Текст книги "Торговец по найму"

– Три минуты до пуска…

Лицо канцлера окаменело, сдерживая прущие изнутри эмоции. Маска не выдержала и слетела, открыв холодное бешенство.

– Прекрати!!!! – проскрипел канцлер. – Ты не имеешь права! Ты не. имеешь права использовать эту информацию!!! И… – Канцлер рывком наклонился к экрану. Пышущее гневом лицо заполнило экран. – …И тебе не уйти, – прошипел он. – Я найму всех. Я назначу за твою голову такую награду, что тебя будут гонять, как кролика, по всем секторам. Ты понял?!

Гривз устало зевнул и мурлыкнул, не отрывая взгляда от экрана:

– А на награду пойдут государственные или твои личные деньги?

Канцлер застыл. Гнев медленно сошёл с его лица.

– Ладно, – буркнул он. Подняв взгляд над передающей камерой, он мотнул головой себе за плечо.

Гривз поёрзал в кресле, поудобнее устраиваясь. Рука его потянулась за сигарой. Посмотрев сквозь огонёк мультитула на значки эскадр перехвата, которые начали разворачиваться к космодромам, Гривз медленно раскурил сигару и щёлкнул клавишей связи.

Удостоверившись, что канонерки зависли на низкой орбите над выбранным участком поверхности, Гривз вернул взгляд на экран и. выжидательно затянулся.

– Ну так чего на этот раз? – вздохнул канцлер.

– Стыковку взрывать будем или как? – выдохнул Гривз облако дыма.

Канцлер метнул недовольный взгляд поверх камеры.

Гривз дождался, пока значки эскадр, висящих по ту сторону Кольца, начнут разлетаться в стороны, и деловито наклонился к экрану.

– Вот теперь можно поговорить о деле, Ганс, – весело протараторил он, ткнув в экран сигарой. – Собственно, вопросов три. Первый: выносите сорок первые производства с планеты…

– …Хватит болтать, – холодно отрезал канцлер. – Излагай то, что хочешь ты.

Гривз улыбнулся. Его взгляд, устремлённый в экран, налился холодным бешенством. Стиснув зубы на сигаре, он медленно и проникновенно процедил сквозь зубы:

– А я и излагаю то, что хочу. И если мои желания почему-то совпадают с вашими, можете выполнять их как мои – или как свои. Или заблокировать реализацию своих желаний из-за смешения их с моими и направления контрмысли к моим желаниям на свои собственные…

– Всё! – Канцлер откинулся в кресле и поднял руки. – Проехали. Излагай, что хочешь.

Гривз выждал секунду, пыхнул дымком и нормальным голосом продолжил:

– Второе. Отмените таможенную инструкцию 23–16.

– Это которая о психиатрическом собеседовании при выдаче виз? – протянул канцлер. Лицо его отражало легкую растерянность.

– Это которая о приказе «всем нерезидентам Федерации, прибывающим на Новый Берлин с целями, реализация которых предполагает перемещение за пределами зон, контролируемых системой полицейского видеонаблюдения, при проведении психиатрического собеседования давать установку на лояльность к Федерации средствами, адекватными для достижения стабильного эффекта в индивидуальных случаях. Выбор средств оставить за подсектором психиатрического надзора таможенной службы. В случае невозможности проведения указанной процедуры в рамках конфиденциальности отказывать в предоставлении виз класса А».

Гривз сделал паузу, давая канцлеру собраться с мыслями.

– А откуда?.. – растерянно протянул канцлер. Собравшись, он резко повторил: – А откуда у тебя информация о существовании этой инструкции? Насколько я помню, в тексте таможенного уложения ничего подобного нет.

– Подпункт F к этой инструкции, спецвыпуск службы надзора на основании Положения о целостности нации. Переслать или сам найдёшь?

Канцлер задумчиво покачал головой. Взгляд его был опущен к экрану. Закончив читать, он поднял взгляд и протянул:

– Согласен. Это они несколько перегнули. И что третье?

