Текст книги "Страна непуганых невест"

Глава тридцать девятая

Совсем стемнело, свет же мы включать опасались, да и вообще не были уверены, что он загорится.

– Девочки, может вас отвезти куда-нибудь?

– Ко мне, – вздохнула я, – если Вас не затруднит.

– Не затруднит.

– Тогда мы мигом!

Подруга сорвалась с места и бросилась собирать вещи и вытаскивать из тайника деньги.

– Интересно, – я задумчиво смотрела в распахнутое настежь окно, – на такой риск люди идут такие хитроумные комбинации просчитывают и все для того, чтобы отобрать у других людей деньги и даже жизнь. Вот как будто они одного сорта, а другие вообще… просто так, на помойке себя нашли. Никогда я, наверное, не пойму, как мозги у таких, с позволения сказать, человеков устроены. Их бы энергию, да в мирных целях, вот бы счастье тогда на всей Земле бы наступило.

Горбачев усмехнулся.

– Скажите, а теперь мы можем чувствовать себя в безопасности? Никакой ментовской бобик не станет у подъезда караулить?

– Нет, не беспокойтесь, единственная неприятная штука, которая может вам предстоять – дача свидетельских показаний.

– У вас в детективном агентстве?

– Нет, все материалы я передам на Лубянку.

– А нас не посадят?

– В честь чего?

– Ну, так… под общую гребенку.

– Нет, – рассмеялся Михаил Сергеевич, – не посадят. Какого же вы, однако, мнения о наших правоохранительных органах. Кстати, удивительно, что вы ни разу не пересеклись с настоящими следователями.

– А чего нам пересекаться? Мы милицию любим, но стараемся держаться подальше. Мало ли, всякое бывает…

– Все, я готова, – возникла Тайка с двумя спортивными сумками в руках. – Можно ехать!

– Ну и прекрасно.

– Погоди, Тай, а что же, квартиру оставим открытой?

– Ах, да…

Подруга уже напрочь забыла о своей глобальной катастрофе. Впрочем, размышляла подруг не долго, решение созрело почти что сразу.

– Пойду Марье Степановне оставлю денег, попрошу купить замок и вызвать слесаря, может, она и переночевать у меня не откажется. А вы идите, ждите меня в машине. – И добавила виновато: – Если она Вас, Михаил Сергеевич увидит, потом житья мне не даст, у нее навязчивая идея меня просватать, а уж если она Вас еще и рассмотрит как следует, она профессиональный художник портретист, она же все-все заприметит…

– Понял, понял, – усмехнулся от, трогая лейкопластыря на темечке, – идем, Сена.

Я прихватила свои вещички, и мы поплыли на выход.

– Вот ведь неприятность, – Михаил Сергеевич неуверенно спускался по ступенькам, – голова как кружится, даже за руль садиться боюсь.

– А давайте я поведу, я хорошо вожу, сама автомобилистка.

Прямо так неудобно перед хорошим человеком… хотя, пусть еще спасибо скажет, что нож в ход не пустили.

– Да? Замечательно, – он с готовностью уступил мне место за рулем. А сам расположился рядом.

О том, что от нас ото всех разило дешевым коньяком за версту, я подумала, но вслух озвучивать не стала, к чему лишние проблемы? Тем более с нами ни кто-нибудь, а детектив с удостоверением, чуть что – сразу ткнем в морду любому сержанту Кутепову.

– Вы уж извините нас, что все так получилось.

– Да ладно, я сам виноват, не предупредил вас раньше, думал встречу, как из пансионата выйдете. Вы уж тоже меня извините, что орал и ругался.

– Да ну что Вы! Не представляю, что бы выкрикивала, окажись на Вашем месте!

В общем, когда Тайка выкатилась из подъезда, мы уже стали добрыми друзьями. Таюха укомплектовалась назад, и мы, наконец-то, покатили ко мне, в мои родимые пенаты. Пенатки, пенаточки! Я хотела позвонить Владу, предупредить о нашем визите, но Тайкин мобильник тоже сдох, а будить придремавшего опосля всех стрессов Михаила Сергеевича, я уж не стала.

