Текст книги "Секреты Ротшильдов"

На войне как на войне

Однажды вечером в магазин в гетто приходит неизвестный и спрашивает Герша Либмана – одного из служащих, работающих за прилавком. Час поздний, Либман ушел домой, оставался только Майер Амшель, готовый закрываться. Посетитель уходит, но возвращается на следующий день с той же просьбой.

На этот раз Ротшильду кажется странным, что незнакомец хочет непременно поговорить с его подчиненным, у которого не предполагается личных отношений с клиентами, кроме благодарности и чаевых. К тому же Майеру Амшелю нравится смелый, берущийся за любое дело Либман. Мальчик, пусть и с несколько ограниченными в целом способностями, вышел из нищеты и научился читать, поступив на работу. Он стал идеальным и радушным служащим, незаменимым для успешной работы компании, и к тому же влился в семью.

Озадаченный Ротшильд впускает посетителя и выясняет, почему тот спрашивает его служащего и откуда с ним знаком. Незнакомец сразу признается, что купил для него кое-какие ценные предметы и хочет знать, куда их доставить. Майер Амшель удивлен. Проявив настойчивость, он узнает сумму: тысяча луидоров! Как простой клерк с месячным жалованием в три флорина мог достать такие деньги?

Поняв, что что-то здесь нечисто, и опасаясь попасть под обвинения, незнакомец выкладывает все начистоту: его покупатель заказал много ценных вещей и отдельно указал держать сделку в секрете.

Вместе с комиссаром полиции Майер Амшель проводит обыск в доме Либмана: они находят несколько редких вещей и монет, взятых из магазина.

Либману предъявляют улики и арестовывают. Он признается, что поддался искушению – сначала вынес один предмет, затем два. Воспользовавшись суетой магазина, где посетители без конца приходят и уходят, он набрал целый мешок луидоров и поставил его у двери.

Объемы торговли и вправду внушительны. Среди толкающихся покупателей, ожидающих обслуживания, иногда трудно не запутаться: товары и драгоценные предметы приносят и уносят настолько быстро, что сложно строго вести отчетность. По оценкам Ротшильда, общая украденная сумма составляет около 30 000 флоринов.

Наконец Либмана бросают в тюрьму. Его отец умоляет выпустить сына, предлагая все возместить. Его тоже бросают в тюрьму за пособничество. После допроса выясняется, что эта семья уже была замешана в дурных делах: деда Либмана осудили за воровство и в наказание отрезали ему ухо. Такой приговор, впрочем, не слишком суров: в те времена за кражу краюхи хлеба ребенка могли повесить.

Ротшильд потрясен и предается самокритике. Так легко осуществленный обман вызывает жгучий стыд. Остается лишь признать: его обчистили заслуженно. В магазине почти нет контроля, царит вопиющая неорганизованность. Все – и дети, пришедшие помочь, и служащие, ведущие дела, – заняты всем. От одной задачи к другой переходят в зависимости от покупателей или подрядчиков. Даже расчетные операции ведутся бестолково: деньги кладут в общую кассу, они переходят от клиента к клиенту, и ничего не записывается.

Товар принимает любой свободный сотрудник и без разбора кладет его на свободное место среди заваленных тридцати квадратных метров. Про некоторые продукты просто забывают, обнаруживая их уже несвежими или пришедшими в негодность.

И это еще полбеды! Цены устанавливаются непоследовательно, равно как и условия оплаты, которые для партнеров часто разнятся. Никакой документации не ведется, а если и ведется, то крайне мало!

Торговый дом постепенно захлебывается в собственном успехе. Он все больше напоминает ярмарку, где каждый продавец устанавливает свою цену, а затем и скидку. За магазином не следит ни один страж!

Ротшильд дивится тому, что потери оказались не так огромны, как могли! Конторский служащий стянул 30 000 флоринов, оставшись незамеченным, что же тогда говорить о других? И сколько еще времени Либман продолжал бы свою деятельность, если бы не счастливый визит посредника?

