Текст книги "Секреты Ротшильдов"

Деловая жилка

В Вене в начале 1820-х отношения между Соломоном и Давидом Паришем не ладятся. Эти двое не разговаривают друг с другом, хотя их связывает несколько выданных займов в Австрии. Париш считает, что Соломон действует за его спиной в одиночку, чтобы заполучить всю прибыль.

Благодаря близким отношениям с премьер-министром в обход всякой этики Ротшильд тайно узнает о предложениях конкурентов, которые вообще-то должны сохраняться в конфиденциальности. Сверяясь с этими данными, он снижает свои требования и подменяет новыми условиями: уступая 0,5 % от самого выгодного предложения конкурентов, он выигрывает несколько конкурсов на предоставление финансирования правительству. Таким бессовестным образом побеждая противников, Соломон все больше отдаляет Париша, уже бывшего партнера и друга.

Франция, дом на улице Лаффит в Париже, раннее утро. Джеймс по обыкновению принимает весь деловой и политический истеблишмент города. Помощники постоянно сообщают ему биржевой курс и свежие новости. Нескончаемое движение официальных распорядителей в сочетании с исключительной организацией поражают. От приемной до последнего этажа величественного здания служащие усердно и дисциплинированно выполняют свои задачи.

Все устроено идеально. Джеймс принимает посетителей в своем просторном кабинете, здесь же сидят его сыновья. Альфонс и Густав, всегда находящиеся рядом с отцом, встают поприветствовать каждого посетителя и лишь затем возвращаются к работе за своими столами, заваленными делами. Они никогда не принимают участия, но всегда присутствуют на встречах, послушно и внимательно наблюдая за происходящим.

Разве есть лучший способ перенять опыт, который необходим им в будущем? Невозможно не заметить исключительную способность Джеймса работать с несколькими делами одновременно, при этом ни в одном из них ничего не упуская и ведя разговор с посетителями. Он стремится быть в курсе всего: интересуется новым, научным прогрессом и исследованиями. Кажется, что каждое изобретение разжигает его интерес, но он не теряет головы. Представленный проект железной дороги Джеймс счел слишком затратным и рискованным.

Несмотря на бесконечную критику завистников и врагов в адрес его проектов и амбиций, он считается одним из самых влиятельных банкиров Франции, чье финансовое положение продолжает улучшаться. Из-за покушения управление полиции выделило ему охрану, повсюду расставлены инспекторы в гражданском, которые всегда начеку. Да, его защищают от возможных физических угроз, но прежде всего подмечают все шаги и встречи…

Банковские организации Джеймса в Париже и Натана в Великобритании сопоставимы. Ежедневно Джеймс пишет два-три письма и диктует еще по меньшей мере шесть, просматривает все доступные газеты на немецком и старается читать на английском, по утрам часок отдыхает и три-четыре часа играет в вист. Его постоянно отвлекают приходящие и уходящие клерки и бухгалтеры.

Сам того не зная, Джеймс становится несравненным финансовым гением. Он просчитывает все стратегии и вероятности, прежде чем создать упрощенную модель ссуды, которую планирует представить сильным мира сего. Его новые контракты со всеми европейскими правительствами по фиксированной ставке, с фиксированной датой и валютой (фунтом стерлингов) позволяют государствам упростить и централизовать все обменные операции в Лондоне, таким образом превратившимся в финансовую столицу Европы.

Прежде у каждого займа были свои условия по размещению средств, срокам и колебаниям курсов валют. Настоящая головоломка, полная непредсказуемости и неопределенности и требующая работы тысяч занятых возвратом займов служащих. И так в каждой стране. В XIX веке бухгалтер отвечал за расчеты по сложным операциям и безошибочное возмещение держателям ценных бумаг миллионов франков, что, например, равнялось товарообороту между Англией и Австрией…

Натан больше не влияет на деятельность Джеймса, прекрасно справляющегося в Париже самостоятельно. Карл в Неаполе и Соломон в Вене немного завидуют тому, как, по слухам, живут во Франции и в Англии братья. Амшель, самый благонравный и старший в семье, иногда жалеет, что остался во Франкфурте руководить торговой компанией вместе с Гутле, категорически отказавшейся уехать с Юденгассе.

