Текст книги "Сказка о молчаливой девушке"

Но как-нибудь иначе, а не так.

Я не хочу виниться пред любимой

В дальнейшем за подобный страшный шаг.

Прошу вас, подскажите, как возможно

Вернуться вновь в далёкие края,

Покоя на земле не нарушая.

Природный мир – единая семья,

Где смысл существованья – процветанье.

Вот вы сейчас прониклись теплотой,

И видитесь огромным, щедрым сердцем,

Что сжалится, возможно, надо мной.

Совместное решенье – ваше право,

Его я с уважением приму.

Поможете – сердечное спасибо,

А нет, придётся биться самому».

И тут же хоровыми голосами

Ответила огромная волна:

«Конечно, ты не будешь брошен нами,

Раз ты пришёл за помощью сюда.

Тебе придётся, в самом деле, биться,

Ведь ты не мы… Ты не совсем вода.

Поблизости отсюда, возле моря

Стоит безлюдно голая скала.

На ней не строят гнёзда даже птицы,

Настолько она гладка и строга.

И нас она ни капли не боится.

На ней не удержать воды глотка.

Но если эту глыбу перепрыгнуть,

То сразу попадешь в огромный грот,

В котором потаённая ложбинка

До озера подземного ведёт.

Тебе как раз попасть туда и нужно,

Хоть сделать это будет нелегко.

Скала отполированная встала

Над морем нашим очень высоко.

Ты будешь ощущать свои удары,

Да так, что нестерпима будет боль.

И если ты готов пойти на это,

Тогда нам подтвердить это изволь».

Жених-поток услышал: «Соглашайся!» –

То прошептала девушка-волна,

Она за ним обещано стояла

И будто часа нужного ждала,

«На самом деле, это лучший выход,

О нём я и хотела рассказать.

Из озера подземного возможно

Подняться. Там доступно разузнать

Секрет, как можно выше оказаться.

Ответ твой ждут. Быстрее выбирай.

Потоки на посты вернуться могут,

А с ними сестры-волны, так и знай».

Ну что сказать… Губить чужие жизни

И горе причинять жених не мог.

На этом своё счастье не построишь.

У предков его был такой урок.

И выбором он указал на гору,

Настроившись заранее на боль.

Он отчего-то был сейчас уверен,

Что озеро сыграет свою роль

В его судьбе значительно быстрее,

Для прочих незаметным волшебством.

При этом мир людской не пострадает,

И он с женой вернётся в отчий дом.

Волна, ответ, услышав, удивилась,

Затем заволновалась, как кипя,

И голос, будто хор многоголосый, сказал:

«Ты выбор сделал для себя.

Тогда плыви вослед за пузырьками.

В дальнейшем встанешь уж передо мной.

Я подниму тебя, а ты старайся

Взлететь, чтоб в гроте обрести покой».

Вода, немедля, двинулась привычно,

С большою силой, увлекая всех

К скале, что возвышалась одиноко,

Надеясь, безусловно, на успех.

Жених-поток, наверное, отстал бы,

Но девушка – чудесная волна

Его собою бережно обвила

И следом за другими понесла.

На самом деле, как и сообщалось

Плыть до скалы пришлось недалеко.

И встать перед огромною волною

Далось потоку нашему легко.

На первый раз, когда его подняли

И бросили на каменную плоть,

Подобная нежданная внезапность

Поток сумела быстро расколоть

С ужасной болью только лишь на брызги.

Вода внизу в единое слилась…

Жених не отступал, прощаясь с жизнью…

Волна большая снова поднялась,

Теперь стараясь быть хоть сколько выше.

Решившийся запрыгнуть вновь не смог

Достичь хотя бы краешка вершины

И вниз сошёл на очень малый срок.

Стихия ни на миг не отступала.

Волна довольно сильно возросла,

Возможно потому, что в этом действе

Была теперь с поддержкой, не одна.

Поток, справляясь чудом с жуткой болью,

Всё время был пред нею впереди.

В борьбе прошли часы, а не минуты,

Но всё же, не бессмысленно прошли.

Совместный труд успехом увенчался.

Поток через скалу «перешагнул».

Волна с живой поддержкой скрылась в море,

Сменив на шёпот разъярённый гул.

Побитый, но добившийся успеха,

Меж тем, был снова в сказочном миру.

Волна, похоже, тоже здесь гостила,

Раз рассказала в точности ему

Про грот и потаённую ложбинку,

Которую не мог он избежать.

Вода здесь, в самом деле, пропадала.

