе повезло, Дильницкий, – с извдевкой процедил Сеня.

– Повезло, что ты не сбросишь меня по пути? – мрачно посмотрел Руслан на него.

– Именно, – фыркнул Арсений и погреб, не обращая внимания на осуждающий взгляд Миланы.

И Жарков, и Дильницкий, и Миркова гребли кто, чем мог. Они достигли спасительных ступенек, забрались на самую верхнюю, где взволнованно толпились Фиалкова, Шураев и Мальгин. Илья подал друзьям руку, помог выбраться. Арсений принципально принял помощь только от Георга.

Тем временем, Оскин с коротким, но корежащим душу вскриком, в ту же минуту скрылся под тиной с головой. Он не подал больше ни единого признака жизни.

Всего за несколько минут, в быстрые же сроки все болото рассосалось без следа. Ни тела Дмитрия, ни малейшего признака произошедшей трагедии, наличия жидкости – ничего не осталось. Руслан бросился к мокрой насквозь и грязной Милане. Георг застыл с остекленелым взглядом, Кира медленно сползла по стеночке на пол. Арсений, успевший осознать, что Оскин обречен, пустыми глазами смотрел на то место, где исчез Дима, пытался уложить в голове информацию и соотнести с той теорией о кругах, что казалась ему полнейшей чепухой. Но только не сейчас. И лишь устремленный на него пристальный взгляд Ильи не дал Жаркову полностью погрузиться в себя и в то же время не сойти с ума.

Мальгин отмер, когда Шураев объединился с компанией, и друзья торопливо удалились, и не взглянув в сторону Киры. Он на минуту присел в кресло, спасшее им жизни, чтобы перевести дух, боковым зрением уловил фонарик Оскина. Стало ясно, что они с Фиалковой не ошиблись…

Глава 7

– Возьми его фонарик себе, Фиалкова, – глухо проговорил Мальгин. Кира покосилась туда, куда указывал жестом Георг, и истерично замотала головой.

Кира в ужасе мотала головой, не веря, что ей предлагают взять фонарь убитого. Мальгин поднялся и собственноручно вручил Фиалковой фонарик, заставив девушку сжать его в ладони. Она не выдержала и зарыдала.

– Тебе понадобится источник света, – сказал Георг с кажущейся поразительной хладнокровностью. – Всегда знал, что отключать детям свет после одиннадцати – пустая и глупая затея, когда есть гаджеты и элементарные фонарики.

Кира смиренно кивнула, продолжая плакать. Плечи ее дрожали, она не могла поднять глаз, а иначе точно заметила бы, как странно смотрел на нее Мальгин.

– Пойди в любую девичью спальню нашего крыла, тебя никто не тронет.

– А если я – следующая? – всхлипнула Фиалкова.

– Я сейчас пойду и посмотрю, – тяжело вздохнул Георг. Нет, все-таки и он не был бездушным, каменным. Но сейчас Кире вряд ли было от этого легче. Ее всю знобило от мысли, что на ее глазах умер человек, ставший третьей жертвой.

– И что же, у нас нет ни единого шанса избежать смерти?.. – шепотом спросила Фиалкова, поднимая напуганный взгляд на Мальгина. Рыдать вдруг резко перестала, продолжая подрагивать.

– Шансы есть всегда, – вставил Арсений. – Георг прав, лучше лечь, передохнуть. К Шураеву и Ко лучше не ходи.

– Здесь неопасно?.. – с опаской огляделась Кира.

– Хочется надеяться, что нет. Сейчас везде опасно, – сказал Мальгин.

Жарков кивком головы дал ему понять, что уходит. Сам Георг тоже кивнул, но задержался. Гермионе жутко захотелось прижаться хоть к кому-нибудь, лишь бы перестать дрожать. И ощутить, что она жива.

Но объятий от Мальгина ждать не приходилось.

