Текст книги "Акива и Рахель. История великой любви"

– Обещаю: каждый день я буду вспоминать о тебе и детях. Поверь, я даже не знаю, как смогу прожить без тебя и дня. Ты даже представить себе не можешь, как я буду скучать по твоим глазам, твоей улыбке и этим прекрасным волосам, – перебирая роскошные волосы Рахель, произнес Акива. – Каждый вечер я буду рисовать твое лицо в своем воображении и подолгу беседовать с тобой.

– Надеюсь, что все так и будет. А сейчас пошли спать, завтра тебе предстоит долгий путь.

* * *

Рахель встала раньше Акивы, оделась, тихо вышла из дома и направилась в сторону городского рынка. Вернувшись и разбудив мужа с сыном, она принялась готовить завтрак.

– Акива, любимый, ты скоро? Тебе нужно поторопиться.

– Да, Рахель, я уже одеваюсь и скоро приду к столу.

– Поторопи, пожалуйста, Иошуа, ему нужно на учебу, а Шулямит пускай пока спит.

Акива, пройдя на кухню и поприветствовав Рахель, спросил:

– Рахель, что с тобой, почему ты дома в платке, ты заболела? – Он был удивлен внешним видом жены.

– Акива, ты же знаешь, во сколько я встаю, а с утра очень холодно и я боюсь простудить голову.

– Молодец, ты должна заботиться о себе, сейчас ты будешь вынуждена сама вести все хозяйство.

Прочитав в глазах подоспевшего к завтраку Иошуа вопрос о платке на голове, Рахель решила сыграть на опережение и, не дав ему произнести и слова, сказала:

– Иошуа, скорее садись за стол и ешь, ты не должен опаздывать на учебу.

– А что у тебя… – пытался спросить ребенок.

– Не задавай много вопросов, ешь – и бегом на учебу. Акива, – обратилась она к мужу, – я зашла на рынок, купила тебе лепешек, овощей и фруктов в дорогу, и, кстати, вот тебе деньги, на первое время этого должно хватить, а затем я тебе отправлю еще.

– Рахель, почему ты не хочешь ответить, откуда у тебя эти деньги? Ты у кого-то одолжила?

– Акива, пожалуйста, доверься мне.

– Мы же муж и жена, между нами не должно быть тайн.

– Если тебя это успокоит, я отвечу: я их ни у кого не заняла.

– Спасибо тебе за эту возможность продолжить учебу, я буду очень стараться. Но знаешь, о чем я постоянно думаю? Как вы здесь будете без меня…

– Акива, ты разве не веришь в мои силы? – с притворным возмущением воскликнула Рахель. – Кто справлялся со всем хозяйством, пока ты учился грамоте, а затем и у раби Нахума Иш Гам-Зу?

– Рахель!

– Кто доил коз, смотрел за курами, приносил хворост, чтобы отапливать дом? Снова Рахель.

– Да, Рахель. Ты у меня умница. Но раньше я хоть вечерами был дома, а теперь, возможно, я долгие месяцы не смогу навещать вас.

– Акива, знай, что все будет в порядке, ты, главное, занимайся. Я и дальше смогу вести хозяйство, усердно учись и помни, что мы все тебя любим.

Прежде чем отправиться в долгий путь, Акива зашел в комнату за сумкой, а Иошуа, встав из-за стола, направился к выходу. Провожая сына, Рахель резко нагнулась, чтобы поцеловать его, но в этот момент косынка, прикрывавшая ее голову, соскользнула на пол. Взору подошедшего Акивы и стоявшего рядом Иошуа предстала шокирующая картина – волос на голове Рахель не было.

Акива долго смотрел на нее и никак не мог прийти в себя. Он попросил Иошуа подождать его за дверью.

– Рахель, что произошло с твоими прекрасными волосами? Почему ты их постригла? Зачем ты это сделала? – едва сдерживая слезы, произнес Акива.

– Акива, я же тебе говорила, что сейчас лето и мне жарко работать, – опустив глаза, произнесла Рахель.

– Теперь мне понятно, откуда у тебя деньги, – присев на стул и опустив сумку на пол, печально произнес Акива. – Я никуда не еду. Такой ценой мне этого не нужно.

