Текст книги "Прекрасная русалка"

Единственной, кто сразу все понял, была миссис Гренвилл. Когда Алек и Вэл уехали, она поднялась наверх в свою личную гостиную и долго стояла перед огромным портретом на стене. На нем был изображен молодой человек в офицерском мундире.

– Если бы ты оказался рядом, Ларри, все было бы иначе, – прошептала миссис Гренвилл. – Как счастливы были бы мы все вместе! Но тебя нет, и Валентине придется идти дальше без тебя. Я уверена, ты не был бы против, если бы они с Алеком полюбили друг друга. Думаю, ты порадовался бы за них. Потому что в этом случае она осталась бы здесь навсегда, пусть даже и без тебя. Так мне было бы спокойнее, Ларри. Надеюсь, ты понимаешь меня. Ну конечно же понимаешь!

Ей так хотелось удержать вдову Ларри рядом, пусть даже позволив ей выйти замуж за другого, что миссис Гренвилл старалась не вспоминать о взаимной неприязни между Ларри и Алеком. Она принадлежала к тому типу людей, которые полагают, будто их желания автоматически совпадают с желаниями их близких. Это ее качество уже приводило к неприятным последствиям и, по-видимому, могло вызвать новые беды.

Глава 7

Ты удивительная, Вэл. – Я? – рассмеялась Вэл. – С чего ты взял? Они сидели в доме на ферме «Уайт Лейдиз», в той самой комнате, в которой Алек жил до переезда в «Кам». Он по-прежнему держал здесь свои вещи, а управляющий и его жена пользовались лишь кухней и малой гостиной.

– Ну так почему же я удивительная, Алек? – снова спросила девушка, поскольку Алек смотрел на нее молча.

– Ты совсем не такая, какой я ожидал тебя увидеть. Да, конечно, глупо было представлять себе необразованную, вульгарную хористку. Отстал я от времени. Но ты вообще на актрису не похожа.

Брови Вэл поползли вверх.

– Это почему же? Что-то я не совсем поняла, что ты имеешь в виду.

Алек пожал плечами:

– Трудно объяснить. Просто… я никак не мог вообразить, что актрисе все это будет интересно. – Он махнул рукой в сторону полей за окном. – Если бы я не знал, что ты долго работала на сцене, то решил бы, что ты выросла где-нибудь в деревне, на лоне природы, и знаешь о фермах столько же… сколько, например, Пат.

– Пат, – задумчиво повторила Вэл. – Ее отец – фермер?

– Да. Причем он сам трудится на своей земле. Хотя на него и работает управляющий, а сам он владеет тремя фермами и получает приличный доход. Он учился в Винчестере и Кембридже, как и его отец. Хороший человек. Мы с ним очень дружны. Пат – его единственная дочь, был еще сын, но он погиб на войне. Все наследство достанется ей, и она уже неплохо справляется. Она любит нашу землю, это у нее в крови.

– А танцевать она умеет? – вдруг спросила Вэл.

Алек посмотрел на нее с изумлением:

– Ну разумеется, умеет! И очень хорошо. Мы с ней время от времени выбираемся потанцевать. Вечерние платья ей очень идут, хотя и не так, как одежда для верховой езды. На лошади она выглядит прекрасно, как картинка.

– Я почему-то так и думала, – протянула Вэл и улыбнулась. – Вы с ней большие друзья, да?

– Да, пожалуй. – В его голосе слышалось удивление. Вдруг Алек звонко рассмеялся. – Почему мы говорим о Пат? Начали ведь мы с тебя, если не ошибаюсь?

Да, тебе показалось странным, что я проявила интерес к ферме, – скромно напомнила девушка. – Но я жила за городом почти до восемнадцати лет. Хочешь, расскажу?

Внезапное стремление открыть Алеку, какой была ее жизнь на самом деле, заставило Вэл забыть о том, что это неразумно и опасно.

– Мой отец владел небольшим участком земли и фермой в Суррее. Фермой он почти не занимался. Его больше интересовала орнитология. Когда мне исполнилось семнадцать, он отправил меня в школу актерского мастерства в Лондоне. Я как раз училась там, когда мама и папа погибли в автомобильной катастрофе и… в каком-то смысле в тот момент моя жизнь закончилась.

