Текст книги "Подъём Уилларда. Роман"

Уиллард поселился не на прежней улице в арендном многоквартирном доме в три этажа.

Поздним вечером во всех комнатах здания жильцы повключали лампы и фрагменты реплик, вперемешку с телевизионными программами и музыкой, заносились у стен.

От чёрной тиши окна Уилларда ныли белые рамы.

По безлюдной улице не проезжали автомобили: город засыпал, а люди в своих каменных «боксах» – ещё нет.

В окне квартиры Уилларда мелькнула тень. Рука рванула занавеску, и показался он – небритый и с растрёпанным видом. Уиллард окинул безразличным взором улицу, на мгновение задержавшись на чём-то вдали, и возвратил шторку на место. В окне так ничто и не рассвело.

Когда пятидесятилетний Мид на своей кухне у форточки, доедая тушёную картошку, помыслил, что улица утихла до утра, на дорожку из-за угла вырулили и заспешили мать и отец Уилларда – к его дому. Отец нёс пакеты с продуктами: булочками, копчёной мясной вырезкой, крупами, упаковками лапши, бутылкой йогурта. Матери вытягивали руки чем-то набитая сумочка и объёмный пакет с фруктами:

– Давай прытче!

Мать прибавила, отец пытался догнать её:

– Бегу!

Мать уже в трёх метрах всё ускорялась. Отец до дверей только вернулся в линию:

– Я тебя на лестнице обойду.

Мать и отец Уилларда заскочили в дом.

Мид за форточкой рассудил, что поздновато вы – ужин готовить, и дожевал картофелину, а Сюзанна наложила в его тарелку ещё клубней из кастрюли.

В окне Уиларда залучился свет, и ещё в одном. Гул вопросов залил квартиру. Отец Уилларда вышел с пакетом мусора и, выбросив в бак, метнулся за дверь.

Дом с горевшими «прорубками» грел всех в этот вечер.

Днём в Будокан примчались подростки со спортивными сумками.

Уиллард – побритый и опрятный в уличной одежде – наблюдал тренировку из-за боксёрского мешка: в спортзале десять подростков в каратэги выполняли связки ударов. Лидман прохаживался рядом с ними:

– Ити, ни, сан, си.

Мрачный Уиллард смотрел на ката – его лицо ненадолго прояснилось, и он тихо поднял в памяти:

– Ити, ни, сан, си. Хадзимэ!

Уиллард снова взъерошился и, постояв в смятении за мешком, побрёл восвояси.

На вилле из желтовато серого камня с мансардой и пышными узорами оконных и дверных проёмов, окружённой плазменными каштанами, усеивавшими собственными шелестевшими частицами аллеи приусадебного парка, за сервированным обеденным столом завтракали Флоранс и незнакомец, вкусно постукивая добротными старинными ложками солидного веса и изысканного орнамента по фарфоровым тарелкам. Трель смартфона – и Флоранс мелодично промолвила в гарнитуру:

– Oui, je t’écoute… Прилетела?.. В небе?.. Я тебя сейчас встречу.

Флоранс разомкнула, и незнакомец поинтересовался:

– Из Америки звонили?

– Угадал.

– Ты по-английски говорила.

– Заканчивай, – Флоранс заторопилась в гардеробную.

На парковке у аэропорта к белому седану «Ситроен» с огромным люком в крыше ступали Нэнси – при чемодане на колёсиках, – и Флоранс. Из-за корпуса терминала толстый и всё-таки элегантный авиалайнер, отталкиваясь от воздуха, взбирался в океан островков из сахарной пудры.

Нэнси попросила, повелев:

– Показывай Париж! Я французского не знаю.

– Рестораны или музеи?

– Ты и по музеям ходишь? И рестораны, только с местной кухней, и музеи.

– Пока ко мне, на виллу.

Флоранс и Нэнси смачно уплотнили невесомые дверцы автомобиля.

Вечером в комнате на диване Флоранс и Нэнси пили чай с конфетами перед вазой на столике. Флоранс размышляла, и сироп в начинке разбавлял горечь её дум. Нэнси в запахе осенней листвы – из приоткрытого окна – осведомилась:

– Ну ты айфонила ему?

Флоранс помотала головой и в расстройстве избавилась от чашки. Нэнси с пониманием глядела на неё.

– Сгоняем в Лондон! – предложила Нэнси.

Флоранс взирала на вазу с конфетами:

– А самой прошвырнуться?

– Хоть по основным достопримечательностям поводишь.

