Текст книги "Тайна Тонгамар. Цикл «Обмен мирами». Книга первая"

– Что это значит?

– К праотцам тебя, император… – вздохнул маг.

– Он вызывает вас?

Мой спутник кивнул и начал собираться.

– Вы отправитесь к нему прямо сейчас?

– Сразу после ужина. Это мой долг, тем более, не помешает разобраться, откуда Ивен берет корни похитителя тел. У меня и так выдались длинные и прекрасные каникулы.

За столом он сообщил друзьям о необходимости срочного отъезда и сказал, что никто не может знать, как много времени займет дело, приготовленное для него императором. Конечно, Андре сердечно попросил Хамару и Айлин оставить меня в Тал Марита, а главное позаботиться о том, чтобы чужачка никуда не сбежала и не нашла очередных работорговцев или чудовищ на свою голову. Все посмеялись, но смех не был веселым. Маг поклонился хозяевам и молча положил руку на плечо Рине.

– Можешь быть уверен во мне, темный, – понимая его без слов, отозвалась Рина.

Мы вышли с веранды и остановились на лестнице, ведущей вниз. Прощальные поцелуи, какими желанными они бы ни были, всегда невыносимо горчат.

– Вы ведь можете не вернуться… Император оставляет вам лишь самые опасные и неприятные дела…

– Да, скорее всего, он приглашает меня не на чай.

Я обняла его так крепко, как могла, и, чувствуя, как казавшееся плотным дерево ступеней уплывает из-под ног, прошептала:

– Я люблю вас, Андре…

– Ради того, чтобы услышать это снова, я вернусь к тебе откуда угодно, – ответил он и перепрыгнул через узкие перила. Плавно опустившись, маг сел на хадау и еще раз поднял голову вверх.

– Я постараюсь найти Изои! – крикнула Айлин, незаметно возникшая за спиной.

– Выполняй свой долг со спокойным сердцем, Андре, мы позаботимся о ней, – подхватил Хамару.

– Ты нам нужен, темный! Очень нужен! Возвращайся скорее! – Рина в явном волнении сжала лапами деревянные перила веранды.

Андре светло улыбнулся и умчался, не оборачиваясь. Но не вернулся… Ни через неделю, ни через две…

Странные сны

Айлин и Хамару отправились в Тал Медина на поиски Изои, оставив нас с Риной в слишком большом и пустынном для двоих гостей нижнем ярусе усадьбы, и даже прекрасные высокие рощи, обнимающие дом-дерево, не особенно скрашивали томительное ожидание с тяжелым привкусом тревоги. Развеивая тоску и понимая, сколько еще приключений ждет впереди, мы придумывали ежедневные лесные тренировки. Конечно, мне никогда не удалось бы прыгать и лазить по деревьям столь же ловко, зато Рина научила хотя бы правильно с них падать.

Вскоре к нам присоединились и братья Айлин, любезно согласившиеся ознакомить чужачку с азами самообороны. На одну из таких тренировок Фео явился в особенно игривом настроении, помахивая в воздухе конвертом. Две недели с момента отъезда друзей ползли мучительно медленно, и первая весточка была столь желанной, что мне пришлось прыгать вокруг него под смех и возгласы: «Вспоминай все, чему я тебя учил, иначе никогда его не получишь!» Рина, понимая, что такими темпами мы не прочитаем письмо никогда, свесилась с тонкой гибкой ветви и выхватила конверт у асфира, никак не ожидавшего атаки сверху.

Не слезая с дерева, кайра зачитала послание вслух. С присущим нашей белокурой подруге юмором в письме рассказывалось, как они с Хамару бродят по лесам, тщетно пытаясь найти себе хоть какие-нибудь неприятности – ведь на ложный призыв защитница не откликается. Со страхом тоже возникла проблема, так как единственное, чего боится ее муж, – это потерять Айлин, но оставить ее одну в лесу отказывается категорически. А с ним ей тоже ничего не страшно. Поэтому асфиры от скуки пинают грибы в лесах и навещают старых знакомых и родственников, аккуратно выспрашивая все, что те знают или когда-либо слышали об Изои.

