Текст книги "Краткий философский словарь"

Степень влияния философии Индии на Древний мир является предметом споров до сих пор. Неоднократно отмечалось сходство между учениями древних греков – от Пифагора, Платона до Плотина и учением упанишад. Хотя нет свидетельств тому, что кто-либо из греков знал санскрит и индийскую религиозную литературу, полностью исключать возможность индийского влияния на неоплатонизм нельзя.

Несомненно влияние индийской мысли на культуру Европы и Америки в XIX–XX вв., когда на Западе были основаны различные религиозно-философские общества (Теософское общество, общество последователей бенгальского мистика Парамахансы Рамакришны и его ученика Свами Вивекананды и др.). Признавали влияние на свое творчество индийской эстетики и философии Гёте, Шопенгауэр, Толстой. В англоязычном мире индийская религиозно-философская мысль оказала заметное воздействие на Р. Эмерсона, У. Торо, У. Уитмена и др.

ИНТЕРСУБЪЕКТИВНОСТЬ – общезначимость познавательного опыта, основа передачи результатов познания от одного субъекта к другому, основа обучения, научных контактов. И. – необходимое условие научной деятельности. В качестве предпосылки И. может рассматриваться в зависимости от философских установок исследователя наличие единых законов природы, общества и мышления, универсальная структура субъекта познания или форм познавательной активности, наличие «коллективного бессознательного». В феноменологии основанием И. служит наличие особого жизненного мира – совокупности первичных познавательных установок, в неокантианстве – наличие мира общезначимых ценностей. И. может пониматься не как исходный пункт познания, но как «горизонт» возможностей понимания, как итог коллективных усилий человечества (поздний Гуссерль, Бубер).

ИОАНН ДАМАСКИН (около 650–754) – византийский богослов, философ и поэт. Родился в христианской арабской семье. Получил энциклопедическое греческое образование. В своих трудах «Источник знания», «Три слова против порицающих иконы», «Священные параллели» выступает как систематизатор наследия ранневизантийской богословско-философской мысли. Разносторонность познаний позволила ему соединить разнородный мыслительный материал в единую замкнутую систему.

Главным сочинением считается «Источник знания», состоящий из трех частей. Первые две части – «Диалектика», содержащая изложение философии Аристотеля, и «Список ересей» – служат как бы философским и историческим введением к третьей части – «Точному изложению православной веры», представляющему собой первый опыт систематического изложения христианского богословия. Большое место занимает учение о Боге, космология, христология, антропология. По замыслу и структуре «Источник знания» предвосхищает «суммы» западных схоластов. В течение длительного времени эта книга служила учебником философии и богословия. В X в. она была переведена на славянский язык, в XII в. – на латынь.

В своих «Словах» в защиту икон И. Д. исходил из понимания иконоборчества как христологической ереси. Иконоборцы основывали свои возражения на ветхозаветном запрете кумиротворения, игнорировали Боговоплощение. Отвечая им, И. Д. писал: «Я не поклоняюсь веществу, но поклоняюсь Творцу вещества, сделавшемуся веществом ради меня, соблаговолившему вселиться в вещество и через посредство вещества соделавшему мое спасение». Исповедуя свою почтительную любовь к материи как творению Бога, он пишет: «Я поклоняюсь материи… она прекрасна… А с тех пор, как в нее вселилось Слово Божие, вещество стало достохвальным, а потому вещественные образы необходимы и имеют положительный смысл».

В полемике против обвинения его в идолопоклонстве И. Д. впервые проводит различие между «служением», подобающим лишь Богу, и «почитанием», оказываемым тварным вещам, к которым относятся и иконы. «Слова» И. Д. против иконоборцев являются его самым большим вкладом в православное Предание. В историю литературы И. Д. вошел как поэт, создавший ряд знаменитых церковных песнопений.

