Текст книги "Своя дорога"

Не знаю, какой вес в местном обществе имел Лаланн, но в его подчинении оказалось неожиданно много народа: как только эпидемия пошла на убыль, в дом зачастили люди. Милитес встречал их наверху.

Новости, которые приносили гости, были неутешительными: теперь Сырту грозила не болезнь, а умножающаяся с каждым днем нежить. И если раньше оборотни вербовали себе сторонников из добровольцев среди больных людей, то теперь чаще всего жертве не оставляли выбора.

Из всех этих разговоров я вынес только одну мысль – сваливать надо, и поскорее. Терять друзей или еще один месяц глотать горькое снадобье, которое подсовывал мне Агаи каждый день после еды, очень не хотелось.

Нет, бежать надо! И независимо от того, найдем мы проводника или нет. Подумаешь, полетает сирин лишний часок, выглядывая дорогу, небось крылья не отвалятся!

Мои размышления прервал вид двух господ, с удобством устраивавшихся на невысокой ограде прямо напротив наших дверей. Оранжевые всполохи над головой сразу выдали их намерения.

Следим… Нагло и не скрываясь… Придется идти к Лаланну с просьбой открыть другую дверь. Не по душе мне идея плутать по слабо знакомому городу, пытаясь уйти от хвоста.

И кому это мы так понадобились?

Пинком открыв дверь, я выскочил из дома и в один прыжок оказался около незнакомцев.

Увы, вампиры ребята быстрые, реакция у них хорошая. Шпионы сиганули с ограды, скатившись вниз по склону в чужой сад и оставив на кустах клоки одежды. Лезть следом желания не возникло. Да и незачем. Самое главное выяснил – наше убежище обнаружено. Значит, стоит ждать в ближайшее время непрошеных гостей.

Я вернулся в дом и выложил свои соображения Лаланну. Тот вампирам под окнами, конечно, не обрадовался, но принял весть о подобравшейся нечисти довольно флегматично, только плечами пожал и сказал:

– Хоть и не хочется, а пора уезжать из Сырта. Эпидемию я с вашей и божественной помощью пережил, а вот нашествие нежити пережить уже не получится. Могу составить компанию до предгорий Гун безаар, у меня там усадьба. Одно непонятно… Дюс, зачем вы так торопитесь в гости к птицам? Поверьте, для людей там ничего хорошего нет.

Интересно… В первый раз я услышал от земляка слова неприязни. До этого он был весьма лоялен в высказываниях. О чем я и не преминул напомнить.

Рис улыбнулся:

– Я не хотел обижать своего гостя. Тем более что он спас мне жизнь. Агаи очень хороший юноша. Хотел бы я сказать то же самое о его соплеменниках. Хотя… Вполне вероятно, что это мне так не везло. В конце концов, в Сырт чаще всего попадают беглые преступники. По ним не стоит судить обо всем народе.

Вот оно как… Интересно. Надо будет внимательно присмотреться к этому проводнику.

Агаи известие о вампирах тоже не особенно удивило. И не обеспокоило. Со стороны посмотреть, так я оказался самым пугливым!

Свою невозмутимость волшебник объяснил просто:

– Я еще несколько дней тому назад опутал наш дом заклинаниями от нежити, теперь ей не пробраться.

Ах ты… Нет, парень неисправим! Опутал он заклинаниями… А я-то думаю, как нас так быстро обнаружили?! Да нежить видит охранные символы лучше того, кто их сотворил!

Ладно, ругаться поздно.

Я коротко и сухо объяснил Агаи последствия его скоропалительных решений, принятых без совета со взрослыми, и пошел укладывать вещи. На всякий случай. А прогулку к проводнику отложил на послеобеденное время.

Эрхена отнеслась к нашим сборам с тревогой. Без слов было ясно – ее мучил вопрос, что с ней станется. Тащить с собой молоденькую девчушку откровенно не хотелось. Оставлять на съедение нечисти – тем более. Значит, особого выбора нет – придется взять. Тем более что Рис, кажется, готов стать певунье покровителем. Уж не знаю, какие интересы преследовал мужчина: на роль любовницы девица со своими мощами явно не тянула. Его служанка много аппетитнее.

Ладно, не мое дело.

