Текст книги "Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 16. Часть 21. Между Сциллой и Харибдой. Часть 22. Последний аккорд"

Хочу вспомнить о встречах с Пановым. Коротко пообщались на юбилее И. Моргулова, перебросились шутками и разошлись в разные стороны. Он стоял в отдалении от президиума, оставался на заднем плане, речей не произносил. Видимо и мое, и всеобщее невнимание к нему еще больше его задело.

Вчера, во вторник, 10 мая, и сегодня с раннего утра и до вечера находился на Остоженке, занимался кучей дел. Вчера приготовили Устав, сегодня утром отредактировал его, отправили в МИД (вчера в валютно-финансовый департамент (ВФД), сегодня в кадры). Позднее коллеги делали уточнения (юристы, учебный отдел). Одновременно расписывал бумаги, звонил в МИД, готовил мероприятия с иностранными гостями, открыл курсы управления персоналом для мидовцев, провел совещание по науке, заседание РИСО, беседовал с деканами, устроил ректорат, решал хозяйственные дела.

Помимо кучи проблем, оставленных в наследство Пановым и Лаптевым, приходится распутывать клубок противоречий во всех подразделениях. Языковые преподаватели требуют убрать руководителя Центра иностранных языков Живору, на ФПК Савельев, Мозель и Тихомиров жалуются друг на друга, на юридическом факультете – декан Миронов на зав. кафедрой Моисеева, тот – на декана, в хозяйственном секторе тоже взаимные претензии.

Хорошо, что у меня есть верные друзья: Т.А. Закаурцева, АД. Шутов, Аделина, Зверева Т.В., Инесса, Надежда и т. д. Но тяжело, тем более что Счетная палата остается до 17 июня. Следственный комитет начал вызывать наших сотрудников.

Сегодня на курсах по управлению выступил. Е.В. Афанасьев, очень интересно. Потом беседовали, он много рассказывал любопытного из китайского и американского опыта мидовской практики.

Был очередной насыщенный и тяжелый день. С утра – бухгалтер, подписание вороха бумаг, просмотр почты, коррекция и подписание издательского плана, встреча с Рыжовым, который в 2010 году подписал соглашение с Лаптевым. Он, Рыжов, от имени английской компании ведет обучение по магистерской программе Университета Северной Алабамы. Выпускникам выдаются два диплома: алабамский и наш. Основная часть денег направляется ему, остальное ушло кому-то в ДА. Надо выяснить кому. По сути, это, возможно, торговля дипломами ДА и аренда помещений с минимальной прибылью.

Рассказы Добрякова и Раткина об их беседах в Следственном комитете. Вызывали по запросу Лаптева (у него было две жалобы: на языковые курсы Ахромеевой и декана Панарина). В целом должны вызвать 16 человек из ДА.

Весь день бушевали страсти вокруг Центра языков Живоры. Дамы с языковых кафедр критикуют ее и друг друга. Склоки по всем направлениям: у лингвистов, юристов, экономистов. Просьбы из МИДа – улучшить отметку, взять на работу.

В 16:00 пообщался с группой американских военных из National War College, Washington DC. Полковники. Много острил, они смеялись, значит, не до конца тупы.

Вчера опять провел на Остоженке весь день – с 8 утра до 9 вечера. Первую половину дня с Т.Н. Мозель, Т.А. Закаурцевой и двумя деканами – Морозовой Т.М. и Казачковой М.Е. – сочиняли и редактировали проект договора ДА с МИДом. К концу дня переправили его в кадры. Принимал публику, в частности Фетищева Д.В. С февраля он находился на больничном, после того как прежняя администрация закрыла его управление делами.

Д.В. Фетищев чуть-чуть постарел, но только чуть-чуть. Рисковал, как работало его управление, какие обширные связи он установил с органами власти. Отмечал свою тесную смычку с Голубковым А.П. Утверждал, что его планировали назначить первым проректором ДА.