Она умолкла на мгновение, снова погружаясь в воспоминания о тех временах. Собравшись с силами, Вэл продолжила:

– А потом, – девушка пожала плечами, – мне пришлось самой прокладывать себе путь. Поначалу все шло хорошо. Мне удалось получить место в очень приличном репертуарном театре. Но вскоре стало ясно, что актриса я никудышная. Когда тот театр закрылся, я долго сидела без работы. Но вскоре я познакомилась с… – она опять запнулась, чуть не произнеся имя Глории, – с одной девушкой, которую только что приняли в хор музыкального шоу. И она замолвила за меня словечко. Мы подружились. Наше шоу поехало на гастроли во Францию. Там нас ждал полный провал, хотя все значительные роли отдали французским актерам. Разумеется, все это происходило уже после гибели Ларри.

– Тебе нравилось работать в шоу? – В глазах Алека читалось неподдельное любопытство.

– Не очень. Временами было неплохо. Но возвращаться мне не хочется.

Тем не менее, ты отказывалась оставить сцену, когда Ларри просил тебя об этом! – заметил Алек. – А ведь такая просьба должна была бы, по идее, тебя обрадовать.

Вэл вспыхнула.

– Но ведь он же собирался уезжать, – начала оправдываться она. – Я… не хотела приезжать сюда… к его матери… без него. Я бы ни за что на свете не приехала сюда, если бы она не настояла. Я… догадывалась, что миссис Гренвилл не одобряет выбор своего сына.

– Тебе очень его не хватает, Вэл? – мягким тоном спросил Алек.

Она замерла на мгновение, потом покачала головой:

– Нет, все уже прошло.

– Я рад это слышать, – ответил Алек и внезапно поднялся. Он протянул Вэл обе руки и помог ей встать. – Я рад, ведь мне неприятно думать, что ты была замужем, Вэл. Мне хочется воспринимать тебя просто как девушку, которая… нравится мне и которой нравлюсь я. Так гораздо лучше!

Сдавленный возглас у двери заставил их обернуться. Вэл отдернула руки и залилась краской. Стоявшая в дверях Патриция смерила Вэл и Алека осуждающим взглядом и наконец решилась нарушить повисшее в комнате неловкое молчание:

– Ах, простите! Я думала, ты здесь один. Не знала, что ты занят!

Совершенно не смущаясь, Алек усмехнулся:

– А я тут Вэл чаем угощаю. Девочки, вы уже знакомы? Прекрасно! Пат, чаю хочешь? Могу попросить, чтобы принесли еще.

– Нет уж, спасибо, – недовольно отрезала Патриция. – Я мимо проходила. Решила узнать, когда ты приедешь за своим щенком. Но это не срочно. Не буду вам мешать.

– А ты и не мешаешь. Кстати, я как раз к тебе собирался. Ты пешком? Мы можем подвезти тебя до дому.

Вэл, хочешь посмотреть на щенков? Вдруг и себе одного выберешь…

– У нас больше ни одного не осталось, – прервала его Пат с явной злостью в голосе. – Все уже распределены. И подвозить меня не надо, я верхом. А если мы пойдем щенков смотреть, я к ужину опоздаю.

Алек рассмеялся:

– Да ладно тебе. Еще полно времени. Если ты поедешь на своей лошадке с обычной для тебя скоростью, то никуда не опоздаешь. Знаешь что? Мы все-таки поедем и посмотрим малышей. А ты пока переоденешься и вернешься с нами. Пора тебе снова появляться на наших ужинах. А то ты нас совсем забыла.

Выражение лица Патриции мгновенно изменилось. Секунду она колебалась, потом пристально посмотрела на Алека, совершенно не замечая Вэл.

– Ты действительно этого хочешь, Алек?