На семейном совете Майер Амшель решает нанять новых людей: финансового контролера, который будет точно записывать приход и выбытие денег и товаров, руководителя по персоналу, который глаз не спустит ни с магазина, ни со служащих, а также охранника. С этого дня семейная лавка превращается в предприятие с более высоким уровнем надежности и организации, вводятся новые процедуры и правила безопасности.

* * *

В то время (с 1792 по 1815 год) на территории Германии союзные английская, австрийская и прусская армии воюют против французов. Все стороны конфликта, соединившего разные цвета мундиров и флагов, сошлись в одном регионе. Сам черт ногу сломит! Недалеко от места действия нашей истории формируются лагеря воюющих: французы с одной стороны, Англия, Пруссия, Россия – с другой.

Тысячи солдат перемешавшихся армий наводняют эти земли и создают неутолимый спрос. Кругом полно негоциантов и дельцов. Как и Ротшильды, они увеличивают оборот всевозможных товаров: продовольствие и промышленная продукция, предметы первой необходимости, шерстяные ткани, спиртное, инвентарь, оружие, предметы роскоши…

Интендант австрийской армии генерал фон Виммер, на которого возложили задачу снабжения, вверяет Майеру Амшелю обеспечение войск сукном, табаком, сеном и прочим довольствием. Ему также поручено выплачивать жалование, поскольку денег, взятых в поход, оказывается недостаточно.

Сказочно выгодный контракт обязывает Майера Амшеля вместе с двумя другими негоциантами из гетто – Вольфом Лебом Шоттом и Беером Немом Риндскопфом – выступить подрядчиками по ряду операций. На троих им выдана достаточно большая сумма, чтобы выплатить австрийским войскам несколько миллионов флоринов. Ротшильду поручено впоследствии взыскать эти деньги в Министерстве финансов в Вене. Вишенка на торте: полученное жалование солдаты тратят на покупки. Прежде всего они отовариваются всем необходимым в магазине нашего героя. Так значительная часть их жалования тут же возвращается обратно в кассу.

Наконец, чтобы расплатиться с английскими поставщиками, Майер Амшель использует векселя, полученные от своих старых добрых клиентов, таких как курфюрст Вильгельм с его наемниками и Турн-и-Таксис с его чеками. Сами же векселя, оказывается, намного прибыльнее перепродавать другим, а не взыскивать с банков по описанной выше процедуре, как предусмотрено изначально. Удается выиграть на курсе, сэкономить время, избежать путевых тягот и опасностей, которые не стоит недооценивать.

Перепродажа расписок выгодна и английским коммерсантам: проще и безопаснее возвращаться на родину с бумагой, чем с золотом, которое сложно спрятать. С аккредитивом в кармане не страшен риск потерять все из-за нападения в дальней дороге. Все, что им нужно, – это всего-навсего пойти в ближайший банк в Лондоне и получить оплату в фунтах или гинеях. Вполне вероятно, они оставят средства в том же банке, просто переведя их на свой сет.

Последнее весомое преимущество заключается в том, что аккредитив составляется всегда в трех копиях, и в случае потери или кражи его можно заменить. При таких упрощенных условиях оплаты можно не сомневаться, что Майер Амшель еще и выторговывал дополнительную скидку у своих поставщиков – вот что давало наибольший эффект!

Пазл сложился. Диверсификация деятельности и беспроигрышные схемы – такова экономическая модель, которую Ротшильды будут чаще всего использовать, стараясь любые политические и экономические условия обратить себе на пользу. Но полагать, что они заранее знают все расклады, – заблуждение. Все время им приходят на помощь шестое чувство или редкая способность приспосабливаться. Скорее, по мере того как представляются возможности, дающие зацепку, подбираются и решения.

* * *

Во Франции – впервые в Европе! – евреи свободны и равны всем остальным гражданам. Улучшения становятся результатом революции 1789 года, и их ясно осознают во Франкфурте (информация распространяется везде, даже среди евреев). Удивительно, но, когда французские солдаты оказались у ворот гетто, чтобы освободить евреев от ярма немецкого угнетения, те обнаружили в себе патриотизм. Насколько могли и как могли, оказали сопротивление и отнеслись враждебно к своим спасителям[3]3
  Франкфурт был взят генералом де Кюстеном и находился под оккупацией французской армии с 22 октября по 2 декабря 1792 года, затем прусские и гессенские войска отбили город.


