Текст книги "Своя дорога"

Глава двадцать девятая

На этот раз мы не стали сжигать сапоги: обошлись тем, что оставили их перед вторыми дверями. Все равно мор уже добрался до дома Лаланна, да и новые шить больше было некому.

После выноса трупов я остался чинить входную дверь, волшебник удрал готовить новое лекарство, а чучело с разряженным арбалетом забилось в угол, выставив перед собой стилет – пройти в подземную часть дома девчонка не решилась. Мое мнение – в таком виде ей и делать там нечего. Пусть для начала сложит в сторонке оружие да скинет грязные тряпки, иначе в дом не только черный мор, но и обыкновенные вши проберутся.

Особой жалости к драчунье я не испытывал, хотя подобие уважения появилось. Эта девушка походила на бродячего, плешивого, уставшего от голода и пинков котенка. Только не маленького и бестолкового, а мускулистого поджарого подростка, успевшего отрастить когти и зубы. Одичавшего и готового постоять за себя. Бьющего до крови протянутую руку, даже если она несет спасение. Способного на любой поступок, лишь бы добиться своего.

Уважаю людей и животных с таким характером, но в жизни предпочитаю обходить стороной, уж больно много проблем несут с собой озлобленные дикари.

Да, с девчонкой что-то срочно надо было делать. Для начала – раздеть, обследовать, нет ли признаков болезни, и если нет – срочно помыть! Заодно посмотреть, как девица себя поведет. Если продолжит брыкаться – выставить обратно на улицу.

Желание быстрее закончить с неприятным для обеих сторон делом заставило меня принять решение, которое гостье наверняка не понравилось бы, зато сильно ускоряло ее возвращение к нормальной жизни. Я сделал вид, что мне нет дела ни до чего, кроме ремонта двери, и принялся выбирать подходящие доски среди разбитой в драке мебели, постепенно приближаясь к приблуде. Стоило пугливой лани оказаться в пределах досягаемости, как я настиг ее в один прыжок и сделал то, что давно хотел – лишил сознания.

Раздеть догола и скинуть грязные тряпки в камин было делом пяти минут. Еще пара секунд ушла на то, чтобы заколотить дверь досками – сойдет на пару часов. Оружие я свалил в пустую корзину: освобожусь, перепрячу.

Перекинув безвольное тело через плечо, отнес его в бассейн, полный теплой воды. Служанка, попавшаяся по дороге, застыла с круглыми глазами, увидев странную ношу, но ничего не сказала, а лишь последовала за мной.

– Помоги мне, – попросил я добрую женщину, аккуратно опустив девчонку в воду.

Служанка, сообразив, что надо делать, уселась на корточки рядом с бассейном и принялась тереть мочалом безвольные худые руки незваной гостьи. На лице вышколенной хозяйскими стараниями прислуги не отразилось даже капельки недовольства, словно отмывать потасканных побирушек с улицы было для нее обычным делом.

Серая грязь сползала с девушки, словно вторая кожа, обнажая розовую от усердия банщицы шкурку. В мою задачу входило приподнимать и поворачивать тело гостьи, когда требовалось. Это оказалось нелегким занятием: буквально после получаса трудов я вымок до нитки.

Надо сказать, чистота не сильно украсила девчушку, хотя волосы приобрели золотистый оттенок, а веснушек на лице поубавилось. Еще вместе с грязью смылось лет восемь: теперь найденыш выглядела не старше семнадцати. И по-прежнему оставалась бледной, словно моль. И слишком худой, чтобы любоваться ее нагим телом. Тут впору было пугаться или строение скелета изучать. Хорошо, хоть следов болезни не обнаружил.

В процессе мытья я почувствовал, как на мгновение напряглись, а потом снова расслабились мышцы девушки. И все… Хитрая драчунья выбрала роль вялой куклы, не способной сопротивляться.

Ну и лиса… Придется вести себя осторожно, иначе есть шанс получить еще один удар по столь дорогому для меня месту.

Валандаться с девицей после купания я не стал – сгрузил ее на кровать, предоставив женской заботе. И пусть только попробует причинить служанке вред! Живо шею сверну, как куренку.