– Английским-то ты владеешь? – Флоранс, тотчас положив надкусанный шоколад в рот, зажевала.

Буквы над козырьком от дождя боксёрского клуба Уилларда знали все пацаны квартала.

В заполненном подростками зале Альберт следил, как тренировались ученики у мешков, в шлемах боксировали в ринге. Альберт передвинулся в сторону и «подёргал» абонента телефона: он долго слушал. После сообщения автомата Альберт засунул «звонилку» в карман:

– Зачем телефон отключил, Уилл? Где ты?

Альберт отправился к нарабатывавшим удары подросткам.

В солнечный, но зябкий вечер на перроне у дверей вагона стоял Уиллард в тёмной бейсболке со спортивной сумкой на плече: он без эмоций смотрел на железнодорожный дилижанс сквозь облака пара изо рта.

За тремя пассажирами с коробами на колёсах, спешившими к двери вагона слева, шла Кэнди с распущенными волосами, в джинсах и кофточке. Её заботил чемоданище в руке, кренивший вбок, и она, не заметив Уилларда, очутилась в поезде.

Уилл, не увидев Кэнди, изучил длинный состав, напитавшийся перед дальним прогоном. Уиллард поднялся в вагон, и поезд, звякнув металлом, мерно залязгал сталью, всё убыстряясь через поле и лес к снежным вершинам гор.

Они ехали, не подозревая, что кряхтят и порой подвывают душами за несколькими переборками друг от друга.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Глава первая

Утром Уиллард наведался позавтракать в ресторан поезда: как и весь вечер в купе, он без всяких мыслей чахло глядел на пробегавшие за окном густые леса и изгибы полноводных после осенних дождей рек, запивая омлет с ветчиной и хлебом горячим чаем.

Поведя глазами в вагон, Уиллард чуть не вскрикнул: в трёх столиках от него сидела Кэнди и что-то ела, не вздымая очей от тарелки. Она рисовала себе картины их городка: автовокзал, улицу, встречу домашних.

Уиллард поставил чашку напротив Кэнди:

– Привет! Можно с тобой?

– А…к… садись. Привет! – Кэнди попыталась вернуть векам привычные промежутки.

Боец бухнулся на стул.

– Ты куда едешь? – спросила Кэнди.

– Куда рельсы прокинуты – до северных морей.

Кэнди погодила, пока Уиллард отхлёбывал из чашки.

– Ты ещё в тоске? – поинтересовалась она.

Уиллард покрутил головой на окошко и на прежний столик – его досель никто не занял.

– Только по самому себе. По тому, каким мог бы…

– Время идёт, а ты всё тоскуешь. Приятного времяпрепровождения! – Кэнди удалилась к стойке и, купив мороженое, распечатала его там.

Уиллард сказал стеклу и ландшафтным росписям за ним:

– И не печалиться – время всё равно пролетит.

Кэнди доела сливочное лакомство и ступила из ресторана, Уиллард сорвался с места и догнал её.

– Кэнди, ты в каком вагоне?

– Там.

Уиллард довёл Кэнди до купе, и возле двери она пролепетала:

– Если у морей тебя подождут, можешь в нашем городке погостить. Поезд будет на станции в девятнадцать часов. Нельзя прозевать. Он несколько минут и – дальше.

– Позёвки – за час до того.

Уиллард и Кэнди добрались на автобусе до пятнадцатитысячного Фористривертауна, и боец поселился в пансионе – комнатке с обедами. Финал осени и пышную снежную зиму Уиллард прожил праздно: триста тысяч в банке за бой с Берчем позволяли это. Кэнди работала маркетологом в компании и занималась дзюдо в школьном клубе. Зимними вечерами Уиллард слушал научные и исторические лекции, «курсы» по миру исскуства в местной библиотеке и даже что-то конспектировал. С Кэнди он ходил, потрескивая мороженным хрусталём под лыжами, в бесшумии окрестностей Фористривертауна по чащобам и застывшим, занесённым снегом ручьям и скалам: в первое на его веку и столь продолжительное пребывание почти в деревне Уиллард обнаруживал ежедневный восторг – и от беговых петель у зелёных «мохнатых» ветвей великанов, и от скоростного катания с холма, как на обезумлевующих горных трассах. Тогда Уиллард и задумал открыть бизнес, поскольку здешние леса богаты клёнами.