– Сена, – прошептала Тайка, чтобы не беспокоить нашего нового друга, – ты не забудь у какого-нибудь магазина притормозить, хоть еды нормальной купим.

– Без проблем, – я пристально вглядывалась вдаль, сосредоточенно руля.

Еще не хватало разбить чужую машину…

Дорога к дому пролетела незаметно. Я пребывала в таком душевном вдохновении, что мчалась, виртуозно выписывая кренделя, и даже сверкающих джипов не боялась. А, завидев родные окрестности, я аж прям чуть песню не запела… и, разумеется, проехала магазин.

– Сена! – мгновенно зашипела Тая. – Ну, магазин же!

– Давай потом, а? Влада отправим.

Припарковавшись у подъезда, я посмотрела на свой этаж, на кухне окно светилось, значит, Владик был дома и исправно присматривал за моей собачкой.

– Михаил Сергеевич, – осторожно тронула я его за плечо, – просыпайтесь, приехали.

Он открыл глаза и с удивлением посмотрел по сторонам, затем увидел меня и все вспомнил.

Вытащив барахло, закрыли машину и поднялись ко мне. Ключи я искать не стала, позвонила. Никто не открыл. Я еще раз позвонила. Тишина. Я слегка забеспокоилась, ткнула пальцем в кнопку звонка и не отпускала ее, покуда в прихожей не послышался тихий шорох.

– Кто там? – тихонько произнес голос Влада.

– Это я!

– Кто «я»?

Ну, ни фига себе! В собственный дом не пускают!

– Хозяйка этой квартиры, Владик! Се-на!

Не менее чем через минуту дверь стала приоткрываться. На пороге высился Владик собственной персоной… полуголый, с простыней обмотанной вокруг бедер, его старательно отталкивала расписная сенбернарья морда, стремясь прорваться ко мне.

– Ой, Се-е-ена, – испуганно заблеял он, хлопая ресницами, и удерживая Лаврушу за холку, – а чего это ты вдруг приехала?..

Нет, ну нормально, да?

– А ты чего дрыхнешь в такую рань?

Так как Владик явно не собирался пропускать нас в мою квартиру, мне пришлось отодвинуть его в сторону, зайти в прихожую. Включив свет, я швырнула сумку на пол, и бросилась к родному пёслеру. И вдруг из моей комнаты раздался женский голос:

– Владик, кто там?

Я замерла. Лавруша же продолжал бурно радоваться, целуя и обнимая меня до тех пор, пока не уронил на пол.

– Это кто у меня тут в квартире? – нехорошим голосом произнесла я, лежа на полу и отмахиваясь от Лаврушиных слюней.

Это значит, пока я жизнью своей единственной рискую, он, вместо того, чтобы заботиться о сладком, в моей квартире притоны устраивает!

– Сеночка, – заскулил мерзавец, поглядывая то на меня, то на Таю с Горбачевым, все еще стоящих в дверях. – Ну, у меня только-только личная жизнь начала налаживаться… а я же у тебя живу… а куда же мне деваться…

– Выпроваживай свою фифу отсюда, – я выковырилась из-под Лавра и приняла вертикальное положение. – Немедленно!

– Это кто тут «фифа»! – из комнаты вылетела какая-то бледная немочь в моем (!) халате. – Ты тут вообще кто такая?!

– Хозяйка это квартиры!!! – заорала я ей прямо в лицо. – Сейчас оба отсюда попрете, причем этот гнус пойдет на улицу прямо в простыне!!!

Влад схватил свою пассию, затолкал обратно в комнату и прикрыл дверь.

– Сена, неприятность эту мы переживем, – Тая решительно опустила сумки на пол, погладила Лавра и широким жестом пригласила Горбачева проходить.

Устроились на кухне, ожидая, пока Владик исправит ситуацию. Тайка первым делом полезла в холодильник, и восхищенно присвистнула:

– Сеныч, да у нас праздник! Мартини, красное вино, буженина, жареная картошка фри, сыр, колбасные изделия!

О-о-о-о!!! Видать Владик все зарплату ушлепал на немочь в моем халате.

– Доставай всё.