Общественность, представленная клиентами, банками-корреспондентами, сотрудниками, конкурентами, правительствами, а также шпионами всех сторон, все больше убеждается – международный банк Ротшильдов с его пятью ветвями все сильнее упрочивает позиции.

Но внутри организации пять братьев далеко не всегда единодушны и то и дело ссорятся в письмах. Нередко обмениваются упреками, угрозами и оскорблениями, порой переступая границы. Карл упрекает Джеймса за роскошный образ жизни, который пресса выставляет напоказ, тем самым подпитывая антисемитизм. Натан регулярно бранит братьев за недостаток чутья, неповоротливость и даже пассивность. Те в ответ угрожают оставить дела, ругают его за вспыльчивость, неаккуратность в ведении бухгалтерии и нечитаемый почерк. Но благоразумие торжествует, ведь братья никогда не забывают – без драгоценного единства они могут все потерять.

В Париже в 1822 году Джеймс заводит дружбу с Эмилем Перейром из Бордо. Молодого еврея без единого гроша он встретил на Парижской бирже. Джеймс предоставляет Эмилю рабочее место в своей конторе и учит, рассказывая о финансовой документации и очень закрытом мире банковской элиты. Молодой человек быстро повышается до позиции брокера и ловко справляется с любой порученной задачей. На протяжении всей карьеры у Ротшильдов он не перестает впечатлять предложениями и аналитическими способностями в вопросах, которые выше его ранга.

К ужасу других служащих, не способных выйти за установленные рамки, он не боится интересоваться стратегией – темой, которой в основном занимается только глава банковского дома. А также (почему бы и нет) увлекается политикой, желая сделать ее более социальной. Едва достигший двадцати двух лет Эмиль Перейр уже мечтает о более простой и прогрессивной экономике, отвечающей интересам не только привилегированных магнатов, но и народа.

Джеймс понимает, что этот намек адресован ему и равным ему по положению. Но замечания молодого человека забавляют, и с ними в чересчур строгую контору врывается поток свежего воздуха. Воодушевление Эмиля в паре с искренностью, несмотря на чрезмерный (на вкус Джеймса) коллективизм во взглядах, однажды могут сослужить добрую службу. А пока молодого человека с его экспериментальными размышлениями ограничивают финансовыми операциями второго плана. Вскоре Эмиль покидает компанию. Несмотря на особо трепетное отношение со стороны Джеймса, амбициозный юноша чувствует себя недооцененным.

Сейчас «самого влиятельного банкира Европы» определенно интересуют только государственные займы. Инструмент государственного займа, настоящая боевая машина Ротшильдов, был изобретен Натаном и усовершенствован Джеймсом. Суть в том, чтобы привлечь накопления налогоплательщиков, которые ранее держались в стороне от мира финансов. Входя в долевое участие по доступной цене, каждый может стать инвестором и предоставлять деньги своей стране, получая значительный процент.

Правительства доверят выпуск долговых обязательств банкам с большими оборотными средствами: так государство может еще до сбора подписок на заем быстро получать финансирование. Роль банка сродни роли крупных оптовых посредников, задача которых перепродать заем населению «в розницу» в форме приобретения долевого участия по низкой цене. Банкир платит по каждой долговой бумаге примерно на 7 % меньше, чем вкладчик. На деньгах, выведенных из оборота максимум на несколько месяцев, он получает около 5 % чистой прибыли. Конечный подписчик через несколько лет получает выплату по долговой бумаге и вознаграждение по ставке 3–4 % годовых.

В качестве примера возьмем государственный заем на 40 миллионов фунтов стерлингов, разделенный на 400 тысяч ценных бумаг – облигаций, каждую из которых банк перепродает по сто фунтов стерлингов. Банку эти облигации обошлись дешевле – по 95 фунтов за штуку, таким образом, с каждой облигации 5 фунтов он оставляет себе, то есть в совокупности 2 миллиона фунтов стерлингов. К этой сумме добавляются комиссионные за размещение по 2 фунта за облигацию, обязывающие банк финансировать займ в полном объеме в том случае, если заявок на приобретение облигаций наберется меньше, чем планировалось. Суммарно 800 тысяч фунтов дополнительной почти гарантированной прибыли – крайне редко выпуск облигаций не набирает достаточное количество подписчиков.

