Текст книги "Секреты Ротшильдов"

Секрет есть секрет

Накануне «Трех славных дней» 1830 года, за которые погибнет множество людей, в Париже все спокойно. Замечено, что Джеймс, «съездив в министерство, спокойно отправился ужинать к г-же Туре, жене очень важного банкира». А значит, в столице все хорошо.

Какая роковая ошибка! На следующий день поднимается восстание, чего не предвидел даже барон. Втайне объединившиеся журналисты выступают первыми, за ними следуют разве что несколько депутатов от оппозиции. Эскалация начинается позже, когда присоединяются союзы рабочих. Они в ярости входят в Париж с намерением разнести в клочья правительство или хотя бы произвести на него впечатление. Появляются разрозненные шествия протестующих с плакатами и лозунгами: сначала малочисленные, они привлекают все больше народу.

Власти реагируют только к середине дня. Правоохранители перекрывают конной полицией основные магистрали и заставляют манифестантов разойтись. Тех, кто проявляет сопротивление, настигает жесткий ответ: под пулями или ударами жандармских сабель проливается первая кровь, уцелевшие изо всех сил защищаются булыжниками и всем, что попадается под руку.

Ротшильды в пяти странах обмениваются весьма важными сообщениями в переписке. Пишут часто, по несколько раз в день в зависимости от развития событий. Прощупывают политическую почву. Отовсюду поступают разведданные, на которых можно сделать деньги. Это позволяет каждому из членов семьи держать руку на пульсе и быстро реагировать на любую ситуацию. В центре внимания, конечно же, финансы, но большее беспокойство вызывает безопасность.

Никто никогда не забывает, что игры по-настоящему проходят в секрете. Один из главных козырей организации – частные курьерские услуги. Эта идея, пришедшая в голову покойному Майеру Амшелю тридцать лет назад при расширении фирмы, была, возможно, его лучшим изобретением.

Многочисленные интриганы от министров до аферистов, завистливые и вредоносные, при помощи непомерно любопытных полицейских служб всей Европы не упускают семью из виду. Поэтому глава семьи, его сыновья и партнеры должны всегда быть начеку и все время на шаг опережать события, пресекая попытки вмешательства.

Непосвященному сложно, если не невозможно, прочесть их письма, написанные на идише – странной помеси иврита с немецким, которую дети с юных лет усваивали в семье. Даже сами адресаты с трудом разбирают крайне неровный почерк в сообщениях, для понимания смысла нужна серьезная концентрация. Добавьте использование специальных шифров, когда-то разработанных основателем династии: они останавливают любого возможного переводчика, пытавшегося разгадать эту абракадабру.

В письмах никогда не указываются ни отправитель, ни адресат. Где же полиции, случайно перехватившей письмо, найти хоть какие-нибудь улики, указывающие на личность автора или его корреспондента?

Курьеры Ротшильдов регулярно меняют маскировку: как же распознать того, кого нужно арестовать? Их наряды, которым бы позавидовали театральные костюмеры, меняются в зависимости от моды и складывающихся обстоятельств. В ход идут любые средства, чтобы обмануть врага. Действуя под видом доставки дров, навоза или картофеля, в зависимости от маршрута или назначения курьеры с помощью грима превращаются то в бедняков, то в буржуа, то в аристократов. Для разнообразия нанимают также женщин и детей. Чтобы проще проходить контроль, курьеры без зазрения совести перевоплощаются в священников или жандармов.

Благодаря всем мерам предосторожности никому так и не удается узнать ни о мыслях, ни о планах членов семьи даже в тех редких случаях, когда курьеров перехватывают. Вот в руках у врагов из числа чиновников и просто конкурентов оказывается пакет, возможно содержащий письма Ротшильдов, и они радуются. Но после многочисленных попыток расшифровать эти тексты их оптимизм всегда уступает место разочарованию и досаде.

1830 год. В Ирландии бушует голод, в результате на международном рынке растет цена на основные продовольственные товары. Натан идет к премьер-министру, который объясняет, что не может покупать рис, а потому ему нечем помочь ирландцам. После жаркой дискуссии Ротшильд пишет нескольким производителям и импортерам и умоляет их о содействии в предотвращении гуманитарной катастрофы. Натан обещает помнить об их помощи и отплатить услугой за услугу. Оптовики отказывают беспощадно и безапелляционно: дело есть дело!

