Текст книги "Хроники царства людского"

Хроники царства людского
Евгений Павлович Митёнков

© Евгений Павлович Митёнков, 2023

ISBN 978-5-0060-6828-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Сначала появились титаны, я не знаю, откуда они явились, но с них начинается мой рассказ. Они были первыми живыми существами в бесконечной пустоте, кроме них не было никого, и титаны решили наполнить эту бездну. Они начали создавать миры и живых существ в этих мирах, птиц в небе, рыб в воде, людей, эльфов, гномов и прочих существ, которым даже нет имени. Все шло своим чередом, и казалось, так будет вечно, но… Но один из титанов по имени Хоорс заметил, что существа, созданные титанами, не ценят все то, что им дали. Они принимали дары как данность и относились ко всему с пренебрежением. Тогда он предложил своим братьям и сестрам отобрать у существ часть благ, данных титанами, чтобы они начали ценить то, что им дали. Все титаны согласились с Хоорсом и отпустили его. Хоорс пришел к первому миру, созданному титанами, и увидел пренебрежение ко всему. В гневе Хоорс уничтожил тот мир. Опьяненный своей силой, доблестный титан начал уничтожать и другие миры. Увидев, что все созданные миры под угрозой, титанида по имени Рея уговорила своих братьев и сестер отпустить ее, чтобы остановить Хоорса. Встретившись где-то во Вселенной, первые существа, создатели всего сущего, начали грозную битву, но сразу было понятно, что силы равны и ни одна из сторон не сможет взять верх. Тогда Хоорс, чтобы доказать Рее и остальным (в особенности самому себе), что будущее есть только в разрушении, разорвал свое тело на многие части, и из каждого кусочка вырвался бог Хаоса. Рея, увидев подобную веру в свою идею, не смогла остаться в стороне и создала из своего тела богов Созидания. Так закончилась битва титанов и началась война богов, но исход ее был тот же, силы оказались равны. Тогда боги, дабы не повторить ошибку своих создателей, решили заключить договор, отныне в каждом из миров будет присутствовать и Созидание, и Хаос, и Свет, и Тьма, и Добро, и Зло. Заключив сей договор, боги разошлись по мирам, и с тех самых пор договор не нарушался, но грядет время, когда одна из сторон решит взять реванш. Эта повесть о человеке, который был втянут в игру между богами. И принес в жертву все, чтобы не допустить войны снова.

Часть первая.
Элефсинская эпопея

Глава 1. Нежданная гостья

Белый цвет. Почему потолки красят обязательно в белый цвет? В детстве говорили, что белый визуально расширяет пространство, но сейчас-то понятно, что расширяет большинство светлых цветов. Так почему потолки красят именно в белый? Ай, ладно, неважно…

Именно с такими мыслями Адриан, князь Илиса, встал со своей постели.

Позвав дворецкого звоном хрустального колокольчика, он встал у окна и смотрел на свой город из «Башни лебединой шеи». Это был небольшой провинциальный городишко, люди там жили спокойно и размеренно, леса были полны дичи, реки – рыбы, а земля давала богатый урожай. Жизнь проходила тихо и спокойно.

– Все-таки здесь лучше, чем в столице, правду говорят: все, что ни делается, все к лучшему. Правда, Григорий? – спросил Адриан у удивленного дворецкого, который только вошел в покои.

– Мне больше нравится Аламут, господин.

– Что ж, о вкусах не спорят. Что там у нас сегодня?

– Жареная свинина, немного фруктов и вино со специями.

– Отлично! – ответил сын Эндирея, принимаясь за еду.

– Что-то еще? – спросил Адриан, видя, что дворецкий не уходит.

– Да, мой господин, сегодня ночью один из ваших крестьян убил царского оленя в зеленом лесу.

– Где виновный?

– В городских казематах, государь.

– Ясно. Веди его на площадь, я скоро прибуду.

– Как скажете, господин, – ответил дворецкий и вышел.

Судить крестьян Адриан не любил. Год был голодный, люди умирали от нехватки пищи, как можно судить человека за то, что он просто хочет жить?