– Постарайся… заснуть. Нам с Арсением деваться особо некуда, скоро вернемся. Будем думать тщательнее. Ничего обещать не буду, Фиал… Кира, – на выдохе произнес он и все же удалился.

Фиалкова всхлипнула, обняв себя за плечи, растеряно осмотрелась и решительно зашагала к комнатам: в гостиной оставаться было жутко.

Георг и сам пребывал не в лучшем состоянии, готовый запаниковать. Холодный ум и твердый расчет засбоили: представить, что Миркова действительно могла погибнуть, а они оказались так опрометчиво не готовы, было сложно. Вместо нее вполне себе неприхотливо был избран Оскин. А это значит, что на его месте запросто мог оказаться любой. Георг, Арсений, Фиалкова…

Идя рядом с Жарковым, Георг невольно задумался, что, как ни удивительно, а именно Арсений из них всех оказался наиболее собранным в стрессовой ситуации. Сосредоточился, выполнил необходимые действия и вытащил блондинку из верной смерти. Надо же было еще до такого додуматься – гениальная находка! Вопрос, будет ли она благодарной, и чья жизнь, на самом деле, была ценнее – Оскиной или Мирковой? Пожалуй, это было вторичным. Арсений не знал о будущем Мирковой и не мог особо долго рассуждать. Выбрал девушку – и ладно. Благородно, смело, уважительно! Георга поразило другое: ни хваленые храбрые подростки с далеко не обыденным мышлением, ни умница Фиалкова, ни он сам, в конце концов, не раз бывавший в передрягах, – никто не сумел вовремя найти выход так, как это мастерски проделал Жарков. Таким Мальгин никогда не знал его, юного, неуверенного в себе Сеню. И происшествие… заставило взглянуть на Арсения иначе. Даже опасаться его. Ведь мягкотелый, во всем прислушивающийся к Георгу младший приятель и умелый, гораздо более соображающий и смелее, чем казалось, подросток с неограниченными знаниями – это не одно и то же. Мальгина передернуло: теперь и Арсению нельзя полностью доверять. По каким-то своим причинам он предпочел оставить в живых Миркову и устранил серьезного противника – Оскина. А сейчас шел себе, как ни в чем не бывало, и в ус не дул.

– Странно, что на второй круг был выбран Дима, не находишь? – неожиданно заговорил Жарков.

Как чувствовал.

Георг боялся, что Сеня вполне может быть убийцей из-за мести. Вот только главная проблема, кому? У Арсения хватало поводов: алкоголик-отец, отравивший все его детство, загубивший жизнь матери – прекрасного доктора. Его семья нищенствовала, и он попал в интернат к богатеньким по чистой случайности. Ровесники сначала его шугали, причем и в своем классе, и с параллели. Однажды ненависть Сени к той стороне переселила, благодаря «стараниям» Дильницкого и Шураева, и ему пришлось приспособиться, завоевывать доверие у своих.

На чьей стороне он теперь?

– Действительно странно, – между тем, отозвался с небольшой задержкой Георг, посматривая на приятеля. – В похоти он замешан не был.

По поводу Оскина у Мальгина особых колебаний не возникло: он не был ни душегубом, ни первоклассным грабителем, ни озабоченным. Ему и ни к чему было промышлять чем-то криминальным: как и Георг, Дима был материально обеспечен прилично, девушки тоже не являлись проблемой. Нет, его привлекало другое: черная магия. Возможность управлять жизнями людей, властвовать, играться… Как и самого Мальгина. Потому Георг прекрасно понимал Оскина. Ничуть его не жалел, но и был уверен: похоть – не его грех.

Но ничего подобного Арсений сейчас о бывшем примерном ученике и гордости родителей Дмитрие Оскине пока и не мог знать. Своих целей никто же не раскрывает.

– И тело куда-то пропало. Даже не захоронить его.

– Это сейчас не главное, Арсений. Открыта война, нам следует готовиться лучше.

– Согласен. Зато теперь мы точно узнаем имя следующего.