– Акива, пожалуйста, не сердись на меня. Все, что я делаю, это для нас. Для меня главное, чтобы у тебя была возможность учиться, а волосы… они скоро отрастут.

Акива молчал и смотрел в пол, он никак не мог осознать, как Рахель решилась на такой шаг.

– Если ты меня хоть капельку любишь, то ты возьмешь свою сумку и отправишься в путь. Волосы отрастут, а терять драгоценное время мы не можем.

– Как я могу не любить такую, как ты! Каждый человек на земле мечтал бы, чтобы рядом с ним была такая жена – умная, верная, отважная. И ты после всего этого спрашиваешь, люблю ли я тебя хоть капельку?

– Все, что я делаю, это для нас и наших детей. Мы должны обеспечить им достойное будущее. Им надо брать с кого-то пример, а если ты не продолжишь обучение, то и они начнут с презрением относиться к учебе и в будущем над ними будут потешаться окружающие, как когда-то над тобой.

– Ты права, – тихо произнес Акива, – мне обязательно нужно продолжить учебу. Спасибо тебе за все, что ты делаешь для меня. Спасибо, что ради меня пошла на такой шаг – продала свои волосы.

– Акива, у тебя не должно быть повода для печали, так как то, что ты продолжишь изучать Священное Писание, дороже того, как я выгляжу. И кстати, зачем мне длинные волосы, когда ты уезжаешь? Меня интересует только один мужчина на земле, и если его нет рядом, то для кого тогда мне их распускать? Ты хочешь, чтобы кто-то другой любовался мной, моими длинными волосами? – улыбаясь, произнесла Рахель.

– Нет.

– Вот и мне этого не нужно, у меня есть ты, и я хочу, чтобы всю жизнь ими восхищался только ты один.

Акива был тронут поступком Рахель, он крепко обнял жену, пообещав учиться день и ночь, чтобы ее усилия не были напрасными. Он дал слово, что, когда выучит грамоту и Тору и вернется домой, то непременно купит ей украшение «Золотой Иерусалим», в благодарность за все, что она делает для него.

Рахель, улыбаясь, кивнула и сказала, что к тому времени у нее уж точно отрастут волосы и, распустив их, она наденет диадему «Золотой Иерусалим».

Акиве с каждой минутой было все сложнее расстаться с любимой, и чтобы не передумать о своем решении поехать учиться, он поскорее попрощался с женой. У него было тяжело на душе, он никогда прежде не расставался с Рахель, а теперь ему предстояло жить вдалеке от своей любимой. Сославшись на долгий путь, Акива быстро запрыгнул на осла и отправился в ешиву раби Йоханана бен Закая в городе Явне…

Глава 5. Ешива в городе Явне

Путь до Явне занял у Акивы больше времени, чем он ожидал. Из-за жары и палящего солнца ему пришлось сделать несколько незапланированных остановок, чтобы осел смог передохнуть в тени и напиться воды.

Прибыв в город поздним вечером и проходя по узким улочкам, он натолкнулся на белое здание с высокими вратами, на которых было что-то написано. Внимательно прочитав вывеску и убедившись, что он добрался до ешивы, основанной раби Йохананом бен Закаем, которой в то время руководил раби Элиэзер бен Урканос, Акива постучал в дверь. Не услышав ответа, Акива постучал еще раз, и с другой стороны послышался сонный голос:

– Кто там?

– Мое имя Акива бен Йосеф.

– Уже поздняя ночь, что тебе нужно? – поинтересовался голос из-за ворот.

– Прости, уважаемый, я понимаю, что уже поздно, но я приехал к вам издалека, из Иерусалима. Это ешива, которой сейчас руководит раби Элиэзер бен Урканос?

– Да, сейчас открою.

Из-за приоткрывшихся ворот показался седовласый иудей лет семидесяти. Он внимательно посмотрел на Акиву и произнес:

– Мир тебе. Чем могу помочь? Что привело тебя к нам?

– Мир и тебе. Мое имя Акива, я хочу заниматься в вашей ешиве. Ты раби Элиэзер бен Урканос, который руководит этой ешивой?

– Нет, мое имя Шомер. Раби Элиэзер после вечерней молитвы, как обычно, отправился к себе домой, я здесь только сторож.

– А когда можно будет с ним поговорить? Мне очень нужно его увидеть.

