Текст книги "Охота на купидона"

– Здравствуйте, фрау Стрельникова. – Он не без труда, но выговорил русскую фамилию.

Лана поздоровалась и милостиво разрешила, чтобы он звал ее Ланой. Полицейский кивнул, улыбнулся чуть более искренне и спросил:

– Вы не вспомнили чего-нибудь важного, Лана?

– В смысле?

– Человек, чей труп найден в душевой вашего номера. – Лана дернулась, и инспектор быстро поправился: – В номере отеля… он похож на славянина. Документов при нем не было, но портье утверждает, что изъяснялся этот человек на ломанном немецком с большой примесью русского. Кроме того, в кармане брюк найдена пачка сигарет «Мальборо», на которой этикетки на русском языке. Таким образом, имеющиеся факты позволяют предположить, что человек прибыл из России, причем не так давно.

– Русский? – Лана задумалась, припоминая искаженное смертью лицо. Покачала головой: – Я никогда прежде не видела этого человека.

– Возможно, у него были к вам какие-то… претензии? – Голос инспектора звучал ровно, но Лана видела, что он совершенно ей не верит. – У вас есть враги? В этой стране или дома?

– Нет… не думаю. – Женщина решительно покачала головой. – Я сейчас не работаю, сижу с детьми. Сюда прилетела на свадьбу подруги. До декрета я работала в солидной международной компании юристом, там все совершенно законно и чисто. Прежде чем вы успели спросить, скажу, что мой муж тоже человек сугубо мирной профессии – он дантист.

– А ваш первый муж? – быстро спросил герр Штольман, и Лана удивилась его дотошности.

– Он был недостойный человек, – сказала она спокойно, – но он умер, и та история давно закончилась.

– Что ж, не буду вас больше отвлекать. – Полицейский встал и направился к двери, но тут в сумочке Ланы зазвонил мобильник, и герр Штольман замер на пороге, прислушиваясь.

– Да, детка, я еще в полиции… Что? – Ласково-журчащий голос Ланы мгновенно изменился. – Еще раз повтори, что случилось! Ты на том же месте? Пройди чуть дальше, там была такая палатка, где продают билеты на прогулочные кораблики. Видишь? Иди туда, сядь на лавочку и жди меня.

– Что случилось? – тут же спросил полицейский, хмуря соломенные брови.

– Какой-то тип украл у Насти сумку. Напугал. Мне нужно идти. – Она была уже около дверей.

– Конечно! Я вас отвезу! Заодно выясним, что именно произошло. – Полицейский пошел вперед, указывая дорогу.

Они спустились в подземный гараж и сели в полицейский автомобиль.

Штольман вел машину аккуратно, но быстро, и буквально через несколько минут Лана уже бежала к худенькой фигурке, сидевшей с поджатыми ногами на лавочке.

– Настя! Ты цела? – Лана обняла дочку и расслышала болезненный вздох. – Что такое?

– Да этот урод сумку дернул, а ручки были на руку надеты. Больно немножко, но перелома точно нет, не волнуйся.

Не слушая ее, Лана задрала рукав хлопковой туники и осторожно ощупала руку девочки. Чуть выше запястья вспухла красная полоса – там ручки холщовой торбы врезались в тело.

– Давайте поедем в участок, там есть врач, – предложил полицейский.

– Не нужен мне врач! – сердито сказала Настя. – Мам, давай не поедем в полицию!

– Давай, – кивнула Лана. – Найти они его не найдут, а полдня потеряем. Просто купим тебе новую сумку и все, что нужно.

Они объяснили свои доводы герру Штольману. Тот поджал губы и выразил недовольство подобной безответственностью, но переубедить русских туристок не смог. Тогда он вздохнул и неслужебным, а простым человеческим голосом попросил рассказать, что же все-таки случилось.

Настя увлеченно рисовала птеродактиля, пристроив на колени сумку, а сверху альбом. Она не видела, что чуть позади нее остановился велосипед. Спрыгнувший с него мужчина пошел по тротуару, ведя велосипед рядом. Поравнявшись с девочкой, он наклонился и рванул на себя сумку. Настя завопила от боли и неожиданности, тогда незнакомец рявкнул «Заткнись, дура!» на чистом русском языке и опять рванул сумку. На этот раз торба оказалась у него в руках, он прыгнул на велосипед и усиленно заработал ногами.