Георг резко затормозил: до загадочного зала оставалось менее двадцати метров. Жарков испуганно покосился на него и машинально задержался тоже. Не похож Арсений был на убийцу, но Мальгин не хотел больше рисковать. До профессионального шпиона или одержимого маньяка подростку далеко, однако с такими талантами…

– Арсений, откуда ты у тебя оказался с собой лазер? И как понял, что это поможет разглядеть надписи?

– Я просто догадался, – пожал плечами Жарков.

– Как тебе удалось не растеряться и вытащить Миркову из болота в последнюю секунду?

– Я сам в шоке! Клянусь! – Арсений разгадал подозрения Мальгина. – Георг, я ничего не знал! Я бы не допустил гибели Димы, если бы мог заранее предугадать…

– Я не виню тебя в выборе спасенного, – остановил его Мальгин, сбавив свои обороты. – Просто обязан был проверить. Заходи.

Георг пропустил Жаркова вперед себя. Арсений неуверенно и насторожено пошел первым, оглядываясь. Мальгин подсвечивал дорогу фонарем. Узнавать имя следующей жертвы было крайне волнительно.

Милана, Руслан и Илья вернулись в свою гостиную, где чувствовали себя в большей безопасности. Время близилось к ужину, но никто и думать не мог о еде. Дильницкий заботливо усадил Милану в самое удобное и мягкое кресло, закутал в плед и поделился запасенной шоколадкой. Миркова принялась уверять его, что все в порядке, но Русик был неумолим: подумать только, он чуть не потерял ее! Больше не хотелось отходить от Миланы, оставлять ее ни на секунду. Руслан стискивал ее холодные пальцы в своих, стоя перед своей подругой на коленях. На что Милана ни разу не возразила. Забыться мешал Дильницкому лишь Шураев, маячивший за креслом и посылающий ему знаки. Русик раздраженно зарычал и был вынужден отойти к нему.

– Илюха, я безмерно счастлив, что мы живы, но ты не мог бы сейчас не мешать? – процедил Дильницкий. – Чего ты машешь без конца?

– Я все понимаю, Русик, не тупой, – нетерпеливо пояснил Илья. – Но что, если беда нас не миновала? Что, если нечто никуда не делось, и Кира не врала? Нам ведь нужна защита.

– Что предлагаешь? Явиться Мальгину и Жаркову на поклон? То, что Плакса спас Милану, ничего не значит, – сурово выдал Дильницкий.

– Я не поддерживаю их, – сверкнув глазами, отметил Илья. – Но и не могу ничего утверждать относительно их вины, – Руслану пришлось умерить пыл: все же ссориться между собой им точно не время. – Что делать?

– Никакие замки в спальнях наших доблестных убийц тоже вряд ли задержат. Надо установить дежурство и принести из кухни ножи.

– Может, перебраться в одну спальню? Держаться вместе, – предложил Шураев.

– Здраво мыслишь. Перетащим Милану в нашу, – быстро рассудил Дильницкий. – Я займусь этим. А ты… если быть осторожным, может, удастся сбегать за едой и оружием?

– Я сам собирался сгонять на кухню, поэтому метнусь, как можно незаметнее и быстрее, – заверил его Илья.

Руслан кивнул: по крайней мере, не придется решать дилемму, с кем ему быть. Он одинаково сильно переживал за лучшего друга и подругу, но оставлять Милану после того, что случилось… Было бы настоящим свинством. Душа Дильницкого не могла разорваться. Пришлось отпустить Илью, который вновь был полон отваги, решимости и желания действовать.

После ухода Илюхи Русик снова устроился в ногах у Миланы, пока Миркова сама не спустилась к нему. Она несмело прильнула к его груди, Дильницкий издал слабый стон удовольствия, тут же побоялся спугнуть ее. Но Милана не отстранилась, а приобняла его и опустила голову на плечо. Руслану было приятно и больно за нее одновременно, но он робел прикасаться к ней сам, памятуя о прежних неоднозначных реакциях девушки.

