Текст книги "Указание пути ко спасению. Опыт аскетики (в сокращении)"

Бог по Своей беспредельной благости, жалея о погибели грешников и зная, что они сами собою не могут избавиться от нее, определил спасти их через Единородного Своего Сына. Сын Божий с любовью принял на Себя исполнение этой воли Бога Отца. Для сего сошел на землю, то есть принял тело и душу человеческие, чтобы в естестве человеческом за людей во всей точности исполнить Закон Божий, Своими страданиями и смертью удовлетворить правосудию Божию. И Своими заслугами Он не только заплатил за людей долг, но исходатайствовал еще благодать Святого Духа, которая необходима для возрождения, укрепления, освящения и спасения людей и которую сообщает посредством Святых Таинств, особенно посредством таинства Евхаристии, установленного перед временем Его страданий и смерти. Для безмерной любви Спасителя к нам как бы недостаточно было того, что Он добровольно предал Себя на страдания и крестную смерть в жертву для искупления нас от вечной смерти, погибели; Он благоволил еще дать нам в пищу Свою пречистую Плоть и Кровь под видом хлеба и вина для теснейшего соединения с Ним, для лучшего усвоения заслуг Его, для более полного получения даров благодати, так что мы становимся членами Его, как Главы, и причастниками Божественного естества (2 Пет. 1, 3–4). <…>

Спаситель говорит: Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира… Истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем (Ин. 6, 51, 53–56). Потому Спаситель и призывает всех верующих к причащению: Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается. Пейте от нее (чаши) все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета (у евангелиста Луки: сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови), за многих изливаемая во оставление грехов. Сие творите в Мое воспоминание (Мф. 26, 26–28; Лк. 22, 19–20). И святой апостол говорит: Я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть Новый Завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет (1 Кор. 11, 23–26), то есть воспоминаете, прославляете, благодарите Его за то, что Он по безмерной любви Своей к нам предал Себя на смерть для избавления нас от вечной погибели.

Из слов Спасителя и апостола прежде всего видно, что предлагаемые в таинстве Евхаристии хлеб и вино суть истинное Тело и истинная Кровь Христовы. Это Бог часто подтверждал и разными чудесами. Одно из многих чудес таких представляется в следующей достоверной истории. Один строгий подвижник благочестия по простоте думал, что хлеб, предлагаемый в Евхаристии, не есть существенно Тело Христово, а только образ его. Два благочестивых старца, узнав об этом, пришли к нему увещевать, чтобы он не думал так ошибочно, а верил, как верит вся Святая Церковь. Подвижник сказал им: «Если я не удостоверюсь самым делом, то не могу поверить вам». Они сказали ему: «В эту неделю помолимся Богу, чтобы Он открыл нам, что в Евхаристии предлагаются истинное Тело и Кровь Христовы». Подвижник с радостью принял это слово и молился Богу так: «Господи! Ты знаешь, что я не верю не по злобе, а чтобы не заблуждаться по неведению; открой мне истину». Также и старцы молились Богу таким образом: «Господи! Открой старцу это таинство, чтобы он уверовал и не погубил своих трудов в благочестии». Бог услышал их молитву. По прошествии недели они пришли в воскресенье в церковь, отдельно от других трое стали вместе, и им отверзлись очи. Когда хлеб положен был на Святой Престол, то он представился этим троим старцам в виде младенца. Когда же священник простер руку для преломления хлеба, ангел Господень сошел с неба с ножом, заклал младенца и кровь его вылил в чашу. Когда священник раздроблял хлеб на малые части для причастников, тогда и ангел отсекал от младенца малые части. Когда эти старцы приступили к Причащению, то сомневавшемуся старцу одному подана была плоть с кровью. Увидев это, он ужаснулся и воскликнул: «Верую, Господи, что хлеб этот истинно есть Тело Твое и в чаше сей есть Кровь Твоя!» И тотчас плоть в руке его стала хлебом, как обыкновенно бывает в таинстве, и он приобщился, благодаря Бога. После этого старцы говорили ему: «Бог знает, что люди по природе своей не могут есть сырую плоть и пить кровь, потому и преподает Тело Свое под видом хлеба, а Кровь Свою под видом вина принимающим с верою».