– Думаю, что завтра после утренней молитвы, если у него не будет никаких важных дел.

– Шомер, я приехал издалека, и мне негде переночевать. Можешь впустить меня в синагогу? Я готов до утра изучать Тору, пока все не соберутся на молитву.

– Сейчас это невозможно. Свечи в синагоге уже погашены, значит, все ученики ешивы, занимающиеся в синагоге, уже спят. Но если тебе некуда идти, сегодня ты можешь переночевать в моей комнате, а дальше будет видно.

Привязав осла, Акива проследовал во двор ешивы за пожилым человеком. Во дворе находилось два здания. Проходя мимо них, Шомер, поочередно указывая на каждое, сказал:

– Вот в этом здании слева живу я и ученики ешивы, а справа – это синагога. В синагоге располагается большой молельный зал, а также специально предусмотренное место для занятий, где ученики ешивы занимаются с утра и до поздней ночи.

Увидев прекрасное здание синагоги, Акива пришел в восторг и произнес про себя: «Здесь я буду учиться и никуда не уеду, пока не стану раввином. Рахель заслуживает, чтобы у нее был образованный муж, а мои дети – чтобы у них было с кого брать пример».

Пройдя в маленькую комнату, специально выделенную сторожу, Акива присел на стул. Немного отдохнув с дороги, он достал из сумки купленные Рахель на рынке продукты и, разложив их на столе, сказал:

– Уважаемый Шомер, угощайся.

– Спасибо, обычно я стараюсь в такое время не есть, но c тобой сделаю исключение.

– А давно ты здесь служишь?

– Уже десять лет, с самого основания этой ешивы.

– Эта ешива основана совсем недавно и уже известна на всю страну…

– Ты знаешь, Акива, то, что наша ешива в Явне известна во всей Иудее, это заслуга ушедшего совсем недавно в лучший мир раби Йоханана бен Закая. Он был учеником самого раби Илеля. Когда я впервые встретил в нашем городе раби Йоханана бен Закая, то был поражен мудростью и скромностью этого человека и сразу же предложил свою помощь. Я сказал, что денег больших на строительство ешивы у меня нет, так как я пожилой человек, но если смогу что-то сделать, то сочту за честь. И он предложил мне сторожить синагогу ночью, а я с радостью согласился. И с тех пор ночью я нахожусь здесь, а утром возвращаюсь к семье. Для меня большая честь быть хоть чем-то полезным ешиве, так как чувствую себя причастным к этому великому делу.

– А почему он решил создать ешиву именно в Явне, а не в Иерусалиме?

Сторож, запив стаканом воды поздний ужин, ответил:

– Раби Йоханан бен Закай, предвидя взятие Иерусалима римлянами, был убежден в бессмысленности продолжения войны и предлагал вступить в переговоры. Он руководствовался одной только целью – сохранить Тору, это было для него превыше всего. Впоследствии за такой подход римляне разрешили именно ему основать ешиву в городе Явне и возобновить в нем работу Санедрина.

– А что такое Санедрин?

– Раньше у Санедрина было много важных функций, и он располагался в Иерусалиме. Но сейчас, при власти римлян, он является, по сути, верховным политическим и религиозным органом иудеев. Сегодня именно в нашей ешиве принимаются все самые важные религиозные и политические решения, которым обязаны следовать все иудеи.

– А как простые люди отнеслись к решению раби Йоханана бен Закая отказаться от военного сопротивления?

– Вначале они думали, что он ошибается, но позже, увидев, к чему привело вероломство зелотов2828
  * Зелоты были непримиримыми противниками римлян и взяли на себя руководство восставшими в Первой иудейской войне 66—73 гг. н. э.


[Закрыть], призывавших сражаться с римлянами до последней капли крови, поняли его правоту. И сейчас, по прошествии десяти лет после тех трагических событий, он считается героем, спасителем иудаизма.

– Хорошо, что в то трагическое время нашелся такой человек, – задумчиво произнес Акива.

– Да, ты прав. Знаешь, вначале многие скептики утверждали, что ему не удастся создать крупный центр изучения Торы вне Иерусалима, но раби Йоханан бен Закай доказал обратное. Он был уникальной личностью, настоящим духовным лидером поколения, а от лидера многое зависит.