Поток тихонько начал исчезать

И вскоре оказался в дивном месте,

Где под землёю, средь больших камней

Лежало озеро зелёное, в котором

Вода была не просто горячей –

Она кипела, поднимаясь, паром.

Приплывший слиться, к счастью, с ней не мог.

Пред ним стояла странная преграда –

Довольно твердый, но живой порог.

С потоком он общаться начал первым:

«Зачем ты пожелал сюда попасть?

Скала нам рассказала, как ты бился,

Чтоб в грот через вершину её пасть.

То, что ты не совсем вода, мы знаем,

Нас этим невозможно удивить.

Но стоило ль, тебе на самом деле

Сюда без приглашенья заходить?

На это нужны веские причины…

И мы хотим услышать от тебя

Историю, достойную вниманья,

Что убедит нас в том, что ты не зря

Сюда стремился…» Твердь скривило губы,

Тем самым недовольство показав,

А может быть, подчеркивая этим,

Что у неё не слишком добрый нрав.

И гость незваный рассказал подробно

Об испытанье выбранном своём,

Лишь умолчав о том, в чём он девице

Признаться должен был пред алтарём.

Рассказ не из приятных был,

Причиной ему явиться к суженой в село

Была война… Вину чужих загладить,

На небе возложили на него.

Он искренне на это согласился.

И после ни на миг не пожалел,

Что выдал за купца себя в том месте

И думами девицы овладел.

А озеро в то время поостыло.

Пар лишь слегка стелился над водой.

Стоящая надёжная преграда

Не думала менять лик строгий свой,

Но всё же, после слов, не угрожала,

А будто продолжения ждала.

Она не просто так сейчас молчала…

За ней крутиться начала вода

И с каждым поворотом подниматься,

Пока перед потоком во весь рост

Зелёная царевна не предстала…

Лик, платье, даже локоны волос

Всё было в цвет прозрачных изумрудов.

Она была при этом хороша,

Хотя в глазах её царила властность

И жуткий холод выдала душа.

От этого в том месте над потоком

Поднялся ожидаемый туман,

Гость водный, как случалось с ним и раньше,

Мужчиной пред явившейся предстал.

Он не был, хоть на сколько, дивной меньше.

Сейчас они смотрелись наравне.

Зелёная красавица сказала:

«Ты, видимо не слышал обо мне

И потому так яростно стремился

Преграду побыстрее одолеть,

Не зная, что попав сюда, возможно

Не помощь обрести, а встретить смерть.

Признаюсь, ты пришёлся мне по нраву.

И раз уж пожелали небеса

Тебя водой бегущею представить

И помогла прийти сюда волна –

Я окажу содействие, однако

Мне хочется тебя предупредить.

О всём свершённом в этом месте мною,

Ты должен умолчать, иль позабыть,

А главное сейчас не испугаться,

Войти в бурлящий жаром кипяток.

Я заключу тебя в свои объятья,

Чтоб ты исчезнуть навсегда не мог.

Внутри меня колючий, жуткий холод.

Я мёрзну даже в жгучем кипятке.

Я вынесу тебя к вершине горной

С условием, что ты поможешь мне

Согреться, окунув себя в прохладу.

Мы вместе пробежим чрез сто дорог.

Они легко дадутся. Лишь однажды

Ты должен будешь одолеть порог,

Где слово, непременно, своё сдержишь.

Как именно, сказать я не могу,

Но если обещание исполнишь,

То я тебе в дальнейшем помогу.

Шагнуть сейчас придётся в неизвестность,

Доверившись во всём, на время, мне,

Но путь назад, тобой давно отрезан.

Отсюда не вернуться вновь к волне.

Так что решайся: прозябать ли рядом

Иль в горы победителем взойти?

Вода, как видишь, снова закипает…

Осмелишься – объятия прими».

А что тут думать? Не затем явился

Жених, чтоб продолжать бесцельно жизнь.

Он девице волшебной подчинился.

При первом шаге, камни разошлись

И в озере легли дорожкой узкой,

Да так, что забурливший кипяток,

Шумя и кое-где бросая брызги

Не мог коснуться шествующих ног.

Зелёная царевна улыбнулась,

Прекрасно зная, что гость ожидал

Свариться в кипятке или подняться

Смешавшись с ним, как водянистый пар.

Лицо её на краткий миг смягчилось,

Но тут же, посерьезнело, когда

Поближе подошедший к ней мужчина,

Покрылся яркой краскою стыда,

И вовсе не упал в её объятия,

А медля, продолжал, как столб стоять.

