Текст книги "Почувствуй себя Золушкой"

Через несколько минут они уже сидели в полицейском вертолете, прорывавшемся сквозь неумолимый ветер. Погода была почти нелетной, но им удалось невредимыми добраться до острова Райт. По иронии судьбы, именно здесь Алекс провел много счастливых дней на каникулах у моря, когда был еще ребенком; теперь у него уже никогда не возникнет приятных воспоминаний об этом месте. Тепло одетые в джерси и непромокаемые куртки, которые Алекс держал в доме для прогулок на своей тридцатифутовой парусной яхте, они с Ником вытягивали шеи, чтобы увидеть бухту, но пилот благоразумно держался над сушей, подальше от берега, и осторожно посадил неустойчивую машину на спортивном поле возле маленькой деревушки. Их ждали полицейская машина и с ней другой вертолет, на борту которого находилась небольшая армия, как показалось изумленному Алексу.

– Этот парень уже однажды совершил убийство, – холодно заметил Крис. – Я вызвал вооруженное подкрепление. Это будет нелегко, Алекс. Если вы предпочитаете не присутствовать, я пойму.

– Я с вами! – почти крикнул Алекс. – Если Кейси находится на борту того катера, я должен быть там!

Им с Ником дали пуленепробиваемые жилеты, такие же надели и Крис с Брюсом, что еще увеличило напряжение момента. Когда утренний свет забрезжил над морем, они поднялись на борт узкого и быстрого патрульного судна, за которым следовало еще одно такое же, и незамеченными выскользнули из гавани, прямо в объятия шторма. Они надеялись, что идут спасать Кейси, и молились про себя, пока суда маневрировали среди бурных волн неспокойного моря.

Глава 24

Кейси очнулась от тяжелого сна и почувствовала прижавшееся к ней тело Адриана, твердое и горячее. Они лежали так всю ночь; ее ноги затекли и болели от вчерашних побоев, а руки совсем онемели из-за наручников на запястьях. Она попыталась сесть и побольше натянуть на себя короткие одежки. Но стоило ей слегка пошевелиться и застонать от боли, как чутко спавший Адриан проснулся.

– Кажется, ветер слегка стих, – сказал Адриан, выглянув в крохотный иллюминатор. – Думаю, мы можем наконец сниматься с якоря.

Кейси эта новость совсем не обрадовала, она взглянула в иллюминатор и вздрогнула; отвела глаза, потом снова посмотрела туда, пока Адриан шел к выходу из каюты. Она увидела небольшой катер, на борту которого находились люди, – возможно, у нее появился наконец шанс привлечь чье-то внимание.

– Давай подождем еще немножко, – умоляюще произнесла она. – Я не очень-то хорошо переношу морскую качку, Адриан. – В конце концов, Адриан не мог знать, что она лжет.

– Сначала мы позавтракаем, – уступил он, возвращаясь к койке.

– Пожалуйста, сними с меня наручники, Адриан. – Кейси протянула к нему скованные руки. – Тогда я смогу тебе помочь.

– Мне не нужно помогать готовить, я тебе уже говорил. – Адриан посмотрел на нее сверху вниз. – Оставайся на месте, Кейси.

– По крайней мере дай мне глотнуть свежего воздуха, – попросила Кейси. – Я чувствую себя так, словно просидела здесь взаперти много недель, а не один день; тогда меня будет не так сильно тошнить, я уверена.

– Только на минуту. – Адриан засомневался, но потом подумал, что в такую погоду едва ли кто-нибудь может оказаться поблизости.

Натянув свитер пониже, насколько это было возможно, чтобы защититься от пронизывающего ветра, Кейси последовала за ним в крохотную среднюю каюту, где находилась рулевая рубка. Глаза ее искали замеченный ранее катер, и она не ошиблась. Он был совсем близко и продолжал приближаться. Однако ее руки все еще оставались скованными наручниками, так как Адриан отказался их снять. У нее не было способа привлечь внимание быстроходного на вид судна, и Кейси ощутила холодок разочарования, когда оно внезапно повернуло в другую сторону. Ей оставалось только провожать его глазами. Адриан тоже его увидел, подозрительно прищурился, а затем вдруг повернулся к Кейси и попытался затащить ее назад в каюту.

