Текст книги "Стальной ворон"

– Я могу чем-нибудь помочь? – Привратник поднялся с земли и отряхнул полы плаща.

– Не думаю, – рассеянно отозвался Джулиус. – Разве только у тебя есть ответы на некоторые вопросы.

– Зависит от вопросов. – Ариэль склонил голову набок. – Обычно я не даю советов, но для вас сделаю исключение, Сэр.

Внимательные ярко-голубые глаза слегка светились в темноте, отчего становилось немного не по себе. Про существо вроде этого трудно сказать с уверенностью, доброе оно или злое. Сейчас Ариэль всем своим видом старался показать готовность оказаться полезным, но Коллоу внезапно осознал невозможность верно расставить приоритеты. Что важнее: Эмьюз или прошлое, связанное с Сириусом и Альбериком? Вход в Блуждающую Башню не место для откровенных бесед. В любую секунду уединение может быть нарушено.

Странная улыбка скользнула по тонким бесцветным губам привратника. Казалось, тот знает о происходящем в голове Джулиуса больше, чем он сам.

– Скольких Теней ты помнишь? – наконец, решился Коллоу.

– Я помню вас всех, Сэр. – Голубые глаза подернула легкая мечтательная дымка.

– А насколько хорошо? – Он подошел ближе.

– Говорите прямо, – попросил Ариэль. – Я пойму, обещаю.

– Для Танцоров идеально обладание одним Арканом, реже двумя, большее количество считается непоправимым дефектом. – Джулиус поймал себя на том, что опасливо озирается по сторонам и усердно мнет в кармане какую-то бумажку.

– Все так, Сэр, – подтвердил привратник.

– Были ли случаи, чтобы Тени с этим дефектом достойно служили Ордену? – Он взглянул собеседнику в лицо. – Хотя откуда ты можешь знать такие тонкости? Зря трачу твое время.

– Такого добра у меня в достатке, – Ариэль изящно поклонился. – Ответ на ваш вопрос: «нет».

От ужасной новости кровь похолодела в венах.

– Но я согласился дать совет, а не отвечать на вопросы. – Привратник поправил свой шикарный шарф. – Выслушаете?

Уничтоженный Джулиус слабо кивнул.

– Меня впереди ждет свобода. Что ждет Теней, не могу знать, – отрешенно произнес тот. – Некоторые вещи не так страшны, как кажутся. Позвольте событиям течь. Отпустите тревоги по ветру. Пусть летят. Не пытайтесь унести все в одиночку. Возможно, настал момент разделить бремя с другом. Или с друзьями.

Ариэль умолк.

– И только? – Отступившая было досада впилась в душу с новой силой.

– Разве этого мало? – Он плавно протянул к Джулиусу руку.

Невесомое прикосновение, и Коллоу очутился посреди главного холла.

«Либо Ариэль счастливый обладатель мудрости, неподвластной моему разуму, либо так ошалел от возможности пообщаться, что начал сыпать бессвязной умиротворяющей чушью», – отметил он про себя.

С последней встречи с Сириусом прошло несколько дней. Сидя за столом, Джулс надеялся, что усталость возьмет свое, но взбудораженное сознание не желало успокаиваться. Коллоу уже собрался было спуститься в архив и закопаться в пыльные бумажки в поисках ответа, как в кабинет робко постучали.

Подавив раздражение, Джулиус распахнул дверь.

– Звал? – Корникс развеяла маску.

– Нет, но собирался, – машинально соврал он.

– Забавно, – пожала плечами та. – Тогда кто прислал это?

Тень помахала перед носом Джулиуса клочком бумаги.

– «Я в отчаянии, нужно посоветоваться», – прочла она. – Не твои слова? Почерк твой.

– Ариэль, – простонал Джулиус.

– У кого-то на лбу отпечаталось «катастрофа» большими красными буквами, – ехидно отметила Никс. – Мне войти?

– Да, – согласился он и поплелся обратно к столу.

Корникс заперла кабинет.

– Все еще дуешься на меня? – на всякий случай уточнил Коллоу.

– Не понимаю, о чем ты, – фыркнула Тень, пододвигая себе стул. – Не собираюсь вникать, с каких пор чудик в шарфе рассылает корреспонденцию от твоего имени. С ним разбирайся сам. Просто расскажи, что стряслось?