Весна оставила от забелённого холодка только клочки с пробивавшейся прошлогодней жёлтой травой, и Уиллард начал сбор сока для консервации и изготовления сиропа в арендованом помещении. Боец опутал трубочками сотню деревьев и заполнил бачками и канистрами всю комнату: он нагревал кленовый сок и закупоривал бутылки. Уиллард и выпаривал воду, сливая плотную сладкую массу, и развозил на чужом универсале – за банкноты – продукт по магазинам крупного города – в семидесяти пяти милях от Фористривертауна. После нескольких таких рейсов Уиллард расширил дело, организовав пункт слива кленовых даров у местных жителей, – следопыты устремились к нему с баками.

Уже на третий день Уилл сам не вышел в лес – всё время занимала переработка, но канистры его были там, возле стволов, и из них вытекал сок. В десять вечера он с фонариком ринулся к ним, и убрав трубки и заделав веточками «ранки» на деревьях – пустые бутыли боец не прихватил, затаскал ёмкости в «Соковую».

Утром всю ночь «прокруизировавший» по чаще Уиллард консервировал сок и не мог выгадать часок для установки чистых канистр у клёнов. А пропускать часы нельзя: месяц сбора сладкого завершится быстро, и тогда до новой весны – отдых. Кэнди, проходившая мимо в свою контору, узрела Уилларда, в запарке метавшегося по «Соковой», и позвонила Сандре – школьной подруге. Та приехала с мужем – Фрэнком, – он водил пикап, и взялась с ним успокаивать суету в бизнесе. Кэнди намерилась пойти в офис, да Сандра воскликнула:

– Кэнди, не передержи бутылки в печи! Чтобы не лопнули.

– В конторе – шеф с заданием!

Уиллард вспаниковал:

– Кэнди, мне в лес нужно! Рассредоточить баклажки.

– А мне… он выгонит за прогул! – проговорила Кэнди.

– Отпросись по телефону! – посоветовал Уиллард. – А вы, Сандра и Фрэнк, если желаете, трудитесь у меня за плату.

– Лады! – обрадовался Фрэнк.

– За соком, летом, ягоды поспеют – будем джемы варить, – спланировал Уиллард.

Кэнди хотела тихонько выскользнуть из помещения, но Уиллард вручил ей пять бутылок – для духовки. Погремев охапкой с минуту, пробуя «высыпать» стеклянки на чудом свободный уголок стола, на коробку, просто у стены, она, словчившись, вынула смартфон и пообщалась с накачивавшимся недовольством начальником: тот разрешил, проглаголав «Отработаешь в прядильной мастерской. Руками.». Уиллард побросал канистры в пикап Фрэнка и помчал в лес.

Позднее Кэнди всё-таки нацелилась к дому – Уиллард промолвил:

– Кэнди, сейчас перекусим и до вечера разгребёмся.

– Семнадцать сорок пять – это не вечер в твоей фирме?

– Кто? – Уиллард посмотрел на часы. – Откуда?

– Давай, что там кусать, и я пошла. У меня дзюдо.

– Ну, Кэнди!

Сандра добавила:

– Кэнди, ты со своей сноровкой – от нас или при нас?

– Да тренировка!

Кэнди шагнула к двери, токмо через три метра, слыша, как друзья запинаются о канистры, снуя между столами, печью и коридором-складом, выдохлась. Она плеснула в чан кленового:

– Мне ещё – оборудовать простаивающий амбар. Он – с баскетбольную площадку. Когда получу чёрный пояс по дзюдо, наберу в нём секции – как для детей, так и для взрослых. В нашем клубе, в основном, занимаются школьники, а меня приняли в старшую группу, потому что я когда-то училась тут. Но борюсь я с наставником.

Лишь вечером Кэнди попала домой из «консорциума» Уилларда.

Боец, три дня возивший сок по магазинам с Фрэнком на его пикапе, топал в кафе.

Там Кэнди доедала ужин, и Уиллард с тарелкой и чашкой подошёл к её столику:

– Привет!

– Привет! – Кэнди допила чай и вспрыгнула.

– Посидим…

Кэнди ускорилась к двери:

– Пока, Уилл!

– Кэнди!

– Спортзал!

В унынии Уиллард пережёвывал мясо, картошку и овсяное печенье, думая: «Чемпионский титул не покорил… Замешивать ли снова?». Боец медленно потянулся к телефону и нажал на номер Найлса:

– Добрый вечер! Как там насчёт нового турнира? Филипс не шевелится?

– Пока нет.

– Я позвоню ему.

– Повремени, – рекомендовал Найлс.

– Уже затекать стал.

– С недельку.

– Сколько их уже…

– Погоди! – повысил тон Найлс. – С месяц.

Уиллард поигрался с фотографиями в смартфоне и позвонил Фрэнку:

– Грузи мешки с сахаром для джемов.

За ягодным варевом «Соковой» Уилларда приходили даже фористривертаунцы: Сандра знала рецептуру и тонкости, и боец за день съедал по баночке.

Через месяц замелодил смартфон Уилларда:

– Привет, Уилл! Как живётся в лесу?

– Здравстуйте, мистер Филипс. Духмяно-пейзажно.

– К городским граффити не жаждешь?

– Да как-то…

– Покупай билет в вагон поезда, Уилл.

– Есть смысл?

– Участие в новом турнире для тебя увязано с чем-то?

– Почему Найлс молчит? Что вы там учредили?

– Мы с Фрезером уже немало сил… на твой доспеховый чемпионат! И тебе – к телекамерам бы…

– Им и ваших портретов… мистер Филипс, – Уиллард спрятал смартфон.

Ещё неделю он готовил джемы и снабжал ими магазины.

Оптимистичным красочным утром от автовокзала по главной улице Фористривертауна Филипс, Фрезер и Найлс катили огромные чемоданы на колёсиках. В боковом районе они отыскали «Соковую» Уилларда в тот момент, когда боец захлопнул борт отяжелённого коробками с джемом кузова пикапа Фрэнка. Фрезер проголосил изумлённому Уилларду:

– Господин Хардинг, если дозволите, доброго старта дня! Не благоволите ли заслушать пыльных путников? Мы предлагаем вам принять участие в турнире – в шлемах, стёклах и протекторах. Чемпионат проводим по кубковой счистеме – проигравший выбывает.

– Д… Здрасьте!

Фрезер подтащил чемодан к пикапу:

– Посыпались заявки от каратистов. Рик Крофтон – четырёхкратный чемпион по Косики каратэ – пожелал биться в нашем турнире, и ещё три их бойца – из клуба мистера Уокера. Титулованные и просто сильные спортсмены необходимы новому делу. Или всё – пустое место. Они оживились, но у них и раздрай там… Я побывал у Уокера, когда узнал, что Рик…

Уиллард задумался:

– Новый турнир никого не должен ссорить.

Уиллард сник и отплёлся к двери «Соковой».

– Нам добро в их клуб приводить? – осведомился Фрезер.

Он пошушукал с Филипсом и Найлсом, и подошёл к Уилларду:

– Поучим ложку пальцами держать? Бойцов с мастерскими степенями!

Уиллард возвратился к пикапу – за ключами в замке зажигания:

– Я еду в Нью-Сити. В городе и тренируюсь.

– Через три дня, – произнёс Фрезер.

– Что?

– Поедем в Нью-Сити.

– Почему так поздно? – не понял Уиллард.

– Мы простучали тысячу миль, только дабы с тобой поболтать? – спросил Фрезер. – Показывай, где у вас отель, заводи, опушки, балки.

Фрезер достал из чемодана резиновые сапоги – на дорогу – и надел походную куртку с камуфляжем на пиджак.

Уиллард поручил Фрэнку и Сандре джемы и повёл Фрезера, Филипса и Найлса к отелю, талдыча не вслух: «Чем новый чемпионат разладил клуб Уокера?».

Трое суток он пролазил с гостями по дебрям и проплавал по рекам за окраинами селения. Чтобы увидеть Кэнди, боец за вечер до поезда попереминался перед её офисом.

– Кэнди, давай и обратно – вместе!

– Невесомой поездки, Уилл!

– А ты?

– Я здесь. Года за два накоплю на татами и снаряды для амбара и чёрный пояс получу.

– На уик-энд. Я пока квартиру найду, ты в Будокан сходишь.

– Далековато для воскресной прогулки, – Кэнди пошла по дороге.

Уиллард ступал рядом до двери её дома:

– Заглядывай в цех переработки сока и ягод. Я его не закрываю, Фрэнка и Сандру оставляю за главных. Нам за счёт чего-то упрочнять фирму.

– Ладно. Лёгких боёв, Уилл!

– Спасибо!

Колонна изнурённых, но весёлых «чемоданников» с Уиллардом впереди прогромыхала колёсами по тротуарным плиткам Фористривертауна к колючей на солнце разогретой стали рельс и зашумела в вагоне.

Филипс, пока лазил по лесам, в каждую свободную минуту на привалах и вечерами зрел на что-то в смартфоне с гарнитурой, как и сейчас за завтраком в ресторане поезда. Уиллард, Найлс и Фрезер не раз порывались посетовать друг другу, но Филипс, доев ветчину, посвятил Уилла и всех:

– На форумах в соцсетях пишут о турнире мистера Фрезера.

– Что? – Найлс отложил укус ломтя печева.

– Занятно…

Найлс «страничнул» планшет:

– До Нью-Сити и я ознакомлюсь.

– А я ничего там не стану читать, – сказал Уиллард.

– Трафика нет?

– После экрана сил нет ни на что.

Филипс оттолкнул смартфон:

– Не предоставляй возможность Крофтону и его соратникам из клуба Уокера биться за медали и призы только между собой! Они замыслили завоевать первое и второе место, а также третье, ну и четвёртое. Потому и идут вчетвером. – В «телевизоре» замерла картинка с Риком на татами, ударявшим соперника ногой в голову, за ним – с каким-то боксёром на ринге. – Но кроме них есть заявки на чемпионат от двух боксёров, поднаторевших и в технике ног, и от трёх дзюдоистов, освоивших каратэ. Все они настырны и изобретательны на площадке. А всего в турнир мистер Фрезер позовёт почти три десятка бойцов, и непонятно, как каждый проявит себя в соревнованиях по новым правилам.

Уиллард «вкогтил» пальцы в электронный прибор:

– Должны быть доводы против них, контрмеры.

Уиллард и Найлс весь день, вечер и утро с вниманием проматывали бои Крофтона и ещё трёх мастеров додзё Уокера, борцов и боксёров.

Поезд приближал Уилларда к Нью-Сити – городу, в котором он прожил все свои годы и не знал других мест. Сейчас боец и предвкушал встречу с мегаполисом – с его каменными домами и широкими проспектами, и грустил по лесам и улицам Фористривертауна.

Глава вторая

В семь тридцать пять Альберт, вставивший зубы, с удовольствием собирался в клуб: должность тренера по боксу его уже не отталкивала – наоборот, и ученики всё прибавляли в технике. Звонок над дверью арендной комнаты удивил Альберта; распахнув её, он узнал Салли – красивую, синеглазую блондинку на год младше его из их городка в прерии.

– Салли?!

– Привет, Альберт!

– Салют! Ты ко мне?..

– С дороги. Тебе от наших – добрые слова.

– Спасибо.

– Не обманул, – констатировала Салли. – Прогуляемся? Я в Нью-Сити не была.

– Мне в клуб… С часок есть…

Альберт задвинул чемодан Салли за шкаф.

Боксёр встречался с Салли до отъезда в мегаполис, потом они созванивались и не понимали: что дальше? Альберт не распростанялся о том, чем занят теперь.

Пройдя по улице мимо каменных домов девятнадцатого века – в три, пять этажей с рельефной кладкой проёмов окон и дверей, вдохновивших Салли, земляки позавтракали в ресторанчике. Альберт размышлял: искать ли им новую квартиру, или Салли предпочтёт поселиться отдельно? Пивнув молочного коктейля, она поинтересовалась:

– Как ты соревнуешься?

– Я тренер.

– У тебя свой клуб?

– Нет.

– Ну ладно, не всем ведь…

Лицо Альберта стало, словно он слопал несозревший лимон:

– Отвезу тебя в квартиру.

– Я нигде не якорилась. На информационном сайте сказано, что есть свободные комнаты в трёх остановках от твоей.

– Там тесно.

– Я думала, просторно.

– Да где там?

– Буквально – стена к стене? – Салли забыла про вкусный коктейль.

– А это… Съездим к родителям за город: они обрадуются вестям из прерии. Но вечером. Посиди в моей комнате, поспи.

Днём Салли сняла меблированную квартирку.

Рик Крофтон – двадцати пяти лет, высокий – с Уилларда ростом – и сильный, в белом каратэги с полосками по бокам и при чёрном поясе прошествовал в спортзал клуба мистера Уокера. В додзё, с иероглифами на стенах и каратистами на татами, он наткнулся на самого Уокера – учителя сорока пяти лет в каратэги с чёрным поясом.

– Опять ты, – «приветствовал» Уокер Рика.

– Мистер Уокер, – молвил Крофтон, – свежий чемпионат…

– Твой тренер – Кэмп – не в форме. Да, он подготовил тебя к прошлогоднему чемпионату, но с той победы Кэмп – всё ещё под градусом от тренерского успеха и реально оценивать ситуацию, работать не способен.

– Да сможет он!

– Пока не запямятовал, в сознании вертится – нет спокойствия, – поведал Уокер.

– Тренируйте вы! – отвесил Рик.

– Нет уж! И Кэмпу не разрешу.

– Поединки в непривычных условиях нужны бойцам, – убеждал Крофтон. – У них в турнире другие нагрудные протекторы – легче бороться, в отличие от Косики каратэ, и судья реже вмешивается.

– По-новому… Есть костёр – потренируйся! Доб потрудится с тобой. С ним ты становился чемпионом в третий раз. Повторите в этом турнире!

Рик Крофтон кивнул и начал занятия.

Фрезер и Филипс совещались в кабинете Филипса в присутствии Уилларда и Найлса.

– Со временем в нашем турнире вырастут спортсмены. Для зрителей задел есть, – вспомнил Фрезер. – Предстоит ещё более крупная работа.

Уиллард подскочил:

– Погнали!

– В том числе для тебя и за пределами тренировок, – конкретизировал Фрезер Уилларду. – Твоя часть – объяснять особенности боя в доспехах, правила спортсменам из других клубов, подающим заявки. Многие видели ваш поединок с Берчем, что должно укрепить мнение о турнире как о серьёзном начинании.

– Распишу, кому там что непонятно.

– А когда ему готовиться? – громко вклинился Найлс.

– И правда, – поддержал Филипс. – Сколько в неделю? – осведомился он, и так догадываясь.

– Шесть дней в спортзале! – провозгласил Найлс. – В свободное время пусть с аудиторией…

Уиллард присел на стул.

– В течение шести дней… – замешкался Фрезер.

– После обеда буду подключаться, – нашёл Уиллард минуты. – К часу приводите. До четырнадцати.

– Если ноги не заплетутся, – отреагировал Найлс. – От твоего отеля до спортзала – тридцать минут… Разминка ровно в семь.

Утро и весь день Найлс окриками «поощрял» Уилларда, бегавшего, истреблявшего мешки и защиту спарринг-партнёров до того, как гнуть гриф штанги.

В семнадцать сорок пять Уиллард, вызывая автомобиль, чуть не раздавил смартфон в затренированной «налившейся» кисти, а потом, стараясь «вкарманить», непостижимо как не выронил его, но такси всё-таки приехало.

Уиллард, замедлевшийся у двери и букв повыше неё, шагнул в свой боксёрский клуб: он жил и бурлил. Альберт, после расспросов о лесах, осветил:

– К нам ещё приходят новые подростки – стены уже не вмещают, и часы до вечера расписаны.

– Молодчина, Альберт!

– Повалили и к мистеру Келли – залы-то смежные, и через дверь всё видно. Пацаны там, как бы и в клубе Уилларда Хардинга, то есть у меня занимаются. Он проводит тренировки так же, как и я. Да ещё организует день приглашённого гостя – меня затаскивает к ним в секцию минут на тридцать-сорок три раза в неделю.

– Ха, мистер Келли! А с продажей клуба что?

– Отмалчивается.

– С оплатой?

– Не увеличивает, всячески способствует, – успокоил Альберт.

– Намекнуть бы ему неким образом… Или прямо…

Уиллард и Альберт засозерцали на стене фотографии Альберта во время поединков – штук десять – и Уилларда времён ММА.

Альберту и Салли у автомобиля, во дворе загородного дома, с балкончика замахали руками его довольные отец и мать – в призывах, – и все вместе они прогалдели с час о знакомых в прерии – во всех комнатах, – а затем мать Альберта убедила Салли в том, что таких пчёл, как за рощей посёлка, нет на всём пути от их штата до Нью-Сити.

Перед шикарным ужином с домашним кексом Альберт предложил поиграть в баскетбол.

– Команде-победителю – весь десерт!

– Ты освоил дальние броски? – поинтересовалась Салли.

– То есть…

– В школе они тебе не очень удавались.

– В кольцо мяч влетал.

– Это возле щита, но трёхочковые… Как-то раз мяч от кромки кольца в плечо физрука бахнул. После уроков: вы тогда…

Альберт без упоения «побуцал» мячом по траве:

– Минуту! – Альберт убыстрился к соседнему двору.

С ним пришли четыре человека, и Альберт молвил:

– Выясним.

Команда Альберта выиграла, а он понабил мячей с дальней дистанции.

– Ты профи, – улыбнулась Салли.

Альберт как-то скис и, катнув мяч товарищам, пошаркал к дому. Салли ступала возле:

– Ты – к кексу?

– Тридцать минут до ужина. Порезвись пока со всеми.

– Отдышусь перед застольем. Я в твоей команде, так что мне – тоже кусочек.

– Салли, скушаешь всё. У меня там кое-какие… – Альберт скрылся в доме.

В спортзальчике на первом этаже он пошатался от стены к стене и натянул верёвки, как канаты ринга. Альберт в перчатках поударял по воздуху и по мешку и, только разогревшись, заметил Салли в комнатке. Альберт в смущении прекратил воспоминания.

– У тебя удары мощнее, чем были в нашем городке, – Салли надолго устроилась возле канатов.

Альберт вылез из «ринга» и пробормотал:

– Ты ещё не видела моих панчей.

– Да и пусть, ну их.

С сожалением Альберт чуть не сорвал с рук перчатки:

– За Нью-Сити на реке, в трёх милях от океана, проводят соревнования по гребле на каноэ. Я там тренируюсь. Хочешь поглядеть на заезд?

– Ещё как!

Уиллард приехал к Будокану и дождался у двери Рэйнера:

– Слышал о новом турнире?

– Обсуждаем всем клубом.

– Разведаешь у Лидмана, как он отнесётся… если каратисты из Будокана примут участие? – Уиллард выпустил дзюдоистов из здания.

– Я – уже. Тоже навострялся к Фрезеру. Лидман не выводит победу в вашем турнире задачей клуба.

– Чего? Там всё похоже на Косики каратэ.

– Поединки и у нас в Будокане, и в Косики каратэ – для проверки мастерства после многолетней закалки тела и духа, – Рэйнер снял с плеча сумку.

– Ты сам придёшь к Фрезеру?

– Нет.

В такси Уиллард ёрзал: «Соревнования… продуманные… И чего? В чемпионате Фрезера тоже – чистота помыслов».

Три дня Уиллард приезжал только на тренировки – в их время он что-то изредка бурчал про помыслы – и убегал сразу по их завершении, ничем не отмечаясь в организации турнира – Найлс даже радовался этому, Фрезер держал лицо напряжённым. В четвёртый обед промоутер поймал Уилларда возле дверей из спортзала в открытый проём переднего места автомобиля.

После слов в дороге, Уиллард вернулся и к оговоренной обязанности.

В клубе Филипса собрались десять спортсменов, и Уиллард втолковал им всё о технике – те примерили шлемы – как в Косики каратэ, – «кирасы» – по заказу Фрезера в фирме изготовили новые, более гибкие – и, постучав в них кулаками, разбрелись прикидывать.

Через тридцать минут пять бойцов во главе с Крэйгом – двадцати пяти лет, высоким и атлетичным – подошли к Фрезеру, Уилларду, Найлсу и Филипсу.

– Поединки в экипировке у вас слишком специфичные, только каратистам привычные, – выразил Крэйг. – Нам нужна подготовка.

– Так не дрыхните! – посоветовал Фрезер.

– Кто нас будет тренировать? В наших клубах другому учат.

– Не мы. Вам все рассусолили – занимайтесь!

– Вместе! – воскликнул Уиллард.

– Вот щас! – взвился Найлс.

– Факультативно… две недели.

Филипс шепнул Уилларду:

– Секреты, Уилл.

– Отдельно от моей тренировки, – пытался Уиллард. – В общих моментах их, по часу в день.

– Они сами способны, – постановил Фрезер.

– Пусть приходят сюда в отделый зал и спаррингуют друг с другом, – не удалялся Уиллард. – Протекторы есть для всех.

Промоутеры закивали, спортсмены – тоже.

– Этих не хватит, – рассудил Филипс и осведомился у Фрезера: – Ты слышал о Будокане?

– Из Будокана принять Уиллард не велит.

– Но у них сильные бойцы и прывычные к тамим боям.

– Не смею ослушаться мистера Хардинга, – Фрезер слегка поклонился в сторону Уилларда.

Филипс упёрся взором в Уилла – тот пояснил:

– В Будокане свой мир.

– Частичку и в новый турнир бы…

– Особый… там…

– Наши соревнования будут усечёнными.

Уиллард, подумав, «объявил»:

– Почему бы не оповестить бойцов стомильной зоны? И штата рядом.

В семнадцать тридцать Уиллард на четвёртом этаже торгового центра в спортивном магазине обновлял гардероб: вибирал майку, шорты, затем – кроссовки. Там он, отходя от стеллажей, увидел Кэнди с футболкой в руках.

