Текст книги "Сказки Надивы-3. Драконы, лотосы и все остальные. Сборник Самоисполняющихся Сказок"

Купальская сказка

Жил-был художник один.

Очень талантливый, говорят. Он мог создавать потрясающие картины, наполненные светом и радостью

Но для вдохновения ему требовались эмоции.

А художник в последнее время загрустил. Ему хотелось чуда, волшебства, а вот в волшебство то он как раз и не верил.

И вот однажды…

Всё ведь случается однажды, правда?

Так вот однажды художник взял палатку, чайник и пару бутербродов, и отправился ночью в лес. А ночь как раз была купальская.

Художник слышал, как где-то вдалеке смеются молодые люди. Но к ним идти ему не хотелось. Он знал, что в эту ночь все ищут цветок папоротника, но художник точно знал, что папоротник цвести не может.

Поэтому художник поставил палатку на берегу ручья, развёл костёр, принёс в небольшом ведёрке воды и вскипятил чайник.

А потом просто попивал чай, смотрел на огонь и думал.

А в это время….

А в это время по углям бегала саламандра. Она плясала в языках племени, танцевала, радовалась… Но вот только саламандра прекрасно знала, что когда костёр догорит, и угли погаснут, и она тоже умрёт.

А умирать саламандре не хотелось. Наоборот, е хотелось жить долго, побывать в разных странах, увидеть другие края, других людей, другие обычаи.

Но вот как? И тогда саламандра обратилась к Духу Огня, который не может умереть, но может родиться.

«Дух Огня, – сказала саламандра. – Я знаю, что ты живой. И я знаю, что ты слышишь меня. Я не хочу умирать! Я хочу жить долго и много видеть. Позволь мне не умирать, а остаться живой.»

Ничего не ответил саламандре Дух Огня, только пламя внезапно поднялось вверх, так, что художник отшатнулся от костра, а один из языков пламени швырнул саламандру в ведёрко с водой, что стояло рядом с костром.

Художник заглянул в ведёрко и увидел на дне уголёк от костра.

Он достал этот уголёк и повертел его в руках.

Потом присмотрелся к костру. Было в танце огня что-то такое…. Что-то такое, что художнику захотелось тут же нарисовать.

Но чем? И на чём?

Художник оглянулся вокруг. Заметил картонку – коробка из-под пиццы. Схватил её И ещё влажным угольком при свете костра стал рисовать.

Языки огня – крылья, хвост, поднятая вверх голова с ярким гребнем-короной…

Художник рисовал и рисовал. Уголёк крошился, ломался, но художник продолжал рисовать, не обращая внимания на это.

И вот уже на белом картоне чёрным углём нарисована птица-огонь, танцующая птица с гордой головой, яркими горящими глазами…

Художник отряхнул пальцы от чёрных крошек и оглянулся.

В темноте, что окружала его, что-то светилось.

Художник прикрыл глаза на несколько секунд и вновь открыл. Но свечение никуда не девалось.

«Кто-то развёл костёр? Но почему я не слышал? Да и слишком маленький для костра… Надо посмотреть, не дай Бог, кто-то зажжёную спичку обронил или сигарету, пожар будет. Надо потушить.»

Мужчина встал, и по прежнему прижимая к себе рисунок, пошагал в сторону мерцающего огонька.

«Не может быть! Так не бывает! Цветок папоротника! Это же легенды, вымысел! А вдруг не вымысел? Может, я просто сплю?»

Художник опять крепко зажмурился и снова открыл глаза. Перед ним светился тусклым светом небольшой цветок, похожий на мак, только его лепестки светились чуть холодным, как луна, светом.

Художник осторожно приблизился к цветку и потрогал его пальцем. Было немного щекотно.

«Хм, правда, настоящий! Говорят, что этот цветок помогает найти клад. Но здесь ведь нет никаких кладов. Местные жители давно уже все клады нашли и по дворам растащили. Что же мне, просто так уйти? Такое чудо увидеть и уйти? Надо что-то придумать… Но что? Ээээ! Взрослый человек, а в сказки веришь! – сам себя укорил художник. – Но ведь я правда вижу цветок папоротника! А вдруг он и правда волшебный! А что он ещё может? Вот же блин, ведь его даже не попросишь желание исполнить, он же цветок, не слышит меня! Дурацкое какое-то состояние. Знаю, что этого не может быть, и в то же время вижу то. Чего быть в принципе не может!»