– Опишите его, – попросил герр Штольман, внимательно слушавший историю в переводе Ланы.

– Ну, такой, не очень старый, лет до сорока, на голове бейсболка, на лице темные очки спортивные. Ростом повыше меня… светловолосый, наверное, потому, что на руках волосы светлые. А так – спортивный костюм и кроссовки.

– М-да, не густо… – Полицейский метнул на Лану внимательный взгляд. – Вам не кажется это странным? – спросил он. – Опять ваш соотечественник, который проявляет несомненный интерес к вашему имуществу. Причем заметьте: сумка девочки – единственная вещь, которую не смог обыскать тот, кто приходил в номер гостиницы. Что они ищут?

– Да если бы я знала! – чуть не со слезами воскликнула Лана. – Вы считаете, я могу подвергнуть свою дочь опасности и таскать с собой какие-то ценности? У вас что, детей нет?

– Есть… – Рыжий полицейский пожал плечами. – Я вас предупредил, – сказал он. Хотел добавить что-то еще, но вместо этого выхватил из кармана нервно звякнувший телефон, послушал, что-то сказал по-немецки. Поднял глаза на Лану. – Фрау Лана, я хотел бы показать вам фотографии людей, которые были сегодня задержаны неподалеку от гостиницы, где вы проживаете, при весьма странных обстоятельствах… Фото сейчас загружаются в мой телефон. Вот, прошу вас.

Когда Лана посмотрела на экран мобильного, первой ее мыслью было: «Слава богу, эти хоть живы». Вторая мысль была менее радостной, потому что она вспомнила, где видела крупное, словно с топором рубленными чертами лицо одного из мужчин. Вздохнула, думая, что герру Штольману это не понравится, но честно ответила:

– Первый, который побольше… точно летел с нами одним рейсом. Я видела его в самолете.

Насчет второго не так уверена, но вроде бы и он там был.

Некоторое время немец молчал, словно ожидая продолжения. Осознав, что женщина либо больше ничего не знает, либо не хочет говорить, он вздохнул и сказал:

– Не обижайтесь, фрау, но я вздохну спокойнее, когда вы сядете в самолет, чтобы лететь домой. Рядом с вами постоянно что-то происходит…

– Не говорите глупостей! – вспыхнула Лана. – Я не отвечаю за всех соотечественников, как настоящих, так и бывших, которые ухудшают вам криминогенную обстановку!

Герр Штольман не стал спорить, лишь спросил:

– Надеюсь, вы сохранили визитку с моим телефоном?

– Да.

– Тогда всего хорошего. И не забудьте: вам нужно еще раз зайти в управление полиции до отъезда, потому что вы так и не подписали протокол.

Глава 6

Марк вошел в непривычно тихую и пустую квартиру. На полу валяется забытая Лекой машинка. Тихо и оттого странно и даже немножко тревожно. Марк прошелся по комнатам и подумал, что будет чертовски здорово, когда девчонки вернутся и они снова соберутся здесь все вместе. Шумно и бестолково опять будет, но это хорошо. Встряхнувшись, он достал из шкафа сумку и принялся собирать вещи.

Он уже упаковал детские вещички и взялся за свои свитера, когда веселой трелью залился входной звонок. Марк, не спрашивая, распахнул дверь. На пороге стояла смутно знакомая милая девушка. Ну, не то чтобы уж совсем девушка, но она очень старалась. Пухлые губки сложились в улыбку, и Марк мгновенно сообразил, почему гостья показалась ему знакомой: нежданная гостья являла собой чудесный украинский типаж Наташи Королевой: крепкое тело, высокая грудь в загадочно поблескивающей кисее маечки, темные волосы собраны в пышный хвост. Поза также выглядела весьма аутентично: руки упирались в крутые бедра, обтянутые джинсами.

– А что ж это вы нас заливаете? – с характерным южнорусским акцентом пропела девица.

– Я? – несказанно удивился Марк. – Когда бы я успел?

– Уж не знаю, вот только что глянула, а на потолке пятно. Будем ждать, пока польет на голову?