– Кэнди! Ты в Нью-Сити?

– Типа, да.

– А Фористривертаун…

– Я возвратилась на прежнее место работы и в Будокан.

– А что мне не позвонила?

Кэнди сложила футболку:

– К чему торопиться?

– М… х… д.

– Здесь зарплата выше, и в дзюдо всё идёт скорее.

– Ну, да, в Нью-Сити… А твой амбар? – спросил Уиллард.

– Доделаю в отпуска.

– Кутнём?

Кэнди двинулась к кассам:

– Уилл, что ты…

– Прилично, – Уиллард пошёл рядом.

– Нет настроения.

– Где ты поселилась? В километрах от офиса?

– В районе, – Кэнди заняла очередь к кассе.

– Подвезу тебя.

– Я – пешком. Купил авто?

– На такси.

Кэнди расплатилась за футболку и пошагала к эскалатору, Уиллард передал кассирше майку, шорты и кроссовки:

– Кэнди!

Кассирша считывала прибором штрихкоды товаров, а Кэнди крутнулась и запрыгнула в лифт.

– Кэнди, подожди! – Уиллард без вещей рванул к лифту.

Кэнди уехала. Боец потолкался у дверей, приклав банковскую карточку на кассе, не спеша поскользил на экалаторе с продукцией швейной и обувной промышленности.

На улице Уиллард помыслил: «Потом скажешь». Заиграл смартфон – Фрэнк из Фористривертауна.

– Привет, Уилл!

– Здравствуй! Что у вас в «Соковой?

– Джемы в магазинах расходятся хорошо – можно расширить выпуск.

– Вы с Сандрой осилите повышенные объёмы? – уточнил Уиллард.

– Моя сестра и брат Сандры готовы работать в «Соковой».

– Классно, заполни бумаги.

– Но тогда нужно ещё оборудование для закатывания, и другой поставщик банок: форма этих почему-то не нравится торговой сети.

– Какой сети? Мы ведь только в магазинчики…

– Отправим и бренду «Кушай-ка», – перебил Фрэнк. – Я договорился – заключим контракт, если банки заменим. По документам у меня есть право.

– Фрэнк, вози джем в угодных им банках!

– В нашем штате таковых нет.

– Куда они?… Ладно, погоди.

Уиллард поискал в интернете фирму и позвонил Фрэнку:

– Присутствует на рынке… компания в тридцати милях от Нью-Сити… До Фористривертауна мили умножатся… – Уилл притих на минуту. – Я пришлю тебе на почту фотографии образцов банок. Каким в торговой сети обрадуются, те и буду отправлять в «Соковую» на фуре. И оборудование куплю.

Через два дня Уиллард после тренировки поехал в компанию «Кап». Завод банок вместе с четырьмя фабриками прикрепился к окраине городка Фэктэрикаунти с пятьюдесятью тысячами жителей. Тягач с фурой рокотал по старинным улицам с кирпичными домами в английском стиле, и Уиллард в упругом кресле смотрел на крутоскатные черепичные крыши коттеджей с каминными трубами по боковым стенам, а иногда и в центре строений.

Он оплатил партию банок в трёхэтажном административном здании и встал у ворот склада: рабочие грузили в длинный полуприцеп поддоны с банками, обмотанными целофаном. Когда фуру почти заполнили, двадцатипятилетний высокий рабочий задел «пачкой» банок за борт фуры и раздавил много стеклянных.

– Заверните банки во что-нибудь, – Уиллард побзинькал острым куском об металлическую ручку дверцы.

– Отгружаем лишь так, – промолвил начальник с кепкой на бровях.

– Им с тысячей неровностей асфальта встретиться…

– Можем – использованным картоном.

Уиллард потрогал тонкие листы:

– Ничего не улучшит. Отменяю погрузку!

Подступил водитель тягача:

– Да довезу я банки и так! Это случайность, что они разбились.

– Переть в такую даль, а на месте окажется – половина банок – вдребезги! Нет! Завтра я найду поролон.

– А за пригон?.. – посерьёзнел водитель.

Уиллард рассчитался с ним.

– Выньте банки обратно! – озвучил задание начальнику боец.

– Они уже ваши.

– Я их заберу завтра.

– Ваш товар займёт складскую площадь, – главный заводил руками: «Счастливого пути!».

Уиллард повзирал на помещение со склянками до потолка – на пространстве из-под банок Уилларда рабочие воздвигли новую гору стекла.