ИОСИФ ВОЛОЦКИЙ, в миру Иван Санин (1439–1515) – русский мыслитель, богослов, публицист, видный церковный и общественный деятель Московского государства. В 1578 г. причислен к лику святых. Основное произведение: «Просветитель, или окончание ереси жидовствующих». Вопреки сложившемуся о нем мнению как о начетчике, «законнике», стремящемся вписать церковь в структуру государства, стороннике обогащения церкви, И. В. – просветитель, пытавшийся в основанном им монастыре близ Волоколамска осуществить «Град Божий», реализовать первую в истории России рационалистическую утопию.

Его монастырский «Устав» – это развернутый проект социально-нравственного воспитания личности, форма публичной полемики с «архаистами», представителями древнерусского благочестия, воспитанными на слепом доверии к традициям. Для И. В. формирование «внутреннего» человека начинается со строжайшей дисциплины тела и разума, непрерывного образования, развития чувства ответственности, достоинства и свободной воли. Значительное место в этом процессе у него занимает не только следование общежительным правилам, нормам, церковным обрядам, но и церковное искусство, иконопись.

Критически выступив против реформации православия (ереси «жидовствующих»), И. В. впервые на Руси обосновывает двойственный характер истины: материальное («явленное в мире») – это предмет разума; Дух – выше разума, он – дело веры. Тем самым И. В. пытался в условиях усиливающегося тоталитаризма государственной власти восстановить утраченную еще в Византии «симфонию» церкви и государства, утвердить примат церкви в религиозно-нравственном смысле над волюнтаризмом царской власти. Воплощение в жизнь этой идеи требовало решения ряда политических, экономических, богословских вопросов, что нашло отражение в дискуссии 1505 г. по частному вопросу о церковном имуществе. Возглавляемое И. В. социально-политическое движение получило неадекватное название «стяжатели», или осифляне.

ИРРАЦИОНАЛИЗМ (лат. irrationalis – неразумное) – в узком смысле – философское течение XIX – начала XX вв., отвергающее разум как единственную основу человеческого бытия. В широком смысле И. – характеристика различных философских концепций, авторы которых существенно ограничивают место разума в мире и в человеческой жизни и предлагают в связи с этим изменить основные способы человеческой познавательной деятельности.

Он имеет много оттенков. За И. принимают отсутствие строгой логической выстроенности философского дискурса, использование элементов художественной образности, метафор, многозначность текста, отсутствие авторской позиции как выражения «привилегированной» интерпретации.

И. часто называют учение о непознаваемости мира. И. тем самым сближается со скептицизмом и агностицизмом. И. – это также декларирование существования иной логики, отличной от традиционного «бинаризма».

Этическая форма И. – признание абсурдности, бессмысленности человеческого существования в нечеловеческом, неразумном мире, безнадежность попыток гармонизации отношений между человеком и миром. И. может быть также связан с признанием существования в самом человеке противоположных сил, не подчиняющихся единой логике.

И. порой приобретает характер особой онтологии. И. в этом смысле – признание существования хаоса как скрытой основы мира, придание особого онтологического статуса случайности; рассмотрение социального как арены действия неразумных сил; оценка творчества как спонтанного иррационального процесса, пронизывающего всю человеческую жизнь. И., следовательно, предполагает «неразумие» мира, нерациональные формы существования человека, невозможность рационального взаимодействия человека и мира.

Понятие иррационального как антитезы разума, как неразумного в течение длительного периода не играло в философии существенной роли; доминировал образ Логоса, лежащего в основе мира. Все отклонения от рационального мироустройства рассматривались как запланированное «исключение из правил». «Отклоняющиеся» шальные атомы Эпикура являлись своего рода ассимиляцией иррационального единой логикой разума.

К И. нельзя отнести теистические учения. Сторонники религиозной философии проводят различие между ограниченными возможностями человеческого разума и Разумом абсолютным, Логосом, но не лишают всё окружающее смысла. Образы цели, идеала, провидения, искупления, спасения выражают «сверхрациональный» смысл всего существующего. Теизм исключает хаос как основу абсурдности человеческой жизни; устанавливает соответствие между деятельностью человека, Богом и природой.