Стило крепко рассердиться на Ариэля за его глупую выходку. Но так ли глупа она? По собственной воле Джулс едва ли написал бы такое. А ведь если по-правде, то его состояние иначе как отчаянием и не назовешь.

– Я в тупике, – признался Коллоу. – Варлоу обнаружила предрасположенность к изучению еще одного Аркана. Реконструкторы ничего подобного в ней даже не заподозрили. За три года возни с девочкой покойник Гудман не выявил этого. Тут или он болван, или… или я не знаю, что «или»!

– К какому? – мрачно осведомилась Никс.

– К твоему. Не перебивай, – оборвал Джулиус. – Как Мастер Тени я должен принимать решения. Перед тем, как… уйти, она всему меня научила. Так, по крайней мере, казалось.

– Наоко? – без особой надобности уточнила Корникс.

Коллоу болезненно поморщился.

– Только она ни словом не обмолвилась, что делать, когда у посвященного Танцора проявляется непоправимый дефект. Вылечить это нельзя. Надежды на то, что Эмьюз сможет полноценно служить такая, тоже почти нет. Признавать бедняжку непригодной поздно. Посвящение – не игрушки. Видимых причин комиссовать Варлоу нет. Что будет с девочкой, когда она осознает свою ущербность? Три Аркана, Никс! Два из которых антиподы!

Он перевел дыхание.

– Перед кем я распинаюсь? – Джулиус горько усмехнулся. – Тебе наплевать, правда? Из-за очередной надуманной вспышки ревности ты сама с радостью проломишь бедняжке череп, чтобы отправить подальше. Эмьюз не должна пострадать. Обязана научиться защищать себя. Но как, если я не уверен, что она вообще чему-нибудь научится? И девочка не виновата. Никто, кроме Гудмана, не виноват. А тот – умер.

Горячие слова лились и лились. Коллоу не замечал, что давно вскочил и бродит взад-вперед по кабинету, размахивая руками. До того, как начал говорить, он и вообразить не мог, как сильно будущее Эмьюз его в действительности беспокоит. Когда же слова закончились, в душе образовалась сосущая пустота.

Джулиус украдкой взглянул на Никс. Он ожидал встретить на ее лице привычную недовольную гримасу, но вместо этого…

– Все еще образуется, – ласково сказала Тень. – Ты точно убедился, что нашему Вестнику так не повезло?

– Нет. – Сэр Коллоу плюхнулся в кресло и вытянул ноги.

– Почему? – с несвойственной доброжелательностью продолжила та.

– Когда ребенок говорит, что видел большие прозрачные деревья с золотыми листочками, двух мнений быть не может. – Он нащупал среди бумаг полупустой алый пузырек. – Мы видим проявления исключительно своих Арканов. Для Вестника все меняется с Посвящением. А после Посвящения Эмьюз никого с такими почестями не хоронили.

– Логично, – кивнула Корникс. – Давай на секунду представим, что ты ничего не знаешь. Пусть Тангл начинает учить. Если сразу всех поставить в известность, к девочке станут относиться, как к калеке. Проявится проблема – решим. Кое-что Тангл наверняка заметит. Камни – они не летают. Встанет необходимость, научим твою Эмьюз всему, что та сумеет выучить. Финн вот тоже сдвоенный. Сочетает в себе два якобы не сочетаемых Аркана.

Джулс и сам прекрасно понимал все это, но то малое, чего ему не хватало, чтобы успокоиться, – одобрение. Он боялся, что Никс в своей обычной манере скажет «возиться с бесполезной девчонкой форменный идиотизм» или опять переведет разговор в плоскость не сложившихся отношений.

– Вот Финн в случае чего и покажет девочке, как с этим жить, – предположил Джулиус.

– Только не он, – возразила Никс. – Финн, конечно, сочетает всякое, но он ограничен в возможностях. Зачем учить ограниченности? В Шейдивейл есть Хьорт. Я его Наставница, и неважно, что с некоторых пор Вильгельм – «она». Не кривись раньше времени.

– Ладно. – Спорить сейчас желания не возникало.

Попрощавшись, Тень поднялась на ноги и словно вспомнила о чем-то.

– Знаешь, Джулс, – хитро прищурилась она, – по-моему, тебе нужна нянька. Когда никто не следит, ты разом бросаешь спать и нормально питаться. Я, конечно, недолюбливала твоего упыря, но он хоть не давал тебе измучить себя окончательно. Вот ключи, братец. Возвращайся-ка домой.