Она стала сопротивляться, отчаявшись при мысли о том, что помощь была так близка, а она все равно осталась в цепких лапах Адриана. Руки не могли ей помочь, но оставались ноги, и она ими воспользовалась, нанеся Адриану резкий и сильный удар, а потом закричала так, как никогда еще в жизни не кричала, призывая катер вернуться и помочь ей. Разразившись проклятиями, Адриан бросился на нее, изо всех сил стараясь протолкнуть ее обратно в каюту, но Кейси отшвырнула его в сторону так, что он упал, и захлопнула дверь ногой.

– Помогите мне! Помогите! – снова закричала она в сторону катера, который теперь развернулся и направился к ним. Стоящие на палубе люди махали ей руками, и внезапно она с радостью услышала усиленный громкоговорителем уверенный голос: «Это полиция! Верните нам Кейси! Немедленно!»

Тут Адриан пришел в себя и вскочил на ноги. Кейси увидела у него в руках револьвер, который считала оставшимся в каюте, и с испугом услышала щелчок снятого предохранителя.

– У него пистолет! – закричала она полицейским, находившимся на расстоянии всего нескольких ярдов: Кейси подумала, что им грозит такая же опасность, как и ей. Судно все еще сильно качало, и Кейси с большим трудом удавалось устоять на палубе, но она каким-то чудом держалась за ненадежные поручни, хотя Адриан пытался оторвать ее от них и прикрыться ею, как щитом, прижав к себе.

– Я ее не отдам! – в ярости крикнул он в ответ. – Я скорее умру!

– Не будь идиотом! – Крис Букер сделал шаг вперед на палубе моторного катера. – Отпусти ее немедленно!

Дуло пистолета упиралось в шею Кейси, Адриан согнул ее так, что голова вывернулась под почти немыслимым углом, но она все равно пыталась вырваться, по-прежнему цепляясь за поручни, как за спасательный трос. Если ему удастся затащить ее внутрь, с ужасом поняла Кейси, у нее не останется уже никаких шансов. Он не остановится ни перед чем, в этом она была убеждена. Как ни уверял ее в своих чувствах Адриан, он не допустит, чтобы Алекс снова завладел ею. Теперь он стал выкручивать ей руку, пока она, не в силах сдержаться, не закричала от невыносимой боли. Алекс больше не мог стоять в стороне и смотреть на это; он инстинктивно шагнул вперед. Кейси наконец увидела его и с болью и облегчением прокричала его имя в ответ на вырвавшийся у него крик отчаяния, который донесся до нее сквозь пелену дождя и порывы ветра.

– Ты ее не получишь! – Адриан тоже узнал Алекса и не выдержал. Со злобным рычанием он изо всех сил толкнул Кейси, и в какую-то долю секунды она воспользовалась моментом и нанесла сокрушительный удар ногой назад и вверх. Ноги Адриана были широко расставлены, чтобы удержаться на качающемся судне. С силой, которую Кейси в себе и не подозревала, ее ступня врезалась ему между ног, и он, взвыв от боли, отпрянул и рухнул на палубу. Это был единственный шанс, и у Кейси не оставалось времени подумать о том, что она делает, – осталось лишь желание убежать от Адриана и вернуться к Алексу. Она набрала в легкие побольше воздуха и просто прыгнула вниз. Одного толчка было достаточно, чтобы перебросить тело через поручни в бурлящие, вздымающиеся волны. Всхлипывая от боли, Адриан откатился назад, под прикрытие рубки, а Кейси нырнула головой вперед в черную ледяную воду. Она погрузилась с головой, почувствовала, что тонет, и поняла, что без помощи рук ей не выплыть, это конец. Ледяная вода хлынула ей в рот и в легкие, пока она беспомощно погружалась все глубже. Она яростно била ногами, пытаясь всплыть, но понимала, что это не удастся.