В конюшнях Лаланна нашлось достаточно лошадей и один конюх, который перенес эпидемию благодаря тому, что воды не пил вовсе (если судить по сизому носу и набрякшим мешкам под глазами). Однако за лошадьми ухаживал хорошо. Глядя на чистые, лоснящиеся бока животных, сразу становилось понятно, почему Рис держит старого пьяницу.

За обедом мы провели небольшой совет, решая, что делать дальше. Эрхена, узнав свою дальнейшую судьбу, повеселела и взялась помогать служанке, задействовав в этом полезном деле заодно и Морру.

Чем больше я думал о будущем, тем больше склонялся к мысли уходить без визитов на сторону. К чему нам в пути незнакомый человек? До предгорий Рис доведет, а дальше мы с Моррой подождем в его усадьбе, пока сирин слетает к своим.

Когда я высказал свою мысль, Агаи возмутился:

– Так нельзя! Нас ждут!

Сирин уперся бараном, не слушая доводов разума. В качестве главного аргумента маг ссылался на то, что проводнику известны все «подводные камни» здешнего края. Особенно тех мест, что на границе с Юндвари. В конце концов, мне пришлось сдаться и отправиться на встречу вместе с аптекарем.

Лаланн провел нас через систему запутанных ходов, порой узких настолько, что протиснуться получалось только боком, а порой не уступавших обычной городской улочке, и вывел в город через маленький дом, гнездившийся на узком уступе ближе к пристани. Именно там, в нижнем городе, в одном из строений жил проводник.

Вопреки моим ожиданиям, он нас действительно ждал, наплевав на страх смерти, и выглядел при этом очень неплохо. Этот холеный мужчина мне сразу не понравился. Мало того что он явно относился к категории людей, способных, вывесив баранью голову, торговать собачатиной, так еще и чисто внешне не годился в проводники. Не похоже было, что он хаживал расстояния длиннее дорожки от дома до экипажа.

Упитанное рыхлое тело, ухоженные руки с отполированными ногтями, напомаженные блестящие волосы, тщательно разделенные ровным пробором, и хитрые веселые глазки, утопленные в круглых щеках. Торгаш, ростовщик, успешный маг, гм… чиновник при финансах – да, но вечный странник, живущий от найма до найма… Ни за что!

Я тут же решил, что устрою вечером Агаи промывку мозгов и объясню, почему не стоит идти с этим человеком. Чтоб мне сдохнуть, ждать нам от балагура беды!

В остальном придраться оказалось не к чему: нас приняли как дорогих гостей, в мгновение ока организовав такой стол, что его величеству впору. Я есть не стал. На всякий случай. Не нравились мне ни сам дом, ни его улыбчивые обитатели. Будь моя воля… ушел бы отсюда сразу.

Зато сирин погрузился в общение с головой, наслаждаясь каждой минутой. Хозяин тоже не спешил, выставлял на стол все новые блюда. И откуда в обнищавшем городе взялось столько еды?

Я порывался несколько раз встать, но каждый раз меня усаживали на место под новыми предлогами. В конце концов, часа через два Агаи, заметив мое недовольство, стал раскланиваться, и нас отпустили, оставив в моей душе недоумение – зачем так яро привечали? Хотя это выяснилось, стоило только шагнуть из столовой в гостиную: мое бедро пронзила боль – в ноге торчала, покачивая оперением, короткая метательная стрела. Почти моментально тело онемело, сделалось деревянным, и я упал на пол, уткнувшись лицом в камень. Падая, успел заметить испуганное лицо Агаи, его шевелящиеся губы, и скорее понять, чем услышать:

– Прости.

Прости?!!

А потом меня выволокли на середину комнаты, поставили, придав устойчивость заклинанием.

От парализующего снадобья мысли текли медленно и вязко, словно патока. Казалось, что все, кроме меня, двигаются безумно быстро. Вот по каменному полу разбежались огненные дорожки и загорелись свечи. Они образовали сложный узор пентаграммы, в центре которой стоял я. А потом появилась прекрасная женщина: белокожая, синеглазая, томная. Однако вместо ее красоты в глаза лезла уродливым пятном черная родинка на груди.

