Текст книги "Сказка о молчаливой девушке"

Уселись на плечо, да так смешно,

Как будто б вечно там и обитали.

Они смотрели лишь по сторонам,

Выглядывая, нет ли рядом мошек

Иль паучков, бегущих по стенам.

Красавицы стерпели лютый холод

И были рады быстрому теплу.

Им в первый раз представилось увидеть,

Как девушка училась и чему.

И в то же время их, как раздирало

В безвестных помещеньях попорхать.

Они ужасно были любопытны

И как никто желали много знать.

Когда девица танец завершила,

Который о печали говорил,

И собралась идти уже на выход,

Мечтая, чтобы луч их проводил,

Две маленькие птички трясогузки

Внезапно полетели в коридор,

В который никогда хозяйка храма

Девицу не водила до сих пор.

Их взявшая, помчалась тут же следом,

Волшебный луч последовал за ней.

Пока ещё не вышло его время

Он добродушно принимал гостей.

И в новом неизвестном дивном зале

По стенам высоко до потолка,

В огромном помещенье заблистали

Красивые большие зеркала.

Две птахи тут же в них отобразились,

И девушке, не знавшей вид иной,

Тотчас же, как и в прошлом, захотелось

Взглянуть, как хороша она собой.

Но там, в довольно схожем с виду платье,

Уродина ходила – не она…

Девице стало даже жутковато быть рядом

С той, что в зеркалах видна.

Когда же птицы на плечо ей сели,

А стены показали, будто к той,

Девица по косе своей роскошной

Нарочно провела слегка рукой.

И чудище всё это повторило,

Не опоздав в движеньях ни на миг,

И также постаралось отстраниться,

Чтоб меньше созерцать ужасный лик.

Ни вскрикнуть, ни сказать от изумленья,

Явившаяся в зал тот, не могла,

Она лишь очень быстро развернулась

И тут же быстрым шагом прочь пошла,

Её трясло от холода и страха.

И то, что приходило ей на ум,

Чудовищней казалось и ужасней,

Блуждающих порою горьких дум.

Бедняжка до сих пор, не понимала,

Кто смог так исказить её черты?

Луч встал. Из уст, стоящей в нём, сорвалось:

«Кто в зеркале пугал меня?» «Ты… Ты…» –

В пещере повторило тихо эхо.

Девица в удивленье пред собой

Увидела старушку, что обняла

Её за плечи нежною рукой.

«Нет, то не я! Видения в пещере

Восторженно, при дивной красоте

И при моём приветливом касанье

Не притворяясь улыбались мне!» –

Несчастная лишь это и успела

В луче, что угасал быстро, сказать,

А женщина пещерный Дух призвала

Дальнейший путь волшебно освещать

И птичек сняв с плеча, уже молчуньи,

Ответила: «Здесь видят красоту,

Что очень глубоко внутри сокрыта –

Не внешнюю, манящую черту.

Чем сердце твоё мягче и добрее,

Тем отзыв ярче. Вспомни, дивный свет

Не сразу при тебе в них проявился,

И отстранённых рук теперь лишь нет…

Не просто так отец тебя ни принял.

Он просто, как другие, не признал

В страшилище, что в дом к нему явилось

Родную дочь, и потому прогнал.

И даже твои близкие подруги

Узнать тебя такою не смогли.

Одна лишь мать об этом догадалась,

И вы её в бесчувствие нашли.

Могу сказать одно, никто не в силах

В тебе пока что-либо изменить.

И мы не просто так с тобою стали

В мой храм для обучения ходить.

Настанет день и суженый средь многих

Признать обязан будет и принять

Тебя такую, как свою невесту

И следом венец дивный передать.

Поверь мне, это сделать будет трудно.

Тебе ему придётся доказать,

Не только лишь глазами и походкой,

Что он не зря стал о тебе мечтать.

Смотри, тебя мои почти признали

И если душу шире приоткрыть,

То ты сумеешь всё, что есть живое,

В себя без лика дивного влюбить.

Учись, и твой жених кто ты такая,

Без всякого сомнения поймёт,

И даже, невзирая на ужасность,

Невестою своею назовёт.

Признаюсь, я намерено старалась,

Чтоб ты себя увидеть не могла,

Но видно силы высшие решили,

Что правду донести уже пора».

В момент, когда речь кончилась, старушка

Покинула с несчастной дивный храм,

А та, услышав истину, молчала

И предавалась горестным слезам.

Сидящим, ожидающим зверюшкам

В то время было как-то невдомёк,

Что девушку так сильно огорчило?