Гривз глубоко вздохнул.

– А в-третьих, только между нами хотел сказать пару слов про договор о разработке трофеев.

Вице-канцлер на секунду окаменел, а потом медленно проговорил:

– А об этом-то ты откуда знаешь?

Гривз недоуменно поднял брови и возмутился:

– А что, вам разве не сообщили, что я назначен командующим операцией «Все свои»?

– Э-э-э… нет, – озадаченно протянул канцлер и погрузился в раздумья настолько глубокие, что перестал контролировать своё лицо. Спохватившись, он спрятал лицо за маской и невозмутимо заявил: – Хотя именно этого, наверно, и следовало ожидать. Кого, как не тебя, поставить на проведение согласований по поводу использования трофеев. – Канцлер подпустил капельку яда: – Ведь по трофеям у нас главный ты.

– О да. Надо же кому-то убираться после того, как воинственные недоумки нашалят.

Канцлер медленно начал наливаться кровью. Гривз сделал выжидательное лицо. Выражение лица соответствовало выражению лица голодного тридцатиметрового удава, повстречавшего десятиметрового питона. Под взглядом Гривза кровь от лица канцлера отхлынула вниз.

– Так что ты хотел сказать по поводу Соглашения? – глухо спросил канцлер.

Гривз пристроил сигару в уголок рта и расплылся в улыбке.

Канцлер несколько секунд изучал лицо Гривза. С каждым мгновением из взгляда канцлера испарялась надежда. Дождавшись первых признаков обречённой решимости, Гривз успокоительно взмахнул руками.

– О, нет-нет! – возмущённо воскликнул он. – Как ты мог подумать, что я сниму с вас последние парадные штаны?! Я всего-то хотел попросить, чтобы вы подписали приложение к соглашению, в котором декларируется объём разработок по теме. И не имею никаких возражений, если вы задекларируете более 75 % от имеющегося, оставив до времени при себе те 25 %, про которые ты подумал.

Взгляд канцлера во время речи метался от левого к правому глазу Гривза. Сочувствия не было ни в том, ни в другом. Дослушав Гривза, канцлер выждал несколько секунд, перевёл взгляд на соседний экран и задумчиво протянул:

– Да где ж я тебе так быстро найду список?.. Кстати, не знаешь, что у Берлина делает десяток кораблей Кинонского представительства ОШКБ?

Гривз пару секунд глядел на канцлера, старательно разглядывающего соседний экран, потом вздохнул, медленно набрал воздуха и истерично взвизгнул:

– Га-а-а-а-а-а-а-а-анс!!!

Канцлер слегка подпрыгнул в кресле и устремил взгляд на Гривза.

– Спасибо, что обратил на меня внимание, – вежливо кивнул Гривз. – Списки я тебе могу скинуть. Сам вычеркнешь, что не надо. По остальным вопросам – с 41-й зоной и инструкцией 26–13 мы, я так понял, договорились? Тогда лови списки.

Канцлер скептически поднял бровь и нежно проворковал:

– Гривз, лапушка, а откуда у тебя списки наших разработок по трофеям?

Гривз высоко задрал бровь и холодно ответил:

– Ганс, если хочешь меня нанять на поиск информаторов в вашей сети – давай обсуждать условия.

Канцлер возвёл глаза к потолку и покачал головой. Глядя на монитор, он буркнул:

– Давай свои списки. Сами разберёмся, откуда ты их взял, и уж тогда не обессудь…

– Ладно, – ласково протянул Гривз и хлопнул по кнопке передачи файлов. Канцлер, получив файл, кивнул и задумчиво буркнул:

– Я почитаю и почеркаю. Ты приземляйся – там и подпишем. До связи.

– До связи! – буркнул Гривз. Потом хлопнул по лбу, громко ойкнул и выпалил: – Да, чуть не забыл: японцы, про которых ты спрашивал, везут печать Иденс. Так что…

Гривз отключился и откинулся в кресле. Потом глянул на сводку по данным о каналах транслирования беседы и убедился, что его боевая группа и наблюдающие эскадры слышали всё до последнего слова.