– Странно, я только руки мыл… А вы, простите…

– Я тут квартирку сняла. Недавно. Вас еще не видала, но ведь ежели вы в квартире, так живете тут? – Марк кивнул. – Не хотелось бы ремонт за свой счет делать, гляньте хоть, может, по стояку течет, сверху, так я тогда выше побегу, может, у них пролило, – тараторила хохлушка. – Вы все ж гляньте: и вам спокойнее, и я уверена буду…

– Ну давайте, конечно, посмотрим. – Марк посторонился, пропуская знойную соседку в квартиру и закрывая дверь. – Но не думаю, что это у меня. А наверху соседей летом не бывает…

– Ой, да вообще, у вас очень тихий подъезд, и все люди такие… такие приличные, – затарахтела женщина. – Я раньше возле Киевской снимала, так до работы совсем близко, можно и пешочком, но вот где гадючник был, а тут прям красота…

Марк, слегка обалдев от потока громкой речи, открыл дверь в ванную. Надо проверить в шкафу, где стояк, думал он. Но сперва глянул под раковиной, черт его знает, может и правда прорвало где. Он присел на корточки и открыл шкафчик под раковиной.

– Вроде сухо… – протянул он, в следующий момент на голову Марка обрушился удар, и он потерял сознание.

Марк пришел в себя и ощутил боль в голове. Одновременно с болью пришло осознание того, что либо он совершил большую глупость, либо судьба приготовила ему какую-то крупную гадость. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота. «Как она меня приложила, однако, – тупо подумал он. – Ведь это сотрясение мозга». Мысли были медленные и причиняли боль. Открыв глаза, Марк увидел перед собой прелестную селянку и сразу понял, что это и есть та самая гадость судьбы. Судя по злорадной улыбке прелестных пухлых губ – весьма крупная. Девушка сжимала в руке мрачного вида пистолет, и дуло его смотрело в упор на Марка. «Ну почему нельзя, чтобы меня просто ограбили, – жалобно воззвал стоматолог к заведующему судьбами и гадостями. – Пусть бы она забрала деньги, технику… Так ведь ей надо что-то еще».

– Что вам нужно? – мрачно спросил он.

– Мне нужна статуэтка.

– В смысле?

– Та статуэтка, которую ваша бабка привезла из Черновцов.

– Не бабка, а тетушка. Впрочем, это не так важно. Статуэток тех здесь нет.

– Знаю. Они в квартире этой бабки… или тетки.

– Но почему именно эти статуэтки? И кто вы такая? – Марк вдруг сообразил, что гарна дивчина перетащила его в спальню и он лежит на кровати, а псевдо-Наташа сидит на пуфике перед бюро Ланы.

– Я Люба, а больше знать тебе не положено. Говори, где ключи от бабкиной квартиры и код сигнализации.

– А если не скажу? Пытать будете?

– Нет, не буду… – Дивчина хмыкнула и покрутила перед носом Марка мобильным телефоном: – Видишь, камера какая хорошая? Больше пяти пикселей! Пока ты тут валялся такой живописный, я поснимала… тебя на своем фоне и себя на твоем… – Пощелкав кнопками, она продемонстрировала Марку пару вполне эротических картинок. Вот Марк лежит на кровати, а его голова покоится на пышной и совершенно обнаженной Любкиной груди. Ну и дальше в таком духе. Определить, пьян мужчина на фотках или без сознания, было сложно. – Пошлю твоей жене. То-то она обрадуется, как ее благоверный тут развлекается, пока она по заграницам шастает.

Марк помрачнел. Не то чтобы он боялся жену… но Лана одно время довольно сильно его ревновала. Доказывать, что ты не верблюд, – занятие неблагодарное, требующее нервов и сил. Как гласит народная мудрость: если ты можешь заплатить и тем сберечь нервы и силы – заплати. Статуэтки ему жалко не было. Тетя Рая поймет и простит, Ланино здоровье тетушке дороже всяких материальных ценностей.

– Хорошо, – сказал Марк. – Идите и заберите вещь, которая так дорога вашему сердцу, что вы рискнули совершить довольно тяжкое уголовное преступление…

– Ты мне тут проповеди не читай! – сердито крикнула женщина. – Ключи от теткиной квартиры где?

– Ключи в коридоре, верхний ящик, брелок с зайчиком. Код 1917.

– Раиса никак революционерка? – хмыкнула Любка. – Ну-ну. – Она по-прежнему держала Марка на мушке, и ему не понравилась та уверенность, с которой ее крепкая загорелая ручка сжимала оружие. – Сиди здесь, за мной не ходи. И не вздумай ментов вызвать, а то фотки я твоей красотульке отправлю. – Взмахнув собранными в хвост волосами, Любка быстро выскочила из комнаты.