– Раби Йоханан бен Закай все это построил на свои средства? – поинтересовался Акива.

– Он был инициатором, а все, что здесь построено, это на пожертвования иерусалимских богачей, в основном на средства Кальбы Савуа. Если ты из Иерусалима, ты должен был слышать о нем.

Акива ничего не ответил.

– Кальба Савуа с раби Йохананом бен Закаем очень крепко дружили. Когда раввин был жив, Кальба Савуа часто приезжал сюда с дочерью на большие праздники и по поводу важных событий. Но сейчас, после смерти раввина, Кальба Савуа только регулярно отправляет деньги на поддержание ешивы, а сам здесь больше не появляется.

Акива продолжал молчать, устремив взгляд в стол, и жевал зелень, чтобы не сказать ничего лишнего.

Шомер продолжил:

– Многие говорят, что Кальба Савуа изменился в последнее время и вообще никуда не выходит. Наверное, это все из-за его дочери Рахель. Говорят, она вышла замуж без его одобрения за какого-то пастуха.

Акива хотел признаться, что это он тот самый пастух, но решил промолчать.

– Если бы ты только знал, какая у него прекрасная дочь – красивая, мудрая, скромная. Можешь себе представить, дочь такого человека выбрала себе в мужья простого пастуха!

Акива только глубоко вздохнул, опустил голову и ничего не ответил.

Затем Шомер начал обсуждать с Акивой разрушение римлянами Иерусалимского храма, но, обратив внимание на то, что у Акивы очень усталый вид, сторож предложил ему занять маленькую кровать сбоку. Шомер заверил гостя, что разбудит его и представит раби Элиэзеру, когда тот завершит утреннюю молитву.

После утренней молитвы Акиву представили раби Элиэзеру бен Урканосу. Он поведал раввину свою историю и поделился с ним дальнейшими планами, связанными с изучением Торы. Пастух рассказал о своей семье, которая возлагает на него большие надежды, а также о том, как много он слышал из уст раби Нахума Иш Гам-Зу о том, какие великие раввины современности преподают в этой ешиве. Акива выразил уверенность, что если раввин даст ему шанс, то он непременно станет мудрецом Торы.

Раби Элиэзер, который практически был ровесником Акивы, скептически отнесся к перспективам нового ученика. Он пытался намекнуть, что желательно ему быть поближе к семье, а мудрость Торы он может продолжить изучать у раби Нахума Иш Гам-Зу, но Акива был непреклонен в своем решении изучать Тору именно в этой ешиве.

Тогда раби Элиэзер предпринял еще одну попытку отговорить пастуха. Он рассказал о высоком уровне учащихся, дав Акиве понять, что ему будет сложно состязаться с более молодыми учениками, которые постигают мудрость Торы с самого детства. Раби Элиэзер добавил, что у них и тем более у него вряд ли найдется свободное время, чтобы уделять его Акиве. Но Акива был непоколебим. Он сказал, что именно к этому и стремился – учиться с лучшими учениками Иудеи. Акива заверил раввина, что это, напротив, будет стимулировать его учиться еще больше, чтобы соответствовать их уровню. Раввину ничего не оставалось делать, как принять нового ученика. Дав распоряжение помощнику выделить Акиве место для ночлега в ешиве, раввин принялся читать «Тэилим».

* * *

Покинув красивый зал синагоги, где уже полным ходом шли занятия, Акива, следуя за сторожем, направился в комнату. По дороге он думал над словами раввина, который предупредил об ожидающих его трудностях. Шомер провел его в комнату, где жили ученики ешивы, показал кровать и шкаф, где Акива мог оставить свои вещи. Затем он вернулся в синагогу, где проходили занятия после утренней молитвы. Акива попросил разрешения начать заниматься и подсел к ученику лет двадцати пяти, сидевшему за дальним столом. Молодой человек старательно объяснил Акиве недельную главу Торы, а когда пришло время обеда, он произнес:

– Прости, я не знаю, как к тебе обратиться.

– Мое имя Акива бен Йосеф, а твое?

– Мое имя Ишмаэль бен Элиша2929
  * Раби Ишмаэль бен Элиша – один из величайших мудрецов своего времени. Учился вместе с раби Акивой в ешиве в городе Явне и был его ближайшим другом. Так же, как и раби Акива, был казнен римлянами мучительно смертью.


