Текст книги "Дикое домашнее животное"

Глава 13

– Хватит медитировать. Работать надо, – заявила Антонина, вываливая на мой стол кипу документов.

В ответ я откинулась на спинку кресла, запрокинула руки за голову и мечтательно заулыбалась.

Я все еще не могла прийти в себя. Свершилось! Красивый, умный, серьезный, чуткий – он был мой! И только мой.

Правда, поначалу то, что Игорь не был женат, меня сильно смутило, но я быстро пришла в себя. В конце концов, в этом были свои плюсы. В частности, мне не придется конкурировать с его женой.

Я уже до мельчайших подробностей представляла, как славно мы с ним заживем: будем встречаться не какие-то жалкие два-три раза в месяц, а гораздо чаще. Возможно даже каждую неделю. Будем ходить в кино и театр, на выставки и концерты. Будем говорить обо всем на свете.

И каждый вечер я буду спокойно засыпать в своей постели, зная, что хотя в эту минуту его нет рядом со мной, он думает обо мне.

От таких радужных перспектив я как-то даже размякла и почувствовала, что люблю весь мир. Мне вдруг захотелось, чтобы все вокруг меня тоже были счастливы.

Я смотрела, как Антонина, сурово сдвинув брови и догрызая очередную ручку, читает какой-то договор, и ощущала невыразимую нежность к своей верной подруге.

– А почему бы тебе не дать Лосеву еще один шанс? – брякнула я, не подумавши толком.

– Чего? – не поняла Антонина, с трудом оторвавшись от чтения.

Я и сама не знала, как мне такое пришло в голову. Наверно, общее размягчение организма затронуло также и мозги.

С другой стороны, не такая уж это была бредовая идея.

– Погоди-ка. Я сяду, – подруга закинула договор на край стола и уселась в кресло напротив.

– А что такого? – перешла я в наступление. – В конце концов, вы когда-то уже были вместе. Почему бы вам не попробовать еще раз?

– Давай-ка уточним на всякий случай, чтобы не было недоразумений – ты о ком сейчас говоришь?

– Я о твоем давнем воздыхателе, преданном чичисбее и рыцаре печального образа в одном флаконе.

На самом деле, это была блестящая мысль. И как я раньше до этого не додумалась?

– Ты, случаем, не двинулась? – спросила Антонина тоном главного бухгалтера, обнаружившего, что кто-то из подчиненных не умеет считать НДС.

Впрочем, она и была главным бухгалтером. Значит, нужно оставить эмоции в стороне и разложить все по полочкам. Как в балансе.

– Ну, подумай сама, это же очевидно! Он любит тебя уже страшно сказать сколько лет – значит, не придется его уговаривать. Вы знаете друг друга как облупленных – следовательно, не будет никаких неприятных сюрпризов. Ну и, наконец, не мне тебе рассказывать, какой он замечательный в быту и полезный в хозяйстве – ты будешь с ним, как за каменной стеной!

Что удивительно, Антонина ни разу меня не перебила. Напротив, она внимательно все это выслушала и погрузилась в раздумья. Ручке пришел конец.

Уж не знаю, какие мысли роились в этой меркантильной голове, но то, что она не отвергла с ходу мое предложение, говорило о многом.

– Ты и вправду думаешь, что мне стоит попробовать?.. – неуверенно спросила она в конце концов.

– Золотце мое, да если я в чем и уверена, так это в том, что вы будете прекрасной парой! И честно говоря, мне не понятно, почему ты не сделала этого раньше.

– Не сделала чего?

– Не вернула его.

Антонина еще не успела раскрыть рот, как я уже все поняла:

– Вот только не надо мне рассказывать про свою Великую Несчастную Любовь! Не надо! Это отговорки. На самом деле тебе ничто не мешало давным-давно понять, где твое настоящее счастье.

* * *

Весь рабочий день Антонина ходила в глубокой задумчивости. А я с торжеством наблюдала, как моя гениальная идея сначала укоренилась в ее мозгу, затем дала первые ростки и, наконец, зацвела пышным цветом.

Лосев, ничего не подозревающий о скорой перемене в своей судьбе, объявился в самом конце дня и был весьма удивлен непривычной ласковостью старой подруги.