Когда Бог и словами, и чудесами удостоверяет в истинности Тела и Крови Христовых, предлагаемых в Евхаристии под видом хлеба и вина, то нельзя не верить, что они доставляют нам величайшую пользу, именно: это таинство утверждает нашу веру и надежду на искупительные заслуги Иисуса Христа, которые мы усвояем себе в этом таинстве, и возбуждает нас к взаимному люблению Бога и Спасителя, Который из любви к нам пожертвовал Своею жизнью для нашего спасения, побуждает больше остерегаться, избегать грехов, особенно тяжких. Причащение Тела и Крови Христовых, тесно соединяя нас с Самим Источником святости, благодатной жизни и блаженства (см. Ин. 6, 57), как причастие жертве искупительной, умилостивительной, ради заслуг Иисуса Христа сообщает нам прощение виновности нашей, очищение грехов, освобождает от осуждения на вечное мучение: с одной стороны, служит врачевством наших немощей и болезней душевных, а иногда и телесных, с другой стороны, служит пищей для души. Как вещественная пища, питая тело, поправляет испорченные соки, восполняет потрату их и тем не только поддерживает жизнь, но и придает рост телу, укрепляет здоровье и вкусу доставляет услаждение, так тем более небесная пища Святой Евхаристии, исправляя в нас нравственную порчу, ослабляя греховные наклонности, не только поддерживает духовную жизнь, но и вспомоществует к возрастанию в нравственном совершенстве, придает душе свежие силы, укрепляет их против греховных влечений, искушений для одержания победы над всеми врагами нашего спасения и исполняет душу небесным удовольствием, благодатным утешением. Святая Евхаристия также служит верным, утверждающим нашу надежду залогом славного воскресения, бессмертия и вечного блаженства по душе и по телу, как уверяет Спаситель: Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь, имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день… истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин. 6, 54, 53).

Может быть, кто-нибудь спросит, отчего же многие причастники почти вовсе не ощущают в себе тех действий благодати, каких можно было бы ожидать от принятия святыни, и не бывает перемены в их нравах и улучшения жизни? На это можно сказать: хотя благодать Божия всесильна и обильно преподается в таинстве Евхаристии, но действует не вдруг, не производит внезапной, чудесной перемены в душе человека без участия его свободы, а действует большей частью сокровенно, постепенно и притом тогда, когда человек и со своей стороны к влечению благодати прилагает усердие и труд; иначе и благодать не будет действовать в человеке против его воли, насильственно. Как обыкновенная пища, как бы питательна ни была, не вдруг поправляет здоровье, расстроенное болезнью или изнуренное продолжительным голодом; мы даже не ощущаем тотчас по принятии ее действия, как она обращается в наши кровь и плоть, как умножает силы и полноту тела, как укрепляет здоровье; все это мы чувствуем уже по прошествии довольного времени и притом, если строго соблюдаем правила благоразумной диеты, а иначе и питательная пища не только не доставит пользы, но еще обратится во вред, особенно при слабости пищеварительных органов и неспособности их к пищеварению. Так бывает и в случае причащения Тела и Крови Христовых. Кто по надлежащем приготовлении с благоговением причащается Тела и Крови Христовой с твердой решимостью исправить свое поведение, переменить свои душевные расположения и навыки на лучшие, тот по принятии святыни более или менее ощущает сладкую тишину в душе, мир помыслов, спокойствие совести, светлость в уме, отраду и радость в сердце, утишение обуревавших страстей, любовь к Богу, расположение к духовным подвигам и добродетелям. Кто не подавляет в себе этих благодатных действий, а еще со своей стороны к влечению благодати прилагает посильное усердие и труд и больше старается возгревать в себе дар благодати, тому тем охотнее становится делать всякое доброе дело, легче побеждать греховные искушения и тем больше духовных плодов бывает от причащения (см. Гал. 5, 22). А кто мало старается пробуждать в себе потребность и приемлемость благодати, тот мало и действия ее ощущает. Вообще надобно сказать, что благодать, при всем обилии своем, изливается на нас через таинство Святой Евхаристии по мере нашей способности к принятию ее. Чем больше будет раскрыта эта способность, тем обильнее и плоды получим, подобно тому, как из источника тем больше воды почерпнем, чем просторнее и способнее будет сосуд. А если сосуд, которым черпаем, будет тесен или худой, разбит или отверстие его узко или вовсе закрыто, то или мало, или вовсе ничего не почерпнем.