В моем заторможенном мозгу родинка и ее обладательница слились воедино, превратившись в странное чудовище. И я его признал…

Глория!

Уловить, что говорила королевская шлюха, оказалось выше моих сил – слова сминались в жуткую кашу, разделить их не представлялось возможным. Однако я видел, как Глория поднесла к губам что-то похожее на трубку, дунула, и в мою сторону полетела, блеснув металлом, тонкая игла.

Тут мне стало по-настоящему плохо – тело скрутила такая боль, словно в вены влили расплавленный свинец. Я был беззащитен и способен только на одно – умереть, но плоть решила по-другому. Она, не дожидаясь конца, сделала единственное, что могла, – потеряла человеческий облик. И весьма своевременно, потому что сердце, гулко бившее о ребра, стукнуло последний раз и остановилось на несколько томительных секунд, подняв во мне волну настоящей паники. А затем вместе с изменениями все вернулось на свои круги: прошла боль, снова затрепыхалось сердце, мысли прояснились. И заодно пришло понимание – эти идиоты считали меня демоном!

Я огляделся, заметил Агаи, бледной тенью замершего у стены, вспомнил его слова и подумал: «Убью!»

Глава тридцать вторая

Глория шагнула к самой границе огненной полосы, рискуя поджечь подол своего дорогого бархатного платья. Любовница короля Наорга сделала нетерпеливый жест рукой, и лже-проводник торопливо пододвинул ей кресло.

– Дюсанг, как же приятно наконец увидеть ваше истинное лицо! – буквально пропела эта стерва, избегая, однако, смотреть мне в глаза. Было заметно, что спокойствие и уверенность у нее показные. Женщина беспрестанно щелкала пальцами, перебирая крупный жемчуг длинного ожерелья. Лишь огромное желание узнать причину странных поступков врагов удержало меня от немедленной расправы над крылатой ведьмой. Ведь всего одно движение – и ее голова покатится по полу. А я вдогонку еще и пну! Однако сначала информация, а веселье потом.

Я, не спеша, огляделся по сторонам, подсчитывая охрану.

– Глория, милочка (два человека с мечами наголо у дверей)… почему ты прячешь от меня свои прелестные (еще два за спиной с копьями, держатся неуверенно, один совсем мальчишка)… глазки? Разве (сирин в углу, «проводник» прямо по курсу, руны вырисовывает. В общем, выбраться можно, если только Агаи по-настоящему колдовать не примется)… ты не хочешь насладиться победой?

Вопрос задал из чистого интереса, заметив, что никто из присутствующих не осмеливается смотреть мне в глаза.

Синеглазая фурия делано рассмеялась:

– О нет! Встретиться взглядом с демоном – последнее дело. Все знают о ваших способностях выжигать разум!

– Зря боишься, тебе выжигать нечего, – больше от злости, чем из желания вывести мелкую тварь из себя, бросил я.

Однако фраза подействовала на женщину, как волчий вой на пугливую кобылу, она закусила удила и понесла.

– Ненавижу тебя! – зашипела красотка, вскочив с места. – Самоуверенный болван! Тупой мужлан! Выродок, возомнивший себя небожителем! Ублюдок незаконнорожденный!

Вот оно как… Даже до происхождения моего докопалась. Хотя… если Агаи раскрыл ей правду о моей истиной сути, догадаться было просто: дядя на демона никак не тянул.

А потом, когда обычные ругательства закончились, из прелестного ротика Глории полилась поэзия, достойная пьяного матроса. Ругаться и не смотреть на предмет ругани оказалось довольно сложно, поэтому красавица напряглась и так сжала кулаки, что наверняка рассекла ногтями кожу.

Эк нашу даму разобрало! Однако одного у нее не отнять – отваги. Ведь считает меня порождением преисподней и по-прежнему не боится гадости говорить!

Красивое лицо Глории исказилось. На секунду даже померещилось, что ее клыки немного больше обычных и испачканы кровью. Впрочем, просто показалось. Слишком сильно в этот момент женщина походила на гарпию.

Истерику прервал громкий посвист хозяина дома. Глория вздрогнула, замолкла, сделала несколько глубоких вздохов, успокаиваясь, а потом улыбнулась и сладким, насмешливым голоском произнесла:

– Вам ли обвинять меня в глупости? Ведь это вы, Лирой, пойманы в магический круг!