Марк с некоторым трудом поднялся с низкой кровати. Голова кружилась, и в ушах стоял неприятный гул. На затылке пульсировала здоровенная шишка. Он направился в кухню. Надо приложить что-нибудь холодное к голове.

Наклон к морозилке чуть не привел к повторной потере сознания. Марк схватился рукой за стену, постоял, потом все же достал замороженную пачку масла и приложил к шишке. Кажется, стало еще больнее. Повздыхав и мысленно нехорошо отозвавшись о дивчине с пистолетом, Марк поплелся в прихожую. Осторожно открыв дверь, он прислушался. Наверное, Люба сейчас шарит в тетушкиной квартире. Сквозь гул в голове Марк пытался сложить разрозненные факты: что это за женщина, которая охотится за статуэтками? Судя по выговору и внешности, она может быть из тех же Черновцов… Но откуда такая осведомленность? Она знает тетю Раю… И телефон Ланы… Или она не знает номера мобильника его жены и просто брала его на понт? Марк дернулся было к лестнице, но тут вверху хлопнула дверь и донесся раздраженный Любкин голос:

– А я тебе говорю: нету! Всю квартиру обшарила! И у него нету! Не знаю, куда дела! Вот если ты такой умный, то что ж ты упустил своего ангелочка, а? Что ж я за ним тут, как легавая, бегаю? Может, он все ж таки в Германии?

Марк стоял на площадке и слушал, как стучат каблучки по ступенькам: Люба спускалась по лестнице обратно к квартире Марка. Он уже видел ее в пролет: женщина прижимала к уху телефон, слушая собеседника. Потом опять разразилась сердитыми репликами:

– А я что, пытать его должна? А не пошел бы ты… Сам приезжай и попачкай ручки-то, а то только указания давать…

В этот момент она ступила на лестничную площадку и увидела Марка. Любка резко остановилась, и несколько секунд они смотрели друг на друга в упор. И за это время Марк понял, что фотографии она все равно Лане отправит, просто чтобы сделать ему гадость. Он шагнул к женщине, и лицо интеллигентного доктора отразило все неинтеллигентные и кровожадные мысли, которые бродили в этот момент в его гудящей голове. Любка взвизгнула и бросилась вниз по ступенькам. То ли пистолет у нее в сумочке все же был ненастоящий, то ли она про него забыла, но Люба неслась по лестнице вниз, а Марк, держась одной рукой за перила, а другой за стену и вглядываясь в ступеньки, которые то и дело заволакивало пеленой, как мог спешил следом. С губ его срывались кое-какие очевидные слова, порой переходившие просто в рычание, которое пугало женщину, и она бежала еще быстрее.

Циля вытащила из багажника сумку и чемодан и окликнула Лизавету, которая направилась было к подъезду:

– Лизочка, помоги мне!

Дочь глянула сердито, но послушно вернулась и подхватила чемодан. Вытянула ручку и покатила его по неровному асфальту.

Лиза и Оська только что вернулись из Израиля от родственников, и Циля встретила их в аэропорту. По дороге домой она успела рассказать Лизавете все последние новости, в том числе о том, что ее лучшая подруга и соседка Настя уехала с матерью в Германию. Это известие порядком испортило девочке настроение. Вот как, со злостью думала она, некоторые тут в Москве париться будут, а некоторые в Германии по магазинам гуляют, веселятся… То-то Настька последние несколько дней даже в чат не выходит…

Оська, чьи тощие плечи оттягивал тяжелый рюкзак, крался вдоль тротуара, не выпуская старшую сестру из поля зрения. Он уже несколько дней жил в роли агента МОССАДа, смелого и бесстрашного сотрудника одной из самых мощных спецслужб мира. По этому случаю он экипировался темными очками, рацией, наушник от которой был воткнут в ухо, и пистолетом. Оська озирался по сторонам и не опускал оружие, так как охранял Лизку, за которой наверняка охотятся враги.

Лиза была уже у подъезда, когда дверь распахнулась. Оська отважно бросился вперед и, громко крикнув «Сдавайся!», наставил пистолет на женщину, появившуюся из темного подъезда. Та от неожиданности шарахнулась назад, взвизгнула и уронила мобильный телефон, который сжимала в руке. Лизавета, которая не смогла вовремя затормозить, так как чемодан тянул ее в сторону, наступила на открытый мобильник. Послышался хруст. Женщина опять завизжала, но в этот раз злобно и членораздельно, хоть и нецензурно.