[Закрыть], приятно познакомиться. Акива, ты, наверное, проделал долгий путь, пойдем обедать?

– Да, спасибо.

– Я не хочу тебя обидеть, но ты только недавно начал учиться? – поинтересовался молодой человек по дороге в столовую.

– Да, разве это так заметно? – задумчиво ответил Акива. – Я специально прибыл сюда из Иерусалима изучать Тору.

– Ты читаешь медленно, но в этом нет ничего страшного. Похвально, что ты решил начать учиться в таком возрасте. Не каждый отважился бы на столь смелый шаг. Я обещаю помогать тебе, как смогу.

Пройдя в столовую, они заняли свободный стол и приступили к трапезе. Пообедав запеченной курицей с овощным салатом и произнеся благословение, Акива поинтересовался:

– Раби Элиэзер всегда такой строгий?

– У раби Элиэзера много важных дел, он руководит этой ешивой и принимает активное участие в работе Санедрина. Иногда он бывает строгим и даже резким, но он великий учитель, и мы все относимся к нему с большим уважением.

Акива промолчал.

– Понимаешь, здесь обучаются лучшие ученики со всей Иудеи, и тебе будет необходимо соответствовать их уровню. Практически все здесь начинали учиться с самого детства, с четырех-пяти лет. Но ты не отчаивайся – может, у тебя все получится, все с чего-то когда-то начинали.

– Я и не отчаиваюсь, я приехал сюда учиться. Это мой долг как мужа и отца, я не могу подвести свою жену, детей и, бросив все, вернуться назад.

– Акива, я рад, что ты правильно подходишь к делу. Буду стараться уделять тебе больше времени, чтобы ты смог наверстать упущенное. Но ты также обязательно посещай уроки раби Элиэзера. О его мудрости и знаниях ходят легенды. Он был одним из лучших учеников раби Йоханана бен Закая, основателя нашей ешивы. Из-за его необыкновенной памяти он называл раби Элиэзера «колодцем, хранящим каждую каплю»3030
  * Пиркей Авот, 2:8.


[Закрыть]. Понимаешь, сколькому ты сможешь у него научиться?

– Для меня будет почетно обучаться у такого человека. А когда проходят его уроки?

– Ежедневно, после вечерней молитвы. Во время этих уроков мы стараемся ловить каждое слово, сказанное раввином, а затем у нас есть возможность задать несколько вопросов. Но когда к нам приезжает раби Иошуа бен Хананья3131
  * Раби Иошуа бен Хананья – великий раввин, ученик раби Йоханана бен Закая. Ближайший друг и основной оппонент раби Элиэзера бен Урканоса. Самым выдающимся из его учеников был раби Акива.


[Закрыть] и дает дополнительные уроки по недельной главе, то все проходит совсем по-другому, – засмеялся Ишмаэль бен Элиша.

– А кто такой раби Иошуа бен Хананья?

– Когда-то раби Элиэзер и раби Иошуа были лучшими учениками раби Йоханана бен Закая. Они и сейчас большие друзья, но когда речь заходит о трактовке того или иного отрывка в Торе, законов шаббата или праздников, то они вступают в ожесточенную полемику.

– Странно слышать, что с главой ешивы, который также является членом Санедрина, кто-то осмеливается спорить.

– Это может себе позволить только раби Иошуа, который также является членом Санедрина. Рассказывают, когда раби Йоханан бен Закай был жив и возглавлял Санедрин, раби Элиэзер и раби Иошуа, да и не только они, а все жители Иудеи принимали безоговорочно его решения и трактовки. Но сейчас, когда у нас нет такого авторитетного раввина, как раби Йоханан бен Закай, они могут спорить часами по поводу определенного закона или поста. Каждый приводит разные аргументы, иногда это может длиться до самого утра, и итоговое решение принимается большинством голосов в Санедрине.

– А где сейчас раби Иошуа, почему он не преподает здесь?

