Текст книги "Хроники царства людского"

Глава 4. Остров «Скалистый»

На исходе третьей недели флот чародеев отплыл из Фаросского порта. Конечно, не все приняли некромантов с радостью, все чародеи и моряки помнили, чем закончился их мятеж и скольких жизней это стоило. А вот Морг и его горцы, наоборот, были рады новым союзникам и проводили много времени вместе.

– Так, значит, вы можете призывать мертвых? – спросил вождь горцев у Луция, когда они оба уютно устроились на баке корабля через несколько часов после отплытия.

– Призывать? Нет-нет, мы можем лишь общаться с мертвыми, да и то не со всеми. Призывать их могли наши предшественники, но после мятежа большинство книг моего ордена были сожжены, а знания утеряны.

– А что же это был за мятеж, все о нем говорят, но никто не объясняет причин. Зачем вы восстали?

– Что ж, я расскажу. Но прошу тебя не судить нас строго.

Случилось это после поражения людского царства в войне за магическое наследство. Империя поделилась с нами даром богов, а для людского царства мы были предателями. Когда собрался первый совет чародеев, большинство высказалось за независимость от царя всех людей, но наш орден считал, что нельзя полностью отринуть от себя людское царство, ибо без их ресурсов остров попросту вымер бы. Шли долгие споры, как быть: остаться независимыми или примкнуть к одной из сторон, в итоге совет постановил отречься от людского царства и заявить о своей независимости. Глава моего ордена счел это предательством, ведь одно дело – заключить сепаратный мир и совсем другое – полностью выйти из состава людского царства. И тогда нашим орденом было принято решение занять форт и удерживать его до подхода армии царя всех людей. Благо договоренность с царем всех людей уже была заключена.

Но все остальные чародеи решили во что бы то ни стало остановить нас, и в итоге началась резня, тысячи были убиты. И чтобы прекратить кровопролитие, некроманты провели ритуал реинкарнации.

– То есть вы подняли мертвых из могил? – спросил вождь горцев.

– Именно, – ответил Луций. – Мертвецы хлынули на улицы Элефсина!

Их топили в воде, их жгли огнем, но мертвые все прибывали, бойня была страшной, в конце концов, моим товарищам удалось занять форт, основную твердыню острова. Оставалось только дождаться подкрепления с материка, но оно не пришло.

– Почему?

– Потому что царь умер, а его преемники решили больше не влезать ни в какие войны и заняться внутренними делами государства. В итоге мы остались один на один со всеми остальными чародеями. Форт осадили как с земли, так и с моря.

– И как вы выкрутились?

– Скоро узнаешь, – ответил некромант с улыбкой.

А сын Эндирея тем временем все еще так же просвещал своего протеже в области истории.

– Ну, давай. Повествуй, – сказал верховный жрец Реи, запивая очередную галету глотком эля.

– Хильперик вышел к левому рукаву реки Эревас и смог его пересечь, – заминаясь от приступов морской болезни, промолвил Симеон. – Хотя никто и не предполагал, что такое возможно.

Таким образом он вышел в тыл армии Олафа, которая на ускоренном марше продвигалась к Эристалю в надежде соединить все силы Юга в один кулак и разбить мятежников. Но Хильперик напал на них из засады с холмов. Пехота сына Лорелеи буквально смела походные колонны Олафа и утопила их в реке. Отступающих же догнала кавалерия и почти всех вырезала. А когда в Эристале узнали о поражении Олафа, то убили Марика и открыли ворота перед Хильпериком.

– Ну, в кой-то веки все правильно, – с улыбкой ответил Адриан. – Я горжусь тобой, ты делаешь успехи.

– Но одно мне непонятно, господин.

– Что же?

– Как армия Хильперика смогла пересечь реку? Я был там в детстве с отцом, там ведь сплошные болота, я видел, как передвигается армия, даже по хорошим дорогам это проблематично, а уж в болотах…

– Да, здесь ты прав. Хильперик очень рисковал, он потерял около четверти своих войск в том переходе, но ведь и Олаф двигался походными колоннами, потому что был уверен, что эти болота непроходимы. Он не щадил своих солдат и торопился изо всех своих сил, уверенный в своей полной безопасности, его воины были изнурены до крайности. Именно на это и рассчитывал Хильперик и, как видишь, не прогадал.

– Да, теперь понимаю. Но что было дальше, господин? Мы так быстро отплыли из Сильверграда, что я не успел даже взять с собой книги.

– Ах вот как, ну тогда расскажу, тем более что неизвестно, чем кончится наша авантюра, – сказал Адриан. – Как ты правильно сказал, Эристаль открыл свои двери перед Хильпериком. Илис и Харглен также перешли на его сторону. У царя Хлодвига оставался единственный крупный город на Юге, и это, как ты понимаешь, Тир. Отправив туда людей, которых набрал из столичного ополчения, царь всех людей начал собирать свою армию на Севере.

Хильперик же, передохнув со своими воинами в Илисе, направился к Тиру и после трех безуспешных штурмов перешел к осаде. Город держался мужественно, но запасы продовольствия подходили к концу, горожанам угрожал голод. Но командующий обороной города, князь Феодор, убеждал жителей не сдаваться. И в итоге произошло то, чему нет аналогов в нашей истории.

Река Аос из-за проливных дождей, которые лили неделю, разлилась до такой степени, что на нее спустили корабли! Армия царя Хлодвига, погрузившись в столице на корабли, вошла в дельту реки и атаковала позиции мятежников. Повстанцы же, ожидая чего угодно, но только не атаки с реки, не смогли удержать позиции, и осада была снята, а войско разбито.

Хильперик бежал и попытался укрепиться в Эристале. Но там не было достаточно припасов, чтобы выдержать осаду, и поэтому он решил дать бой на валийских пустошах. Про само сражение рассказывать не буду, ибо в нем нет ничего интересного, кроме одного НО. В разгар битвы, когда войска царя всех людей уже вроде бы дрогнули, его жена, царица Рингомера, которая, кстати сказать, была родом с Островов Ледяного Эха, призвала Хлодвига отказаться от Реи и признать Хоорса, и тогда, по ее словам, армия царя всех людей одержит победу. Хлодвиг, видя, что только чудо может ему помочь, упал на колени и поклялся богу Хаоса Аррибану, что изменит религию своего народа, если тот дарует ему победу.

И Аррибан, видимо, откликнулся, потому как войска Хильперика проиграли, а сам он бежал в Ирею, где его пленили, но благодаря своим обширным знаниям в области коневодства, он вскоре приобрел большой авторитет среди степняков и в итоге основал колонию Тарент, которую он завещал новой империи, так как умер без прямых наследников, там он, к слову сказать, и погребен.

– А что же Хлодвиг? – спросил мальчик.

– А Хлодвиг тем временем…

– К Элефсину идет флот Филипа, – ворвавшись, как ураган, в сознание Адриана, сообщила Эоропанта.

– А про Хлодвига ты узнаешь позже, – сказал бывший князь и поспешил на палубу.

– Адмирал, флот неприятеля приближается к обители чародеев, вам нужно остановить его во что бы то ни стало.

– Откуда вы знаете? Да и как же десант? Для отражения атаки мне потребуются все моряки, – ответил Адмирал Алексей, отдавая распоряжение адъютантам.

– Значит, я буду действовать только своими силами, – ответил Адриан и приказал спустить шлюпки на воду.

Через пару часов небольшой отряд градоначальника Элефсина высадился на острове «Скалистый».

– Ну что ж, господин некромант, теперь ваш выход, – сказал сын Эндирея, ступив на берег.

– Конечно, мудрейший. Следуйте за мной.

И небольшой отряд, состоящий из горцев, людей и чародеев, двинулся вглубь острова. Там, внутри скал, были вырезаны гробницы. Но кому они принадлежали или кто и когда их создал, было загадкой даже для Адриана.

Предводитель некромантов подошел к одной из могил и, разломав надгробный камень, который закрывал вход в склеп, вошел внутрь. Входя за ним, Адриан прочитал надпись на плите, она гласила: Луций Лукалий Лукулл.

– Забавно, имя этого усопшего отчасти похоже на ваше, – сказал бывший князь.

– Вы очень наблюдательны, верховный жрец, все дело в том, что последний живой лидер нашего ордена носил имя Луций. В дань уважения к этому человеку мы используем это имя до сих пор.

– Мы?

– Да, мы. Вы же знаете, чем кончилось восстание?

– Вас осадили в форте, но, когда ворвались туда, там никого не оказалось, кроме одного мертвеца.

– Все верно. Этот мертвец и был лидером нашего ордена и носил имя Луций. Когда он понял, что помощь от царя не придет, Луций обратился к Ниару, богу смерти, с просьбой о помощи, и бог смерти ответил. Он согласился помочь нам, но взамен потребовал жизнь самого Луция. Наш лидер согласился, но боялся утраты знаний, которые имел. Поэтому перед смертью провел ритуал передачи сознания. С тех пор каждый лидер нашего ордена носит его имя, и когда приходит время встречи с Ниаром, он передает свое сознание преемнику.

– Впечатляет. Но как же вы выбрались из форта?

– Так же, как сейчас туда попадем, – с улыбкой ответил предводитель некромантов. – По этому тоннелю мои предшественники и покинули форт. Уж не знаю, кто здесь похоронен и зачем они выкопали эти тоннели, но просветление, которое даровал Ниар, открыло Луцию именно этот путь.

И по этому тоннелю, как через игольное ушко, небольшой отряд Адриана проник в форт. Гарнизон форта, не ожидая атаки изнутри, не смог оказать должного сопротивления, но захватить весь остров такими ничтожными силами было невозможно, поэтому, забаррикадировавшись в форте, бывший князь и его солдаты стали ждать, чем закончится морская баталия. Адмирал Алексей умело маневрировал судами со своего флагманского корабля, князь Филип же, в свою очередь, грамотно построил свои корабли и отбивался, нанося серьезный ущерб элефсинскому флоту.

– Нужно им помочь! – воскликнул вождь горцев.

– Да как ты им поможешь? – спросил предводитель некромантов.

– Есть один вариант, – тихо сказал Адриан и приказал жрецам богини Мии призвать ураганный ветер, чтобы вызвать шторм. Спасая свои суда, Филип и Алексей прекратили сражение и направились в бухту Элефсина. Князь Коралиса был уверен, что остров под контролем жрецов Асхи, Адмирал же надеялся на то, что авантюра Адриана удалась. Когда оба флота подошли к гавани, солдаты верховного жреца обстреляли корабли Филипа из баллист и катапульт. Последнему не оставалось ничего другого, как уйти в море, продолжая бороться со стихией и надеяться на удачу.

Войдя в глубокую бухту, моряки стали спускаться со своих кораблей, население с восторгом встретило своих защитников, мужья обнимали жен, а отцы – детей. Вульфилла же с кучкой своих приспешников укрылась в храме Асхи, зная, что в храме ее никто не посмеет тронуть.

Но население острова требовало выволочь жрицу из храма и предать самой суровой казни. Солдаты градоначальника еле удерживали толпу.

– Хватит, Вульфилла, кончай ломать комедию. Ты проиграла, – обратился к ней Адриан, стоя на пороге храма.

– Ошибаешься, мудрейший, – язвительно ответила Вульфилла. – Я, может, и проиграла битву, но война еще не кончена, с помощью моих жрецов царица Юлиана получит всю информацию о твоих планах и сможет переломить ход войны.

– Ты права, – мрачно ответил Адриан. – Я не могу позволить тебе выйти с острова и убить внутри храма тоже не могу. Поэтому ты оставила мне единственный выход. Замуруйте вход в храм, – сказал градоначальник.

– Адриан, – тихо шепнул ему на ухо Морг.

– Сказал – замуровать!

Несколько горцев по молчаливому приказу своего вождя начали подвозить камни и разводить раствор.

– Я не могу убить тебя в святом месте, жрица, но если ты умрешь от голода и жажды, в этом моей вины не будет, – произнес сын Эндирея.

– Весьма хитрый ход, мудрейший, – сказал Луций шепотом.

– Господин некромант, что ж, вы сдержали свое слово, и я сдержу свое, вы и ваша братия можете занять Акрополь.

– Благодарю, мудрейший, я не сомневался в вашей честности.

Глава 5. Дом, милый дом

Через час в кабинете верховного жреца Реи заседал совет острова. На кресле с филином и вороном восседал Адриан, также в кабинете находились Адмирал Алексей, Морг, Луций и верховные жрецы Мии и Яраала.

– Что ж, господа, Элефсин снова в наших руках, но что мы будем делать дальше? Мне хотелось бы услышать ваше мнение, – сказал сын Эндирея.

– Я считаю, нужно продолжать наступление, – ответил вождь горцев. – Владыка Роман наступает с запада, императрица Семирамида – с юга, а мы начнем натиск с востока, таким образом весь Юг окажется в клещах, а дальше, объединив силы, начнем наступление на столицу.

– Простите, а какими силами вы собрались вести это наступление? —спросил Адмирал. – Да, мы вернули Элефсин, но армия обескровлена, а флот еще несколько месяцев будет стоять в доках на ремонте.

– Да, сложно не согласиться с вашими доводами, – вторгся в разговор Луций. – Открыто вести войну у нас и правда сил нет, но тайная партизанская война, так сказать, острый нож в мягкое подбрюшье наших врагов, это, я думаю, нам по силам.

– Что конкретно вы предлагаете? – спросил Адриан.

– Вы, мудрейший, насколько я знаю, ранее занимали пост князя Илиса и довольно неплохо справлялись. Народ вас помнит, любит и уважает. А новая власть усилила налоги и прочие поборы, да и война уже всем надоела. Думаю, что люди хотят вернуть все, как было раньше, ну так мы и дадим им это, пустим слух, что если вернется бывший князь, то все станет по-старому.

– У кого-нибудь есть возражения? Что ж, так и решим, я лично займусь подготовкой к ведению партизанских действий, – сказал сын Эндирея. – Вы, Адмирал, соберите все корабли, которые еще держатся на плаву, и перевезите наших раненых из Сильверграда сюда.

– Будет сделано, мудрейший.

– Морг, в форте мы обнаружили большие запасы амуниции и припасов, возьми сколько нужно и отправляйся в старый город, проведи инспекцию укреплений, если на нас вдруг нападут, мы должны быть готовы.

– Как прикажешь.

– Ну а вы, уважаемые жрецы, занимайте храмы, если ни у кого вопросов нет, то более не задерживаю.

Отпустив своих полководцев, Адриан лег на постель и забылся глубоким сном.

А ранним утром с первыми лучами солнца в большое окно, которое напоминало арку, влетел большой белый лебедь.

– Поздравляю, мудрейший из жрецов, вотчина чародеев вновь ваша, как я вижу, – как всегда, улыбаясь, сказала Эоропанта.

– Да, не стану этого отрицать. Хоть ты во мне и сомневалась.

– Прошу меня простить, я недооценила уникальный ум Первого меча Юга.

– Твои дифирамбы очень мне льстят, но нужна ты мне отнюдь не для празднования победы.

– А я так надеялась порезвиться с величайшим из полководцев, – с наигранной грустью проговорила предводительница лебединых дев.

– Как-нибудь в другой раз. Слушай, мне нужно знать настроение в Илисе и его окрестностях, что люди думают о новой власти? Какое настроение в городе? И самое главное, хотят ли люди возвращения старых порядков?

– Я, конечно, все сделаю, но и ты в ответ мне кое-что пообещаешь.

– И что ты хочешь?

– Тебя! Мой милый друг.

– Ладно, договорились. Как только возьмем Илис, я весь твой.

– Жду с нетерпением, – все с той же лукавой улыбкой сказала Эоропанта и, преобразившись в птицу, вылетела из окна.

А для Адриана начались суровые будни. Укрепление форта и старого города требовало огромных средств, раненые и искалеченные, прибывшие из Сильверграда, требовали постоянного ухода. Лекарств и постельных мест не хватало, поэтому отряд горцев во главе с Моргом построил второй госпиталь в старом городе, также отряды жрецов Реи на свой страх и риск (ведь разведчики Бориса сновали вокруг) выходили за стены старого города для сбора трав и корений, которые были нужны для мазей и бальзамов.

Но время шло, и уже после трех недель дела пошли на лад, армия хоть и не особо большая, но все-таки боеспособная, была готова выступить на врага, корабли подлатали и спускали на воду, а разведданные радовали, как никогда. Для того, чтобы удержать Фламштрейн от войск новой империи и Харглен от островитян, царица Юлиана объявила глобальную мобилизацию, на Юге призывались все от мала до велика, что, естественно, вызвало негативную реакцию у населения. В общем, народ просто кипел от ярости на новою власть, нужно было только поднести спичку, чтобы взбунтовался весь Юг. Именно этой спичкой и должен был стать Адриан со своим войском.

Мальчик Симеон, конечно, попросился вместе со своим наставником, правда, перед этим ему пришлось сдавать экзамен по «пяти злым царям».

– Ну что ж, как звали первого из них? – спросил сын Эндирея.

– Хлодвиг, он отринул Рею, признал Хоорса и стал первым злым царем. Но культ бога Хаоса при нем распространился только в столице и ее окрестностях и был не сильно утвержден.

– Маловато, конечно, но сойдет. А второй?

– Второго царя звали Хлодомир, он начал силой насаждать культ Хоорса на севере, ему в этом помогали жрецы с островов Ледяного Эха, которые достались ему по наследству от матери. Хоть засилье в духовных чинах не нравилось северянам, им приходилось мириться с царской волей.

– Хорошо, дальше.

– Третьего царя звали Хариберт, и он решил окончательно завершить насаждение культа Хаоса и распространил его на Юг, тут он хоть и встретил сопротивление, но оно оказалось незначительным, лишь Илис, Эристаль попытались дать сопротивление, но из-за того что их действия были не скоординированы, они быстро проиграли. В итоге именно в его царствование начались гонения на служителей старой веры. Но своего пика эти гонения достигли при четвертом царе.

– А звали его?

– Звали его Хлотарь, он больше походил не на царя, а на фанатика. Всех неугодных или перечивших ему или его главному советнику Дагоберту сжигали на кострах. В годовщину принятия веры в Хоорса было сожжено около тысячи еретиков на улицах столицы и десятки в других городах. Но народ более терпеть не мог, и восстание вспыхнуло сразу и на севере, и на юге. Поначалу люди бунтовали стихийно, но вскоре у них появились лидеры, которые, согласовывая свои действия друг с другом, нанесли ряд поражений царским войскам. В итоге Хлотарь лично возглавил войска и одолел повстанцев.

– Браво! Мой юный друг. Ты совершенно прав. А что же с последним из злых царей?

– Последнего из злых царей звали Гераклит, и именно при нем Пифия переродилась в Идрис и отдала жителям новой империи Дар. А Хоорс по какой-то причине ничего людям не дал.

– Видимо, он рассудил, раз люди ему и так хорошо поклоняются, то и дыры им не нужны, – задумчиво глядя в окно, сказал Адриан.

– Ну, может быть, – ответил Симеон. – В общем, почувствовав себя обделенным, царь Гераклит потребовал от императора разделить Дар богини созидания нашего мира, но получив резкий отказ, решил силой забрать Дар. И началась так называемая «война за магическое наследство». Которая…

– Которая является уже абсолютно другой темой, которая требует глубокого изучения. Ладно, считай, что экзамен ты сдал, хоть и на троечку. Собирай вещи, завтра мы отплываем.

Глава 6. Партизаны

На утро следующего дня три самые быстрые галеры отплыли из глубокой бухты Элефсина. На первой были солдаты Адриана, на второй – горцы под командованием Морга, а на третьей находились жрецы-добровольцы, амуниция, припасы и прочее нужное военное имущество. С наступлением вечерних сумерек, когда на горизонте уже виднелся скалистый берег, Адриан, Морг и Луций собрались в каюте, чтобы обсудить дальнейшие действия.

– Ну что, мудрейший из жрецов, как будем действовать? – спросил вождь горцев, попивая свой любимый эль.

– Так же, как и в прошлый раз, только тогда мы отступали, а теперь – наоборот, – ответил бывший князь.

– То есть опять в Долину зеркальной глади?

– Именно.

– Прошу прощения, а что насчет разведки, хоть какие-нибудь данные насчет воинов князя Бориса у нас есть? – спросил предводитель некромантов.

– Есть, насколько мне известно, один отряд находиться в «долине», а второй действует непременно в городе.

– Ясно, а откуда эти сведения, могу я узнать?

– Из надежного источника, остального уж, простите, говорить не буду, слишком мало вы находитесь в нашей скромной компании, господин некромант, – ответил сын Эндирея.

– Понимаю, доверие – валюта дорогая, – ответил Луций.

– Отлично, тогда готовьте своих людей, скоро мы прибудем.

Через пару часов под светом факелов небольшой отряд высадился на скалистом берегу, галеры тут же ушли обратно в море, и обратного пути у Адриана и его воинов не было. По той же горной тропе люди, что когда-то бегом бежали, спасаясь от солдат Бориса, теперь тихо крались вверх. Несколько обглоданных скелетов их товарищей все еще лежали на ступенях, запах стоял удушающий, но маленькое воинство молча двигалось вперед.

Выйдя из прохода на широкую равнину с озером, в котором отражалась, как в зеркале, ночная луна, отряд замер. По озеру кружили с десяток красивых белых лебедей.

– Они здесь, в засаде. Вас заметили еще при высадке, – прикоснувшись к разуму Адриана, сообщила Эоропанта.

Приказав всем оставаться на своих местах, бывший князь Илиса взял знамя Элефсина и, распустив его, вышел на свет в полный рост и громко произнес:

– Я Адриан, сын Эндирея, некогда я был властелином этих земель! Я пришел, чтобы снова восстановить свою власть в этом княжестве, если здесь есть тот, кто против этого, пусть он выйдет и сразится со мной в отрытом бою!

С минуту над долиной стояла тишина, потом кусты зашуршали, и из них потихоньку начали выходить люди. Одеты они были в лохмотья, а вооружение в основном состояло из деревенских топоров, вил и заточенных деревянных кольев.

– Князь. Князь? Неужели князь вернулся? – шептались люди.

– Не можешь ты быть нашим князем, – сказал один из мужиков, подойдя поближе. – Наш князь уехал на остров Элефсин и стал чародеем, а чародеям княжеские титулы получать не положено.

– Все так, но времена меняются, да и уезжал я, чтобы стать рядовым чародеем, а стал мудрейшим жрецом Реи и градоначальником Элефсина.

По толпе пронесся ропот, никто не мог поверить, что столь высокая особа может просто так приехать.

– Что ж, ты говоришь верно, да и, зная нашего князя, скажу, что он мог и выше взлететь, но чем ты, милый человек, докажешь, что ты именно Адриан, сын Эндиреев. Многие из нас его ни разу не видели, а те, кто видели, ушли воевать. Из нас всех только я один видел его, хоть и недолго, и даже удостоился чести говорить с ним. Чем ты докажешь, что ты наш бывший князь?

– Он это, папка, он! – закричал Симеон, выбегая из кустов. – Ему не веришь, так мне поверь, он это!

– Сенька! – воскликнул мужичок и, бросив свой топор, с распростертыми объятьями бросился навстречу мальчику. Обнявшись, они расцеловались, отец рассмотрел лицо сына: – А повзрослел-то как.

– Ну что, теперь веришь? – спросил у него Адриан.

– Верю, – падая на колени, ответил тот. – Верю, государь.

И все их воинство тоже упало на колени, низко склонив головы.

– Встаньте, вольные люди княжества Илис, встань и ты, Олик. Как видишь, я свое обещание исполнил, сына твоего не погубил и разным ремеслам обучаю, и хоть до конца обучения ему еще предстоит долгий и трудный путь, он подает большие надежды.

– Благодарю, государь, – ответил мужичок. – Но как же вы так, без флота? Без чародеев? Без воинства своего?

– А что ж ты думал, я против своего народа воевать буду? Простых крестьян, кузнецов да торговцев на пики поднимать стану?

– Нет, но… Как же без войска целое княжество вернуть?

– А вот тут-то, дорогие мои, мне и потребуется ваша помощь.

– Только прикажи, государь, мы за тебя и в огонь, и в воду! – крикнули из толпы.

– Вот и славно. Ведите нас тогда к вашему лагерю.

Через несколько минут у костра собрались воины Илиса и Элефсина, поделившись своими запасами и одним бочонком эля, чтобы разговор шел лучше, вождь горцев спросил:

– Почему же вы тут живете? Неужели у князя Бориса нету для вас земли или другой работы?

– Есть, могучий воин, – отвечал один из партизан, – да вот только не про нас это работа. Как князь наш Адриан отплыл к чародеям, почти сразу жития нам не стало. Тогдашний царь наш Святозар, чтобы его демоны в тартаре мучили, назначил Бориса из Харглена нашим новым князем, а тот сразу новый налог ввел. Чтобы, значит, свою вотчину восстановить. Ну, мы народ не гордый, нам не впервой, ладно, думаем, потерпим, а потом глядишь, и полегче станет. Но потом уже сам Святозар налоги повысил, уже по всему Югу. Но с оговоркой, что временный он будет, и через пару лет его уберут, опять ладно, думаем, затянем пояса, не впервой. Но говорят, не все такие смиренные, как мы. И сказывали, что бунт против царя поднялся в Эристале, Колонии, и на островах, и в Аламуте. Из наших, кто посмелее, тот на юг бежал, но таких в основном мало было. Никто ж тогда еще не верил, что царя победить можно. И вправду пал и Эристаль, и Аламут. Много караванов с тюками золота и прочих драгоценностей мимо нас тогда проехало, на север везли, в столицу. Потом сказывали, что Святозар уже на новую империю пошел! Мы поначалу не верили, но когда разбил он войско чародеев и имперцев, мы уж не знали, что и думать, а после, когда Эрлин-дур захватил, тут уж мы опешили. Не было же такого никогда. Поняли мы, что грозен царь наш, и не будет конца налогам и поборам его.

А после рыбаки сказали, что адмирал Элефсинский флот царский разбил, да так разбил, что и щепок не осталось, все на дно пошло. Приободрился народ у нас, кое-кто даже хотел до острова доплыть, но Борис строгий контроль ввел на побережье. Ну а потом сказали, что нет надежды и вовсе. Идет, мол, царь всех людей на столицу имперскую, и нет ей никакого спасения, потому как все войска на зеленых холмах полегли. Понурились мы все, и только Олик не унимался, погодите, говорит, отчаиваться, неужто государя нашего Адриана позабыли? Он степняков разбил, а их посчитай, в десять раз больше было, чем сейчас солдат у царя нашего. Мы, конечно, головой кивали, но шибко никто не верил, ты уж прости, государь.

– Ладно уж. Продолжай.

– Я уже почти закончил. А потом пришла новость, что царя убили, и войско его разбито на голову. Много дезертиров проходило через нас, они и рассказывали, что лично ты, государь, Святозара и убил. Но, как оказалось, радовались мы рано, имперцы в наступление пошли, Фламштрейн, значит, осадили, с запада владыка Роман на Харглен пошел, а войско то все разбили, и теперь новое набирать надо. Тут-то и объявили призыв всеобщий и начали силой в солдаты забирать, мы уж не выдержали и сюда бежали, житие тут, конечно, скудное, но уж, по мне, лучше так, чем клятому Борису служить.

– Что ж, ясно, – сказал Адриан. – А за меня воевать пойдете?

– За тебя, государь, мы всегда пойдем, вот только воины-то из нас никудышные, не чета твоим гвардейцам, – ответил кто-то из мужиков.

– А мы с вами как воины воевать и не будем, мы не силой, мы хитростью врага возьмем. Правду говорят, что в самом городе тоже отряд ваш есть?

– Правда, государь, но он не очень большой, они в основном слушают, куда патрули идут, и, если что, нас предупреждают.

– И где же они слушают?

– В основном в трактирах и тавернах, там-то люди всегда языками треплются.

– Отлично, завтра в городе будет большой праздник в честь дня рождения Бориса, выпивка будет течь рекой, твои люди должны подмешать в бочонки с вином и элем вот этот порошок, – сказал Адриан, передавая небольшой мешочек. – Не переживай, это не яд, а просто сильное сонное зелье. Достаточно одной щепотки на бочонок.

– То есть все стражники уснут и мы возьмем их тепленькими?

– Именно, мой друг.

Тут же пять человек из отряда партизан отправились самым коротким путем в город, дабы передать посылку.

К вечеру все пошло как по нотам, стражники, стоявшие в городском карауле, уснули, а их обмундирование надели на себя гвардейцы Адриана. Но гарнизон башни лебединой шеи охраняли элитные отряды Бориса, и тогда Элефсинский градоначальник прибегнул к очередной хитрости.

Отряд горцев под командованием Морга связали и в качестве пленных доставили в «башню». А когда пленников ввели во внутренний двор, солдаты сына Эндирея накинулись на гвардейцев Бориса, и уже спустя десять минут все было кончено. Связанный Борис стоял на коленях с разбитым лицом.

– Мерзкое ничтожество, ты еще поплатишься за это, – сплевывая кровь на пол, сказал Борис. – Я князь Харглена, ты и твой сброд не имеете права так со мной обращаться!

– За этим, как вы изволили выразиться, сбродом, – ответил Адриан, – стоит все княжество и Элефсин, а вот за вами, уважаемый князь, что стоит? Лишь разоренный Харглен?

– Царица Юлиана предложит тебе выкуп, только назови сумму!

– Деньги меня не интересуют, потому как они у меня и так есть, причем с избытком. А вот вы, князь, отобрали мое княжество, ограбили моих людей и присвоили мое имущество, и душа моя требует отмщения, – с этими словами сын Эндирея выхватил топор из рук одного из горцев и с размахом ударил им по голове Бориса, расколов череп последнего надвое.

– Пленных посадите в казематы, а мертвых похороните достойно, – сказал Адриан своим солдатам.