Какой не дался ей внутри урок?

Они всё также с нежностью ластились,

Просили, чтоб она их обняла,

Погладила и чем-то угостила…

Для них она желанною была.

Им было всё равно, какая внешность,

Они всё также были ей друзья,

Всё также её искренне любили…

Вести иначе было и нельзя.

Живущие в горах воспринимали

Кто мил им не по внешней красоте,

А по теплу, что сердце излучает,

По щедрости души и доброте.

И видя это, девушка дорогой

Покой невероятный обрела,

Прочь удалились ранящие мысли.

Теперь она прекрасно поняла,

Чем вызван был отца гнев, в самом деле.

Понятно стало, почему потом

Никто из близких ей подруг, знакомых

Не пригласил зайти, как прежде в дом,

И что случилось это не навечно,

Что ей придётся многое успеть.

Подумалось вдруг: «Место с зеркалами

Дало возможность внешность разглядеть,

Однако для того ль предназначалось?»

Несчастной не дано было спросить,

Что в зале том должно на самом деле

Волшебного иль нет, происходить?

И мысли её будто прочитались.

Старушка после ужина зажгла

На этот раз лучину подлиннее

И разговор неспешно повела:

«В тебе, похоже, зреет любопытство.

Ты не смогла осмыслить новый зал,

Лишь потому, что быстро удалилась,

Себя, увидев в множестве зеркал.

Чуть позже в них картинка изменилась.

Верней сказать, смениться бы могла,

Когда бы ты уйти не поспешила,

А несколько минут подождала.

На самом деле этот зал волшебен,

Там можно будет встретиться с людьми,

Что очень интересны при общенье,

Хоть будут в зазеркалье – не внутри.

Тебя они увидят не такою,

Какою видишь ты себя сама,

А той, с какой ты явишься душою…

Поэтому тебя я не вела

До времени в означенное место.

Ещё два зала в храме моём есть,

Которые тобой не посещались.

Попасть туда особенная честь.

Спешить не станем, чтобы не испортить

Возможное для редких волшебство.

Поверь, когда закончатся два года

И ты купца увидишь своего

И он тебя невестою признает,

В тех залах ты уж будешь не одна.

Пока ж учись и впитывай познанья

До времени, когда взойдёт звезда».

Что за звезда, старушка не сказала,

А спать ушла, лучину загасив.

Девица ж в мыслях время убыстряла,

Ужасный лик, на время позабыв.

И снова дни помчались, будто птицы

Летевшие в далёкие края,

К теплу тянувшись, а сильней мечтая

Вернуться, где родней была земля.

Чтоб ни было, а девушка скучала.

Покинутые некогда места,

Надолго никогда б не заменила

Любая неземная красота.

Учеба шла успешно. Ей давалось

Слегка коснуться чьей-либо руки,

И дивное виденье отзывалось,

Светясь волшебным светом изнутри.

Она плыла красиво, как богиня

По тропке, что сияла серебром,

Сама свет лучезарный излучая,

При этом одаряя всех теплом.

Теперь молчавшей жестом доводилось

Позвать к себе, иль дальше удалить…

Она могла в безмолвии спокойно

С живущими вокруг поговорить.

Скажу вам больше, среди гор высоких,

Она была любимицей зверей,

Отзывчивых на искреннюю душу,

Что не в цене порою у людей.

И вот когда всё стало получаться,

Хозяйка храма повела её

В заветный зал, покрытый зеркалами,

Как в дивное владение своё.

А гостья образ страшный позабыла

И снова повстречавшись теперь с ним,

Покинуть помещенье не спешила,

А стала ждать… Стекло окутал дым,

И в зазеркалье появились люди,

Что были в это время на балу.

Пришедшая лик жуткий изменила,

И за стеклом вернула красоту.

Хозяйка храма стала ещё дивней.

Мерцающий, как звёздами наряд,

Волшебной её делал и конечно

Притягивал невольно каждый взгляд.

Пред главной все почтительно склонялись,

Подчеркнуто оказывая честь.

И вряд ли б кто из нас засомневался,

Кто бесподобным балом правит здесь.

Участники приятно улыбались,

Чем девица ответить не могла.

Она держала свято обещанье.

Приветлива глазами лишь была

И тем, что подавала мягко руку,

Даря своё сердечное тепло.

И, как ни странно, этого хватало.

