Текст книги "Русский крестьянин в доме и мире: северная деревня конца XVI – начала XVIII века"

Всего из этой вотчины А. П. Салтыкова, насчитывавшей 95 жилых дворов, в солдаты мобилизовано 15 человек, причем их «отдано» из тринадцати дворов, а «взято» из двух[133]133
  Там же. Л. 936–961.


[Закрыть].

В поместье Алексея Ивановича Дашкова в д. Кивернино Воздвиженской вол. жил Исаак Михайлов 57 лет с женой Варварой Дементьевой 54 лет и детьми Евдокимом 14 и Мариной 19 лет. «А в книге 1710 году в том дворе написан у него Исаака брат, и он с сыном Леонтьем умре. А брат ево Григорей отдан в салдаты в первой на десять набор». В той же деревне хозяйствовал 47-летний Дмитрий Перфильев с женой Ефимьей Осиповой 37 лет и двумя сыновьями Алексеем 17 и Андреем 10 лет, дочерью Анной полугода, а также с своим родным, холостым братом Дементием, которому 67 лет. В 1710 г. «в том дворе написан их племянник Яков Данилов, он отдан в салдаты в десятой набор, а сын ево Иван умре тому третий год. На том дворе две избы»[134]134
  Там же. Л. 457об., 458. Поместье А. И. Дашкова, состоявшее из д. Василево с 3 деревнями, в 1678 г. принадлежало думному дворянину Федору Ивановичу Леонтьеву. См. Л. 454об.


[Закрыть].

В поместье Ивана Андреевича Дашкова, описание которого помещается в книге вслед за описанием поместья Алексея Ивановича Дашкова, что свидетельствует об их соседстве, существовала д. Голеда. В ней в 1717 г. учтен двор вдовца Филиппа Михайлова 60 лет с сыном Ильей 40 и его женой Ксеньей Егоровой 30 лет, их женатым сыном (внуком Филиппа) Кириллом 16 лет. В книге 1710 г. «в том дворе написан Семен Естифеев», который умер «тому третей год, а жена его Устинья скитаетца в мире. А дети Иван отдан в солдаты в пятой набор, племянник Никифор отдан в солдаты в шестой набор». Сын теперешнего главы двора Филиппа «Дмитрий с женой умре тому третий год»[135]135
  РГАДА. Ф. 350. № 556. Л. 469.


[Закрыть]. Двое крестьян из этого двора пополнили число мобилизованных в следующие друг за другом призывы. Трое крестьян – глава двора в 1710 г. Семен и сын действующего дворохозяина Филиппа Дмитрий с женой умерли в один, 1715, год. Жители двора, состав которого за время между переписями сменился, вероятно, не чужие друг другу, а были связаны какой-то степенью родства.

За обоими представителями семьи Дашковых по переписи 1717 г. в Воздвиженской вол. вкупе насчитывалось 33 двора, из них в солдаты были отданы крестьяне из 6 дворов и из одного – взят.

В д. Фокино вотчины князя Михаила Яковлевича Лобанова-Ростовского в Кубенской вол. имелся двор Варлама Карпова 45 с женой Агриппиной Терентьевой 35 лет и пятью детьми – Иваном и Васильем 11 и 3 лет, тремя дочерями 13, 6 лет и полугода. Написанный в книгах 1710 г. дядя главы Матвей Ларионов «ходит в мире», а сын Варлама «Фома здан в салдаты сего года (1717 – Е.Ш.) з десяти дворов». Вслед за названной описана вотчина Ильи Ивановича Мещерикова, расположенная, видимо, в близком соседстве. В д. Песей Погост из двора Симона Селуянова 57 лет с 30-летней женой Анной Степановой и двумя женатыми сыновьями Яковом 28 лет, у которого 20-летняя жена и 6-летний сын, и Антоном 17 лет с 16-летней женой, бездетными, и еще с 6-летним пасынком значившиеся в 1710 г. «дети» – Галахтион «здан в салдаты в десятый набор, Петр умре тому три годы». В другой деревне той же вотчины Обухово двор Емельяна Андреева 67 лет с 57-летней женой Апросиньей Тимофеевой, сыном 10 и дочерью 15 лет поставил в солдаты племянника, который «отдан в седьмой набор»[136]136
  Там же. Л. 1052, 1058, 1059.


[Закрыть]. В данных случаях не только вместо «взят», но и вместо «отдан» применено «сдан», и использование в записях, следующих непосредственно друг за другом, «сдан» и «отдан» следует воспринимать как синонимы.