Отдельная тема – он вспоминал мою особую роль в его становлении как ученого. Интересовался, как будем сотрудничать дальше. Объяснил, что управления в Академии по указанию МИДа больше не будет. Договорились, что он уйдет в отпуск (5 лет не был в отпуске, вкалывал с 9 утра до 9 вечера).

Принимал и других: Шутова, Рудова, Никанорову. Расписывал почту, готовил, бумаги к следующей неделе, она предстоит весьма напряженной. Никанорова хвалила за встречу с ветеранами (такого раньше не было), и документ в ответ МИДу.

Дни летят стремительно. Только что было воскресенье и вдруг уже четверг. Попытаюсь вспомнить главное.

В понедельник, 16 мая, выступил на открытии международных дипломатических курсов, прочел свою обычную лекцию. Вроде бы получилось неплохо. В этом году на курсы записалось рекордное число слушателей – 60 из 26 стран. Затем принимал марокканскую делегацию, побеседовал, открыл круглый стол.

Во вторник, 17 мая, – различные рабочие дела: междуусобные склоки среди юристов, Устав, надбавки сотрудникам, подписание бухгалтерских документов, афера Лаптева с университетом Северной Алабамы и т. д. С подачи Афанасьева Е.В. беседовал с новым заместителем министра обороны Антоновым, встречался со слушателями, направляющимися в Египет (включая Инессу Водолазскую).

18 мая, в среду, с утра – выступление бывшего президента Словении Милана Кучана на международных дипломатических курсах. Полный зал. Пришли Е.М. Примаков и генеральный директор МИДа М.В. Ванин. Сначала беседовали в моем кабинете, я рассказывал о ДА. В зале я представлял спикера, произнес речь. Милан Кучан – легенда: а) первый президент; б) успехи Словении под его руководством, пример другим; в) мудрая внешняя политика – все друзья; г) особенно приятно – дружба с Россией. Сбалансированные отношения даже в спорте (в футбол выиграли, в хоккей проиграли). В связи с этим – масса друзей, в том числе Е.М. Примаков, тоже человек-легенда, политик и ученый, почетный доктор ДА.

Выступил Кучан. Интересно, но ни слова об отношениях с Россией, о Косово. Акцент сделан на разделе Югославии, Боснию, Герцеговину (несостоявшееся государство, забытое мировым сообществом). Задавали ему вопросы, в том числе и я, об отношениях России со Словенией. Вручили грамоту, цветы – послихе. Далее Примаков, Кучан, послиха общались в моем кабинете. Я ждал в приемной.

После обеда поехали по вызову в Следственный комитет Хамовнического района. Следователь, молодой парень, извинился, что не может побеседовать, надо ехать на убийство. Приняла молодая девушка Яна (она и с другими представителями ДА беседовала). Приятная, улыбчивая, вежливая. Оказалось, что она – студентка 3-го курса иняза.

Показала досье Лаптева. Целый фолиант, заход – грандиозный: ДА – гнездо воровства, коррупции, обмана. Далее – два конкретных дела: курсы Ахромеевой и панаринский деканат. Никаких доказательств, голословные утверждения и доносы слушателей, изгнанных за неуспеваемость, прогулы и т. д.

Яна удивлялась Лаптеву: 1) что за пустые обвинения? 2) зачем ему это было надо? Яна встречалась с Лаптевым, он утверждал, что хотел как лучше. Остальные отрицали согласие с лаптевскими наскоками. Я сообщил Яне о протесте прокурора. Вместе съездили на машине за соответствующими бумагами в ДА. Напоил чаем, показал актовый зал, подарил «Америку». Она критиковала болтунов-мужиков.

Далее принял Фокина Ю.Е. и его приятеля из Совета Федерации. Тот – приятный мужик, был в Сан-Франциско в генконсульстве. Я подарил, ему «Америку», хорошо поговорили. Днем получил личное письмо от посла Дубинина, в котором он восхищается нашей последней книгой «Международные отношения в XXI веке», глубиной и размахом.

Вчера вечером готовил выступление к совещанию в МИДе о работе курсов на ФПК. Сегодня еще ученый совет, получение Устава в МИДе и прочие дела. Темп, интенсивность работы бешеные.

В четверг, 19 мая, участвовал в ежегодном совещании по ФПК. Организовал его Департамент кадров. Собрали солидную публику, представителей большинства (если не всех) подразделений министерства. Вели совещание мы с Е.В. Афанасьевым. Выступил он, подчеркнул, что переподготовка и повышение квалификации кадров – требование закона и постановление правительства. Отметил достижения в этой сфере, трудности, проблемы. Вторым выступил я.

Начались прения. Выступавшие призывали приблизить тематику к практическим нуждам. Покритиковали исследования – авторы оторваны от реальной ситуации. Я периодически вступал в дружескую полемику. В целом мы, представители ДА, остались довольны.

А в 16:15 открылся ученый совет: 1) приняли за основу новую редакцию Устава; 2) я рассказал о делах ДА: от беседы в Следственном комитете до поездки слушателей в Египет (вчера уехали, в составе группы – Инесса Водолазкая); 3) проголосовали за присвоение звания профессора Иванову О.П. и Мантусову В.Б.; 4) приняли ряд документов.

Вчера, 20 мая, в пятницу, довели меня до белого каления. Представили письмо в МИД по лаосским студентам, которое готовилось 16 дней господином Райковым. Да еще пришлось его переписать. Райков ссылался на М.П. Белякова: все, мол, документы прячет, теряет.

Следующий спектакль: мидовский юрист С.В. Баранов позвонил, проректору МГИМО Шитькову С.В. и спросил, где Устав ДА. Не поступал, мол. Это при том, что мы передали Устав Баранову лично, неделю назад. Через кадровиков выяснил, что Устав находится в аппарате Баранова, а он болел, не в курсе.

Далее – Федина Н.Р., зав. учебным отделом. Утром по ее настоянию обзвонил мидовцев, пригласил принять участие в экзаменах и защите дипломов. Договорились, что Нина подготовит соответствующие письма. Подготовка растянулась на шесть часов, и представленные письма пришлось три раза переделывать. Впервые вспылил. В понедельник обещала письма отвезти в МИД.

Плохо сплю. Вечером засыпаю в кресле перед телевизором, рано перекочевываю в постель (около 22 часов), моментально отключаюсь, но затем просыпаюсь в 2, 3, 4, 5 часов утра, долго ворочаюсь, принимаю «Новопассит», через какое-то время засыпаю, затем опять просыпаюсь и окончательно встаю в 5–6 утра. Сегодня не спал с 1:30 до 2:30, следующий раз проснулся в 4:45, провалялся и вот только что встал. И все мысли о работе – дела, люди, ситуации, решения.

Вспомню, однако, что происходило в минувшие понедельник – среду. В понедельник, 23 мая, провел конференцию трудового коллектива, первую после прихода к руководству Академией. Юристы МИДа согласованный текст Устава нам так и не вернули (только ВФД с замечаниями на три страницы). Пришлось облекать свое обращение к аудитории в гибкие, эластические формулировки.

120 делегатов в зале (из 131 избранного). Ректорат и проректор МГИМО С.В. Шитъков в президиуме. Вела конференцию Т.Н. Мозель, предоставила мне слово.

Говорил минут пять: почему надо принять обновленный проект Устава (изменения в законодательстве); почему мы опоздали с обновлением (должны были начать в ноябре 2010 года, но ни Панов, ни Лаптев не хотели этого делать, опасались, что МИД затянет с утверждением, ведь прошлое утверждение затянулось на 2 года); почему нам необходимо спешить (иначе летом лишимся бюджетного финансирования); как мы действовали (сайт, раздача в подразделения и т. п.).

После меня выступил, юрист. Далее – дискуссия. Профессор С.В. Черниченко стал приставать с вопросами о бесплатном лечении в мидовской больнице, еще с чем-то. И.Н. Панарин, ссылаясь на горький опыт лаптевского правления, призывал коллективно решать вопросы о надбавках. Престарелый Лапин требовал разъяснить пункт об обеспечении государственной тайны. Но в целом обсуждение было коротким и незлобным. «За» проголосовали 118 человек, двое воздержались (Черниченко и Лапин).

А вот на предложение нашей профсоюзной дамы принять, не читая, договор между администрацией ДА и трудовым коллективом зал отреагировал отрицательно. Декан Т.М. Морозова и ряд других подчеркнули необходимость увидеть этот документ (прежний был принят девять лет назад), обсудить его, чтобы исключить повторение прежнего произвола и проч.

При голосовании зал раскололся. Меньшинство вслед за мной проголосовало «за», большинство – «против». Среди второй группы оказались те, кто должен был ориентироваться на меня.

Я позлился немного, затем успокоился. Ничего страшного. Другие вещи разозлили в понедельник больше – разгильдяйство зав. учебным отделом Н.Р. Фединой и ряда других сотрудников (вовремя не выполняют свои функции или выполняют безобразно).

Во вторник, 24 мая, главные мероприятия – встречи с иностранцами. Сначала приветствовал американских морских пехотинцев из Marine Corps War College, боевых офицеров. Сказал, что мы рады их визиту, готовим дипломатов, но дружим и с военными, в том числе американскими. Привел примеры сотрудничества с центром Маршалла (обучение, лекции, конференции, издание книг). Рассказал о своем личном опыте.

Аудитория реагировала весело, смеялась моим шуткам. Офицер подарил от имени делегации ручку, сказал, что учился в Монтерее, что, когда я там выступал (в 1973 году), ему было 6 лет. Жалко, что не подарил им книгу «Америка».

Побежал принимать малазийцев: директора их Дипакадемии, посла и сопровождающих. Очень приятные люди. Интересно поговорили о возможностях сотрудничества, вспомнили прошлое (мой поход из Сингапура в Джохор-Бару), поговорили о нынешних намерениях Малайзии. Увы, денег у нас нет сотрудничать с Малайзией, они сидят на хорошем бюджете, а мы находимся в поиске заработков.

Вчера, 25 мая, участвовал по приглашению С.В. Лаврова в праздновании Дня Африки в мидовском особняке. Беседовал с послами Египта и Алжира, А. Карловым (КД МИД), другими коллегами.

Говорили о Лаптеве. Люди недоумевают: такой, мол, тихий, скромный, застенчивый. Академик А.М. Васильев заметил, что я, мол, временно. Я: «Министр решит». Васильев: «Но вы же не были послом». Я: «А Лаптев не был и вторым секретарем!». Васильев: «Да, я слышал, что его дипломатическая карьера не удалась». Я: «И ни одной книги». Васильев начал хвалить наши книги, особенно «Мудрость».

Был контакт с министром. Я сам подошел, он моментально отреагировал: «О, Женя, как дела? Я слышал, что все нормализовалось?» Я: «Да, только призванные Лаптевым органы одолевают – Следственный комитет и пр.». Министр: «Хочешь, я позвоню Бастрыкину?». Я отказался, сами справимся. Сообщил, что переделали Устав. Он спросил, учли ли мнение мидовских юристов. Подтвердил, что да. Министр: «Ну, ладно. Дождемся осени, а там и посмотрим». В заключение предложил звонить в любой момент, не стесняясь.

Вечером чествовали Аникина В.И., заведующего кафедрой. Ему исполнилось 70 лет, я подарил цветы и книги, зачитал адрес, произнес тост.

Все прошедшие дни, как и предыдущие, были заполнены текучкой, беседами, выслушиванием взаимных нападок людей, пробиванием разными коллегами своих вопросов. Утвердили с главбухом надбавки к зарплате, я повысил их (и существенно) всем, кто хорошо работал. У меня, кстати, оклад немного больше, чем у проректоров, – 131 тыс. рублей, у них – 117 тыс. рублей.

Занимались приемной комиссией, ФПК, Следственным комитетом, Счетной палатой, прокуратурой, итоговой аттестацией, магистрантами (в том числе моими лично). Выяснилось, что некоторые наши сотрудники получают за лекцию по 3–4 тыс. рублей, а мне ни за что не платили – ни за лекции на ФПК (ВДК, международных и консульских курсах), ни за дипломников. Некоторые заведующие кафедрой получают надбавки в 55 тыс. рублей только за то, что не мешают языковым курсам при своей кафедре.

В четверг, 26 мая, утром был на Остоженке, а затем – на Б. Козловском. Заседал диссертационный совет. Масса людей, просьб, разговоров, уборка в кабинете, банкет с В.В. Черным в качестве тамады.

Любопытен был диалог с К.Н. Кулматовым. Вызвал его к себе в кабинет, поинтересовался почему А. Митрофанова не является два дня на заседания ГАК и ее нет на диссертационном совете. Он в ответ сказал что-то непонятное, в конце концов признался, что отпустил ее в Санкт-Петербург. Я предупредил о недопустимости подобного, врезал ему из-за поведения С.Н. Черниченко на конференции трудового коллектива, обещал выговор Насте.

Однако К.Н. Кулматов постепенно перехватил инициативу в беседе. Сначала попросил протокольные деньги, потом рассказал, как меня защищает от претензий всяких там людей (которых я не принимаю), стал мягко укорять, что я не согласовываю с ним командировки сотрудников ИАМП и другие действия.

А далее стал изображать себя моим покровителем. Если я, мол, готов оставаться ректором, то он пойдет в Администрацию Президента России, обо всем договорится. Сообщил, что 25 мая его по телефону поздравил С. В. Лавров с днем рождения, что у него отличные связи со всем руководством МИДа (кроме Денисова А.И.).

Такой вот человек. Но пусть остается. Он хоть в состоянии как-то поддерживать дисциплину в ИАМП, иначе народ совсем разболтается. Но держать в узде его надо. Кстати, мне сообщили: К.Н. Кулматов всем рассказывает, что сделал меня ректором.

В пятницу, 27 мая, спозаранку помчался на Остоженку. МИД вернул исчерканный текст Устава ДА, пришлось все перелопачивать. Основную нагрузку приняли на себя дамы: Татьяна Алексеевна, Надежда Павловна. Вчера же текст вернулся в МИД, обещали в понедельник направить окончательный текст нам. Мне опять пришлось звонить мидовскому начальству, добиваться поддержки.

Одновременно закрыл два курса на ФПК: 1) по управлению дипломатическим персоналом; 2) международные дипломатические курсы. Обсудили итоги. На удивление народ давал положительные оценки и организации курсов, и содержанию большинства лекций.

Также в пятницу заслушал доклад Раткина В.М. о результатах проверки дисциплины на Остоженке. В четверг утром оказались закрытыми почти все кафедры. Преподаватели запросто манкируют ГАК. Потребовал представить объяснительные записки, в том числе зав. кафедрой МО Б.А. Шмелева, действующего так, как будто он глава независимого и гордого государства. Клокочу от возмущения. Хотя понимаю, что пока волну гнать не стоит, ведь я и. о. И если даже МИД меня решит оставить, то предстоят выборы. Так что будем действовать методом кнута и пряника.