Гостям не нужно было ничего

Иного. Они также приклонялись

Пред нею очень низко, а потом,

Стоять, не смея рядом, удалялись…

Как вдруг над зазеркальным потолком

Зажглись на люстрах огненные свечи,

Запели скрипки, извещая тем,

Что в данный миг должно что-то случиться,

Известное, конечно же, не всем.

Хозяйка храма, встав по центру зала,

Немного выждав, речь произнесла:

«Позвольте мне сегодня вас поздравить

С красавицей, что я к вам привела.

Такою стать вы все ей помогали,

Как и она не смея говорить.

И вот настал тот час, когда могу я

Уверенно о главном объявить.

Чтоб всё сбылось, о чём вы так мечтали,

Я разрешаю каждому сказать

Буквально в двух словах, как она может,

Того, кто ей желанен опознать.

Вы знаете, что бал будет недолог.

Спасенье ваше ходит рядом с ней.

Теперь лишь от красавицы зависит

Вернутся ли к вам облики людей.

Скажите ей о чём-то самом важном,

Стараясь смыслом девушку не сбить,

Свершая один круг лишь в лёгком танце.

Итак, начнём. Нам надобно спешить».

Хозяйка храма тут же удалилась,

Оркестр из скрипок дивно заиграл,

И круг для танца стал намного шире,

Насколько позволял зеркальный зал.

Конечно, замышлялись здесь не пляски,

Не звонкий стук ударов каблучков.

Волшебная мелодия манила

Кружиться, в синем поле васильков,

Порхать легко среди больших ромашек,

Подхваченной воздушною волной …

И в этом удивительном пространстве

Свободной быть и всё же не одной.

Девица ощущала сердцем счастье,

А тот, кто её первым пригласил,

Был явно на другом сосредоточен,

И это за улыбкою не скрыл.

Он двигался изящно и пластично,

Свою партнёршу с нежностью держа.

О главном ни на миг не забывая,

Он произнёс, успеть сказать спеша:

«Избранник твой не просто крепкий воин,

Он сердцем и душой против войны.

И пусть тебя нисколько не пугает,

Что будет он, возможно, как и ты…»

На этом речь партнёра оборвалась,

Ведь он без остановки передал

Красавицу уже в другие руки,

Чтоб следующий важное сказал.

Легко кружащий девушку мужчина

Глазами указал на свет огней

И вымолвил: «Среди венцов блестящих

Единственный определить сумей.

В одном лишь пламя свеч отобразится…»

На этом был закончен второй круг,

И новый незнакомец очень резко,

Буквально вырвал девушку из рук,

И начал говорить, ещё не сделав,

Положенные мягкие шаги:

«Ты ощутишь рукой и сердцем холод

От тех, кто для проверки лишь пришли…»

И круг не сделав до конца, девицу,

Стоящему поодаль передал,

А тот, на миг, задумавшись, промолвил:

«Возьми с собой, того, кто облизал

Когда-то тебе щёку в знак признанья».

Красавец в вальсе гостью закружил

И тут же, будто так и замышлялось

Другому дивный танец уступил.

У девушки от быстрого движенья

Уже кружиться стала голова.

Внутри росло великое волненье.

Она боялась позабыть слова.

Поток подсказок дальше продолжался:

«Когда избранник скажет: «Я люблю»,

Смотри в глаза. Кто взгляд невольно спрячет,

Укажет на неискренность свою».

Тут музыка внезапно оборвалась.

Зеркальный зал мгновенно опустел,

Погасли наверху большие свечи,

И облик измененья претерпел…

В огромных зеркалах из двух одна лишь

По-прежнему красавицей была.

И девушка с печалью созерцала,

Что, то была, конечно, не она.

Уродство, что вернулось, убивало…

Хозяйка подопечную взяла

Тотчас за руку с нежностью и быстро

На воздух из пещеры повела,

И всю дорогу до избы молчала,

Возможно потому, что по пути

Зверюшек подопечная ласкала,

Ведь те тепла желая, рядом шли.

Лишь в доме, когда женщины остались

Без лишнего вниманья чьих-то глаз,

Когда для освещения лучина

Таинственным огнём в избе зажглась,

Общение безмолвное прервалось.

Насытившись горячею едой,

Хозяйка тихо девушке сказала:

«Мне нужно побеседовать с тобой.

Ты, находясь здесь, счёта дням не знала

И смену лет увидеть не могла.

В моём краю всегда царило лето,

Сказать вернее поздняя весна.

Ни снега, ни дождя, ни жара солнца,

Ни красочно окрашенной листвы,

Ни обнажённых от ветров деревьев

В моих местах не созерцала ты.