Тяжелый брелок звякнул о крышку стола. Не дожидаясь ответа, Корникс призвала маску и растворилась в полумраке дверного проема.

Как по команде навалилась усталость. Она мурлыкала убаюкивающее «все будет хорошо», дразнила манящим теплом очага и запахом крепкого чая. Коллоу сгреб ключи, сунул их в карман, закрыл кабинет и поспешил догонять Никс.

На улице с самым невинным видом ждал Ариэль.

– Отправить вас вслед за леди? – участливо спросил он.

– Да, но сначала ответь, пройдоха: записка твоих рук дело? – Суровой гримасы не получилось.

– Возможно, – привратник загадочно улыбнулся.

– Я ей так и сказал.

Ариэль снял перчатку и протянул гладкую бледную ладонь. Но перед тем, как вихрь цветных пятен стер пустую аллею, до ушей Джулиуса легким ветерком донеслось чуть насмешливое: «Она не поверила».

Глава 11. Сегодня ты «Да»

Буквы плыли перед глазами, а запястье болело. Руф снова чувствовал себя студентом-первокурсником, готовящимся к первой сессии. Он уже давно отчаялся запомнить что-нибудь наизусть, поэтому упорно выписывал наиболее важные моменты, пробегая взглядом бесконечные страницы искусствоведческой чепухи.

Теперь Руфус точно знал, что сто раз подумает, прежде чем ломать что-нибудь. Казалось, он на секундочку смежил веки, а кто-то уже тряс за плечо.

– Я не сплю. Не сплю, – хрипло отозвался Руфус.

– Нет, спите, и уже пару часов. – Лют без спроса вытащила раскрытую книгу у Тангла из-под щеки.

– Осторожно, не повреди, – поднимая чумную голову, попросил тот.

– А что это? – Заложив пальцем страницу, девочка заглянула в оглавление.

– Учебник… своего рода. – Руф потянулся и зевнул.

Лют села в кресло, пристроила книгу на коленях и затихла на несколько минут.

– Знаете, это поинтересней той тягомотины, которую задали нам на лето, – с некоторой завистью сообщила она.

– Нравится архитектура, законспектируй пару разделов вместо меня, – в шутку предложил Руфус. – Почерк понятный. Свободного времени куча.

– Зависит от того, что мне с этого будет, – совершенно серьезно ответила Тень.

– Я за тебя суммологию посчитаю, – обрадовался Тангл. – Идет?

– А как же «знания, которые я должна получить в процессе выполнения задания»? – ехидно осведомилась Лют.

– Танцорам теоретическая часть тут важнее практической, – отмахнулся Руф. – В жизни не пригодится. Это Наблюдатели и инженеры на подстанциях должны уметь делать расчеты, чтобы нас направлять. Ну и, конечно, Связные тоже.

– Тогда договорились, – согласилась девочка. – Мне прямо сейчас приступать?

– Нет, с утра, – улыбнулся он. – Только с книгой поосторожней, она чужая и крайне ценная. Я умру на месте, если меня обяжут восстанавливать еще и это.

– Не беспокойтесь, – заверила Лют. – Я самая аккуратная девочка на свете.

– Тогда сейчас закладки сделаю. – Руф потянулся за чистым листом.

Стенное зеркало ожило. Симадзу появился в отражении, не дожидаясь реакции на том конце. По выражению лица Танцора невозможно было понять, хорошие у него новости или плохие.

– Не спишь. Отрично, – без приветствия начал Синдо. – Нескорько часов назад на твою подопечную напари Дивные.

Руфус рывком поднялся на ноги.

– Не скачи, – покачал головой Симадзу. – Обошрось. Деро ведет Тень по имени Антонова Виктория. Я ее раньше не встречар. Ударось задержать одного из нападавших. Это все, что мне известно. Не брагодари.

Отражение пропало.

– Везет ей, – процедила сквозь зубы Лют.

– Ты что такое говоришь, глупая? – не выдержал Тангл.

– Второй раз Дивные и все ей одной! – продолжала возмущаться та. – А мне только вышивание крестиком и бредни про женственность! Так нечестно.

– Не уверен, что Эмьюз рада подобному стечению обстоятельств, – возразил Руфус.

– Значит, это она глупая, – фыркнула девочка. – Сидит где-нибудь сейчас со своей вороной и трясется от страха. Я бы показала этим Дивным!

– Скорее, они тебе. – Руф с трудом скрывал проклюнувшееся раздражение.

– Они же обычные люди, а я бессмертная Тень, – не замечая реакции собеседника, мурлыкнула Лют. – Тем более, рядом со мной не какая-то старая перечница, а вы!

– Бессмертие не означает неуязвимость. Продолжишь обижать незнакомых людей – потеряешь мое уважение, – оборвал честолюбивые фантазии он.

– Я же не ей говорю, – пожала плечами девочка. – Разве мы не свободны в своих мыслях?

– Мы свободны ровно настолько, чтобы не нарушать покой других, а сейчас ты расстраиваешь меня. Марш в постель. Почему ты еще не там, кстати?

– Вышла взять стакан воды. – В голосе Лют не было и намека на тревогу или стыд, только легкая досада.

«С девчонкой определенно нужно что-то делать», – размышлял Тангл, закрывая за маленькой Тенью дверь. – «Если из нее вырастет чудовище, это будет моя ошибка. Ошеломляющая черствость и шокирующих размеров эгоизм. За кукольной внешностью и наивными глазками мы дружно пропустили что-то».

Руфус надеялся, что мисс Ви избавит его от необходимости участвовать в воспитании. Но Виатрикс больше интересовало изящество туалетов и утонченность дорогих духов. Она благополучно прививала девочкам понятие прекрасного. Только все это находилось снаружи! Мисс Ви не волновала «начинка», если шляпка и платье сидят превосходно. Руф начинал подозревать, что очень скоро ему придется перевоспитывать двоих, и Эмьюз в их число не входила. Лют прекрасно усвоила, что такое лесть, правда пользовалась ей крайне неумело.

Неуклюжие потуги наталкивали на неприятные размышления о Виатрикс. Рядом с этой женщиной кто угодно почувствовал бы себя настоящим героем. Мисс Ви слишком умело использовала свои неувядающие чары, и Руф попался, как мальчишка. Но то ли он вырос, то ли поумнел, а то и все сразу, только теперь за пленительным очарованием и кротостью Виатрикс отчетливо просматривалось что-то совсем иное. Общение с ней точно связывало по рукам и ногам блестящей липкой паутиной.

Не теряя времени, Руфус переоделся в форму, призвал маску и подошел к зеркалу. Связаться с незнакомым человеком довольно непростая задача. Вышколенная девушка в справочной внимательно выслушала просьбу, предложила потерпеть минуту и пропала.

Вскоре на темном стекле вспыхнула надпись: «Осуществляется вызов. Ждите». По гладкой поверхности пробежала рябь, и взору открылся уютный кабинет, так похожий на тот, который сам Руф занимал в Центральном Управлении Ордена, когда вел расследования.

– Чем могу быть полезна? – спросила Тень, откладывая исписанные листы.

– Леди Виктория Антонова? Сэр Руфус Тангл, – представился он. – Наставник Эмьюз Варлоу. Хочу узнать, что произошло.

– Вполне понятное желание, – кивнула та. – Вы, главное, не беспокойтесь. Все уже позади.

– Я нахожусь в Шейдивейл со второй девочкой, – пояснил Руф. – Но приеду к вам, как только потребуется.

– Не потребуется, – заверила Тень. – С другой вашей подопечной все в порядке?

– В полном, – отрезал он. – Вы собираетесь давать интересующую информацию или нет?

– Послушайте, Тангл, мне сейчас некогда, – дежурную доброжелательность сменил деловой тон. – Вот-вот набегут правозащитники, а официальное обвинение требует доработки. Я честно собиралась поставить вас в известность утром.

– Кому вы голову морочите? – разозлился Руфус. – Зачем они? Адвокат от Ордена всегда присутствует, если вы, конечно, в Главном Управлении. А больше никто не нужен.

– Я-то там. Склоняюсь перед вашей наблюдательностью. Только нашему Дивному пятнадцать лет, он не в состоянии внятно назвать свое имя, и никаких данных на него нет, – предельно спокойно ответила женщина. – Более того, я убеждена, что ребенок не преступник, а жертва.

– Занятные пошли жертвы, – перебил Руф. – Вы сказали столько слов, а вместо них могли бы ввести меня в курс дела.

– Поберегите свои нервы и мои заодно, – попросила Леди Виктория. – Не хотите ждать до утра, а придется. Не отнимайте у меня время. Я не отдыхаю в Спрятанном городе, а работаю.

Отражение растворилось. От негодования Руфуса буквально трясло. Давно ему никто так ласково не хамил. Кипя праведным гневом, Руф вышел из дома и оторвался от земли. Чистое ночное небо – лучшее лекарство.

Руфус летел, обгоняя ветер, над вмиг опостылевшим городом с его черепичными крышами и пушистыми скверами. От бессилия и обиды хотелось камнем рухнуть на мостовую. «Как она посмела?!», – колотилось в висках. – «Какое ей дело до того, чем я занят? Кто дал право осуждать? Сидит, наверное, сейчас и думает, мол, что за подлец, бросил девочку на произвол судьбы».

Город закончился. Аббатство промелькнуло темным пятном внизу, а впереди, на горизонте за полями и редкими поселками уже поднималась сторожевая башня. Подлетев ближе, Руф собрался повернуть назад, как вдруг заметил на площадке одинокую фигуру.

Вильгельмина стояла, прислонившись к одной из колонн, поддерживавших крышу. Что-то неестественное было в самой позе.

– Я пролетал мимо, увидел тебя и… – начал Руфус, опустившись на площадку, но Тень внезапно пошатнулась и рухнула, как подкошенная, прямо ему в руки.

Она дышала с трудом и не открывала глаз. Удержать тяжелую, словно гранитная статуя, Вильгельмину оказалось не так-то просто. Руф осторожно положил ее на пол, стащил с себя верхнюю мантию, скомкал и сунул Тени под голову.

Складывалось ощущение, что жизнь теплилась в теле Вильгельмины едва-едва. За считанные секунды очертания ее фигуры изменились: плечи стали шире, а бедра уже. Минуту спустя в Тени не осталось и намека на женственность. Тут-то Руфус не на шутку испугался. Он помнил, что антропоморфы непроизвольно возвращают себе истинный вид только в одном случае.

– Не вздумай умирать у меня на руках, – пробормотал Руф. – Я позову кого-нибудь на помощь.

В кармане брюк зеркальца не обнаружилось. Наверняка оно преспокойно лежало в мантии. Стараясь не потревожить Вильгельмину, он приступил к поискам.

– Тангл, ты? – слабым голосом спросила Тень.

– Помолчи, сейчас достану зеркало, и тебя спасут. – Руф мгновенно забыл обо всем на свете.

– Не надо меня спасать. Это же стыд и позор, – возражения прозвучали уверенней и тверже.

– Мина, я хочу знать, что произошло? – В действительности, Руфус понятия не имел, как обращаться к антропоморфу в подобной щекотливой ситуации.

– Глаза разуй, дубина. По-твоему, я похож на женщину? – Он попробовал сесть, но быстро бросил эту затею. – Ничего со мной не случилось. Поскользнулся, ударился затылком о сигнальную чашу. Потерял сознание. Когда очнулся, мне стало немножко дурно. А тут ты, руки распускаешь. Нравлюсь?

– Мне уже нагрубили, – отмахнулся Тангл. – Не желаешь говорить правду, хотя бы не издевайся. Клещами тянуть не собираюсь.

– Все-таки нравлюсь. – Вильгельм постепенно приходил в себя.

– О, да! – иронически отозвался Руф. – Но лишь в одном качестве. Как приятель с отвратительным чувством юмора. Так что пускай слюни на кого-нибудь другого.

– Уел, – согласился тот. – Кроме шуток, официальную версию ты запомнил, на случай, если что-то подобное снова стрясется.

– Скажи хоть, ради чего стану врать? – предложил Руфус.

– Ради спасения моей чести.

Танцор предпринял вторую попытку сесть. На этот раз Вильгельму повезло больше: бедняга отполз к перилам, прислонился спиной и вытянул ноги.

– Сегодня все наперекосяк, – признался он. – Не знаю, из-за чего, но обычная процедура вымотала меня настолько, что я упал в обморок. Бесполезный сигнал в пустоту посылаю уже тучу времени. Да, это непросто, но и не настолько тяжело, чтобы… вот так. Неужели слабею? Хочется думать, что просто день такой. Неправильный.

– А что с днем не так? – Руф отряхнул форму и влез в рукава.

– Прости, но это тебя точно не касается, – грустно произнес Вильгельм. – Лучше поведай, кто нагрубил. Ничто так не поднимает самооценку, как рассказы о чужих проблемах.

Он слушал очень внимательно, время от времени вставляя какую-нибудь из своих колкостей. История получилась довольно длинной: тут и липучий монах со своими учебниками, и окна, преследующие в кошмарах, и Эмьюз с Дивными, и Лют с головой, набитой шпильками и кружевами. А «на сладкое» – неприятное знакомство с дамой.

– Вика Антонова? – Вильгельм поднял брови. – Это ж добрейшей души человек! Видно, ее до тебя кто-то сильно достал.

– Ты ее знаешь? – не поверил Руфус.

– Само собой, – кивнул тот. – Виктория старше меня, но младше Финна. Точный возраст не скажу.

– Почему? – спросил прежде, чем подумал.

– Эх, ты, шляпа. Женщине ровно столько лет, сколько она сама хочет. Учись, пока я жив, – назидательным тоном пояснил Вильгельм. – Идем дальше. Рост средний. Глаза карие. Волосы прямые, темно-каштановые. Могу назвать габариты. Бюст, талия, бедра. Нет?

– Не обязательно, – запротестовал Руф.

– Зря, – пожал плечами он. – Горячая штучка.

– Я прочел это на ее форме. – Неприличные остроты почти не задевали. – Может, свяжешься со своей пассией и вызнаешь все, что она мне не сказала?

– Дружок, все, что я сам получил от этой дамы, – крепкая затрещина с огоньком. Вики не понимает шуток. То есть, вообще.

– Твои шутки… – Тангл изобразил глубокую задумчивость, – особенные.

– В точку! – Вильгельм оживленно закивал. – Не представляю, почему они ей так не понравились. В любом случае, связаться с Викторией не проблема.

– Это я и хотел услышать. – Руфус облегченно вздохнул.

– Все, что угодно, если ни одна живая душа не узнает, что я сдал, – предложил тот.

– Договорились, – кивнул он.

Посидев еще немного, Вильгельм поднялся, открыл люк и, как ни в чем не бывало, зашагал вниз по лестнице.

Руфусу ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Неясная тревога маячила где-то на границе разума и ощущений. Как слабый сквозняк, который не то есть, не то нет. Руф совершенно точно знал, что не выдаст Вильгельма с его нечаянной слабостью никому, но ровно до того момента, пока это не произойдет снова. Когда речь идет о жизни и смерти, честь – опасная роскошь.

На столе среди вскрытых конвертов и пожелтевших писем красовалась початая бутылка пива и недоеденный бутерброд.

– Не рассчитывал на гостей, – признался Вильгельм.

Он деликатно оттеснил Руфуса от стола, загораживая своей спиной разложенные бумаги. Подцепив с пола чуть помятый ящик, Вильгельм ловким движением сгреб в него все то, что явно не желал никому показывать. Но Тангл успел разглядеть надпись на боку коробки, прежде чем Танцор унес свое добро в небольшую каморку.

«Хэвэн». Что бы это могло значить?», – задумался Руф.

– Не подозревал, что Стражам можно пить на работе, – ехидно отметил он, поднимая бутылку за горлышко двумя пальцами. – Или это еще одна наша общая тайна?

– Нельзя, – отозвался из каморки Хьорт. – Но я же говорю, день такой. Особенный.

– День твоего рожденья? – предположил Руфус.

– Мимо, – бросил тот.

– Чей-то день рождения? – не отставал он.

– Годовщина свадьбы, – буркнул Вильгельм, подпирая дверь стулом так, чтобы с дивана можно было следить за мерцающими мониторами. – Удовлетворил любопытство? Теперь отстань.

– Ты что, женат? – не поверил Руф.

– Почти, – сухо отрезал тот. – Пойми, приятель, это больная тема. Ты же не жаждешь выслушать самую длинную и нелепую историю одного неудачника, по собственной воле потерявшего единственную стоящую женщину из всех?

– Ты попробуй, может, станет легче? – осторожно предложил Тангл.