Красавица со строгостью сказала:

«Ты должен мне и дальше доверять…

Считай, что я сестра тебе, не больше.

Для матери твоей, я молода.

Ты не жених мне, как я ни невеста…

Пока мы всего-навсего – вода.

Насчёт меня не сильно обольщайся.

Я в действиях своих всегда вольна.

Меня считают многие коварной…

Но в обещаньях я всегда честна».

Мужчина ощутил сильнейший холод

И больше не раздумывал уже.

Смиренно он отдал себя в объятья

Красивой изумрудной госпоже.

Тут озеро сильнее забурлило,

Хозяйка вод растаяла, крутясь,

Пещера, сотрясаясь, загудела,

Открыв проход, куда вода слилась.

Поток ничто не видел и не слышал.

Он был, как будто в коконе теперь

И ясно ощущал, какие муки

Испытывать мог в клетке дикий зверь.

Однако вскоре он увидел небо.

Вода забила гейзером… Вокруг

Земля смотрелась горною долиной,

Где озеро образовало круг

С зелёной и горячею водою.

Здесь не было пока что никого,

Поэтому волшебная царевна

«Гулять» пустила друга своего,

Сказав при этом: «Отдохни немного.

Мы лишь в начале долгого пути.

И нам с тобой придётся ещё долго

С такими передышками идти.

При этом я тебя предупреждаю,

Случись, что рядом будет человек,

Ты скованным останешься в объятьях.

Коль выпущу, то только на ночлег».

Красавица его не обманула.

Путь долгим был, и я хочу сказать,

Что озеро, минуя переходы,

Заметно стало телом остывать,

Царевна же при этом пуще мёрзнуть.

Она лишалась прежних дивных сил.

Поток казался деве бесполезным,

Ведь он не так горяч собою был,

Как кипяток или костёр огромный.

А он молил быстрей встретить порог,

Где сдержит наконец-то обещанье,

Суть коего, узнать пока не смог.

Летели дни и время приближалось

К черте, когда жених должен найти

Единственную, ту, что ожидала,

И слова не могла произнести.

А он ещё всё не был на вершине,

Откуда начинался его путь.

Чем дальше, тем, он больше сомневался,

Что встретится с красой когда-нибудь.

Но вот однажды, выйдя на поверхность,

Когда поток предстал, как человек

В поднявшемся, густеющем тумане,

Белёсом, словно первый мягкий снег…

Зелёная царевна, содрогаясь

От холода, высоко поднялась

И вслух произнесла: «Ну, наконец-то

Я к месту назначенья добралась!»

Попутчик удивлённым был. Казалось,

Что местность была в точности такой,

Которая встречалась многократно:

Ущелье с редким лесом и травой.

Но парень в самом деле ошибался.

Чрез белую густую пелену,

При сумерках, когда укрылось солнце

И ночь на небо стала звать луну,

Царевна нежным голосом запела

На странном, непонятном языке,

По скалам побежали словно волны

Огни, ложась полоской в вышине.

Вначале всё так именно казалось,

Но вскоре, когда чудо-огоньки

Заполнили поверхность покрывалом

И стали у подножия, близки,

Твердь, спящая таинственно ожила

И тихо проскрипела: «Это ты,

Настырность, проявляя, заявилась,

С собою захватив поток воды?

Неужто, он с условием согласен?

А может он не знает ничего?

Да, в принципе сейчас это неважно!

Чего гадать? Представь-ка мне его!»

Поток в то время вовсе не скрывался,

Он внутренне давно уж был готов

По просьбе совершить, что пожелают,

Чтобы достичь быстрее берегов,

Где всё, что предначертано, свершится.

Царевна указала на него,

Сказав при этом: «Пред тобой мужчина,

Который не боится ничего,

И думаю, что слово своё сдержит,

Ведь ради цели многое стерпел.

Он со скалой, как воин, насмерть бился,

Когда попасть ко мне в грот захотел.

Ему я доверяю. Пообщайся.

Мне только остаётся ожидать.

Прошу лишь сделать это поскорее.

Ты знаешь, я устала замерзать».

Лица скалы гость водный не увидел,

Он только слышал: «Раз передо мной

Стоит не трус, а истинный мужчина,

Что здесь готов рискнуть и головой,

То пусть шагнёт к подножию поближе.

Ты ж, как всегда, нам не мешая, жди.