Новое время рассматривает законы разума в качестве универсальной основы всего существующего. Иррациональному нет места в мире, оно сводится к индивидуальным ошибкам разума, к «изнанке разума» и не играет существенной роли в человеческой жизни. Но уже в XVIII в. появляется идея обращения к природе (Ж. Ж. Руссо) как к источнику «естественности», говорящей не языком разума, но чувства. «Естественное» как основа социальной жизни приобретает черты антиразумности. Маркиз де Сад, развеяв руссоистскую идею природности как подлинной социальности, вносит иррациональную ноту в понимание природы, показав, что насилие, безумие и смерть в обществе проистекают из разгула природных страстей.

Иррациональное как сущность художественного творчества оказывается в центре внимания немецких романтиков (Ф. Шлегель). Идеи Кьеркегора, Шопенгауэра, Ницше сделали иррациональное синонимом человеческой свободы. В борьбе с всесилием разума, с гегелевским панлогизмом выдвигается идея обоснования сущности человека как недетерминированного «разумом-Логосом», «разумом-социальностью», даже собственным «разумом-целью». «Жизнь» – особая реальность, находящаяся вне Бога, природы, культуры, с ее непрерывностью, текучестью, – ломает перегородки между объектом и субъектом, материальным и идеальным, становится царством иррационального. Человек – выразитель И. жизни – воплощенное противоречие, нарушение закона тождества, синтез «того же самого» и «иного» («философия жизни»).

В этот период в философии складывается двойственное отношение к И. Сфера социального рассматривается в И. как сфера существования тождественного себе индивида, как сфера «объективации», где исчезает подлинное человеческое бытие, поглощаемое фантомными образованиями – социальными институтами и институализированными формами сознания. Социальная «псевдорацинальность», разум без человека и без Бога становится новой сферой иррационального. Кьеркегоровский сумасшедший, повторяющий, что «Земля круглая», есть выражение такой псевдорациональности. Полная детерминация человека внешним ведет к возникновению особого «отрицательного» иррационального как формы отчужденного бытия.

По отношению к современной философии оценки «рационализма» и «И.», строго говоря, неприменимы. Место понятий Бога, Единого, Абсолюта в современной философии занимают понятия Иного, Бытия, трансцендентного. Эти понятия не дают возможность объективировать, зримо представить ту реальность, которая стоит за ними, но выполняют роль познавательных, нравственных, эстетических регулятивов, избавляющих философское сознание от самодовольного антропоморфизма и «рациоцентризма». Идея разума как «зеркала природы» отошла в прошлое. Разум человека, несущий на себе печать социально-исторической ограниченности, не может претендовать на окончательную оценку всего существующего. Попытки человека войти «на равных» в игру мировых сил, правил которой он не знает, требуют дополнительного оснащения разума механизмом иронии (Р. Рорти). Разум современной философии не пытается подчинить себе окружающее, он утверждает себя как специфически человеческий способ бытия, как необходимый элемент мира, к которому неприменимы антропоморфные характеристики рационального и иррационального.

ИСИХАЗМ (от греч. hesychia – покой, безмолвие, отрешенность) – мистическое религиозно-философское учение, возникшее среди христианского монашества в Египте, Палестине, Малой Азии в конце III в. Возродилось в XIV в. в Византии (Григорий Синаит, Григорий Палама) В И. основной формой связи человека с Богом признается Его молчаливое созерцание.

В начальный период распространения и укрепления И. он находился под определенным влиянием идей неоплатонизма, в частности идеи «развоплощения» человека, выхода его за пределы собственного тела. Собор 553 года отделил исихию от неоплатонизма, осудил Оригена и его ученика Евгария, отстаивавших идею «развоплощения». Исихия стала рассматриваться как приобщение к «воплощенному Логосу» – Христу с помощью молитвы. Практика И., «умное делание», содержит в себе ряд приемов, способствующих концентрации внимания, «собирания» мысли. Это и произнесение молитвы с ритмичной задержкой дыхания, и особое согнутое положение молящегося, сидящего на низком сиденье. Сама молитва должна быть немногословной. В практике И. содержится надежда на преображение всего человеческого существа, на обожение человека в этой, земной жизни.

В XIV в. Григорий Синаит считал, что с помощью исихии можно освободить ум человеческий от закона греха и смерти, от первородного греха. Цель жизни человека, наделенного с помощью Бога разумом, состоит в постоянном совершенствовании, в стремлении к истинному знанию видимых и невидимых вещей. Основная задача человека – сделать свой ум способным прямо взирать на Бога и непосредственно от Него принимать божественные мысли. Пределом постижения является чистое созерцание догматов веры – Троицы (троичной природы Бога) и двойной природы – божеской и человеческой – во Христе. Одна из самых больших опасностей, грозящих человеку, – это своеволие ума, сон разума, отдавшегося на волю фантазии, которая коварно играет запомнившимися человеку его собственными греховными помыслами. Тело, не прошедшее реального изменения, если не причина, то посредник греха. Поэтому невозможно отделить борьбу с грешными помыслами от задач изменения плоти, которая должна перестать продуцировать грешные помыслы. Обожение человека касается не только души, но и тела. Плоть человека изначально свята и нетленна.

Григорий Палама развил учение об обожении в И. Он выступил против рассечения человека на рациональное и чувственное начала. Воссоздание человеком себя как цельности, единства души и тела позволяет человеку прикоснуться к божьему свету – энергии, в которой и проявляется присутствие Бога в мире. Молчание, безмолвие и есть способность созерцания Бога не опосредованно, а непосредственно. И. оказывается органическим соединением апофатического и катафатического путей познания Бога: невозможность познания Божественной сущности сочетается с признанием возможности созерцать в форме особого знания «выступления» Бога в мире – Божественные энергии, Благодать. Молчание в И. – это не абсолютная немота, это непереводимость переполненности смыслом на язык мертвых знаков, это священное символическое безмолвие.

Движение И. распространилось в России, ярко проявилось в иконописном творчестве (Феофан Грек, Андрей Рублев), в деятельности преподобного Сергия. Определенное богословское продолжение И. нашел в лице «нестяжателя» Нила Сорского.

ИСКУССТВО – практически-духовная деятельность по освоению и воплощению эстетических ценностей. И. есть ядро эстетической культуры, которая, в свою очередь, включает в себя эстетические ценности, эстетические потребности и способности (эстетическое восприятие, эстетический вкус и эстетический идеал), деятельность по их освоению и воплощению, эстетическое воспитание. Эстетическая деятельность может быть внехудожественной: эстетические аспекты присутствуют в деятельности ученого, социально-преобразовательной деятельности, в быту, в спорте и т. п.

И. – это специализированная эстетическая деятельность. Оно существует для реализации эстетических ценностей, максимально активизирует эстетические переживания. И. концентрированно выражает эстетическое отношение к миру. В отличие от эстетического переживания, которое может присутствовать в любом виде деятельности, сопровождать ее, И. моделирует особую реальность – художественную, в которой эстетическое освоение мира заключено в особую «рамку», отгорожено от целесообразно-утилитарных видов деятельности.

В истории человеческой культуры издавна сосуществовали, сталкиваясь, а порой и переплетаясь, взгляды на И. как на подражание природе (мимезис), интерпретация И. как творческого самовыражения, знаково-символическая концепция. То или иное понимание сущности И. неотделимо от понимания мира, природы человека и взглядов на общество. В зависимости от понимания сущности И. определяются его функции и происхождение.

Понимание И. как подражания действительности, ее отражения возникает в античности и остается популярным вплоть до XX в. Для Платона искусство – это подражание миру чувственных вещей. Царство идей может стать предметом созерцания только мыслителя, художник создает «тени теней». Поэтому художественное произведение обманчиво, препятствует познанию истины, хотя и заразительно.

Для Аристотеля И. также основывается на подражательной способности. Подражание – это по существу познавательная способность. И. как подражательная деятельность включает также моменты удовольствия, которое основывается на радости узнавания. И. говорит о возможном, о том, что «могло бы случиться». Поэтому оно не погрязает в воспроизведении частностей, в чем и превосходит описательность истории.

Аристотелю принадлежит разработка понятия катарсиса – очищения человеческой души от низменных страстей посредством созерцания – особой формы познания. И. обязательно включает элемент удовольствия, воспитывает, расширяет познавательный кругозор. Такой взгляд на искусство был весьма популярен в античности и в более позднее время. По словам Плутарха, переход от незнания к знанию труден, подобен резкому переходу от тьмы к свету. Искусство необходимо как низшее звено в познании. Основное назначение искусства – воспитание ума: «Как учитель детей наставляет на ум, так людей уже взрослых – поэты».

Отношение к И. как к подражанию природе – «лучшему мастеру форм» – характерно для эпохи Возрождения. Воспроизведение природы и лучшего ее творения – человека – основная задача И., достижение внешнего правдоподобия оказывается сферой приложения специального знания – анатомии, математики, статистики. Деятели художественной культуры Возрождения ориентировались на идеал, выверенный с помощью точного знания. С другой стороны, художественная культура Возрождения – это культура признания безграничности творческого развития человека, его совершенствования; она стирала грани между телесным и духовным, «внешнее» делала равноценным «внутреннему». «человеческий взгляд на мир» (линейная перспектива в живописи) становится преобладающим. Так рождается «иллюзионизм» – удвоение реальности, в котором закрепляется абсолютность человеческой субъективности.

В XVII в. французский теоретик классицизма Н. Буало также исходит из принципа подражания природе, однако он, опираясь на идеи французского рационалиста Р. Декарта, его программу очищения разума от страстей, выдвигает идею подражания природе не в ее чувственно-вещных характеристиках, но как постигаемой разумом структуре. Критерием красоты оказывается ясность, выявляемая только разумом, – особая модель человека нового времени, согласно которой познавательная способность тождественна сущности человека, определяет и воспитательное назначение И.

В век Просвещения основное назначение И. и его сущность также определяются его познавательной функцией. Художник ничего не изобретает, однако он наделен более острым зрением, нежели обычный человек, который не может самостоятельно увидеть истинное положение вещей. Познавая, И. морализирует, становится «школой нравственности», воспитывает гражданина. Познавательная природа И. в эпоху Просвещения становится основой выполнения им не только морально-воспитательной, но и идеологической функции – «приговора о явлениях жизни».

Для сторонников теории самовыражения И. является безграничной сферой проявления ничем не ограниченной активности. Представители немецкого романтизма рассматривали его в качестве внутреннего шифра души художника. «Музыкант, – писал Новалис, – изымает существо своего искусства из самого себя, и никакое подозрение, что он подражает кому-то, не может коснуться его». Эмоциональная перегруженность так понимаемого И. делает его естественным средством «заражения» читателя, зрителя эмоциями автора. И. с этой точки зрения превращается в исповедь. По мнению Л. Н. Толстого, И. опирается на единство душевного опыта людей: «Искусство есть деятельность человеческая, состоящая в том, что один человек сознательно известными внешними знаками передает другим испытываемые им чувства. А другие люди заражаются этими чувствами и переживают их».

Знаково-символическая концепция рассматривает И. не в привычной системе «человек – мир», но либо как абсолютно замкнутую, автономную систему деятельности, либо как форму связи человека с чем-то запредельным, с Богом. История подхода к И. как к знаково-символической системе – это его современная история. Однако и в прошлом существовал подход к И. как к деятельности, результаты которой открывают нам дорогу в иной, потусторонний мир.

Особенности иконописи как элемента художественно-эстетической культуры можно понять только в рамках символической концепции И. На иконе как целостном религиозно-эстетическом символе за явным постоянно угадывается тайное – «письмена Бога».

Современное И., в котором отсутствуют строгие правила, каноны, символика которого далека от религиозной, тем не менее чаще всего функционирует в рамках знаково-символической концепции. По мнению современного испанского мыслителя Х. Ортеги-и-Гассета, И. идет по пути «дегуманизации», то есть изживания «слишком человеческого» содержания: индивидуальной ограниченности, субъективной пристрастности, самонадеянного стремления художника-творца к самовыражению. Лишь когда художник поймет, считает Ортега-и-Гассет, что его задача – конструирование выдуманного мира, а не исповедь и не проповедь, он станет подлинно свободным, сможет с помощью И. совершить невозможное – изменить наше видение мира, изменив с помощью метафоры наши переживания. Такой инструмент И., как метафора (особый художественный прием, связанный с перенесением свойств одного предмета на другой), – «игрушка, которую оставил человеку Бог» – позволяет постичь то, что находится слишком далеко от нас, до чего мы не можем «дотянуться» с помощью понятий. Метафора – это своеобразная «удочка» по уловлению разнообразных сторон бытия, это «мыслеобраз». С помощью метафоры мы становимся способными разрушить «иллюзионизм», воспроизведение привычного образа реальности.

По поводу происхождения И. существует ряд теорий. Сторонники биологизаторской концепции, выдвинутой еще Ч. Дарвином, усматривают исток И. в потребности привлечь внимание живого существа противоположного пола, всячески украшая себя. К данной концепции с известными оговорками можно отнести и психоаналитическую теорию З. Фрейда. И. возникает из аффективных конфликтов психики; И. – форма вытеснения и видоизменения влечений человека (использование энергии элементарных влечений для более высоких целей).

Игровая теория (Г. Спенсер, Г. Аллен, К. Гросс и др.) причины возникновения И. усматривает в потребности расходования человеком нерастраченной в трудовой деятельности энергии, в необходимости «тренировки» для усвоения социальных ролей. В рамках магической теории И. оказывается формой различных видов магии, вплетенной в повседневную деятельность первобытного человека. Г. В. Плеханов, сторонник трудовой теории, считал, что И. – «дитя труда», а не игры; полезные качества предметов затем становятся объектом художественного наслаждения.

Трудовой процесс, магические действия, игра, манипуляции по «привораживанию» сексуального партнера в мифологическом мышлении первобытного человека составляли единое целое. Миф для первобытного человека был универсальной формой жизни и мысли, необходимой формой освоения окружающего. Все четыре версии происхождения И. можно назвать лишь абсолютизацией универсальной синкретической (нерасчлененной) формы архаической человеческой деятельности – мифа.

Мифу присущи те особенности, которые можно обнаружить в современном художественном произведении: эмоциональная насыщенность, образность, вариативность, ценностная окрашенность, отсутствие субъект-объектной противопоставленности. Однако, если современное художественное произведение окрашено личностно-смысловым отношением, то «праискусство» ориентировано на коллективную значимость. Так, в изображении фигур, столь часто встречающихся в архаической культуре, гиперболизированы плодоносные функции женщины, имеющие коллективно-родовую значимость. Образность первобытного искусства не носила метафорический, «переносный» характер, а имела значение символа, онтологически (бытийно) связанного с символизируемым. Символ в рамках мифологического мышления – не изображение или обозначение вещи, но сама вещь. Прекрасные «обобщенные» изображения животных на стенах древних пещер – это не любование движением в «чистом» виде, это овладение животным через создание изобразительного символа движения. Наконец, совмещение, казалось бы, несовместимых признаков в одном изображении – появление, например, множества ног у животного или изображение человека с головой животного (что мы назвали бы свободной игрой фантазии), – есть воплощение принципа «оборотничества» мифа, превращаемости всего во всё.

Можно утверждать, что И. не тождественно мифу, но выросло из универсальных структур мифологического освоения действительности, содержащего в себе познавательные, магические, игровые, предметно-деятельные моменты. И. и до сих пор несет в себе элементы мифологического мышления; невозможно понять И., не учитывая его сходства с мифом.

Проблема функций И. тесно связана с представлениями о его сущности, его происхождении, направлении его эволюции. Если ограничиться простым перечислением функций, то можно назвать следующие: эстетическая функция, познавательная, коммуникативная, гедонистическая (функция наслаждения), эвристическая (творческая), катарсическая («очищающая»), социально-организующая, воспитательная, игровая, компенсаторная.