– Раби Иошуа руководит небольшой ешивой в Пкиине, деревне на севере страны. Несмотря на то что они с раби Элиэзером дружат уже очень давно, по характеру они абсолютно разные. При общении с раби Элиэзером, из уважения к его статусу главы ешивы и члена Санедрина, мы, как и подобает ученикам ешивы, соблюдаем необходимую дистанцию. Но в случае с раби Иошуа все иначе. Он не приемлет подобных церемоний и предпочитает общаться и проводить уроки в неформальной обстановке.

– А часто он проводит здесь уроки?

– Только тогда, когда приезжает сюда на большие праздники или при необходимости принятия важного закона Санедрином. Его уроки проходят совсем в другой атмосфере, дискуссии начинаются практически с самого начала. Каждый желающий может высказать свою мысль и задать возникший вопрос раввину, а раби Иошуа, в свою очередь, старается разъяснить каждый непонятный момент, приводя весомые аргументы из Торы, а также ссылаясь на высказывания своего учителя раби Йоханана бен Закая. Он очень мудрый человек, владеет многими языками, науками и считается авторитетным знатоком Священного Писания. Может, все это потому, что изучает Тору с самого детства. Мать раби Иошуа начала приводить его в ешиву, когда он был совсем маленьким, чтобы его слух с младенчества внимал словам Торы3232
  * История описана в Иерусалимском Талмуде, Йевамот 1:6.


[Закрыть]. Раби Йоханан бен Закай говорил о нем: «Счастлива женщина, родившая его!»3333
  *Цитата из Пиркей Авот, 2:8.


[Закрыть].

Акива внимательно слушал своего нового знакомого, и ему было интересно наблюдать, с каким восторгом и уважением этот человек отзывается о раби Иошуа.

– Знаешь, Акива, раби Иошуа для меня как отец, – продолжал Ишмаэль. – Если бы не он, я был бы сейчас рабом

Риме.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я был еще совсем ребенком, меня, как и многих других иудеев, взяли в плен и отправили в Рим. Я помню эти ужасные дни. Надежда вернуться на родину не покидала меня ни на минуту. И вот однажды, когда раби Иошуа приехал в Рим, как он рассказывает, он узнал, что в тюрьме находится еврейский мальчик. Я этот день помню как сейчас. В полдень, когда светило яркое солнце, кто-то подошел к зарешеченному окну и произнес: «Кто отдал общину Яакова на разорение?»3434
  * Йешаяу, 42:24.


[Закрыть]. Я сразу вспомнил эту фразу из уроков Танаха в иерусалимской ешиве и продолжил: «Разве не Б-г, против которого мы грешили?». Раби Иошуа решил, что из меня выйдет хороший ученик, и, выкупив меня, привез в Иудею. С тех пор я учусь в этой ешиве.

Акива был удивлен услышанным и жизнерадостностью этого молодого человека, которому в детстве пришлось все это пережить.

– Акива, я уверен, вы с раби Иошуа обязательно подружитесь, тем более вы практически ровесники. Он такой необыкновенный человек, что при одном его появлении забываешь обо всех проблемах и получаешь дополнительный силы. Знаешь, Акива, иногда я очень жду приезда этого мудрого человека. Большая редкость встретить такого учителя в наши дни.

Ишмаэль на секунду загрустил и затем произнес:

– Наверное, я тебя уже утомил своими рассказами. Когда он приедет, я вас обязательно познакомлю – уверен, ты придешь в восторг от общения с ним. Он своим жизнелюбием и преданностью Торе вселяет надежду на будущее.

– Буду благодарен тебе и судьбе, если мне удастся познакомиться с таким человеком, – произнес Акива.

Покинув столовую, они снова вернулись в ешиву и продолжили заниматься.

* * *

Шли годы. Рахель уже почти пять лет не виделась с Акивой! Она продолжала тяжело трудиться, чтобы содержать семью и отправлять деньги мужу. Ей приходилось вставать с первыми лучами солнца и ложиться поздней ночью, чтобы все успевать. Забот у Рахель было предостаточно, так как и младшая их дочь, Шулямит, начала осваивать грамоту. К тому времени их старшему сыну, Иошуа, уже исполнилось десять лет, и он стремился помогать матери по хозяйству. Он вставал пораньше, шел в курятник, располагавшийся на заднем дворе, собирал яйца, снесенные курами, и, надоив свежего молока козы, возвращался домой, где в это время Рахель готовила на кухне завтрак. Накормив и отправив детей в школу, она продолжала трудиться по хозяйству. После полудня ей было необходимо приготовить обед и накормить вернувшихся из школы детей. Накормив их, она садилась делать с ними уроки. Рахель искренне радовалась успехам детей и мечтала видеть их умными и образованными. Она была так убеждена в своей правоте, что ее даже не посещали мысли об усталости или возможном разочаровании. Она понимала, что это именно тот путь, который приведет ее и ее близких к нужной цели. Каждый вечер перед сном она рассказывала детям, какой у них отец и на какой ответственный шаг он пошел ради них. Она хотела, чтобы дети могли гордиться им и брать с него пример.