Надеюсь, чудо всё-таки случится,

А нет, назад быстрее уходи

Иначе окончательно замёрзнешь…»

Стоящий в ожидании поток

Шагнул, не ожидая предложенья

И встал так близко к тверди, как лишь мог.

Огни, что набежали, вдруг погасли.

В кромешной темноте было нельзя

Что-либо в отдалении увидеть

И даже в одном шаге от себя.

Зато слова все слышались трёхкратно.

Их, видно, повторяли для того,

Чтоб тот, кому они предназначались

Не спутал ненароком ничего.

Твердь властно и сердито проскрипела:

«Надеюсь, что настал тот «звёздный» час,

Когда одна из вод заговорённых

Сумеет осчастливить видом нас.

Для этого ты должен дать согласье

Себя на части ровно поделить.

Семь, из которых, станут вновь твоими,

Восьмой придётся мне тебя лишить.

Она позволит девушке согреться,

Чтоб даже поостывшая вода

Её ласкала, а не холодила,

И лёд души растаял навсегда.

До времени ты поделённым будешь.

Восьмую часть ты сможешь возродить,

Любовью наполняя своё сердце.

Она способна вновь соединить

В единое, что будет мной разбито.

Условия, конечно непросты…

Однако только эта часть восьмая

Царевне даст ту малость теплоты,

Что ей, к несчастью, долго не хватало.

Гарантий на успех в дальнейшем нет.

Любовь в сердца не я, увы, вселяю…

Решайся и быстрее дай ответ».

Конечно же, такого поворота

Событий, наш герой не ожидал.

Он должен был сдержать, бесспорно, слово,

Раз выполнить его пообещал.

И отступать нельзя, хотя возможно,

Его деленье может погубить,

Но он же знал, что движется к невесте,

Которую мечтает полюбить,

А значит, чудо может совершиться

Во благо и на радость сразу всем.

И если это так, то дав согласье,

Он не рискует, в общем-то, ничем.

Но как продлятся поиски при этом,

Представить он, конечно же, не мог.

Неужто, станет жалкими ручьями

Сильнейший и красивейший поток?

Об этом он спросил, ещё не видя,

Кто именно сейчас с ним говорил.

Ответ его немного озадачил

И даже очень сильно удивил,

Ведь он услышал: «Ты уже на месте.

Откуда не придётся дальше плыть.

Сюда попасть осталось лишь невесте…

Решится ли она вновь подпустить

К себе поближе? Тут не так всё просто…

Вам надобно друг друга покорить.

Тебе придётся сделать верный выбор,

А девушке тебя определить,

Душою, ощутив биенье сердца.

Его на части я не поделю.

Единственный останется тем самым,

С которым я лишь видимость солью…

Она должна услышать – ты увидеть

Реальную живую красоту,

Которая не броска и не манит,

Лаская взгляд проезжих за версту.

Сумеешь от неё не отступиться,

Когда она доверится тебе –

Задуманное выльется в реальность,

И счастье не покинет вас в судьбе.

Я, кажется, о всём предупредила,

Но так и не услышала ответ!

Тебе уже давно пора решиться

Уверенно сказать нам «Да!» иль «Нет!»

Тут голос замолчал, а с ним и эхо,

Что вторило отчетливо ему.

Всё замерло в смиренном ожиданье,

Что сделало ещё мрачнее тьму.

Поток подумав: «Что же, будь что будет!»,

Согласье дал, ответив твёрдо: «Да!»

И тут на небе ярко засияла

Та самая огромная звезда,

Вкруг коей встали малые светила…

Та самая, что девушку вела

Тропою неизвестною от дома,

Где та, учась два года, прожила.

Туман исчез. Мужчина стал водою.

Поток, как тесто, кто-то в руки взял,

Подбросил вверх и тело средь расщелин

В восьми частях мгновенно уровнял.

Одна из них влилась тотчас же в воду

Прибывшего в то место озерца,

Где влага окончательно остыла.

Царевна своё тело подняла

И стала ещё более прекрасной.

Присутствовал румянец на лице…

Скала огнями снова засветилась

На миг, не забывая о купце.

При ярком удивительном сиянье

Звезды и тверди, выстроились в ряд

По виду семь красивых, дивных принцев

От коих оторвать непросто взгляд.

У каждого в руках венец волшебный,

Точь-в-точь такой, с каким пришёл в село

Купец когда-то. Правда, среди многих

Один лишь был не копией его.

И снова голос сильный и скрипучий,

Теперь уже при свете зазвучал:

«Чрез несколько часов настанет утро.