Мы все к тебе привыкли, и поверь мне,

Расстаться будет грустно нам с тобой,

Но что поделать, время пребыванья

В моём дому отмерено не мной.

Я только помогла тебе немного,

Предвидя, что наступит вскоре час,

Когда всё то, что мы в тебе взрастили,

Прольётся светом радужным на нас.

Два года незаметно пролетели.

Вот-вот в ночи засветится звезда,

Что путь тебе к желанному укажет.

Ты после приведёшь его сюда.

Конечно, если выдержишь условья,

И если их исполнит также он.

Пока же, друг желанный тебя ищет

И в образ твой по-прежнему влюблён.

Вы даже не могли себе представить

На что для доказательства любви,

Для долгого безоблачного счастья

На время небеса вас обрекли.

Жених твой сам на это согласился,

С одним условьем – свидеться лишь раз

До срока наступленья испытаний,

Конечно не с такой, как ты сейчас…

Вы оба в час заветный изменились.

Ты зря переживала, то, что он

Не задержавшись гостем в доме, скрылся

И не признался, что в тебя влюблён…

Ему нельзя в то время было медлить,

Да и тебе не стоило тогда

При нём ужасно видоизменяться…

Он не забыл бы это никогда.

Я чувствую, что вскоре всё начнётся.

Глянь за окном, каким цветом кусты

И приглядись получше, не поднялись

Близ них невероятные цветы?

И если в полночь будет всё, как прежде,

Иди, не сомневаясь, отдыхать.

Природа известит нас, когда звёзды

Решат свою царицу приподнять».

Девица, безусловно, подчинилась.

А за окном всё было, как всегда:

Зелёные кусты и перед ними

Обычная, неброская трава…

И в полночь ничего не изменилось.

Вздохнув легко, она забылась сном,

Дающим расслабление и отдых,

И очень поучительный притом.

Ей нужно было многое осмыслить,

Припомнить хорошенечко слова,

Что сказаны ей были, как подсказка

И, что хозяйка вслух произнесла.

В них было что-то важное… Возможно,

Значительнее встречи двух сердец.

Ещё есть день и вечер вызнать правду.

Такому был не рад бы лишь глупец.

Рассветные лучи скользнули мягко.

Никто из них девицу не будил.

Казалось, что светящиеся нити

Боялись сон спугнуть, что ещё плыл,

Давая подсобрать побольше силы,

В других мирах волшебных побывать.

Во сне сегодня деве дозволялось

Молчание двухлетнее прервать.

Она была в то время в дивном храме,

Стояла в угасающем луче

И спрашивала: «Кто в зеркальном зале

Подсказывал о чём-то важном мне?»

И там, во сне ей голос незнакомый

Ответил: «Ты признать их не смогла,

Лишь потому, что до исчезновенья

Представших там, была не рождена.

Сказать могу, что многие – соседи,

И только в твоих силах их спасти.

Сумей вернуть красу себе обратно

И в храм того, кто любит привести

При этом, не сказав ему ни слова.

Не вздумай покуситься на обман.

Он должен в храм идти по зову сердца,

И следовать, без принужденья – сам».

Волшебный луч угас. С пропавшим светом,

Окончился и этот дивный сон.

В окно уже давно светило солнце,

Как в праздник был накрыт шикарно стол,

Сидела в ожидании старушка…

Она покой девицы берегла

И никого в дом дивный не впускала,

А тихо пробуждения ждала.

Когда ж от сна очнулась её гостья,

Да и себя в порядок привела –

За крытый стол с ней рядышком присела

И разговор неспешный повела:

«Сегодня, как тебе бы не хотелось,

Мы в храм, что скрыт от многих, не пойдём.

Нам нужно день, что небом предоставлен,

В делах особых провести вдвоём.

В дальнейшем до тебя моя опека,

К большому сожаленью, не дойдёт,

И тропка, как её б ты ни искала,

Одну, увы, сюда не приведёт.

Я так же, как вчерашние партнёры,

Танцующие резво на балу,

Скажу одну из тайн, что не вскрывала

До сей поры пока что никому.

В твоём селе из-за меня когда-то

Случилась жесточайшая война.

Заморский «князь» хотел меня взять силой,

Да так, чтоб я была посрамлена

За то, что я прилюдно отказалась

Наложницею стать, а не женой.

Мужчины наши наглость не стерпели

И за меня вступили в страшный бой.

Пришедшие спалили всю деревню

Безжалостно, практически дотла.