Несколько раз она предпринимала попытки примириться с отцом, но Кальба Савуа все еще был верен своему обету и не собирался разговаривать с дочерью, пока она не бросит мужа. Каждое утро, сидя в комнате, он периодически приоткрывал дверь, чтобы подслушать разговор горничных, которые после посещения городского рынка делились последними сплетнями. Они рассказывали о том, что Рахель живет в ужасных условиях, на грани нищеты. Что, несмотря на все трудности, она отправила учиться и свою младшую дочь, тем самым обременив себя новыми расходами. Также они утверждали, что в нынешней Рахель, изнуренной тяжелым трудом и бессонными ночами, было сложно узнать некогда прекрасную девушку. Посплетничав, они приходили к мнению, что выбор Рахель был ошибочным. Они рассуждали о неблагодарности Рахель по отношению к отцу, который растил ее как царевну, и что, выбери она себе в мужья другого человека, все в ее жизни было бы по-другому.

От этих новостей на глаза Кальбы Савуа наворачивались слезы. Он очень скучал по своей единственной дочери, но слухи о том, что ее дети ходят учиться в школу и стараются ей помогать, согревали его сердце. Он не мог поверить, что его маленькая Рахель сама ведет хозяйство и заботится уже о своих детях.

Он каждый день ждал ее возвращения и был готов принять Рахель вместе с детьми, но она не собиралась отступать и была полна решимости продолжать обучать детей и мужа, несмотря на упорные слухи о том, что Акива ее бросил. Рахель старалась не слушать злых разговоров соседей и торговцев на рынке. Она была убеждена в искренности и преданности Акивы.

И она была права: шло время, а Акива любил свою Рахель все больше и больше. Каждый день Акива мечтал о приближении того мгновенья, когда он сможет вернуться в семью, крепко обнять детей, а затем и свою любимую Рахель, и никогда больше с ними не расстанется. Несмотря на то что они были женаты уже более десяти лет, Рахель все равно оставалась для Акивы воплощением совершенства, самой прекрасной женщиной на свете. Он понимал, что именно ей обязан всем лучшим в своей жизни. Прекрасно понимая, какие усилия прилагает Рахель, он не позволял себе перерывов и продолжал с особым усердием изучать Тору. Со временем он подружился и с другими учениками ешивы и сумел снискать уважение в их глазах. Как и другие ученики, Акива старался не пропускать ни одного урока раби Элиэзера, но, в отличие от остальных, не отвечал даже в тех случаях, когда догадывался или знал точный ответ на поставленный вопрос. У Акивы не получалось проявить себя, то ли из-за своей робости, то ли из-за строгости раби Элиэзера.

Иногда его удручало сложившееся положение вещей, но он старался не принимать это близко к сердцу. Чтобы лучше усвоить пройденный урок, он задавал возникшие вопросы другим ученикам и старался разложить все по полочкам. Знания Акивы углублялись день ото дня, но это могли оценить только его близкие друзья по ешиве. Раби Элиэзер, в свою очередь, не видя никаких позитивных сдвигов у ученика даже по прошествии пяти лет обучения, не улучшил своего отношения к нему.

Зато Акива смог подружиться с раби Иошуа, который так же, как и раби Элиэзер, был практически его ровесником. Но, в отличие от раби Элиэзера, он с большим уважением относился к желанию Акивы серьезно изучать Тору в таком возрасте и выразил готовность всячески содействовать этому. Он понимал те сложности, с которыми приходилось сталкиваться Акиве, и старался всегда поддерживать его советом и добрым словом. Но, несмотря на строгое отношение к себе, Акива также с большим уважением относился к раби Элиэзеру и старался внимать каждому сказанному им слову и комментарию, сделанному по тому или иному вопросу.