– Ой, извините. – Циля выдвинулась вперед, прикрывая собой Оську и Лизу. – Дети не нарочно! Так неловко получилось. Давайте мы вам новый телефон купим.

Женщина заколебалась было, но тут из подъезда донеслись неясные хриплые звуки, и она, испуганно оглянувшись, поспешила прочь.

– Подождите, давайте хоть я вам деньги отдам… – Циля, как женщина справедливая, не собиралась ругать детей за то, что очевидно явилось неприятной случайностью, но материальные потери, нанесенные собственными отпрысками, готова была компенсировать. Однако злобная дамочка уже заворачивала за угол.

Зато из подъезда вывалился Марк.

– Ой, здрасте, Марк Анатольевич, – сказала Лиза, с некоторым удивлением взирая на бледного и растрепанного соседа.

– Марк… – Циля воззрилась на мужчину с тревогой. – Что с вами?

– Я, кажется, спугнул воровку, – пробормотал Марк, мутным взглядом обводя улицу. – Застукал ее подле тети-Раиной двери… Она меня по голове огрела и убежала. Не видели?

– Ой! Так это она и была! Мамочки! – Циля, запоздало испугавшись, подтянула к себе Оську, который как раз подобрал разбитый телефон. – Брось эту гадость! Вдруг он… засвечен в других кражах!

Марк с трудом сфокусировал взгляд на аппарате.

– Это она уронила?

– Да, представляете, она так неожиданно появилась, а тут мы идем, ну и не разошлись.

Марк забрал у мальчишки телефон, сунул себе в карман и повернулся, чтобы вернуться домой. Хорошо, что Циля не видела идиотски счастливой улыбки, которая расплылась у него на лице.

– Ой, так надо же полицию вызвать! – спохватилась Циля.

– Зачем? – вскинулся Марк.

– Так нападение и ограбление!

– Мама, какое ограбление, она была с пустыми руками, не считая дамской сумочки, – резонно возразила Лизавета.

– Я ее спугнул. А голова заживет, – быстро добавил Марк. – Давайте не будем связываться с нашей доблестной полицией, а то проблем станет только больше… И надо бы взглянуть все же, что там у тетушки в квартире… – Он кивнул в сторону подъезда. От резкого движения опять закружилась голова, соседка вовремя подставила пышное плечо, и пострадавший Марк с удовольствием предоставил себя заботам Цили и Лизы.

Вытянувшись на кровати с пачкой масла из морозилки на голове (вместо льда), он послушно принял из рук соседок анальгин, выслушал отчет о том, что в тетушкиной квартире как Мамай прошел, но непонятно, пропало ли что, так как «там полно хлама», по словам Лизы. Циля, бросив укоризненный взгляд на дочку, быстро затараторила:

– У тети Раи много красивых вещей, антиквариат… а то, что еще не антиквариат, скоро им станет… Но я вот так сразу не могу сказать, что пропало, хоть в квартире была много раз.

– Вы дверь заперли? – с тревогой спросил Марк.

– Конечно! – Циля с негодованием тряхнула рыжими завитыми волосами. – И сигнализацию включила… Я код знаю, вы не волнуйтесь, я сама его тете Рае посоветовала: и просто, и забыть невозможно советскому человеку.

– А вот интересно, откуда воровка знала код… Ведь дверь не взломана! – протянула Лизавета.

Марк встревоженно заерзал и даже застонал тихонько, и соседка мгновенно зашикала на девочку:

– Не видишь, человеку плохо, а ты тут со своими глупостями! Марк, давайте я вам врача вызову.

– Нет, не надо врача… Отдохну, и все пройдет.

– Хорошо-хорошо! Пойдем, Лизочка. Марк, вот я вам тут на столик поставила чай, водичку, обезболивающее, телефон городской, мобильник и ноутбук. Ну, еще фруктов помыла, если покушать захотите, так чтоб не вставать. Если что – звоните мне, я сегодня дома и прибегу сразу.

– Спасибо вам, – искренне сказал Марк.

– Да что вы! Мы же соседи, и так давно, что почти родственники! – Циля одарила его улыбкой, заботливо поправила плед и пошла к двери, подталкивая перед собой задумчивую Лизавету.