Я этого не видела. В то время

Меня, в горах сокрыться повела

Незримая, неведомая сила.

Нет, нет, не думай, это был не страх.

Меня, как будто гнали, хоть при этом

Свет жизненный давно померк в глазах.

Очнулась я, как ты вот в этом доме,

В старушку обратившись в один миг.

И если б кто нашёл меня, то в жёны

Мечтал бы взять, наверно лишь старик.

Уйти отсюда силы не давали.

Сокрытый храм я не сама нашла,

Меня туда всё также чья-то сила,

Когда пришла в себя я, повела.

Не сразу мне далось значенье храма

Без помощи желаемой понять.

И если я уйти не успевала,

То доводилось даже замерзать.

И было всё до той поры пока я

Не отыскала предпоследний зал.

Лишь только там волшебный Дух пещерный

Мне кое-что о храме рассказал.

Назначил он меня всему хозяйкой,

С условием, что я буду творить

Дела, что доброту вселяют в сердце,

Что душу, как цветок могут раскрыть.

Я многому должна была учиться,

Стараясь, каждый зал душой принять.

Одно не знаю, почему селяне

В волшебный храм мой стали попадать.

Они туда являлись как виденья,

В них начисто отсутствовала плоть.

Внутри их ощущался жуткий холод,

Который трудно было побороть.

Никто не исчезал. Их стало больше.

Поверь, такое может лишь пугать.

Не грей я храм, здесь правила бы стужа,

Что зуб на зуб не стал бы попадать.

Да, впрочем, ты всё это ощутила,

Когда впервые внутрь со мной вошла.

Ты знаешь, что я краски не сгущаю…

А то, что их спасти лишь ты могла,

Я прочитала по настенным знакам.

Всё, что писалось, на тебе сошлось:

И то, что ты предстала некрасивой,

И то, что за каменьев дивных горсть

Готова обо всём забыть на свете…

Что ты безмолвна будешь, знала я,

И то, что забредёшь еле живая,

Сюрпризом не явилось для меня.

Сюда ради прогулки не приходят.

В спасенье всех и мой есть интерес,

Ведь я старушка тут, а мне б хотелось

Почувствовать себя среди невест.

Чему могла, тебя я обучила.

Осталось лишь одно – сплести вуаль

Из травок тонких-тонких. Лик под нею

Ты спрячешь, если суженого жаль.

Пугать его, я думаю, не стоит.

Загадочностью всех заворожи.

И юношу, что станет близок сердцу

Всем, что теперь умеешь, удержи.

Мы лоскутки сплетём с тобой сегодня,

Чтоб скрыть надёжно ужасы лица.

Тебя воспримут, будто королеву.

Ты школу, как вести себя прошла.

Придётся нам с тобой поторопиться.

Уж очень быстро пролетает день.

Старушка тут же палкой постучала

По полу, и увидев чью-то тень,

Спросила: «Что просила, мне достали?»

И в этот миг на убранном столе

Пучки из травок тоненьких предстали

И нити золотые, в том числе.

Хозяйка из карманчика достала

Два тоненьких серебряных крючка.

Один себе оставила, второй же

Девице удивлённой отдала.

«Надеюсь, ты вязать крючком умеешь?

Всё просто, нитку с травкою свивай

И сделай в две ладони край из петель,

А дальше в ширину ткань расширяй.

Трава приятно пахнет, с ней дышаться

Тебе даже в жару будет легко.

Златая нить на солнце блеск покажет.

Количество её невелико,

Но крепость она даст, и взгляд притянет.

Ты этим и воспользуйся тогда.

Я слышала, что нам с тобою нужно

Позвать дружка давнишнего сюда.

Конечно он теперь уж не лосёнок,

А сильный и могучий взрослый лось.

Раз сказано, так он тебе поможет.

Сегодня он к нам явится как гость.

На нём ты, восседая, и поедешь.

Тебя он, если нужно, защитит.

До времени будь с ним. Твой друг волшебен,

Хотя обычным кажется на вид.

И вот ещё. Не вздумай принижаться.

Какою бы ты внешне не была,

Теперь внутри тебя большие силы:

Любовь, большое сердце, доброта,

А это, верь мне, многого ценнее.

Лишь тот, кто дорожит тем и поймёт,

Сокрытую внутри тебя загадку,

Тот жизнь с тобою в счастье проведёт…»

Старушка, подопечную учила,

Пока вязали, многому чему.

И, безусловно, также приоткрыла

Секрет, что не вскрывала никому.