А вот это верно. Я был действительно туп, прозевав змею за спиной.

– И это я! Я! Стану твоей хозяйкой, демон! Слышишь?! Я!!! И ты сделаешь все, что прикажу!

О боги, как же она в это верит…

На короткий миг даже сомнение появилось – а правильно ли я оцениваю ситуацию? Вдруг правда – демон и не смогу рукой двинуть без чужого веления?

– Прикажи, коль не врешь!

Глория вскинула руку и просвистела фразу на языке сирин.

Ну не дура ли? Или уверена, что демоны знают все языки?

– А перевести? – миролюбиво напомнил «птичке» о своей необразованности.

Глория ошарашенно уставилась на меня, а потом оглянулась на хозяина дома:

– Эцлах? Ты все правильно сделал?

Тот уже деловито тянул из кармана маленькую книжицу. Я пожал плечами – «хозяева» хреновы, даже ритуал как следует выучить не потрудились. Демонов они подчиняют.

– Мо, император демонов, появляется в разных видах, но чаще змием с пастью огненной… Не то, – бормотал колдун, перелистывая страницы. – Сондо – крылатый леопард с жалом скорпиона… Не то. Куун… появляется в виде огромного быка… Зосон…

Чем дольше бормотал маг, тем становилось смешнее. Да любой начинающий некромант справился бы быстрее и качественнее! Я не смог удержаться от смешка, глядя на то, как нервно притоптывает моя «хозяйка» башмачком, с раздражением взирая на сообщника.

– Вот! – торжествующе ткнул пальцем Эцлах. – Азааре! Принц преисподней!

Великий Ирия! И эти туда же!

– Приходит в теле, подобном ежу…

Прямое оскорбление моим острым шипам.

– …имеет голос хриплый и сильный…

Я нормальный мужчина, а не скопец… каким еще может быть голос?

– …подсчитывает души, живущие в грехе, и взглядом низвергает их в преисподнюю…

Будь это правдой, мои противники сами растворялись бы в воздухе без следа, а я не таскал бы на теле метки от шрамов!

– …управляет двумя сотнями легионов духов!

Так вот что надо этим красавцам! Непобедимой армии захотелось? Ну тут они промахнулись. Поймали, да не того! Вот, наверное, настоящий принц сейчас потешается у себя в преисподней… Не демон я! Не знаю, откуда такая уверенность. Просто – не демон, и все! Даже Агаи говорил, что не видит во мне демонического начала.

И тут меня пробило – а ведь друг мой дутый знает истину! Однако все-таки притащил меня в ловушку!

Я оглянулся на аптекаря. Вопреки ожиданию, Агаи взгляда не отвел, а напротив – уставился мне прямо в зрачки, напряженно ожидая то ли выжженных мозгов, то ли низвержения в подземную бездну. И надо же… Именно на предателя мой взгляд не подействовал! То ли грехов за душой висело немного, то ли за время пути маг притерпелся к страшному товарищу. А еще у аптекаря едва заметно дрогнули губы, словно он что-то хотел сказать.

– Действуй!

Шепот родился прямо в глубине уха и заставил вздрогнуть.

Это кто? Агаи?! Неужели чувствует, чем дело закончится?

Досада, промелькнувшая во взгляде сирин, дала повод усомниться в его здравомыслии.

Я снова повернулся к Глории. «Хозяйка» упорно глазела на пряжку моего ремня. Эцлах сверял с книжным рисунком линии на полу. Видно, искал причину несговорчивости демона.

С бесцельным времяпрепровождением в неинтересной компании пора было заканчивать. Еще додумаются до чего-нибудь смертельно опасного. С дуру-то.

– Господа, а вы, часом, не хотите изложить мне суть просьбы? – вежливо поинтересовался у претендентов на корону властителя мира.

– Не просьбу, а приказ! – тут же вскинулась Глория.

Приказ так приказ, чего к словам цепляться?

– Хорошо, приказ, – подтолкнул я даму к действиям.

– Эцлах, он действительно не сможет выйти из круга? – вместо ответа красавица повернулась к колдуну.