Натан решает задействовать свои связи. На Лондонской бирже, в Неаполе и Вене его братья распространяют информацию о гигантских объемах в наличии. Как и везде, на финансовых рынках ценятся ограниченные ресурсы, и предполагаемое перепроизводство не привлекает инвесторов. Неизбежно цены на рис проседают, пока Натан и его братья не решают, что установившая цена справедлива и рис можно скупать. Британский премьер-министр оставлен в дураках. В итоге он берет заем, который позволяет ему ввозить рис по низкой цене и уменьшить страдания голодающего ирландского народа.

Во Франции между гражданами больше нет различий в общественной жизни. Евреи имеют право проводить религиозные обряды, как им заблагорассудится, заниматься политической деятельностью или понравившимся ремеслом. Первые представители нового поколения евреев становятся адвокатами, врачами, судьями Верховного суда, вскоре появляется даже премьер-министр.

По-прежнему не запрещено ругать евреев, но во французском законодательстве более нет положений, ограничивающих их физически или социально или позволяющих другим гражданам подвергать их дискриминации. Тем не менее все больше проступают различия между нарождающейся буржуазией и беднотой. Последним от благ, предлагаемых прогрессом, не досталось ничего. На богатеев показывают пальцем, попрекая их не только за еврейское происхождение, но и за накопленные капиталы. Мишенями для таких нападок становятся не все, но Джеймс Ротшильд, безусловно, оказывается главной целью.

Он не бездействует, разрываясь между своей конторой, биржей, грандиозными приемами и министерствами, пороги которых он усердно обивает. Всегда готовый помочь финансовыми рекомендациями не всегда расторопным политикам, Джеймс хочет быть как можно ближе к принятию решений на высшем уровне, чтобы события никогда не застали его врасплох.

Со стороны народа он встречается с серьезной неприязнью, появившейся как будто из ниоткуда. Журналисты, пропагандирующие социалистические взгляды, делают из евреев козлов отпущения: дескать, у них есть все то, чего нет у других. Так выбран новый враг народа: «Это еврей, обогащающийся за спиной у французов».

В добавок к полномочиям австрийских консулов, Джеймс и Соломон все больше увлекаются международной политикой, каждый из них служит приютившей его стране и ее правительству. Прежде всего они стараются убедить правящие круги сохранить мир любой ценой. Тем временем нападки газет становятся еще ядовитее, их авторы забавы ради внушают читателям, что война приносит намного больше денег, чем мир. Уподобляя Ротшильдам, евреев обвиняют в заговоре в интересах других держав и в подготовке к войне ради обогащения.

Многие европейские правительства испытывают огромное искушение вступить в конфликт. Чтобы поссориться с соседями и вооружиться против гипотетического врага, хороши любые предлоги. Ротшильды как резиденты Германии, Англии, Франции, Австрии и Италии выступают за мир: так и дела идут лучше, и братьям по вере спокойнее. Но новая политическая дестабилизация в Европе подталкивает их к диверсификации – выдаче кредитов и инвестиций всем странам, в том числе более удаленным.

Дело в том, что лучше со всех концов планеты незаметно получать проценты по кредитам, чем иметь под боком сейфы, полные обесценивающихся акций и золота в условиях возможной интервенции или революции, которую никогда нельзя исключать…

В буквальном смысле «проглотив» всех конкурентов, Джеймс с легким сердцем покупает Феррье – небольшой замок с прудом, им когда-то владел Фуше. Он также приобретает владения вокруг и, когда у него будет достаточно земли, в 1855 году построит собственный великолепный замок. Он станет символическим вознаграждением за жалкие первые годы жизни во франкфуртском гетто.

Предполагалось, что стройка займет по меньшей мере пятнадцать лет, но в итоге завершится спустя четыре года – очень короткий срок для такого проекта. Все это время Джеймс живет рядом с будущим замком в охотничьем домике, впоследствии ставшим частью конюшен. Этот период для главы дома нельзя назвать беспечным. В Феррье он наблюдает за ходом работ, но большую часть времени проводит в Париже в банке.

Газеты окрестили его Великим бароном, и это полуироничное, полувосторженное прозвище за ним закрепляется. Джеймс добивался почестей десятилетиями и теперь не жалуется. Пользуясь затишьем перед бурей, он не замечает тревожных признаков, предвещающих новое восстание – в частности обвала биржи 1830 года, уж тогда-то следовало насторожиться.

Стоит только французскому королю опубликовать 25 июля четыре последних скандальных ордонанса, которые подминали конституционный режим и, возможно, ставили целью восстановить старую дореволюционную монархию, как возмущение захлестывает газеты, а вслед за ними и парижан. Начинается восстание, длящееся несколько месяцев, пока его с трудом не подавят королевские войска.

Число жертв среди протестующих достигает уже 1000 человек. Ассамблею распускают. Карл X отрекается от престола – еще повезло, что не арестовали. Перевоплотившись во всадника на обычной лошади, он вместе с тремя главными помощниками покидает замок Рамбуйе, где охотился всего несколько часов назад. Бывший король в последний раз приезжает в Париж, не преминув проскользнуть через калитку к другу Джеймсу, чтобы получить от него деньги на жизнь в изгнании.

Высокопоставленного клиента встречают люди банкира, но его самого нет дома. Распорядитель весьма впечатлен и впускает короля, проверяет бухгалтерские книги и выдает 200 тысяч золотых франков монарху, который сам и не знает, сколько ему причитается. Карл уходит и больше никогда не возвращается. Переплыв Ла-Манш, он обосновывается в Плимуте, а через несколько месяцев переезжает в Шотландию. Его преемником на французском троне становится Луи-Филипп Орлеанский.

Человеческая природа и уловки

В 1831 году еврей-банкир становится теневым советником короля Франции, который старше его на 19 лет. Джеймс консультирует Луи-Филиппа как по финансовым вопросам, так и по внешней политике, поскольку эти две области тесно взаимосвязаны. В дипломатических отношениях регулярно возникают кризисы, в особенности с Бельгией и Италией. Ротшильду, поладившему с Его Величеством, каждый раз удается настоять на дипломатическом, а не военном решении. Веками пустячные споры между сильными приводили к бессмысленному и несправедливому кровопролитию.

А кто платит за любой инцидент? Миллионы избранных бодро идут в бой, украсив оружие цветами. Когда они понимают, что в войне нет ничего романтичного кроме прощания с близкими, уже слишком поздно.

Почти через пятьдесят лет Поль Валери скажет: «Война – некая акция, где люди, не знающие друг друга, друг друга убивают ради славы и выгоды людей, которые знают друг друга и друг друга не убивают».

Из этого и исходит Джеймс в своих действиях. Все члены семьи в следующих поколениях добавляют в договоры о займах определяющий пункт, предполагающий возмещение всех выданных сумм в случае военного конфликта. Безусловно, добиваться от недобросовестных правительств выполнения положения затруднительно. Но все же для заемщиков этот пункт играл определенную роль, возможно, только психологическую. Уже неплохо, учитывая, что полагаться на человеческую совесть бессмысленно!

В Париже революция, названная «Тремя славными днями», идет на спад, но на улицах дело все еще доходит до боев. Великий барон в последний день масленицы устраивает бал. Приглашен весь высший свет. Несмотря на притворное веселье, слышно, как совсем близко армия стреляет по оставшимся непокорными манифестантам. Настроения нет, даже среди приглашенных никто не хочет развлекаться, пока люди, в том числе из враждебного лагеря, гибнут под пулями и ударами сабель кавалерии.

Вечер проходит уныло. Джеймсу только и остается, как пригубить вина из бокала, поднесенного одним из гостей. Он обнаруживает неизвестный доселе вкус, который кажется ему несравненным: Шато Лафит. Привыкший действовать быстро, вскоре после вечера Джеймс договаривается о посещении винодельни. Познакомившись с владельцем, делает выгодное предложение о покупке. К несчастью для банкира, винодел, увлеченный своим ремеслом, отказывается. Джеймс себе в утешение заказывает десятки бочек и еще несколько сотен бутылок. Это вино он будет постоянно пить сам и предлагать другим.

1832 год. Париж еще не залечил раны, оставленные восстаниями, как на горизонте появляется новая беда. Есть ли связь между очередным бунтом, потопленном в крови, и нарушением правил гигиены, жертвой которого станет весь мир? Как бы то ни было, главной проблемой становится холера.

Эпидемия уже выкосила десятую часть Индии, потом перекинулась на центральную Европу и теперь добралась до Франции, в том числе ударив по Парижу. Первыми жертвами становятся бедные и обветшалые кварталы, где ситуацию усугубляют теснота и грязь. Беда доходит и до более приличных улиц. За день умирают 200 человек, а вскоре жертвы исчисляются тысячами. Газеты не пишут об этих цифрах, чтобы не нагнетать обстановку, близкую к панике. В качестве катафалков используют грузовые экипажи: вместо пожитков на них складывают трупы. От одного их вида прохожие убегают без оглядки, боясь заразиться от мертвых.

Рабочие жалуются на массовые отравления, нужно найти виновных в злодеяниях. В центральной Европе ответственность довольно быстро взвалили на евреев, якобы отравивших колодцы. Во Франции указывали сначала на буржуазию, затем на врачей, намеревавшихся погубить народ, который не одержал победу в революции. Те, у кого есть деньги, уезжают, при этом от болезни умирает премьер-министр Жан-Казимир Перье, заразившийся при посещении больницы.

Соломон уезжает из Вены и скрывается в замке Феррье у Джеймса, пока тот остается в Париже в доме на улице Лаффит, отменяет все встречи и покрывает стены известью – единственным известным средством, которое может остановить распространение заразы. Великий барон не забывает написать в Парижскую оперу, чтобы ему возместили стоимость абонемента: о светской жизни нет и речи, да и все спектакли отменены до новых постановлений.

Копейка рубль бережет.

1833 год. Испания погрязла в бесконечной гражданской войне, и ей не хватает денег. Министр финансов Луис Лопес Бальестерос просит у Натана срочно выдать кредит. У него нет серьезных гарантий, разве что слово премьер-министра. Он обещает все немедленно выплатить, когда в стране восстановится мир. В прошлом министр финансов уже пересекался с Натаном, последний доверяет элегантному, харизматичному дипломату. Бальестерос заверяет, что Испания долго будет помнить об этом жесте.

С помощью французского, австрийского и итальянского домов – то есть решительно по всем фронтам – банкир оперативно собирает 16 миллионов франков для выдачи займа испанскому правительству. После составления договора и переводных векселей в Мадрид прибывает несколько тщательно сопровождаемых эшелонов с заемным золотом, фунтами стерлингов и французскими франками. Через несколько месяцев испанское правительство, никого не оповещая, назначает другого министра финансов.

Натан пишет Бальестеросу и не получает ответа. Он нервничает из-за отсутствия новостей. Спустя время обращается напрямую к королю Фердинанду VII – безрезультатно. Натан требует уважать договоренности и выплатить заем. Проходит несколько месяцев, молчание Мадрида становится красноречивым, подтверждая подозрения Ротшильда. Этот удар от близкого друга как нож в спину: были приложены титанические усилия, чтобы помочь клиенту. Натан оскорблен. Он понимает: испанский король удачно «забыл» об услуге и возмещать долг не намерен никогда.

Подобное злоупотребление доверием не остается безнаказанным. Четыре брата выбирают время и покупают акции испанских компаний на сумму более 1,8 миллионов фунтов стерлингов, а затем в самый подходящий момент внезапно их распродают. Курс резко падает, Испания теряет миллионы реалов. Так она платит за измену и глупость своего монарха!

На этом Натан не успокаивается: цена на акции достигла дна, и сопротивляться искушению невозможно. Он заново их скупает, спокойно ждет восстановления цен, и еще раз распродает, снова провоцируя обвал недавно открывшейся Мадридской фондовой биржи. При каждой итерации финансового маневра банкир получает прибыль, а испанская экономика чуть больше проседает. В итоге король умоляет Ротшильда о прощении. Конечно же, он погашает заем, как основную сумму долга, так и проценты, а Натан прекращает войну против Мадридской биржи.

Испания не сможет полностью оправиться от финансовых потрясений, спровоцированных капризами короля. Поскольку других инвесторов и кредиторов из-за рубежа таким же образом обманули, доверие подорвано, и испанский рынок по объему транзакций никогда не сравнится с другими европейскими странами.

Обратная сторона медали

Во все времена во всех уголках мира есть категория попрошаек, которые специализируются на богатых и знаменитых. Они не обходят стороной и Ротшильдов. По традиции, установленной еще Майером Амшелем, просящих подаяние не принято игнорировать, отнюдь! Подаяние – вещь сама собой разумеющаяся для тех, кому повезло не оказаться среди бедняков.

Карл фон Ротшильд часто выходит из дома в одно и то же время и взял в привычку раздавать горячую еду. У него всегда в кошельке несколько тысяч, и он заботится о своих подопечных, которые в строго организованной очереди толкаются перед его крыльцом. Эта маленькая армия ему настолько предана, что несколько раз предотвращала возникшие угрозы. В отличие от полиции, не всегда доброжелательной, облагодетельствованные люди неприступной стеной ограждают Карла от опасности. В обществе Карл шутит, что бедняки обходятся ему куда дешевле, чем гости и служащие фирмы, и, по крайней мере, никогда его не предадут…

В конторе Карла в Неаполе есть даже специальный отдел, в котором три секретаря разбирают прошения о всевозможной помощи. Кто только не пишет! От бедной беременной девицы, сносящей побои, до разорившегося неприкаянного банкира, умоляющего проявить немного профессиональной солидарности. Или разнообразные шарлатаны, предлагающие чудодейственные средства, вроде эликсира бессмертия, который позволяет дожить до 150 лет! Карл огорчает отправителя предложения своим ответом: «Только Господу под силу продлить жизнь, и я не могу решиться прибегнуть к услугам другого посредника в этом деле…» Тем не менее он желает удачи на ближайшие 150 лет, ведь должен же этот шутник испытать эликсир на себе. На некоторые эксцентричные просьбы только и остается, что отвечать с юмором. По всем серьезными запросам Карл дает ход делу.

Еще один отдел занимается вопросами благотворительности: Карл, как и остальные Ротшильды, вкладывает деньги в больницы, сиротские приюты, научные институты, музеи, библиотеки и прочие культурные центры.

Во Франции Великого барона, несмотря на огромное состояние, ежедневно до самого порога дома сопровождают антисемитские оскорбления. 1831 год, Бельгийское правительство вознамеривается объявить Нидерландам войну и вернуть себе Лимбург и Люксембург. Но перед выдачей кредита на 37 миллионов Джеймс ставит условие забыть обо всех военных планах. В итоге подписывается договор между Брюсселем и Гаагой.

Всем предполагающим, что он разбогател на войне, Джеймс неизменно отвечает: финансовая помощь правительствам служит исключительно целям развития и благополучия человечества. А условия, необходимые для установления доверия и процветания, требуют мира и стабильности.

О Ротшильдах теперь знают по всей Европе. Слухи, которые противники разносят через газеты, дискредитируют семью в глазах общественности. Из ревности и зависти журналисты, карикатуристы, памфлетисты, даже поэты превращают новости в постоянную пропаганду. Еще и додумывают, чтобы потешить народ. Появляются новые выражения: «Богат, как Ротшильд» вместо «Богат, как Крез». Нередко в ответ на детские капризы можно услышать от родителя: «Я вам не Ротшильд!»

Во Франкфурте Гудула и ее старший сын Амшель, оставшийся с матерью в родовом гнезде, не находят себе места от беспокойства. Дело в том, что Анна, вторая дочь Натана, задумала выйти замуж. Все бы хорошо, но избранник не еврей!

Генри Фитцрой, почти ее ровесник, – блестящая партия. Богатый молодой человек голубых кровей через Карла II приходится родней королевской семье. Но он чистой воды христианин. Приближается катастрофа. Амшель высказывался в прошлом по этому поводу, так как помимо антисемитизма и деловых вопросов для евреев чувствительной темой остается ассимиляция. Джеймс вне себя от ярости, о Натане и говорить не будем.

Обычаи, кажется, стали менее строгими. Новое поколение английской ветви Ротшильдов стремится перемешаться с гоями. Это сулит выгоду – повышение в социальной иерархии, такое желанное для семьи. Как же найти компромисс: подняться до уровня высшей аристократии и при этом не поддаться любовным чарам? Любые отношения – общение, светская жизнь или даже экономические связи с иноверцами неизбежно приводят к рискам сближения, заключения брака и перехода в другую веру. Сколько бы Натан ни кричал на свою дочь, злой рок настиг.