– Говорят, огонь успокаивает, – прошептал Русик, стараясь отвлечь самого себя, достав зажигалку, стыренную у парня из «б» параллели. Он щелкал ею, раз за разом вызывая огонек.

– Сам-то веришь в это? – тихо спросила Милана, сделав попытку усмехнуться, но вышло только наполовину.

– Ну, иногда огонь помогает забыться, – пожал плечами Дильницкий, убирая зажигалку обратно. Он коснулся ее волос и бережно провел по ним. Милана прикрыла глаза, он чувствовал, как ускорило темп ее сердце. Руслан плавно опустил ладонь ей на спину и принялся легонько поглаживать, успокаивая девушку. Русик желал и вовсе унести Милану на руках хоть на край света, но выбор у них был не настолько широкий. – Тебе будет лучше ночевать у нас в спальне. Так спокойнее. Вот-вот ночь наступит, ты еще не устала?

– Ты так заботлив, Русик, – произнесла Милана. Руслан не видел, но чувствовал, что она улыбается. И самого отпустил страх за нее, все никак не прекращающийся, словно они по-прежнему на грани смерти, в болоте. Но нет, несчастье отступило.

– Никак иначе, – отшутился Дильницкий, вдруг осознавая, что другого серьезного момента просто не подобрать, – Милана, я чуть не потерял тебя и должен сказать…

– Тс-с-с, – протянула девушка, приподнимаясь, чтобы заглянуть ему в глаза. – Не говори того, в чем не уверен.

– Я вполне уверен, что… – возразил Руслан, но Миркова, по своему обыкновению, опять прервала его:

– Нет, не говори, – помотала головой она. – Я и так ценю тебя, – Милана потянулась к его лицу, и на миг Руслану показалось, что вот оно, произойдет, но желанные губы коснулись его лба. Дильницкий не сдержал разочарованного вздоха.

– Что не так? Я совсем тебе неприятен? – он был огорчен, подавлен до глубины души, выпустил Милану из объятий. Миркова прижалась спиной к креслу и, не глядя на Руслана, честно ответила:

– Я не хочу быть одной из многих. Сейчас ты уверен в своих чувствах, Руслан, но что будет завтра? Когда мы выпутаемся из этой свистопляски?

– Я не привык заглядывать наперед в будущее, – ровным тоном ответил Дильницкий. – И привык не сомневаться в самом себе.

– Естественно, таковая твоя натура, – утвердительно добавила Милана. – А я не хочу такой ценой. Очароваться тобой несложно – раствориться, влюбиться по уши… Но терять тебя я не хочу. Ты мне нужен без остатка.

– Ты признаешься мне в любви? – Руслан был поражен ее словами и, в силу своей несдержанности и тенденции к прямолинейности, ляпнул то, что могло окончательно спугнуть девушку. Но Милана даже не смутилась.

– Думай, как хочешь, – пожала плечами.

– Я не понимаю тебя.

– Я не хочу в тебе ошибиться, – пояснила Милана, что никак не помогло Руслану.

– Поэтому не хочешь даже попробовать? – робко уточнил он, еще никогда не находясь на тонкой границе плохо контролируемого гнева и осторожности, бережливого отношения к Милане. Руслану приходилось пробираться сквозь туманные объяснения Мирковой, но ему действительно хотелось во всем разобраться и не отнекиваться от нее. Как то могло бы случиться с любой другой. По этим причинам Руслан старался не связываться с отличницами или слишком проворными девчонками… Но Милана, в отличие от заумных девиц, пыталась донести нечто по-настоящему важное для нее, чего пока он не улавливал.

– Это не так просто, – мотнула головой Миркова. – Давай не торопить события, окей?

– Предлагаешь дружить по-старому? Крошка, я не перестану домогаться тебя… – усмехнулся Руслан.