Задолго, как в их местности стемнело,

Работа вся была завершена.

Явился в гости лось, он был огромен.

Рога, большая, гладкая спина…

Конечно, в дом его уж не впустили,

Он просто лёг у входа словно страж,

Показывая мощь свою и силу,

И украшая видимый пейзаж.

Когда настала ночь, всё изменилось.

Покрылись серебром вокруг кусты,

А возле них высоко приподнялись,

Цветы невероятной красоты.

Они нежнейшей музыкой запели,

При них затих в одно мгновенье мир,

И ровно в полночь звёзды замигали.

Их будто бы волшебник иль факир

Под куполом заставил расступиться,

Чтоб в центре встала главная звезда,

Невидимая ранее на небе,

Что ярче и крупнее всех была.

И то, что наступил час расставанья,

И девушка, что гостьей здесь была

Должна покинуть их, все понимали,

Но до поры, пока та не ушла,

Хозяйка ей сказала: «Приоденься.

Тебе наряд придётся свой сменить.

Здесь у меня всегда тепло, как летом,

Но там, в миру, иначе может быть.

Я дам тебе плащ с тёплою подкладкой.

Под ним ты не замёрзнешь, а ещё

Он цветом схож и с камнем и с землёю.

Под ним будет убежище твоё.

Заметь, что платье в цвет травы зелёной,

В узорах, как налитая листва…

И это тоже, думаю, поможет,

Чтоб ты видна не каждому была.

Прошу, с людьми будь очень осторожна.

Тебя не все пытаются искать.

Я знаю, как в дальнейшем будет сложно

Единственного юношу признать.

Сумеет подсказать лишь твоё сердце.

Сейчас переоденься и ступай.

Звезда тропинку выхода укажет.

Пути возврата не запоминай.

Гора вновь перепутает дорожки

И если всё случится, как хотим –

Ты будешь силой прежнею ведома,

И мы храм дивный снова посетим».

Старушка дала гостье приодеться,

Котомочку с едою собрала,

Сложила туда несколько вуалей.

Одна свободно на лицо легла,

И скрыла отпечаток чьей-то порчи.

Гостящую здесь было не узнать.

Её бы ни за что не оттолкнули,

А с почестями стали привечать.

Близ дома собрались друзья-зверюшки.

И все, кто в этот час сюда пришёл,

От щедрости, явили подношенья,

Что каждый где-то раньше приобрёл.

Зайчата подарили деве гребень,

Пернатые– заколки для волос,

Ежи – набитый коробок иголок,

Пучок из перьев лис большой принёс.

И даже волки, что её пугали,

Зачем-то рог красивый принесли.

Да что там говорить, кто жил в том месте,

Пустыми в час прощанья не пришли.

Девица обняла их, расставаясь,

Дотронулась до каждого рукой,

Даря тепло души своей, что стала

На самом деле истинно большой.

Слов ласковых никто из них не слышал,

Ведь гостья их не смела говорить,

Зато взгляд нежный, ласковость движений

Теперь могли любого одарить.

Девица пред старушкою склонилась,

Затем её объятья приняла,

За всё благодаря, расцеловала…

Рукой по её лику провела,

Давая знать, что скоро она будет

Как в храме: статной, дивной, молодой…

Она в движеньях ясно показала,

Что та и здесь заблещет красотой.

Огромный лось подставил свою спину,

И девушка, усевшись на него,

На небо наконец-то посмотрела,

Где в это время очень высоко

Звезда невероятная горела…

Хозяйка мест промолвила: «Пора!»

Ярчайший луч спустился на дорожку…

Звезда лучом деревья развела

И повела, указывая светом

До сей поры запретные пути.

Лось встал, старушке чинно поклонился

И стал неспешно по тропе идти.

Пришедшим, проводить девицу с миром,

Смотреть вослед ей долго не пришлось.

Деревья и кусты сомкнулись быстро,

За ними был невиден даже лось.

Ни треска веток, даже стук копытный

За песней нежной выросших цветов

Никто в то время дивное не слышал,

Все лишь внимали чудеса без слов.

Такого прежде не происходило,

Хоть край, скажу вам, был не из простых.

Волшебности здесь каждому хватало,

Да только в ночь, для жителей лесных

Открылся мир иной, где больше небо

Играло историческую роль.

Не каждый день цепь звёздная вставала

По кругу, чтоб внутри горел огонь

Большой звезды… Так было до рассвета.

В момент, когда Луна должна уйти,

Круг звёздный, каруселью завертелся,

Взорвался так, как будто лепестки

Цветка большого россыпью опали.