– Ну разумеется! – весело ответил он. – Стал бы я тебе предлагать, если бы не хотел! – В голосе Алека слышалось радушие, но и только. Вэл окончательно убедилась, что он ни в малейшей степени не догадывается о том, что Пат испытывает к нему особые чувства. Ей стало жаль бедную девочку.

– Ладно, я согласна, – бросила Патриция. – Если хочешь посмотреть щенков, советую поторопиться. – По-прежнему игнорируя Вэл, она развернулась и вышла из комнаты.

Алек нахмурился:

– Эта девчушка не желает учиться хорошим манерам! Может быть, возьмешь над ней шефство? На самом деле она хорошая, честное слово, просто у нее друзей мало.

Вэл изумленно приподняла брови.

– Что-то мне подсказывает, что она не ищет моей дружбы, – заметила девушка.

– Ну что ты! Она просто немного ревнует к тебе, тетушку Эвелин.

Вэл изучающе посмотрела на Алека и поразилась его слепоте. Она поняла, что он действительно не подозревает о чувствах Патриции к нему и думает, будто та ревнует его тетушку. Сама Вэл, естественно, ни на минуту в это не поверила. Конечно, Патриция ревнует, но только не тетушку, а самого Алека. Она сердится, что он открыто симпатизирует вдове своего двоюродного брата. И других причин ее злости нет.

Поездка по окрестностям в машине Алека моментально заставила Вэл совершенно позабыть о Пат. Ей казалось, будто они летят как ветер. Машина свернула в мощенный булыжником двор и остановилась возле старинного дома с остроконечной крышей. Вэл не смогла сдержать восхищенного возгласа:

– Вот это красота! Я-то ожидала увидеть обычные современные постройки. А тут настоящее поместье!

– Так и есть. Поместье «Мидоуз». Построено при Якове I. И с тех пор передается по наследству в семействе Барбер. Вылезай, щенки живут в конюшне.

Не успела Вэл выйти из машины, как рядом уже нарисовалась Патриция. Ее верховой наряд – бриджи, рубашка и короткий сюртук – очень шел ей. Но Вэл сразу подметила, что одета она небрежно. Бриджи и сюртук следовало почистить. А галстук съехал на сторону. Работа на сцене научила Вэл легко разбираться в том, насколько тщательно люди следят за своей одеждой. Кроме того, она от природы была наделена прекрасным вкусом, что позволяло ей критично оценивать собственную внешность. А Пат, как видно, оказалась ее прямой противоположностью в этом вопросе.

«Вероятно, ей глубоко безразлично, как она выглядит, – решила Вэл. – Неудивительно, что Алек относится к ней как к ребенку. Сама виновата».

– Сюда, – бросила им Пат и исчезла в конюшне. В деннике лежала Салли, каштаново-белый спаниель, а вокруг прыгали ее щенки. Увидев такую идиллию, Вэл умиленно выдохнула:

– Какие очаровашки! Она не будет рычать, если я их поглажу? Ну, мамочка, я их не обижу. Только посмотрю.

Она протянула руку к Салли. Та долго смотрела на нее, потом лизнула ее ладонь, словно соглашаясь. Довольная, Вэл повернулась к щенкам.

– Она не против! Надо же, какие мудрые глаза! Обожаю эту породу. В детстве у меня был спаниель. Какого ты возьмешь, Алек?

– Одного из мальчиков. А ты какого выбрала бы, Вэл?

– Сама не знаю. Пожалуй… вот этого. – Девушка указала на застенчивого пятнистого малыша, стоявшего отдельно от других.

Алек усмехнулся:

– А у тебя хороший вкус. Он лучший в этом помете. Правда, Пат?

Патриция сдержанно кивнула:

– Как раз его я и выбрала для тебя. Возьмешь его с собой?

– Почему бы и нет? Все остальные уже разобраны, да? И даже та девочка?

– Нет, ту девочку пока никто не выбрал. Но ты же хотел мальчика.

– Да я бы обоих взял с удовольствием. Как ты на это посмотришь?

– Бери, если хочешь. Только намучаешься ты с ними. У них не должно быть общего потомства, иначе породу ослабишь.

– Хорошо, я прослежу. Стало быть, они оба мои? Ты уверена?