[Закрыть], что весьма досаждало французскому командованию.

Французы, столкнувшиеся с ожесточенным отпором вооруженных палками и метлами религиозных ортодоксов, женщин и даже стариков, не знают, как бороться с такой яростью. Евреи, однажды закрывшие двери перед пожарными, старавшимися им помочь в минуту опасности, теперь словно окончательно запутались среди своих и чужих и напали на освободителей!

В свою очередь, Майер Амшель, который постоянно натыкается на жесткие рамки законов христианского мира, ясно осознает: чиновникам, чей долг обеспечивать уважение к власти, недоплачивают. В этой слабости государства, больше занятом ненавистью к евреям, нежели благополучием населения, заключается возможность.

Поэтому всем – немцам, французам или австрийцам, у кого есть хоть сколько-нибудь власти и влияния, – он «предоставляет» значительные суммы. Займы – лучший способ заручиться их снисходительностью и противостоять тем, кто может выступить против семейной организации. Солдат второго класса, несколько часов простоявший в карауле перед дверью, не откажется от бутылочки вина. Или возьмем архиепископа Регенсбурга Карла фон Дальберга, руководящего духовенством, а теперь и гетто: он все время нуждается в мелочах для своей фаворитки. Мелкому управляющему пригодится пенсне, а влиятельному капитану – удобные башмаки. Всем этим людям необходимы средства. Им отчаянно требуются деньги на жизнь, а за оказанную помощь они помогут ослабить давление, когда власти закрутят гайки.

Достойные преемники

Якоб, младший из детей Ротшильда, как и братья с сестрами, с тринадцати лет проводит все свое время за уроками по общеобразовательным и религиозным предметам и работает за прилавком. Он сперва помогает родителям, а затем учится самостоятельно справляться с основными задачами: взвешивать, расставлять товар, заниматься его доставкой и проверкой, обслуживать клиентов. Такой повседневной работой занимаются все дети. И мальчики, и девочки в равной степени получили разностороннее образование. А работы хватает.

Посетители постоянно приходят и уходят, магазин хоть и маленький, но в нем умещаются и мебель, и антиквариат, и серебро, и украшения, и всевозможные медали, древние монеты, гравюры. А еще провиант, мука, манка, рис, чай, ячмень, специи, соседствующие с недорогими тканями.

Добавим к этому оружие и товары, что предлагают, не показывая прилюдно или извлекая в последний момент из-под прилавка. Не забываем про мену денег, кредиты и займы.

Кажется, столик, стоящий в стороне, оказался там неслучайно. За ним подписывают важные сделки. Наконец, в центре зала находятся весы с различными пределами взвешивания как доказательство того, что нерв войны – это торговля и точность. Все продается и все покупается. Даже при отсутствии товара прикладываются все усилия, чтобы его найти и удовлетворить клиента.

Жаннет и ее младшие сестры Изабелла и Бабетта занимаются в основном домашним хозяйством вместе с матерью и ведут счета. Мальчики же, когда им не нужно идти в синагогу, вместе с отцом разъезжают по клиентам и поставщикам.

Якоб рано проявляет наблюдательность и умение приспосабливаться, которые удивляют даже его отца. Несмотря на юный возраст, он серьезно и плодотворно работает. Сейчас его берут во многие поездки как по делам клиентов магазина, так и по делам курфюрста Вильгельма, главного заказчика семьи. В разъездах отрок записывает заказы, наносит визиты поставщикам, договаривается с полицией. Из внимательного наблюдателя он превращается в помощника и заместителя старого Майера Амшеля, когда тот слишком утомлен или не расположен к поездкам.

Конечно, особенно вначале, «малой» удивляет, когда лишь с несколькими сопровождающими прибывает в экипаже на окончательное оформление сделок. Но договоренности и сроки соблюдаются, счета сходятся. Якоб любезен насколько необходимо, чтобы удовлетворить или завоевать преданность покупателей и поставщиков. Торговля процветает, и воспитать преемника, кажется, удалось.