Если ты не определишь свою судьбу, она определится за тебя

В Париже Джеймс покупает просторный особняк на улице Лаффит, ранее принадлежавший королеве Гортензии и Жозефу Фуше. Он все еще холост. Помогая другим заключать брачные союзы, сам томится в одиночестве. Он принимает своего клиента и нового друга герцога Орлеанского – будущего короля Франции Луи-Филиппа. Привечает и столичное высшее общество, желающее с ним познакомиться. Парижский свет единодушно заявляет, что Джеймсу нужна женская помощь, а дому – хозяйка.

Братья давно предлагают ему самых разных кандидаток на роль супруги, но он не выбрал ни одну из дочерей уважаемых банкиров и промышленников. В тридцать два года Джеймс не слишком религиозен, тем не менее претендентка должна быть еврейкой, уметь идеально вести хозяйство и выгодно представлять супруга в высшем обществе.

Наконец, его выбор падает на симпатичную девятнадцатилетнюю Беттину, дочь его брата Соломона, с которой у него на расстоянии сложилось духовная связь. Идеальнее брака и не придумаешь: все, как в свое время задумывал основатель династии. Что может быть лучше, чем союз между Ротшильдами, позволяющий удержать и тайны, и деньги внутри семьи?

Возьмем приданое. За единственную дочь Соломон передает Джеймсу 1,5 миллионов франков. Такие сумму приятнее вверять собственному брату, а не чужому человеку. Деньги быстро вливаются в оборотный капитал Джеймса, который приходится одновременно дядей своей жене и братом своему тестю! В 1824 году во Франкфурте в семейном доме играют свадьбу.

А уже в 1825 году в Лондоне начинается новый экономический кризис, уничтожающий всех подряд. Через четыре месяца шестьдесят самых мелких финансовых фирм разоряются, их банкротство тянет за собой в следующем году еще 80 предприятий покрупнее.

Перспективы роста нарождающейся промышленности и предприятий, зачастую расположенных в Новом свете, преувеличены или даже сфальсифицированы – английские банкиры дают им ошибочную оценку. Последние, желая быстро получить баснословную прибыль, без разбора инвестируют деньги своих клиентов в эти объекты. Достаточно одного слуха о банкротстве, чтобы пусковой механизм сработал и все вкладчики одновременно ринулись в банки забирать свои накопления.

Для финансиста риск паники страшнее и намного опаснее, чем одно, два и даже три ограбления. Сначала у банка в наличии огромный объем средств вкладчиков, которые хотят защитить свои накопления. Банк отдает доверенные ему депозиты в качестве займов в форме векселей или чеков (их можно обменивать), при этом денежные средства все время остаются в банке в безопасности. Операция оказывается весьма рентабельной: благодаря деньгам клиентов банк выдает и субординирует займы в избытке, а себе забирает проценты.

За десятилетия замечено, что клиенты кладут деньги в банк на очень долгий срок, а востребование вкладов никогда не происходит одновременно. Поэтому банк увеличивает за счет этих средств объем кредитования, теперь превышающий физический объем депозитов в 9–30 раз. Складывается дисбаланс между объемом депозитов и объемами кредитования, благодаря которому банкир значительно богатеет на процентах, получаемых с несуществующих денег. Однако в случае всеобщей паники, когда клиенты одновременно забирают свои депозиты, банк не в состоянии их возместить – бумажных денег в обращении намного больше, чем лежит в банковском сейфе. В итоге под наплывом клиентов банк становится банкротом.

В сложной ситуации оказались почти 170 банков, причем в похожем положении и Центральный банк Англии: у него недостаточно золота в сейфах, чтобы выдать кредиты недальновидным банкам и полностью погасить их обязательства. Британский премьер-министр обращается за помощью к Натану Ротшильду, и он соглашается предоставить недостающие средства. Используя фонды Джеймса в Париже и Соломона в Вене и выдавая другим европейским банкирам в кредит недостающие суммы, Натан вливает в резервы британского Центрального банка около 9 миллионов фунтов стерлингов, тем самым спасая его от банкротства, а страну – от бесчестья.