Алекс не колебался. Сбросив туфли и тяжелый бронежилет, втайне от Криса застегнутый только наполовину, он прыгнул в бушующее море и поплыл в ту сторону, где исчезла Кейси. Полицейские последовали за ним, но он опередил их на несколько драгоценных секунд. Через мгновение его руки крепко вцепились в ткань ее свитера, и, задыхаясь, он вытащил ее на поверхность, на воздух, к которому она так отчаянно стремилась. Когда Алекс с Кейси вынырнули из воды, их легкие готовы были лопнуть от нехватки воздуха, и Адриан увидел их первым.

– Нет! – пронзительно взвизгнул он и навел пистолет на людей, борющихся с волнами, относившими их прочь от двух приближавшихся шлюпок. Сначала Алекс почти не почувствовал, как пули впились ему в плечо и в спину, так как старался покрепче схватить Кейси, ускользающую из его рук. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем они оба осознали грозящую им новую опасность. Когда Алекс внезапно ослабел, а другие пловцы уже подплыли к ним, Кейси услышала еще выстрелы, и руки Алекса почти разжались.

– Кейси! – простонал он ей в ухо, пытаясь удержать ее, и она вцепилась скованными руками в его свитер. – Я тебя держу! – проговорил Алекс, борясь с ощущением боли и тошноты и с трудом осознавая, что с ним что-то неладно. Из последних сил он оттолкнулся ногами и подтащил ее поближе к шлюпке, которую спустили с кормы катера, а вокруг продолжали свистеть пули.

– Этот ублюдок мне нужен живым! – услышала Кейси рев Криса. Он держал Адриана на прицеле, но тот успел скрыться в каюте катера. Однако сейчас ее интересовал только Алекс, так как она спиной чувствовала горячую струйку его крови. Несмотря на боль, почти лишившись сознания, он продолжал железной хваткой держать ее на плаву, пока к ним не подоспели другие спасатели, борясь с высокими волнами.

– Он ранен! – крикнула Кейси Брюсу Джонсону, который бережно принял ее из слабеющих рук Алекса. – У него течет кровь! О, пожалуйста, помогите ему!

– Я держу вас обоих! – Брюс одной рукой схватил Кейси, другой – Алекса, потом другой пловец перехватил Кейси и втащил ее на палубу моторного катера, разлучив с Алексом.

– Алекс! – Забыв о себе, Кейси снова повернулась к Брюсу, который с помощью двоих матросов осторожно поднял Алекса в шлюпку со стороны, противоположной катеру Адриана. Алекс был без сознания, раны сильно кровоточили, когда его уложили на дно, и Кейси отчаянно сопротивлялась спасателям, старавшимся оторвать ее от поручней шлюпки, казавшихся ей единственным связующим их звеном.

– Кейси, позволь им о нем позаботиться! Они знают, что делают, – умолял чей-то голос. Кейси резко обернулась и была потрясена, увидев Ника Грея.

– Ник! – Она упала к нему на грудь и зарыдала, уткнувшись в его куртку. – Алекс! Алекс ранен! Он попал в него!

– Там у них есть врач, – успокаивал ее Ник. – Они сделают все, что необходимо, Кейси. Нам теперь надо заняться тобой. – Он отнес ее вниз, в блаженное тепло каюты, и передал заботам молодой женщины-полицейского. Кейси безвольно позволила снять наручники со своих онемевших запястий, потом ее переодели в сухую одежду и толстый шерстяной свитер. Тут она пришла в себя и снова начала с криком рваться к Алексу.

Вернулся Ник и обнял ее за плечи.