Осторожничает, стерва! Кожей чувствует мое желание свернуть ей шею при первой возможности.

Эцлах еще раз обошел вокруг пентаграммы, сверяясь, и кивнул:

– О да! Я начертил ее в полном соответствии с формулой!

Забавно. Интересно, а тот, кто составлял эту формулу, хоть раз вызывал демона? Или просто руководствовался чужим рассказом, принятым на веру?

И Глория решилась:

– Ты должен вернуть нам наши земли!

Историю я учил плохо. Разве что отдельные военные кампании. А уж настолько древнюю не помнил вообще.

– Это от каких до каких границ?

– От Ингахии до наших нынешних земель!

Бедный Фирит, не тех подданных он уничтожал, однако. А аппетит хорош, подобных империй не существовало даже в древности. Или все-таки существовало?

– Не многовато будет? Пустошь-то вам зачем?

– Не тебе об этом заботиться, мурло тупоумное! – огрызнулась Глория. – Ты подчини эти земли, остальное – наше дело!

О, Ирия, спасибо тебе за запас терпения! И как я эту жабу до сих пор не удавил?

– Это все? – смиренно поинтересовался на всякий случай.

Жадность человеческая не имеет границ, впрочем, жадность других существ тоже.

– Нет! – быстро ответила Глория. – Еще ты сделаешь меня королевой!

Точеные плечи развернулись, глаза заблестели, спина выпрямилась, и на миг преступница действительно стала похожа на настоящую властительницу. Не хватало только золотой диадемы с каменьями. И мудрости не хватало, еще сильнее, чем короны и желанных земель.

– А как же Морра? – делано вздохнул я.

Вот тебе и защитники Избранной!

– А Морра останется залогом твоего послушания, и если все сделаешь как надо, я верну девчонку! – презрительно усмехнулась Глория.

Это была самая неприятная фраза. Она заставила меня моментально прекратить весь этот балаган.

– Вернешь? А разве она у тебя? – осторожно спросил, стараясь не выдать своего волнения.

Я ощутил движение в углу: по-видимому, для Агаи новость тоже оказалась неожиданной.

Глория слегка пожала плечиками, снова присела на стул, тщательно расправив складки платья, и широко улыбнулась:

– Скоро ее приведут!

А вот этого позволить нельзя!

Я внутренне напрягся, решая, кого убивать первым. Глория была ближе, но колдун внушал больше опасений. Маг, даже самый плохонький, может в самый неподходящий момент подложить здоровущую «свинью». Так что начну с него. Только как?

Внезапно судьба решила выдать авансом маленькую, но все-таки козырную карту: Глория неожиданно поднялась с места и резко сказала, обращаясь к подельнику:

– Хватит! Надень на него амулет! А потом пусть выходит из круга.

И снова беспокойное шевеление за спиной.

Возражать Глории я не собирался, правда надевать магическую вещь тоже. Я просто ждал. Маг подошел к самой границе, держа в руках массивный пластинчатый браслет из резной кости, скрепленный железными звеньями в форме рун.

– Протяни руку, – потребовал мужчина.

Я и протянул. К его горлу. А потом сдавил так, что все услышали, как хрустнули сминаемые позвонки и хрящ гортани. Маг захрипел и задергался, пытаясь расцепить смертельный захват. Тяжелое украшение выскользнуло из ослабшей руки и грохнулось на пол. А следом за ним упало мертвое тело.

Быстрая расправа над несостоявшимся вершителем чужих судеб повергла окружающих в шок. Вместо того чтобы действовать, они замерли неподвижными статуями.

Первой опомнилась Глория. Она метнулась к дверям, оттолкнув замешкавшихся стражников. И еще на бегу принялась трансформироваться, в одно движение освободившись от платья и обрастая перьями на бегу. Ближние к выходу слуги ринулись прикрывать удирающую госпожу. Те, которые стояли за нашими спинами, решили повоевать – метнули в демона копья. От одного я успел уклониться, а вот второе чуть не поймал собственной грудью – неожиданно выручил сирин. Он заслонил меня своим хлипким телом, прикрывшись воздушным щитом. Копье легко продавило щит аптекаря, но полет свой замедлило, и я успел уйти в сторону. Железное острие чиркнуло предателя по плечу, и Агаи болезненно вскрикнул.