Некоторые наблюдения, сделанные по поводу употребления обеих формулировок, показали, что при описании духовных вотчин преобладало выражение «взят» в солдаты, а светских – наоборот «отдан» в солдаты. Оба они, выражая одно действие, показывают, что не мобилизуемое лицо было его активным носителем, его позиция была страдательно-пассивной. Оборот «взят в солдаты» можно считать общепринятым, стандартным, другой же – «отдан в солдаты» конверсивен ему. Известно, что в переписях участвовало несколько переписчиков, и разные из них могли описывать духовные и светские владения. Можно полагать, что переписчик первых был предрасположен к употреблению глагола «взят», а переписчик вторых – «отдан», и это при минимальном числе выражений противоположного варианта. Вполне допустима мысль о том, что переписчики использовали оба выражения как взаимозаменяемые. Однако налицо – явное преобладание одного из них, причем при описании экономически разнохарактерных владений, какими были поместья и вотчины. Объяснить отмеченное обстоятельство только вербальной склонностью переписчиков к одному из разбираемых выражений вряд ли достаточно. Полагаю, что при применении конструкции с «отдан» проявляется некая общинная и/или внутривотчинная специфика, ориентированная на выбор кандидата в солдатскую службу. Подкрепляет мой довод до некоторой степени следующий факт. В вотчине Ивана Михеевича Квашнина-Самарина в д. Ерденево был двор 67-летнего Алексея Ларионова с 50-летней женой Прасковьей Андреевой, с их женатым сыном Федором, у которого свой годовалый сын, а также с двоюродным братом Алексея Иваном Дорофеевым 57, его женой Соломонией Никоновой 45 лет и их младенцем – дочерью 10 недель. В соседнем дворе «по осмотру» оказались 45-летний Тимофей Дорофеев с 35-летней женой и 7-летней дочерью. Как обычно, после перечисления жителей этих дворов ко второму из них помещено сопоставление с переписными книгами 1710 г., и в данном случае оно – развернутое и редкое по своей подробности. Приведу его целиком. «А в переписных книгах 1710 году написаны были в том дворе Иван и Тимофей Дорофеевы дети з женами и з детьми, а не писаны были каким случаем в тех книгах в особом дворе, про то он, староста и выборной не ведает. А при переписи, как писал в то число перепищик Петр Слепушкин, они писали их Ивана и Тимофея Дорофеевых во дворе с Алексеем Ларионовым, а не в особливом дворе, и подати они платят с одиннадцати, а не с двенадцати дворов»[137]137
  Там же. Л. 1035.


[Закрыть]. Из текста вытекает прямое участие общинных представителей – старосты и выборного в подаче сведений («сказок») переписчикам и опосредованное в подборе кандидата для мобилизаций.

В записях о наборе в работники на строительство новой столицы выявляются несколько вариантов. Естественно, наиболее часто встречается следующий: «Взят в работники в 17… году». Так, в д. Городок Спасо-Каменного монастыря из двора вдовца Петра Андреева 57 лет с его родным женатым братом Иваном Андреевым 37 и 7-летним сыном записанный в 1710 г. племянник Никита Игнатьев «взят в работники в 1713 году, а жена его в 1713 году умре, а дети его Петр живет в Каменном монастыре, дочь Авдотья скитаетца в мире». В поместной д. Володино А. И. Дашкова из двора Василия Леонтьева 37 лет с 42-летней женой и 3 детьми сыном 11, дочерями 9 и 4 лет, а также с 16-летним племянником Никитой Ивановым «Васильев брат Иван взят в работники в Санкт Питербурх в 1711 году». В вотчинной д. Вепрево Афонасия Тимофеевича Савелова был двор братьев Гавриловых – Дмитрия 35 лет с 25-летней женой и Ивана 34 лет, вдовца, у них же племянник Григорий Алексеев – 10 лет. В 1710 г. был написан Гаврило Семенов, их отец, «а он и з женою умре в 1716 году. Сын ево Алексей взят в работники в Санкт Питербурх в 1706 году»[138]138
  Там же. Л. 110, 457об., 979.


[Закрыть].