Марк сохранял позу поверженного героя до тех пор, пока не услышал, как хлопнула входная дверь. Выждав для страховки еще пару минут, он схватил телефон и принялся названивать Лане и Насте. Недоступны. Попробовал скайп, но оказалось, что девочки не в Сети. Вздохнув, он опять пристроил свою несчастную и больную голову на подушке и попытался рассуждать. Итак, негодяйка Любка требовала у него статуэтку, которую тетя Рая привезла из Черновцов. Причем совершенно конкретную. Она так и сказала кому-то: «Упустил своего ангелочка». А ведь речь-то, похоже, идет как раз о купидоне, которого он собственноручно доверил почтовой компании и которого Лана сегодня будет торжественно вручать в качестве подарка на свадьбе Таты и Томаса. Марк нахмурился и попробовал телефоны еще раз. Нет, девочки его гуляют на свадьбе и к телефону подходить категорически не хотят. Но что такого в той статуэтке? Он припомнил толстощекого мальчишку с луком и кудряшками на бронзовой голове. Видимо, статуэтка представляет большую ценность, чем думали тетя и ее сестра. Но кто же охотится за ангелочком? Надо бы поподробнее расспросить тетушку о визите к родственникам.

Марк медленно сел. Голова болела, и при резких движениях перед глазами возникала темная пелена. В таком состоянии вести машину немыслимо. Он вызвал такси, попросил водителя подняться и помочь с вещами, доложился Циле, что уезжает обратно в Подмосковье, выслушал ахи-охи и, проглотив ударную дозу обезболивающего, стал ждать машину.

Поездка, пусть и не за рулем, а на заднем сиденье, все же далась Марку нелегко, и по встревоженным лицам тетушки и Наты он без труда понял, что выглядит не слишком хорошо. Рассказывать ему ничего не пришлось: Циля сочла своим долгом позвонить тетушке и все-все подробно рассказать.

– Врача вызову, – быстро сказала Ната, снимая телефонную трубку.

– Я сам врач, – вяло огрызнулся Марк. – И ничего нового ваш эскулап мне не скажет.

Ната заколебалась и вопросительно глянула на тетушку. Та кивнула, санкционируя вызов, и сказала:

– На данный момент, мальчик мой, ты больше похож на пациента, и потому придется тебе сыграть эту роль… Я тебя прошу, ради моего спокойствия!

Врач объявился буквально через несколько минут, оказался жизнерадостным толстячком с выбритой налысо головой. У них с Марком нашлись общие знакомые, и жертва бандитского нападения относительно мирно дал себя осмотреть и ощупать. Выслушав не слишком внятный рассказ пациента и закончив осмотр, толстячок покачал головой:

– Что ж вы так пренебрежительно к себе отнеслись, коллега? Давайте договоримся: сегодняшний день и эту ночь я вам даю в надежде, что это несильное сотрясение, как вам и хочется думать. Но если завтра утром станет хуже, то придется ехать в Москву и отрываться по полной: компьютерную томограмму делать и все остальное. Причем стационарно! Договорились?

Марк, забывшись, кивнул и тут же скривился от боли. Прежде чем лечь в постель, он пристроил рядом мобильник и ноутбук. Тетушка, уверенная, что чай лучшее лекарство, принесла кружку, дымящуюся паром. Поставила на столик подле кровати, погладила Марка по небритой щеке. Тот поймал ее руку, поцеловал, удивился, что пахнет ванилью и еще чем-то вкусным… ведь не готовит же она здесь, в санатории. С трудом поднял тяжелые веки и сказал:

– Посиди со мной, я должен тебе кое-что рассказать. И расспросить.

– Может, поспишь сперва? – Она с тревогой смотрела на бледное лицо племянника.

– Нет, мне нужно знать. И я очень волнуюсь за девочек…

Услышав про обстоятельства нападения и интерес некоей Любы к купидону, тетя Рая схватилась за голову:

– Ой, вот же ж привезла наследство на свою и твою бедную голову! Лучше б не брала тех статуэток…

– Не говори глупостей, тетя. Я плоховато соображаю, да и не видел толком эти статуэтки. Что за купидон там такой выдающийся?

– И ничего особо выдающегося в нем нет… Девятнадцатый век, стильная вещица из хорошей мастерской, кажется, Германия. Бронза. Такой милый негодяй с кудряшками и складочками. На Леку похож… Сима сказала, что Стасик вроде хотел забрать его себе, но потом передумал: мол, пусть у матери стоит.