Потому для принятия благодати в большей мере надобно заблаговременно приготовлять себя к Святому Причащению постом, молитвою в доме и церкви, при неопустительном хождении к богослужению, с вниманием чтению и пению церковному и чтением Священного Писания и других назидательных книг в доме, чтобы этим утишить воюющие на душу страсти, умягчить загрубелое от чувственности сердце, пробудить в нем сокрушение о грехах с искренним сознанием своих душевных и телесных немощей, с живым чувством своего недостоинства, чтобы через это сделать сердце вполне отверстым, способным к принятию благодати, то есть возбудить желание причаститься Тела и Крови Христовой как единственной пищи, могущей утолить голод и жажду нашего духа, как единственного врачевства, способного исцелить наши немощи и недуги, – так, чтобы силу причащения заключать не в одном внешнем приеме Святых Тела и Крови, а в усвоении их сердцем. Потом, заранее очистив совесть от всех грехов посредством исповеди перед священником и приступая к Святому Причащению, надобно очистить душу от всех житейских забот и земных помыслов; особенно надобно оставить вражду и ненависть к ближним, беречься гнева, который враг старается возбудить или через людей, или другими способами, все чувства охранять от развлечения так, чтобы совесть и вся душа была совершенно умиротворена и проникнута одним благоговейным представлением величия таинства, к которому хотим приступить, – нужно размышлять, что в этом таинстве невидимо присутствует Сам Творец вселенной, Царь неба и земли, верховный Владыка всех существ, на Которого не смеют взирать светлые херувимы и серафимы, что при всем Своем величии Он для нашего спасения сходил на землю, уничижил Себя, претерпел жестокие страдания и смерть на кресте, предал Свое Тело и Кровь, неразлучные с Его Божеством, в пищу нам и теперь хочет вселиться в нас для нашего освящения и дарования живота вечного. Найдет ли он храм души нашей чистым, достойным Его пребывания? Для недостойных, нечистых Бог наш есть огнь поядающий (Евр. 12, 29). Само собою разумеется, что размышление об этом и самое причащение Святых Тайн должно быть соединено с твердою, несомненною верою в искупительные заслуги Иисуса Христа, в действительность Тела и Крови Его в Евхаристии, в благодатную силу их для освящения души и тела; также должно быть соединено с надеждой на милосердие Божие и заслуги Иисуса Христа, ради которых Бог милует и удостоивает нас Своего небесного дара, чтобы он при нашем недостоинстве вместо спасительного врачевства не был огнем сожигающим. Надобно принимать Святые Тайны с такой же любовью к Спасителю, с какой Он предал Себя для нашего спасения на страдания и смерть и предает Себя в пищу нам, чтобы теснее соединиться с нами, чтобы в Нем мы соделались причастниками Божеского естества (2 Пет. 1, 4) и жизни вечной. И за такую безмерную любовь к нам Спасителя, за такое величайшее благодеяние мы должны оставаться всегда благодарными к Нему. А благодарность свою ничем лучше не можем засвидетельствовать, как твердой решимостью и старанием во всем поступать по воле Божией, раскрытой в заповедях Его, – благоугождать Спасителю чистотою сердца и добрыми делами. Только такая решимость может дать всю силу действию Божественного врачевства и предотвратить возврат душевных болезней. Особенно вскоре после причащения надобно стараться поддерживать благоговейное настроение духа, возгревать горячность набожных чувствований молитвою, благочестивым размышлением, чтением Священного Писания, житий святых и других душеполезных книг, надобно воздерживаться от праздных разговоров о суетных предметах, от шуток, смеха, пения светских песней, пиршества, особенно от неумеренного употребления спиртных напитков и от других непристойных поступков, даже от нечистых мечтаний. Не лишне заметить, что и перед причащением с вечера до времени литургии, по правилам Святой Церкви, не должно ничего есть и пить и должно устранить причины или побуждения к тошноте, а в случае предчувствуемой опасности тошноты лучше отложить причащение на другой день. Кто таким образом будет приготовляться к Святому Причащению, с выполнением канона молитв, положенных Святой Церковью, и после станет сохранять благоговейное расположение духа, в том, конечно, и благодать Божия больше, ощутительнее будет производить спасительные действия.

А что сказать о тех, которые и приступают к Святому Причащению без надлежащего приготовления, и принимают пречистое Тело и Кровь Христовы с нечистою совестью, без благоговения, без всякого чувства и по причащении вместе с оставлением храма Божия оставляют и заботу о своей душе и спасении и скоро возвращаются на прежние грехи? О таких святой апостол говорит, что с ними случается истинная притча: пес возвращается на свою блевотину, и: вымытая свинья идет валяться в грязи (2 Пет. 2, 22). Так и безумный, по своему развращению возвращаясь на свой грех, мерзок бывает перед Богом (см. Притч. 26,11; 7, 22–23). И то уже крайнее унижение и бесчестие, что такие люди уподобляются самым нечистым животным. Но этого еще мало. Святой апостол говорит, что кто причащается Святых Тела и Крови Христовых недостойно, не уважая Тела Господня, тот причащается в осуждение себя, виновен будет против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11, 27), то есть виновен в смерти Сына Божия, как совершивший убийство. <…>

Как, часто надобно приобщаться Святых Тайн? Спаситель говорит: Если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин. 6, 53). По такой необходимости, очевидно, надобно чаще причащаться Тела и Крови Христовых. Самое установление таинства Евхаристии под видом хлеба и вина указывает на частое употребление его. Как телу необходимо доставлять пищу каждый день, так и душу нужно бы как можно чаще питать этим таинством, потому что и душа не меньше имеет нужду в духовной пище, как и тело в вещественной. Христиане первого и последующих веков очень часто приобщались, некоторые – в каждый праздник. Но в последующее время, когда ревность христиан охладела, стали реже приобщаться. <…> Благоразумие и заботливость о спасении требуют чаще приобщаться Святых Тайн во время тяжкой болезни, не отлагая до того времени, когда усилившаяся болезнь совершенно расслабит и душевные, и телесные силы и сделает неспособным к приобщению с самосознанием, чувством и спокойным духом. Это вредный предрассудок, будто нельзя причащаться раньше шести недель после последнего причащения. Надобно также приобщаться перед войной, перед дальним и опасным путешествием, плаванием по морю, во время эпидемии и т. п. Вообще, чем чаще причащаться, тем лучше. Правда, для причащения требуется особенная душевная чистота, благоговейная набожность и даже горячность набожных чувств, которыми много условливается усвоение благодатных даров Евхаристии. Но не у всякого и не всегда, говорят, бывает совершенная чистота души и горячность; напряженность набожных чувств не может непрерывно продолжаться; для ослабленных напряженностью чувств нужен отдых; при частом причащении мало-помалу ослабевает благоговение и уважение к этому таинству, рождается равнодушие, даже холодность, при которой не бывает и надлежащего приготовления и которая, так сказать, сжимая душу, закрывает вход в нее благодатным дарам Евхаристии. Как о больном нельзя сказать, что чем чаще и больше он употребляет лекарств, тем скорее выздоровеет (напротив, слишком частый и неумеренный прием лекарств может еще больше расслабить здоровье, когда желудок по слабости не может переварить принятого лекарства), так и здесь: и частое причащение при недостаточном приготовлении, при малой приемлемости может остаться без пользы или даже послужить в осуждение. Польза зависит не от количества причащения, а от степени приемлемости, усвоения, а это зависит от надлежащего предварительного приготовления, которое часто зависит и от внешних причин, не