Одним из бесконечно долгих вечеров мы, как обычно, сидели на веранде под тихое потрескивание камина и сумеречные песни обитателей древнего леса.

– Мне снятся странные сны, – я наконец-то решилась рассказать о весьма неприятных видениях, начавших приходить по ночам с недавнего времени.

Острые уши Рины поднялись кисточками к небу. Она отставила чашку и развернулась всем корпусом, демонстрируя полное внимание.

– Я словно вижу сны глазами Андре. Битвы – ужасные и жестокие. Но я не уверена, что это происходит с ним сейчас. Скорее, они похожи на водоворот воспоминаний. В событиях нет последовательности, иногда история начинается с середины и, не завершаясь, перетекает в другую. Меняются земли, участники. Я видела портал, через который проводили рабов, видела элементалей и чудовищных существ, изуродованных отравленными ветрами. Все это не могло произойти за три недели.

– С тобой было что-то подобное раньше, с ним или с кем-то другим?

Я помотала головой.

– Сегодня мне снилась башня Ласферат. Я не видела ее в реальности, не знаю, как она выглядит. Если башня действительно такова, какой предстала прошлой ночью, то это не случайные сны, а настоящие воспоминания Андре.

– Я тоже не видела ее, друг, но есть в ней некая особенность, которая не позволит ошибиться. Рассказывай.

– В центре главной части огромная сфера, похожая на пропитанную кровью луну, и вокруг спутниками еще две, поменьше. Зрелище завораживающее и одновременно пугающее.

Рина закивала.

– Можешь не сомневаться, это она.

Я протянула к ней руку с золотым браслетом на запястье и рассказала про идею мага создать между нами особенную связь. Возможно, способность видеть его воспоминания создается кристаллами.

– Сомневаюсь, что кто-то из местных асфиров поможет тебе. Никто не захочет связываться с игрушками боевого мага альянса.

– Да, мне бы в Дамират, к Сайят…

– Я лучше других понимаю, как сложно сидеть на месте, когда неизвестно, живы ли вообще твои близкие. Но темному дано обещание, что ты будешь в безопасности. А там мы обе окажемся в лапах Ивена. Давай хотя бы дождемся возвращения друзей из Медины.

Конечно, Рина была права, Андре ни за что бы не разрешил отправиться туда вдвоем, но просто так сидеть и ждать казалось невыносимым.

Далеко за полночь я отправилась к святому озеру. Сложно сказать, что именно стоило просить у духов, однако вряд ли в округе можно было найти лучшего специалиста по странным видениям, чем это невероятное дерево. Холод и неприветливость принявшей меня темной воды были очевидны до острой колкости. Возможно, тогда, сопровождаемые асфирами, мы вызывали большее доверие у местных духов. Чужачке, явившейся без приглашения, пришлось долго стоять, прижавшись лбом к стволу, и шепотом рассказывать в плотную гнетущую тишину все, что происходит, проговаривать самое тревожащее. Я просила о помощи снова и снова, но тот, кто слушал, а он, без сомнения, слушал, словно оставался стоять ко мне спиной. Ощущение бессилия и несправедливости росло и пульсировало. Хотелось ударить со всей силы по этой ледяной изворотливой реальности, чтобы та перестала ставить одну подножку за другой! Мы же просто пытаемся спасти от гибели и жестокости несколько тысяч ни в чем не повинных существ, рискуя собой, рискуя теми, кого любим! Голос мой становится все настойчивее:

– Можно какое-то время отворачиваться и делать вид, что асфиры в высоких лесах в безопасности, но сколько их уже сгинуло со света в кандалах рабов в башнях Омбран?! Хотите узнать, как выглядели те места, которые сейчас похожи на мертвые пустыни?! Что будет с прекрасными зелеными холмами, когда Тонгамар вытянет из них всю жизнь? Или на что похожи жители лесов, вдохнувшие отравленной пыли, летящей с севера? Как их тела гниют, меняясь, превращая живых существ в уродливые, ничего не соображающие куски мяса? Когда Вилдьер доберется до вас, будет поздно защищаться! Ваши волшебные песни прекрасны, но я лично встречала асфиров, которые покрывают ими тела, чтобы привлечь удачу и наняться к работорговцам. Айлин, ваша хранительница, уже узнала вкус жестокости и насилия даже слишком хорошо! Ради нее, ради таких, как она, помогите тем, кто пытается остановить несущих разрушения и смерть! Вы не по тому признаку делите на своих и чужих! Вы ошибаетесь!!!