– Чего это с ней? – опасливо поинтересовался он, когда Антонина добровольно вызвалась приготовить ему чай. – Налоговая доконала? Я и не знал, что она так переживает из-за подобной ерунды.

Дурачок. Я не стала ему ничего объяснять. Потом сюрприз будет.

– Ну что? Поедем к «Папе Карло»? Или в «Охотничий домик»?

Это были мои любимые места. У «Папы Карло» делали самую лучшую пиццу. А в «Охотничьем домике» мне особенно нравилось мясо на гриле.

Впрочем, в городе имелось множество мест, где можно было вполне прилично поесть. И мы с Игорем практически везде уже побывали.

Последние две недели были просто чудесными. Я и не думала, что все будет так замечательно!

Правда, мы общались несколько плотнее, нежели я поначалу рассчитывала. Если в первую неделю мы виделись во вторник, четверг и субботу, то во вторую неделю встречались каждый день. И временами я даже отгоняла от себя мысль, что его в моей жизни гораздо больше, чем мне было нужно.

– А может, поедем домой, и я сам что-нибудь приготовлю? – совершенно неожиданно предложил Игорь.

Это было что-то новенькое. И я пока не могла сказать, нравится ли мне это.

– К тебе домой? – на всякий случай уточнила я.

– Можем ко мне. А можем и к тебе, – ответил он. – Выбирай.

Я напряглась. Теперь я точно знала, что мне это не нравится.

С другой стороны, мы встречались всего две недели, две волшебные недели, и я боялась, что могу сделать что-то такое, что спугнет его, оттолкнет от меня.

Поэтому, тщательно все взвесив, я решилась:

– Лучше ко мне.

В конце концов, если ему все равно, то уж я-то точно предпочитаю просыпаться по утрам в собственной постели.

Так что мы заехали в супермаркет, купили продукты и поехали ко мне домой.

* * *

Вместо того чтобы с готовностью сунуть голову в ошейник, Бруно проводил до кухни сумку, из которой умопомрачительно пахло, и уселся рядом с ней.

– Я не поняла: ты что – гулять не хочешь? – спросила я недоуменно.

При слове «гулять» он дернул ухом, но не двинулся с места.

– Иди, парень, – сказал Игорь. – Обещаю, эти кости тебя дождутся.

Бруно вздохнул и нехотя направился в коридор.

Вот же продажная душонка!

На улице он со скоростью света сделал все свои дела и потащил меня домой, как на буксире.

Уже на лестничной клетке запах плыл такой, что можно было потерять сознание.

Игорь в моем фартуке, с полотенцем на шее стоял возле плиты и помешивал в кастрюле, где что-то булькало.

– Что это будет? – поинтересовалась я, заглядывая ему через плечо.

– Скоро узнаешь, – ответил он и выставил меня из кухни.

Ну и ладно! Я не возражала. Один раз можно и позволить похозяйничать в моем доме.

К тому же мне еще никто никогда не готовил ужин.

* * *

– Может, еще добавки?

– Ни за что! Я и так дышу через раз. Теперь все выходные придется разгружаться.

– Но тебе правда понравилось?

Я в шестой раз сказала совершенно искренне, как все было вкусно. Сидеть прямо я уже не могла – живот мешал.

Мы с Игорем удобно устроились на диване перед телевизором и смотрели фильм «Касабланка» по каналу «Культура». В обнимку, совсем по-домашнему.

Объевшийся Бруно лежал рядом с нами и тоже едва дышал.

Я вполглаза наблюдала за страданиями Ингрид Бергман, а мои мысли витали где-то далеко-далеко.

– У тебя есть запасной ключ? – неожиданно спросил Игорь, и я очнулась.

– Конечно. А что?

– Да я завтра перевезу к тебе кое-какие вещи, – ответил он и положил ногу на ногу.

А у меня внутри что-то оборвалось.

Он продолжал смотреть кино, а я сидела, съежившись от ужаса.

Ну вот, сказка и закончилась.

Я всегда знала, что все это слишком хорошо, чтобы продолжаться вечно.