Художник выпрямился и посмотрел по сторонам. Потом его взгляд упал на рисунок который он по прежнему держал в руке.

«Эх, птица-Феникс! Кабы ты был живой, ты бы мне подсказал, что делать!»

И тут художнику показалось что Феникс повёл глазами в сторону цветка. Может, показалось?

Художник приблизил картинку с Фениксом к цветку и замер. Ничего не произошло. Тогда он прислонил картинку к цветку. Внезапно всё вспыхнуло, художник отпрянул, зажмурившись, и чуть не опрокинулся на спину.

«Да ладно! – услышал он немного хриплый, с лёгкой насмешкой голос. – Всё уже закончилось!»

Художник открыл глаза. И тут же опять зажмурился.

Недалеко от него на траве сидела птица. Похожая на ту, которую он рисовал. А от птицы исходил свет.

«Ты кто?» – ляпнул художник, не подумав, что птицы вообще-то говорить не умеют.

«Феникс, – ответил этот птах. – Не признал, что ли?»

И он наклонил голову с гребнем-короной.

Художник поднял руку со всё ещё зажатой в ней картонкой. Вернее, с остатками картонки – по центру зияла дыра с опалёнными краями.

Феникс подошёл к художнику и потёрся о его щёку, словно котёнок. Прикосновение оказалось неожиданно тёплым и приятным.

«Спасибо тебе, – сказал Феникс. – Ты меня нарисовал, ты меня создал. И теперь я твой друг.»

Художник, всё ещё не веря в происходящее, погладил Феникса по тёплым, мягким перьям. Феникс что-то курлыкая, взобрался на плечо и сказал:

«Ну что стоишь? Пошли к костру! Огонь нельзя бросать без присмотра!»

И они вернулись к костру.

А потом….

А потом художник дождался утра и вернулся домой. И Феникс вместе с ним. И так и остался жить с художником. И стал разъезжать на его плече. Куда художник – туда и Феникс. Иногда, правда, он летал свободно, куда хотел, но всегда возвращался к художнику.

Как Милена в своём Мире границы устанавливала

В некотором прекрасном городе жила себе припеваючи Милена Искусница. Искусницей её друзья и знакомые прозвали за то, что была она мастерица знатная. За что ни возьмётся – всё у неё получалось – и пироги вкусные печь, и наряд царский сшить, и дом украсить, словно дворец, и цветы диковинные вырастить, а уж если в пляс пойдёт – то любого перепляшет.

_{Но вот однажды злой колдун, который жил на красной планете, проводил какие-то опыты, испытания, и на прекрасный город в котором проживала Милена, обрушилась буря. То ли опыт не удался. а может, специально колдун бурю выпустил, про то нам неведомо, а только в один не самый прекрасный день все деревья были вырваны с корнем, не осталось ни одного цветочка в палисадниках, разбились стёкла, пыль набилась в комнаты, на улице бушевал ветер, и людям было не до танцев, не до красоты.}

_{Никто не знал, что теперь делать – куда бежать, где прятаться от ветра, от пыли? Закрывали ставнями окна, чтобы меньше песка летело, но он проникал повсюду, находил малейшие щели и лежал горами на подоконниках, на столе, на печке, на постели, толстым слоем устилал пол.}

_{Милена с грустью вспоминала свои цветы, свой сад прекрасный, вздыхала, глядя на ткацкий станок – он тоже был весь забит песком.}

А буря никак не утихает. Уже и реки засыпаны песком, и в полях ничего не растёт, и люди не знают, что им делать, как быть. Кто-то пробовал уйти из города, но вскорости вернулся и рассказал, что такая буря во всём королевстве всё разрушила, и нигде нет от неё спасения.

Совсем огорчилась Милена. Да и как тут не огорчиться? Как спрятаться от вездесущего песка, от которого сохнет лицо и волосы? Как выращивать сад, если даже воды нет, да и ветер засыпает песком все посадки?

Однажды, разгребая песок у крыльца, чтобы как-то выйти из дома, Милена обнаружила на ступеньках полузасыпанную, едва живую сову.

Милена принесла её домой, положила в самый дальний угол, где песка было поменьше, и дала птице воды, которую она понемногу набирала из колодца. Хотя и воды там оставалось всё меньше и меньше.