В любой такой тупиковой ситуации он начинал глупо шутить. Если Илья просто-таки фонтанировал всякой несуразицей, когда нервничал, даже порой в особо тяжелые моменты, то Дильницкий мог, как замкнуться в себе, так и ринуться на разборки. Сейчас было время для третьего, не менее свойственного ему варианта: доведение себя до истерического смеха.

Вот у Серого все просто: когда Сереге страшно, он хихикает, чем изводит окружающих и заставляет таких, как сердобольный Тёма успокаивать себя, а как бедолага Илюха – защищать, прикрывая собой. Руслану в такие минуты всегда хотелось приложить о Сергея чем-нибудь тяжелым. Он даже как-то спросил у Дильницкого: неужели ты всерьез убил бы меня? Руслан, не задумываясь, рассмеялся и сказал, что нет.

Почему-то именно сейчас Дильницкий вспомнил его и рассудил, что да, убил бы, будь у него хоть малейшее серьезное основание. В котором Руслан, безусловно, разобрался бы сперва. Но факт оставался фактом: Русик уже помышлял о смертоубийстве не самого чужого ему человека. И все из-за чертовщины, не желающей отпускать их.

Голубые глаза Миланы, пристально наблюдающей за Дильницким, вернули его к действительности.

– Далеко улетал? – смешливо спросила она.

– Нет, – отмахнулся Руслан, хмурясь. – Я все еще не понимаю, о чем ты говорила, Милана.

– Забудь. Если и вправду не передумаешь начать со мной отношения, то дай мне время, а сейчас веди себя, как прежде. Хочу быть уверена, что дружба между нами точно сохранится.

– Сохранится, – заворожено кивнул Дильницкий. – С тобой все нормально, Лин? Я говорю о болоте.

– Все обошлось – и это главное, – с задержкой вымолвила Миркова. – И не называй меня этим дурацким прозвищем, сколько просила! – она сморщила носик. И Русик выдохнул.

– Постараюсь не забыть о вашей скромной просьбе, – ехидно сманерничал Руслан.

– Но мы обязаны бороться дальше, – серьезно продолжила Милана.

– Мы с Ильей подумаем…

– Нет, не смей опять меня вычеркивать, Дильницкий! – возмутилась Миркова, будучи очень настойчивой. – Все решения принимаем сообща. Вы – мальчишки, но это не делает вас автоматически главнее.

– Ладно, хорошо, кэп, что прикажете? – паясничал Руслан.

– Ты неумолим, – заулыбалась Милана. Его глаза загорелись при виде мечтательной Мирковой, но девушка тут же подобралась, став серьезно-деловитой. – Для начала, Руслан, нам надо выяснить, чье имя там высветилось на сей раз. У меня нехорошие предчувствия.

– У меня нет лазера.

– Шураева даже и спрашивать бесполезно, – закатила глаза Милана. – Но у меня есть другая идея… Что, если нам немножко подсмотреть в будущее? У нашего астронома есть кое-что действенное.

– Собираешься рассматривать чаинки, раскладывать пасьянсы? – ехидно поинтересовался Русик. Он не верил в гадание ни на йоту.

– Нет, есть кое-что получше. Только давай сходим туда тайком от твоего дружка?

– Почему это? А как же обсуждение сообща? – хитро прищурился Руслан.

– Давай-давай, поддевай меня и дальше, – усмехнулась Милана. – Чтобы вот не было этих ваших дурацких подстреканий во время моей работы. Он не обидится, если мы захотим уединиться.

– Намекаешь? – облизнулся Дильницкий.

– Знаю, что Шураев в курсе твоих намерений, поэтому ничему не удивится, – фыркнула Миркова. – Сам понимаешь, нам медлить нельзя.

– Хорошо. Дождемся его и пойдем.

Через полчаса вернулся с водой, бутербродами и булочками Илья. Также при нем было и свернутое полотенце, в которое он наверняка положил ножи. Все вместе молча перекусили, после чего Руслан уговорил Илюху пойти спать. Шураев без особых уговоров согласился и удалился. Сказать другу, что они с Миланой собираются на вылазку без него, – настоящее самоубийство.