В этом варианте имеется конкретизирующая разновидность «взят в плотники». В вотчине Спасо-Каменного монастыря в д. Пригород, относящейся к с. Борисову, из двора Кирилла Анфиногенова 59 лет с 56-летней женой Афонасьей Аверкиевой и вдовой Анной Антоновой 44 лет с ее сыном 9 лет был «взят в плотники в Санкт Питербурх в 1714 году» сын Кирилла Иван. В монастырской же д. Горка Минина жили супруги 47-летний Дмитрий Тимофеев с 49-летней женой и с женатым сыном Федором 28 лет, его 23-летней женой и с младшими холостым сыном Андреем 26 лет, дочерью Татьяной 20 лет. Из пояснительной записи следует, что в 1710 г. во дворе «написан Федор Семенов, а он пострижен в Каменном монастыре. А дети его Иван взят в плотники в Санкт Питербурх в 1716 году, сын же его Григорей да племянник Никита с братом Дмитрием Нефедовым и сыном Родионовым (так!) умре в 1714 году». К 1717 г. двор обезлюдел, и в нем теперь живет указанный Д. Тимофеев, но «он Дмитрий Тимофеев переведен из деревни Петрешина в 1712 г.»[139]139
  Там же. Л. 119об., 117.


[Закрыть]. Непонятно, был ли он подселен к еще живым до 1714 г. Григорию с племянниками и Ивану Федорову до его ухода в плотники в 1716 г. или после того, как он его покинул. В конечном счете, монастырские власти за счет оставшегося во дворе единственного мужчины, четверо родственников которого умерли в один год, планировали решить поставку по мобилизации. В опустевший же двор была переселена семья, перспективная для демографического роста и тяглоспособная. Примечателен следующий факт. В уже упоминаемом с. Ильинском А. П. Салтыкова хозяйствовали женатые Федор Михайлов 50 лет и «брат его родной» Борис Михайлов 32 лет, дети у обоих не показаны. «А племянник их родной Илья Иванов холост 20 лет послан в нынешнем 1717 году в плотники в Санкт Питербурх»[140]140
  Там же. Л. 941об.


[Закрыть].

За стольником Дмитрием Герасимовичем Скрипициным в д. Подольное находился двор 45-летнего Григорья Иванова с 35-летней женой Пелагеей Герасимовой с женатым сыном Иваном 25 лет с его 30-летней женой, и еще с младшими сыновьями Иваном же 17 и Петром году, также «у него ж брат родной» Семен 30 лет с женой 40 и сыном 17 лет. В книгах 1710 г. значился «у них же брат двоюродный Илья Киприянов» – 27 лет с женой Матреной Гавриловой 30 лет, «и они в сходе», и сразу следует продолжение: «Аника Киприянов взят в плотники в Санкт Питербурх в 1714 году и там умре, а жена ево Анна» – в мире, «сын Сидор взят в плотники в 1715 году. На том дворе две избы»[141]141
  Там же. Л. 1115.


[Закрыть]. К 1710 г. этот двор определенно населяло четверо двоюродных братьев с женами и детьми: два сына Ивана – Григорий и Семен и также два сына Киприана – Илья и Аника, а их отцы, естественно, были родными братьями. Потомков Киприана к 1717 г. во дворе не осталось, семья его сына Аники использована для набора на строительство Петербурга, куда взят сам Аника, умерший на работах, и в следующий год его сын Сидор, жена же Аники и мать Сидора обречена на скитание. Возможно, забранные в плотники Аника и его сын Сидор, во-первых, были хорошими мастерами или, во-вторых, хозяйственно слабее, чем оставшиеся братья Григорий и Семен Ивановы, которые были старше, особенно глава двора Григорий, и могли оказать давление на Анику. Во всяком случае, налицо реальный пример решения поставки работников за счет боковых родственников в неразделенной семье.

Приведенные записи, казалось бы, схожие по форме и мало отличаются друг от друга. Однако, первая «взят в работники» говорит об общем наборе мастеровых людей, а вторая о целенаправленном наборе работников определенной профессии.

В варианте «взят» в Санкт-Петербург встречается еще одна, причем очень важная по последствиям для судеб семей, разновидность: «взят на вечное житье»[142]142
  Там же. Л. 82об.


[Закрыть]. Она относится к наборам как на общие работы, так и по специальностям. В д. Долматово епископа Ростовского и Ярославского был двор 44-летнего Леонтия Митрофанова с женой Марьей Ивановой 40 лет и 20-летним сыном, женатым на одногодке Марье, и пока «детей у них нет» В 1710 г. здесь значились родные братья главы Леонтия, один из которых Никита «взят в плотники в Санкт Питербурх с женою и з детьми на вечное житье». Другой брат «с женой бродят в мире от хлебной скудости с 1712 году»[143]143
  Там же. Л. 199об.