– Его увезли на вертолете, – сказал он. – Сейчас он уже должен быть в больнице. Не волнуйся, Кейси. С ним будет все в порядке, они сделают все возможное. – В его голосе звучала железная уверенность, но вид Алекса, перед тем как вертолет унес его в больницу, вовсе не обнадеживал. Тем не менее Ник сейчас был единственным знакомым лицом, оплотом надежды среди абсолютно неизвестных Кейси людей. Она только что пережила испытание, которое свалило бы с ног любую женщину, и Ник собрал весь свой богатый запас оптимизма, чтобы поддержать ее перед лицом новых испытаний.

Катеру, на борту которого они находились, было приказано возвращаться в гавань, чтобы увезти Кейси подальше от опасности. Адриан продолжал оставаться в каюте «Леди К.», и Крис Букер хотел убрать Кейси подальше от опасного места. Он был полон решимости взять Адриана Шокроса живым, чтобы тот понес заслуженное наказание. Он мрачно говорил себе, что доведет дело до конца, теперь, когда Кейси в безопасности, чего нельзя было сказать об Алексе. Крис ругал его за то, что тот снял громоздкий бронежилет, но понимал причину такого поступка. Это был прежде всего поступок мужчины, спасающего любимую женщину. Крис снова сосредоточился на злобном слизняке, заварившем всю эту кашу. «Я его достану, – пробормотал он, снова подходя к поручням. – Достану, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни!»

К тому времени, когда Кейси с Ником добрались до больницы в Саутгемптоне, Алекса уже увезли в операционную. Кейси решительно отказалась от какой-либо медицинской помощи и осталась с Ником и Брюсом Джонсоном ждать новостей в маленьком кабинете, отданном в их распоряжение.

– Кейси, позволь им по крайней мере осмотреть тебя, – попросил наконец Ник, заметив, что силы ее покидают.

– Нет! Пока я не узнаю, что Алексу ничего не грозит! – упрямо возразила Кейси, решительно поджав губы.

Нику слишком хорошо было знакомо подобное упрямство Сары, и он только вздохнул.

– Кейси! – Он твердо взял ее под локоть. – Алексу не понравится, если после всего, что ты пережила, тебе не окажут необходимой медицинской помощи. Пожалуйста, позволь врачу осмотреть тебя и самому решить, все с тобой в порядке или нет!

Кейси нехотя дала себя осмотреть, и по настоянию Ника ее в конце концов уложили в постель в маленькой отдельной палате. У нее все еще сильно болели ребра, но, к счастью, они не были сломаны, как она опасалась. Несмотря на сопротивление, ей сделали укол снотворного, но Ник пообещал, что будет ждать и придет за ней, лишь только узнает, как дела у Алекса. Измученная Кейси уснула под охраной молодой женщины-полицейского, о чем и не подозревала, пока не проснулась ближе к вечеру.

– Алекс? – Это было первое слово, слетевшее с ее запекшихся губ.

– С ним все хорошо, Кейси. – Ник был по-прежнему рядом, как и обещал. – Ты сможешь скоро пойти к нему.

И Кейси теребила его до тех пор, пока не переоделась в одежду, привезенную в больницу Лиз, и Ник не отвел ее наверх, в отделение интенсивной терапии, где лежал Алекс. Кейси содрогнулась при виде устрашающей на вид аппаратуры, среди которой на высокой кровати лежал Алекс. Он был бледен, как простыня, накрывавшая его до пояса; обычно загорелая кожа имела сероватый оттенок в тех местах, где ее не закрывали широкие белые повязки. Она в ужасе уставилась на трубки и провода, идущие к нему от каких-то аппаратов.

Рядом сидела мать Алекса, сжимая в своих ладонях его вялую руку, но, увидев Кейси, она встала, подошла к ней и обняла, стараясь утешить.

– Ему лучше, чем кажется на первый взгляд, – мягко сказала она, видя, как лицо Кейси исказилось от ужаса. – Ему дают какое-то обезболивающее, поэтому сознание его затуманено, но с ним все будет в порядке, врачи мне обещали.