Глава 14

Так со мной случилось то, чего я боялась больше всего на свете – семейная жизнь.

Долгие годы мне удавалось держаться в стороне от того, что так или иначе могло напомнить совместное существование моих родителей.

Я не знаю, когда закончилось их счастье и началась мука. Сколько себя помню, они постоянно выясняли отношения.

Нет, в нашей семье было не принято кричать. Никто даже голос никогда не повышал. И от этого ощущение постоянной конфронтации лично мною воспринималось еще острее.

Когда сходятся два сильных человека – конфликт неизбежен.

Был такой старый прибалтийский фильм – «Никто не хотел умирать». Это название очень точно отражало смысл происходившего в нашей семье.

Никто из моих родителей не хотел умирать – как личность. И все же в большей степени это касалось мамы.

Потому что под оболочкой простодушного рубахи-парня, каким отец обожал прикидываться, скрывался настоящий железный Феликс – упорный, методичный, бескомпромиссный.

Мама часто говорила, что я – его точная копия, чем и обижала меня, и бесконечно льстила мне.

Это сейчас я, будучи уже взрослым человеком, понимала, как на самом деле долго терпела она авторитарные замашки отца. Но, в конце концов, она все же не выдержала и ушла от него: сначала перешла на другой факультет, а потом и вовсе сбежала из его жизни.

Это произошло, когда я уже окончила школу и поступила в университет.

Несколько лет назад мама призналась, что они были готовы разойтись много раньше, но боялись травмировать меня. Глупые люди! Я слишком любила их обоих и предпочла бы видеть их пусть порознь, но счастливыми, чем вместе, но несчастными.

Самое интересное, что, как только они расстались, они снова стали лучшими друзьями.

А я поклялась себе, что никогда – ни-ко-гда! – не повторю их ошибки.

И я старалась, как могла.

Правда, поначалу я была слишком неопытной и пару раз чуть не попалась в ловушку.

Мы встречались с Андреем чуть больше года, и меня абсолютно все устраивало в наших отношениях. Пока в один прекрасный день он не попросил меня выйти за него замуж.

Я до смерти испугалась, сказала «нет» и предложила оставить все, как есть. Он оскорбился, и больше мы с ним не виделись.

Не сделав должных выводов, я еще раз наступила на те же самые грабли – и через полтора года была вынуждена отказать еще одному хорошему человеку.

После этого я, наконец, поняла, что единственный способ не выйти замуж – это встречаться с тем, кто не может на тебе жениться. Вот так все просто!

Следующие десять лет были сплошным блаженством.

Я успешно строила свой бизнес. «Persona grata» постепенно приобрела репутацию агентства, которое занимается только элитными вакансиями и только высококвалифицированными кадрами. Мы сотрудничали с самыми крупными предприятиями, и все в городе знали, что за действительно классными специалистами обращаться следует именно в «Persona grata».

Что касается личной жизни, то здесь у меня все тоже складывалось как нельзя лучше. Я встречалась с мужчинами, которые мне нравились, и которым нравилась я. Мы изредка общались и приятно проводили время. Чего еще желать?

Никто из них ни разу не остался у меня на ночь – мой дом был только моим домом. И я не собиралась делиться им с кем бы то ни было даже на время (Бруно стал приятным исключением из этого правила).

Меня абсолютно устраивала моя жизнь, и я ничего не собиралась менять в ней.

И вот в одночасье все рухнуло.

Как же меня угораздило влюбиться в совершенно неподходящего человека?

Испытывая реальные муки – хотя не буду отрицать, что три порции рагу усугубили мои мучения, – я съежилась на диване, в то время как этот совершенно неподходящий человек сидел рядом и так крепко меня обнимал, словно чувствовал, что я что-то замышляю.

Нет, я пока еще ничего не замышляла. Я пока всего лишь ругала себя разными нехорошими словами.

И что самое обидное – винить кроме себя мне было некого: он-то как раз сделал все от него зависящее, чтобы мы не были вместе.

Это я, глупая курица, прямо-таки лезла в петлю. Мне бы успокоиться и держаться от него подальше, но нет – я слишком хотела его заполучить!