Птица открыла глаза и посмотрела на свою спасительницу.

– «Как ты сюда попала? – спросила Милена. – Я думала, все птицы давно улетели из наших краёв. Да и вроде бы совы ночью летают?»

– «Я прилетела к тебе, – сказала сова хриплым голосом. – С планеты Любви меня послали сообщить тебе, что для того, чтобы устоял мир внешний, надо укрепить Мир Внутренний.»

– «О чём ты говоришь? – удивилась Милена. – Какой внешний и внутренний мир? Ты видишь, какая буря? Пески всё засыпают, и говорят, что и в других городах и государствах то же самое творится. Что я могу сделать?»

Сова вздохнула:

– «Я же тебе говорю, надо укрепить Мир Внутренний. И получить Обережную Силу.»

– «Ничего не понимаю! – сказала Милена. – Ни о каком Внутреннем Мире я никогда не слыхала. Хотя вроде бы географию хорошо знаю.»

Сова выразительно постучала когтём себе по лбу:

– «Вот ты балда! Речь идёт о твоём Внутреннем Мире! Его надо укрепить и защитить!»

– «Но как? Как защищать этот Внутренний Мир, о котором я первый раз от тебя слышу?»

– «Тебе главное – решиться на это. А как – будет видно потом, когда туда придёшь,» – промолвила сова, зевая.

– «Хм. А что, у меня есть выбор? – неожиданно развеселилась Милена. – Тебя прислали ко мне, значит, решили, что я это смогу сделать?»

– «Угу,» – подтвердила сова, подслеповато мигая круглыми жёлтыми глазами.

– «Знаешь, если от моего путешествия хоть что-то зависит, я готова отправиться в эту самую страну. – Милена прошлась по комнате, загребая ногами песок. – Но как я туда попаду? И где мне искать этот Внутренний Мир?»

– «Да вот здесь!» – и сова жестом фокусника вытащила из-под крыла свиток.

Милена разложила его на столе.

– «У ты, как интересно! Здесь и горы, и реки, поляны какие красивые, и леса! Но здесь всё равно не понятно, как туда попасть!»

– «Утро вечера мудренее! Спать ложись!» – буркнула сова, устраиваясь поудобнее в углу.

Милена не обратила на неё внимания, продолжая разглядывать карту.

Но тут словно мягкая, ласковая ладонь опустилась ей на голову, Милена почувствовала непреодолимое желание закрыть глаза, и еле добрела до кровати, успев только подумать:

– «Хочу туда, в страну своего Внутреннего Мира.»

Милена проснулась от ощущения, будто что-то давило ей в бок. Она открыла глаза и удивилась – вокруг был какой-то лес, тёмный мрачный. Кругом валялись бумажки, пластиковые бутылки, трепыхались на ветру зацепившиеся за ветки деревьев и кустарников пакеты, блестели стеклянные бока бутылок от пива и ярко выделялись упаковки от конфет и фастфудов.

Милену всю передёрнуло от брезгливости.

Неподалёку журчал ручеёк, но и его берега были замусорены, истоптаны, в нескольких местах русло ручейка пересекали следы от колёс машины, и в там месте ручеёк разливался неприятным болотцем.

А ещё вокруг огромный сухой бурьян, колючая трава, репехи, что цеплялись за одежду, поваленные ветки…

В общем, по своей воле Милена ни за что бы в это место не отправилась!

Да, но как она здесь оказалась?

И тут Милена вспомнила про сову.

– «Так вот кто виноват! Это она меня сюда отправила!» – пронеслось в мозгу молнией.

Милена почувствовала обиду – надо же, так её обмануть! За что? Кому она сделала плохого? Слёзы вскипали на глазах, и, не в силах удержаться, Милена обезсиленно опустилась на поваленный ствол и разрыдалась.

– «Ну и чего ты ревёшь?» – услышала она недовольный голос.

Милена вздрогнула. Быстренько вытерла слёзы рукой и оглянулась. Рядом с ней сидел небольшой гномик, даже по меркам гномов совсем маленький.

«Самый маленький гном,» – вспомнила она и невольно улыбнулась. —

– «Вооо, такой ты мне больше нравишься!» – пропел гномик и улыбнулся.

«Ты кто? – спросила у него Милена. – Как звать то тебя?»

– «Иннокентий! – басом проговорил малыш и поклонился. – Я тута работаю, слежу за порядком то есть.»