Этот странный поступок отсрочил магу смерть – Агаи был вторым в моем списке. Теперь же я хотел знать, что у этой сволочи на уме. И каков стервец, умудрился-таки сделать меня своим должником!

Я шагнул навстречу стражникам, и те, передумав биться, бросились вон. Однако свое дело верные слуги выполнили – Глория скрылась. Агаи кинул ей вслед огненный шар, но только зря – интриганка уже исчезла за дверью. Догонять беглецов я не стал: оставался нерешенным более насущный вопрос.

Я смерил Агаи недобрым взглядом, и сирин сделал шаг назад:

– Я все объясню!

Теперь уже я шагнул.

Маг побледнел, но больше пятиться не стал:

– Потом, Дюс! Если хочешь убить – потом! Я не сбегу! Сейчас Морра в опасности! У Глории много магов, без меня вы не сможете защититься!

– С какой стати я должен тебе верить?

– Я скажу то, что спасет твою жизнь! Тебе больше нельзя превращаться в человека!

– Это почему? – Удивлению не было предела. Не думал я, что «милый» облик может кому-то доставить удовольствие, и меня попросят его не менять.

– Твое тело человека… умерло.

Что?!

Неет… Нет. Нет! Это невозможно!! Я ведь не падал без сознания и даже на секунду не терял память! Я все помню! Как это – умерло?! Сердце стучит, как миленькое!

Маг развел руками:

– Ты перекинулся в тот момент, когда почти умер.

– И что? – с нехорошим чувством вспомнилось, что сердце действительно ненадолго останавливалось.

– Этот яд не выводится из организма. От него неизвестно противоядий. Стоит только попытаться вернуть человеческое тело, и… ты умрешь! Видишь, если бы я хотел навредить, то не открыл бы правды! Дюс… Поверь мне! Еще раз поверь!

Вот это сюрприз… Это что же мне, до конца моих дней ходить в таком виде?

Я представил себе, как разбегаются при одном моем появлении люди с улиц, а арбалетчики начинают стрелять еще на подъезде к городским стенам, и выругался. И так не красавец, а тут новая напасть. Мне теперь только отшельником в Пустоши жить! Святой старец Лирой, эдхед то!

– Ладно, пойдем как есть, – бросил с досадой аптекарю, закрутив в узел желание расквитаться за подстроенную ловушку. – Но помни: лишнее движение, и ты труп!

– Не хочешь узнать, почему я так поступил? – тихо спросил бывший друг, по-прежнему не двигаясь с места.

– Не сейчас! – отрезал я и натянул по брови капюшон плаща.

Любопытство вещь не смертельная, переживу, а вот домой надо спешить… пока туда не добрались ищейки Глории.

– У Глории в окружении все колдуны такие, как этот? – Я пнул мимоходом остывающий труп.

– Нет, Дюс! – опомнился аптекарь и потрусил к выходу. – Среди заговорщиков есть настоящие маги, намного сильнее меня! Просто Глория поспешила, не стала их дожидаться.

Плохо. Очень плохо!

И мы побежали по улицам, сопровождаемые испуганными воплями случайных прохожих и звуком захлопывающихся ставень и дверей. Я хорошо представлял себе ужас горожан: мало того что по городу прокатилась такая напасть, как чума и мародеры, а за ними – вампиры и оборотни, так еще появилось шипастое чудовище в лохмотьях, похожее на демона из преисподней. Вестник новой волны безумия и смерти, явившийся за душами. И ведь не объяснишь, что мне их души до… одного места, со своей бы разобраться!

Возвращаться тайными путями Риса мы не стали. Нам больше не было дела до заставы вампиров у дома: вряд ли они станут ломиться за нами следом. Кровососы хоть и нежить, но высшая, и чувство страха им хорошо знакомо.

Дверь открыл Рис. Коротко глянул в мою сторону и отошел пропуская. Лязгнул о железные скобы засов, встав на место. Только после этого Лаланн спросил:

– Что случилось?

И ни грамма удивления или страха на лице. Сначала я не понял, отчего? Потом дошло: все домашние имели удовольствие лицезреть этот облик, пока я валялся без сознания.

