Текст книги "Серебряные облака"

– А хотите, я пойду за продуктами, а вы идите к Вальтеру, – предлагает Джейми. – Только возьмите с собой собак.

– Вы уверены? Вам же нравится слушать его рассказы.

– Но я надеюсь, что, если вы проведете с ним больше времени, вы отнесетесь к нему серьезнее. Мне кажется, он многое может нам дать и со многим может помочь разобраться. Конечно, его методы предсказывать погоду слегка отличаются от наших, но свое дело он знает, это точно. Вдруг поможет нам разобраться в том, что здесь происходит?

Я с сомнением смотрю на Джейми, но мой скепсис не мешает мне по заслугам оценить его предложение.

– Хорошо, договорились. Я пошла к Вальтеру, а вы – в магазин. – Достаю из сумки и протягиваю ему список продуктов. – Купите, пожалуйста, все это. А с пирожками в булочной, знайте, пожалуйста, меру.

– Попробую. – Джейми тряхнул головой. – И не беспокойтесь, мне список не нужен. Я слышал, как вы с Талией его составляли, и все запомнил.

– Вы уверены? Возьмите на всякий случай.

Он берет список и засовывает в карман.

– Кошелек не забудьте.

Джейми опять колеблется.

– Зачем мне таскать кошелек? Давайте я картой расплачусь, а вы мне потом вернете.

«Наверное, не хочет носить дамский кошелек», – думаю я.

– Вам повезло, я розовых с цветочками кошельков не ношу. Держите, этот – простой темно-синий.

Джейми смотрит на кошелек с той же неприязнью, с какой только что смотрел на список продуктов, с той же неохотой его берет и поспешно сует в карман джинсов.

Потом надевает поводок на Комету, а я спрашиваю:

– Она от меня не убежит, если я ее спущу с поводка?

– Нет, она вас теперь знает. – Джейми треплет ее по голове. – Веди себя хорошо, моя девочка. – Комета преданно смотрит на него и получает кусочек собачьего печенья. Фицу Джейми тоже протягивает печенье, и мой пес мгновенно выхватывает у него лакомство, чуть не отхватив заодно и пальцы.

– Через час встречаемся около лодки? – Я смотрю на часы. – Думаю, часа нам обоим хватит.

– Договорились, – бросает Джейми, уже шагая к городу.

Комета смотрит, как хозяин уходит без нее, и поворачивает голову в мою сторону.

– Ничего, моя хорошая. – Я почесываю ее за ухом. – Твой хозяин скоро вернется. А вы оба айда за мной! – Я слегка потянула оба поводка. – Нам в ту сторону, вперед!

Обходим Сент-Феликс по прибрежной тропинке. Талия рассказала мне, как найти дом Вальтера: этот путь к нему если не самый короткий, то самый удобный: не надо тащить двух собак через людный центр.

– Представьте себе, что мы с вами поселились здесь навсегда, – беседую я с собаками. – Вокруг – красота, вам есть где разгуляться. Вот проживете здесь лето и ни в какой Лондон возвращаться не захотите.

Идем по дорожке. С одной стороны – море, с другой – домики, в основном все для отдыхающих. Подходим к холму: весь его пологий склон – это аккуратно подстриженный газон, перерезанный диагональю тропинки. Строго говоря, к дому Вальтера она не ведет, но так мне нравится, что я решаю свернуть. Почему бы не исследовать это место – сюда мы с Джейми еще не доходили.

Холм облюбовали собачники, и множество собак носятся здесь на свободе. Натянув поводок, к ним рвется Комета.

– Боюсь, без Джейми лучше тебя, подружка, не отпускать, – говорю я ей. – Погуляй-ка ты лучше со мной рядом.

Но Комета со мной категорически не согласна. Тянет так, что поводок вот-вот лопнет. Фиц следует ее примеру. Вдруг оказывается, что две собаки – большая и сильная и маленькая, но упрямая – изо всех сил тащат меня вверх.

– Эй, вы, потише! – кричу я, но мои псы волокут меня к вершине холма с такой скоростью, какая мне и в страшном сне не приснится.