Тайка радостно принялась метать харчи на стол. Горбачев присел у стены и прикрыл глаза.

Вскоре хлопнула входная дверь, секундой позже на пороге кухни возник страшно виноватый Влад. Слава Богу, теперь он был уже одет.

– Сеночка, ну прости, – заныл поганец, – ну, Сеночка…

Тут его взгляд остановился на бледно-зеленом лице Горбачева. Влад подоспел к нему, осмотрел заклеенную голову, ободранную верхнюю губу, пощупал пульс и спросил:

– Извините, кто вас так разуделал?

– Да так, – слабо улыбнулся Горбачев, – упал, очнулся…

– Тошнит?

– Владик, ты что, доктор? – ядовито ухмыльнулась Тая, хищно попивая мартини.

– У меня мама врач. Вас тошнит?

– Да… немного…

– Вас по голове сильно били?

– Да… немного…

– Так, надо в скорую звонить, похоже, у Вас сотрясение мозга. Сена, звони в скорую, блин, чего сидишь! Где вы его взяли? Кто его избил?

– Мы… – вздохнула Таиска. – Но это случайно произошло, честное слово.

Глава сороковая

– В каком это смысле? – Влад уставился на обрывки липкой ленты на штанинах и рукавах. – Дамы, вы что, совсем рехнулись? Они Вас, связывали? Они Вас пытали? Извините, как Вас зовут?

– Михаил Сергеевич.

– Прямо Горбачев!

– Да-да, Горбачев, Михаил Сергеевич Горбачев.

– А вот за то, что он с ума сошел в следствии черепно-мозговой травмы, за это вам, садистки, отдельно отвечать придется. Они что у Вас, деньги вымогали? Или к сексуальной оргии склоняли?

Детектив молча вынул из внутреннего кармана удостоверение, раскрыл и протянул Владу.

– Владик, а чего ты тут допросы устраиваешь? – прищурила карие очи подруга. – Чего ты нам жить мешаешь? Мы тебе мешали, когда ты тут вовсю размножался? Не мешали! И ты нам не мешай!

Тая вообще-то не очень хорошо к Владу относится. Они встречались одно время, но ничего у них толком не получилось, и голубки расстались. С Влада всё как с гуся вода, что поделать – мужик, существо грубое, а вот Таиска до сих пор не может понять, как он смеет преспокойно встречаться с другими женщинами после их великой любви? Он же обязан был попытаться покончить с собой, а затем постричься в монастырь.

– Девочки, размножение это одно, а избиение человека с надругательством… они над Вами надругивались?

Горбачев отрицательно покачал головой.

– Надо же, натуральный детектив! – Изучал Влад удостоверение. – Я и не знал, что в нашей стране существуют детективные агентства, думал они только заграницей имеются. Сена ты позвонила в скорую?

– Нет, я никак не могу найти телефон.

– 03.

– Да нет же, телефонный аппарат!

– Он в комнате под кроватью.

Волоча за собой длинный шнур, я принесла своего старенького желтого, местами облупившегося друга на кухню, и набрала 03.

– Влад, а что говорить?

Он не успел ничего посоветовать, мне ответил раздраженный женский голос:

– Скорая слушает!!

– Здравствуйте, – испуганно зачастила я, – у нас человека избили, подозреваем сотрясение мозга…

– Адрес!

Я протарахтела свои координаты, и в трубке тут же запиликали гудки.

– Я так понимаю, скоро они будут.

– Отлично. Значит так, давайте пока очистим скотч с его одежды, снимайте куртку, брюки, и лучше Вам прилечь до приезда врачей.

Куртку Влад передал Тае, и увел Горбачева в комнату. Через минуту вернулся с его брюками.

– Давайте, приступайте.

– Владик, а тебе домой не пора? – желчно произнесла подруга, усаживаясь на табурет и раскладывая куртку на коленях.

– Ну, уж нет, пока все это не закончится, никуда я не пойду. Насколько я понимаю, вы очень интересно провели время, и пока я не узнаю всех подробностей…

– Ты никуда отсюда не уйдешь, – вздохнула я, старательно очищая штаны Горбачева. – Мы тебя поняли. Тай, плесни мне чуточку мартини.