В Вене Париш (партнер Соломона) выдает австрийскому правительству в кредит 10 миллионов флоринов. Но банковский кризис в Англии напрямую ударил и по Вене. Из-за чрезмерной задолженности и финансового коллапса, охватившего всю Европу, австрийская казна на грани истощения. Вена отказывается платить своим кредиторам.

Погнавшись за мнимыми баснословными прибылями, гарантированными Соломоном, Париш забыл о правилах диверсификации, которым его должен был научить отец-банкир. Поставив все на одну карту, он лишился источника рефинансирования и теперь должен оставить кредиторам свои великолепные кабинеты, исключительной ценности предметы искусства. Что самое главное, его репутация разрушена.

При этом Париш узнает, что Ротшильду австрийский министр в приоритетном порядке выплатил по кредиту и основную сумму и процент, а сразу вслед за этим прекратил компенсации. Молодой человек чувствует себя обманутым, причем, кажется, небезосновательно. Он оказывается в числе банкиров, потерпевших крах.

После безуспешных просьб о помощи в адрес бывшего друга Соломона и Меттерниха, неожиданно оставшихся безразличными к его горю, он предпочитает встрече с отцом самоубийство. В оставленном дома письме Париш обвиняет их в равнодушии и неблагодарности, ведь именно он помог приехавшему Ротшильду освоиться в Вене в 1817 году и радушно представил его австрийскому премьер-министру.

Как на тигров охотятся ради шкуры, так и убийц казнят в назидание

Правительство в Лондоне теперь возглавляет Веллингтон, победитель Ватерлоо. По отношению к дипломатическому курсу и военным действиям Вены он настроен враждебно. Несмотря на то что Англия должна Австрии денег, он отказывается напрямую общаться с австрийским премьер-министром.

Через Натана де Ротшильда он хочет оказать влияние на Меттерниха и перенести срок выплаты по кредиту на 2,5 миллиона фунтов стерлингов. Натан и Соломон будут убеждать Вену, что британская казна пострадала от финансового кризиса и возмещение кредита маловероятно. Австрийское правительство боится, что ему не выплатят деньги. В итоге братья выкупают долговые обязательства перед Австрией по сниженной цене, оказывая ей «услугу». Затем они обращаются к английскому правительству с требованием о выплате по первоначальному кредиту и играючи получают прибыль в размере около 600 тысяч фунтов стерлингов.

Такая процедура, абсолютно законная с правовой точки зрения и не слишком – с точки зрения морали, в наши дни используется страховыми компаниями. Они со скидкой покупают убытки у страхователей, желающих быстро вернуть деньги и избежать ожидания и неопределенности при возможном судебном разбирательстве.

В 1825 году в Париже снова происходит коронация Карла X. Простой народ наблюдает за ликованием сильных мира сего. Они инвестируют в будущее, продают и покупают имущество и акции, извлекают прибыль. Чтобы получить еще больше, на кон ставятся сумасшедшие суммы – и все это на глазах у тех, кому повезло в жизни меньше, кто работает в поте лица и развивает сельское хозяйство, машиностроение и услуги, необходимые для социально-экономической жизни. Очевидно, что среди горожан и селян просыпается зависть. У самых малообеспеченных дневной заработок за 15 часов труда составляет 1,77 франков – этих денег с трудом хватает на фрукты и сыр.

* * *

У Бетти и Джеймса рождается дочь Шарлотта. В семье не утихают споры о том, как воспитывать детей. Стоит ли пользоваться благами сладкой жизни, избегая трудностей, через которые прошли родители? Или так: разумно ли растить детей в строгости, чтобы лучше приготовить их к будущим испытаниям? В семье у каждого свое мнение на этот счет, но, как ни странно, судьба наследников все равно не поменяется.