Мальчик ведет дела, очень быстро взрослеет и раз и навсегда усваивает, как себя вести в христианском мире, враждебном для евреев. Что бы ни происходило у ворот гетто, где постоянно нужно подкупать стражников, или на каждом пограничном посту, где нужно договариваться с таможенниками, он всегда весел и естественен, хотя вынужден унижаться. Пройдя хорошую школу, Якоб строго следует заветам отца и дает несколько монет каждому проверяющему, чтобы избежать проблем. И эта схема работает. Следуя примеру старших детей Ротшильда, у каждого из которых есть конкретная функция, Якоб день и ночь по холоду колесит по дорогам, преодолевая тысячи километров в трясущемся аскетичном экипаже.

* * *

В магазине отчаянно не хватает места. Появляются мысли открыть новые лавки в нескольких крупных городах и использовать их как транзитные пункты для ячменя, маиса, специй, тканей, седел, фуража и военной формы. А чтобы следить за движением товаров, нанять младших и старших служащих и контролеров.

Война идет на всех фронтах, европейские порты замедляют свою работу, обостряется дефицит провианта и товаров с мануфактур. Расцветает контрабанда. Ведущую роль в торговле играет Англия.

Ротшильд работает с посредниками на черных рынках с надежными схемами поставок. Их перевозчики, будучи в позиции сильного, поднимают цену, ограничивая предложение. Майер Амшель привык к требовательным перекупщикам, диктующим свои правила, но отношениями с поставщиками все больше занимается его сын Натан, энергичный и полный энтузиазма. Такое положение вещей его возмущает. Как раз приезжает самый несносный из подрядчиков со своими клевретами. Они сгружают товары в свободный угол магазина.

Родольф Суэйн, один из регулярных посредников, столь же элегантен, сколь и кичлив. Он зажимает нос платком, заходя в магазин: тяжелый дух помоев, которые часто лежат на улице по несколько дней, перемешивается с запахом товаров. Нужно привыкнуть, чтобы его не замечать. На припыленном полу лежат мешки с товарами на продажу. Клиенты приходят и уходят.

Не дожидаясь приглашения, Суэйн без стеснения проходит за прилавок мимо Жаннет, садится с Натаном за стол и выкладывает перечень товаров на сегодня. Натан зовет Генриетту, передает сестре накладную, поручая проверить товары. Получив подтверждение, он открывает кассу и достает средства.

Поставщик пересчитывает деньги, но не принимает оплату по счету. Тарифы повысились. Натан отмечает сложности при доставке провианта и объясняет, что при перепродаже нельзя бесконечно задирать и без того высокие цены. Стоящая за прилавком Изабелла прерывает беседу с клиентом, чтобы предупредить отца. Тот, улыбаясь, торопливо спускается.

Разговор между Натаном и торговым агентом ведется уже на повышенных тонах; последний нервничает и грозит прекратить поставки. Внезапно прервав сына, Майер Амшель удаляется вместе с поставщиком, сразу же предлагает уплатить недостачу и угощает бокалом вина. Довольный Суэйн благодарит хозяина и перед уходом замечает, что предпочитает общаться с ним, а не с его сыновьями.

Находясь под постоянной угрозой бойкота, старый Ротшильд боится, что ему просто нечего будет продавать. Он объясняет сыну, что нужно принимать условия посредников. Натан считает ситуацию несправедливой, злится и отпускает ругательства на идише. В эмоциональном порыве он думает обратиться к производителю, чтобы напрямую покупать и переправлять товары. Безумная идея!

Хотя почему бы не поехать в Англию налаживать прямой импорт? Он сможет поставлять по справедливой цене и, набрав обороты, обойти хищников-посредников. Тарифы будут ниже, чем у конкурентов, довольные покупатели приведут своих знакомых, продажи и прибыль вырастут.

Первое время отец не относится к идее сына серьезно. Потом она начинает его забавлять и занимать ум. В итоге он изучает вопрос. Тогда еще Майер Амшель не знает, что это простое, как ему кажется, сумасбродное допущение сможет резко поменять судьбу всей семьи, а несколькими годами позже – всей Европы…

Случившийся конфликт заставляет понять, что предприимчивому и пылкому Натану не усидеть на одном месте. Ему нигде не найти покоя, кроме как в собственном мире, зато он может встать во главе направления по работе с английскими поставщиками.

У Натана всегда был твердый характер. С десяти лет он подражал отцу, когда тот был в отъезде, и мастерски руководил потерянными клерками, неукоснительно выполнявшими его поручения. Набравшись опыта, он взял на себя управление складами. Стратегии Майера Амшеля соединились с внутренним даром его сына вести за собой людей.

После семейного обсуждения принимается решение об отъезде Натана. Но не в Лондон, а в столицу текстильной индустрии, откуда во Франкфурт привозят основные товары мануфактурного производства. Там Натана принимает один из людей главы семейства.

Кризис – время возможностей

В октябре 1806 года во дворце Вильгельма Гессенского в Касселе царит суматоха. Войска Наполеона все ближе, курфюрст в панике отступает. Его фаворитки, толпы слуг, лакеев, горничных, клерков, кучеров суетятся, помогая забрать из замка и резиденций все ценное. Золото, коллекции и произведения искусства, мебель, ковры, подсвечники, зеркала, серебро – все это приказчики укладывают в девятнадцать коробов и сундуков, чтобы отправить в Англию.

Но монарх настолько скуп, что, отказавшись платить дополнительно каких-то несколько сотен флоринов, не приходит к соглашению с единственным перевозчиком и рискует потерять миллионы, которые оставляет в поместьях. Он сознает, что, если его настигнет французская армия, все будет разграблено или конфисковано в пользу солдат и офицеров.

Будерус тем временем пытается понизить градус переговоров между его господином и представителями перевозчика. С учетом целей отправителя, срочности перевозки из-за военных действий и опасности перемещений по стране, где идет война, они действительно повысили цены. Иначе зачем идти на риск смерти из-за шальной пули? А грабители? И в мирные-то времена дороги никогда не были безопасны! Первостепенное значение, однако, имеет статус их богатого клиента, который вынужден бежать из страны. За сотрудничество с ним можно и головой поплатиться. Отягчающие обстоятельства не позволяют снизить тарифы. Проблема неразрешима.

Как бы ни гневался Вильгельм и какую бы почтительность ни выказывал Будерус, перевозчики исчезают, предоставив курфюрста его незавидной судьбе. Все имущество монарха в итоге распределяется по владениям или кое-как прячется за перегородками. Что касается украшений и драгоценных камней, документов, долговых расписок, государственных облигаций и займов, простых векселей, купонов и компрометирующих бумаг на десятки миллионов флоринов, разбросанных по нескольким банкам Англии и континентальной Европы, – все это добро может попасть к французам, стремящимся прибрать к рукам богатства побежденных врагов.

Вильгельм хочет забрать все с собой, но Будерус его отговаривает: курфюрст может наткнуться на заставу, где его разоблачат и бросят в тюрьму. Переодетый, с фальшивыми документами, в избранном окружении, взяв немного денег и как можно меньше того, что указывает на его личность, Вильгельм направляется в сторону Дании, затем едет до Карлсбада, а потом до Праги, где его примет австрийский император.

Будерус предусмотрительно следует за ним пешком на расстоянии, оставаясь незамеченным. Весь его багаж – заплечный мешок с купонами облигаций на предъявителя, которые легко обналичить. В пути преданный управляющий останавливается на одном из постоялых дворов и обнаруживает, что все посетители только и говорят, что о бегстве курфюрста и спрятанных в его владениях сокровищах! Вся прислуга, конечно, обещала держать язык за зубами, но его легко развязало вино. О тщательно хранимом секрете, кажется, знают все вокруг!

Имущество Вильгельма плохо спрятано, и французским войскам под руководством военного губернатора Лагранжа не приходится долго его искать. Быстро они нашли и тайники с золотыми и серебряными запасами в Сабабурге, другой резиденции принца. Найденные драгоценные металлы переплавляют, а коллекции медалей и монет распродают на аукционе в Париже.