Скорая ехала очень долго, но все-таки врачи доползли до наших хором. Осмотрели Горбачева в чистых-чистых штанах и ужасно чистом пиджаке, а после приволоклись на кухню все вместе какие-то бумажки заполнять.

– Заявление будете писать?

– Какое заявление? – Горбачев мутно взглянул на докторшу.

– По факту избиения. Вам медицинское заключение выписать?

– Нет, что вы, я никаких заявлений писать не собираюсь.

– Тогда поехали.

В сопровождении двоих врачей Горбачев направился к выходу.

– Я за Вашей машиной присмотрю, – лебезила я следом, – свою из гаража выгоню, Вашу поставлю…

Проводив народ, я вернулась на кухню и допила мартини из Тайкиного бокала.

– Ужас какой…

– Да уж, – следом вошел Влад, – ну, вы, блин, даете. А чего у вас с волосами такое?

– Заткнись, а! – рявкнула Тая. – Чемодан свой закрой! Сенка, я – в душ.

– Угу, я следом.

Таиска с грохотом захлопнула за собой дверь санузла. Влад таскал с моей тарелки буженину и жрал ее, как ни в чем не бывало.

– Владик, меня с работы еще не выгнали?

– Нет, но собираются. Конякин зверствует.

– Понятно, значит, статью придется писать прямо сейчас.

Я приволокла на кухню печатную машинку, вставила лист бумаги и мощно задумалась.

– О чем статья? – стоял над душой и жевал над ухом Влад-производитель новых россиян.

– Журналистское расследование… и не чавкай! Ты меня отвлекаешь!

– Ой, а вы и впрямь чего-то нарасследовали?

– Да! Мы практически в одиночку раскрыли та-а-акое преступление! Тебе и не снилось. А теперь все, сядь и молчи, не мешай. Так… надо придумать название статьи, чтобы коротко, броско и хлестко…

Минут через пять Влад поинтересовался:

– Ну, как?

– Никак… всякая дребедень в голову лезет, а без названия никак… статья без названия не начнется.

– А ты скажи, в чем суть, может, я что-нибудь соображу.

– Долго рассказывать, ночи не хватит.

Чистый лист перед глазами сильно раздражал…

– А назову-ка я все это дело просто «Ядовитый детектив».

– А чего вдруг ядовитый?

– Ну, сам посуди, преступное агентство называется «Bella Donna», что в переводе – «Красивая женщина», а если по ботаническому – «белладонна» – это ужасно ядовитое растение, сильнейший яд.

– Прикольно. Давай, вперед и с песней.

Я усердно заколотила по клавишам. Вскоре из ванной выползла возрожденная Тайка.

– Ох, какое счастье, какое счастье! Сенка, иди, территория свободна.

– Погоди, мне некогда, я статью пишу.

К трем утра блистательное журналистское расследование было обличено в достойную художественную форму. Пока Влад активно перепечатывал мое творение набело, я успела откиснуть в ванной и напиться с Таисьей Михайловной. Наливаясь красным вином, мы хохотали, вспоминая наши приключения. Валяясь на диване, мы тискали Лаврушку, пытавшегося запрыгнуть к нам, и обсыпали сигаретным пеплом одеяло.

– Вла-а-ад! – заорала Тайка. – Пойди вина нам еще купи!

– Хватит с вас, – донеслось из кухни под методичный стук клавиш печатной машинки. – И так выпили весь мой джентльменский запас!

– Ну и дурак. Сена, ты знаешь, как я тебя люблю?

– А ты знаешь, как я тебя обожаю? Может, мы в прошлой жизни были родственницами?

– А может, и родственниками!

Даже и не помню, как мы заснули…

* * *

…И наступило трудовое утро. И было оно ужасным.

– Проспались, алкоголички?

Я приоткрыла веки, в туманном мареве узрела Влада и серьезную Лаврушину морду рядом с ним.

– Сена, это здорово, – потряс стопкой листов Влад, – это круто. Это же надо было так все придумать…

– Я ничего не придумывала, – пробормотала я, пытаясь приподняться и слезть с кровати, – это все было на самом деле.