Вот и получила. Теперь сиди и думай, что делать дальше со всем этим счастьем.

Глава 15

– Ты чего такая задумчивая? – спросила Антонина.

Она ошибалась: я была не задумчивая. Я была пришибленная.

В субботу днем Игорь перевез ко мне кое-какие вещи, и началась моя семейная жизнь.

К вечеру воскресенья я несколько успокоилась, смирившись с тем, что мужчина моей мечты постоянно находился в пределах видимости.

Однако в понедельник мы с Бруно вышли из дома на работу на целых полчаса раньше обычного.

– Он переехал ко мне, – доложила я подруге убитым голосом.

– Серьезно? – ахнула Антонина. – Вот счастливица!

Я хмыкнула. О да!

– Ты что – недовольна? – поразилась она. – Да ты просто чокнутая! Ты даже не представляешь, как тебе повезло! Миллионы женщин мечтают оказаться на твоем месте! Да я бы просто летала от счастья, случись со мной такое!

– А почему, кстати, ты до сих пор не летаешь? – спохватилась я. – Разве ты еще не осчастливила Лосева?

Подруга неожиданно взгрустнула:

– Все оказалось не так-то просто…

– То есть? – я ничего не понимала. – Мне казалось, тебе достаточно только пальцем поманить, как он уже будет тут как тут…

– Мне тоже так казалось, – горько усмехнулась Антонина.

Вот это да! На какое-то время мои собственные проблемы отступили на второй план.

– Ну-ка, давай все по порядку. С самого начала.

Антонина вздохнула.

– Ну… В прошлую среду, после семинара, он как обычно предложил вместе поужинать. А я, вместо того чтобы как обычно отказаться, тут возьми, да и согласись. Ты бы видела его лицо! Мне бы, дуре, сразу насторожиться. Так нет – я по доброте душевной решила, что это он от радости так испугался.

Я рассмеялась, представив себе испуганного Лосева.

– Между прочим, ничего смешного, – строго сказала Антонина. – Потом было еще хуже.

– Извини, – устыдилась я. – Рассказывай дальше.

– А что дальше? Он, конечно, никуда не делся – повез меня ужинать. И я была с ним очень ласковой. Я бы даже сказала, нежной…

– А потом?

– А потом он исчез.

– Как исчез? – я даже растерялась. – Куда исчез?

– Откуда я знаю, куда он исчез? Может, в окопе отсиживался. Может, валерьянкой отпаивался.

А ведь правда! Я вдруг осознала, что Лосев к нам не заглядывал уже больше недели.

Точно – как семинар прошел, так его больше и не видели.

– А ты пробовала ему звонить? – спросила я.

– Что значит – пробовала? Я звонила ему, наверное, тыщу раз. В конце концов, он не выдержал и ответил.

– И что ты ему сказала?

– Сказала, чтобы он не прятался, как трусливый заяц, а немедленно приехал для серьезного разговора.

– А он что?

– Он приехал. Славка как раз ушел с ребятами в поход, а Танюшку я отправила в деревню к свекрови. Так что нам никто не мешал.

– Ну и как? Поговорили?

– Нет.

– Почему?

– Ну… Времени не хватило, – ответила Антонина и покраснела.

Я не верила своим ушам.

– Вы что – занимались любовью?

– Всю ночь.

Теперь у нее покраснели не только уши и щеки, но и шея и вся грудь, что была видна в вырезе кофты.

– Так это же здорово! – обрадовалась я.

– Ничего здорового, – отрезала Антонина. – Этот гад снова исчез.

Н-да…

Мы помолчали.

– И что, по-твоему, все это значит? – осторожно поинтересовалась я.

Подруга пожала плечами:

– Не знаю… Сначала я подумала, что это он от неожиданности так растерялся. Ну, знаешь, как это бывает: золотоискатели долгие годы ищут сундук с сокровищами, а когда, наконец, находят, боятся его открыть – а вдруг там один хлам вместо золота?

А мне почему-то пришла в голову другая аналогия. Я вдруг вспомнила, как в какой-то телепередаче увидела забавный сюжет про двух больших и злобных собак. Они бегали по разные стороны вдоль решетчатого забора и с упоением гавкали друг на друга. Было очень смешно, когда они, увлекшись, выскочили на открытое пространство, где их ничто не разделяло. Бедолаги так растерялись, что, не сговариваясь, вернулись за ограду, каждый на свою территорию, сделали вид, что ничего такого не было, и продолжили гавкать как ни в чем не бывало.

– А сейчас что ты думаешь? – спросила я Антонину.

– А сейчас мне все больше кажется, что его Великая Несчастная Любовь на самом деле фикция. Маска, за которой очень удобно прятаться.

– От кого?

– Ото всех. «Оставьте меня, девушки, я в печали. Мое сердце принадлежит другой, поэтому могу только переспать с вами». Понимаешь? Маскировка. Так бы и прибила…

Тут я вспомнила еще одного любителя маскировки и ощутила приступ солидарности с Антониной.

– И что ты теперь будешь делать? – поинтересовалась я, чувствуя ответственность за происходящее. В конце концов, ведь именно я толкнула лучшую подругу в лапы этому чудовищу. – Пошлешь его куда подальше?

– Ну уж нет! – вскинулась Антонина. – Он от меня так легко не отделается! Все эти годы этот гад изображал вселенскую тоску, я, наивная, верила, а он, наверно, помирал со смеху у меня за спиной. Нет уж! Ему это даром не пройдет.

Я не стала напоминать ей, что все эти годы она успешно эксплуатировала безропотного Лосева. Так что вообще-то они были в расчете. Уж если совсем честно…

Глава 16

Солнечный лучик нашел щелку между портьерами, пролез в нее и пополз по стене к постели. Скоро он доберется до изголовья, заскользит по подушке и разбудит Игоря.

У меня есть минут пятнадцать-двадцать.

Бруно еще не понял, что я уже не сплю, и ворочался на своей подстилке. Скоро ему это надоест, и он придет проверить, проснулась я или нет.

Я лежала тихо-тихо, повернув голову набок, и смотрела на профиль мужчины, спавшего рядом со мной.

Если бы мне два месяца назад кто-нибудь сказал, что я не только встречу мужчину своей мечты, но и буду с ним жить, я бы смеялась долго и громко. А если бы мне сказали, что вдобавок ко всему я еще и совершенно не разбираюсь в людях (это я-то! съевшая на кадрах собаку!), со мной случилась бы истерика.

Ну кто мог знать, что этот дикий красавец окажется абсолютно домашним?

Что под личиной сурового неулыбчивого крестоносца прячется жизнерадостное общительное создание? Что у него нет ни малейшего желания ходить со мной по театрам и музеям, зато он готов сутками напролет смотреть телевизор, лежа в обнимку со мной на диване?

Я оказалась совершенно не готова к такому тесному общению. Да я и не просила о нем!

Впрочем, его общительность с лихвой искупалась кулинарными способностями. Не то чтобы я не доедала до сей поры, но все же мой рацион был достаточно скудным.

Я практически ничего не готовила. Мне вполне хватало свежих овощей и фруктов, йогуртов и готовых каш, которые нужно было всего лишь залить кипятком. Если мне хотелось рыбы или мяса, то к моим услугам были многочисленные кафе и рестораны.

Однако выяснилось, что есть суп можно и не выходя из дома!

Готовил Игорь отлично – быстро, вкусно и помногу. Бруно буквально расцвел на его рационе. Конечно, я бы убила того, кто посмеет сказать, что у меня худая собака. Но все же стоило признать, что пополнение семейства в этом смысле пошло нам с Бруно на пользу.

Однако были и минусы в моем новом существовании. Обнаружилось, что этот потрясающий мужчина представления не имеет, что такое порядок в доме.

Вещей, которые он перевез ко мне, оказалось немного, но зато они были повсюду. Выяснилось, что Игорь обладает уникальной особенностью оставлять хоть что-нибудь там, где он только что побывал.

Я безропотно подбирала за ним носки, газеты, стаканы. Мне было не привыкать – я шесть лет убирала за Бруно его игрушки.

Но разве в мои планы входило заводить еще одну собаку?

Глава 17

Рабочий день давно закончился. Все разошлись по домам. Даже трудолюбивая Антонина еще с полчаса назад закрыла кабинет и отправилась на поиски своего счастья – Лосев все еще скрывался от возмездия.

А я до сих пор сидела за столом и тупо пялилась в компьютер. У меня вовсе не было никакой срочной работы. Я просто тянула время.

Бруно уже два раза вставал со своего места и подходил к двери, а я все никак не могла заставить себя оторваться от стула и пойти, наконец, домой – туда, где меня ждал тот, кого я любила.

Ну почему все так сложно?

Забренчал сотовый.

«Лосев», – с удивлением прочитала я на экране телефона. Интересно, чего ему нужно?

– Алло? – опасливо сказала я.

– Ты где? – спросил разъяренный психолог.

– На работе, – призналась я. – А что?

– Сейчас перезвоню, – отрезал он. – Не вздумай исчезнуть.

«Будут бить», – мелькнула мысль.

Зазвонил городской телефон. Я обреченно вздохнула и подняла трубку:

– Чего тебе?

– Это ты надоумила Антонину?

М-м…

– Ты это о чем? – кротко спросила я в тщетной надежде, что он поверит в мою непричастность.

– Резникова, не прикидывайся идиоткой! Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Спрашиваю еще раз – это ты сказала Антонине, что мы должны быть вместе?

Я хотела рассвирепеть, но передумала. В конце концов, чего отпираться, если это на самом деле была моя идея?

– Ну, я… А что такого?

Я старалась говорить дружелюбно и миролюбиво.

– Зачем ты это сделала? – спросил Валера, тоже немного успокоившись. – Кто тебя просил?

Я вздохнула. А действительно – зачем я это сделала?

– Ну… Затем, что я вас люблю. Обоих. И хочу, чтобы вы оба были счастливы…

– И ты не смогла придумать ничего лучше, как попробовать свести нас? – саркастично поинтересовался Лосев.

– Скажешь – это плохая идея? – возмутилась я. – Разве ты ее не любишь?

– Ну…

Он замялся и засопел в трубку.

Я не верила своим ушам. Неужели Антонина была права, говоря, что все это время он только прикидывался?!

– Валера, – начала я осторожно, – ответь мне, пожалуйста… Только честно! Ты что – действительно все эти годы морочил ей голову, позволяя думать, что любишь ее?!

Он вздохнул.

– Да нет, конечно же. Я на самом деле люблю ее. С самого университета. Только…

– Только что?

– Ну… Я никак не предполагал, что ей это может понадобиться… Если совсем честно, мне было вполне достаточно и того, что было. Меня все устраивало – я здесь, она там. Понимаешь?

Я понимала.

Уж я-то понимала его так, как никто другой! Только ни за что бы в этом не призналась!

Мы помолчали.

– Ну и что мне теперь делать? – спросил растерянный психолог.

Если бы я знала! Хреновый из меня советчик. Я понятия не имела, что мне делать со своей жизнью. Как же я могла советовать другим?

– Не знаю, – призналась я. – Это тебе решать. Я могу лишь сказать, что Антонина самая лучшая. И другой такой ты стопроцентно не найдешь.

Он хмыкнул.

– Честно-честно! – загорячилась я. – Она умная, добрая, очень преданная. Правда, она ни черта не понимает в тряпках, в отличие от меня и тебя… Но ведь должен же быть в семье хоть один нормальный человек?

Лосев рассмеялся:

– О да, это существенный недостаток!

Он немного расслабился. Я почувствовала это и усилила напор:

– Знаешь, мне кажется, только ты можешь сделать ее счастливой…

– Серьезно? – изумился польщенный психолог.

– Серьезно, – улыбнулась я.

– Ну… Если ты и вправду так считаешь…

– Да. Я вправду так считаю, – твердо заявила я.

– То есть… ты нас как бы благословляешь?

– Да. Я буду крестной матерью вашей любви.

Он совсем развеселился и в отличном настроении распрощался со мной.

А я повесила трубку и выключила компьютер. Потом закрыла офис, сдала его на сигнализацию.

И медленно-медленно мы с Бруно пошли домой.