всегда удается по разным обстоятельствам жизни, каковы, например, множество общественных обязанностей, неотложные дела и нужды хозяйственные, слабость здоровья и т. п. Нельзя умолчать, что к частому причащению иногда подстрекает иных и тщеславие, желание показаться набожными и тем заслужить внимание и благоволение людей влиятельных, особенно начальства; по крайней мере, видимый недостаток благих плодов от частого приобщения в таких людях невольно приводит к такому мнению. А людей, по привычке предающихся порокам, надобно даже удерживать от причащения, пока не покажут искреннего раскаяния, смирения и желания исправиться. Иногда и благонравные люди воздерживаются от причащения по смирению. Закхей мытарь и сотник (см. Лк. 19, 2-10; 7, 6–9) равно почтили Иисуса Христа, когда первый с радостью принял Его к себе в дом, а второй почел себя недостойным того, чтобы Он вошел под его кров. Впрочем, надобно иметь рассудительность, чтобы под предлогом смирения напрасно не заграждать для себя обильного источника благодати. Если и порочные люди, смиренно раскаиваясь, желают исправиться, то хотя иногда и подвергаются грехопадениям по слабости, не должно удалять их от причащения, из которого они могут почерпать себе силы и большее побуждение противиться греховным влечениям, искушениям и врагу спасения. Воспрещающие мало понимают дух Искупителя, у Которого было намерение и сильное желание взыскать и спасти погибших, как Он Сам говорил: Не здоровые имеют нужду во враче, но больные… Я пришел призвать не праведников (которые по гордости себя считают праведниками), но грешников к покаянию (Мф. 9, 12–13). Хотя мы и грешники, но будем приступать к Святому Причащению не как пренебрегающие, а как уязвленные, больные, как имеющие нужду во враче, и Тот, Который исцелил кровоточивую, исцелит и нас. Возлюбим много, чтобы и нам простилось много (см. Лк. 7, 47). Не только частое причащение, но и присутствование при совершении Святой Евхаристии доставляет большую пользу. Святая Евхаристия есть не только таинство, в котором предлагает Себя в пищу Иисус Христос для освящения и питания наших душ, но и истинная жертва, которая различается от жертвы крестной только образом приношения. Эта жертва есть центр всей нашей религии и верх всех тайн, превышающих человеческое разумение. Подлинно, что можно представить возвышеннее того, как Сын Божий из любви к нам ежедневно приносит Себя на жертвенник в жертву Богу Отцу? Какие мысли и чувства должны возбуждаться в нас при виде такого дивного зрелища безмерной любви Богочеловека, умирающего за нас для нашего спасения? Такая беспредельная любовь Бога к нам достойна и нашей безмерной любви к Нему, благоговейного удивления и благодарности. И какие сокровища благодати от заслуг Иисуса Христа истекают для нас через эту жертву! <…> Кроме того, Святая Евхаристия есть жертва умилостивительная, которая сообщает нам очищение грехов, благодать освящения, обновления, соединения с Богом и другие блага духовные. Участием в этом бескровном приношении мы прилагаем к себе заслуги Иисуса Христа, усвояем плоды заслуг Его. Эта жертва имеет безмерную силу. Впрочем, от внутренней силы ее и достаточности надобно отличать внешнюю ее деятельность, или меру нашей причастности, усвоения ее. Мера причастности нашей зависит от нашего расположения, с каким мы участвуем в принесении жертвы, и от воли Иисуса Христа, Который бесконечную цену искупления и благодать, проистекающую отсюда, распределяет в известной мере, как благоугодно Его благодатному промышлению. <…>