Алекс находился в глубоком шоке, он потерял много крови, поэтому в течение долгой ночи, которую мать провела у постели сына, он не раз оказывался на грани жизни и смерти. Но она понимала, что довелось пережить самой Кейси, и сейчас прежде всего думала о ней, зная, что Алекс уже вне опасности.

Кейси присела на освободившийся стул, так как ослабевшие ноги отказывались ее держать, и сжала кажущуюся безжизненной руку Алекса, лежащую поверх простыни. К ее восторгу, он, казалось, тут же ощутил ее присутствие. На мгновение приоткрыл затуманенные болью глаза и взглянул на нее с такой любовью, что сердце Кейси чуть не разорвалось. Она разрыдалась от облегчения. Слезы закапали Алексу на руку, а потом на грудь, когда она склонилась над ним, и он почувствовал их влагу на своей коже.

– Не плачь, детка, – еле слышно прошептал Алекс. – Ты нужна мне… не уходи.

– Я никуда не уйду! Останусь здесь!

И Кейси осталась. Ничто и никто не мог сдвинуть ее с места. Пришла Мэри и немного посидела рядом, рассказала, что Джон находится в палате на первом этаже, а потом их зашли проведать Крис с Брюсом.

– Попозже, Кейси, мне надо будет поговорить с вами, как вы, очевидно, понимаете, но с этим можно немного подождать, – обратился к ней Крис.

– Тот человек… – Кейси содрогнулась. – Вы его?..

– Он в тюрьме, – мрачно ответил Крис. – Он отчаянно сопротивлялся, но мы его в конце концов взяли. Теперь он никогда уже не выйдет на свободу, Кейси. Не сомневайтесь, он больше не станет вам досаждать.

– Я никогда ему не прощу того, что он сделал с Алексом! Никогда!

Крис изумленно посмотрел на нее. Адриан Шокрос мучил сидящую перед ним девушку два дня и две ночи, а она желала отомстить ему только потому, что он ранил Алекса Хэвиленда.

– Вы, должно быть, очень любите Алекса, – тихо сказал он.

– Люблю, Крис, – просто ответила Кейси. – Он для меня дороже жизни. Если с ним что-нибудь случится, мне не жить.

Кейси думала, что Алекс спит, но, когда Крис ушел, Алекс открыл глаза.

– Никогда не думал, что услышу от тебя эти слова, – прошептал он; ему все еще было тяжело разговаривать после долгой и сложной операции, которая спасла ему жизнь. Пуля, нанесшая больше всего вреда, обошла жизненно важные органы, но все же наделала немало бед, и требовалось время на восстановление. Алекс был еще очень слаб из-за огромной потери крови.

– Это правда, Алекс. – Кейси нежно прижалась лицом к его руке, радуясь тому, что он заговорил, – ведь она в течение многих часов смотрела, как он неподвижно лежит под воздействием лекарств. – Я теперь буду все время повторять тебе эти слова. Я тебя обожаю! Там, на катере, я думала, что никогда больше тебя не увижу и не смогу сказать тебе всю правду о том, как сильно люблю тебя, и очень жалела об этом.

– А я буду заставлять тебя повторять это мне до конца наших дней, – прошептал Алекс, сжимая ее руку. Сейчас он был способен только на одно-единственное движение. – Ох, черт бы побрал эти капельницы! Мне так хочется тебя обнять!

– Терпение, дорогой, – улыбнулась Кейси. – Тебе придется вести себя хорошо – в кои-то веки! – и делать то, что тебе велят. Тебе это на пользу.

– Единственное, что мне на пользу, – это обнимать тебя, – возразил Алекс.

– Это можно устроить, и скоро, если ты пообещаешь вести себя примерно! – Кейси прильнула щекой к его здоровому плечу и прижалась губами к теплой коже. – Отдохни, Алекс, я буду тут.

Он вел себя спокойно, когда Кейси находилась рядом, и тревожился, когда ее не было. С большим трудом Нику все же удалось убедить Кейси немного отдохнуть самой, оставив Алекса под присмотром матери или Пенни. А потом Кейси пришлось заново пережить все ужасы похищения, так как Крису необходимо было взять у нее показания и откладывать больше было нельзя.

Но именно с Алексом говорить о тех нескольких днях ей было труднее всего. Даже после того, как Алекс постепенно окреп настолько, что его перевели в отдельную палату и потом разрешили каждый день вставать с постели на час-другой, она обнаружила, что не в состоянии рассказать ему даже вкратце о том, что происходило на катере Адриана. От этого она только острее ощущала свою вину, и даже после того, как Крис вместе с психологом, которого он призвал на помощь во время их разговора, заверили ее, что она ни в чем не виновата, ее все равно продолжали мучить угрызения совести из-за произошедшего. От дальнейших услуг психолога она отказалась. Алекс ранен, и по ее вине, Кейси это твердо знала, и что бы ей ни говорили, ничто не может опровергнуть этот факт. Даже Алекс не смог ее переубедить. Его самого мучили сожаления о том, что он не внял совету Криса и снял бронежилет, но по крайней мере он с готовностью признавал, что от этого пострадал только он сам и никто другой.

В течение последующих недель он узнал от Криса и Брюса некоторые подробности случившегося, но Кейси, казалось, выбросила из головы все происшедшее с ней. Алекс тревожился, но Крис Букер, назначивший сам себя их опекуном, убеждал его не волноваться.

– Вам надо сосредоточиться на том, чтобы выздороветь, – говорил он. – Пусть Кейси вернется к работе, она сама разберется. Она крепкая; очевидно, у нее есть свой способ справиться с пережитым, и она это сделает так или иначе.

Дело усугублялось тем, что пресса преследовала Кейси на каждом шагу, поэтому и Алекс, и Ник тревожились за нее, а Крис Букер в конце концов нашел одну бывшую женщину-полицейского, которая стала телохранителем Кейси, когда события окончательно вышли из-под контроля и Кейси начали преследовать даже во время поездок от съемочной площадки до дома Алекса. Мойра оказалась крупной, подвижной и дружелюбной женщиной и очень помогла Кейси, когда та к ней привыкла, заменяя ей мать, секретаршу и костюмершу в одном лице. Съемочная группа Би-би-си, с которой Кейси работала, без конца подшучивала над ее «нянькой», но Мойра добродушно пригрозила задать им всем жару, если они не прекратят. К веселому изумлению Кейси, они испугались и больше не пытались шутить. По крайней мере, думала Кейси, когда они дразнили ее Мойрой, то забывали обращаться с ней как с инвалидом, к чему по большей части были склонны. Это ей не нравилось больше всего, и впервые в жизни хотелось, чтобы съемки завершились поскорее и она могла просто остаться дома и заботиться об Алексе.

Кейси быстро привыкла к распорядку жизни на Эдвардс-сквер и обожала преданных Джоан и Уильяма, которые вскоре стали платить ей тем же. Ей доставляла удовольствие возможность просто завернуть за угол Кенсингтон-хайстрит, когда хотелось отправиться в магазины, даже если приходилось ждать, пока Мойра соберется и пойдет вместе с ней. После одной неудачной вылазки, когда Кейси попыталась в одиночку прогуляться с собакой по парку Кенсингтон-Гарденз, она почувствовала необходимость такого сопровождения.

Алекс проклинал вынужденное безделье, обусловленное слабостью, когда его выписали из больницы и позволили вернуться домой под опеку Джоан. Обычно очень занятой человек, он скучал и раздражался. Новый дом еще был полон декораторов, и они пока не могли туда переселиться, так как Алекс настаивал, что для Кейси жилище должно быть в идеальном состоянии. Но по крайней мере консультации с фирмой декораторов занимали на какое-то время его деятельный ум, в отчаянии рассуждала Кейси после очередного яростного взрыва негодования Алекса по поводу его бездействия. Теперь он уже не соглашался лежать в постели весь день. Когда Кейси наконец не выдержала и предложила, чтобы он перестал капризничать и стал ходить в свой офис хотя бы на час-два в день, он сначала пришел в восторг, но после первой же попытки скудные запасы его энергии истощились настолько, что даже он вынужден был признать поражение. После этого он стал более покладистым, а Мэри-Джо на несколько часов начала приходить к нему домой. Когда приходила Мэри-Джо, Кейси по крайней мере чувствовала себя спокойнее, отправляясь на съемки.

Все окружающие, по-видимому, считают ее таким же беспомощным инвалидом, как Алекс, жаловалась Кейси Саре во время их частых визитов в дом Греев. Сара рассудительно ответила ей, что после случившегося должно пройти какое-то время.

– Все это переживут – и ты тоже. И все встанет на свои места, – спокойно сказала она. – И пресса рано или поздно оставит вас обоих в покое. Так бывает всегда, когда разражается очередной шумный скандал.

Несколько недель назад газеты были полны историями о ней просто благодаря большой популярности рекламы «киеры», но Кейси привело в ужас огромное количество дополнительных сведений о ней, опубликованных после истории с Адрианом, хотя главные подробности реальных событий прессе не сообщали. Тем не менее бесконечные рассуждения на этот счет все равно продолжались, и Кейси со слов встревоженного Криса знала, что, когда Адриан Шокрос предстанет наконец перед судом, будет еще хуже. Ее больно задело, а потом повергло в ярость то, что старые и, казалось, верные друзья стали зарабатывать деньги, продавая газетам свои рассказы о ней. Репортеры добрались даже до Колина Купера, и его россказни о том, как он ее любил, напечатала на первой странице самая бульварная из воскресных желтых газетенок. «Я ее любил, а она меня бросила!» – заявлял Колин. Это была явная ложь, но Кейси прочла ее раньше, чем газета попала в руки Алекса, и потом бурно рыдала в его объятиях, расстроенная предательством Колина.

У Кейси не было возможности противиться переезду на Эдвардс-сквер, хотя она и считала это неправильным. Лиз отказалась от квартиры из-за замужества Кейси, она все равно давно искала случая съехаться с Робином, поэтому Кейси не могла возражать.

Отчасти ей нравилось все время находиться рядом с Алексом. Они прогуливали в парке Грифа, когда Алекс уже был в состоянии совершать прогулки, играли в шахматы и в триктрак по вечерам, когда портилась погода, узнавали друг друга так, как никогда прежде. Кейси бесконечно сочувствовала его болезни, но не откликалась на его попытки заняться любовью из опасения, как она неискренне утверждала, что это может растревожить его еще далеко не зажившие раны. Подлинной причиной ее страха было скорее чувство вины, но, как ни старалась, она долго не могла сказать об этом Алексу. В ней просто все замирало, когда она молча пыталась примириться со всем тем, что случилось с ней на катере. Напрасно Алекс возражал, что остальные части его тела работают идеально, но он видел ее страх, и хотя ему было больно, он мудро оставлял ее в покое, принимал ее осторожные объятия и в глубине души понимал, что все мысли Кейси только о нем. Кейси спешила домой каждый вечер после работы, чтобы побыть с ним, зная, как ему скучно без нее, но они неизбежно оказывались в тупике, когда дело доходило до секса. Шли недели, и Алекс все больше волновался и тревожился за нее.

– Я совершенно не понимаю, в чем тут дело, – со стоном пожаловался он Саре во время визита в уже наполовину готовый дом в Ричмонде. – Она больше не подпускает меня к себе!

Они расположились в пристроенной Алексом и частично обставленной оранжерее, залитой мягким декабрьским солнцем, и Сара разворачивала еду, прихваченную из собственного дома.