– «Ты? За порядком? – рассмеялась Милена. – Да ты же маленький! Сколько тебе годков то? Шесть есть?»

– «Обижаешь! – так же басом ответил маленький гном. И важно добавил – Я один из самых старых жителей! Почитай, со дня образования службу несу!»

Потрогал свой золотистый чубчик и продолжил:

– «Я, конечно, не так велик и могуч, как тот колдун, что наслал бурю на твой город, но кое-что тоже могу. Да вот есть одна проблема. Мир этот – твой. Хозяйка в нём – ты. И ты распоряжаешься всем этим. – И гном повёл руками, показывая на то, что окружало его и Милену. – А тут ещё и эта самая буря, которая пронеслась над твоим городом, и над твоим государством, ещё и сюда добралась. Не сильно, правда, но здорово тут набезобразничала. Вон, видишь, и мусора всякого нанесло.»

Иннокентий горестно вздохнул.

– «Я могу тебе помочь?» – спросила Милена.

– «Ты? Ты должна мне помочь! – ткнул пальцем в неё гном. – Потому что сам я уже не справлюсь! Слишком большой урок нанесла буря. Но! Когда ты наведёшь здесь порядок, тогда сможешь найти Волшебный Камень, с помощью которого можно прийти к Берегине Рода, а она подскажет, как установить крепкую защиту на границы Внутреннего Мира, и тогда уже никакая буря не будет нам страшна. И Внутренний Мир будет стоять прочно. А главное, – и гном назидательно поднял крошечный указательный пальчик. – Когда Внутренний Мир крепок, тогда и внешнему миру ничто не грозит.»

– «То есть буря уйдёт?» – с надеждой спросила Милена.

Иннокентий пожал плечиками:

«Насчёт того, что уйдёт, я не знаю, ничего не могу тебе сказать. Но вот то, что перестанет вредить тебе, и тем, кого ты любишь, это точно! Зуб даю», – добавил он и раскрыл кулачок – на ладошке лежал молочный зуб, как видно, недавно покинувший гнездо.

Милена рассмеялась и закатила рукава.

Так, а с чего же начинать наводить порядок? Ну, хотя бы…..

– «Эй, Иннокентий! – позвала Милена. – Пакеты для мусора можешь организовать? И пару перчаток?»

– «Да легко!» – Гномик вспрыгнул на веточку повыше и пару раз щёлкнул пальцами.

К ногам Милены упала упаковка мешков для мусора, перчатки и фартук.

– «О, да ты, оказывается, волшебник!» – восхитилась Милена.

Иннокентий очень мило порозовел:

– «Ну, кое что могу…»

– «Тогда включи музыку, чтобы веселее работалось,» – попросила его Милена.

– «Я же тебе не Алиса,» – буркнул Иннокентий, но постучал по дереву кулачком и сказал, опять басом:

– «Маэстро, не будете ли Вы столь любезны, подыграть нам, задать, так сказать, ритм для работы?»

Дерево чихнуло, прокашлялось…. Милена от изумления застыла на месте.

Но тут по стволу дерева вниз спустился диковинный зверь, что-то среднее между белкой, летучей мышью и вороной.

Зверь, поёрзав, поудобнее утроился на ветке и хрипло поздоровавшись, спросил:

– «Какую мелодию желаете услышать? Позадорнее или более плавную?»

– «Позадорнее, конечно же! – воскликнул гном. – Нам песня строить и жить помогает!»

– «Ага. Щас.» – прохрипел натужно странный зверь, вытащил откуда-то сбоку довольно потёртого вида дудочку и потряс ею.

Из отверстия посыпался песок, камешки, сухие травинки.

– «Вишь, что творится!» – сочувственно произнёс гном, оглядываясь на Милену.

Зверь несколько раз дунул в дудочку, прочищая её. А затем…

Чистая, прекрасная мелодия зазвучала над лесом и неожиданно сквозь низкие тучи прорезался солнечный лучик.

– «Ура! Солнышко!» – обрадованно закричал Иннокентий и стал отплясывать тарантеллу в так музыке.

Милена почувствовала прилив сил и с энтузиазмом продолжила уборку. Когда весь мусор был сложен в мешки, на поляне появились олени, зайцы, волки.

Они деловито сновали вокруг, убирали бурьян, поваленные ветки и деревья, сбрасывая всё это в большую яму.