По этой причине в прошлом старейшины религий по всему миру, предупреждая риск проникновения чужаков в свои ряды, сплачивали собратьев.

Вернемся в Лондон. Натан, конечно, не самый благочестивый, но полностью согласен с тем, чтобы браки заключались только между евреями. Но дети достигли совершеннолетия. Религия, которая и так не занимала первое место, отошла еще дальше, а образовавшаяся лакуна позволила миру и социальным условиям оттеснить иудаизм. На кратковременные приключения молодых людей со случайными пассиями обращают все меньше внимания. Бывает, что некоторые девицы внезапно приходят в банк и требуют оплаты за оказанные «услуги».

Теперь положение становится опасным, и дурная новость заставляет всю семью держаться настороже. Анна не может выйти замуж за гоя, подобный прецедент станет свидетельством вседозволенности и послужит дурным примером новому поколению. Спустя месяц эта тема – единственное, о чем говорят Ротшильды.

Под той же крышей скрывается еще одна проблема: брат Анны, который старше ее на пять лет, влюбляется в нееврейку. У Энтони, как и у сестры, сильный характер. Он влюблен и настроен решительно, а избранница, кажется, отвечает ему взаимностью.

Один за другим в лондонский дом стекаются посетители, пытаясь отговорить молодежь от глупости. В ход идут все аргументы: история, логика, а также угрозы и, конечно же, деньги. Анна влюблена и только злит семью упрямством.

В итоге в церкви святого Георгия она выходит замуж за своего ненаглядного. Единственным родственником на церемонии становится ее брат Натаниэль. Даже мать Анны в смятении замирает на паперти и отказывается входить в церковь. Под давлением Джеймса, который никогда не простит измены, весь клан подвергает молодоженов остракизму. Три года спустя Бетти наконец упросит мужа пригласить супругов, но им окажут самый холодный прием.

Энтони, напротив, отказывается от своей возлюбленной, испугавшись семейного осуждения и изгнания. В следующем месяце случайно или тщательно спланированно (кто знает) происходит его помолвка с Луизой Монтефьоре, дочерью тети Генриетты. На ней он в итоге и женится.

В благословленном семьей союзе на свет появятся Констанция и Анни. Примерно через двадцать лет они блестяще выйдут замуж за английских аристократов – ни капли не евреев! Их остепенившийся отец, больше всех выступающий за брачные союзы с единоверцами и единоплеменниками, не сможет заставить их изменить свой выбор и с трудом примет это событие.

Ротшильды принимают участие в экономической жизни стран, где они живут. Регулярно принимают предпринимателей и изобретателей, которым нужно финансирование. Они жертвуют благотворительным обществам, бездомным, больницам, ученым, даже мэриям и, разумеется, еврейской общине. Много вкладывают в развитие промышленных отраслей и развитие, откликаясь каждый раз, когда страна об этом просит.

Оноре де Бальзак – один из самых пылких почитателей Джеймса Ротшильда, он не устает льстить кумиру. Мужчины познакомились на курорте с минеральными водами и вскоре друг другу понравились. Джеймсу импонируют острый ум и чувство юмора писателя, набирающего известность. Очевидно, Бальзака, нуждающегося в спонсорах, в банкире восхищают выгоды, которые от него можно получить. Разговор неизбежно сводится к сложностям, преодолеваемым творческими людьми, чтобы выжить в разорительных условиях.

Джеймс любезно предлагает писателю своих курьеров. Почта работает с перебоями, и ее услуги обходятся недешево, особенно когда постоянно отправляешь огромные рукописи. Так Бальзак становится вхож в дом на улице Лаффит и присоединяется к свите «короля Джеймса». Помимо финансовых советов, он также выпрашивает в подарок несколько акций на усмотрение покровителя. Гонораров за рукописи с трудом хватает, и Бальзак пользуется поддержкой Джеймса, самого знаменитого из своих спонсоров.

Но каждый раз, когда банкир отказывает во встрече, будучи занятым или просто уставшим от своего подопечного, писатель говорит о нем дурные вещи. В качестве доказательства вот одно из самых едких высказываний, адресованных Бальзаком своему покровителю: «Секрет удачи без видимой причины – это забытое преступление».