На миг стемнело… Именно на миг,

А дальше подниматься стало солнце

И первый луч пустил свой первый блик.

Зверюшки к своим норкам побежали,

И лишь старушка не ложилась спать.

Она пошла в свой храм, где можно было

За девушкой сокрыто наблюдать.

А что ж купец? Что с ним происходило

С тех пор как он в селении исчез?

Он также был направлен силой в горы,

Где редок был среди каменьев лес.

Решившийся пройти чрез испытанья,

Не устрашал, спустя часы, лицом,

Он просто стал бушующим потоком,

Рождённым высоко лежащим льдом,

Который мог в ночи преображаться,

Когда на твердь спускается туман.

Жених наш повидал довольно много

Красавиц, где водою проплывал.

Они частенько в нём отображались,

Но дивного, приятного лица,

Где б ни был, как назло не отражалось.

И каждый день, как с чистого листа

В движении его жизнь начиналась.

Порыв спуститься вниз, он не сдержал.

Препятствия легко одолевались…

Он был силён, хоть не глубок и мал.

Чрез год довольно длительных скитаний,

Когда дошло, что нужно повернуть,

Когда купец осмыслил, что напрасно

Щадяще упростил исканий путь,

Он был уже частицей малой моря

И мог так, и остаться таковой.

И вот в ночи, поднявшись при тумане,

Он встретился с красавицей Волной,

Спросив её: «Как можно ввысь подняться?

Отпустит меня море или нет?»

Он был уверен, что девица знала,

Кто может вскрыть таинственный секрет.

Она его подробно расспросила

О всём: что, как, зачем и почему?

Стоящий, явно был не из домашних,

Попавшим к ним случайно в глубину.

«Я не пойму, неужто неприятно

Свободно пребывать среди друзей?

Ведь от тебя здесь многого не просят.

Я знаю, как сложна жизнь средь людей.

К чему тебе борьба и испытанья,

Когда теперь и так всё хорошо?

Захочешь, может взять меня в невесты,

Раз ту, что долго ищешь, не нашёл…» –

Всё вызнавшая девушка сказала.

А он ответил: «Я не твой жених.

Я принял в жизни главное решенье.

Теперь я отвечаю за двоих.

И должен сделать так, как захотел бы,

Чтоб поступили в будущем со мной.

Не стоит отвлекать собой от цели,

Другая дева станет мне женой».

Волна напрасно спорить с ним не стала,

Сказав лишь: «Что ж, тебе я помогу.

Ты должен будешь глубже в нас проникнуть,

И разбудить огромную волну,

Чтоб та стеной высокой приподнялась

И хлынула на берег далеко,

Где б ты на солнце начал испаряться

И подниматься в небо высоко,

Затем пролиться дождевой водою,

Иль просто выпасть, как пушистый снег…

Тебе придётся сговориться с тучей

И с ветром, что меняет её бег.

Конечно, есть ещё одна возможность…

Я расскажу об этом не сейчас.

Уже рассвет, который превращает

В частицу моря каждого из нас.

Найди недалеко входные двери

И достучись сегодня же до той,

Что сжалится, быть может, и решится,

Подняться, чтоб упасть вместе с тобой».

Развеялся туман под яркими солнцем,

Смешался с морем сказочный поток.

В приятной беззаботности плескаться,

Позволить он себе, уже не мог.

Не зная, чем всё может обернуться,

Отправился жених к большой волне,

В то время, очень плохо представляя,

Возможную помощницу себе.

Найти входную деверь было несложно.

Она была как раз недалеко,

Труднее в неё было достучаться.

Воде такое сделать нелегко,

Ведь створки её были непростые.

Входное полотно было не дуб.

И дом, волна в котором обитала,

Не представлял собою крепкий сруб.

Внизу, на глубине, в пространстве водном

Круг созданный кораллами стоял.

Холодною и плотною стеною

Он водных слуг красиво поднимал.

Отсутствовала крыша. Чудо-двери

Собой являли, сложенный узор

Из тел мужских, скорей всего, потоков

И девушек чудесных, то есть волн.

Стучаться в них казалось бесполезным.

И вдруг купец услышал: «Говори…»

Знакомая волна ему шепнула:

«Сердца, сплетённых крепко – растопи.

И если ты сумеешь достучаться

До каждого, кто видим нам сейчас,

То в круг к большой волне пропущен будешь.

Не мешкай, делай это торопясь,

Пока тебя отсюда не прогнали,

Не вытеснили очень далеко.

Тогда вернуться к берегу обратно,

Поверь мне, будет очень нелегко.

Тебя гулять на берег не отпустят,

Ты будешь для кого-то тоже страж,

Всегда стоящий на посту, скреплённым

В узор иль стену, как друзья сейчас.

Разжалоби застывших. Я же буду

Всё время находиться за тобой,

И тихо подскажу, что делать нужно

При встрече с нашей главною волной».

Разжалобить? Но чем? Что знают воды

О жизни и страданьях на земле?

Поймут ли здесь, когда бы он поведал

Стоящей страже что-то о себе?

Купец стоял, мучительно решаясь

Историю о жизни донести.

Он видел, как ограда изменялась.

Суровость лиц внушала: «Уходи!»

Тянуть с попыткой пробной, достучаться,

Похоже, жениху было нельзя.

Он видел, что его безмолвно терпят,

Столкнуть на глубину уже, грозя.

В тот миг, когда стена могла «взорваться»,

Явившийся сказал: «Передо мной

Стоят не люди – водные потоки.

В миру, где вы живёте, я чужой.

И если б не нужна была мне помощь,

Конечно, я сюда бы не пришёл,

А стал бы рядом с берегом плескаться,

Спокойно пребывая среди волн,

Но я хочу опять стать человеком.

От этого зависеть будет жизнь

Той, что прекрасней нет на белом свете.

Судьбой своею мы переплелись.

Я сам решил пройти чрез испытанья,

Заставив это сделать и её.

Она должна сдержать обет молчанья,

Монашески вести житьё своё

До той поры, пока её не встречу,

Средь многих дев опять не отыщу,

И если наша встреча не случится,

Подобного себе я не прощу.

Не встретившись, желанная увянет,

Как брошенный, растоптанный цветок,

И всё из-за того, что я, дав слово,

Сдержать его, по глупости, не смог».

Стена и двери стали благосклонней.

У каждого чуть-чуть смягчился взгляд.

Они с заинтересованностью ждали,

Чем именно их здесь разъединят.

Слов сказанных, похоже, было мало.

Пришедший вдруг услышал: «Продолжай!

Я вижу, что ты стал им интересен.

Историю поглубже раскрывай».

Купец, скажу, был вовсе не оратор.

Он не готовил пламенную речь,

И знать не мог, каким доступным словом,

Он мог хоть искру пламени разжечь,

Поэтому сказал: «Передо мною

Сплетённые, красивые тела,

Но в них, похоже, стужа. Наше солнце

Ещё не подарило вам тепла.

До вас сюда лучами не добраться.

Прийти на помощь может лишь любовь.

Она одна по жилам разгоняет

Застывшую от безразличья кровь.

Во мне огня большого нет пока что.

Одно желанье, только и всего,

Но я мечтаю, чтобы моё чувство

При встрече с наречённой возросло.

Сейчас вы будто воины стоите,

Но чтобы вы могли меня понять,

Бурлящие и сильные потоки

Должны красавиц водных приобнять,

Те мягкостью и нежностью ответить,

И постараться выстроить узор

По виду схожий с сердцем человечьим,

Как прежде не стояли до сих пор».

Глаза переплетённых загорелись,

Им тут же захотелось изменить

Привычный в построении порядок,

Чтоб, как пришедший, также ощутить

Хотя б намёком чувство, что согреет…

Они мечтали разбудить «любовь»,

И потому большими пузырьками,

Мгновенно взволновали свою кровь.

Стоящие тотчас перемешались,

И дверь, что здесь препятствием была

Исчезла. Изменённые сказали:

«Мы все и есть огромная волна.

Ты видишь пред собой большое сердце,

Которое сам сделать подсказал,

Но видимо совместной нашей силы,

Ты, юноша пока не осознал.

Мы можем высоко сейчас подняться,

Чтоб водами тяжёлыми упасть

На близкое людское поселенье…

Сумей сдержаться там и не пропасть.

Однако знай, что наше появленье

Сродни опустошающей войне.

Что мы ударом на земле накроем,

Трофеем в море заберём себе.

И если ты сейчас на то согласен,

Плыви и мы восстанем за тобой…»

Осмысленно всё было за мгновенье…

Жених сказал волне: «Нет! Нет! Постой!

Мы не должны чинить кому-то горе,

Мечтая о невиданной любви…

Народ не должен жить с водою в ссоре

И строиться от берега вдали.

Мне нужно проложить путь к возвращенью,