– Ой, Сена, я тебя умоляю, такое богатство фантазии ты хочешь выдать за реальность? Зачем тебе это?

– Иди ты в…

– Лучше пусть за пивом сходит, – хрипло изрекла неподвижная Тая. – Иди за пивом, дурак!

– Вот интересно, – Влад отодвинул от кровати Лавра, – я всю ночь статью перепечатывал, с утра собаку кормил, прогуливал, еды купил, и после всего этого я, как дурак, еще и за пивом должен бежать для двух похмельных трупов?

– Иди за пивом, кому сказали!!

И пошел как миленький.

– Сигарет купить не забудь! И собаку еще раз прогуляй! Ой, Сеночка, я сейчас подохну…

– Ничего, прорвемся.

Самое ужасное, что еще на работу надо было ехать, да еще и выглядеть пристойно.

– Тай, может парик надеть?

– Так пойдем…

Подруга выковырилась из-под одеяла и поспешила в ванную.

Наглотавшись ледяного пива, мы выпали на подмороженный асфальт. Вовсю светило мартовское солнышко. Я собиралась, в принципе, на метро, но Тайсья, страшно загребая высокими каблуками черных ботинок, поволоклась к машине Горбачева.

– Нет, на машине избиенного мы не поедем! К тому же я пиво пила!

– На жвачку пожуй.

– Давай хотя бы на моей машине!

– Сена, я не хочу на твоей сенокосилке позориться!

– А придется. Если кому чего не нравится, может ехать на метро. Я не поеду на чужой машине и баста! Ни документов, ни доверенности, еще и пивом воняю!

Таюхе пришлось уступить.

До редакции добрались безо всяких слава Богу приключений.

– Есть у кого-нибудь еще жвачка?

– Нет.

Так и пошли.

Вломившись в офис редакции газеты «Непознанный мир», мы героически выпятили груди и, плечом к плечу поперли к столу Конякина С.С. Он напряженно беседовал с художником, но, завидев нашу троицу, быстренько его спровадил.

– Вот, – я вытащила из сумки папку со статьей. – Мы такое преступление раскрыли, ни одному «Комсомольскому комсомольцу» не снилось.

– Дай сюда. – Конякин выхватил папку и углубился в чтение.

Его драконий взгляд скользил по строчкам со скоростью света. Я была спокойна, статья удалась на славу, еще и Влад в припадке вдохновения добавил кое-что от себя, так что все получилось изумительно прекрасно.

– Так! – рявкнул Конякин перевернув последнюю страницу. – Выкидываем материал о том что Чикатило жив, выставляем это на первую полосу!

– Нет, – злорадно ухмыльнулась я, ловко выхватывая статью из его лап. – У меня условие.

– Какое еще условие?

О, вы бы видели этот взгляд!

– Я хочу, что бы Вы произвели ответное, так сказать, журналистское расследование.

– Чего-чего?

– Я хочу, чтобы Вы выяснили, кто и зачем подбросил мне в ящик рабочего стола воронью голову. Вы помните, с месяц назад я пришла на работу в ужасном настроении и обнаружила в ящике бархатную коробочку с отрезанной вороньей башкой. Пока вы не выясните, что это такое было, я статью вам не отдам. Я даже с работы легко могу уволиться, с таким репортажем меня любое приличное издание тут же в штат возьмет.

Конякин молча смотрел желтыми глазами на веер листов в моих руках. Как только бумага не загорелась, прямо не знаю.

– Это я, – наконец выдавил он.

– Что «вы»?

– Я подложил эту голову.

Я так изумилась, что даже посмела присесть на стул перед лицом высокого начальства.

– Зачем?..

– Хотел встряхнуть атмосферу в коллективе, чтобы вы тут все настроились на боевой лад.

– И ради этого вы поймали ворону и оторвали ей балду?

– Она резиновая была, я купил ее в магазине «Смешные ужасы».

– А почему именно мне-то положили?

– А ты тут самая яркая и деятельная. Вот только я не мог предположить, что ты блевать сразу начнешь, думал – статью напишешь.