Тут в голову ворвался оглушительный голос, собранный словно бы из нескольких десятков голосов одновременно – мужских, женских, детских, старческих, громких и тихих, звенящих, как колокольчик, и низких, как гул гонга. Я чуть не упала в воду, пытаясь закрыть уши руками, будто это что-то меняло.

– Маг – демон! Мы не станем помогать демону! Его руки по локоть в крови. Темному пришлось постараться, чтобы выйти из озера.

– Это кровь врагов Адаламена! Он никогда не трогал невинных! Это разделение вас погубит! Духи, вы слепы! – закричала я и со всей силы ударила ладонями по извилистому стволу.

Руки провалились в горячую кору, как в тесто, по самые запястья, и высвободить их уже не получалось. Из сердца по венам и капиллярам понесся пульсирующий белый свет, устремляясь к такому же сиянию внутри дерева. Вместе с ним в непостижимо огромный разум духа проникали воспоминания Андре и мои собственные воспоминания. Незримый мощнейший удар пришелся прямо в грудь, будто пытаясь прекратить поток боли, льющийся из самого сердца. Такой сильный, что мое тело выгнулось, вмиг теряя способность дышать, и, отлетев метра на три от ствола, упало обратно в озеро. Веера темных брызг подлетели вверх. В полном оцепенении медленно опускаясь на дно, я всматривалась в черную толщу воды, сквозь которую все еще виднелся белый свет повисших над взволнованной гладью крохотных частиц. Светлые пятна, извиваясь и подрагивая, начали сливаться в бледное женское лицо. Вокруг проступили краски, и я поняла, что вижу сама себя, но не как в зеркало. Рыжеволосая девушка сидела на камне в саду поместья Андре, в волнении сцепив пальцы. На ее смущенном лице еще не красовались следы ожогов. Тот, кто смотрит на меня, испытывает легкое раздражение, снисходительную жалость и немного любопытства пополам с недоверием. Однако сквозь эти пусть и не сильные, но в целом неприятные эмоции, а также тошнотворное физическое и эмоциональное состояние маг ощущает дежавю, будто уже встречал странную гостью раньше. Он наклоняет голову набок и пытается вспомнить.

Я несмело спрашиваю:

– Андре, вы слышите меня?

Девушка, сидящая напротив, меняется в лице. Она настойчиво спрашивает, слышу ли я ее. И та я, которая удивленно смотрит на гостью глазами главы северного крыла альянса и чувствует его легкое изумление, понимает, что как будто присутствует в двух воспоминаниях одновременно.

– Вы не помните меня, ведь в этом воспоминании мы только встретились, но на самом деле я знаю о вас уже непозволительно много… – произносит девушка, горячо глядя в глаза собеседника. – У вас внутри демон и в спальне за секретной дверью хранится синий кристалл с душой того, кто повинен в этом. Часть шрамов на лице Беллы, которая привела меня сюда, его работа. Вы спасли ее от ужасных опытов, которые проводит дом Омбран под руководством вашего старого друга и злейшего врага Вилдьера.

– Откуда ты знаешь все это? – вскричал Андре, вскакивая с кресла.

– Прошу вас, вспомните меня! Найдите среди своих воспоминаний! Я жила здесь как работница, вы спасли меня после нападения работорговцев и стали учителем…

Андре судорожно рылся в своей памяти, подсознательно чувствуя, что странная незнакомка говорит правду. Это было. Но ни одной картинки, ни одного факта – сплошной тягучий непроглядный туман.

– Не там, Андре, вы пытаетесь искать в прошлом, а это произойдет в будущем! Мы находимся в воспоминании более раннем, чем те события, о которых я говорю. Прошу, постарайтесь, ведь вы белый и сами учили обходить любые правила!

Маг искренне пытался, но никак не мог пробиться, словно его ум отказывался идти в ту сторону, куда должен был.