[Закрыть]. В вотчинном с. Ильинском А. П. Салтыкова был двор достаточно молодого, бездетного хозяина 27-летнего Ивана Исакова с 22-летней женой Матреной Ивановой, с ним же жили сноха-вдова Агриппина Иванова 42 лет и брат Григорий Гаврилов, видимо, двоюродный с женой 32 лет и их тремя сыновьями 10, 6 и 2 лет. В 1710 г. «в том дворе написан тесть его Иванов, Иван Иванов (что говорит о тогдашнем его руководстве хозяйством) и он в сходе умре. А брат ево Иван взят в плотники в Санкт Питербурх и з женою на вечное житье»; у Александра Семеновича Колтовского в вотчинной д. Ивановское во дворе Григория Юдина 43 с женой Антонидой 37 лет, женатым братом Федором 40 и его сыном 15 лет, и также с женатым Иваном 33 лет и 4-Динадочерью его «племянник Иван Трофимов с женою взят в плотники в Санкт Питербурх на вечное житье. На том дворе две избы»[144]144
  Там же. Л. 936, 113Зоб.-1134.


[Закрыть]. В приведенных случаях, а таких не много, в Петербург переселены целиком крестьянские семьи, которые изъяты из вотчин – духовной и светских.

Примыкает к варианту «взят… в работники» указание на выполнение специальной миссии. Так, в д. Писцово вотчины Ростовского епископа из двора Фаддея Иванова 55 лет с 45-летней женой и их женатым, пока бездетным, сыном 25 лет и младшим сыном 12 лет племянник главы Иван Борисов 40 лет с женой ровесницей и двумя дочерями 18 и 7 лет не был записан в книгах 1710 г. «для того, что в то число был в провожатых за государевыми коньми в Санкт Питербурхе»; или крестьянин помещика Василия Афонасьевича Протопопова Осип Алексеев 45 лет с женой 35 лет не указан в книгах 1710 г. «И он в то время» был в Петербурге, «послан был за государевым хлебом. А жена ево в то время скиталась в мире». Теперь, в 1717 г. у них двухлетняя дочь[145]145
  Там же. Л. 177-177об.; 294об.-295.


[Закрыть]. Она, скорее всего, родилась после возвращения супругов, и предположительно оно могло произойти в 1713–1714 гг.

Встречается, но реже, формулировка: «Сшел в работники…». В д. Никитино Спасо-Прилуцкого монастыря показан двор, где главами являются два брата Логин и Фрол Овдокимовы. У 36-летнего Логина – жена Марья 43 лет и пятеро детей: сыновья 15 и 12 лет и дочери 18, 14 и 8 лет. Его холостому брату Фролу 20 лет. «А отец их Евдоким Логинов постригся в Прилуцком монастыре в 1713 г., жена ево Каптелина Васильева дочь умре в 1711 году, а Иван сшел в работники в Санкт Питербурх в прошлом 1716 году, а Федор бежал безвестно в 1714 году, был холост»[146]146
  Там же. Л. 29-30об.


[Закрыть]. Родство двух последних не указано. Вчитаемся в пояснительную запись. Отметив судьбу родителей братьев-глав двора, в непосредственной логической связи с этим переписчик продолжает говорить об ушедшем в столицу Иване и бежавшем Федоре. Судя по контексту, они, скорее всего, доводились сыновьями выбывших из двора супругов и братьями дворохозяев. Косвенным подтверждением тому может стать возраст Логина и его брата Фрола, разница между которыми значительна и составляла 16 лет, промежуток более чем достаточный для рождения у родителей других детей – их братьев и сестер. Принявший постриг через 2 года после смерти жены, отец братьев ушел доживать свой век в монастырь.

Показательна судьба жителей двора Михаила Киприянова из д. Скорое того же Спасо-Прилуцкого монастыря. Самому Михаилу 33 года, его жене Анне Петровой 32 и сыновьям 12 и 8 лет. На момент переписи 1717 г. эта малая семья – остаток прежде многочисленной (11 чел.) семьи, состоявшей из отца Киприяна Естефеева, умершего в 1714 г., и его сыновей, братьев теперешнего главы Михаила. Один из них Иван Киприянов, женатый, «сшел в Санкт Питербурх в работники в прошлом 1713 году», другой – Андрей, тоже женатый, «взят в солдаты в восьмой набор», а третий, холостой брат Иван 24 лет «сшел от солдатства безвестно». Жены братьев Ивана (старшего) Февронья с сыном Иваном же (видимо, малолетним) и жена-солдатка Андрея Прасковья Артемьева «сошли в мир безвестно в вышеписанных годех»[147]147
  Там же. Л. 40об.