Наклонившись к пульту связи, Гривз набрал три кодовых команды и глянул на мониторы. Компьютер стыковочного кольца, очнувшись от комы, в которую его послал вирус штурмовой группы, пришёл в себя и начал восстанавливать управление над системами. Мины, заложенные на стыковочное кольцо, отстрелились и ушли в свободное падение в атмосферу. Термические заряды, заложенные в основании стыковочных балок, сработали, отрезав балки от основной конструкции. Балки устремились вслед за минами, открыв свободный пролёт в атмосферу всем желающим.

Первыми у стыковочного кольца оказался кортеж из дюжины «Драконов», прикрывающий два «Слона». Построившись в тесную колонну по шесть, кортеж протиснулся в дырявое стыковочное кольцо, обогнул монитор, висящий рядом с кольцом, и пошёл на посадку.

Десяток «Баньши», попытавшихся проскочить вслед за кортежем, быстро сдали назад, остановленные заградительным залпом монитора.

Добродушно улыбнувшись, Гривз выбрался из кресла и пошёл к шкафчику переодеваться, чтобы по посадке выглядеть адекватно ситуации.

Два часа спустя

Трап «Гекатонхейра», приземлившегося прямо напротив главного входа в здание правительственного космопорта Нового Берлина, со скрежетом коснулся бетона. Из здания густыми струями вылились на бетон две роты десантников. Десантники ринулись окружать пространство между главным входом в здание и трапом.

Медленно поднялся люк рубки, грянул гимн Дойчланда, и на верхнюю ступеньку трапа ступил Гривз, облачённый в адмиральский мундир Флота Дойчланда. Десантники застыли в тех позах, в которых их застал конфликт необходимости выполнять операцию с рефлексом встать во фрунт и подхватить слова нацгимна. Гривз рассеял их сомнения начальственным басом:

– Здравствуйте, доблестные десантники!

Секунду промешкав, десантникии приняли позы, адекватные положению и дружно прокричали: «Здражелагоспдинадмирал!»

Гривз набрал воздуха поздравить десантников с прибытием на торжественную встречу, но его задумку зарубил на корню факт стремительного снижения кортежа из полутора десятков катеров.

Гривз оглянулся на средних размеров взлётное поле космопорта-1 Берлина, до отказа забитое «Топорами». Из грузовых отсеков «Топоров» выгружались люди в скафандрах и легкие шагающие танки. Разбившись на усиленные отделения, люди и танки неспешно двигались к периметру космопорта.

Катера, втиснувшись в узкую площадку между зданием и кораблями, на несколько секунд застыли. Потом люки медленно раскрылись, и из катеров вышли десять человек в мундирах. Гривз, окинув их взглядом, перевёл его на «Драконов», приземлившихся впритык к его «Гекатонхейру».

Люки «Драконов», распахнувшиеся секундой позже люков катеров, выпустили полсотни десантников. Десантники, окружив один из транспортов, взяли в кольцо группу из двух офицерок и четырёх сопровождающих.

Гривз прищурился на группу и начал спускаться с трапа. У подножия он оказался одновременно с канцлером и тремя адмиралами со свитой.

– Господа! – воскликнул канцлер. – Адмирал Загриффенко, адмиралы фон Бок, фон Штольц и Розенцвейг.

Гривз обменялся с адмиралами кивками.

Канцлер осмотрел поле, стремительно превращающееся в плацдарм, вернул взгляд на Гривза, недоумённо поднял бровь и спросил:

– Адмирал, вы бы не могли прояснить, что здесь делают эти люди? Откровенно говоря, их действия чрезвычайно напоминают боевые. Особенно на фоне четырех канонерок-бомбардировщиков; нависающих у нас над головами.

Гривз оглянулся по сторонам и растерянно проговорил:

– Знаете, господа, откровенно говоря, я не очень представляю, что здесь делают эти господа. Если вам угодно, я спрошу у них после того, как мы закончим с нашими вопросами. Пока что возьмусь предположить, что они реализуют своё право, очерченное новыми поправками к декларации о пребывании в столице Нового Берлина. А пока давайте к делу.