– Рина, Хамару, Айлин! Помните их? Мы отправились в Тал искать Изои. С вами случилась какая-то беда! Помогите мне найти вас! – не унималась странная гостья.

– Но почему?! – не выдержал он, его непонимание начало перерастать в гнев.

– Потому что я люблю вас, Андре! – взмолилась девушка напротив…

И вдруг я словно вылетела из глаз мага и соединилась с собственным телом. Сразу стало холодно, все ощущения разом вернулись. Мокрое платье прилипло к замерзшей коже. Осмотрев себя, я снова подняла глаза на Андре и испугалась того, как помутнел его взгляд. Будто заглядывая в бездонную глубь океана, тонкие губы почти беззвучно произнесли:

– Ради того, чтобы услышать это снова, я вернусь к тебе откуда угодно…

Он словно очнулся и посмотрел, не веря глазам.

– Я оставил тебя в Тал Марита… Духи дерева сказали, что демон погубит меня, но я выпустил его снова… Был вынужден…

Он на секунду замолк. Брови сосредоточенно сошлись на переносице.

– В голове все путается, как будто воспоминания пытаются залезть мне в голову одновременно, перекрикивая друг друга.

– Что произошло? Куда император отправил вас? – Я почти кричала.

– На север. Я пытался спасти мальчика, но, похоже, это была ловушка…

Мне показалось, что сад начал наливаться серовато-синим туманом. Я протянула руку, желая прикоснуться к Андре, но пальцы свободно прошли сквозь него.

– Может быть, я умер? – тихо спросил он, глядя, как моя рука дрожит внутри его плеча.

Я закричала, точнее, попыталась закричать, но то ли не могла набрать в грудь воздуха для этого крика, то ли рот оказался полон чего-то густого и холодного. Образы растаяли, уступая место темно-синей толще воды. Я почувствовала, как лопатки упираются в нечто неудобное. Мучительно не хватало воздуха. Я попыталась оттолкнуться от каменистого дна, но вялое непослушное тело, казалось, забыло, кто его хозяйка. Тут кто-то резко дернул меня вверх за локоть и потащил к поверхности. Я кашляла, снова уходила под воду и снова кашляла, пока Рина, ругаясь и фыркая, не дотащила мое оцепеневшее от холода тело до берега.

– Ты что, утопиться решила? Никогда тебе этого не прощу! – рычала кайра, хлопая меня по спине изо всей силы.

Я плакала всю дорогу до усадьбы, не в силах рассказать об увиденном. Но когда мне наконец хватило на это духу, Рина решительно стукнула лапой по столу.

– Мертвецы не разговаривают, огнеголовая! Я еще могла бы поверить, если бы он приходил к тебе, но ведь ты приходишь к нему! С темным происходит что-то странное, нет сомнений, но я отказываюсь верить… – И она сжала зубы, не сумев произнести это вслух.

– Я буду искать его, чего бы это ни стоило! Но как? Духи были моей последней надеждой.

– Теперь все стало еще сложнее, друг. Знаешь, почему я пошла искать тебя? Братья Айлин постучали и рассказали, что этой ночью в Тал Марита приехал принц дома Рамбулат собственной персоной. Ты представляешь, как переполошились асфиры? Сначала в закрытом городе появляется кайра, потом боевой маг с чужачкой, а теперь еще и сын главы наемников с охраной. Не скрываясь! Не объясняя, как он вообще нашел это место! Да все лесные сейчас, как один, думают, что им теперь не видать покоя! Из-за нас! Из-за Хамару!

Я аж подпрыгнула на месте от этой новости.

– Который из принцев?

– Младший.

– Это наш шанс, Рина! – зашептала я, вскакивая со стула.

– Ты головой не ударилась? – уточнила кайра.

– Филипп может узнать, куда император отправил Андре! – неспособная сдержать радость, пролепетала я.

– Чужачка, ты с ума сошла? Ты собираешься сходить к наемнику в гости и спросить, не будет ли он так любезен выведать для тебя государственную тайну у императора Адаламена?

– Именно!

– Чего я не знаю о тебе, безумная?

– Только обещай хранить эту тайну, мой мохнатый друг, от всех, кроме тех, кто сейчас находится в этой комнате!