– Повторяю. – Вильгельм пристально посмотрел собеседнику в глаза. – Ты не желаешь. И довольно об этом. Мы собирались пообщаться с Вики. Только так: отойди, чтобы она тебя не видела.

– Я лучше придумал. – Руфус оторвался от пола и повис в воздухе.

Хьорт спрятал пиво и направился к стенному зеркалу.

– Виктория Антонова, – приказал он холодному стеклу.

Женщина ответила не сразу.

– Вики, что у тебя случилось?

За спиной Тени царил хаос. Комната для допросов лежала в руинах. Разбитая мебель, на полу и стенах следы когтей, а в углу возвышалась золотистая сфера. Кто находился внутри, Руфус не видел за обломками стола.

– Даже не спрашивай, – вздохнула Виктория. – Это какой-то кошмар.

Тень насторожилась.

– Я отвлекаю? – участливо поинтересовался Вильгельм.

– Уже нет, – покачала головой та. – Не отключайся. Пока ты тут, мне будет проще избавиться от него.

– От кого?

Но ответ не заставил себя долго ждать. Боковая дверь распахнулась, и на пороге появился бледный от злости мужчина в строгом костюме.

– Вы! – презрительно бросил он. – Я напишу жалобу в Трибунал. Попомните мое слово, Леди. Ваши методы возмутительны!

– Подите вон, – совершенно спокойно попросила женщина.

– И не подумаю! – Злобный тип шагнул в комнату. – Не удивлюсь, если вы теперь запугиваете детей мерзкими тварями, чтобы получить показания! Где мальчик?

Тень молча указала на сферу.

– Издеваетесь? – Мужчина несколько опешил, но быстро оправился. – Это чудовище его съело? В таком случае, вы сумасшедшая садистка!

– Нет. – Оставалось позавидовать самообладанию Леди Виктории. – Это «чудовище» и есть ваш мальчик. И если вы немедленно не уберетесь с глаз моих, я сниму Аркан Щита, чтобы вы могли познакомиться с ним поближе.

– Ведьма, – бессильно прошипел тот.

– Выпейте валерьянки, должно помочь.

– Я этого так не оставлю. – Неприятный тип развернулся на каблуках и удалился, громко хлопнув дверью.

Виктория развеяла маску. Женщина выглядела измотанной. Но в больших карих глазах не было ни капли гнева, только бесконечная усталость.

– Откуда это выползло? – спросил Вильгельм.

– Старый знакомый, упорно путается под ногами, испытывая терпение, – сообщила Тень. – Он вроде как защищает права детей, а я вроде как их права нарушаю. И вместе нам очень весело живется.

– Откровенно говоря, не понял ни слова, – улыбнулся он.

– Я убеждена, что Дивные наловчились похищать людей через окна перехода и использовать в своих целях, – пояснила Тень. – Кого проще похитить: взрослого, способного оказать сопротивление, или ребенка? Долго думать не нужно, правда? Если мои догадки верны, где-то на подстанции прочно окопалась крыса. А это уже совсем другая история.

– Не вижу ничего криминального в твоих действиях. – Вильгельм недоуменно развел руками.

– Проблема в том, что дети склонны сочинять, – продолжила Виктория. – Наши трудные подростки время от времени попадают под виляние Дивных. Это факт. Когда их удается вытащить, некоторые говорят о детях-трансумах. Отделить правду от вымысла без участия псионика просто невозможно. Плюс, ребенок не всегда может правильно истолковать то, что видит и слышит. Добравшись до его памяти, я вижу больше, но и этого недостаточно. А использование псиоников на допросах, тем более на допросах несовершеннолетних – незаконно. Вот поэтому за мной по пятам следует этот психопат. Хорошо, он только и умеет, что плеваться ядом и сотрясать воздух. Его предшественники были порасторопнее. Дважды доводили до суда, но оба раза перевес был на моей стороне.

– Ладно, – кивнул Хьорт. – А сегодня-то что стряслось?

– Не поверишь, – усмехнулась она. – Мне в руки попал мальчик, которого нет. Он не рождался, не болел, не прививался и не получал документов. Делать выводы рано, но я хочу верить, что это один из похищенных. Только выяснить ничего не удалось.

Виктория осторожно сняла зеркало со стены и понесла куда-то. Руфус во всех подробностях рассмотрел изгибы ее фигуры под формой. Чтобы не уронить тяжелую раму, Тень довольно плотно прижимала стекло к себе. В лицо бросился жар, и Руф немедленно зажмурился.