Да и олени! Почему именно олени? Почему именно их выбрали царскими животными? Почему не львов? Или медведей? Было бы интересно, как этот пухлый лысый человечек, именуемый себя царем всех людей, схватился бы с медведем один на один. Вот было бы зрелище!

Переодевшись, сын Эндирея вышел во внутренний двор своей резиденции. Двор этот представлял из себя небольшой парк, огражденный стеной, были там всего два здания. По левую руку находилось трехэтажное здание казарм, а по правую – одноэтажный арсенал.

Увидев своего князя, дежурный солдат вытянулся по струнке и отдал честь по всей форме. Адриан махнул рукой «мол, вольно» и направился к воротам, где уже ждал Григорий с оседланными лошадьми и дюжиной всадников-гвардейцев.

Въехав на городскую площадь, где уже стоял только что срубленный эшафот с преступником и палачом, князь Илиса взошел на эту сцену смерти и объявил собравшейся толпе:

– Граждане вольного княжества Илис, мы собрались с вами здесь для того, чтобы совершить правосудие, этот человек убил царского оленя, и хоть мой отец дал вольную каждому человеку в княжестве, законы всего царства людского мы обязаны соблюдать. А закон гласит: за жизнь бери жизнь, поэтому этот человек сегодня будет повешен.

– Это несправедливо! – раздалось из толпы.

– У него семеро детей!

– Чем ему их кормить?!

– Убивать человека за убийство оленя?!

– Это не справедливо!

Глас толпы раздавался все громче. Солдаты сомкнули щиты и выставили копья.

– Вы правы, мои дорогие граждане! – ответил толпе Адриан. – Забирать жизнь человека за убийство оленя – это несправедливо, поэтому… – тут сын Эндирея резким движением выхватил свой меч из ножен и перерезал веревку виселицы. Осужденный человек в тот же момент рухнул на колени. Толпа утихла.

– Как твое имя? – спросил князь.

– Олик, господин.

– Что ж, Олик, ты все слышал, эти граждане считают, что тебя осудили несправедливо, но закон я соблюсти все равно обязан. Жизнь за жизнь.

– Я не понимаю.

– Как я понял, у тебя семеро детей.

– Все верно, господин.

– Одного из них я заберу себе на службу, кого именно, решай сам.

Воцарилась долгое молчание.

– Симеон, – ответил Олик, – это мой младшенький. Забирайте его, господин.

– Да будет так, – ответил Адриан и направился к своему черному, как уголь, жеребцу.

– Государь, а не проще было бы его просто казнить? – спросил Григорий.

– Простой путь не всегда правильный, мой дорогой друг. Да, можно было его казнить, но тогда люди начали бы бунтовать, мне бы пришлось вводить войска убивать своих же подданных, и зачем? Из-за одного оленя. Согласись, это глупо.

– Но он же царский! – воскликнул дворецкий.

– Да хоть божественный! Ты же слышал, у этого Олика семеро детей, а год был неурожайный, что, ему теперь голодом морить себя и всю свою семью только потому, что так сказал какой-то человек с короной на голове?

В разгар спора сих знатных господ к ним подъехал всадник.

– Мой государь, к нам скачет всадник герольд.

– Чье знамя? – спросил Адриан.

– Две башни с кораблем между ними, на синем фоне, знамя вашей сестры, государь, – ответил рыцарь.

– О, великая Рея! Ей-то что здесь нужно?! – воскликнул Адриан и поскакал навстречу.

Всадник герольд выглядел весьма помпезно: плюмаж из страусиных перьев украшал шлем, серебряные узоры сверкали на груди и плечах, сбруя была инкрустирована жемчугом, и в каждом удобном месте была вышита золотом большая буква «Е».

– Великий князь Адриан, моя госпожа Елизавета просит у вас аудиенции, – сказал герольд, гордо подняв штандарт Колонии всего Юга.

– Передай своей госпоже, что она может занять мои апартаменты, я прибуду как только смогу, – ответил князь Илиса.