– Стасик… – пробормотал Марк. – А чем, собственно, занимается этот наш родственник?

– Торговлей, – ответила тетушка. – Два мебельных магазина у него и еще несколько грузовиков для перевозки. Но… – Помедлив, она продолжила: – Он всегда был жадный, Стасик-то. И думаю я, что есть у него еще какой-то бизнес. И Сима так думает, боится за него. Впрочем, мы с ней уже старые, и нам все эти коммерции кажутся опасными… Так что не удивлюсь, если Стасик помимо диванов еще чем-нибудь приторговывает. Двойной заработок, так сказать. Вот и брак у него тоже двойной.

– Это как? – удивился Марк. – Двоеженец?

– Да бог с тобой! Любовницу он содержит и не особо этот факт скрывает. Жена Оксана сидит дома, не работает, она девочкой занимается: в музыкальную школу, на танцы, на рисование. Опять же готовит, стирает, убирает. Хотя для уборки там прислуга есть вроде бы… Так вот, жена, значит, дома, а Стасик со своей Любкой в Турцию на пляж или еще куда…

– С кем? – Марк сел в кровати и тут же охнул: потемневший мир поплыл перед глазами.

– Ты что, мальчик? Тебе плохо? – встревожилась тетушка.

– Ох. – Он медленно лег. – Ничего… Кто такая Любка?

– Любовница Стасика. Мне Сима фотки показывала: симпатичная такая, черноглазая, фигуристая. Жена-то его, Оксана, расплылась после родов, а эта прям такая фигуристая…

– На Наташу Королеву похожа… – скорее утвердил, чем спросил Марк.

– Да, – удивилась тетушка. – А ты откуда знаешь?

– Это она за статуэткой приезжала и по голове меня приложила…

Несколько минут они молчали. Потом Марк, взглянув на тетушку и проверив молчавший телефон, сказал:

– Что же делать, тетя Рая? Я ведь отослал статуэтку в Германию. Что, если Стасик и оттуда попробует ее заполучить? Я боюсь за девочек.

– Ты сейчас не сможешь ехать, – покачала головой тетя Рая.

– Да… Скажи, ты можешь у Симы узнать телефон Стасика? А впрочем, подожди. У меня в кармане ветровки телефон разбитый, его Любка уронила… Симка могла уцелеть, и телефон Стасика там наверняка есть.

Пусть мозги Марка и гудели, но сообразил он правильно, и путем нехитрых манипуляций на экран тетушкиного телефона был выведен номер Стасика. Более того, Люба сопроводила номер любовника фотографией: он и она обнявшись в джакузи на фоне пальм и с коктейлями в руках, олицетворение курортного рая.

Некоторое время Марк молча разглядывал мордатого мужика с маленькими глазками и оттопыренными ушами, который на снимке обнимал пышные Любкины плечи. Тетушка в волнении наблюдала за племянником: Марк еще больше побледнел, под глазами выступили темные круги, и дышал он неровно.

– Мальчик мой… – осторожно начала она, протянув руку за телефоном, но было поздно: Марк уже нажал вызов и приложил трубку к уху.

Стасик ответил мгновенно; видимо, он очень ждал этого звонка. Но вряд ли ожидал услышать в телефоне, вместо привычной Любкиной скороговорки, тяжелый мужской голос, который, изредка вставляя печатные слова, довел до его сведения, что поисками купидона теперь занимается Марк и как только найдет, не поленится приехать и лично приложить этого купидона к самым чувствительным частям Стасикова организма. Кроме того, Марк недвусмысленно объяснил родственнику, что с ним будет, если он или кто-то из его людей хоть на шаг подойдут к Лане или Насте.

– Ты понял?

Дождавшись ответного «понял» и не слушая дальнейшего, Марк отключил телефон и откинулся на подушки. Тетя Рая перевела дух. Отогнав несвоевременные мысли о том, где мальчики из приличных семей набираются таких ужасных выражений и как ее Марк – милейший, интеллигентнейший человек – мог так уверенно запугать прожженного торгаша, она осторожно собрала с тумбочки все телефоны и сказала:

– Я буду звонить Лане каждые полчаса. А ты спи. Тебе нужно поправиться, иначе этот толстый Яков упечет тебя в больницу. Спи, мальчик мой.

Марк послушно закрыл глаза, и тетушка вышла, прикрыв за собой дверь.