Несколько бурых медведей поправляли берега ручья, укрепляли его плоскими камнями.

Огромный кабан и десяток полосатых поросят носились туда-сюда по тропинке, утаптывая её, вбивая в землю мелкие камушки, которые приносили вороны.

– «Откуда здесь столько разных животных?» – спросила Милена у гнома.

Тот пожал плечами:

– «Да они всегда тут жили. Здесь же был прекрасный заповедник когда-то! А потом настали лихие времена и они попрятались. А кое-кто убежал в другие места. А вот теперь ты начала наводить порядок, они и возвращаются понемногу.»

Ямы, в которые сносили растительный мусор, Милена попросила засыпать землёй и сверху решила посадить цветы и красивые кустарники.

Птицы тут же принесли в клювах семена различных растений, и Милена принялась за дело. На помощь пришли пеликаны, которые носили в клювах-мешках воду и поливали посадки.

– «Ох, и много же мне придётся здесь работать!» – сказала сама себе Милена.

Но гном её услышал:

– «Сейчас во всём Внутреннем Мире кипит работа! Жители твоей страны очень рады тому, что ты наводишь порядок и помогают тебе изо всех сил!»

– «Скажи, Иннокентий, а куда нам выбросить мешки с мусором?»

Иннокентий пожал плечами:

– «У нас тут нет свалки. Надо, наверное, во внешний мир выбросить.»

Милена вспомнила, как грязно и без того было там, откуда она прибыла.

– «Нет, так дело не пойдёт! Надо что-нибудь придумать, чтобы из этого мусора тоже была какая-то польза. А давай, раз ты немного волшебник, преврати все эти мешки в оградку для клумб? Я видела такую в магазине. Невысокая, красивая, и любоваться красотой не мешает, но и останавливает тех, кто под ноги не смотрит, куда идёт.»

Гномик наморщил лоб, подумал, пошептал что-то себе под нос, щёлкнул пальцами – и вот уже вместо огромных чёрных мешков с мусором – стопка складывающихся, как конструктор Лего, элементов ограждения для клумб.

– «Какая прелесть! – умилилась Милена. – Иннокентий, ты такой молодец!»

– «А я? Разве я не молодец? Я столько времени играл вам на свирели, разве я не достоин похвалы?»

Милена подняла голову. Там, где раньше было непонятное существо, теперь сидел роскошный Жар.. кто?

Огненно-рыжее существо, заметив смятение Милены, наклонил голову, рассыпая при этом вокруг себя множество искорок:

– «Семаргл. Прошу любить и жаловать!»

– «А… Как это Вы преобразились?»

– «О! Очень просто, – взмахнул лапой Семаргл. – Я же люблю солнце, огонь, радость! Радость – это внутренний свет, который, кстати, – и Семаргл с гордостью распушил оранжевые пёрышки, – я помогаю извлекать с помощью своих мелодий!»

Семаргл помахал в воздухе свирелью.

– «То есть, когда ты играешь на свирели, то я радуюсь?» – уточнила Милена.

– «Иногда так. Но чаще наоборот. Ты радуешься, я подыгрываю тебе на свирели, и во Внутренеем Мире, в тебе то есть, восходит солнце. Рождается Свет.»

– «Уррраааа! – закричала Милена, подхватила гномика на руки и закружилась с ним. – Как легко, оказывается, сделать так, чтобы солнце взошло хотя бы во Внутреннем Мире! Да, но если нечему радоваться, как тогда быть? И что тогда происходит?»

– «Ну ты и сама видела, что в результате может быть, – Семаргл оглянулся. – А вот если ничего не радует…. Значит, ищи радость внутри. Ведь пока солнышко во Внутреннем Мире светит, и радость присутствует. Всё зависит от тебя.»

Милена присела на камень задумалась. Наверное, прав был Семаргл и гном. Она хозяйка Внутреннего Мира, значит, и распоряжается она в нём сама.

Камень был неожиданно тёплым, очень приятным. Милена машинально погладила его по гладкому боку и тут же перед Миленой появилось два добрых молодца в красных кафтанах.

– «Чего, барыня, надобно?» – гаркнули они.

– «О, двое из ларца! – восхитился гном. – Но откуда? Их же можно вызвать только если погладить Алатырь-камень!»

– «Вот этот?» – Милена встала с камня. С виду обычный валун, только белый и чистый очень. Впрочем, теперь всё вокруг было очень чистым.