Откуда ни возьмись мимо нас проносится золотистый ретривер. Комета бросается за ним вдогонку, и поводок выскальзывает у меня из рук.

– Комета! Назад! Ко мне! – кричу я вслед моей удирающей подопечной, а потом наклоняюсь к Фицу. – Так она меня и послушала. Но тебя-то я не отпущу! – И снова зову: – Комета!

Я уже задыхаюсь, а Комета, волоча за собой поводок, носится теперь с лабрадором, который выписывает круги по газону. Надо срочно остановиться перевести дыхание. «Что за черт! До чего я ослабела. А ведь когда-то с собакой и не по таким холмам могла гонять вверх-вниз».

– Вам нехорошо? – раздается мужской голос, и ко мне подъезжает мужчина в спортивного вида инвалидном кресле. Узнаю незнакомца из паба: Фишер тогда сказал, что его зовут Джеком. Спорт для него – дело серьезное, это с первого взгляда понятно. Теперь, вблизи мне видно не только его спортивное кресло и спортивный костюм, но и его широкую грудь, сильные плечи и мощные бицепсы с татуировкой, кажется, сделанной в армии.

– Нет, спасибо. Все в порядке, – отвечаю я, хватая ртом воздух.

– Давайте я приведу вам вашу собаку. – Он смотрит, как собаки резвятся на холме.

– Что вы! Это же столько беспокойства. Комета вообще не моя. Я с ней просто гуляю. А моя – вот. – Я наклоняюсь к Фицу, который терпеливо смотрит, как играют другие собаки.

Джек пронзительно свистит в два пальца и командует:

– Барни! Ко мне!

Барни останавливается, подняв уши, и Джек свистит еще раз. Его пес мгновенно устремляется к нам, а Комета бежит за ним.

– Молодец! Хороший мальчик! – Джек дает Барни собачье печенье.

Волоча поводок по земле, Комета подходит к моим ногам.

– Комета! – говорю я строгим голосом. – Плохая, непослушная собака! – Подбираю поводок, и она поднимает на меня виноватые глаза.

– Все проблемы решены, – спокойно говорит Джек. – Видите, никакого беспокойства. По крайней мере для меня. А у вас вид не из лучших. Вы уверены, что с вами все в порядке? Что-то вы очень бледная.

– Все нормально. Я просто немного устала.

Джек понимающе на меня смотрит:

– Вон там есть скамейка. Посидите немного. Я к вам присоединюсь. Только, как видите, скамейка мне не нужна: у меня – собственная передвижная.

Я благодарно ему киваю, и мы медленно двигаемся к лавочке.

– Почему вы не спустите их с поводков? Пусть они с Барни поиграют, – предлагает Джек, глядя, как Комета с Фицем понуро устраиваются рядом со мной. – Вы обычно им доверяете?

– Да, они в общем-то послушные.

– Так и отпустите. Обещаю вам, Барни далеко не убежит.

Спускаю своих собак, и вслед за Барни они срываются с места, а мы с Джеком смотрим с вершины холма, как они несутся вниз по склону.

– Барни раньше был собакой моей подруги. А пару лет назад мы стали жить вместе, и он, можно сказать, стал моим псом тоже.

– Вашу подругу зовут Кейт? Она хозяйка магазина «Все для хобби»? А у вас в городе магазин художественных товаров?

– Да, все правильно, и зовут меня Джек. А вы откуда зна…? А!.. Так это вас я на днях видел вечером в пабе вместе с Фишером? Теперь я вас вспомнил. Вы с коллегами на Авроре наблюдаете за погодой. Не удивляйтесь, у нас в городе новости быстро распространяются.

– Совершенно верно. Я один из метеорологов с острова. Меня, кстати, зовут Скай. – Я на секунду замолчала. – Простите меня, тогда в пабе можно было продумать, что я вас разглядывала. – Я краснею. – Это совсем не так, понимаете?

– Да ничего страшного. Я привык. Я уже так давно в инвалидном кресле, что меня совершенно не беспокоит, когда люди на меня глазеют.

– И вовсе я не глазела. Я имею в виду, вовсе не из-за кресла… Вернее, мне ваше кресло очень понравилось. Оно… – я безуспешно пытаюсь найти подходящее слово, – … элегантное.

– Не спорю, кресло у меня ладное. – Джек улыбается. – А почему оно вас заинтересовало?

Я заколебалась. Говорить об этом я не люблю. Но ведь с Джеком я больше не встречусь, так почему бы единственный раз и не рассказать ему все как есть.

– Я однажды ездила в инвалидном кресле, – быстро говорю я. – У меня электрическое кресло было, с моторчиком. Я была слишком слабой и сама колеса толкать, как вы, не могла.

Если люди слышат от меня что-то подобное, они обычно или теряются, или начинают охать и ахать, а Джек кивает, как будто я не сказала ничего необыкновенного.

– А что с вами было?

– У меня была… нет, у меня и сейчас… такая болезнь. Было так плохо, что я снова начала сама ходить только месяцев десять назад. А до этого без кресла не могла, и с Фицем гулять не могла. Когда я его завела, чтоб с ним гулять, пришлось нанимать человека.

– Не повезло вам. По крайней мере, вы сейчас на своих двоих. Поправились? – роняет Джек, и я с облегчением вздыхаю от его словно бы даже безразличного тона. Если кому-то все это сказать, в ответ вечно только и слышишь, что «Бедняжка!» да «Какой кошмар!».

– Почти поправилась, – начинаю было я, но тут же решаю сказать правду: – Точнее, сейчас болезнь под контролем.

– Вот и отлично. А это что? Рак? Рассеянный склероз?

– У меня миалгический энцефаломиелит, его еще называют синдромом хронической усталости. А если коротко, то МЭ.

Он, скорее всего, не знает, что это такое. О моей болезни обычно никто не знает, и даже те, кто что-то слышал, не понимают, что это значит. Но, к моему удивлению, Джек говорит:

– Да-а-а. Это крайне неприятно. Со скрытыми болезнями всегда тяжело. Мне что? Людям и так понятно, что я инвалид. Видят меня в кресле – и никаких вопросов. А когда инвалидность скрытая и ее никто не видит – тут-то проблемы и возникают. Трудности те же или их даже больше, чем когда руки или ноги нет, а понять человека куда сложнее.

Я оторопела. Помимо родителей и физиотерапевта с невропатологом, моих трудностей никто так быстро не понял и так точно не сформулировал. А мой так называемый тогдашний бойфренд, узнав о моем диагнозе, не захотел даже попробовать в чем-либо разобраться. И бросил меня почти сразу, сказал, что ему с моей болезнью не справиться. Что это-де ситуация не для него.

Чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, и поспешно отворачиваюсь посмотреть, где собаки.

– Они отлично играют, – говорит Джек, проследив за моим взглядом. – Я же говорил, пусть побегают. Это от болезни вы так тяжело сейчас на холме дышали?

Я опять смотрю на него:

– Да. Раньше я и бегала, и фитнесом занималась. Я с детства была спортивной. На этот холм могла взбежать одним махом. А теперь…

– Все равно что восхождение на Эверест?

Джек еще раз попал в самое яблочко. Я киваю.

– Понимаю. Я тоже был в отличной форме, пока в армии на мину по глупости не наступил. Так и оказался в кресле.

– По-моему, вы до сих пор в отличной форме. – Я с восхищением смотрю на его мускулистые руки.

– Спасибо. Стараюсь ее поддерживать, но я все равно не тот, что был прежде.

– Вот именно: не могу быть такой, какой была прежде, – это то, с чем мне труднее всего справиться.

– Только не подумайте, бога ради, что я вам проповедь читаю. – Джек внезапно посерьезнел. – То, что я вам сейчас скажу, мне люди раньше говорили, а я им не верил. Но теперь я знаю, они были совершенно правы.

Он замолчал.

– Ну что же вы, говорите.

– Пока вы окончательно не признаете и внутренне не согласитесь с тем, что такой, как раньше, уже никогда не будете, по-настоящему пойти вперед вы не сможете.

Я задумалась.

– Так что, – настаивает Джек, – вы до сих пор стараетесь быть прежней Скай?

Волей-неволей приходится согласиться:

– Скорее всего. Наверное, я себя все время ломаю, стараясь быть «нормальной»; я имею в виду, в моем представлении нормальной.

– Вот видите. Поверьте мне, то, о чем я говорю, непросто; но как только вы оставите в прошлом свое прежнее «я» и у вас возникнет новое представление о себе, честное слово, все станет гораздо легче.

– Я вам верю. Но так трудно…

– Конечно, трудно. Но рано или поздно это неизбежно произойдет. Всему свое время.

В кармане Джека зазвонил телефон.

– Простите, мне надо ответить. Это моя Кейт. Да, Кейт, в чем дело?

Джек разговаривает, а я смотрю, как неподалеку играют собаки. Фиц, видно, признал, что с большими лабрадорами ему не тягаться, и неподалеку от них принялся за свое: вынюхивает что-то среди валунов.

«Ты, Фиц, оказывается, знаешь, когда чем-то новеньким пора заняться, – думаю я, наблюдая за ним. – Может, ты и меня научишь, чтобы для меня началась новая жизнь?»

Глава 11

– Вы все купили? – спрашиваю я Джейми, когда мы оба вернулись к лодке.

После встречи с Джеком до Вальтера я так и не добралась и решила, что схожу к нему в другой раз. Усталость моя все еще не прошла, и мне хочется только одного: вернуться на остров и отдохнуть.

– Почти все. – Наклонившись, Джейми с несколько смущенным видом гладит Комету.

– Почему только «почти»?

– Я немного застрял…

– С чего это вы вдруг застряли? Подождите-подождите… Поклонники, что ли, вышли вам навстречу стройными рядами?

– Да разве я виноват, что меня все узнают? – Он снова выпрямляется и расплывается в улыбке.

– Только не надо мне вешать лапшу на уши. Вы своих поклонников обожаете.

– Иногда бывает приятно. Иногда – не слишком. Но не могу же я совсем не замечать людей. Если они просят автограф или сделать со мной селфи, а я буду их игнорировать, они подумают, что я заносчивая свинья. Мне всякого случалось наслушаться, когда я торопился и остановиться не было времени.

– Что вы говорите!

– Честное слово. Например, однажды я вышел от зубного врача. Рот онемел, губы распухли, торопился сесть в машину и поскорее добраться домой. Но на парковке какая-то тетка загнала меня в угол и давай упрашивать сделать селфи. Я ей сказал, что сегодня не могу, так она мне чуть не врезала.

Качаю головой:

– До чего люди докатились!

– И, между прочим, бывает, становится страшновато, когда к тебе незнакомые люди вдруг подваливают и думают, что знают тебя, только потому что видели тебя по телевизору. А если вокруг толпа – и того хуже. Немудрено, что настоящие знаменитости нанимают телохранителей. Когда одна вежливая дама хочет с тобой сфотографироваться, это еще ничего, но встреча с компанией пьяных теток, перебравших на вечеринке, может обернуться крупными неприятностями.

– Представляю, – растерянно отвечаю я. Джейми опять меня удивляет, и я опять вынуждена менять о нем свое мнение. – Вернемся к нашим продуктам: что же вы все-таки успели купить прежде, чем подверглись нападению поклонников?

По памяти Джейми быстро перебирает пункты моего списка.

– Похоже, вы все купили. По списку покупали, галочки в бумажке ставили?

– Нет, у меня все здесь. – Он постучал себя по лбу.

– Только один пункт упустили: в булочную не сходили.

– Да знаю я! – Джейми огорченно машет рукой. – А туда я как раз больше всего хотел. Я уже на полпути туда был, тут-то меня сразу несколько человек и узнали.

Я смотрю на часы.

– Если поторопитесь, как раз успеете.

– Может, лучше вы пойдете? Вдруг я снова кому-нибудь попадусь?

Вздыхаю. Тащиться обратно к «Голубой канарейке» мне ужасно не хочется. Сил никаких нет, и не только физических: психологически я измотана не меньше. Но сказать об этом Джейми я не могу – тогда придется ему все объяснять.

– Так и быть, схожу. – Я протягиваю руку. – Дайте, пожалуйста, кошелек. У нас еще хватит денег на пирожки?

– Хватит. Я наличные не тратил – своей картой расплатился.

– Какой смысл нам скидываться в общий хозяйственный фонд, если оттуда вы деньги все равно не берете? – раздражаюсь я.

– Картой платить проще.

Начну с ним спорить – вымотает меня окончательно. Беру кошелек и как могу быстро отправляюсь в булочную. Надо торопиться. Вода скоро уйдет так далеко, что переправляться через пролив на моторке станет опасно.

Лавирую в толпе туристов, и это сильно меня тормозит.

– Девушка! – слышу я у себя за спиной. – Мисс Скай!

Останавливаюсь, оглядываюсь по сторонам. По тротуару еще медленнее меня идет Вальтер и машет мне рукой.

– Хорошо, что вы меня услышали. – Он наконец догоняет меня и облегченно переводит дух.

– У необычных имен есть одно преимущество: когда в толпе выкрикивают твое имя, трудно подумать, что зовут кого-то другого.

– Вот именно. И вообще, у вас самое подходящее имя для исследователя погоды.

– Здравствуйте, Вальтер, очень рада вас видеть. Собиралась к вам сегодня зайти, но… меня задержали. Простите, я сейчас тороплюсь. Мне надо еще в булочную забежать и скорее назад к лодке. Иначе мы до отлива опоздаем.

– Конечно-конечно. Понимаю, ваша жизнь на Авроре полностью подчинена приливам и отливам. – Вальтер, очевидно, забыл, зачем меня окликал. – Чудесное место. Я там много времени провел, когда с «Дозорными моря» работал. Я по острову очень скучаю.

– Да, Фишер мне рассказывал, что вы были у них волонтером, – отвечаю я вежливо.

А Вальтер с головой ушел в воспоминания.

– В «Дозорных» сначала много народу работало. Когда все это начиналось, те, кто жил в Сент-Феликсе, шли или в «Дозорные моря», или в «Морские спасатели». Но потом волонтеров здорово поубавилось: тем, кто уходил, замену не искали.

Он замолкает, и я спрашиваю:

– Жаль… а почему?

Вальтер криво улыбается:

– Да много разных причин. Но в последнее время главная – в Люсинде Кларк.

– А это кто? – снова спрашиваю я, глядя в сторону булочной. «Только бы там не было большой очереди».

– Люсинда начальствовала в «Дозорных моря». По-моему, она до сих пор там всем заправляет.

– По-вашему?

– Я к ним теперь никакого отношения не имею. Мы, понимаете ли, рассорились.

Я плохо представляю себе, как можно рассориться с Вальтером – он вроде бы такой безобидный и дружелюбный.

– Кто с кем рассорился? Вы с ними или они с вами?

– И они со мной, и я с ними, – дипломатично отвечает Вальтер. – Люсинде пришлись не по вкусу мои нестандартные методы. Говорила, все надо делать по инструкции, а иными словами, только на приборы смотреть. Когда я там начинал, главной задачей «Дозорных» было обеспечивать безопасность на море, а наблюдение за погодой только помогало это делать. Так что, хотя на простейшие приборы мы кое-какие средства собрали, я погоду собственными способами предсказывал. И никто не возражал, пока она там не появилась.

– Люсинда? – Я пытаюсь не потерять нить его рассказа, стоя посреди шумной улицы, где мимо снуют отдыхающие и чайки орут над своей легкой добычей: случайно оставленным без присмотра мороженым или корнуолльским пирожком.

Прибавьте к этому, что я уже несколько минут стою на одном месте и меня начинает мутить. Мысленно молю Бога, чтобы Вальтер поскорее добрался до того, зачем ему потребовалось меня видеть. Мне необходимо отдохнуть. И сделать это надо как можно скорее.

– А что касается ее и Джеральда… Можно подумать, они хозяева всего Сент-Феликса. – У Вальтера такое лицо, будто он только что съел лимон.

– Вы имеете в виду Джеральда, начальника гавани?

– Его. Ведь вы с ним уже встречались?

– Коротышка, седые волосы, и над нелепыми усами нависает острый нос?

Вальтер смеется:

– Он самый, и усы у него действительно нелепые. Но он, к сожалению, совсем не дурак. Он когда-то тоже начинал в «Дозорных моря», а как стал начальником гавани, в такого держиморду превратился, что не дай бог. Командует вовсю, надо и не надо.

Я киваю, вспоминая свои встречи с Джеральдом. Но упоминание гавани тут же заставляет меня подумать про время.

– Простите, Вальтер, давайте поскорее перейдем к делу. Вы, кажется, что-то хотели?

– Да-да, милая. Хотел… Что-то… Запамятовал я. Что бы это могло быть?

Он смотрит на свои опирающиеся на палку руки, а я – на булочную.

– Нет, забыл, напрочь забыл! – Он разводит руками. – Ну, значит, пустяки это были, неважное что-то. – Он улыбается и дотрагивается до полей шляпы. – Ну, не буду вас задерживать, мисс Скай. Всего доброго.

Простившись со мной, Вальтер заковылял обратно, а я в недоумении пожимаю плечами: «Странно все это».

Наконец добираюсь до булочной, там очередь, но не длинная, и я решаю пристроиться в конец быстро движущегося хвоста. Добравшись до прилавка, с облегчением вижу, что покупателей сегодня обслуживают не Ант с Дэком, так что, по крайней мере, меня здесь никто не задержит ни лишней болтовней, ни расспросами о местонахождении некоего небезызвестного ведущего телевизионных прогнозов погоды.

Жду, когда мне завернут покупки, расплачиваюсь, быстро выхожу из магазина и из последних сил спешу назад в гавань, где на каменной скамейке, греясь на солнце, меня поджидают Джейми и растянувшиеся у его ног Фиц с Кометой.

– Что-то вы долго. – Джейми поднимается мне навстречу. – Я даже беспокоиться начал.

– Обо мне или о своих пирожках? – Запыхавшись, я протягиваю ему пакет.

– Что за вопрос? Конечно, о пирожках, – улыбается он.

Но долго ему улыбаться не суждено. Мы влезаем в лодку, и тут я замечаю, насколько вода теперь ниже, чем когда мы пришвартовались. Ржавая железная лестница почти не достает до лодки.

– Отлив уже очень сильный, – говорю я, глядя вниз на воду. – Боюсь, нам до острова не доплыть.

– Да что же вы всего боитесь? Уверяю вас, все будет нормально, – подбадривает меня Джейми.

– Не думаю. Посмотрите, вода уходит. Мы моторку на мель посадим.

– Так уж и на мель?

– Говорю вам, застрянем.

– Отсюда кажется, что вода вроде бы еще высоко.

– А если песчаный нанос попадется, камень побольше или что-нибудь еще?

– Она права! – Я узнаю за спиной знакомый гнусавый голос начальника гавани. – Поплывете сейчас – мне за вами спасателей посылать придется. А это стоит немалых денег.

– И как нам теперь прикажете возвращаться? – раздражается Джейми.

– Дождетесь, когда мостки из-под воды выйдут – вернетесь пешком. А хотите, нового прилива ждите, тогда на моторке вернетесь, но это будет в… – Джеральд медленно засучивает рукав и, картинно вскинув руку, смотрит на часы, – в двадцать два часа, и не раньше.

– А как скоро можно будет пройти по мосткам? – мрачно спрашиваю я.

Джеральд пожимает плечами:

– Если повезет, может быть, через час.

Я вздыхаю:

– Значит, придется ждать.

– Вот и подождите, – с довольным видом соглашается Джеральд. – Только боюсь, платить тоже придется.

– За что?

– За превышение отведенного на стоянку лодки времени. Согласно имеющемуся договору, без получения предварительного разрешения лодки с Авроры могут оставаться пришвартованными в гавани не больше трех часов в день. – Он снова смотрит на часы. – По моим подсчетам, ваше время истечет с минуты на минуту.

– Может быть, один раз можно сделать исключение? – спрашивает Джейми. – Для нас все здесь пока еще так ново.

Джеральд качает головой:

– Если вам кажется, что в гавани швартуется кто и когда хочет, вы ошибаетесь. Смею вас заверить, здесь все подчиняется строгому распорядку. Я здесь правила не просто так устанавливаю.

– …А чтобы всем власть свою показать, – бормочет себе под нос Джейми, но улыбнуться сил у меня уже нет.

Я набегалась, мне жарко, к тому же я голодная, и мой запас энергии на исходе. Я срываюсь:

– Хотите – штрафуйте. Мне уже все равно, а вам – хоть будет чему порадоваться. Прав был Вальтер. Вы… мелкая сошка: вырядились в форму и самоутверждаетесь, строите здесь из себя начальника.

Плюхаюсь на скамейку, где несколько минут назад сидел Джейми, и вытягиваю ноги.

– Я не ослышался?! Это Вальтер-психноптик вам сплетни распускал? И что же вам обо мне наплел этот старый психопат?

– Ничего не наплел. Чистую правду сказал, – парирую я, довольная тем, что имя Вальтера вывело Джеральда из себя.

– Этот старый дурак никакого бельмеса ни о чем не знает.

– Он знает, как правильно говорить по-английски. – Я с удовольствием вонзаю очередную шпильку. – В отличие от некоторых.

Джейми усмехается, а Джеральд вот-вот испепелит меня взглядом.

– Уведомление о штрафе получите по почте. – Голос начальника гавани опять становится официальным. – В течение трех-пяти рабочих дней. И запомните, вы у меня на заметке. – Его тон из чиновничьего становится угрожающим. – Отныне я буду за вами пристально наблюдать.

Мы смотрим вслед Джеральду, марширующему по булыжной мостовой гавани: нос задрал вверх, руками машет, как на военном параде. Останавливается проверить парковочный талон на ветровом стекле одной из машин, отпирает дверь своего офисного сарайчика и с треском захлопывает ее за собой.

– Отныне и навеки мы у него в черном списке, – говорит Джейми.

– В каком еще списке? – От слабости голос у меня совсем тихий.

– Такие, как он, всегда какой-нибудь список составляют. А у этого мы теперь обязательно в первой строчке стоять будем. С вами все в порядке? – спрашивает Джейми, повернувшись и видя, что я сползла на самый край скамейки.

– В порядке. Просто утром я набегалась в городе и немножко устала. Что-то надо съесть, немного попить, и все будет нормально.

– К счастью, еды у нас вдоволь. – Джейми смотрит на стоящие рядом со скамейкой мешки с продуктами. – Хотите, я схожу куплю что-нибудь попить? Вам кофе или сок?

– Кофе и воды, если можно. Спасибо.

– Я быстро. А вы пока отдыхайте. – Джейми окидывает меня озабоченным взглядом. – Вы какая-то бледная. Давайте я возьму с собой собак, чтобы вам о них лишний раз не беспокоиться.

– Не надо. Они здесь отлично устроились. Вы уйдете, я им налью воды.

Джейми кивает и в очередной раз направляется из гавани в город.

Пока его нет, из бутылки, которую мы взяли с собой специально для собак, наливаю им в миску воды, и они благодарно ее лакают. Попив, Комета усаживается возле меня, а Фиц прыгает ко мне на колени, и я извиняюсь:

– Вот и вам приходится из-за нас ждать. Но застрять здесь никому не хотелось, а мне – меньше всего.

Пишу Талии сообщение, объясняю ей, что случилось. Она отвечает, что на острове все в порядке и беспокоиться не о чем. Собираюсь снова ей написать, попросить приехать за нами на джипе, когда море уйдет во время отлива, но тут вспоминаю, как она говорила, что еще не сдала экзамен по вождению. Выходит, выбора у нас нет – придется идти пешком, а потом, пока не начнется прилив, опять возвращаться сюда за лодкой.

– Не везет, да и только, – жалуюсь я собакам. – Придется впредь быть осторожней.

Меня беспокоит не только неприятная перспектива оставить здесь лодку и тащиться пешком на остров. Я чувствую, что уже превысила ту нагрузку, с которой могу справиться; все признаки этого налицо. Если срочно как следует не отдохнуть, моя слабость скоро перейдет в настоящее истощение. Джейми уже заметил, какая я бледная, а сама я слышу, что голос у меня стал слабее и тише. Того и гляди начнет заплетаться язык – поди потом попробуй объяснить толком отчего.

Закрываю глаза и откидываю голову к каменной стене; надеюсь, что несколько минут в тишине и покое помогут и мне удастся не развалиться окончательно.

– Привет-привет! Что вы здесь делаете?

Открываю глаза. Передо мной стоит Фишер.

– Фишер! Здравствуйте! – Хотя на мне солнечные очки, я щурюсь от яркого света. Вот и еще один симптом: свет режет глаза. Собаки, радостно приветствуя Фишера, виляют хвостами, а он их гладит – сразу обеих. – Жду Джейми.

Фишер перевел взгляд вниз на «Дорис»:

– Вы знаете, что начался отлив?

– Увы, знаем. Пропустили последнюю возможность уплыть отсюда. И теперь застряли – ждем, когда по мосткам сможем пешком вернуться.

– Вас подбросить? Мой «Ленд Ровер» неподалеку, а смену в замке я только что закончил.

– Правда? Подбросите? – Я обрадовалась и сразу выпрямилась. – Вы нас очень выручите.

– Чего не сделаешь для капитана Скай! Если вы с Джейми оба здесь, значит…

– Да, Талия на острове. Уверена, она вам обрадуется.

– Да-а-а… Увидеть ее – это еще один плюс. – Фишер краснеет и торопливо добавляет: – Только не думайте, что я предложил вас отвезти лишь ради этого.

– Что вы, мне бы и в голову не пришло, – улыбаюсь я.

Джейми возвращается, и, дожидаясь, когда вода уйдет с мостков, прямо на скамейке мы втроем едим поздний ланч. С Фишером ехать на остров можно много раньше, чем отправляться пешком. Большой «Ленд Ровер» пройдет и по мелкой воде, а самим нам бы пришлось дожидаться, пока камни мостков высохнут: по мокрым камням, да еще с полными сумками продуктов и двумя собаками, ноги бы только и делали, что разъезжались.

Талия нас ждет. Втихаря я ей написала, что Фишер привезет нас раньше, чем мы думали. Теперь, как я и ожидала, она встречает нас на пристани; веселая и бодрая, она чуть не подпрыгивает на месте, как красно-белые буйки в гавани Сент-Феликса. Рядом с ней я чувствую себя просто скомканным бумажным пакетом из-под жареной рыбы с картошкой, которыми полны все городские урны.

– Привет! – жизнерадостно кричит Талия, когда мы вылезаем из машины. – Я слышала, ты, Фишер, спас моих друзей от неминуемой гибели?

– Какой там «спас», – как всегда сдержанно отнекивается Фишер. – Я же говорил капитану Скай, что мне всегда можно позвонить, если что надо.

Мы с Джейми понимающе переглядываемся поверх капота.

– А пакеты с продуктами супермены носят? – спрашивает Джейми. – Фишер, у вас в багажнике их много – мне одному все в дом не унести.

– Не беспокойтесь, я сама возьму. – Я направляюсь к багажнику.

– Незачем вам продукты таскать. Идите отдохните. Смотрите, на кого вы похожи! Как бы мне ни нравилось, когда женщины падают к моим ногам, для вас я готов сделать исключение.

– Скай! Боже мой! На вас лица нет! – Оторвав глаза от Фишера, Талия бросила взгляд на меня. – Вы что, снова в обморок упали?

– Нет, я немного устала, только и всего. Я сейчас отдохну, и все будет в порядке. Вот только сначала с собаками разберусь и посмотрю на станции, что без нас происходило.

– Ни с чем вы разбираться не будете и ни на что не посмотрите. Немедленно в кровать! – вдруг командует Джейми.

– И что, вы это опять без всяких намеков? – У меня откуда-то взялись силы улыбнуться. – Какое разочарование!