– Алекс! – Она прекратила свое занятие, подошла и села рядом с ним на белый плетеный стул. – Тебе следует помнить, что Кейси пережила тяжелую травму в те несколько дней! И помимо своей воли на нее остро реагирует.

– Да, я понимаю. – Алекс взял на руки Эбби и стал нежно перебирать пальцами ее темные локоны. – Но она не дает себе шанса на исцеление. Не желает даже говорить об этом. Она совсем ничего не рассказывает, а Крис не может – или не хочет – сказать мне, что там произошло.

– Она тебе расскажет – со временем. В конце концов, тебе бы приятно было рассказывать ей нечто подобное, если бы такое произошло с тобой? – Сара с сочувствием посмотрела на него. – Но когда этого человека будут судить, ей все равно придется что-то рассказать. Она пыталась лечиться у психолога? Это обычно предлагают жертвам подобных инцидентов, правда?

– Ей предлагали. Я сказал, что заплачу столько, сколько нужно, но Кейси и слышать об этом не хочет. – Алекс вздохнул. – Я не могу заставить ее ничего обсудить, даже свадьбу.

– Вполне возможно, она неосознанно боится, что опять произойдет нечто подобное, – высказала предположение Сара. – Ты ведь способен ее понять?

– Конечно! И ты думаешь, я не пытался ее убедить? Мне наплевать, что она делала на том катере – если вообще что-то делала! – Алекс неловко поерзал на стуле, пытаясь поудобнее пристроить Эбби на руках. – Сара, я только хочу жениться на ней! Думаю, это будет лучше всего для нас обоих – снова соединить наши жизни, но похоже, она мне больше не доверяет.

– Значит, нам надо что-нибудь предпринять! – улыбнулась ему Сара.

– Предпринять что? – К ним неслышно подошел Ник – мягкие мокасины скрадывали его шаги.

– Ник, это серьезно! – Сара улыбнулась ему, глядя снизу вверх, когда он нагнулся ее поцеловать, потом взял с колен Алекса Эбби и тоже поцеловал ее. – Алекс очень встревожен из-за Кейси.

Ник откупорил принесенную Сарой бутылку вина и разлил его по бокалам, уже расставленным ею на столе.

– Кейси получила тяжелую травму во время этого похищения, – тихо сказал он. – И еще некоторое время будет страдать от этого.

– Она не дает даже приблизиться к себе, – сказал Алекс. – И впадает в панику всякий раз, когда я заговариваю о свадьбе.

– Но она же безумно любит тебя, – удивился Ник. – Это любому дураку понятно! Просто дай ей время прийти в себя, Алекс. Ведь она вполне довольна тем, что живет вместе с тобой?

– В этом вопросе я ей не оставил выбора! – ответил Алекс с улыбкой. – Мне несказанно повезло, что Лиззи переехала к Робину, а когда репортеры навалились на нас, это оказалось единственно возможным решением. Даже Кейси это поняла.

Сара по настоянию Ника начала накрывать на стол.

– Алекс! – Она небрежно повернулась к нему. – Клер и Джулиан все еще живут по соседству с вами на Барбадосе?

Алекс озадаченно кивнул.

– Да… а что?

– Ну, мне тут кое-что пришло в голову. – Сара лукаво улыбнулась. – Если Кейси необходимо немного подтолкнуть, то я сейчас как раз не очень занята, и… ну, возможно, смогу кое-что предпринять, чтобы помочь делу. Но мне понадобится помощь Клер… и Лиз, конечно!

– Сара! – в один голос предостерегающе воскликнули Ник и Алекс. Им уже доводилось в прошлом принимать участие в осуществлении замыслов Сары! Среди прочих своих достоинств она была опытной свахой.

– Нечего восклицать, словно вы парочка престарелых школьных учительниц! – улыбнулась Сара. – У меня есть великолепная идея, и вы будете сидеть и слушать, а уж потом можете стонать!