Когда дело доходит до оставшихся бухгалтерских документов, их тщательно изучают, определяя должников курфюрста. Если они соглашаются выплатить заем французским комиссарам, а не свергнутому монарху, то сумма значительно уменьшается. Лагранж продолжает тщательный розыск и менее чем за два месяца забирает существенную долю состояния, оставленного Вильгельмом.

В это время Ротшильд через своих людей связывается с французом и убеждает за миллион золотых франков исказить информацию в отчетах. Из 38 миллионов флоринов в официальную инвентарную опись арестованных активов будут внесены только 16 миллионов. 22 миллиона флоринов в казначейских бонах, облигациях, закладных, купчих и драгоценностях списываются на бегство курфюрста в Данию.

Наконец четыре последних сундука, до отказа набитых наиболее конфиденциальными документами, французский генерал распоряжается оставить непосредственно у Майера Амшеля. Их относят в тайник в подвале на Юденгассе. Благодаря скромности, мудрости, хитрым схемам, а также сложившимся обстоятельствам, Майер Амшель становится одним из незаменимых тайных союзников курфюрста.

Объявленный в розыск Вильгельм следует советам Будеруса и, не имея иного выбора, кроме как довериться «бедному еврею», направляется на север, где его ждут сочувствующие кузены. Однако состоянием, спрятанным во Франкфурте, пусть и тайно, он с семьей сможет распоряжаться.

Кстати, для тех, кто спросит, в чем секрет успеха нескольких поколений семьи Ротшильд, единогласный ответ будет такой: секрет Ротшильдов в том, чтобы хранить секрет!

О нет! Слишком просто! Но кто сказал, что этим все кончится?

Все дороги под контролем Наполеона, а если отъехать дальше, то под контролем его врагов, и Майер Амшель не рискует перевозить золото Вильгельма, оставшееся во Франкфурте. Зато пришло время отвезти в банки и Министерство финансов Австрии чеки Виммера, по которым наступил срок платежа. За деньгами он направляет в Вену третьего сына. При отправлении карета почти пуста, но вскоре пассажиров становится больше. С Соломоном едут путешественники, готовые его защитить.

В банках он встречается с казначеями. После недолгой проверки подлинности документов ему выдают средства. Теперь сейф заполнен луидорами и фунтами стерлингов и спрятан в тайник в карете. Дальше путь лежит в Данию, чтобы отдать деньги Вильгельму, и за Соломоном уже не так строго следят. Затем он едет в Англию и все, что осталось, кладет на счета в нескольких банках на свое имя – вернее, на имя семьи.

Эти средства – своеобразное страхование жизни: если Ротшильды все потеряют и будут вынуждены бежать, они обратятся к неприкосновенному запасу. Соломон возвращается во Франкфурт с пустыми руками, пересекая границы и контрольные пункты безо всякого риска. Ротшильду остается только удержать свою комиссию с активов курфюрста, оставшихся во Франкфурте.

* * *

После сорока лет преданной службы отец семейства и его старший сын Амшель, который чаще всего ездил в Вену, получают престижный официальный титул «агентов двора» от австрийского императора Франца II Габсбургского. Они долго ждали этого статуса.

Несмотря на почетность, титул никогда не сравнится с настоящими правами, которых ждали и так и не получили немецкие евреи. Для Ротшильдов награда стала слабым утешением: теперь им можно носить оружие, но, как и раньше, нельзя свободно перемещаться.

Стоит напоминать, что ворота гетто все так же закрываются на ночь, в конце недели и по христианским праздникам? А тут еще Сенат с последним нововведением: по воскресеньям евреи могут на ограниченное время выходить с Юденгассе, но за это нужно платить дополнительный сбор. Еще один сбор!

Тем не менее один случай, в кои-то веки счастливый, проложил путь к частичной свободе. Во Франкфурте, занятом войсками Бонапарта, французский еврей зашел в общественный парк, куда евреям вход был воспрещен, и встретился с грубостью со стороны муниципальной полиции. Он подал жалобу и получил официальные извинения, но не как еврей, а как французский гражданин, разумеется. Сенат, однако, не имея возможности отличить местного еврея от неместного, счел ограничение доступа в парки невыполнимым. Со следующего дня, под злобное шипение христианской публики, евреи начали гулять по паркам Франкфурта.