Мне хочется, чтоб ты сейчас узнал,

Что днём все части станут водопадом.

Никто отсюда вниз не убежит.

Бояться тебе этого не надо,

И пусть душа об этом не дрожит.

Я воду заберу в себя обратно.

А вечером, как явится закат,

Вновь выпущу мужчинами на волю.

И будет продолжаться сей обряд

До той поры, пока ты и невеста

Не сделаете выбор главный свой.

Тогда не от меня будет зависеть

Останешься ли ты навек водой

Иль станешь тем, кем был и даже краше…

Я умолкаю, ведь пришла пора

Тебе проститься с озером зелёным,

Пока царевна к морю не ушла».

А та уже, как листик не дрожала.

На воздухе ей было хорошо.

Она теперь свободно пребывала

В прохладе. Градус волн был заглушён,

Но, то царевну больше не пугало.

Все силы, что расходовались зря,

Направились в другое направленье.

Царевна посмотрела на себя

И стала на глазах преображаться.

Внутри неё лучиться начал свет.

В тот миг могло любому показаться,

Что краше этой девы в мире нет!

Жених поддался чарам, как другие,

Но тут же, был царевной охлаждён.

Она сказала: «Мне прекрасно видно,

Как обликом моим ты восхищён!

Да только я сиять не стану вечно,

С рассветом мне придётся стать водой…

Мой суженый давно заждался в море

И, в общем-то, в долгу перед тобой,

Ведь я ужасно раньше замерзала

И в море пасть с вершины не могла.

Теперь, какой бы влага не предстала,

Во мне не образует холод льда…

Спасибо, что сдержал сегодня слово!

Не первым ты поднялся пред скалой,

Но только ты единственный решился

Разбить на части дивный образ свой

И даже безвозвратно поделился

Частицей своей пламенной души.

Сейчас вас семь и вы не только схожи,

А словно принцы внешне хороши…

Мне хочется вручить за то подарок.

Не всем, конечно, а лишь одному,

В ком сердце удивительное бьётся.

Кто он средь вас пока я не пойму,

И потому отдам волшебный перстень

На сохраненье матушке – скале.

Он заблестит на пальчике невесты.

Так ты не позабудешь обо мне.

Достаточно его на землю бросить

И тотчас же о чём-то загадать,

А что в то время будет вам дороже,

Не каждому дано предугадать,

Но думаю, что всё случится в помощь.

Теперь прощай, уж первые лучи

Большого солнца просятся на землю…

Скала, прошу, подарок забери

И спрячь от глаз чужих, хотя б на время».

Царевна ловко дар передала,

И закружившись, под водой исчезла,

Затем и вовсе с этих мест ушла.

Звезда, что ярче всех была, угасла,

Ночь уступила царствие заре.

Скала огни, мигая, притушила,

Чтоб не тянуть внимание к себе,

А семь мужчин мгновенно притянуло

К вершине удивительной скалы,

И каждый, с первым лучиком рассвета

Стал падать вниз каскадами воды.

Теперь для всех представилась возможность

Получше это место разглядеть.

Внизу было достаточно пространства,

Где можно погулять и посидеть.

Огромная красивая поляна,

Расставшись с дивной гостьей из воды

В лучах, что согревали, приподняла

Пахучие чудесные цветы.

Казалось, что сюда ещё ни разу

Никто до этих пор не заходил.

Притягивал насыщенностью красок

К себе неповторимый дивный мир.

Здесь радуясь восходу, пели птицы,

И каждый обеспечен был едой.

Манили, украшающие местность,

Букеты ягод спелой краснотой.

По тропочке, уверенно ступая,

Сюда пришёл высокий, стройный лось.

Он чувствовал себя здесь, словно дома

И явно в этом месте был не гость.

Внизу, среди травы он лёг спокойно,

Наезднице, позволив слезть с него.

Погладив его, девушка привстала,

Но не ушла от друга далеко.

Ей захотелось спать, причём так сильно,

Что, кажется, в словах не описать.

Она накидку тут же расстелила

И стала, отключаясь, засыпать.

Сказался день насыщенный работой,

А так же ночь, прошедшая без сна.

Сейчас девице было безразлично

В какое место привела тропа.

В животном зарождалось беспокойство.

Он глаз своих огромных не смыкал,

А слушал, чтоб не хрустнула где ветка,

И шорох некий слух не испугал.

Боялся лось чего-то не напрасно,

Не всё лучисто в жизненном миру.

Добро и зло извечно ходят рядом…

Кто ближе не известно никому.