Рина посмотрела по сторонам и возмущенно щелкнула хвостом по полу.

– Даже от Хамару и Айлин?

– Посмотрим по ситуации, но пока да.

Огромная кошка с недовольным видом сложила лапы на груди и приготовилась слушать.

– Филипп ненавидит Ивена и еще сильнее – магов Омбран. Именно благодаря его защите я так долго продержалась в Дамирате. И в ту ночь, когда работорговцы чуть не сожгли меня заживо, я оказалась в лесу из-за Филиппа, потому что спешила к нему на встречу. – Пасть кайры приоткрылась. – Я знаю, что он искал меня и мстил Ивену. Есть надежда, что даже у принца Рамбулат есть кое-какие чувства и моральные принципы. Пожалуйста, Рина, помоги найти, где он остановился, и дай нам немного времени побыть вдвоем.

Однако та лишь все сильнее хмурилась и продолжала отрицательно мотать головой.

– Даже если бы Андре сидел на твоем месте, я просила бы его о том же! Нужно уговорить Филиппа покинуть Тал как можно скорее, чтобы семье Хамару не объявили войну. И, кроме всего прочего, у принца Рамбулат есть тайна, которая, возможно, поможет найти летающую башню, и об этом нам тоже нужно поговорить! Я знаю, что ты боишься отправить меня в верную западню, но пойми, если бы наемник хотел сделать что-то плохое – он бы сделал. У него были, есть и будет бесконечное множество таких возможностей, сама ли я к нему приду или запрусь дома. Как видишь, для Филиппа найти то, что является тайной для других, – не проблема. Однако если кто-то узнает о наших с ним встречах, то мне точно конец! Его семья не допускает секретов и неполезных связей.

Сделка с Рамбулат

Неприметные тропы, петляющие по Тал Марита, обогнули главную площадь, где обычно проводились собрания, ярмарки и праздники, и подвели нас к возвышению, на котором жались друг к другу несколько небольших домов. Приезжие гости могли занять любой из них за умеренную плату, но понятия о постоялых дворах как такового в Тал Марита не было. На веранде одного из деревянных строений двое недружелюбного вида мужчин, дамир и сет, играли в местную разновидность костей. Масок и плащей на них не было. Хотя что это меняло?

– Знаю: самое жестокое, что сейчас могу сделать, – оставить тебя совсем одну. Но мне действительно нужно это сделать! – сказала я, взяв свою пушистую подругу за лапы. – Я вернусь, как только смогу.

Она только тяжело вздохнула и отвернулась. Я провела рукой по ее чуть сутулой спине и обратилась к диадеме, заставляя зеленоватый камень спрятать меня от всех.

– Будь осторожна, огнеголовая… – прошептала Рина и заторопилась прочь из коридора лоз, в просветы которого мы наблюдали за гостевыми усадьбами.

На удачу, Филипп вскоре вышел в сад и спустился в беседку неподалеку. Он бегло взглянул на вазу с фруктами, стоящую на столе, оторвал одну виноградину, да так и остался в задумчивости смотреть на площадь, постепенно оживающую после полудня. Чем ближе я подбиралась, тем громче стучало сердце, распространяя стаи мурашек по всему телу. Несмотря на совсем небольшое время, проведенное вместе, он ощущался настолько близким и дорогим существом, что не дотронуться до него, стоя рядом, казалось преступлением против собственной природы. Как можно аккуратнее и медленнее я положила написанное заранее послание на стол возле самой руки наемника. Я думала, придется как-то привлечь его внимание, однако присмотрелась и поняла, что Филипп уже давно краем глаза наблюдает за происходящим. Оставаясь в позе задумчивого созерцателя, он полностью сосредоточился и фиксировал все детали. Наконец принц осторожно взял листок со стола и развернул его. В пергаменте было написано «Нам очень нужно увидеться. Я здесь» – и внизу маленькая лодочка с двумя фигурками друг напротив друга.

– Я пришел за тобой… – тихо произнес он, не отрывая взгляда от желтого листка бумаги. – Пойдем!