Завершив общее образование, пятнадцатилетний Ансельм страдает из-за щепетильности отца Соломона. Тот запрещает сыну ехать во Францию на каникулы, желая оградить от парижской жизни: легкомысленной, бездуховной и жутко роскошной, как у дяди Джеймса. Нельзя допустить, чтобы мальчик отвернулся от банковского дела и жизни, которую следует посвятить учебе и работе. Дядя Карл советует как можно скорее забрать племянника из школы и без промедления посвятить его в таинства денежно-кредитных и финансовых отношений, обеспечив тем самым преданность юного Ансельма делу.

Ансельм сопровождает отца и своих дядь в поездках между Франкфуртом и Веной, приобщаясь к сложным финансовым операциям. В семнадцать лет ему доверяют самостоятельное выполнение задач, и он работает наравне с другими конторскими служащими и поверенными банка. В силу молодости и отсутствия опыта он упускает детали при принятии решений, к тому же ведет себя чрезмерно жестко. На встрече с клиентом, сильно просрочившим выплату проблемного долга, Ансельм без промедления занимает резкую позицию. Угрожая старику конфискацией и разбирательствами по всей строгости закона, он в итоге возвращает всю сумму.

Гордый своим успехом (все-таки ему удалось вернуть долг, заставив клиента заложить все имущество), молодой человек признает: такая задача пришлась ему по душе. Не ослабляя хватки, берется за следующую и хвастается перед заинтересовавшимися коллегами, что, несмотря на свою молодость, проявляет неуступчивость.

Соломон, занятый делами в соседней комнате, с трудом различает, о чем разговор. Заинтригованный, он останавливает прием, вызывает сына и просит в точности рассказать о произошедшем. Ансельм не преувеличивает проявленную жестокость, ведь предположительно она должна понравиться отцу и продемонстрировать твердость в достижении целей. Вопреки всем ожиданиям, банкир приходит в ужас от поведения сына, которому, кажется, даже понравилось ставить заемщика в неудобное положение.

Вскоре отец выносит приговор. Он больше никогда не доверит сыну деликатных вопросов: хороший банкир должен обладать подобием человечности и не может оскорблять и вынуждать клиентов, в том числе просрочивших выплаты. Теперь шок испытывает Ансельм. Он никогда не забудет этот урок. При взыскании долгов он будет проявлять мягкость и учить сочувствию коллег, а позднее и своих детей, когда они начнут работать стажерами в банке.

В 1826 году молодой человек женится на Шарлотте, старшей дочери Натана, то есть своей двоюродной сестре. Девушка предана семейным ценностям, посвящена в секреты управления и в целом образованна так же, как молодые люди. А еще она любит искусство, музыку и красивое убранство. Шарлотта становится примерной хозяйкой дома, добродетели которой нахваливает весь свет Франкфурта. В Вене у Шарлотты самый модный салон, своим успехом ей отчасти обязаны прославившиеся на всю Европу композиторы и пианисты – Джоаккино Россини, Феликс Мендельсон и Ференц Лист.

В Англии Лайонел, старший сын Натана, становится студентом в университете Нью-Корт, а также поступает на работу в контору отца, чтобы обучиться банковскому делу. Затем он уезжает на четыре года в Париж к дяде Джеймсу. Его младшего брата Натаниэля отправляют на учебу к Карлу в Неаполь. Когда Лайонел возвращается в Лондон, его место в Париже занимает Натаниэль.

Двое сыновей Джеймса еще слишком малы, и он в течение нескольких лет прибегает к помощи английских племянников. Можно ли придумать лучшее образование для будущих банкиров? Альфонс первым из сыновей Джеймса Ротшильда продолжит дело своего отца. С самого детства ему преподают французский, английский, немецкий, иврит, а также он изучает Библию. Мальчик занимается верховой ездой, музыкой, рисунком и гимнастикой. Приходит время, и он идет по стопам отца, возможно, лучше других подготовившись к передаче бразд правления.

Девочки наравне с братьями обучаются общеобразовательным предметам и даже основам финансовой грамотности. Но большую часть времени их готовят стать идеальными супругами и хозяйками, успешными в обществе. Само собой разумеется, что подходящие для них партии – это двоюродные братья, дяди или в худшем случае евреи из хорошей семьи, по крайней мере банкирской.