И даже серая осень, которая была, когда Милена проснулась, сменилась не менее яркой весной – с изумрудной зеленью трав, весёлыми бликами солнца на молодых листьях деревьев, с ароматом цветов и весёлым щебетом птиц.

– «Ура! Ура-ура! – подскочил к камню гном и тут же к нему присоединился Семаргл. – Алатырь нашёлся! Ура! Теперь ты сможешь попасть к Берегине Рода!»

Милена повернулась к молчаливо стоящим молодцам:

– «Ну что, добры молодцы, ведите меня к Берегине Рода!»

Тут же на поляне появилась лёгкая изящная карета. Один из молодцев уселся на место кучера, другой галантно распахнул дверцу перед Миленой, а когда она уселась, захлопнул дверцу и устроился на запятках кареты.

– «Удачи тебе!» – крикнул Иннокентий, и кони сорвались с места.

Не успела Милена оглянуться, как быстрый топот копыт стих и дверца кареты распахнулась. Опираясь на подставленную руку молодца, Милена вышла на поляну, окружённую высокими раскидистыми деревьями.

«Вот уж точно, чужим сюда не пройти, не проехать», с уважением подумала Милена.

По центру поляны рос огромный дуб в несколько обхватов. А из под его корней начинался ручей, и, извиваясь среди покрытых цветами берегов убегал куда-то в лес. А рядом с деревом, кто бы мог подумать, стояло высокое резное кресло, почти трон, а на нём сидела рослая красивая женщина. Гордую голову венчала корона из тёмных кос, длинное, украшенное вышивкой и жемчугами платье спадало до самой земли. Оплечье из самоцветов притягивало взгляд. Но более чем самоцветы сияли большие выразительные глаза.

– «Подойди ко мне, дитя моё, – произнесла Берегиня низким певучим голосом. – Дай я полюбуюсь на тебя! Давно я тебя ждала, когда же ты соберёшься меня навестить!

Милена подошла к Берегине и та поднялась ей навстречу.

– «Так вот ты какая, красавица и умница! – Берегиня любовалась Миленой. – Знаю, зачем ко мне пришла. Беда у вас творится, защита тебе надобна. Так вот возьми же эти дары, они тебе помогут!»

Берегиня протянула Милене меч и щит.

– «Это меч волшебный, он помогает тебе защищать свои границы, границы Внутреннего Мира. И щит непростой, видишь, его поверхность блестящая, зеркальная. Любой вред, отразившись в этом зеркале, вернётся обратно, откуда пришёл. А вот это – ракушка, да не простая, она даст тебе способность быть услышанной Мирозданием. Все твои просьбы, произнесённые в эту ракушку, будут немедленно услышаны и приняты к исполнению. Ну а чтобы у тебя хватило терпения дождаться, когда желание твой исполнится, вот тебе ещё один дар – Истинное Смирение.»

И в руках Берегини появился подсвечник со свечкой.

– «Что бы не происходило в наружном Мире, помни, только свет твоего Внутреннего Мира способен восстановить гармонию. И поможет в этом Смирение. Иди, дочь моя, с миром! И если будет тебе надобна моя помощь, только пожелай этого, и я приду и помогу тебе!»

Попрощалась Милена с Берегиней, поклонилась ей низко, села опять в карету, и кони быстрые помчали её обратно, откуда принесли.

.Прибыв на место, вышла Милена из кареты.

– «Да ты прямо амазонка!» – восхитился Иннокентий, окидывая взглядом меч.

– «Так, а теперь надо проверить границы, что там у нас творится!» – решила Милена.

– «Мы с тобой!» – гном уже взбирался на Семаргла.

– «Мне хватит и двоих из ларца,» – попробовала возразить Милена, но Иннокентий даже слышать ничего не захотел.

– «Защита границ – дело всенародное,» – солидно произнёс он.

В общем, осматривать границы отправились впятером.

И о, ужас! Границы были порушены, через дыры в заборе лезли всякие тёмные сущности очень подозрительного вида. Милена выхватила меч и кинулась в атаку.

Сущности хотели было дать отпор, но ничего у них не получилось – едва увидев себя в зеркале щита, она тут же лопались с громким треском. Тех, которые пытались не смотреть в зеркало и устремлялись прямиком на Милену, ждал острый меч: он колол, рубил, резал и с громкими хлопками сущности исчезали, лишь горстка пепла оставалась.