Филипп вышел из беседки и встретился взглядом с одним из мужчин, сидящих на веранде. Сделав рукой жест не следовать за ним, он, не оборачиваясь, направился в ту часть рощи, где располагалось меньше всего усадеб. Найдя достаточно плотно увитую зеленью беседку, светлый резко развернулся и схватил меня за руку, так, словно бы все это время прекрасно представлял, где она находилась.

– Ну же! – нетерпеливо прошептал он, притягивая меня к себе. – Покажись!

Я снова стала видимой и в тот же миг была усыпана жаркими поцелуями, сопровождаемыми тихими словами: «Я нашел тебя! Наконец-то, я тебя нашел!» Но вдруг что-то с пронзительной болью воткнулось в плечо. Тело мгновенно стало невыносимо тяжелым и упало в ловко подставленные руки принца…

Я открыла глаза в комнате с деревянными стенами и высоким скошенным потолком. Мягкий вечерний свет играл в колышущихся на ветру белых полупрозрачных занавесках, которые закрывали непривычно высокие для Адаламена окна и двери. Пробегающий по комнате свежий воздух был очень кстати, меня изрядно мутило. На столике около кровати дожидались бокал и маленькая записка, написанная совершенным почерком, который я узнала без труда: «Выпей меня, и тошнота сразу пройдет».

– Очень мило с твоей стороны, гаденыш! – выругалась я и, борясь с ватным телом, потянулась к напитку.

Через несколько минут все неприятные ощущения действительно исчезли. Я вышла на узкую веранду. Филипп тренировался в саду. Насколько хватало обзора – никого нигде не было, ни стражи, ни соседей. Дом стоял в наполненной звуками и запахами густой дикой роще. Принц, обнаружив мое появление, снял прилипшую к телу рубашку и вылил на себя ведро воды из ручья, разрезающего поляну перед домом на две части. Когда я подошла, он как раз закончил вытираться и выжидающе посмотрел на меня.

– Даже не знаю, с чего начать, с радости от встречи или недовольства похищением?

– Давай начнем с радости! – Филипп сделал шаг навстречу. – Огонек, я так ждал…

Я чуть попятилась, намекая, что прошлое его приближение закончилось отравленной иглой. Однако, несмотря на привычную озорную маску, без всякого зелья было очевидно, что улыбка его горька, а глаза печальны. Я открыла рот, чтобы спросить, но Филипп прервал меня.

– Я знаю, что ты бы не пришла ко мне просто потому, что соскучилась. Никто не приходит ко мне просто потому, что со мной хорошо. Ну, кроме одного зубастого чудовища. И я помогу тебе, если это будет в моих силах, ты же рассчитывала на это, верно? Но и у меня есть к тебе дело, если его можно так назвать…

Зеленые глаза принца, его звенящий обидой и сарказмом голос наливались все большей тоской, такой глубокой, что, казалось, еще мгновение – и Филипп задохнется ею. Не в силах смотреть на это красивое лицо, изо всех сил удерживающее достоинство, я обняла его, зарываясь пальцами в мокрые волосы.

– Я бы не стал тревожить тебя, если бы у меня был выбор. Я знаю, что вы с магом вместе, потому и украл тебя. Мне нужно рассказать нечто важное, нечто очень неприятное. Только тебе…

Филипп затих, и тут я почувствовала, как на мою спину, не скрытую под платьем, упала горячая капля. Не холодная с волос, а горячая, обжигающая, как уголь, выскочивший из костра. Мысль, что наследник дома Рамбулат способен обронить даже одну-единственную слезу, выбила почву у меня из-под ног. Однако голос его оставался ровным и уверенным.

– То, что я расскажу, все изменит. Ты не сможешь делать вид, что ничего не произошло, и просто радоваться нашей встрече. Вместо этого будешь лишь думать, что делать дальше. Поэтому я прошу тебя, как существо, приговоренное к смертной казни, имеющее право на последнее желание… Подари мне несколько часов без вопросов и объяснений. Просто давай побудем собой – ты и я. Просто встреча, которую мы давно ждали. Этот вечер никогда больше не повторится, я уже знаю об этом. Утром ты убедишься тоже. Но мне очень это нужно… Я никогда никого не любил, мне не с чем сравнивать, но знаю: то, что испытываю сейчас, – самое сильное, на что способно мое лживое расчетливое сердце. Да только ему важно почувствовать, что я тоже для кого-то что-то значу! – Бессильная злость в его голосе нарастала. – Я так мало по-настоящему жил, так редко делал то, чего действительно хотел сам…

Он слегка оттолкнул меня, отвернулся и громко свистнул. Откуда-то с бесконечно далекой кроны дерева сорвалась огромная темная тень, и через мгновение Грид, радостно скрипя и хлопая крыльями, приземлился на поляне около дома. Филипп тихонько подтолкнул меня в спину, я бросилась обнимать подпрыгивающее от нетерпения животное.

– Как я рада видеть тебя! – приговаривала я, гладя и чмокая его довольную рокочущую морду. – Наверное, это ты помог ему найти меня в Тале, да?

Грид закивал, мотнул мордой в сторону Филиппа, стоящего чуть поодаль, обхватил голову лапами и начал усердно изображать, как тот убивается.

– Он хочет сказать, что я очень волновался, когда ты не пришла.

Чудовище продолжало свою невообразимую пантомиму, пока не заставило меня рассмеяться.

– Ну хватит, дружок, ты вгоняешь меня в краску. – Принц потрепал его за ухо. – Прекрати!

Грид довольно и ехидно скрипнул, ткнув наемника лбом в плечо.

– Полетаем? – спросила я, притягивая Филиппа к себе рукой за шею. – Все разговоры подождут…

В этот раз я не видела ужасных снов, сотканных из воспоминаний Андре. То ли ночь оказалась слишком коротка, то ли вселенная позволила отдохнуть и набраться мужества перед наступлением нового дня. Филипп, заметив, что я проснулась, как тогда, ласково смотрел на мое лицо, будто стараясь запомнить до последней мелочи. А потом сел рядом и, уставившись в пустоту перед собой, начал рассказ…

Основная резиденция Рамбулат располагалась в Саноре, где клиенты дома наемников чувствовали себя гораздо свободнее, чем в любом другом городе Адаламена. Филиппу сообщили, что отец просит его немедленно прибыть в поместье, передав все свои дела другим. Можно было не сомневаться, что его ждет особенное поручение, которое наверняка не придется по вкусу. Открывая дверь в кабинет отца, Филипп увидел длинные седые волосы гостя, сидящего ко входу спиной, и руки принца похолодели.

– Здравствуй, сын! – с искусственной радостью встретил его Бернар. – Думаю, ты помнишь Ивена. Мы давно сотрудничаем, и сегодня у него очень важная, непростая задача, которую я могу доверить только тебе.

Во взгляде отца прочитывался холодный жесткий вызов. Он явно был в ярости, но, как и все наемники Рамбулат, мог бесконечно долго скрывать это.

– Здравствуй, Филипп! – Довольное ухмыляющееся лицо Ивена повернулось к вошедшему.

Тот коротко поклонился, даже не стараясь изобразить ни вежливость, ни дружелюбие. Он уже понимал, что пойман.

– Я попросил твоего отца предоставить мне возможность лично рассказать тебе, в чем заключается суть работы. Ее нужно будет выполнить для уважаемых господ, которых я представляю. – Он сделал паузу. – Для дома Омбран. На Адаламене появилась одна необычная особа, чужачка с красными волосами, возможно, ты уже встречал ее в Дамирате.

Ивен встал и неспеша прошелся по комнате так, чтобы как можно лучше видеть лицо Филиппа. Он наслаждался, видя, как тот сжимает зубы, как его глаза наливаются злобой. Отец же явно уже знал все и тоже внимательно наблюдал за реакцией сына, лишь убеждаясь в том, что работорговец говорил правду.

– Нужно доставить ее в Сильветрис, – продолжал он. – Живой. Однако девка не цель магов, а лишь приманка, на крик которой приплывет более крупная рыба. Им нужен Андре Коста. Работа будет считаться выполненной в случае, если ты привезешь огнеголовую в башню, либо если маг умрет. Выбирай, что тебе больше нравится. Хотя, как по мне, притащить девчонку гораздо проще, не так ли, Филипп?