– Потом расскажу! – бросил я на ходу и буквально слетел в гостиную по ступеням.

Только там удалось облегченно перевести дух – Морра сидела на диване и возилась с ворохом лоскутков, выбирая из них поцветастее, ей помогала в этом нелегком деле Эрхена. Увидев вошедших, малышка с простодушной радостью вскочила, усыпав камень пола обрезками, и кинулась ко мне, пропищав:

– Дюс!

Эрхена встревоженно замерла, прижав к груди, точнее, к ее подобию, кружевной лоскуток. В отличие от ребенка девушка понимала – от хорошей жизни шипами не обрастают.

Я подхватил девочку на руки и обернулся к хозяину:

– Надо проверить все двери и усилить их защиту. Рис, слышишь? Все двери! Пусть девушки тебе помогут.

Я хотел услать всех прочь и поговорить с Агаи наедине.

Рис удивленно поднял бровь, а потом сказал:

– Хорошо, Дюс, я прослежу.

Я не стал убирать клинок в ножны, Эрхена, глядя на это дело, убежала и вернулась уже со своим арбалетом (ну и кто, хотелось бы знать, ей его отдал?!). На лице девушки одно чувство сменяло другое: сначала черты лица исказили страх и тоска, затем – приятие неизбежного, следом – решимость идти до конца.

Интересно, какой была прошлая жизнь этой девочки? Надо спросить у Риса, наверняка он уже выпытал всю подноготную.

Щелкнул затвор арбалета: Эрхена не стала терять время попусту, приготовив оружие к бою.

Я аккуратно вынул арбалет из рук девушки, отставил его в сторонку, направив прицелом вниз, и сказал:

– Оружие пока не нужно.

Рис торопливо перевел, а потом взял девушку за плечо и потянул за собой, бросив еще одну короткую фразу. Эрхена послушно последовала за мужчиной, подхватив Морру на руки.

Я дождался, пока они скроются в верхнем коридоре, и задал один вопрос, на который ждал объяснения:

– Зачем?

Аптекарь съежился, но взгляда не опустил и твердо ответил:

– Я должен был проверить!

– Что проверить? Подействует на меня яд или нет?

– Демон ты или нет, – тихо сказал сирин.

Столикий Мо.…

– Тот круг, он дал окончательный ответ, ведь я мог и заблуждаться, – все так же тихо произнес сирин, а потом выкрикнул: – Если бы я ошибся, мой народ пострадал бы! Я не мог этого допустить! Не мог!

– Если бы ты не ошибся, твой народ, мой народ, а заодно еще куча народу пострадали бы еще больше, – зло бросил я, вспомнив про планы его соплеменников.

– Нет, я бы не допустил! – Волшебник упрямо вздернул породистый нос, глаза недобро блеснули. – Вот!

Юноша полез за пазуху и извлек баночку с мутной жидкостью, закрытую пробкой и дополнительно залитую сургучом.

– Это что? – Я потянулся за склянкой.

– Это уничтожило бы весь дом! – с вызовом ответил Агаи. – Вместе со всеми его обитателями. Вместе со мной! А ты ушел бы туда, откуда вызвали! Демонам таким способом не причинить вреда!

Я передумал брать в руки столь опасный предмет и тихо озверел от злости.

Самое опасное существо в жизни это не зубастая нежить и не злобный демон, нет – это упертый идеалист, мечтающий о всеобщем благе!

– К тому же я проверял не только тебя, – снова сник сирин. – Я не сказал тебе всей правды. То пророчество… оно ложное.

Та-ак…

– Точнее… тебе его неправильно перевели, – каялся дальше маг, переступая с ноги на ногу, как беспокойный осел. – В настоящем речь идет о том, что Морра приведет за собой повелителя армии нежити. Победят те, с кем окажется меченая девочка. Что труп станет править живыми людьми до тех пор, пока возмездие свершится и власть вернется к настоящему королю.

Труп на троне – это оптимистично.

– А мальчик со знаком? – Вспомнил я про бездыханное маленькое тело с чернильным пятном на руке.

– Мальчик и сменит вашего короля. Если только его место не займет королева. Морра.

Да, за такое Фирит удавил бы родную маму. Бедные дети. И все равно пророчество не складывалось в достоверную картину. Словно в нем не хватало важной детали.