Гривз метнул в собравшихся деловитую улыбку и повернулся к приближающимся офицеркам.

Глянув на огромные солнечные очки, скрывающие лица, Гривз недоумённо задрал голову к небу, затянутому тучками. Потом он осмотрел плотно стиснутые губы, опустил взгляд к туфелькам, цокающим по застоялым лужам, и вернул своё внимание к канцлеру.

– Много вычеркнули?

Канцлер открыл рот для ответа, но его остановил возглас Наайн:

– Пилот!

Гривз медленно растянул лицо в недоумевающую гримасу и с неторопливостью башни главного калибра повернул голову. Взгляд, устремлённый за плечо, вышел чрезвычайно косым.

– Пилот, – воскликнула Наайн. Голос её был полон плохо спрятанного злорадства, – может быть, вы подскажете, где я могу найти нашего командующего адмирала Загриффенко. Я хотела бы сказать ему несколько слов.

Гривз растянул губы в загадочной улыбке.

Военные недоумённо посмотрели на офицерок, задержав взгляд на чемоданчике, пристёгнутом к запястью Наайн. Офицерки поёжились. Канцлер, стрельнув взглядом на Наайн, изучил улыбку Гривза. Лицо канцлера осветилось вспышкой понимания, и он захохотал. Генералы, на несколько секунд замешкавшись, подхватили.

Наайн собрала остатки выдержки и изобразила на видимой из-под очков части лица загадочную улыбку. Зрелище получилось страшненькое. Вапаспор сохраняла каменную неподвижность.

Гривз, дождавшись, пока смех начнёт стихать, выхватил из рукава рулон документов и метнул его в Наайн. Наайн шарахнулась в сторону. Вапаспор, прыгнув в сторону, подхватила рулон на лету.

– Хорошая реакция, – буркнул один из адмиралов. Задумчиво почесав толстый подбородок, он поднял взгляд на Гривза и протянул:

– Знаете, коллега, я хотел бы, очень хотел бы узнать, откуда у вас полные списки наших разработок. Этот вопрос я как-нибудь задам вам или кому-то другому. Сейчас я хотел бы получить внятный ответ, почему вы допускаете…

Гривз кашлянул и скосил взгляд за плечо. За плечом сдавленно взвизгнула Наайн. Через секунду протяжно зашипела Вапаспор.

По лицу Гривза мелькнула легкая тень сочувствия. Вернув взгляд на адмирала, Гривз протянул:

– Не хотел бы ставить Дойчланд в неловкое положение, поскольку уверен, все участники соглашения первое время предпочтут разменять заначку на политические очки. Всего лишь хочу уравнять шансы, знаете ли.

Адмирал задумался.

Канцлер оторвал взгляд от офицерок, растерянно застывших над бумагами, и посмотрел на Гривза.

– Ну что ж, – умиротворённо начал канцлер. – По-видимому, ничего не препятствует… мадам, попрошу документы.

Гривз повернулся посмотреть на офицерок.

Вапаспор угрюмо застыла в позе «рука на кобуре». Узкая юбка туго обтягивала ноги. Наайн, обнаружив, что всеобщее внимание обращено на неё, нетвёрдой механической походкой сделала пять шагов вперёд. На пятом шаге она отработанным движением расстегнула замки и взметнула чемодан в горизонтальное положение. Гривз шагнул к чемодану и вытащил из него текст соглашения и печать.

Канцлер щелкнул пальцами. Из-за спин группы адмиралов со свитой выскочил десантник и установил небольшой столик. Из свиты отделился неприметный человечек с чемоданчиком. Человечек сделал малоразличимый плавный жест и на столике очутился разложенный чемоданчик с выложенными документами и печатью.

Канцлер, шагнув к столику, молча просмотрел бумаги, поставил печать и подпись на экземплярах соглашения. Взяв из стопки бумаг два листа, канцлер протянул их Гривзу.