[Закрыть]. Можно думать, что этот двор, где у отца-главы было 4 сына работоспособного возраста и три из них – женатые, имел достаток и использован властями (общинными или/и вотчинными) для выполнения мобилизационной разнарядки. Примечательно, что, столкнувшись реально с практикой, когда одного брата «забрили» в солдаты, а второй сам подался в Петербург, возможно, предваряя официальный призыв на работы, младший из братьев, 24-летний Иван, от солдатства просто ушел. Употребленное при этом наречие «безвестно» относится, скорее всего, к дате ухода, либо местонахождению сшедшего, либо к тому и другому. Во всяком случае, мужчины этой семьи способны на решительные поступки и, по всей вероятности, рассчитывали со временем вернуться в родной дом.

Крестьянин Кириллова монастыря д. Останино Трофим Ефремов, 20-летний родной брат главы двора 30-летнего Ивана Еремеева, у которого жена-ровесница и годовалая дочь, был «холост, сшел в работники в Санкт Питербурх тому другой год». В книге 1710 г. «ево Ивана с братом не написано для того, что в то время скитался в мире». Старшему из братьев в этот период было около 23 лет, младшему около 13, и можно полагать, что они в то время «кормились» какой-то наемной работой. Вернувшись в деревню, старший брат женился, а младший решил отправиться в Петербург[148]148
  Там же. Л. 159об.-160.


[Закрыть].

Вариант «сшел в работники» также имеет разновидность, уточняющую местопребывание работника: «там ныне» или «там и живет». В д. Завраг Спасо-Прилуцкого монастыря существовал двор Якова Петрова 38 лет с женой Прасковьей Семеновой 26 лет и их трехгодовалой дочерью, с 17-летним братом, который «живет в монастыре в крыласких дьячках», а также с матерью-вдовой 70 лет. Отец дворовладельца Петр Данилов умер в 1711 г., а брат Иван «сшел в работники в Санкт-Питербурх в 1715 году, там и ныне», его 32-летняя жена с 8-летней дочерью «кормится в мире»; в д. Петраково из хозяйства супругов Петра Анисимова 38 лет с женой ровесницей и сыновьями 10 и 8, дочерью 13 лет «племянник же ево Петров Петр Тимофеев сшел в Санкт Питербурх в работники в прошлом 716 году, там и живет», а его жена с двумя дочерями «кормятся в мире с того же году»; из двора д. Ярыгино у супругов Григория Иванова 58 лет и Пелагеи Михайловой 60 лет, у которых 24-летний женатый сын Мартьян, второй сын Осип 14 лет, один племянник Матвей «сшел в Санкт-Питербурх в работники в 1716 году, там и живет», а другой племянник Алексей «взят в солдаты в шестой набор». Их отец Андрей Иванов, родной брат главы двора Григория, с женой «сошли в мир кормится в 1715 году»[149]149
  Там же. Л. 26об.-27; 32об.-33, 37-37об.


[Закрыть].

Так же, как при варианте «взят в работники», вариант «сшел в работники» конкретизируется за счет ремесленной специализации, причем с уточнением местонахождения, времени и семейного состояния: двоюродный брат умершего дворовладельца сшел «в плотники в 1715 году и там живет, был холост». Иногда уточнения весьма подробны и касаются даже состояния здоровья. В вотчине Спасо-Прилуцкого монастыря в д. Гришино жил Матвей Федоров 45 лет с женой 48 лет и своим двоюродным братом Романом Васильевым, 68-летним вдовцом, а также женатым племянником, пока бездетным. Зять Романа Иван Назарьев «сшел» в Петербург «в работники в прошлом 1714 году и там заскорбел», а его жена «кормится в мире Христовым имянем»[150]150
  Там же. Л. 31, 43.


[Закрыть]. Примечательно это редкое указание на болезнь ушедшего в работники. Вотчинник, отпустив крестьянина, безусловно, заинтересован в его возвращении, он и деревня осведомлены о его тяжелом заболевании. Другими словами, сведения об отпущенных и, вероятно, о мобилизованных в Петербург крестьянах доходили до владения, ими располагал и вотчинник. Формулировки переписи 1717 г. о сходе, скорее всего, на заработки говорят о Петербурге как новом для Севера направлении отхода. Все их разновидности интересны еще и тем, что в них «сшел» употребляется в отношении отсутствующего человека, указывая на предпринятое им активное действие.

Есть еще один вариант формулировки о работниках. В книгах 1710 г. имярек «не написан[ы], для того, что в то время был [и] в работниках в Санкт Питербурхе». Так, в сельце Михальцово Кирилло-Белозерского монастыря был двор, в котором жили 3 женатых родных брата: старший из них, глава двора, Прокофий Иванов 45 лет с женой 37 лет и детьми 5 и 10 лет, младшие – Павел 38 лет с женой 32 лет и 3-летним сыном и Осип 25 лет с женой 24 лет и двухгодовалым сыном. По отношению к двум последним братьям как раз и дано пояснение приведенного типа, о нахождении в момент переписи 1710 г. в работниках в Петербурге. Указания на возраст обоих братьев и их семейное положение помогают определить момент возвращения этих крестьян домой. У них малолетние дети 2 и 3 лет, можно допустить, что вернулись они за 3–4 года до 1717 г., и скорее всего, они были холосты, потому потребовалось еще некоторое время, чтобы подыскать невесту и заключить брак. Можно полагать, что из работников они вернулись в 1712–1713 гг.[151]151
  Там же. Л. 61—61об.


[Закрыть].

В поместной д. Погостище Степана Устиновича Кафтырева имелся двор вдовца Ивана Иванова 50 лет с 20-летней дочерью Дарьей. «У него Ивана зять Елизар Никитин» 20 лет с женой Улитой Ивановой 25 лет, дочерью дворовладельца, и их годовалым сыном Иваном. В 1710 г. «Иванов зять Елизар не написан для того, что в то время был в работниках в Санкт Питербурхе», вернувшись откуда примерно за два года до 1717 г., он женился и вступил в хозяйство тестя. В переписи 1710 г. еще числились братья Ивана Иванова: Никита с женой, Яков с женой и с детьми Федором и Анной, которые «умре тому пятой год». Примечательно указание текущей переписи 1717 г. о том, что именно «у него ж Елизара живет», а не у его тестя, обозначенного главой двора, Борис Иванов 30 лет с женой Матреной Ивановой 32 лет[152]152
  Там же. Л. 578об.


[Закрыть]. Оно подчеркивает положение зятя, обретшего самостоятельность в хозяйстве 50-летнего тестя. Обратим внимание на возраст обитателей двора: вдовцу И. Иванову – 50, его зятю Елизару – 20 лет. Получается, что Елизару в момент проведения переписи 1710 г., когда он был в Петербурге, было около 13 лет, и он не достиг 15-летия, возраста совершеннолетия. Разумеется, молодые люди начинали работать в хозяйстве рано и к повзрослению овладевали разными трудовыми навыками. А регламентировался ли возрастной критерий для использования молодых мужчин на тяжелых строительных работах, тем более в возводящейся столице, неясно. Доходившие до мест разнарядки[153]153
  См. их примеры в данной главе выше.


[Закрыть] говорят о числе и специальностях требовавшихся в Петербург работников. Понятно, что мобилизованные крестьяне, не имевшие необходимого ремесла, использовались на черных работах. Труд малолетних работников, размер оплаты которых был ниже (составлял примерно 80 %), чем взрослых, применялся, например, при сооружении Александро-Невского монастыря[154]154
  Семенова Л. Н. Указ. соч. С. 57–58, 156.


[Закрыть]. Обстоятельство, что по возвращении из столицы Елизар не вернулся в отчий дом, а «принялся» зятем, вероятнее всего оценить как вынужденное. Факт, что живущему у Елизара женатому Борису Иванову было 30 лет, а его вполне допустимое родство с И. Ивановым, тестем Елизара, не показано, косвенно говорит об обретенной за время пребывания в Петербурге житейской силе, позволившей ему преодолеть старшинство Бориса и совершать независимые действия.

В поместье Артемия Петровича Волынского в д. Подолец Сямской вол. был двор 57-летнего вдовца Ивана Федорова с сыном Тимофеем 30 лет и его женой-ровесницей, с их сыновьями 6 лет и 1 году, вторым женатым сыном 22 лет (жене 26), а также 13-летней дочерью. В книгах 1710 г. Тимофей не был записан «для того, что в то время был в работниках в Санкт Питербурхе». В том же поместье в д. Горбово имелся населенный двор из 12 человек, который возглавлял вдовец Иван Григорьев 77 лет. У него – 2 женатых сына зрелого возраста, одному Сергею и его жене по 37 лет и их 4-м детям от 13 до 2 лет, второму Ермоле 30, а его жене Марфе 28 лет и их сыну 4 года и дочери 1 год, также с ними жила 27-летняя дочь дворохозяина. В переписи 1710 г. «помянутый Иванов сын Ермола не написан для того, что в то время был в плотниках в Санкт Питербурхе»[155]155
  РГАДА. Ф. 350. № 556. Л. 506, 507-507об.


[Закрыть]. Один из этих 30-летних крестьян со строительства северной столицы вернулся в свою деревню около семи лет назад, видимо, вскоре после переписи 1710 г., ибо у него 6-летний сын, а второй, плотничавший в ней, за 5 лет до переписи 1717 г.

В поместье Артамона Ивановича Патрикеева в д. Сидоровское существовало домохозяйство Козьмы Харитонова 60 лет с 50-летней женой Анной Афонасьевой, 20-летним сыном Логином, а также женатым сыном Семеном – 30 лет с 25-летней женой и детьми Степаном 2 и Мариной 11 лет. В 1710 г. «помянутой Козмин сын Семен и з женой не написаны для того, что в то время был в работниках в Санкт Питербурхе», а записанный Козьмин «племянник Михайло Федоров з женой Авдотьей, и они умре тому пятой год»[156]156
  Там же. Л. 659.


[Закрыть]. Сыну Семена – 2 года, и время его возвращения из Петербурга домой следует определить, ориентируясь на сыновнее малолетство, и это произошло в 1713–1714 гг. Интересно, что Семен не был внесен в книги 1710 г. вместе с женой. Отсутствие же ссылки на ее скитальчество во время отлучки мужа и контекст приведенной выше записи косвенно говорят о возможности ее пребывания с мужем в Петербурге. В д. Бедрино поместья Федора Елисеевича Монастырева наличествовало хозяйство Дементия Артемьева 65 лет с женой Матреной Ермолаевой 30 лет с тремя взрослыми сыновьями: женатым 35-летним Ларионом с 30-летней женой, вторым женатым Семеном 25 лет и его 22-летней женой Анной и их годовалым сыном, а также третьим холостым Тимофеем 17 лет. В 1710 г. «у него Дементья помянутый сын Семен не написан для того, что в то время был в Санкт Питербурхе»[157]157
  Там же. Л. 692об.


[Закрыть]. Из него Семен вернулся примерно в 1715 г., обзавелся женой и сыном. К 1717 г. двор представлял собой семью с четырьмя трудоспособными мужчинами-работниками, причем у его главы 30-летняя жена, которая, доводясь свекровью своему 35-летнему пасынку, была ровесницей его жены, а своей невестки. В поместье вдовы княгини Марии Ивановны Несвицкой в д. Подол имелся двор 30-летнего Ивана с 40-летней женой Прасковьей Федоровой и сыном 11, дочерью 8 лет, который «в том году (1710 – Е.Ш) был в работниках» в Петербурге, откуда и возвратился. В том же владении в д. Матвеевская интерес представляет двор, который возглавляла вдова Анна Лазарева дочь Артемьевская жена Киприянова 70 лет. У нее 3 женатых сына: один Илья Артемьев 40 лет с 35-летней женой и их сыном Васильем 2 лет, другой Прокофий Артемьев 28 лет с женой 25 лет и двухгодовалым же сыном, и третий Игнатий 25 лет с 20-летней женой и без детей. Старшие сыновья Илья и Прокофий, не внесенные в книги 1710 г., «были в Санкт Питербурхе в работниках»[158]158
  Там же. Л. 741об., 742об.


[Закрыть]. Они вернулись, судя по их двухлетним сыновьям, за 3–4 года до текущей переписи, однако ни один из них, логичнее бы старший, не возглавил домохозяйство, которым в их отсутствие руководила их мать-вдова. На данном этапе, по всей вероятности, с точки зрения семейной стратегии рациональнее было сохранять существующее положение, когда главенство и ответственность за несение тягла лежали на матери-вдове, а ее взрослые сыновья имели некоторую возможность для хозяйственных манипуляций.

В вотчинной д. Волково Петра и Ивана Васильевичей Колтовских в Кубенской вол. Семен Савинов 40 с женой 30 лет и малолетними (3 и полгода) дочками и со своим родным братом Василием 25 и его 30-летней женой без детей, а в 1710 г. «он Семен и брат ево Василий не написаны для того, что в то время были в работниках в Санкт-Питербурхе». В том же владении в д. Обухово у Федора Васильева 50 лет с женой ровесницей и сыном 15, дочерью 12 лет и его родного брата Петра 45 лет с 40-летней женой и детьми Семеном 12 лет и дочерями 3 лет и 10 недель в 1710 г. был написан «сын Иван, и он взят в работники в Санкт Питербурх в 1715 году», а упомянутый брат Федора Петр не внесен потому, что «в то время был в работниках». Имевшиеся в 1710 г. племянники Федора «Иван да Михайло Емельяновы дети, и они умре з женами тому третий год»[159]159
  Там же. Л. 1129–1130.