Вот и теперь, когда девице всё же

Случилось, хоть немного отдохнуть,

Отчетливо раздался конский топот.

Спешащий на поляну держал путь.

Лось девушке лизнул легонько щёку,

В том месте снова выбелив лицо.

Она тотчас от грёз своих очнулась,

С вопросом посмотрела на него,

Почувствовав опасность, приподнялась

И скрылась с другом в зарослях кустов.

Им ждать пришлось всего одну минуту,

Как показалось несколько голов

Коней огнём горящих, красногривых.

При них, конечно, были седоки.

По счастью они быстро удалились,

Но были так от девушки близки,

Что если бы она была заметна,

Её бы обнаружили легко.

Кто знает, чем закончилась бы встреча…

Вид был у них недобрый далеко.

Промчавшиеся, видимо, спешили,

Боясь прибыть куда-то, не успеть,

И потому в то время не старались

Кого-то среди веток разглядеть.

Да и сказать тон, платья и накидки

Внимания к себе не привлекал.

Девица время выждала немного

И вышла осмотреться… Лось шагал

С ней рядом. Продолжалось то недолго,

Он бережно схватился за рукав

И потащил в укрытие обратно

Бег, тех, кто возвращался распознав.

На дивный луг явилась первой лошадь,

Что убегая, выбилась из сил.

Она рвалась вперёд изнемогая…

Рывок последний, ноги подкосил.

И бедная, буквально повалилась

Поблизости спасительных кустов.

Девица, быстро сняв с себя накидку,

Укрыла ей лежащую без слов,

Затем с сопровождающим подальше

На всякий случай тихо отошла,

В душе своей, конечно же, надеясь,

Что помощь не напрасною была.

Ей было распрекрасно снова видно,

Как мимо по поляне пронеслись

Всё те же удивительные кони,

Что видимо за павшею гнались.

Когда пропали слышимые звуки,

Стучащихся неистово копыт,

Лось деву удержал, и выйти не дал,

Боясь, что она тут же угодит

Под зоркий взгляд несущихся по следу

Трёх воронов, чернеющих как смоль.

Казалось, что они осуществляли

С небес над местом зрительный контроль.

Но нужного предмета не заметив,

Беседуя о чём-то меж собой,

Неспешно, наконец-то, удалились,

И местность снова обрела покой.

Теперь уже не сдерживая боле,

Друг девушку «на волю» отпустил.

Он в этом был и сам заинтересован,

Ведь знать хотел, кого же плащ укрыл?

Вопрос стоящий, тут же разрешился.

Под тканью, боясь звучно захрапеть,

Лежала белогривая лошадка,

Не веря, что сумела уцелеть.

Подняться ей, похоже, было трудно,

И всё, что совершить она могла,

Так только подчинившись, стать покорной…

Достаточно душа пережила

Тревог небеспричинных и волнений,

Что мало кому можно пожелать.

Внушающий спокойствие, взгляд девы,

Указывал: «Нам можно доверять».

В глазах читалась доброта и нежность.

Вуалью легкой скрытое лицо,

Животное нисколько не пугало.

То было безразлично для него.

Зато горячих рук прикосновенье,

С приятной передачею тепла,

Скользя невинно, сняло напряженье.

Лежащая, как будто ожила.

Вернулись вновь утерянные силы…

Но девушка привстать ей не дала.

Она её накидкою прикрыла,

Введя лошадку в состоянье сна.

Сама же, чтоб ничто не отвлекало,

Пошла тотчас же местность осмотреть.

Что говорить, ведь всё при свете солнца

Намного проще можно разглядеть.

Искрящиеся чудо-водопады,

Что падали к подножию скалы,

Ей показались странными, ведь воды

Внизу в дальнейшем были не видны.

Скала в себя упавшее вбирало,

Земле, не подарив даже глотка.

Девица, очевидному, не веря,

К возвышенности ближе подошла

И захотела влагой насладиться.

Но сделать это ей не удалось.

И я скажу, такое приближенье

Ей дорого, довольно обошлось.

С вершины понеслись на землю камни,

Решив девицу тем предупредить,

Что шаг подобный сделан был неверно.

Живая твердь могла её убить.

Запомнив это, девушка подальше

От странных водопадов отошла,

Приметив, что поблизости стояла,

Раскинув ветви дивная ольха,

Указывая то, что где-то рядом

Иной источник вод чудесных есть.

И чуть поодаль гостья, в самом деле,

Нашла родник, что обрамлён был весь

Красиво и довольно необычно.