В классе астрономии Русик поморщился: нет, до чего же бесполезный предмет! Истинных любителей звезд и космоса по пальцам пересчитать, так зачем мучить этим детей? Понятно, романтики любят поглазеть на планеты. Поэтому он сильно удивился, когда Миркова выбрала прорицания для изучения. Она уверяла, что астрономии есть.

Сейчас Милана уверенно обошла пустой класс, достигла маленькой каморки, легко открыла там дверь и извлекла из закромов хрустальный шар.

– Ты серьезно?

– У тебя есть идеи? – язвительно спросила Миркова.

– Я жду-не дождусь, крошка, – ухмыльнулся Дильницкий. – Если ты и правда что-то увидишь в шаре, то я буду только рад.

– Мило.

Милана отвернулась от Дильницкого и устремила все свое внимание на хрустальный шар. Следовало мысленно задать вопрос и приготовиться рассматривать изображение. Иногда шар давал понятные и прямые ответы, часто – знаки и отдельные символы. Еще чаще – не показывал ровным счетом ничего. Но Миркова чувствовала в себе для того силы. Милане нужно было имя, и она сформулировала вопрос «кто следующая жертва?». Ответом ей стало «Арсений Жарков»… Миркова негромко ахнула, но потом решилась посмотреть кое-что еще. Девушка рискнула и спросила о своем будущем лет через семь.

Раньше Милана не испытывала судьбу и не пыталась узнавать о событиях не далее, чем за день. Обычно дело не касалось больше, чем подсмотреть заранее оценку, погоду или с надеждой вопросить, а не свалится ли Шураев в следующей игре… О результатах матчей Миркова не спрашивала, ей был важен азарт в процессе игры, а не итоги.

Сейчас, держа в руках шар, без присмотра преподавателя, и когда навязчивые мысли о чуть не свершившейся гибели все время заполоняли Милану, она захотела знать о будущем наверняка. Через семь лет она рассчитывала пройти курс полицейского и стать полностью самостоятельной, независимой девушкой. Полноправно участвовать в поимке преступников, крупных банд, дать им отпор. Милана не рвалась прямо-таки на поле битвы, от чего, впрочем, и не отказалась бы. Родители ее отговаривали, а отец просил хотя бы подумать о карьере криминалиста или следователя, но никак не «бойца в юбке». Обо всем этом думала Миркова, пока загадывала вопрос и всматривалась в белое облако внутри шара.

Постепенно туман рассеялся, и Милана наблюдала, как прорисовываются образы. Мрачная картинка насторожила ее, а уже через минуту кладбищенские кресты, большая черная собака, которая беззвучно выла на луну, заставили Миркову содрогнуться. Она тряхнула головой и быстро переменила свою просьбу о будущем на три года. Ясные, более яркие цвета сразу вселили в Милану оптимизма, Миркова с улыбкой наблюдала в шаре, как кружится в вальсе под руку с Русланом. Правда, изображение как-то странно пошло рябью и скоро исчезло, заполонив пространство туманом. И Милана поспешила завершить свои сеансы, поставив шар на место, на полку. Захлопнула дверь каморки и обернулась к Дильницкому.

– Арсений – шар указал на него.

– Плакса? Ну и пускай, – беспечно отмахнулся Русик.

– Руслан! – возмущению Миланы не было предела. – Арсений спас мне жизнь!

– Это не повод называть его по имени и доверять.

– Дильницкий! – запыхтела от гнева Миркова. – Он выбрал меня, а не своего. Уж во всяком случае Сеня заслужил почтения и «спасибо».

– За тебя – я готов сказать ему «спасибо», – сдержанно согласился Руслан. – Но по имени называть – нет, увольте.

– Несмотря на то, что ты дружишь с бедняками вроде Тёмы и меня, Дильницким ты быть не перестаешь, – вздохнула Милана. Русик сразу приосанился и приготовился возражать, но Миркова его опередила во избежание новой ссоры: – Не спорь, Руслан. В твоем случае это, наверное, и неплохо. Фамилия – это твое естество, от нее невозможно отказаться полностью.

– Однако мне почти удалось, – проговорил Дильницкий мрачно.

– Не расстраивайся, пожалуйста, – сочувственно произнесла Милана. – От крови не убежишь. Как бы там ни было, я обязана помочь Сене. С тобой или без тебя.

– Одна ты ничего делать не будешь! – воинственно выступил Руслан. Миркова улыбнулась: да, неплохо иметь такого защитника. Упрямца, с шилом в одном месте, зато бесстрашного и верного.

– Тогда вдвоем.

– И Илюха.

– Везде твой Шураев!

– Мы с ним как одно целое! Без Илюхи никак.

Милана оставалось только кивнуть и выдохнуть. Надо поскорее привыкать к лохматому очкарику, раз они с Русланом настолько неразлучны.

– Хорошо. Пойдем немного поспим и потом спустимся вниз, – предложила Миркова.

Теперь уже Дильницкий смиренно кивнул: на компромиссы он шел крайне редко.

Кира пробудилась около шести утра, если верить часам. На стенке висел и электронный календарь, где автоматически переставлялась дата. Сейчас либо механизм дал сбой, либо… и в самом деле, двадцать пятое декабря повторяет свой цикл. Осмотревшись, Фиалкова поняла, что по-прежнему в злополучной гостиной. На соседнем диване, напротив Киры, мирно сопел Мальгин, Жаркова она не наблюдала. Девушка невольно засмотрелась на аристократические черты юного Георга, гладкое, умиротворенное лицо, лишенное каких-либо изъянов, морщин и гадской ухмылки. Ее мальчишки-друзья не вызывали странно противоречащих друг другу чувств: щемящей нежности и опасения. Мальгин определенно будоражил и волновал Киру, хоть ей и стыдно было допустить такие мысли. И дело было, разумеется, не во внешности, ведь Георг и в их настоящем физическим уродом точно не являлся, а в том, что она впервые разговаривала с собеседником, который ее понимал. Не просто бездумно слушал и соглашался, лишь бы отвязалась. И не пытался поучать Киру, принизить. А реально выслушивал Фиалкову, не без издевок, правда, но ее сведения однозначно принимались им во внимание. Георг спокойно прослеживал всю логическую цепочку Киры, не давал несуразных оценок ее мозгам…

С недавних пор Мальгин, казалось, перестал держать ее за нищенку-зазнайку, а всерьез пытался… оберегать? Ясно, что ради своих целей. Но все равно приятно, когда тебя не держат за пустое место, как Руслан и его подружка!

Вернувшись мыслями назад к реальности, Кира только сейчас вспомнила, что до сих пор не знает главного! Она привстала с дивана, но не удержала равновесия и грохнулась на пол. Георг моментально раскрыл глаза и, сев, навел на нее нож. Фиалкова, потирая пятую точку, виновато поглядела на него и не удержалась, прыснула: длинные белые волосы Мальгина напоминали настоящий вихрь. Георг изумленно поднял одну бровь и, догадавшись о причине веселья, сузил глаза и невозмутимо произнес:

– Твое воронье гнездо не лучше, поверь.

Кира фыркнула, но менее забавным всегда подтянутый, чистенький Мальгин сейчас выглядеть не перестал.

– Вы, что же, ночью боролись с подушкой? – смешливо спросила она, желая разрядить обстановку.

– Благо, что не с тобой, Фиалкова, – выдохнул Георг, наконец, принимаясь приводить себя в порядок. – Спасибо, что разбудила. Пора проведать Арсения. Угощайся, кстати, не стесняйся.

Только теперь Кира посмотрела на журнальный столик, сразу за своим диваном. Там находился поднос, доверху заполненный едой: фрукты, салат, мясная нарезка, кусочек котлетки… Фиалкова моментально ощутила, как заурчал живот, и почти кинулась к продуктам, как…

– Кто следующий?

– Жарков, – выдохнул Мальгин. – Круг девятый, предательство. Он был сильно удивлен, как, впрочем, и я. Мы почитали описание той казни, что характерна для девятого круга, но Арсений убежден, что ему подготовят нечто особенное. Как и с предыдущими жертвами.

– И что он предполагает?.. – нервно сглотнула Фиалкова.

– Что его ждут змеи, – тихо произнес Георг. – Побежал готовить противоядие. Хвалился, что знает, и от змей ему умереть точно не суждено.

– Странно, но почему он решил, что змеи? – не поняла Кира.

– Без понятия, – развел руками Георг. – Но лучше не ждать, пока он проверить свои микстурки в одиночестве. Я пойду к нему.

Мальгин поднялся и последовал к выходу.

– Стойте! – выпалила Фиалкова.

– Что такое?

– Я иду с вами.

– Исключено, – бросил он, неумолимо удаляясь.

– Нет же! – протестовала Кира, кинувшись за ним.

– Ты остаешься здесь! – внезапно развернулся, поймал ее за запястье, и вышел из себя Мальгин. – Я его вытащу, и никакие замены вместо Сени нам не нужны.

– Вам тоже грозит сгинуть вместо него, – упрямо твердила Фиалкова. – Лишняя помощь не повредит.

– Сама подставляешься под удар? Дивно. И в духе ненормальных «ашек». Иди, раз хочется, – вдруг отступил Мальгин, ухмыльнувшись и выпустив ее. – Не знал, что ты так дорожишь жизнью Жаркова.

– Его роль тоже ценна для будущего, – на ходу выдумала Кира, буркнув.

– Вот как? Ну хорошо, – хмыкнул Георг.

– Милана, чем мы поможем-то ему? Чем? – вопрошал в который раз Илья, уныло плетясь за отъявленной командиршей Мирковой, которая разбудила их с Русланом, едва показался рассвет.

Она гордо вышагивала и энергично спускалась по лесенкам, перепрыгивая через ступени, словно не ей вчера грозила смертельная опасность, и не Миркова прошарилась полночи где-то с Русланом на пару. Русик, к слову, был не бодрее Илюхи, но предпочитал помалкивать.

– Не знаю я, в сотый раз тебе отвечаю, Шураев! – огрызнулась Милана, не оборачиваясь. – Придем и посмотрим! Нельзя так оставлять ситуацию, надо решить, как действовать! Мы ведь с вами застряли точно так же, как и они.

– Идем мы, идем, – пробормотал Руслан, одергивая Илью.

Дружной троицей они достигли гостиной «бэшек», где пересеклись с Кирой и Мальгиным. Шураева чуть гложило, что они упустили девушку, вообще позабыв о ней, но вроде бы Фиалкова не выглядела обиженной. Вполне мирно существовала рядом с Мальгиным. Для себя Илья решил присматривать за ней, держать начеку. А там уж как сама Кира решит.

Молча переглянувшись с Мальгиным, словно бы выпрашивая разрешения помочь, ребята двинулись за ним. Георг привел всех в лабораторию при кабинете химии. Там Илья и остальные с удивлением застали взъерошенного Жаркова, корпящего над пробирками. Нет, занимающегося химией Плаксу видеть было не странно. Хладнокровный, но отнюдь не медлительный, а шустрый, деятельный Жарков – вот, что поразило. Он четко выполнял действия у стола: что-то шинковал, отрезал, молотил, потом мешал в миске, не обращая внимания на едкие пары. Стоило им войти, как в глаза бросился ужасный запах, заставивший всех поморщиться. Слезы чуть не брызнули из глаз! Но Жарков ничего, крутился и не реагировал на специфические ароматы.