После этого Адриан направился к богатейшим купцам, узнавал у них последние новости со всего людского царства. Потом поехал проверять состояние крепостных стен и башен, поговорил с начальником гарнизона, убедился, что солдаты ни в чем не нуждаются. Далее навестил ремесленников в их мастерских и только под вечер отправился в свою резиденцию на встречу к сестре. Когда Адриан вошел в главные покои, «Башни Лебединой Шеи» было не узнать. Над кроватью появился шелковый балдахин, гобелены с изображением битв древности были заменены на шикарные шерстяные ковры с изображением экзотических животных и птиц. А посреди всего этого великолепия полусидела-полулежала княгиня Елизавета, родная сестра Адриана и по совместительству владычица «Колонии всего Юга».

– О! Мой дорогой братец! Как же я по тебе скучала! – бросаясь на шею Адриану, чуть ли не крикнула княгиня.

– Я тоже рад тебя видеть, любимая сестренка, – тихо сказал хозяин данных покоев, – но у меня был очень трудный и утомительный день, поэтому, будь любезна, объясни, зачем ты нанесла столь неожиданный визит?

– Я хотела узнать, поедешь ли ты со мной на большое вече? И поддержишь ли меня там?

– Какое вече? Я не получал никаких уведомлений.

– Неудивительно, – взяв бокал вина, ответила Елизавета. – Вспомни, когда ты последний раз выходил в свет? Засел здесь в башне и сидишь, словно летучая мышь в своей пещере.

– Не без причины.

– Ай, брось, Адриан. Это случилось двадцать лет назад. Было и было, просто забудь.

– Не могу. Да и не об этом сейчас речь. Лучше расскажи мне, по какому это поводу наш царь решил собрать большое вече?

– Бунт на архипелаге «Ледяного эха» все никак не уймется, стало ясно, что силами одного севера его не унять, вот Димитрий и собирает всех князей, чтобы совместными силами разбить мятежников.

– Понятно. А что там насчет «поддержать тебя»? Тоже решила отправиться на эти острова?

– Нет. Там дико холодно, а я существо теплолюбивое, – сказала княгиня, усаживаясь за стол. – Степняки начали атаковать наши караваны и даже разграбили несколько поместий, поэтому я не хочу, чтобы южное воинство уходило на север, а наоборот, нужно решить проблему в Ирее.

– Ну а мне-то какое дело до твоих проблем со степняками? – откинувшись на спинку кресла, спросил князь Илиса. – Мне и здесь хорошо, тихо, спокойно, никто не трогает.

– А как же помочь просто по-родственному? – с нежной улыбкой спросила Елизавета.

Адриан сморщился, словно откусил большой кусок лимона.

– Ну ладно, а что, если я увеличу твой доход от Колонии?

– Денег мне и так хватает.

– Брось, Адриан. Ты же строил эту Колонию с нуля, возвел стены и спас кучу людей во время осады. Неужели тебе не жалко свое творение?

– Ни капли, – сказал князь Илиса.

– Хорошо. А если я и другие владыки проголосуют за то, чтобы именно ты возглавил войско?

– И?

– И кто знает, как распорядится этой армией полководец после победы?

– Ха-х! Предлагаешь мне ввергнуть все царство людское в новую великую смуту?

– Это уже тебе решать.

– Больше напоминает авантюру.

– Завтра я выезжаю в столицу, мне нужен твой ответ, – сказала княгиня.

– Я подумаю. Увидимся завтра, – тоном, не терпящим возражений, ответил Адриан и направился на нижний ярус «Башни Лебединой Шеи».

У входа в комнату князя встретил дворецкий и спросил:

– Мой господин, а что делать с мальчиком?

– Каким мальчиком? – спросил сын Эндирея.

– Тем самым, которого вы забрали в качестве компенсации за убийство оленя.

– Ах, этого. Отправь его к главному конюху, накорми и одень в подобающую одежду. Завтра мы поедем в столицу, – ответил Адриан и захлопнул дверь.

Глава 2. В путь

На следующее утро объединенный отряд брата и сестры выехал из «Башни Лебединой Шеи». Выглядел этот отряд очень разномастно. Всадники «Колонии всего Юга» были в сверкающих доспехах с позолоченными изображениями двух башен на нагрудниках, а на шлемах каждого реял плюмаж из страусиных перьев, знамена «Колонии» гордо развевались на ветру. Войны же князя Илиса больше напоминали обычных солдат, чем гордых рыцарей: кожаный доспех на груди с изображением взлетающего лебедя, вышитого серебряной нитью, меч на поясе, шоссы и сапоги из грубой кожи – вот, собственно, и все. В середине этой странной армии находилось два обоза, в первом были наряды, украшения и обувь княгини, во втором же – нечто непонятной формы, укрытое темной материей, в нем сидел мальчик Симеон, тот самый, которого Адриан забрал за убийство царского оленя.

– Ну как дела, «обозный страж»? – спросил князь у мальчишки.

– Все хорошо, господин, меня тут так вкусно кормят, что я готов язык проглотить.

– Ха-х! Что же с тобой будет, когда мы прибудем в столицу? Там пища куда как изысканней, чем наш походный скарб! – ответил Адриан с улыбкой.

– Что же там едят, господин?

– Да много всего. Наш царь предпочитает северную кухню, а она в основном состоит из рыбных блюд. Суп из лосося, жареная треска, караси в сметане, но там едят и мясо медведей, баранов и диких кабанов, хотя по мне, все-таки лучшее мясо готовят на Юге.

Симеон сглотнул слюну.

– Когда приедем в столицу, я свожу тебя в таверну «Грубый Тесак», тамошний владелец – мой хороший друг, и он готовит лучшее жаркое во всей столице.

– Благодарю вас, господин, я дома, кроме рыбы, овощей и хлеба, ничего и не ел. Но позвольте вопрос.

– Да. Задавай, конечно, мой мальчик.

– Почему ваши войны называют вас государем? Ведь наш царь Димитрий, и он государь нашего царства.

Князь Илиса помрачнел.

– А на этот вопрос, любознательный мальчуган, я отвечу тебе с удовольствием, – сказала подъехавшая на своей белоснежной кобылице княгиня Елизавета.

– Да. Так, наверное, будет лучше, – ответил Адриан и поскакал в начало кавалькады.

– Ответ на твой вопрос, Симеон, правильно?

– Да, госпожа.

– Так вот, ответ на твой вопрос уходит на двадцать лет назад. Тогда нашим царем был Аврелий, и у него было два сына и дочь, последняя не могла наследовать престол, а выбирать наследником кого-то из сыновей сам Аврелий не хотел, поэтому он придумал способ выяснить, кто из них достойней. Старшего Александра он отправил на север на архипелаг «Ледяного Эха», а младшего Юрия – на юг, в Ирею, громить степняков. Всех подробностей тебе рассказывать не буду, но суть в том, что оба царевича пали в бою, и у Аврелия осталась только дочь, юная и прекрасная Юлианна. Твой господин тогда был самым влиятельным князем Юга и безумно любил царевну, а на холодном севере самым властным был князь Димитрий. Оставить государство без преемника Аврелий не мог, иначе бы началась смута, поэтому он пошел по уже проложенной дорожке и поставил моему брату и Димитрию те же условия: кто первый вернется в столицу с победой, тот и станет наследником и мужем прекрасной Юлианны. Твой господин отправился в Ирею покорять земли степняков, а Димитрий – на архипелаг «Ледяного Эха» захватывать земли аборигенов. Все было на стороне твоего нынешнего господина: на севере бушевали бури, дороги занесло снегом, его воинство с трудом проходило даже по своим собственным землям, в то время как армия Адриана уже высаживалась в Ирее и громила табуны степняков один за другим, но мой брат решил, что обычной победы ему мало, он хотел принести в дар своей любимой царице новые земли и поэтому решил основать колонию.

– Колонию всего Юга? – спросил Симеон.

– Так она стала называться намного позже, в то время ее называли… да неважно. Так вот, Адриан начал строить город на самой южной оконечности нашего царства, который сейчас носит название Аламут, как тыловой лагерь и базу для флота. А Димитрий с трудом переправил свое воинство на острова и никак не мог дать аборигенам генерального сражения, островитяне налетали на его огромную армию маленькими группами, грабили, убивали, а потом уходили в снежную мглу.

Мой брат тем временем построил крепость уже на другом берегу, в Ирее, и начал возводить знаменитые стены, но тут у степняков появился предводитель, великий хан Турутай «Сотрясатель Вселенной», так его называли сами степняки. Он обрушил все табуны на недостроенную крепость, но взять ее соскоком не смог и поэтому взял в осаду. А вот к Димитрию удача в это время повернулась лицом, он наконец-то нашел главное убежище аборигенов и нанес им сокрушающий удар, он убил всех, детей, женщин, стариков, его воины никого не жалели.

– Как жестоко, – сказал мальчик.

– Да. Но победа была одержана, а стало быть, условие царя Аврелия было выполнено, осталось только прибыть в столицу раньше, чем Адриан, и доложить о своих успехах. А Адриан тем временем переносил все тяготы и невзгоды со своими рыцарями и солдатами, днем командовал обороной города, а вечером лечил раненых в госпитале.

– Да! Мне говорил мой отец, что наш князь не только великий воин, но еще и целитель. Правда, что он обучался в Элефсине у самого Боливара? – с восхищенным видом впитывая каждое слово княгини, спросил Симеон.

– Да, твой господин закончил академию в Элефсине, но поговорим об этом в другой раз, ответ на твой вопрос я почти закончила. Димитрий, взяв трофеи с побежденных аборигенов, оставил свое воинство на архипелаге и бросился со всех ног в столицу, за наградой. А мой брат оставался в Колонии, помогая раненым, хоть и мог добраться до столицы много раньше своего конкурента. Ну а после Димитрий стал царем после смерти Аврелия, а воины, которые сейчас едут с нами, те самые, которых лечил мой брат, называют Адриана своим государем, потому как не признают иного владыки над собой.

– А что царевна Юлианна?

– А она вышла замуж за Димитрия, как и повелел Аврелий. Хоть она и любила моего брата, перечить воле отца не могла, – ответила княгиня.

Спустя неделю пути на горизонте показались стены города Тир.

– Смотри, Симеон, это Тир, неприступная крепость Юга, – сказал Адриан, указывая на город. – Фундамент стен сделан из дубовых свай, а пространство между сваями заполнено землей, в которую вбили другие сваи, все это скрепляет известковый раствор, а под этим шедевральным фундаментом находятся скрытые галереи, которые позволяют осажденным выходить в тыл осаждающим. Никакая армия не смогла взять эту крепость за всю историю нашего царства.

– Честно признаюсь, господин, я почти ничего не понял, – ответил мальчик.

– Я найду тебе учителя по фортификации, – с улыбкой ответил князь, – правда, такую крепость больше вряд ли кто сможет построить.

– А кто это построил?

– О! Это творение рук великого зодчего и твоего тезки Симеона Каменотеса! – с восхищением ответил князь Илиса.

– Кстати, я остановлюсь за городом, – сказал Адриан, обращаясь к сестре.

– Хорошо, а почему не с нами?

– Не хочу благодарить князя-протектора за гостеприимство.

– Понимаю, но Симеона, надеюсь, ты оставишь со мной? – спросила владычица «Колонии».

– Пусть сам решает.

– Ну что, Семушка? Останешься с тетей Лизой? – с милой улыбкой спросила княгиня.

– А вы расскажете еще о великом зодчем или о великой смуте? – спросил мальчик. – Я о ней тоже читал.

– Конечно, мой золотой!

– Тогда я останусь с вами, госпожа.

Елизавету со свитой разместили в центре города в лучшей гостинице, предварительно выселив оттуда всех постояльцев. Ей предоставили царские покои с огромным ковром, на котором была вышита карта всего царства людей, на стенах висели гобелены, изображавшие бывших царей, а у окна стоял столик с вином и яствами.

– Итак, великая смута, – сказала Елизавета, прохаживаясь босиком с бокалом вина по ковру-карте. – Так мы называем затяжную войну между севером и югом, точнее сказать, это была не война, а длинная серия конфликтов и перемирий.

– А из-за чего начался первый конфликт? – спросил мальчик.

– Понятия не имею, да это и не важно, воюют обычно за территорию, ресурсы или рабов. Так вот, Север и Юг довольно долго драли друг другу глотки, пока в один прекрасный день из-за хребта Хаоса не пришел человек и не предложил договор. Суть которого была в том, что Север и Юг объединяются в единое царство под его рукой.

– И они так просто согласились?

– Ну, согласно легенде, Зенон, а именно так звали того человека, спустившегося с Хребта, явился в разгар битвы в языках пламени, и его голос раздавался у каждого солдата в голове.

Симеон открыл рот от изумления.

– Да, этот парень умел эффектно появиться, – отпивая вино из бокала, сказала хозяйка «Колонии», – солдаты обеих армий посчитали его богом и согласились покориться его воле. Так было положено начало царству людей, а на том месте заложили город, который теперь является нашей столицей.

Елизавета встала на центр ковра с упомянутым градом.

– Само царство было невелико, но благодаря грамотной политике Зенона город рос как на дрожжах, крестьяне, ремесленники и все прочие уставшие от войны люди потянулись к нему. Укрепив город и свою власть, первый царь всех людей начал захватывать другие территории. Он приказал построить крепость на том самом месте, где мы с тобой находимся, как базу для дальнейшего вторжения на Юг. И когда все было, готово Зенон умер. Но его сын и наследник, которого звали Дирольд, продолжил дело своего отца. Он объявил людям столицы, что его отца убили нанятые южными владыками агенты и он намерен отомстить.

– А они правда убили Зенона? – спросил мальчуган.

– Точно неизвестно, тело людям показано не было, поэтому южные владыки до сих пор отрицают свою причастность к смерти первого из царей. Но Дирольду нужен был повод, и он его получил. Первым пал Илис, – наступив на ковре-карте на него, сказала Елизавета, – потом Элефсин.

– Элефсин?! Не может быть! – воскликнул Симеон.

– Может, – ответил Адриан, открывая дверь. – Тогда этот могучий город находился полностью на материке, а остров еще не был толком обжит, так, временные рыбацкие лачуги и больше ничего.

– О, братец, ты решил присоединиться к нам!

– Да. Узнал, что Святозара нет в городе, и решил не бросать обучение на тебя одну.

– Но я видел стены старого Элефсина. Отец брал меня, когда ездил торговать, его стены может взять только очень мощная армия.

– Ты прав, Симеон, стены были крепки, а лучники метки, и первый штурм захлебнулся в крови. Поняв, что так он может потерять всю армию, Дирольд применил хитрость, ночью под покровом темноты его войны мастерили плоты и лодки, и когда на утро все было готово, начался очередной штурм. Все воины Элефсина, в том числе и моряки, находились на стенах и отражали атаку, а тем временем маленький царский флот под покровом тумана плыл к абсолютно безоружному острову. Они захватили в плен всех женщин и детей, но убивать их не стали. Дирольд выдвинул ультиматум. Он сохранит жизнь всем заложникам при условии, что армия и, самое главное, флот Элефсина теперь перейдут под его руку.

– Но тут пришла беда, откуда не ждали, – перебила своего брата Елизавета. – Хорик, сын Дирольда, завидовал успехам своего отца и, собрав армию, отправился захватывать Харглен, тем самым оставив Тир без защиты.

– А в Эристале, главном городе всего Юга, тем временем как раз нашелся человек, который стал лидером еще свободных людей Юга, и звали его Трувор, – сказал князь Илиса, встав на ковре на упомянутый город, – но об этом мы поговорим в другой раз, тебе уже пора спать, Сема, ложись. Завтра трудный день.