– Майор, – бросил Гривз Наайн, застывшей с раскрытым чемоданом. – Штампуйте.

Гривз углубился в чтение приложений к декларациям.

Наайн, помедлив пару секунд, покачнулась, неверным жестом захлопнула чемодан и шагнула к столику.

Гривз, прочитав приложения, подписался и протянул их Наайн.

– Продолжайте штамповать, майор.

Наайн невнятно зашипела и медленно, тщательно пропечатала три экземпляра соглашения.

– Отлично тюкаете, майор! – бодро воскликнул Гривз, выхватывая из-под печати третий экземпляр. Гривз выжидательно уставился на Наайн, застывшую с занесённой печатью.

Наайн, слегка содрогаясь от прилагаемых усилий, медленно встала «смирно» и сквозь стиснутые зубы прохрипела:

– Служу Конфедерации Иденс!

Гривз глубокомысленно кивнул и протянул приложения канцлеру. Тот, приняв их, не глядя протянул их за спину.

Адмиралы разобрали по копии и углубились в чтение.

Самый моложавый, быстро пробежав текст, небрежно встряхнул бумагу, придал лощёному лицу скучающе-заинтересованное выражение и лениво прожурчал:

– Господа, перед тем как подписывать это, я с вашего позволения, хотел бы уладить небольшое недоразумение, каковое выражается в том, что обстоятельства привели к тому, что я не представлен коллеге, с которым подписываю данный документ, что особенно удручает на фоне того факта, что информированность коллеги превышает мою.

Гривз выжидательно посмотрел на канцлера. Канцлер, прикрыв лицо, помял переносицу. Опустив ладонь, он обратил на моложавого энергичный взгляд, на самом дне которого бурлило бешенство, и с напором сказал:

– Простите мою ошибку, Генрих. Совершенно не было времени вас проинформировать хотя бы на минимальном уровне. – Канцлер махнул рукой в сторону Гривза и с издевательской торжественностью провозгласил: – Полевой адмирал Роман Загриффенко, согласно штатному расписанию ОКШ на случай инопланетного вторжения – Координатор ополчения неправительственных формирований. Пост, как сами понимаете, достаточно формальный, однако во времена урегулирования последствий кризиса Призраков казалось иначе. Резолюция «Озириса», как вы, несомненно, помните, чрезвычайно жёстко очерчивала права и обязанности любых государственных и негосударственных организаций в части действий, угрожающих существованию человечества как вида перед лицом столкновения с иными формами жизни. Банду головорезов Статсона, которых тогда поддерживала госпожа Президент, удалось урезонить только ратификацией главами государств и прочими главами соглашения о формировании не только Объединённого комитета, но и сопряжённого, но не подчинённого ему ополчения негосударственных формирований. Хотя фактически этот документ всего лишь допускал вероятность повторения сценария Эйвона-Гробса[82]82
  Томас Эйвон: один из главных героев Войны Вторжения, наиболее везучий пилот. Стоял на острие всех событий, приведших к разгрому Призраков и прекращению Вторжения. Подробнее см. в отдельных книгах, посвящённых Эйвону.
  Майкл Гробс: глава подпольного сопротивления Вторжению, пилот одной из исследовательских эскадр, впервые столкнувшейся с Призраками. Единственный из эскадры не подвергся заражению управляющими организмами Призраков.


[Закрыть] и юридически закреплял средства для его реализации, в частности, существование в среде негосударственных формирований нескольких дублирующих центров кристаллизации подпольного сопротивления, каковые центры, о персонификации которых ОКШ частично информировал узкий круг государственных руководителей, обладали всеми правами особых сотрудников ОКШ. Двенадцать лет назад пост одного из координаторов ополчения занял адмирал Загриффенко. Однако до сегодняшнего дня он не пребывал на Новом Берлине именно в данной идентности, каковой постановлением рейхстага…

– А вот этого не надо! – вклинился Гривз. – Постановление о запрете на посадку было не рейхстага, а департамента психологического надзора, и обоснованием служило «ненанесение излишней психологической травмы». Уж больно впечатлительными оказались пилоты истребителей, подобранные «Нормурадом».