Рядом не покладая рук трудились двое из ларца и гном Иннокентий – они восстанавливали границы, укрепляли их камнями, строили забор высокий и крепкий, чтобы никто не смог преодолеть его.

Семаргл пел победную песню, и под звуки его мелодии камни словно бы росли в высоту, делая границы ещё выше. Ещё крепче. Подняла свечу повыше Милена и пошла вдоль границ. И от света этой свечи камни плотно прикипели друг к другу, никакая теперь сила их не сможет расшатать!

А когда управились, решила Милена устроить пир для всех жителей своего Внутреннего Мира.

Попросила она у Мироздания угощения для всех и пригласила на пир всех тех, кто помогал ей наводить порядок.

И пришли звери и птицы, гном Иннокентий и Семаргл, двое из ларца. И ещё много разных жителей. И устроили они праздник, пели, танцевали, веселились. И благодарили Милену за то, что порядок она навела и недругов прогнала, и границы укрепила, и что Семаргл теперь снова играет на флейте и песни поёт.

И до самого вечера длился праздник, а вечером Милена прилегла на пригорке, и задремала. А утром проснулась – а она опять в своей комнате, лежит на кровати, и кругом песок.

– «Эх! – вздохнула Милена, – всё только сон!»

Подошла она к окну, а на окне стоит свечка в подсвечнике. Точно такая же, как во сне! Тут же Милена спички взяла и свечку зажгла.

А потом в зеркало глянула – и увидела себя в образе амазонки, с мечом и с щитом. Улыбнулась сама себе, взяла веник и совок, и подмела полы во всём доме. Заодно смахнула песок со всех подоконников, столов. Стульев – отовсюду, где он лежал. На столе увидела раковину. Прямо как из сна.

– «А что, думает. Может. И правда, загадать желание?»

И произнесла:

– «Дорогое Мироздание! Прошу тебя, пусть двери и ставни в моём доме станут непроницаемы для ветров буйных, для бури песчаной! Пусть в доме моём всегда будет чисто, уютно, спокойно!»

И разнёсся тихий, лёгкий вздох, и поняла Милена, что её просьба услышана.

И далёкий голос Берегини тоже был услышан Миленой:

– «Да, дочь моя, благословляю тебя на чистоту, на красоту, на умение создавать и беречь уют и тепло твоей Души.»

И стала жить Милена, как хотела, как загадала. И жила так день, два, неделю, другую…

И вот стала замечать она, что вроде и подруг и знакомых у неё много, а никто в гости к ней не приходит, и к себе не приглашают.

И на концерт, несмотря на ветер, соседи пошли, а её, Милену, никто и не позвал с собой.

Задумалась Милена – почему так? Что случилось?

В доме чисто, от печки тепло и уютно, пирогами пахнет, а сидит Милена одна, даже угостить этими самыми пирогами не кого.

Поднялась Милена на чердак. И там чисто, сухо, тепло, и даже светло – окошко чистое, недавно мыла.

Сидит у окошка Милена и вдаль смотрит. И всё думает – как же так получилось, что осталась она в одиночестве?

Вдруг что-то мелькнуло за окном, раз, другой… Милена распахнула окно, и в него влетела её старая знакомая – белая сова.

«-Сидишь, грустишь?» – спросила сова, поздоровавшись.

«-Грущу», – согласилась Милена. Да и рассказала Сове, что вот осталась она почему-то в одиночестве. Потерялись все подруги, соседи не заходят, даже на базаре почти никто на неё внимания не обращает.

«-Уфууу! – ухнула сова. – Так ты же в своём Внутреннем Мире границы -стены воздвигла крепче и выше китайской стены! К тебе кто и захочет прийти, не сможет!»

«-И что теперь делать? – растерялась Милена. – Разрушить стену? Чтобы опять все кто ни попадя ломился внутрь и мусорил там?»

«-Это тебе решать, – что делать с твоими границами, стенами. Но если хочешь их как-то изменить, возвращайся к Берегине и проси у неё помощи. А я полетела, счастливо!»

Посмотрела Милена вслед улетающей сове, спустилась вниз, нашла раковину, и обратилась к Мироздания с просьбой отправить её в свой Внутренний Мир.