30 мая – дела на работе: совещания по хозяйственным вопросам, интервью «НГ» по Макколу, новому послу США в России, статьи, рабочие бумаги, прием французов – ENA (Академия госслужбы), атташе посольства по сотрудничеству (армянин), переводчицы. Обозначили направления сотрудничества, стажировки наших студентов в Париже (за их счет), лекции профессоров, совместную конференцию, публикации друг у друга. Подарил им книги.

На работе вчера была обычная суета. Устав удалось, наконец, вручить уже в окончательном виде кадровикам в МИДе. Сегодня они должны его подписать у А.И. Денисова, издать приказ. Дальше, наверное, Минфин? Или что? Тоже вопрос.

Был. вчера инцидент. Зав. кафедрой философии, истории, культуры Кукарцева М.А. в ответ на проверку наличия на кафедре методиста разразилась служебной запиской, изобилующей грамматическими ошибками и вызывающей по тону.

Пришлось созвать расширенный ректорат и врезать ей, но она и на ректорате вела себя специфически: сидела, положив нога на ногу, и саркастически улыбалась. Надо ее проучить несмотря на нежелание поднимать волну. И Митрофанову, самовольно катавшуюся в Санкт-Петербург, тоже придется наказать.

Были вчера и другие проблемы: споры о штатном расписании, парень, обучающийся на 2-м курсе без диплома, и прочие проколы.

Принимали госэкзамены – Чепурин А.В., Шутов А.Д, Задохин А.Г. Работали в дружественной атмосфере, шутили. Отвечали слушатели по-разному, в целом наблюдался средний уровень, но Бердымухаммедов (сын президента Туркмении) не смог ответить ни на один самый примитивный вопрос. Поставили две «5», три «4».

В течение дня было, как всегда, много встреч, разговоров, звонков, решений. К концу дня пришла новость, что Устав ДА согласован и подписан А.И. Денисовым, присвоен номер приказа. Ура! Как обещали, так к 1 июня и сделали! Выслушивал комплименты. Чепурин: а) хвалил мои статьи; б) мое выступление на совещании в МИДе по ФПК. Соколенко: а) в кадрах МИДа говорят, что в ДА, наконец, все успокоилось, кадры больше Дипакадемией не занимаются; б) меня хотят ввести в совет РАМНИ (руководитель – И. С. Иванов), ИАМП – в качестве коллективного члена.

Вчера юрист доставил утвержденный в МИДе Устав. Утвержден через 6 дней после конференции! При Панове утверждали два года. Участвовал в ланче в мидовском особняке для вьетнамской делегации на консультациях с Департаментом кадров МИД России. Пригласил. Е.В. Афанасьев. Захватил фрагмент самих консультаций. На консультациях и ланче говорил в основном Евгений, я подпевал. Но было дружественно, весело, просто.

А до отбытия на ланч я благодарил по телефону всех, кто помог с Уставом. Позвонил А.И. Денисову, побеседовали тепло по целому ряду тем. В частности, я поднял вопрос об увольнении (в рамках неизбежного сокращения штата) бездельников и стариков. Надо ли двигаться по этому пути? Андрей сказал: «Конечно. С тем чтобы, когда придет Кузнецов, все это не пришлось начинать ему».

То есть Андрюша однозначно дал понять, что я – временная кандидатура. Другие, в том числе мидовцы, всячески подчеркивают, что я должен остаться. Расстроился и подумал: а зачем в таком случае стараться? С кем-то ссориться? На обратном пути в ДА позвонил В.И. Воронков и посоветовал не трогать Б.М. Ашавского. У того есть защитник в МИДе, в правовом департаменте, и сам Ашавский уже подготовил телегу на случай, если его уволят. Владимир посоветовал: «Ты сначала укрепись, потом его вышибешь. А то сейчас как с Лаптевым получится». Я совету внял.

Далее принимал вьетнамцев в ДА, беседовал, показывал здание, водил на экзамены, дарил, подарки, встречался с коллегами, часто разговаривал с Натулей. Сегодня ее забираю из больницы.