По поводу содержания функций И. и соотношения их между собой до сих пор ведутся споры. Если И. есть сгущение, концентрация эстетического отношения к действительности, осуществляемая с помощью моделирования особой художественной реальности, иллюзорного мира, который не претендует на подлинность, то эстетическая функция И. будет не «первой среди равных», но основной, определяя особенности проявления других функций.

Эстетическое воздействие И. выражается, по словам крупнейшего отечественного психолога Л. С. Выготского, в «отсроченной реакции», опосредованной сложной работой мысли. Катарсическое воздействие художественного произведения и выражает собственно его эстетическую сущность. И. очищает нашу душу, просветляет, видоизменяет наши эмоции с помощью «сострадания и страха», как писал еще Аристотель. Оно обращает человека к самопознанию, преображая «фальшивые» театральные слезы в настоящие. Оплакивая смерть трагического героя, зритель фактически предощущает возможности, которые таит в себе его собственная смерть, эстетическое переживание носит обобщенно-символический характер. Оно воздействует на нашу познавательную способность в целом, а не способствует познанию конкретных явлений, оно интенсифицирует нашу внутреннюю жизнь, но не формирует отдельные поведенческие навыки. Эстетические эмоции есть сигналы пробуждения в нас способности к творчеству, жажды осмысленной, свободной жизни. Поэтому жесткое разделение познавательной, воспитательной, игровой функций И. не имеет смысла, можно говорить лишь о различных модусах, способах функционирования И. в нашей жизни.

ИСЛАМ (арабск. – покорность) – наиболее поздняя по времени появления монотеистическая религия. Возникла в начале VII в. на Аравийском полуострове. Основное догматическое положение И.: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – посланник Аллаха». Возникновение И. сопровождалось появлением священного Корана, который, согласно богословской традиции, был ниспослан Аллахом через архангела Джабраила в форме откровений в проповедях, обращенных к соплеменникам.

По вопросу об авторстве Корана в науке существуют две точки зрения. Некоторые ученые усматривают в языке и стиле Корана несколько слоев, из которых лишь самый ранний относится ко времени пророка Мухаммеда, и считают памятник результатом коллективного творчества ряда лиц, создававших его на протяжении многих десятилетий. Согласно другой, господствующей точке зрения, творцом Корана был Мухаммед. Коран – это собрание проповедей Мухаммеда перед новообращенными или еще не признавшими новое учение. Отдельные части Корана были собраны, отредактированы и в окончательном виде разделены на 114 глав (сур) уже после смерти Мухаммеда, в середине VII в. В Коране отсутствует систематическое изложение основ мусульманской религиозной догматики; в нем содержатся лишь основные положения, которые позднее были разъяснены и приведены в систему исламскими богословами.

Среди людей, не исповедующих И., особо выделяются иудеи и христиане – «люди Писания». Согласно догматике И., эти люди верят в того же Бога, что и мусульмане. Бог посылал им Моисея (Мусу), Иисуса (Ису), Гавриила (Джабраила), деву Марию (Мариам) с тем, чтобы они несли слово Бога. Однако люди исказили и забыли учение. Поэтому Аллах направил своего последнего пророка Мухаммеда с божьим словом – Кораном. Это как бы последнее предупреждение и попытка наставить «неверных» на путь истинный, после которого должен наступить конец мира и Суд, когда по делам своим люди попадут или в райские сады, или в адский огонь.

Главные обязанности верующего: пятикратная молитва, пост в месяц рамазан (ураза), обязательная благотворительность (закят), паломничество в Мекку (хаджж). Несмотря на множество различных течений в И., главными из которых являются суннизм и шиизм, среди мусульман существует стойкое убеждение в принадлежности к единой общности людей, объединенных общей верой, традициями, начальной историей и общими интересами в мире. Идея превращения религиозной общности мусульман в единство политического порядка неоднократно выдвигалась и поддерживалась крупными исламскими государствами и религиозными центрами.

ИСПОВЕДЬ – в христианстве – осознание человеком своих греховных помыслов и деяний и раскаяние в них перед священником в таинстве покаяния. И., покаяние – категории христианской антропологии и религиозной психологии.