Из тоненьких камней был сделан свод,

Где можно было от дождя укрыться,

Или от солнца если припечёт.

Неясно чьей заботливой рукою

Сложились лавки из точёных глыб.

Вода, пробив породу, поднималась,

Фонтанила, являя собой гриб,

Чем с лёгкостью давала дотянуться

До влаги. Сделать было то легко.

Однако даже здесь поток прохладный

Являл себя не очень далеко.

Он внутрь скалы куда-то удалялся,

В которой был заметен тайный ход.

У девы создавалось впечатление,

Что кто-то в доме каменном живёт.

Быть может, страх беспочвенный закрался,

А может тень мелькнувшая внутри,

Сюда зашедшей, просто показалась,

Когда они с попутчиком зашли.

Напившись и набрав воды немного

Для той, что мирным сном давно спала,

Решили наши путники вернуться.

Присутствовать здесь дева не могла.

Ей было в этом месте неуютно,

Душою зябко и не по себе…

И потому, когда они вернулись,

Она шалаш построила себе.

Лось натаскал для этого ей веток,

Помог строенье ими укрывать.

День шёл к концу, природа затаилась

Пред тем, как деве чудо показать.

И сразу с проявлением заката,

Когда девица, сидя на холме,

Расчесывала волосы, и в мыслях

«Блуждала», размышляя о судьбе,

Накидка, что недавно согревала

И укрывала от пытливых глаз

Упавшую, слегка зашевелилась,

А далее и вовсе поднялась,

Затем она от тверди оторвалась,

Ещё скрывая, что внутри неё,

И бережно тотчас же опустилась

На место опустевшее своё.

И из неё неспешно появилась

Красавица, приятная собой.

Она была, бесспорно, несравнима,

С той, что была испорчена бедой.

Глаз оторвать от эдакого чуда,

Скажу вам, было очень нелегко.

У молчаливой девушки проснулись

Восторг и зависть… Где-то глубоко

Пронзила боль, что ей с ней не сравниться!

Хотелось приподняться и уйти…

Заметив это, вставшая сказала:

«Не хочешь знать, что будет впереди?

Сначала мне хотелось бы за помощь,

Тебя подружка, поблагодарить.

Ведь ты и твоя дивная накидка

Позволили спастись и вольно жить.

Ты смотришь так, как будто бы желаешь,

Меня, увидев, тут же убежать.

Совсем недавно ты была со мною

Приветлива, как ласковая мать.

Неужто, я тебе такой не нравлюсь?

Чем именно пугает облик мой?

Готовься, что сюда прибудут сёстры,

Что девицами станут под луной.

И верь мне, за чудесное спасение,

Ты станешь им роднее всех родных.

Не знаю, с какой целью ты скрываешь

Под травною вуалью дивный лик,

Но взгляд твой говорит, что ты прекрасна,

Как, видимо, чудесна и душа.

Прошу тебя, не бойся и останься,

Раз ты сюда случайно забрела.

Тебе придётся нас совсем недолго,

Всего три дня ночами потерпеть.

В дальнейшем мы покинем это место,

Чтоб недруг не сумел нас углядеть.

Присутствовать здесь риск для нас,

И всё же, мы с сёстрами бываем иногда,

С мечтою стать пригожими на солнце,

У дивного, большого родника.

Предсказано, что если в тёмном небе

Покажется огромная звезда,

И поведёт своим лучом волшебным,

Прокладывая яркий путь, сюда,

То колдовство, нависшее над нами,

Развеется навеки, наконец.

Не знаю как, но роль свою сыграет

Блестящий бриллиантами венец.

Что будет? Как? Об этом не сказали…

Да и пускать сюда нас не хотят.

Не для того, поверь мне, совершили,

Лишая красоты, лихой обряд.

Вчера звезда зажглась. Я не сдержалась

И с утренним рассветом унеслась.

Ты видела, что значила поспешность.

За мной толпа наездников гналась,

Желая возвратить к себе обратно

И более на волю не пустить.

Но видимо судьба распорядилась

Иначе… А ещё так может быть,

Что ты должна быть к этому причастна.

Прошу тебя, постой, не уходи.

Неужто, тебе так не интересно,

Что станет совершаться впереди?»

И той, что была ревностью ранима

К чужой невероятной красоте,

Вдруг стало отчего-то очень стыдно.

Однако при гнетущей немоте,

Она сказать что-либо в оправданье

Движенья, чтобы скрыться, не могла,

А потому, привстав, к девице дивной

Неспешно, грациозно подошла,

Руки её по-дружески коснулась,

Глазами свои чувства показав.