– И это все? А обещанный конец света?

Сирин мучительно скривился:

– От него не уйти. Просто он зависит от нее и тех, кто будет с ней рядом! Морра станет великой волшебницей, способной уничтожать государства! Если захочет. Если я неправильно ее воспитаю.

Приятная ответственность, что и говорить. Для начала неплохо бы самого господина наставника воспитать, чтобы меньше верил во всякую дрянь и не подставлял товарищей. Напомнить – ребенок набирается зла или добра у взрослых. Причем у тех, кто живет рядом с ним!

– Мне требовалось узнать, что затеяли мои сородичи, – убито закончил Агаи, посмотрев на меня больными от переживаний глазами.

– Ну и как, узнал?

– Они просто использовали и меня и девочку для своих целей. На самом деле им нужен ты!

Я даже не заметил, когда встал на ноги. А потом мой кулак против воли нашел-таки объект всех бед, и сирин, клацнув зубами, рухнул на диван. Второй удар пришелся по ребрам. Были еще третий и четвертый удары.

Аптекарь, скрутившись от боли, не прикрывался и не молил о пощаде. И даже не пытался колдовать.

Я забил бы его насмерть, потому что не помнил себя от злости. Спас мага отчаянный вскрик вбежавшей Морры. Девочка кинулась к сирин, обняла его и заплакала. Следом за ней возник встревоженный хозяин.

Красная пелена ярости спала с моих глаз, я выругался и опустил руки.

Вот дерьмо! Не дело ребенку смотреть на такие вещи!

Рис, который кинулся меня оттаскивать, встал между мной и сирин, потребовал:

– Дюс, извольте объяснить, что происходит!

– Нет уж! Пусть он объясняет! – кивнул на аптекаря.

Не хватало еще оправдываться!

Агаи лежал, скрючившись, сжавшись в комок, и на его плече расплывалось красное кровяное пятно. Видно, копье ранило глубже, чем показалось с первого взгляда. А может, я задел шипом. Говорить сирин пока не мог, у него дышать-то толком не получалось. Пришлось объяснять ситуацию самому.

Рис выслушал молча, посмотрел на Агаи, как смотрят на юродивых дурачков, с брезгливостью и сочувствием. Тот, поймав взгляд, с хрипом выдохнул:

– Думайте, что хотите! Я не мог поступить по-другому!

Ну ни хрена себе… Он еще и героя из себя корчит! Может, еще разок врезать?!

Не знаю, что бы случилось, останься я с волшебником наедине, но юноше повезло – ситуацию разрядил хозяин дома.

– Что делать будем? – спросил Лаланн.

Я моментально остыл и задал самый насущный вопрос.

– Агаи, ты мне лучше скажи вот что… Мне теперь до конца своих дней так ходить?

Сирин вздрогнул:

– Я сделаю все, чтобы тебе помочь! Тем более что…

На последних словах волшебник запнулся и недоговорил. Пришлось подтолкнуть:

– Тем более что?

– Похоже, тебя отравили тем же ядом, что и Таниту.

– Сам посоветовал? – вырвалось у меня.

Сирин с трудом встал, держась за бок, и, то и дело прерываясь, сказал:

– Я… не мог… по-другому… Но я… не предатель! Клянусь. Я вылечу тебя.… Вылечу!

За время монолога аптекаря я успел сообразить, что никто в этом мире, кроме Агаи, не станет искать противоядия. Он не отступится – не ради меня, ради Таниты. И, хочу – не хочу, а убивать аптекаря нельзя. Иначе так и придется до конца жизни от людей прятаться. А люди, они ведь такие «добрые»… Даже самое мирное чудовище в покое не оставят, обязательно пустят по пятам толпу колдунов! Но я, к сожалению, не бог преисподней, и бессмертие мне не грозит.

Становиться зависимым от предателя и постоянно чувствовать угрозу за спиной мне не хотелось, но выход из этой ситуации был. Один. Если…

– Ты останешься с нами только при одном условии…

Мне даже продолжать не потребовалось, сирин сам все понял. Он начертил пальцем на тыльной стороне кисти кровью из раны несколько рун и тихо сказал: