Текст книги "Истории со вкусом интриги. 21 рассказ мастер-курса Юлии Евдокимовой"

Полина Прохорова.
ОСОБЕННЫЙ ГОСТЬ

В этот день к вечеру мы ждали особенного гостя. Хозяйка таверны, где я работала, подскочила затемно и подняла на уши весь дом. Муж и дети были немедленно выпровожены к сестре в деревню, дабы не путались под ногами. Меня, как старшую по кухне, отправили на рынок, многозначительно напутствуя: «Покупай все, что хочешь, но приготовь такое… чтобы… чтобы… они… – на этом мысль хозяйки прервалась, и она, помахав указательным пальцем в воздухе, продолжила: – Ну, ты сама знаешь!»

Конечно, я знала. Я все поняла еще накануне вечером, когда прибыл гонец из дворца. Хозяйка тут же закрыла таверну и заставила нас с другой кухонной девушкой до блеска отдраить обеденный зал. Мы даже расставили по углам душистые луговые цветы в небольших горшочках, чтобы их аромат к следующему вечеру не был таким навязчивым, но оставил шлейф свежести, уюта и цветущих полей.

Выйдя в то утро за порог, я с жадностью вдохнула прохладный воздух. Я не любила спешить, моя кухня не терпит суеты. Пусть иногда секунды решают, получится ли блюдо таким, как задумано, но это не мой вариант. У меня всегда получалось как надо. Но сейчас… Сейчас спешить было некуда. Солнце уже поднялось, мне так нравилось начинать день под его лучами, и я, зажмурившись, подставила им лицо.

В этот городок я приехала полгода назад и сразу же устроилась работать в эту таверну. На кухне мне не было равных: я чувствовала людей и вместе с едой умела дарить настроение. В чем бы они ни нуждались, в надежде, радости или просто хотели забыться – вместе с тарелкой еды они получали желаемое.

Слава о моей стряпне быстро разлетелась по округе, и хотя бы раз у нас побывал каждый городской житель, а уж о гостях и говорить нечего. Каждому приезжему немедленно нас рекомендовали как в главную местную достопримечательность.

На это я и делала расчет: моя жизнь в дороге не была прихотью, в каждом городе за столом я тоже ждала своего особенного гостя, который задаст единственный правильный вопрос. В каждом городе я искала своего брата.

Я помнила его еще мальчишкой. Хотя мальчишкой он, конечно, давно не был. Уже тогда он служил рыцарем самого короля. Нас разлучила война. Родители погибли, я смогла сбежать… В том, что брат жив, я не сомневалась. Но как узнать друг друга после стольких лет? Мой план был прост: он должен узнать мою стряпню, вернее тот особенный соус, который подавался ко всем блюдам. Я готовила его, как мама. Открыв глаза и вздохнув вслед ускользающим воспоминаниям, я зашагала вдоль улицы к рынку.

Остановившись в самом центре под куполом, огляделась. В этом месте ароматы специй, овощей и бог знает чего еще смешивались, но можно было уловить и каждый отдельно: травы… сушеные фрукты… Именно здесь начиналась моя кухня.

Сегодня мне предстояло приготовить ужин в этом городе в последний раз. Итак, пусть это будет… жаркое. Да-да, баранина, овощи и травы. И, конечно, мой соус. Даже, если они баранину терпеть не могут, ни за что ее не узнают. Вкус и аромат завладеют сознанием, заставив позабыть обо всем на свете. Да они задуматься не успеют, что едят, как она исчезнет с тарелок.

Закупив все необходимое, я договорилась с зеленщиком, чтобы привез нужные травы прямо к ужину. Травам на столе мало быть свежими, они должны сохранить аромат солнца и свободы. Свобода – вот чем я буду угощать гостей этим вечером.

 
* * *
 

Весь день таверна была закрыта для обычных любителей вкусно поесть. Когда солнце скрылось за горизонтом, в назначенный час в дверь вошли четверо мужчин. Они молчали. Но это молчание значило больше любых разговоров. Один из них – Альтамир – иногда бывал у нас. Высокий и крепкий, он почти не улыбался и всегда оставался спокойным. Спутники ловили каждый его взгляд, каждое слово и были готовы в любую секунду сорваться с места, чтобы исполнить приказ.

Двое других гостей ничего особенного собой не представляли. А вот четвертый… Кажется, это и был наш главный гость сегодня. Он не шел, а шествовал, глядя на спутников с ненавистью и презрением. Искусно сшитая из дорогой ткани одежда была украшена драгоценными камнями и оторочена мехом, но кое-где оборвана. На ногах пыльные сапоги из дорогой кожи, руки скованы кандалами. Он осмотрелся и произнес:

– В такой день ты привел меня в обычный кабак?

– Я обещал накормить тебя самым вкусным ужином из тех, что ты успел попробовать, – ответил Альтамир и, обращаясь ко мне, хотя хозяйка стояла рядом, добавил: – У моего друга завтра утром очень важная встреча. Чем ты сегодня нас угощаешь?

В считаные секунды перед гостями оказалось все, приготовленное мною за целый день. Ели они в полной тишине и довольно быстро расправились со всем, что было на столе.

– Готовят, тут и правда хорошо, – гость помолчал. – У меня еще осталось последнее желание.

– И какое же?

– Эта девушка.

– Нет.

– Жалко девчонку? Если бы все было наоборот и я угощал тебя последним ужином, я бы для тебя сестры родной не пожалел.

– Если бы моя сестра осталась жива, я бы убил за одну только мысль о ней.

– Но девчонка не сестра. Отдай. Или она мила тебе самому?

– Она приносит мне удачу. Мне, не тебе. Своей удачей я не готов ни с кем делиться. Кроме того, она свободный человек и вряд ли согласится провести эту ночь с тобой.

– Она не просто кухарка, да? Поэтому мы пришли сюда?

Альтамир не ответил. Он поднялся из-за стола, давая своим спутникам понять, что и ужин, и разговор окончены.

– Твоим последним желанием и моим подарком был ужин в городе. Могли ведь просто в камеру принести. Я позволил тебе взглянуть на один из городов, который ты когда-то отнял у моего отца, но снова потерял.

Альтамир кивнул мне и вышел за дверь. Его спутники тоже поднялись со скамьи. Гость, что сидел между ними, казалось, никуда не спешил. Его подняли, и через минуту все трое скрылись за дверью.

 
* * *
 

Куда бы ни занесла судьба, везде я строго держалась правила – не привязываться к людям. Но на этот раз все вышло иначе. С самой первой встречи, когда он вошел в таверну и потребовал позвать кухарку, что готовит лучше всех на свете, и увидел меня, – птичку-невеличку, как часто называли меня знакомые, широко улыбнулся и спросил: «Ну, мастерица, чем сегодня угощаешь?», а затем мы долго-долго говорили… о городах и странах, где каждый из нас побывал, об обычаях и обо всем необычном, которого в мире так много. Говорили и не могли наговориться. Так случалось каждый раз, когда он приходил, время словно останавливалось.

Как быстро пролетели эти полгода! Я вытерла накатившие слезы. Завтра утром я навсегда покину этот город, чтобы продолжить поиски брата. Да и какое будущее может быть у короля и кухарки? Никакого! Ну хотя бы напоследок увидела его еще раз.

Громкий стук в окно кухни, возле которого я стояла, заставил вздрогнуть и вырвал меня из облака грустных переживаний. Я выскользнула из дома через заднюю дверь и увидела возле цветущего жасмина Альтамира.

– Ты все-таки дождалась меня.

– Я уеду завтра.

– Зачем, ведь я привел к тебе человека, который убил твоих родителей. Утром его казнят. Разве ты не этого хотела?

– Я не хочу мстить. Я ищу брата, которого потеряла как раз тогда, когда погибли родители.

– Если он жив, я найду его для тебя. Кто он? У него есть особые приметы?

– Есть. На левой ноге не хватает пальца. Но ведь я не могу снимать обувь с каждого мужчины, которого встречаю, чтобы потом расспросить, откуда он и не помнит ли меня.

– Ты, наверное, нет. Но я могу сделать это для тебя. У меня есть сыщики, в конце концов.

– Такие хлопоты ради простой поварихи? К тому же к тебе скоро приедет невеста, и ты забудешь обо мне.

– Ты о девушке, которая была невестой моего дяди и досталась мне по наследству вместе с клочком земли в горах?

Он молча поднялся, сорвал цветок жасмина и повернулся ко мне.

– Поначалу я собирался выполнить волю родственников и даже немного разузнал о ней. Мне сказали, она добродетельное и безответное создание, которое проводит дни в молитвах.

– А что оказалось? У нее склочный характер, она дерется на мечах лучше тебя и злословит как солдат? Или она полюбила заезжего смельчака и сбежала?

– Я рассчитывал обнаружить что-то подобное. Но она действительно не выходит из комнаты и с утра до ночи читает стихи в старой книжонке. Я подослал к ней своего шута, переодетого монахом. Если бы можно было ее разговорить, он бы это сделал. Но она и ему отвечала заученными строчками.

Он посмотрел на меня, как будто хотел еще что-то сказать, но просто улыбнулся и пристроил цветок жасмина в пряди моих волос.

– Завтра утром я жду тебя на площади, – с этими словами он скрылся в темноте.

 
* * *
 

На рассвете, пока все спали, я собрала вещи, осторожно выбралась из дома и отправилась в путь. На площадь я все-таки заглянула, оказавшись там далеко не первой: зеваки уже занимали места поудобнее. В самом центре шли приготовления к утреннему зрелищу.

– Двоих сегодня… это… того! – предвкушали одни.

– Да нет! Мой сосед в тюрьме служит. Хотели обоих сегодня, но второй плешивый, что ли, оказался. Осмотрели его, решили завтра.

– А что, больных со здоровыми уже нельзя на одной виселице повесить? Во дела!

Я прибавила шагу и заспешила прочь от этих разговоров и прочь из города.

Но прежде чем возобновить поиски, я должна бы заглянуть еще кое-куда. На болотах, что находились севернее этого городка, жила ведьма. О силе и правдивости ее предсказаний между рыночными торговцами и посетителями таверны ходили легенды. А уж они, люди, многое на своем веку повидавшие, знали, о чем говорят.

Нет, я не собиралась гадать на короля или спрашивать о скором замужестве, я лишь хотела узнать, жив ли брат и где его искать. И если хотя бы часть историй, что рассказывали о старой ведьме, была правдой, – она обязательно мне поможет!

Шла я довольно быстро, да и дорога впереди бежала отличная, только все равно, до места, где она обрывалась за чахлыми кривыми соснами, добралась только к вечеру.

Денег за свои труды ведьма не брала – предпочитала продукты или вещи. И я приготовила для нее яркий, струящейся ткани платок, который купила в одном из городов с большой ярмаркой заморских товаров. Почти невесомый, с голубым краем и необыкновенной красоты узорами – я долго любовалась на него, прежде чем купить.

Начинало темнеть, а я понятия не имела, что делать дальше. За соснами, где начиналось болото, было уже совсем темно. Я решила поступить так, как поступил бы любой человек на моем месте – и громко, что было сил, закричала. Эхо подхватило и разорвало на части мое «Эй, есть кто?» Получилось не очень вежливо, но что-нибудь более подходящее случаю я обязательно скажу ведьме при встрече.

Вдруг кто-то что есть сил ударил меня по спине здоровенной палкой. Я рухнула в траву, но быстро подскочила на ноги и обернулась. Передо мной стояла сгорбленная женщина, одетая в лохмотья, держа в руках ту самую палку.

– Ты чего орешь! – зашепелявила она. – Ты к кому явилась? Если знаешь, к кому идешь, значит, и я знаю, что будет гость.

– То есть вы знали, что я приду, и ждали меня? А зачем вы меня палкой ударили? У меня теперь спина болит, – обиженно начала жаловаться я.

Она посмотрела на меня водянистыми, ничего не выражающими глазами.

– За мной иди. И тихо. Ночь, а она разоралась!

Да уж, знакомство со старухой не задалось. С болота тянуло сыростью и холодом. Клочьями стоял туман, отчего разобрать дорогу было делом почти невозможным. Осторожно ступая след в след, я медленно пробиралась за старухой, пока наконец мы не вышли к полуразвалившейся хижине.

– Ну, проходи, что ли. – Она толкнула дверь и та чуть приоткрылась передо мной. Из помещения пахнуло теплом и затхлостью, входить сразу расхотелось.

– Бабушка, да я хотела только спросить, не думала много времени у вас отнимать.

– Все утром, – отрезала она. – Входи в дом, чаю выпьем, потом спать. А про твоего брата утром все скажу.

Во мне в одно мгновенье вспыхнули и радость и надежда.

– Вы знаете, зачем я пришла? Откуда? Бабушка, вы, правда, все знаете? Он жив?

– Жив. Пока, – больше ничего в тот вечер добиться от нее я не сумела.

Чай у бабки был на редкость пакостным. То ли болотная вода, то ли особый травяной сбор делали его таким. Мужественно выпив полчашки, я поблагодарила ведьму и отправилась спать. Старуха отвела мне место на чердаке, наличие которого в этом домишке стало для меня неожиданным открытием. Проползти туда можно было разве что на четвереньках, что я и сделала. Вдруг почувствовав всю усталость, накопившуюся за день, рухнула в пропахшую болотом солому и тут же уснула.

Мне снился Альтамир. Он бродил по лесу и звал меня. Аделиз! Аделиз! Я смотрела на него откуда-то снизу, словно со дна болота, которое почему-то было прозрачным. Я кричала и протягивала руки, но он не видел и не слышал меня.

Проснулась я на следующий день от страшной головной боли. Шевелить руками и ногами я могла с трудом, вернее не могла вовсе. Языком тоже. Рядом сидела старуха и, видимо, ждала, пока я открою глаза. Она сразу же схватила меня за волосы и влила в рот еще с полчашки вчерашней дряни.

– Пей. Будешь как я, все знать, все видеть.

– Я не хочу. Отпустите меня, зачем вы это делаете?

– Старая я уже. Поживешь со мной, всему научу тебя, пока могу.

– Нет, я не хочу тут оставаться! Мне нужно идти.

– Не нужно. Да и не выбраться тебе с этих болот. Забудь. Скоро привыкнешь.

Тяжелый дурман снова заставил меня забыться. Во сне я блуждала по лесу и пыталась звать на помощь. Я беззвучно открывала рот, но звуки, словно под водой, гасли и не были слышны даже мне самой. Зато я отчетливо слышала голос Альтамира. Он звал меня, я хотела бежать к нему, но не могла понять, откуда доносится его голос.

– Неужто сюда кто заглядывает? Платок на тебе уж очень нарядный? Синий тебе к лицу, – говорил он

– Ох, засмущал! Платок вот да, подарили. Только голубой это, – вдруг узнала я голос старухи, которая пыталась кокетничать.

– Так ты бы переезжала с болот-то с этих. Сколько мест хороших. Никакого здоровья не хватит в сырости жить.

– Вот и я тебе говорю, батюшка, ступал бы ты отсюда. Мало ли, хворь какую подхватишь.

– Не заходила, значит, она к тебе. Не заходила. Так ведь, понимаешь ли, некуда ей было здесь свернуть, кроме как к тебе. А до твоего болота она точно дошла.

– Не видела никого уж недели три. Вот, чем хочешь, клянусь! Вот твоим здоровьем, хочешь, поклянусь?

– О моем здоровье не пекись, сам как-нибудь.

– Может, разложить тебе на суженую, или, хочешь, про врагов твоих все расскажу?

– Про врагов сам знаю, суженую тоже отыщу. А в чушь твою не верю. Ладно. Бывай, старая. А узнаешь чего, дай знать, в долгу не останусь.

– Да уж я тебя знаю, бывай-бывай.

На секунду все стихло.

– А это что? – вдруг как-то особенно жестко прозвучал голос Альтамира.

– Что-что? Где? Это? Травинка какая-то, цветочек беленький, – заблеяла старуха.

– Цветочек? Откуда он у тебя?

– Ну как… травки разные собирала… вот обронила…

– Знаешь, что это? – гремел голос Альтамира. – Это жасмин. А знаешь, где я видел его в последний раз? В ее волосах. Где она?

В доме что-то грохнуло, треснуло и упало, а старуха завизжала:

– Тише ты! Избу развалишь!

Что-то стукнуло совсем близко, и я услышала его голос рядом с собой.

– Никого не видела, значит? Что ты с ней сделала?

– Да мы только чаю выпили. Она про братца своего спрашивала, жив ли. Вот, мы и собирались ээ… посмотреть… Подготовиться надо было.

– И сколько дней ты ее тут «готовишь»? Она исчезла четыре дня назад.

Альтамир подхватил меня на руки и вынес из зловонной избы. Едва оказавшись на воздухе, я снова потеряла связь с реальностью.

 
* * *
 

– По-своему решила сделать, сбежала! – Альтамир был в ярости. Он стоял спиной ко мне, скрестив руки на груди, и смотрел в окно. – Я думал, мы обо всем договорились. Сказал же, найду твоего брата, если он жив.

– Зачем так стараться ради кухарки, объясни? У тебя своя жизнь, у меня своя. Я ушла, пока между нами все совсем не перепуталось.

– А ты этого не хочешь? Испугалась? Да? – он подошел ко мне и посмотрел в глаза.

– Я свое место знаю. Не хочу пустых надежд, и обманываться не хочу…

– Я тоже не люблю обманываться. Надеяться попусту не хочу. Кухарок, и правда, полно, – он помолчал. – Вот собеседников за столом мало, близких людей почти нет, а из тех, кто сердцу дорог – ты одна.

От этих его слов реальность будто провалилась, все звуки стихли и время остановилось. Я слышала, как стучит мое сердце. Одновременно тысяча мыслей и чувств вихрем кружилась в голове. Но одна была яснее других: он любит меня! Он любит, так же как и я…

– А теперь отвечай, ты – со мной? – продолжил Альтамир и протянул мне руку ладонью вверх, словно приглашая куда-то.

Я улыбнулась и протянула ему свою руку:

– С тобой, что бы это ни значило.

Он крепко обнял меня и поцеловал в макушку.

– Не бойся. Быть королевой не так уж и сложно. Ты научишься.

 
* * *
 

Несмотря на обилие кухарок, про которых говорил Альтамир, ужин в этот день пришлось готовить мне, причем на троих.

Кухня была моей стихией. Кто бы там чего мне не обещал, а что нас ждет впереди и как сложится моя судьба – неизвестно. Зато здесь я точно была королевой и приготовила по-настоящему королевский ужин. Каково же было мое удивление, когда за ужином к нам никто не присоединился.

– Наш гость ужинает в своей камере, – пояснил Альтамир. Я поперхнулась. – Ведь мы ищем твоего брата и проверяем всех, кто подходит по приметам? – спокойно продолжал он. – Так уж вышло, что один из рыцарей недавно покинувшего нас Кадевера Первого подходит, у него даже пальца на ноге нет. Пришлось повременить с казнью и подарить ему еще несколько дней жизни, ведь он отказался разговаривать, и я не смог добиться от него ответа – знает ли он тебя.

Третий гость в этот вечер к нам все-таки присоединился. И нет, им стал не арестант, ужинавший в тюрьме. В гости к Альтамиру пожаловала его законная невеста Филиппа. Такого не ожидал никто, а уж я особенно. Честно говоря, я ни минуты не верила в то, что когда-нибудь стану женой Альтамира.

– Только попробуй снова сбежать! – пригрозил мне Альтамир, увидев на моем лице бурю эмоций, и прошипел прямо в ухо: – Во-первых, ты обещала быть со мной, а королевы держат слово. Во-вторых, королевы умеют отстаивать свои права и территорию и никогда не отступают.

Филиппа оказалась довольно милой, правда, все время молчала. Зато за нее говорила тетка – решительная, худая и крепкая дама. Наверное, на ней бы хорошо смотрелись доспехи. Она сразу заявила, что ее племянница приехала в гости к жениху.

– Но мой дядя, жених вашей племянницы, давно не появлялся дома, и сегодня мы его тоже не ждем, – осторожно начал Альтамир. – У нас есть некоторые основания полагать, что, возможно, он погиб. Но с уверенностью этого утверждать тоже нельзя, поскольку никаких доказательств его гибели мы так и не получили. Мне, конечно, приходится управлять его землями, но, я уверен, это временно.

– Ваш дядя погиб, и есть свидетели, – парировала тетка, которая, судя по всему, не понимала в политесе и предпочитала говорить прямо.

– Пока мы официально не признали его смерть, он остается женихом вашей племянницы, – так же прямо сообщил ей Альтамир. – Но, если вы более не желаете ждать его возвращения, помолвку можно расторгнуть.

– Мы желаем выдать Филиппу замуж. Вы! Вы должны жениться на ней.

Этот разговор мог бы продолжаться бесконечно. Оба собеседника снова и снова повторяли свои аргументы и требования, и ни одна из сторон не собиралась сдавать позиций.

За этим нас и застал посыльный из тюрьмы, сообщивший, что пленный желает перед смертью увидеть женщину, приготовившую сегодня ужин.

Альтамир отправился со мной. Загремели засовы, сдвинулась железная дверь камеры. При свете свечей я увидела его.

– Ты звал меня? Сегодня я готовила ужин.

– Откуда ты? – спросил арестант. В ответ я назвала город, где когда-то находился мой дом и прошло детство, а потом все это было разрушено и утрачено безвозвратно.

– Кто научил тебя так готовить?

– Отец, он был королевским поваром. Но соус придумала моя мать.

– Лук и лесные ягоды, да, Аделиз? – произнес заключенный. И это был тот самый вопрос, которого я ждала все эти годы. Надеялась услышать от каждого, кого угощала ужином, и боялась не услышать никогда.

– Петер, ты! Как же долго я искала тебя! Альтамир! Я его нашла!

– Ты нашла? Ну, хорошо, пусть ты.

Когда с Петера сняли кандалы, Альтамир устроил ему настоящий допрос, пытаясь подловить на какой-нибудь лжи, но ничего не выходило.

– А теперь объясни мне самое главное, как ты, вроде бы здравомыслящий и честный человек, стал служить тому, кто убил твоего короля и твоих родителей? Более того, ты стал лучшим.

Вопрос, признаться, и мне не давал покоя. Но я была так рада наконец-то найти брата, что поверила бы в любую сказку. Но Альтамир был не таков и требовал объяснений.

– Люди очень любили короля и после его гибели готовы были идти на армию противника с голыми руками. Их бы всех перебили, – сказал Петер. – Я и еще несколько солдат нашего короля уговорили нового правителя не трогать безоружных людей. А тех убедили принять другого короля. В обмен на это мы – все, кто остался от старой армии, – сдались в плен. Но новому правителю этого оказалось мало, и он заставил нас присягнуть ему на верность.

Этот ответ Альтамира, кажется, удовлетворил.

– Зачем его так допрашивать? – мне было немного обидно за Петера.

– Я должен знать все о человеке, которого собираюсь называть братом. К тому же выдавать его за своего брата я начну прямо сейчас. Ты же помнишь, у нас есть Филиппа.

Вопреки моим опасениям Петер и Филиппа друг другу понравились. Радовалась я за них чуть ли не больше, чем за свое собственное счастье.

Казнь, которой так ждали на площади, так и не состоялась. Зато друг за другом были сыграны две свадьбы. А городские зеваки так же с самого утра занимали места поудобней, им было совершенно все равно, на что глазеть.