Вот легла она спать, и снится ей, что вновь на ней одежда амазонки, к поясу пристёгнут меч, в руке – щит зеркальный. И стоит она на знакомом холме и обозревает свои владения.

Да, чисто здесь, тихо. Но как-то грустно.

«-Иннокентий! – позвала Милена. – Выходи, дело есть! Семаргл, ты где?»

Зевая, и протирая глаза, из за дерева вышел заспанный гном.

«-А Семаргл в спячке, теперь нескоро его добудешься» – сказал Иннокентий и опять зевнул.

«-А почему тут такое сонное царство?» – задала вопрос Милена гному.

«-А так ничего же не происходит! – ответил тот. Каждый день одно и то же, одни и те же лица! Даже лёгкий ветерок сюда не может пробраться, принести чего-то свежего, хотя бы запахов новых. Стены то мы ого-го какие построили! Теперь вот думаем – то ли для мы ими защищены, то ли заключены в них,» – гном грустно вздохнул.

«-И что теперь делать? Как нам исправить это всё? – Милена повела вокруг руками. – Убрать стены – опять мусора нанесёт, оставить как есть? Тоже грустно. Что бы ты предложил?»

Иннокентий почесал в затылке.

«-Может, стены сделаем прозрачные, да ворота прорубим в стене? И стражников на воротах поставим, чтобы проверяли, кто с добром идёт, тех пропустить, а кто что недоброе задумал, тех гнать прочь.»

«-А что, это идея! – Милена одобрительно посмотрела на гнома. – Ты очень хорошо придумал!»

Гном очень мило покраснел и улыбнулся:

«-Да я что… Я ж о тебе пекусь, о твоём благополучии.»

Милена подошла к Алатырь-камню и погладила его. Тут же рядом возникли Двое из Ларца, почти одинаковых с лица. Потому что у одного красовался неплохой фингал под глазом, а у другого была рассечена губа.

«-Что, хозяйка, надобно!» – гаркнули они хриплыми голосами, похоже, спросонок.

«-А что это с вами, добры молодцы?» – гном сердито упёр ручки в бока и сдвинул брови.

«-Дак мы эта… Того… Будили друг друга…» – сбивчиво объяснили Двое из Ларца, опустив плечи.

«-Сплошное сонное царство…, – пробормотала Милена себе под нос, а вслух произнесла: -Слушай мою команду! Меня доставить к Берегине Рода, Семаргла разбудить, и вообще быть готовыми к любым переменам. Пора просыпаться!»

«-Слушаемся!» – радостно гаркнули Двое из Ларца и тут же на поляне появилась знакома карета.

И вновь ощущение полёта, и Милена опять на знакомой поляне.

И опять Милена увидела Берегиня Рода. В руках у Берегини были пяльцы с натянутой тканью, рядом стояла корзиночка с клубочками ниток. Блестел напёрсток на среднем пальце правой руки, и иголочка, воткнутая в шитьё, была похожа на солнечный лучик.

«-Добро пожаловать, дочь моя! – Берегиня отложила работу в сторону и поднялась навстречу Милене. – Я рада, что ты меня не забываешь!»

«-Я помню о тебе, у меня ведь твои подарки дома остались. – Милена поклонилась Берегине. – Но вот опять пришла к тебе за помощью и советом.»

И Милена рассказала Берегине о своих проблемах.

Берегиня засмеялась.

«-Тебе была нужна эта защита, чтобы восстановить силы душевные и телесные. Нужна была эта тишина, это время бездействия. Разве без пользы ты его провела?»

Милена задумалась.

«-А ведь и правда! Я и не хотела тогда выходить на улицу. Да и гостей не особо была готова принимать. Я и правда отдыхала. Но теперь я готова к переменам. Я хочу общаться с друзьями, я хочу принимать гостей, вновь выращивать цветы, ткать красивые ткани, шить наряды, петь красивые песни, танцевать зажигательные танцы. Да, но во внешнем мире по прежнему неспокойно!»

«-Но разве мешает это твоим соседям ходить в гости друг к другу? И разве люди не общаются между собой?» – Берегиня ласково улыбалась.

«-Я поняла! – Милена хлопнула в ладоши. – Я всё поняла! Но, дорогая Берегиня, как мне теперь исправить то, что я сделала? Мы решили, что стены вокруг моего Внутреннего Мира слишком толстые и высокие и их надо сделать другими. Но вот как, я не знаю.»