Раби Иошуа бен Хананья не нравилось поведение раби Элиэзера, который основное внимание уделял молодым и перспективным ученикам, оставляя без должного внимания более слабых учеников, в число которых, по мнению раби Элиэзера, входил и Акива. Раби Иошуа не говорил на эту тему с Акивой, так как считал неэтичным обсуждать поведение главы ешивы с учеником, но при личных встречах с раби Элиэзером он не раз высказывал свое мнение о его не совсем корректном поведении в отношении Акивы. Раби Элиэзер внимательно слушал своего друга, но настаивал на том, что сейчас не самое подходящее время, чтобы возиться с каждым учеником, тем более с таким, который только в сорок лет овладел алфавитом. Он считал, что нужно уделять внимание тем, кто в будущем потенциально сможет передать мудрость Торы следующим поколениям.

Понимая, что раби Элиэзер непреклонен, раби Иошуа просил Акиву запастись терпением и больше заниматься самостоятельно или в группе молодых учеников. А если накопятся вопросы, оставшиеся без ответа, то он сам непременно ответит на них. За время отсутствия раби Иошуа у Акивы накапливалось много вопросов, и он с нетерпением ожидал его приезда. И это приносило свои плоды. Акива стал мудрым учеником и вызывал восторг и уважение других учеников в ешиве, а также раби Иошуа. С ним он мог не только обсуждать до поздней ночи вопросы, касающиеся Торы, но и делиться своими душевными переживаниями.

Вот и этим летним вечером Акива, дождавшись приезда раби Иошуа в ешиву, забросал его множеством вопросов. Раби Иошуа с большим удовольствием отвечал на них, несмотря на то что устал с дороги и на дворе уже было темным-темно. Он старался поддерживать Акиву в его стремлении продолжать изучать мудрость Торы и всячески пытался вселить в него надежду на успех. После того как раби Иошуа ответил на все вопросы Акивы, последний произнес:

– Раби Иошуа, знал бы ты, как я тебе благодарен за ту поддержку, которую ты мне оказываешь. Я рад, что мне посчастливилось встретить такого человека, как ты, не знаю, выдержал бы я все это без тебя.

– Мы для того и живем, чтобы поддерживать друг друга, помогать ближнему.

– Знаешь, когда я пришел сюда в первый день, Ишмаэль рассказывал мне о тебе с большим уважением. Он рассказывал о том, как ты его спас из римского плена, и о том, какое у тебя доброе сердце. Он относится к тебе как к отцу, восторгается тем, какой ты необычный человек, и с каждой нашей встречей я убеждаюсь, как он прав.

– Дорогой Акива, мы должны осознавать, что помогать людям – это не что-то сверхъестественное, это наша обязанность. Я понимаю, что мало кому могу помочь в финансовом плане, и поэтому стараюсь поддержать людей хоть добрым словом или советом.

– Раби Иошуа, поверь мне, иногда доброе слово стоит намного дороже золотой монеты. Мне тяжело так долго находиться далеко от жены и детей, молодым ученикам ешивы я не могу это рассказать, и только с тобой я могу так говорить.

– Я понимаю, как тебе тяжело, но главное – не сдавайся и не отступай перед трудностями.

– Меня не пугают трудности, которые могут возникнуть. Знаешь, что меня мучает больше всего?

– Что?

– Что Рахель, моей жене, приходится много работать, чтобы отправлять мне деньги на расходы, а также вести хозяйство.

– Акива, тебе очень повезло с женой, не каждая женщина смогла бы на такое решиться. Я понимаю, что ей тяжело, но уверен, что она сделала правильный выбор, и ты должен еще больше заниматься, зная, что тебя так любят. Сейчас вся Иудея переживает не лучшие времена. Храм разрушен, страна под властью римлян, и основная цель, стоящая перед еврейским народом, это сохранение Торы для последующих поколений. Знаешь, Акива, несмотря на то что я глава ешивы в Пкиине и являюсь членом Санедрина, я живу почти в нищете. Я обычно редко кому это говорю. В перерывах между молитвами мне ежедневно приходится колоть уголь и продавать его на рынке, чтобы прокормить семью.