– Вы понимаете, что Вам к доктору надо обратиться?

Бросив статью на стол Конякина, я, широким маршем, направилась на выход, за мною бросилась вся моя свита, состоявшая из Таи и Влада.

– Сена, а деньги за статью?

– Да пусть подавится, урод ненормальный! Мне Шведов заплатит.

– Так деньги мы ж на ремонт залитому Тумановскому…

– Ну завтра тогда получу, – тяжело вздохнула я, – приду снова в эту говенную газету и получу свой поганый гонорар.

А на улице вовсю колбасилась весна. И надо было срочно сделать что-то доброе. И мы купили килограмм апельсинов, букет хризантем и поехали в больницу к Горбачеву. Судя по всему, чувствовал он себя нормально и выглядел волне прилично, хоть и лежал неподвижно.

– Ой, Сеночка, Тая, молодой человек, здравствуйте, хорошо, что вы пришли, – слабо улыбнулся Михаил приподнимая руку, – Вы у меня уже третьи посетители сегодня. Был Коля Сергеев с Лубянки, он это дело ведет. Кстати, Сена, телефон запиши, созвонись с ним и отдай орудие убийства.

– Угу, угу, – я старательно записала телефон. – А кто еще приходил?

– Саша Шведов, он просил вас с ним созвониться на предмет получения гонорара.

– А вы знаете, – встряла Тайка, – у нас такие форс-мажорные обстоятельства произошли… Ну Вы видели мою квартиру. Как Вы думаете, Саша оплатит ремонт?

– Надо поговорить. – Горбачев как-то скверно побледнел и прошептал: – девочки, у меня к вам предложение…

– Какое? – Тая ласково принялась раскладывать апельсины на тумбочке.

– Я приглашаю вас на работу в наше детективное агентство «Фараон». Для проформы запишем вас секретарями, но будете работать вместе со следователями. Вы подумаете?

– Мы подумаем, подумаем, – нежно погладила его лоб Таисия Михайловна, – мы обязательно подумаем над вашим предложением. Вы главное поправляйтесь…

* * *

Когда мы вышли из больницы, оказалось, что время уже страшно припозднилось. А пока мы добрались до моего Выхино, совсем завечерело.

– Влад, у тебя деньги есть.

– С какой стати?

– Я просто на автобусе не хочу ехать, – униженно заныла я, осматривая промозглую автобусную остановку.

– Ой, Сена! – внезапно развратно завопила неизвестно где и когда успевшая наклюкаться Таисья Михайловна. – Чего париться-то?! Вон твой жоних стоит!

– Какой жоних?

– Лягушонка твоя в коробчонке. Давай, давай, пошла!

И я пошла, куда меня послали. И в салоне по-прежнему страшно пахло кокосом.

– У меня совсем денег нет, – честно призналась я.

– Ну и не надо, я вас так отвезу.

И чего он так обрадовался, прямо не понимаю.

– А я не одна, у меня там вон еще сколько всего, и одно из них, кажется, уже пьяное.

– Ничего, садитесь.

– А нам надо…

– Я помню, где вы живете, – улыбнулся он застенчиво, как плюшевый мишка, – я отвезу.

– Эй, давайте все сюда!

Тайка с Владом быстренько грохнулись на заднее сидение и о чем-то мгновенно залюбезничали.

Надо же, какая прелесть…

– Вот теперь сюда завернуть.

– Я помню.

Он лихо затормозил у моего подъезда.

– Извините, – медленно начал он, не глядя мне в глаза, – можно пригласить Вас на прогулку? Или на ужин?

– Такого Бетмена, как она, Вы можете пригласить только в церковь, – полезла ядовитая Тая, – такой спецагент уже не может просто так шалить. Ей просто некуда больше прятать трупы. Владик, чего ты там замешкался? Давай, давай отседова! Как тебя зовут-то, красивый?

– Валера… Можно я вам позвоню?

– Можно.

Я назвала номер и полезла из салона. Что ж, в конце концов, буду бесплатно с работы ездить. Вот только «Кокос» ему придется выбросить, иначе большой и чистой любви у нас не получится.

2 сент. 2003.