[Закрыть]. Из этого двора с хронологическим разрывом в несколько лет отправлены на работы два человека. Опираясь на возраст малолетних девочек Петра, можно понять, что он возвратился из Петербурга приблизительно в 1713 г., и, словно вместо него, в 1715 г. из того же хозяйства взят другой молодой мужчина, уже сын дворохозяина. В вотчинной д. Лахмино Никиты Федоровича Юшкова был двор молодых крестьян Ивана Григорьева, ему 25 лет, его жене 20 лет, с ним же его брат Павел 13 лет. «А в переписной книге 1710 году они Иван и Павел в то число не написаны для того, что он Иван был в работниках в Санкт Питербурхе, а Павел был малолетен»[160]160
  Там же. Л. 1110об.


[Закрыть]. С кем оставался этот 3-4-летний ребенок в отсутствие старшего брата, сведений нет, как и об их родителях. Правда, в предыдущем, соседнем дворе находим Семена Григорьева 50 лет с 45-летней женой и 12-летним сыном. Записанный в 1710 г. его сын Федор был «отдан в салдаты в пятой набор». Главы этих двух дворов имеют одинаковое отчество Григорьев, возможно, они братья, но ссылки на их родство нет.

Рассмотренные варианты формулировок о мобилизациях в солдаты и в работники отличаются по характеру. В одном из них «взят» – «отдан» присутствует неотвратимое принуждение, причем в нем соединены необходимость отбывания государственной повинности и тот принцип отбора, которым руководствовалась местная община и/или вотчинник. В другом варианте «сшел», относящемся более к уходу в Петербург, но также и для «прекормления» в близкой или удаленной от деревни округе, просматривается добровольность. Община знает об уходе, и по всей вероятности, вотчинник информирован и разрешил его. Для государственных нужд крестьянин «взят» в солдаты или работники, из имения землевладельца он и взят и отдан, а для общины и тем более семьи он «отдан», из последней даже изъят как близкий (сын, брат) или боковой (племянник) родственник, как работник, соучаствующий в создании общесемейного благосостояния (в пределах допустимых возможностей) и в несении повинностно-налоговых обязательств в пользу своего землевладельца.

Как известно, мобилизация в армию во время Северной войны и на строительство Петербурга сопровождалось большими людскими потерями. В армии служили пожизненно. Солдаты навеки покидали родные деревни. Далеко не всегда удавалось вернуться вологжанам и из возводящейся столицы. Перепись использует формулу: имярек «взят в работники… и там умре». В вотчине Кириллова монастыря в с-це. Михальцово имелся многочисленный на 1717 г. двор в 12 человек Федора Никифорова 47 лет с женой Матреной 46 лет и малолетними сыном и дочерью, здесь же два его двоюродных брата Данило 40 лет и Иван 30 лет со своими женами и малолетними детьми, по два ребенка у каждого из братьев. Отсюда племянник нынешнего главы Иван Игнатьев был взят в работники «в 1712 году и там умре», а «брат ево Максим взят в солдаты в том же году». При этом внесенные в перепись братья Данило и Иван в предыдущей переписи 1710 г. «не написаны для того, что в то время ходили на судах к городу Архангельскому». Двор был наполнен взрослыми мужчинами и был использован скорее общинными, нежели монастырскими властями для решения полученной мобилизационной разнарядки. В той же вотчине в д. Сараево в 1717 г. в двух соседних дворах значатся: 52-летний Ларион Архипов с женой 54 лет и 17-летней дочерью и его родной брат 37 лет Семен с женой 32 лет и 9-летним сыном в одном, а его 25-летний племянник Андрей Анциферов с женой 23 лет – во втором; причем в 1710 г. все они обитали в одном дворе, и у Андрея Анциферова был брат Иван, «и он взят в работники в 1712 году и там умре»[161]161
  Там же. Л. 63-6Зоб., 109об.


[Закрыть]. Из двора 45-летнего Леонтия Титова с женой и 10-летним сыном в д. Мынчаково епископа Ростовского и Ярославского был взят на работы в 1714 г. его старший сын Павел «и там умре, был холост». В поместной д. Хрипулево князя Богдана Ивановича Гагарина из двора двух братьев Григорьевых, одного – Леонтия 72 лет с женой 67 лет, 42-летним женатым сыном Иваном и его сыном 2 лет, и еще двумя детьми и второго – Петра 67 лет с женой ровесницей, сыном 17 и дочкой 11 лет, внук их третьего, покойного, брата Якова был «взят в работники в Санкт Питербурх в 1715 году, там умре»[162]162
  Там же. Л. 209об.-210, 398об.-399. О жилищных условиях работников, присланных в порядке отбывания государственной повинности, см.:СеменоваЛ.Н. Указ. соч. С. 169–170.


[Закрыть].