– А при чем тут гибель флота захваченных? – растерянно спросил адмирал. – И, если я не заблуждаюсь, должность координатора ополчения не приводит автоматически к присвоению звания адмирала. Позвольте узнать, адмиралом какого флота является господин Загриффенко?

Канцлер вздохнул и кинул на Гривза взгляд исподлобья.

Гривз выжидательно прищурился, вспоминая, как он стал адмиралом.

– Э-э-э… – растерянно сказал канцлер.

Гривз вздохнул и извиняющимся тоном сказал:

– Ну, в общем, так получилось, что я целых три дня был адмиралом Флота Иденс. Я бы и меньше побыл, но пока довёз до Президента рапорт об отставке. Сейчас вопрос в другом: вы в достаточной степени познакомились со мной, герр Хорст? В достаточной, чтобы завизировать приложение к Соглашению от лица Контрразведки? Или вы предпочтёте подписать его от лица службы Психологического надзора? Или, может быть, в качестве совладельца «Дани Гембл»?

Хорст слегка побледнел и повернулся к канцлеру.

– Господин вице-канцлер! – холодно прошипел он. – Я отказываюсь ставить свою подпись на документе, где будет стоять подпись преступника и безумца, который имеет наглость клеветать на главу Контрразведки. Чрезвычайно разочарован тем, что вы меня оторвали. До завтра. Встретимся в рейх-канцелярии на разборе моего рапорта…

Хорст козырнул, развернулся и направился к дверям здания космопорта.

– Ну что ж, – громко проговорил Гривз ему в спину. – Тогда будем считать, что проекты Дранг-1 и Дранг-4 не имеют к федеральной республике Дойчланд никакого отношения, и, согласно параграфу 254-8 Положения о стратегических разработках, являются нелегальными. Очень хорошо. Большое спасибо, господин Хорст.

Гривз щелкнул клавишей нателькомпа.

Хорст, замерев на месте, с ненавистью смотрел на Гривза. Гривз невозмутимо смотрел на небо.

– Какого?!. – начал один из адмиралов.

Гривз выжидательно махнул рукой, сосредоточив всё внимание на небе.

Из-за горизонта вынырнула небольшая чёрная точка. За несколько секунд достигнув космодрома и превратившись в скоростную ракету, она промелькнула в километре над головами собравшихся и выстрелив вторую точку, унеслась дальше.

Отстреленная ракета, описывая дымную спираль из сопел, стремительно снизилась. На высоте сотни метров двигатели заглохли и хлопнул, раскрываясь, парашют.

Ещё через несколько секунд в десятке метров от собравшихся стукнулся о бетон небольшой контейнер. Парашют, отстегнувшись, лениво потащился по бетону.

Десяток человек в броне, подбежав к контейнеру, взяли его в кольцо. Двое, подхватив контейнер за ручки, потащили его к люку стоящего невдалеке «Слона».

Гривз козырнул Хорсту. Хорст, невнятно зашипев, побежал к выходу. Гривз проводил его взглядом и рекламным тоном прожурчал:

– Итак, господа, вы только что видели в действии систему аварийной эвакуации данных, любезно, хотя и недобровольно предоставленную в моё пользование корпорацией «Дани», чья исследовательская лаборатория ютилась в подвалах Промзоны-41. Поскольку господин Хорст отказался от имущественных претензий на оборудование, в нашем приложении значащееся, как «Прочее артефактное оборудование с уровнем энергопотребления на два и более порядка меньше существующих или теоретически создаваемых известных человеческих разработок», я, с вашего позволения…

В небе мелькнула тонкая огненная черта, оборвавшаяся там, откуда прилетела ракета. Через миг на горизонте мелькнула слабая вспышка.

– …Позволю себе немного рассказать о технических характеристиках уникального оборудования, а также выдвинуть ряд предположений о намерениях бывших владельцев данной интеллектуальной собственности.

С дюжину танков, расположенных по периметру, озарились вспышками лазеров. За полкилометра от космодрома в небе грохнули взрывы. Два адмирала со свитой нервно пригнулись.

– Гм, – сказал канцлер, глядя на быстро тающие огненные облачка.

– О! – воскликнул Гривз. – Теперь, господа, вы, думаю, получили исчерпывающий ответ на вопрос, что здесь делают эти люди. Итак, как вам известно, сорок два года назад, после прерывания Вторжения, на Контрразведку была возложена задача ликвидации всех инфицированных. Однако останки около десятка инженеров, тесно занимавшихся адаптацией техники, не были достоверно идентифицированы. Также не был окончательно прояснён вопрос о средствах связи, которыми Призраки контактировали между собой и захваченными.

Не буду утомлять ваше – внимание изложением всей истории и остановлюсь на её завершении: около полугода назад корпорации «Дани», за счёт раскалывания кипонцами загадки энергопитания пушек, удалось активировать и исследовать трофейные радарно-связные системы Призраков и через несколько месяцев воссоздать оные, правда, не на искусственном нейросубстрате, на котором был сделан оригинал, а на человеческом, причём с высоким уровнем развития нервной ткани… те господа, которых вы видите вокруг, можно сказать, внесли ощутимый вклад в данную разработку, и, надеюсь, вы признаете, что их имущественные претензии более чем обоснованны. Например, командир одного из танков, столь блестяще отразивших атаку на вас, наконец-то получил хоть какие-то останки своего племянника.

Гривз сделал паузу, давая присутствующим осознать услышанное.

– А?.. – начал канцлер.

Гривз выхватил из рукава инфокарту и протянул её канцлеру.

– Характеристики систем – там же, – прокомментировал Гривз.

Канцлер осторожно принял карту и задумчиво покрутил её в руках.

– Гривз, – осторожно начал он. – А можно тебя нанять в качестве посредника в проведении переговоров по возврату… точнее, по совместному использованию этого?

Гривз широчайше улыбнулся и радостно ответил:

– Когда я тут появился, ты мне задал вопрос, который я с глубоким удовольствием переадресую тебе: сколько?

Канцлер изобразил ответную улыбку. Улыбка поблекла при виде взлетающего транспорта и истребителей прикрытия.

Опустив взгляд на Гривза, канцлер помял переносицу и бросил:

– А твои условия?

– Двадцать процентов! – мгновенно выпалил Гривз.

– Десять! – мгновенно отозвался канцлер.

– Девятнадцать, запятая, девятьсот девяносто девять, – лениво протянул Гривз.

Канцлер вздохнул, поднял взгляд к дырам, пробитым в облаках экстренно взлетающими истребителями, и задумчиво протянул:

– Часов через десять мы сойдёмся на пятнадцати. Одного процента хватит за то, что мы сэкономим это время?

– Шестнадцать? – спросил Гривз, чуть наклоняясь и испытующе заглядывая в лицо канцлеру снизу вверх.

– Шестнадцать, – подтвердил канцлер, опустив взгляд.

– Договорились, – радостно воскликнул Гривз.

– Да, – отрубил канцлер. – Можешь приступать.

– Уже. – Гривз сделал деловое лицо, кивнул, сунул руку за пазуху и вытащил рулончик бумаги и пару инфокарт.

– Вот тут стандартный процентный договор на посреднические услуги.[83]83
  Стандартный процентный договор на посреднические услуги. По договору Посредник получает фиксированный процент со всех прибылей, полученных в результате действий, возможность для которых создала деятельность Посредника.


[Закрыть] Проставь процент и подпиши, пожалуйста.

Канцлер поджал губы, покачал головой и взял документы. Быстро подписав и проштамповав их печатью, он вернул их Гривзу.

Гривз сунул их за пазуху и дождался, пока канцлер вернёт ему продёрнутые через нателькомп карты с электронными подписями. Рука Гривза залезла за пазуху, укладывая там подписанный договор. Обратно она вылезла со вторым комплектом бумаг и карт.

– Вот, – протянул он документы канцлеру. – Копия Соглашения, экземпляр инициатору – Дойчланд, приглашаемый – Агропромышленный холдинг «Дойчливен». Интересующие вас предметы, а также несколько сюрпризов – в приложении. И в качестве дополнения – протокол создания холдинга с уставными долями неголосующих нацоблагаемых акций «Союз независимых фермеров»-Дойчланд – 50 %, «Бундесцвай»-никому – 20 %, «Синт-фуд»-Иденс – 30 % и продажи холдингу со всеми причиндалами планеты Хоппер.

Канцлер уставился на бумаги. Удивление его было таково, что он перестал следить за своим лицом. Два человека из свиты адмиралов невнятно выругались. Через три секунды сдавленно всхлипнула Наайн.

Гривз примирительно улыбнулся и прожурчал:

– И на заседании рейхстага по этому вопросу можешь смело напирать на то, что мои 16 % от налоговых отчислений «Союза фермеров» Дойчланду я за границу выводить не буду.

Канцлер поднял глаза от бумаг и тихо спросил:

– А это сколько?

– Да, немного, – махнул Гривз. – В первые два года, пока всё будет инвестироваться в развитие – вообще копейки порядка сотни тысяч. В общем, тебе люди потом просчитают. А пока давай к нашему… – Гривз кивнул на три приложения в руках адмиралов.

Два оставшихся адмирала, внезапно обнаружив, что они застыли с бумагами в руках, зашевелились. Быстро подписав бумаги, они протянули их канцлеру.

Тот, не глядя, сунул один экземпляр Гривзу и задумчиво посмотрел на ближайшую «Саблю».

Гривз мельком глянул на Майорку и махнул рукой в сторону «Дракона». Наайн, упаковав бумаги в чемоданчик, закрыла его, откозыряла и направилась к трапу. Генералы и сопровождающие, вернув салют, направились к своим катерам.

– Сигару? – спросил Гривз канцлера.

Тот задумчиво кивнул.

Они закурили.

Несколько секунд они молча курили, рассматривая далекие шпили небоскрёбов.

– Знаешь, Гривз, – сказал канцлер, прочерчивая сигарой дымный след. – По большому счёту мне даже не очень жалко этих 16 %. Это затяжное рубилово между безработными фермерами и «Синтфудс» уже всех достало, особенно ценами на еду.

Гривз вздохнул и мечтательно промычал сквозь зубы, стиснутые на сигаре:

– Ага. И, знаешь, Ганс, лично я люблю сожрать кусок хорошего натурального мяса вне зависимости от того, на какую планету меня занесло. Дойчланд выпадал.

Канцлер пару секунд помедлил, а потом захохотал, поймав выпавшую изо рта сигару.

Гривз широко улыбнулся в ответ, загнав сигару в угол рта.

Продолжая смеяться, они пожали друг другу руки. Гривз повернулся и шагнул на трап. Дойдя до двери рубки, он повернулся и посмотрел вниз. Канцлер провожал его взглядом.

– Удачи тебе с психодепом, – пожелал Гривз.

– Спасибо, – так же серьёзно ответил канцлер. – А ты теперь куда?

Гривз поднял голову вверх и мечтательно протянул:

– На Лос-Анджелес. Полечу разбираться, что ж я сделал-то?

Махнув рукой, он вошёл в рубку и задраил за собой дверь.

Сев в кресло, он активировал борм связи и буркнул:

– Папа – всем. Испаряемся.

Дождавшись начала свёртывания рассредоточенных по периметру соединений, Гривз хлопнул по авзлю, откинулся в кресле и вызвал на экран список запросов на возмещение ущерба, нанесённого десятичасовой блокировкой посадочного кольца.

Это дело, в отличие от других, которые предстояло уладить до Нью-Йорка, он передоверять никому не хотел.