Очень хотелось самому помыться, но починить сломанную дверь казалось важнее, поэтому я дождался, пока на найденыша наденут рубаху, и выпроводил прислугу вон, а потом сам ушел, заперев дверь на ключ – так спокойнее. На большее просто не было ни времени, ни сил.

Ничего, в некоторых случаях одиночество и страх идут на пользу. Глядишь, девушка посидит, подумает, да и поумнеет.

Примерно через час возни со сломанной дверью, когда мысль о еде стала навязчивой и перешла в разряд мечтаний, прибежал сирин, проверить, как идут дела. Увидев, что освобожусь я не скоро, юноша сжалился и пустил в ход магию. Его волшебство поставило доски на место без помощи рубанка и топора. В четыре руки мы быстро справились с починкой. Потом колдун оплел защитным узором всю внутреннюю сторону двери – для большей надежности.

Закончив колдовать, Агаи бросил задумчивый взгляд на корзину с арбалетом и отчего-то шепотом попросил:

– Поговоришь с девушкой, ладно? Только не рычи на нее и не пугай!

«Не рычи». Глупости. Хорошая порция страха – лучшее средство по предупреждению неприятностей.

Не став комментировать свои мысли вслух, чтобы не попасть под водопад нравоучений на тему морали и милосердия, я перевел разговор в другое русло:

– Скажи служанке, пусть приготовит еще воды для купания и накроет стол. Есть хочу, как сотня вампиров после недельной голодовки.

Волшебник кивнул и скрылся, крикнув уже из глубин коридора:

– Не задерживайся, мне тебя еще лечить и повторную перевязку делать!

Да, тварь поработала зубами славно – повязка за час пропиталась кровью, да и болело сильно. Собственно, из-за этой боли я так долго и провозился с починкой, стараясь лишний раз не тревожить руку.

Удовлетворенно оглядев дверь, которая стала крепче прежней, я подхватил корзину с арбалетом (надо спрятать ее от греха подальше) и спустился в гостиную. Там, еще на пороге, обострившимся чутьем голодного человека уловил аппетитный запах вареной курятины и улыбнулся – ну хоть что-то приятное за день случилось.

Не успел сделать и пары шагов, как Морра с радостным щебетом кинулась мне под ноги, пытаясь повиснуть на руке. Видно, истосковался ребенок в одиночестве, и куклы не помогли. Придется бедняжке еще потерпеть с полчасика, пока единственный доступный для общения товарищ обретет человеческий вид.

– Морра, детка, мне надо вымыться и полечиться. Потом – покушать, а затем мы с тобой немного поиграем.

Великий Ирия… слышал бы кто мои слова…

Девушка сидела на кровати, вжавшись спиной в стену. Увидев меня, она побледнела и застыла, словно статуя, настороженно отслеживая каждое мое движение. Я тщательно запер за собой дверь и прошел в мыльню – смывать кровь, пот и налипшую в городе заразу.

С купанием возился долго, оттер кожу до скрипа везде, кроме раненого плеча. Выбравшись из бассейна, рубаху не надел (все равно предстоит перевязка). Мой полуголый вид вызвал у незнакомки новый приступ страха.

Мо шизане… Овца пугливая. Лучше бы раньше боялась, до того как меня лягать.

Я запер дверь и стал ломать голову над тем, как обеспечить нам нормальный сон без оглядки на сумасшедшую.

Стоило заняться раной, как прибежала Морра, чирикнула что-то по-своему и деловито устроилась рядом, решительно завладев пострадавшей рукой. Я возражать не стал – слишком хорошо помнил возможности малолетней целительницы.

Девчушка, не прикасаясь к телу, не отводя серьезного взгляда от разодранной плоти, накрыла место укуса растопыренными ладошками. И тут же теплые иголочки магии закололи кожу. Потом боль резко усилилась, заставила меня скрипнуть зубами, а затем – внезапно прошла. Некоторое время рана еще горела, как от несильного ожога, но и это ощущение схлынуло, оставив легкий зуд.

Закончив лечение, Морра отодвинулась, и я посмотрел на плечо. Никакого напоминания о ранении, кроме струпьев, которые отвалятся через пару дней.

– Спасибо, малыш, – погладил я по голове целительницу, поднял ее на руки и пошел в гостиную. После того как боль исчезла, ничто не могло отвлечь мой пустой желудок от вожделенной пищи.

За столом уже сидел Агаи, торопливо орудуя ложкой.

– Как Рис? – спросил я, усаживая девочку рядом с собой.

– Шив, – невнятно ответил сирин, не потрудившись проглотить еду.

– А лекарство? – поинтересовался я.

Сирин, не отрывая взгляда от тарелки, кивнул головой:

– Хотово. Оштывает. И твое – оштывает.

На последних словах юноша поперхнулся, глянул на меня укоризненно – мол, мешаешь нормально поесть голодному человеку, и вгрызся в кусок лепешки. Про замарашку с улицы он даже не спросил – наверное, успел позабыть. Через пять минут, на ходу проглотив последний кусок, лекарь убежал к пациенту.

Я ел не спеша, стараясь растянуть удовольствие. Морра, которая пообедала без нас, только баловалась, пытаясь кормить меня с рук. Пришлось приструнить шалунью, иначе понадобилось бы срочно менять штаны, заляпанные похлебкой.

Покончив с ужином, я набрал в тарелку еды и отправился к нашей злобной постоялице. Морра хотела бежать следом, но я отослал ее играть, объяснив, что сейчас вернусь. Девочка скривила расстроенную мордашку, но ныть не стала. Что-что, а слово «дисциплина» она уже знала настолько хорошо, что не грех бы у нее другим поучиться.

Девица по-прежнему сидела в углу, уткнувшись лицом в тощие колени.

Безнадежна… Совсем от страха соображать разучилась. Наверное, хочет на ночь остаться одна на улице. Так я тоже не против, легко могу устроить!

Водрузил исходящую ароматным паром миску на каминную полку и, решив не задерживаться в компании ненормальной, оставил ее одну. Девчонка, протестуя, слабо вскрикнула. Я остановился. Худенькое тело девушки сотрясала сильная дрожь, заметная даже на расстоянии.

Пришлось снова звать служанку – пусть поговорят… По-своему, по-женски. Вряд ли служанка удержится от соблазна посплетничать о своем господине и его гостях. Может, узнав нас получше, девица успокоится и придет в себя. Ведь больше всего люди боятся неизвестности.

Оставив женщину щебетать, пошел искать Морру, которая успела затеряться в многочисленных комнатах усадьбы. Обнаружилась она рядом с соплеменником – Агаи цепко держал малышку за шиворот, сердито высвистывая нравоучения. Похоже, егоза уже успела напроказничать.

Я подхватил Морру на руки, избавив сирин от лишних забот, а девочку от нотаций, и решил ненадолго составить компанию усталому другу, постояв у кровати недужного. Выглядел милитес неважно: он тяжело дышал, с болезненными хрипами выталкивая из легких воздух, кожа блестела от пота, а на кистях рук виднелись круглые свежие кровоподтеки.

Сирин то и дело обтирал пылающего больного мокрой губкой, пытаясь сбить жар. Судя по всему, следующие дни пройдут для Риса на грани между жизнью и смертью.

– Помощь нужна? – поинтересовался я на всякий случай.

– Нет, спасибо, – отмахнулся аптекарь, – пока не нужна. Лучше пригляди за Моррой, а то она уже несколько раз пыталась залезть руками в отвары.

– Так и пустил бы.

Совет дал от всей души: я помнил почти мгновенное заживление укуса.

Агаи сердито глянул на непрошеного советчика и тут же замер с открытым ртом:

– А ведь верно! Кто знает, может, она сумеет улучшить лекарства!

Ну хуже девочка их точно не сделает.

Надо ли говорить, что в следующую минуту малышку допустили к драгоценным горшкам. Меня же волшебник выгнал прочь, заявив, что я отвлекаю целителей.

Не больно-то и хотелось. Все равно кому-то надо следить за новой постоялицей, уж больно она агрессивная.

Вернулся вовремя: девица как раз кралась к выходу – служанка снова убежала на кухню. Увидав меня, беглянка залилась розовой краской по самые ключицы и прилипла к стене как приклеенная. Ее испуг неожиданно вызвал в душе досаду: и чего, спрашивается, смотрит на меня как на отъявленного душегуба? Плохого ей ничего не сделали, а даже наоборот: помыли, одели, приютили, накормили в конце концов!

Я уселся на диван, демонстративно не обращая внимания на гостью, и налил себе бокал вина.

Определенно, после нелегкого дня просто необходимо расслабиться.

Девушка отодвинулась еще дальше, переместилась ближе к выходу.

Хочешь уйти? Да пожалуйста! Могу облегчить задачу.

С этими мыслями я встал с места и отошел в сторону, сопроводив сей акт шутливым поклоном. Девушка судорожно вздохнула, остановилась, а потом медленно пошла к ближайшему креслу и села в него, не спуская с меня настороженного взгляда.

Так и знал! На то и рассчитывал. Женская логика ходит непостижимыми путями, но чаще всего – супротив мужской. Вот если бы даму попробовали остановить… Тогда бы она непременно постаралась удрать. А так… какой интерес, если не держат?

Вернувшись на место, я снова взялся за вино и на одно мгновение, словно сомневаясь, замер с занесенной бутылкой над чистым бокалом. При этом не забыл окинуть задумчивым взглядом девушку и… налил только себе, а ей пододвинул вазочку с нежно-зелеными пастилками.

Барышня вспыхнула еще ярче и сама схватилась за бутылку, щедро плеснув себе по самый край.

Ага, значит, смелая. Ну-ну.

Хотя наивная бравада моей собутыльницы очень смешила, я постарался скрыть свои чувства, с самым серьезным видом представившись:

– Дюсанг Лирой.

– Эрхена, – сказала девушка, ошарашив меня в одно мгновение.

Ее голос… Он удивительно не соответствовал ни ее сути, ни невзрачному облику: глубокий, низкий, бархатный. Услышь я его случайно, весь день предавался бы фантазии, дорисовывая облик таинственной дамы. И предстала бы в моих мечтаниях яркая брюнетка с черными как смоль волосами, томными манящими глазами, загадочной улыбкой, сводящей с ума всех половозрелых мужчин, но никак не это малолетнее чучело!

Между тем девушка, неправильно истолковав изумленный взгляд собеседника, сравнялась по цвету с гранатом, смутилась и поправилась:

– Эрхена Этвеос.

И снова ее голос пробрал меня до кончиков пальцев, вызвав приятное томление в чреслах.

Вот это да… Интересно, а морских дев в ее роду случаем не было? Хотя нет, глаза не зеленые.

Девушка, не ведавшая моих дум и желаний, потянулась к вину, пригубила. Видно было, что ей не понравилось, но тем не менее она смело отпила сразу половину бокала. Буквально через несколько минут глаза Эрхены заблестели, худенькие плечики перестали казаться деревянными, гостья расслабилась и забралась в кресло с ногами, поджав под себя узкие плоские ступни. Потом снова приникла к кубку, в одно мгновение прикончив содержимое. Видно, заимствованная у алкоголя смелость девушке понравилась.

Я снова долил вина. В конце концов, чем еще ее можно занять? Нормально общаться мы не в состоянии. Остается только пить, иначе девицу со страха снова потянет на подвиги.

Новая порция быстро оказалась в желудке начинающей пьянчужки. На этот раз Эрхена даже не остановилась, сразу выпила вино до конца. Пришлось повторить. Несколько раз.

И как в нее столько влезло?

В самый разгар молчаливого веселья, когда девушка уже лыка не вязала, у нас прибавилось собеседников – прибежала Морра. Она с ходу залезла мне на колени и с любопытством уставилась на хмельную незнакомку. У той, в свою очередь, брови тоже удивленно поползли вверх и странным образом там остались, словно невидимый шутник придержал их двумя пальцами. При этом глаза Эрхены окончательно потеряли осмысленное выражение, а потом и вовсе – закрылись. В следующее мгновение она стала заваливаться на бок.

Ну наконец-то! Я, признаться, уже устал ждать.

Оттащить девушку в комнату прислуги и сгрузить на постель было делом пяти минут.

Я полюбовался на спящую и усмехнулся сам себе – уж больно забавно закончился день. А потом вернулся к сирин за настойкой из «волчьего корня» на серебряной воде с наложенными заклинаниями. Ее горький вкус моментально испортил благодушное настроение, так что, когда сирин посоветовал мне для усиления колдовства больше сквернословить, с удовольствием воспользовался подходящим советом.

И умудрился же я подпустить к себе это волчье отродье?!

Проснуться пришлось вместе с рассветом. Сделать это в комнате без окон было совсем не просто. Хорошо еще, утро непонятным образом пробралось в гостиную, разнося свой зыбкий свет по коридорам. Неясные блики и разбудили меня. Чтобы не тревожить спящих, я прихватил одежду с оружием и выбрался облачаться в коридор. Дожидаться завтрака не имело смысла, все равно служанка еще спала и видела десятый сон, поэтому я заглянул к Агаи.

Сирин дремал около постели притихшего Риса. Тот больше не метался в жару, но выглядел так, словно его слепили из воска. Правда, синяков на теле не прибавилось, больному было немного лучше, чем вчера. А может, мне просто хотелось так думать – всегда жалко терять хорошего человека.

Объяснив целителю, куда ухожу, я пресек неуместные попытки удержать меня в доме, кратко и доходчиво растолковав, что думаю по поводу такой заботы. Агаи огорченно похлопал глазами, но оставить больного одного не решился. И это было правильно, мне, в отличие от Лаланна, помощь не требовалась.

Вероятно, в отместку за своеволие, сирин мстительно заставил меня выпить двойную порцию лекарства. Тошнота, появившаяся еще с вечера, сразу усилилась, отравив едва начавшийся день, так что дом я покинул в удивительно плохом настроении, не забыв напомнить магу про гостью. Агаи пообещал присмотреть за девушкой и в случае чего наложить какое-нибудь заклинание.

Сонная служанка закрыла за мной двери, вручив запасные ключи, и я вышел на улицу, сразу окунувшись в подзабытый смрад – на могильнике варваров в Пустоши и то лучше пахло! Желудок тут же взбунтовался, и меня вывернуло прямо на дорогу.

Чтоб ту паскуду лохматую, что на меня пасть раззявила, на том свете разорвало!

Придя в себя, немного постоял, прислушиваясь к крикам чаек, с успехом заменявших в Сырте привычных ворон, и решил начать поиски с вершины холма – с кладбища. Тех, кто любит играть чужими жизнями, всегда тянет на погосты. Авось и на этот раз злобный маг не окажется исключением – сирин сказал, от рун на домах явственно попахивает некромантией.

По дороге к кладбищу мне пару раз попались группы подонков, похожих на сытые волчьи стаи. Хотя о чем это я – волки намного милее.

Вопреки ожиданию, драться с бандитами не пришлось – злой и вооруженный прохожий не показался им легкой добычей. Я тоже не стал цепляться к негодяям. Во-первых, повода не было, при мне они никого не трогали, а во-вторых, я не любитель забав типа «пятеро на одного». Но стоило пройти пару кварталов, как пришлось пожалеть, что не задержался «поговорить» с мародерами: на глаза попалась их жертва – растерзанная девчушка лет четырнадцати. Несчастной перерезали горло после того, как всласть поиздевались. И никто, никто не защитил ребенка! Забились по углам как крысы! А ведь наверняка все видели и слышали. Даже сейчас из пары домов наблюдали за тем, что происходит на улице.

Я отнес тело к костру. Пусть хоть после смерти к душе убитой придет успокоение.

Пройдя еще немного, понял – в своих рассказах Рис ничего не преувеличил! Уже через час блужданий от моей веры в человечество почти ничего не осталось. Лишь однажды удалось повстречать в этом царстве безумия светлую душу – у ворот богатого дома я увидел жреца. Он сидел рядом с умирающим прямо в дорожной пыли, держа его за страшную черную руку, и монотонно читал молитвы. Молящегося совсем не волновало, что он может сам заболеть. Неподалеку от них устроились две жирные чайки. Они спокойно ждали, когда человек уйдет, надеясь на свою долю добычи.

Проходя, я приподнял шляпу и слегка поклонился жрецу, отдавая дань уважения, а потом кинул в подол когда-то белого балахона пару серебряных монет. Жрец благословил меня, проводив удивленным взглядом, – видно, не часто в последнее время его баловали пожертвованиями. А я заметил рядом со служителем неизвестных богов здоровенный тесак и еще больше проникся уважением к столь мудрому человеку – добро добром, а себя защищать тоже надо!

В общем, проплутав по городу добрых четыре часа, я оказался наверху, у кладбищенских ворот. Посидел там немного на большом камне, осматривая Сырт и размышляя, откуда начинать поиск. Решил остановиться на двух заброшенных домах. Даже не домах – развалинах, много лет тому назад оставленных хозяевами. В каждом городе есть такие. В них обычно селятся бездомные бродяги, отбросы общества, которым некуда податься. А иногда слава подобных жилищ такова, что даже преступники не рискуют в них оставаться.

Увы, меня ждало разочарование: в подозрительных дворах ничего не обнаружилось.

И кто подскажет, что делать дальше? Можно попытаться проверить каждый дом, но это отнимет столько времени, что все горожане успеют умереть.

Надо было придумать что-то другое. Но вот что?

Пришлось пожалеть, что не притащил с собой сирин: я не маг и многое не вижу, хотя часто чувствую. И когда становлюсь… не собой, способности резко возрастают. Так что, если попробовать…

Хоть и не хочется мне превращаться бог весть в кого, а другого выхода нет. Пожалуй, единственный шанс найти источник заразы – это преобразиться.

Чтобы не послужить причиной зарождения новых легенд и страхов, придется вернуться к кладбищу. С этим местом традиционно связаны жуткие сказки. Одной больше, одной меньше – неважно.

Преобразился в ближайшей гробнице, стоя на ломких, истлевших остовах – да простят мне усопшие это кощунство. Трансформировался полностью: необходимы были все возможности второго тела. Да и не оборотень я – не умею меняться частично.

Сначала, когда рассматривал город, ничего не происходило, но потом… Потом в воздухе проявились тонкие струйки ядовито-зеленого цвета. Они тянулись вверх, как мелкие нитчатые пузырьки в потревоженном болоте. Струек было девять. По числу грехов человеческих.

Шутник, однако, этот маг! Чтоб его демоны к себе во время колдовства утянули…

Я присмотрелся ко дворам, из которых сквозило зеленой заразой, стараясь запомнить их расположение и то, что находится рядом.

Надо сегодня успеть проверить хотя бы один!

Домой добрался затемно. Хвала Ирие, почти без приключений. Почти – если не считать встречи с компанией вампиров на одной из улочек. Нежить при виде меня рванула задними дворами, не дожидаясь драки. Видно, князь крепко промыл своим подданным мозги, запретив со мной связываться. Или они просто искали способ выкрасть малышку и не хотели лишний раз привлекать внимание и терять бойцов.

А колодец я все-таки нашел. В опрятном ухоженном дворе, полном цветущих растений. Больше всего меня удивило отсутствие запаха разложения, хотя вода просто сочилась смертью. Мне даже повторно трансформироваться не пришлось, чтобы ее почувствовать, хватило человеческой ипостаси.

Обследовать колодец не стал – утренняя дурнота так и не прошла, дополнившись еще и головокружением, я побоялся сверзиться вниз. Вот приведу Агаи, решим на месте, что дальше делать.

Домой добрался полностью разбитый и опустошенный. Есть не хотелось, и я надолго застрял в бассейне, желая смыть с себя не только пыль, но и впечатления, покрывшие душу отвратительной коростой. Вода немного помогла – на сердце стало легче. Правда, когда одевался, заметил – шатает меня, словно под ногами не земля, а зыбкие острова учинарку. Хотелось растянуться прямо тут, на холодном каменном полу, прижавшись к нему всем телом.

С трудом пересилив это нездоровое желание, сделал несколько шагов, но до кровати не дошел: ноги внезапно подкосились, и я рухнул на пол. Почти сразу перед глазами появились тощие щиколотки Эрхены. Девушка схватила мою руку прохладными пальцами, не обращая внимания на сквернословие.

Волшебник недоделанный, с какой стати твоя защита не сработала?!

Даже в таком состоянии я сообразил, что заразился.

А потом мир вокруг поплыл, как дешевые чернила на письме, попавшем под дождь, и я провалился во тьму.