– Вот, Вилли, взгляни на него сам, – сказала она.

Виктория поставила зеркало к стене. В плену сферы спал не человек и не зверь, а что-то среднее: грязно-серая шерсть все еще топорщилась на загривке, на волчьей морде застыло глупое выражение, розовый язык вывалился из пасти и лежал на полу, массивные лапы с неестественно длинными для животного пальцами то сжимались в кулаки, то снова расслаблялись, зато светлое брюхо выглядело довольно беззащитным, даже забавным.

– Ничего себе, – присвистнул Вильгельм.

– Он честно нас предупредил, что может сорваться. Плакал. Просил не убивать его, если это произойдет. – Виктория ласково погладила бок золотистого пузыря. – Не представляла, насколько все быстро. Мой псионик тяжело ранен. Мальчика должны забрать специалисты. Его собирались запереть в Сайленткип, но я настояла на полноценном лечении вместо изоляции. Все сделаю, чтобы его спасли!

Тень обернулась. Решимость, наполнявшая блеском карие глаза, пленяла.

– Как мальчишка к тебе попал? – Хьорт непринужденно вернул разговор в нужное русло.

– Ему посчастливилось выжить после столкновения с Марией Тэсори.

– Ну, теперь парню просто положено жить долго! – изумился Вильгельм.

– Надеюсь. – Виктория отвела взгляд. – Похоже, без его показаний мне придется тяжко. Либо я получу оправдание собственным действиям, либо меня отправят к черту на рога без права заниматься подобными случаями.

– Все-таки я не понимаю, зачем Дивным нападать на Тэсори? Встречал ее пару раз в прошлом году. На ней, конечно, не написано «не подходи, убьет», но и привлекательной жертвой ее не назовешь. Сумочку они у нее отобрать хотели, что ли? – перебил он.

– Тэсори снова на службе. У нее новый Танцор, – сообщила та. – Девочка Вестник при втором Аркане Воздуха. Не знай я этого, решила бы, что внутри у нее огонь. Больно бойкая.

– С маленькой Тенью все в порядке? – уточнил Вильгельм.

– А что с ней сделается? – всплеснула руками Виктория. – Она даже не испугалась. Попыталась связать одного из Дивных путами. Хорошо, в Марию не попала. Глупости случаются. Для меня загадка, как ее Наставник так быстро разнюхал. Едва ли сама девочка рассказала. Он бы не спрашивал, как все было. Тэсори тоже не собиралась до утра его тревожить. Тайна, покрытая мраком.

– Как его звать?

Руф осторожно ткнул друга кулаком между лопаток.

– Думаешь, я запомнила? – Тень села на пол, скрестив ноги. – Первое, что приходит в голову, – «танго», но к чему это, не представляю. Мне было настолько не до того! Кажется, я ему нагрубила. Теперь стыдно. Незнакомому человеку…

– По-моему, знаю, о ком ты. – Хьорт удачно изобразил внезапное озарение. – Рост чуть выше среднего, глаза голубые, волосы до плеч, вьющиеся, светлые. Не блондин, но близко. От моих шуток теряется и краснеет.

Душное смущение подстегнуло мгновенно. Руфус с удовольствием дал Вильгельму пинка.

– Молодой, шустрый, – ехидно продолжил Танцор. – Зовут Руфус Тангл, но, похоже, теперь у парня есть новая кличка. Уже жалеешь, что знакомство началось неудачно, или еще нет? Если нет, могу сказать еще много хорошего про него, только от этого покраснеешь ты.

Исчерпав все доступные средства воздействия, Руф прошипел приятелю в ухо: «Ты что это, подлец, вытворяешь?».

– Я в принципе жалею, когда приходится грубить людям, – возразила Виктория. – Даже если они отличаются от описания «мужчины моей мечты». Все равно нужно будет как-то просить прощения.

– Разрешишь извиниться за тебя? – предложил Вильгельм.

– Заманчиво, но я должна сделать это сама, – улыбнулась Тень.

Щеки Руфуса пылали. При всей своей странности, Хьорт вызывал смешанные чувства. В глубине души Руф завидовал его непринужденности и раскованности, хотя понимал, что сам ни за что не стал бы вести себя так.