Когда мальчик ушел, сестра спросила брата:

– Так ты поддержишь меня на вече или нет?

– Поддержу, если ты объяснишь мне, зачем тебе все войско царства людского?

– Кочевники снова подняли голову, говорят, их возглавил один из сыновей Турутая. Силами только одной Колонии и даже всего Юга их не сдержать, – с поникшим лицом ответила Елизавета.

– Ясно, но не думаю, что Димитрий согласится.

– Если большинство совета будет на моей стороне, Димитрию придется согласиться.

– А большинство голосов будет у тебя?

– Надеюсь. Пока со мной Ольга, Роман и ты. С князьями Севера я надеюсь договориться уже в столице.

– Ну что ж. Хорошо.

Утром в покои князя Илиса ворвался капитан его стражи.

– Мой государь! Ночью на наш лагерь напали. Семеро убиты, один пленен, остальные скрылись в лесах, среди наших потерь нет.

– Кто? – спросил Адриан, приподнимаясь с постели.

– Горцы с Хребта Хаоса.

– Кто? Ты что, капитан, браги перепил?

– Никак нет, господин, этой ночью в лагере все были трезвыми.

– Хорошо, ступай, я скоро буду.

Через час Адриан наблюдал привязанного к дереву человека. Смуглое лицо, широкие глаза, толстая шуба из овечьей шкуры – все указывало на то, что это представитель горцев с Хребта Хаоса. «Как он только не сварился в этой тюбетейке», – промелькнуло в голове у Адриана.

– Как тебя зовут и зачем вы напали на наш лагерь? – спросил князь.

Горец только смотрел и не выражал никаких эмоций.

– Бесполезно, государь, – сказал один из рыцарей, – мы битый час его допрашивали, но он не вымолвил ни слова.

Следы допроса не были видны на теле пленника, но Адриан не сомневался, что его люди сделали все возможное, чтобы добыть из пленника информацию.

– «Прикоснись» к нему, – прошептала в ухо брату сестра. – Если хочешь, можешь взять мое кольцо.

– Это чертовски мерзкое занятие, знаешь ли, – ответил Адриан, взяв кольцо с большим прозрачным камнем.

«Прикоснуться» – означает погружение в сознание другого человека, все тайные мысли и желания, все, что человек скрывает, открывалось Адриану, но и «прикасаемый» узнавал мысли князя. Баш на баш, так сказать. Тем не менее сын Эндирея надел кольцо на средний палец и погрузился в сознание пленника. Лоб Адриана покрылся потом, камень на кольце помутнел, князь окунулся в разум пленника. Но там было пусто, как в пустыне: ни мыслей, ни желаний, ни собственной воли. Абсолютно ничего.

Князь Илиса с удивлением посмотрел на пленника.

– Ну?! Что ты узнал? – спросила владычица «Колонии всего Юга».

– Ничего. Он пуст.

– То есть как?

– Абсолютно.

– Но тогда он должен быть…

– Мертв, – закончил за сестру брат, – но он, как видишь, подает все признаки жизни.

– Но это невозможно!

– Все на этом свете возможно, на невозможное просто требуется больше времени. Доставьте-ка его в Элефсин, – обратился Адриан к своим людям, – возможно, Боливар сможет вскрыть этот ларчик.

При слове Элефсин пленник заметно занервничал.

– Что, не хочешь к верховному чародею? – обратился к нему князь. – Знаешь, что «мудрейший» тебя вскроет, кто бы ты ни был?

Тут горец успокоился, улыбнулся и, подмигнув князю, резко дернул головой в сторону. Раздался хруст, и безжизненное тело обвисло на путах.

– Он свернул себе шею, – в ужасе прошептала Елизавета.

– Нет. Его заставили, – ответил князь Илиса.

– Но…

Брат жестом прервал свою сестру.

– Закопайте, чтобы следов не было видно, и никому ни слова, – солдаты дружно принялись выполнять приказ.

– Все потом, – сказал Адриан, возвращая кольцо.