– Ну, я ведь сказала, – начала раздражаться Патриция. – А что такое?

– Просто хочу одного поручить заботам Вэл. Сможешь присматривать за собачкой по моей просьбе, Вэл?

– Я с радостью, – моментально ответила Вэл, покосившись на Пат. По одному выражению лица Патриции было ясно, как она отнеслась к такой идее. Вэл поспешила разрядить обстановку. – Вот только… не будет ли матушка против? Может быть, лучше, чтобы они оба жили на твоей ферме?

– Девочка поедет на ферму, а мальчика я в любом случае подумывал поселить в тетиной усадьбе. Если ты сможешь за ним приглядывать, я буду очень тебе признателен.

Вэл прекрасно поняла, что он хотел подарить ей этого щенка. Не ускользнуло его намерение и от Патриции. Но обсуждать его в открытую они не решились. Секунду Вэл колебалась, потом все же кивнула.

– Хорошо. Возьму его на свое попечение, – осторожно сказала она.

Алек улыбнулся:

– Вот и славно! Избавишь меня от хлопот! Ладно, Пат, ты, наверное, хочешь переодеться. Мы подождем тебя в машине.

– Долго же вам придется ждать, – пробурчала себе под нос Патриция и ушла.

Алек задумчиво посмотрел ей вслед.

– Выпороть бы ее как следует, – вздохнул он. – Пойдем, Вэл.

По дороге домой все молчали. Обе девушки почти не раскрывали рта, но каждую секунду ощущали присутствие друг друга. Ужин оказался бы весьма утомительным, если бы не миссис Гренвилл, которая решила, что Пат и Вэл вот-вот станут закадычными подругами. После того как Пат в сопровождении Алека отбыла к себе, Вэл окончательно утвердилась в мысли, что никогда не сможет подружиться с Пат.

А еще она поняла со всей очевидностью: если Алек на данный момент и не влюблен в нее, то, по крайней мере, испытывает к ней симпатию, и Вэл не могла сказать, радует ее это или огорчает.

Глава 8

Вскоре Вэл окончательно освоилась в новой жизни и временами полностью забывала о том, что попала сюда обманом. С каждым днем миссис Гренвилл все сильнее привязывалась к ней и все больше ей доверяла. Поправившись, Вэл постепенно начала выполнять обязанности секретаря своей мнимой свекрови. И вскоре стала незаменима, так что миссис Гренвилл уже не могла без нее обходиться.

У них появился обычай работать каждое утро по несколько часов в библиотеке, где высокие окна открывали вид на лужайку позади дома и на море, сверкающее за кронами деревьев. Стол, за которым сидела Вэл, стоял у одного из окон. И этот вид доставлял ей неизъяснимое наслаждение. Ни разу ее не охватывала ностальгия по прежней жизни. Ее очень удивляло и даже беспокоило то, как мало она сожалеет о прошлом.

Как-то в конце ноября, закончив диктовать Вэл письмо, которое та легко записывала и без помощи стенографии, миссис Гренвилл вдруг заговорила о Пат.

– Валентина, когда ты впервые появилась в этом доме, я была уверена, что вы с Патрицией станете подругами. Ее поведение, когда мы столкнулись с ней в Вентноре, весьма опечалило меня. На мой взгляд, она, если уж называть вещи своими именами, была непростительно груба с тобой. Я не понимаю; что на нее нашло. Она ведь такая милая девочка.

– Не нравлюсь я ей, – подсказала Вэл с легкой улыбкой. – По-моему, она ревнует. Она ведь любит вас. И ей кажется, будто вы охладели к ней из-за того, что проводите много времени со мной. Я пыталась подружиться с ней, но она не сделала и шагу навстречу.

– Да, у меня сложилось такое же впечатление, – кивнула миссис Гренвилл. – Глупенькая! Моя симпатия к ней не угасла из-за того, что теперь у меня есть ты. Это же совсем другое. Неужели она не понимает? Вэл… тебе хорошо здесь?

«Она впервые назвала меня Вэл! – промелькнуло в голове у девушки. – Значит, я действительно пришлась ей по сердцу».