Соперницу ей стало даже жалко.

А та о самом главном рассказав,

Взяла её за руку и тотчас же

В то место, где родник был, повела,

К словам своим признание добавив:

«Ах, как я долго этого ждала!»

Лось только наблюдал, не приближаясь.

Он видно знал, когда нужно вступить.

Пока ему казалось, что надёжней

Ему от глаз чужих, сокрытым быть.

Девицы же присели на скамейку

У бьющего фонтаном родника,

Красиво уложили свои косы

И выпили не мене глотка

Воды, что стала будто бы хрустальной.

Раздался топот быстрый и глухой.

Он нарастал, но та, что превратилась

В красавицу знак сделала рукой,

Что это ожидаемо. И вскоре

При солнце, заходящем, среди трав

Предстали шесть ухоженных лошадок,

В одно мгновенье девушками став.

Они были не хуже, чем сестрица,

На каждой был особенный наряд.

Их невозможно было перепутать.

Един был лишь холодный, колкий взгляд.

Сердечной теплоты в нём не читалось.

Девицы были дивно хороши,

Но та, что по глазам других читала,

Сказала б об отсутствии души.

Однако видя радость близ сидящей,

Безмолвная лишь стала наблюдать,

Как те поочерёдно обнимались,

Стараясь девушку не замечать.

И тут при всех вершиться стало чудо.

Шум странных водопадов вдруг исчез,

Их просто за мгновение не стало,

Зато, как продолжение чудес,

Поднялись у скалы семь дивных принцев.

Они собой так были хороши,

Что яркостью своей не уступали

Тем, что предстали девами в глуши.

И чудеса на том не прекратились.

Из входа, куда вёл водой родник

Неведомый мужчина показался.

По сути это был почти старик,

Одетый по-простому, ненарядно.

Его приход красавиц напугал,

А он присел на лавочку близ девы,

Сказав при этом: «Я тебя узнал.

Ты та, что днём напиться приходила,

И та, что привела сюда звезда.

Как видишь, в этом месте на поляне

Теперь в ночи ты будешь не одна.

И потому тебе будет нестрашно.

Вам нужно познакомиться сейчас.

Чтоб было веселее, я исполню

Одну из песен, значимых для вас.

Слова просты в ней будут и понятны,

В куплетах, что я стану повторять

Содержится порядок неких действий,

В которых себя должен показать

Буквально каждый, кто сюда явился.

Безмолвно… Слов нельзя произносить.

Запомните, что даже малый шёпот

Из вас любого может погубить!

Присматривайтесь лучше, ощущайте,

Ищите пару. В первой из ночей

Вам нужно будет лишь определиться,

Кто среди всех приятней и милей.

Взгляд притянуть к себе не так-то просто.

Дев восемь… Больше ровно на одну.

Не вздумайте мешать кому-то в танце,

Нечестность я увижу и пойму,

Тогда уж понапрасну не ропщите,

Кто провинится, больше не придёт

В ночи на эту дивную поляну

И счастье своё не приобретёт.

Я вас предупредил о самом важном,

Что нужно будет сделать в этот раз.

О завтрашнем рассказывать не стану.

О том нет смысла говорить сейчас.

Итак, вставайте в круг. Я начинаю.

Как только звёзды спустят вниз лучи,

Ты, чьё лицо укрыто под вуалью,

Показ движений первою начни».

Слова, что были сказаны пришедшим,

До каждого мгновенно донеслись.

И девушки, и юноши послушно

В круг встали, но за руки не взялись.

Поток воды, поделенный на части

Признать свою красавицу не мог,

А та, что много месяцев молчала,

Узрела семь похожих женихов.

Нельзя сказать, что было в чём-то проще

И тем, кто повстречался в первый раз

С мужчинами, что вниз с вершин спустились,

Из вод бурливых в принцев превратясь.

Доверия, пока не наблюдалось.

Признать того, кто сердцу будет мил,

Окинув всех коротким, быстрым взглядом,

Никто не смог и не определил.

Меж тем девица, что свой лик скрывала

Вошла, как было велено ей, в круг.

Платок расшитый, тоненький достала,

И стала от волненья слышать стук

Взволнованного, трепетного сердца.

Она сейчас, как будто в первый раз,

Должна была плоды ученья в храме

Уверенно представить напоказ.

Когда, казалось, все были готовы,

С небес спустили нежные лучи