В серо-желтых глазах Ивена горело торжество. Работорговец упивался победой, своей изысканной местью, неприкосновенностью и властью.

– Благодарю тебя, Ивен, – произнес глава дома Рамбулат. – Надеюсь, маги отдают себе отчет в том, что названная мною цена действительно высока и ее придется заплатить. Ведь Андре, охраняющий девушку, серьезный противник.

– Конечно, господин Бернар. Не думаю, что кто-то решится обмануть вас в таком пикантном деле. Тем более, речь идет о верном слуге императора.

– Мои люди проводят тебя, Ивен. А я хотел бы обсудить детали со своим сыном наедине.

Работорговец еще раз смерил едким и отвратительным, как пощечина, взглядом молодого принца, и вышел, громко захлопнув за собой дверь. Филипп перевел взгляд на лицо отца и удивился, не обнаружив на нем злости.

– Значит, это правда? – спросил седовласый сет, заглядывая сыну в глаза.

– Смотря что.

– Ты влюблен?

– Возможно…

– Я не против любовниц, если бы вы оба знали свое место и были осторожны. Но вы не были. Ты дурак, Филипп! Был бы ты поумнее, не стал бы подставлять ни ее, ни себя.

– Он охотился за ней, отец, снова и снова! Ивен чуть не сжег ее живьем! И, как видишь, не останавливает охоту! – не выдержал тот.

– Я вижу, что ты слишком мягок, Филипп! Дитя слабости! Мое проклятье! – закричал Бернар в ответ. – Пришло время сделать выбор! Ты знаешь, чего хочешь? Каким ты видишь свое будущее? Ты предаешь меня! Предаешь себя! Ты всеми просто пользуешься, никому и ничему не отдавая себя полностью! Ты верен до тех пор, пока тебе это удобно, а делать грязную работу кто будет? Я? Маг?

Принц молчал, понимая, что отец прав. Невыносимо и безжалостно прав. Жить по написанному домом Рамбулат сценарию Филиппу не нравилось, хотя половина жителей Адаламена, не задумываясь, поменялись бы с ним судьбой. Однако он понятия не имел, как можно хоть что-то изменить в своей жизни, а главное – действительно не знал, чего бы хотел взамен: ведь ничего другого он не видел и не пробовал. Удобная, пусть и ненавистная, золотая клетка была и его выбором. Но словно только наполовину. Второй же половине всегда в ней было тесно. Филиппу приходилось признать, что он понятия не имел, что делать с такой призрачной и пугающей свободой, которой мог бы добиться, если бы действительно захотел. Но когда ставки столь высоки, глупо даже пробовать что-то менять…

– Ивен, как ты понимаешь, не имел права выбрать исполнителя. Это мое решение. И я надеюсь, что господин Андре наконец прекратит твои страдания. Ты же не будешь таким ублюдком, чтобы притащить любимую женщину в Омбран? Чтобы они разбирали ее по кусочкам, пока маг не отправится к праотцам, штурмуя неприступную крепость?

– Конечно, нет! – Филипп немного помолчал и совершенно искренне спросил: – Что бы ты сделал на моем месте, отец?

– Она отвергла тебя ради мага, не так ли?

Принц кивнул.

– Я бы использовал ее, чтобы подобраться к магу, и обставил все так, чтобы никто и никогда не узнал, как на самом деле умер твой соперник.

– И жить потом с этим всю жизнь?!

– На моем сердце лежат камни и потяжелее. Но лучше самому носить их, чем заставить женщину чувствовать себя причиной смерти своего мужчины. Или нет? – Его зеленые глаза пронзали Филиппа насквозь, через самое сердце. – Ты наивный глупый мальчишка, если думаешь, что в мире есть только черное и белое! Поэтому тебе невыносимо в обществе наемников, где такие категории не работают. Но я помогу тебе стать тем, кем ты хочешь стать, – благородным страдальцем. А чтобы у тебя не было шансов избежать сражения за сердце прекрасной дамы, напомню, что в доме Рамбулат никогда не будет трусов и предателей. Если ты не выполнишь работу, вся твоя прежняя семья, друзья, с которыми ты рос, – все будут искать вас обоих по Адаламену. Мы поняли друг друга?