– Лучше, чем когда-либо, матушка, – поспешила успокоить ее Вэл. – Я счастлива, что приехала к вам.

– Лучше, чем после отъезда Ларри, – то ли спросила, то ли заключила миссис Гренвилл. – Валентина, ты еще оплакиваешь его?

Вэл покраснела. Ощущение, что она по праву находится здесь и на самом деле является невесткой миссис Гренвилл, тут же исчезло. На этот вопрос ей хотелось отвечать меньше всего на свете, поскольку придется либо нагло врать, либо причинить боль этой доброй женщине.

– Я… это как во сне, – начала, запинаясь, девушка. – Мы были женаты так недолго, и я…

Вэл замечала, потому что не могла лгать в лицо миссис Гренвилл. Она опустила голову, не решаясь посмотреть на нее. Наконец миссис Гренвилл нарушила молчание:

– Мне кажется, я понимаю тебя, Вэл. Думаю, ты на самом деле не любила моего сына. Не бойся согласиться со мной. Ведь я права. Поверь, это никак не изменит моего отношения к тебе.

Вэл подняла на нее взгляд и отвернулась. Настало время открыть хоть капельку правды, чего бы ей это ни стоило.

– Да, вы правы. Я… не любила его так сильно, как следовало бы. И он не любил меня. Между нами была… всего лишь безрассудная страсть.

– Я пришла к такому же выводу. Ларри был импульсивен. Полагаю, он покорил тебя с первого взгляда. Но я уверена, он любил тебя. Иначе не женился бы. Если бы он был жив, он приложил бы все усилия, чтобы ты тоже полюбила его. Вы были вместе крайне мало. К тому же твоя работа отнимала у тебя много времени. Что ж… наверное, так даже лучше. Если бы из-за его смерти ты в таком юном возрасте потеряла интерес к жизни, это было бы настоящей трагедией. Милая моя, – миссис Гренвилл наклонилась и опустила ладонь на плечо Вэл, – я хочу, чтобы ты знала: я все понимаю. Я пригласила тебя сюда, потому что ты жена моего сына и твое место здесь, рядом со мной. Теперь же я желала бы, чтобы ты жила здесь, потому что всей душой полюбила тебя. Не из-за того, что ты была за ним замужем. А из-за того, что ты хороший человек. Я желаю тебе счастья, Валентина. Если ты когда-нибудь полюбишь и захочешь снова выйти замуж, не бойся обидеть меня. Я пойму. – Она поднялась. – Мне нужно в Вентнор по делам. А у тебя утром, кажется, занятия по стенографии. Давай поедем вместе? Я подвезу тебя до школы, а потом заберу.

Откровения закончились, догадалась Вэл. Но она вполне уяснила, что хотела донести до нее миссис Гренвилл.

«Она решила, что я влюбилась в Алека! Без сомнений! Интересно, а что она думает о его чувствах ко мне? Матушка пыталась намекнуть, что, если между нами возникнет серьезное чувство и мы захотим пожениться, она не будет нам мешать. Господи, зачем я только сюда приехала! Так гадко на душе из-за того, что приходится ее обманывать! И хуже всего то, что это самый простой и удобный выход из ситуации. Если я все же соглашусь стать его женой, нужно ли будет открыть ему правду? Конечно, скрывать все было бы непорядочно. Но ничего страшного не случится, если я не расскажу. Ведь я никому не причиню зла, выйдя за него замуж. Тогда все наследство достанется ему, а я останусь всего-навсего его женой».

Такие мысли отогнать не просто. Вэл с трудом удалось сосредоточиться на занятиях. По счастью, стенография вызывала у нее живейший интерес и вовсе не казалась ей скучной рутиной, которой приходится заниматься, чтобы заработать на жизнь. К концу урока у Вэл поднялось настроение. Она решила, что нужно наслаждаться сегодняшним днем, а проблемы оставить в прошлом, где им самое место.