* * *

1830 год. Мысли Джеймса занимают индустриализация и стройка, преображающая Париж. Нужно создать новые инструменты финансирования, у которых не будет высокой доходности и надежных гарантий, как у государственных займов, для более рискованной экономической модели. Черная металлургия и сталь со строительством новых мостов, паровые машины и корабли в авангарде, химическая промышленность и газовое освещение – все эти отрасли используют все больше минеральных ресурсов и требуют все больше инвестиций.

К новым обстоятельствам нужно приспособиться, что бы ни случилось, золото должно оборачиваться. Нет ничего хуже, чем деньги, лежащие без дела в сейфах. Предметом разговоров и увлечением общества становится такое изобретение, как железная дорога. Джеймс остается равнодушным. Зачем ему и братьям финансировать проект, который даже у самого оборотистого из них – Натана – не вызывает ни интереса, ни инвесторского азарта?

К Джеймсу приходит Эмиль Перейр, расставшийся с бывшим работодателем на хорошей ноте. Молодой человек возвращается с предложением еще одного проекта: он намерился заняться строительством железной дороги (и этот туда же!). Не безрассудство ли это? Сначала Джеймс высказывает свои сомнения, но соглашается дать шанс себя убедить, возможно, из простого любопытства. Появилась ли у «этого малóго Эмиля» (как Джеймс его называл) рассудительность с того момента, как он покинул службу у Ротшильда? Прошли те времена, когда юношеский пыл и присущее бесстрашие создавали ему преимущество перед другими!

Но даже для той эпохи идея отлично упакована. Эмиль зачастую верно оценивает рынок. Так вот, у него появляется идея, которую он впоследствии воплотил: создать общественный инвестиционный банк под руководством ежегодно избираемого комитета и с народными акционерами. Джеймс посчитал замысел немыслимым и опасным, что не помешало ему развлечься за разговором со своим протеже. Вызывает вопросы, почему Ротшильд держал Перейра на службе, если на все предложения отвечал отказом. Дело в том, что все денежные риски по реализации задумок нес бы Джеймс! Это и меняло суть дела…

Впрочем, сейчас настрой молодого Перейра и представленное тщательное исследование по железнодорожному транспорту выглядят более чем убедительно. Присоединившийся брат Эмиля Исаак добавляет проекту стоимости. Братья намерены помочь Джеймсу войти в историю и хотят представить его символом предпринимательства будущего. Они сами не знают, использовали ли этот аргумент специально или случайно, но он, равно как и заявленная прибыльность проекта, попадает в точку.

Эти псевдоинженеры умоляют барона Джеймса помочь им со строительством и эксплуатацией очень короткого отрезка железной дороги (всего-то девятнадцать километров) между Парижем и Сен-Жермен-ан-Ле. Экспериментальный проект обещает настоящую технологическую и промышленную революцию, которая поспособствует процветанию как торговли, так и человечества. Вскоре весь мир покатится по рельсам, что скажется на всех без исключения. И вот двое наших провидцев, воспарив мыслями, предлагают помечтать и барону Джеймсу.

В итоге братья уговаривают его выдать пять миллионов франков на начало работ. Одно это достижение было подвигом! Представляя существенные финансовые перспективы и достаточно реалистичные привлекательные цифры, они будут постоянно убеждать своего будущего партнера и рисовать для него радужные перспективы, доказывая, что промышленность куда престижнее, чем банковское дело.

Они не устают говорить, что Франция, – да что там! – весь мир ни за что не забудут великих строителей. Наконец, братья обещают Джеймсу рост вложений в пять раз. Остается только убедить правительство подписать разрешение на начало проекта, с чем не должно возникнуть сложностей, ведь у банкира привилегированные отношения с госорганами… Через несколько месяцев работы начинаются. Надзором занимаются братья: стройку они покинут при сдаче объекта через несколько лет.

Став одной из главных фигур высшего общества, Ротшильд, несмотря на сильный немецкий акцент, от которого так и не смог избавиться, перенял столичные манеры. Нуждаясь в постоянном признании, он живет на широкую ногу, окружив себя прислугой, поварами, лакеями, кучерами, сторожами… Такие далеко не дешевые привычки приходится скрывать от родни во Франкфурте, Лондоне, Вене и Неаполе. По примеру родителей Ротшильды живут скромно и, руководя растущими состояниями, придерживаются прежней умеренности. Исключение составляет только Джеймс…

Небольшого роста, страдающий от хронического избыточного веса, он начинает терять юношеский шарм. Его жена не столь падка на гастрономические изыски и остается такой же очаровательной, о чем много пишут газеты. Джеймс и Бетти идеально влились в светскую жизнь, их можно встретить в театрах или модных ресторанах. По крайней мере, еще какое-то время.

В противоположность Джеймсу, Натан в Лондоне ведет совершенно иной образ жизни. Он постоянно себя ограничивает, чтобы соблюдать умеренность и не вызывать лишней зависти. Его и так упрекают в операциях с государственным финансами: в годы войны он давал много кредитов, получая хорошее вознаграждение от британского казначейства. Возможно, слишком хорошее.

Домыслы заходят далеко: журналисты, разнюхивающие скандалы, находят в его богатстве самые мерзкие проявления возможной коррупции. Этническая принадлежность ситуацию не улучшает, и неважно, что он живет в Англии. Слишком уж бросается в глаза связь с некоторыми лицами, принимающими решения на самом высоком государственном уровне.

Но Натан приходит в богатые дома аристократов, добившихся более скромных успехов, и наблюдает роскошь, как у его брата Джеймса в Париже. В итоге он уступает соблазну.

В особняке Нью-Корт в двух шагах от Сити, одновременно служащим и конторой, и домом, ему становится тесно. Да и недели не проходит, чтобы газеты не язвили и не попрекали его успехом. Какой смысл и дальше себя ограничивать? Он покупает особняк побольше по адресу Пиккадилли, 107 и делает свою жизнь приятнее.

На Лондонской бирже есть ритуал, который знает каждый уважающий себя инвестор, трейдер или даже простой маклер: ждать в торговом зале появления Натана Ротшильда. Его рассматривают, внимательно изучают, анализируют каждый жест и взгляд. Тот, кто сможет разгадать или предугадать малейшее его движение, окажется в несравненном выигрыше.

За несколько лет Натан выстроил репутацию, основанную на инновационных стратегиях и таких «ходах», как в случае с Ватерлоо. Иногда, зная о наблюдающих, он притворяется, что получил сообщение, и начинает распродавать свои активы, а его примеру оголтело подражают многочисленные конкуренты. Чуть позже он незаметно выкупит акции обратно, по более низкой цене.

Будучи знаменитостью лондонского Сити, он никогда ничего не показывает. Во взгляде пустота, черты лица расслаблены, а выражение нейтрально. Если случайно он выдает какую-нибудь информацию, как знать, что это не ловушка для конкурентов? Его стратегии невозможно понять, тем они и известны.

Натан обязан скрывать каждое свое действие, прибегая к услугам подставных лиц. По всему миру нет недостатка в банках-корреспондентах, буквально воюющих за место в его записной книжке и в итоге работающих на него бесплатно. Просто чтобы похвастаться причастностью и выиграть от небольшой хитрости в той или иной операции.

К тому же существует знаменитая единая сеть из пяти банков Ротшильдов, которые мечтают создать еще один. Но что Натан может провернуть с братьями? Он продолжает удивлять: постоянно увеличивает свое состояние, покупая на максимуме или на минимуме, когда остальные с трудом выживают в финансовых джунглях. Победителями не могут быть все. Раз есть богатые, неизменно есть и те, кто несет потери. На бирже, как и в жизни, каждый играет только за себя. Фальшивые услужливые улыбки при приветствии не мешают знакомым завидовать и питать ненависть друг к другу.

За действиями членов семьи в Лондоне и Париже пристально наблюдают не только биржевики или службы безопасности. В газетах регулярно встречаются статьи о том, с кем встречался «барон». Так можно догадаться, что затевается в верхах. За каждой новостью, предаваемой гласности, следуют поспешные выводы о возможном развитии событий. За такие сведения очень дорого платят слугам или посетителям Ротшильдов, ведь информация помогает предвосхитить катастрофу или, напротив, хорошее событие.