После обеда ей позвонил Алек и предложил вечером проехаться в Вентнор, поужинать и потанцевать в ресторане одной из гостиниц. Вэл почему-то очень взволновал его звонок. Утренняя беседа с миссис Гренвилл словно бы стала началом нового этапа в ее жизни. Пару дней назад она согласилась бы не раздумывая. Выздоровев, Вэл уже неоднократно ездила с Алеком в город потанцевать и развеяться. Но теперь она молчала в нерешительности, не зная, согласиться ей или отказаться.

– Не знаю… что-то у меня сегодня не танцевальное настроение, Алек. Да и потом, матушке без меня будет скучно. Не хочется оставлять ее в одиночестве.

– Вот тут ты ошибаешься! – рассмеялся Алек. – Одиночество ей не грозит. Утром ко мне заезжала Пат. Сказала, что вечером собирается навестить тетушку Эвелин. Так что, как видишь, у тебя нет ни малейших причин сидеть дома. Пат же не к тебе в гости приедет.

– Это уж точно! – сухо отозвалась Вэл. – Хорошо, я согласна, Алек. В котором часу ты за мной заедешь?

– Жди меня к четверти седьмого. Можем выпить по коктейлю перед ужином. Есть разговор.

Вэл нахмурилась:

– Разговор? Я думала, мы собираемся перекусить и потанцевать. А это, значит, будет беседа по душам?

Алек усмехнулся:

– Да нет, я не об этом, солнышко. Хотя я ничего не имею против душевности. Постарайся не задерживаться. Пока.

Он положил трубку. Вэл отправилась вниз, чтобы найти миссис Гренвилл и сообщить ей, что они с Алеком не будут ужинать дома. И заодно сказать, что Патриция собирается заехать вечером. Услышав новости, миссис Гренвилл удивленно приподняла брови.

– Какая жалость, что вы оба уезжаете, – заметила она. – Интересно, Патриция в курсе, что не застанет вас?

– Не думаю, – холодно отозвалась Вэл. – Разумеется, мое отсутствие ее не опечалит. А вот… – Она запнулась, вспомнив, что миссис Гренвилл наверняка не подозревает о нежных чувствах Пат к Алеку. Но оказалось, что Вэл заблуждалась.

– Полагаешь, она хотела бы видеть Алека? Да, боюсь, Патриция на это рассчитывает. Со стороны девушки очень глупо ставить телегу впереди лошади. Ни одному мужчине не понравится, когда его преследуют. Надо думать, Пат этого не осознает. Мне казалось порой, что со временем Алек может полюбить ее. Но, по всей видимости, такая мысль не приходила в голову ему самому. А теперь, – миссис Гренвилл ласково улыбнулась Вэл, – теперь я абсолютно уверена, что и не придет никогда. Поезжай и веселись, милая моя девочка. А о Патриции не беспокойся. Пусть она тебя не тревожит.

«Если это не откровенная попытка поощрить ухаживания Алека, то я уж и не знаю, что это! – размышляла Вэл, направляясь в холл. – О господи! Кажется, выйти за него замуж будет не так уж сложно! Если бы только меня не мучили угрызения совести… Или лучше бы я вообще сюда не приезжала. Так было бы гораздо проще!»

Она вспыхнула, заметив, как засияли глаза Алека, когда он увидел ее. «А он и правда очень милый, – подумала девушка. – И будет прекрасным мужем». Эта мысль заставила ее нервничать, поскольку Вэл до сих пор не знала, как она поступит, если Алек вдруг предложит ей стать его женой.

Машина неспешно ехала по дороге на Вентнор. Вэл молчала. И Алек не делал никаких попыток завязать беседу. Он припарковал машину у входа в гостиницу. Вэл не давали покоя его слова, сказанные днем, о том, что он хочет поговорить с ней о каком-то важном деле. Почему-то ей не терпелось, чтобы Алек наконец сообщил, что у него на уме. Она чувствовала – если пустить все на самотек, случится непоправимое. Вэл взяла принесенный официантом коктейль и улыбнулась Алеку. А он даже не догадался, каких усилий ей стоила эта задорная улыбка.

– Ты, кажется, собирался о чем-то со мной поговорить?