Текст книги "Акива и Рахель. История великой любви"

После некоторой паузы один из учеников произнес:

– Раби Акива, правильно ли я вас понял? Первое: мы должны принять то, на что мы не в силах повлиять, то есть смириться с тем, что все предопределено. И второе: нам нужно постараться сделать правильный выбор там, где нам дано право выбора.

– Да, абсолютно верно. Это очень большая и интересная тема, которая будоражит умы людей не одно тысячелетие, но я рад, что главные моменты нам все-таки удалось обсудить. Раби Акива посмотрел в окно и произнес:

– Я благодарен вам за то внимание, с которым вы меня слушаете, но уже поздний час и я вынужден вас покинуть. Завтра, после утренней молитвы, мне нужно будет отправиться на север, чтобы отвезти в Пкиин, где находится ешива раби Иошуа, собранные пожертвования, которые он разделит между нуждающимися. Поэтому с вашего позволения отправлюсь спать.

* * *

Проснувшись, позавтракав и помолившись, раби Акива сел на осла и отправился в дальний путь. С собой он взял корзину, куда положил еду и большую сумму денег, которую раби Иошуа бен Хананья должен был раздать малоимущим жителям севера страны. Также в дорогу он взял петуха, который обычно будил его по утрам, и свечу, чтобы учиться после захода солнца.

Дорога была долгой, и когда начало темнеть, раби Акива решил переночевать в ближайшей деревне. Найдя в этой маленькой деревне постоялый двор, он постучался в дверь. Когда хозяин заведения открыл, раввин произнес:

– Мир тебе! Могу я остановиться у тебя до утра?

Но хозяин заведения не признал в этом пожилом человеке большого мудреца, а увидев петуха и осла, ответил:

– Мир тебе! Но я ничем не могу тебе помочь, у меня нет свободных комнат.

– Я готов спать на полу, – произнес раби Акива.

Хозяин постоялого двора еще раз повторил, что мест нет, и захлопнул дверь.

Но раби Акива не стал отчаиваться и произнес:

– Все, что делает Вс-вышний, – к лучшему.

Он покинул деревню и направился в поле, где и решил заночевать.

Немного перекусив, он присел на камень, зажег свечу и только начал читать, как вдруг поднялся сильный ветер и погасил свечу. Несмотря на то что он остался в поле в полной темноте, раввин не стал сердиться и снова произнес:

– Все, что делает Вс-вышний, – к лучшему, – и положив под голову корзину с деньгами, прилег в поле под деревом.

Только он собирался закрыть глаза, как услышал крики осла, который, освободившись от веревки, сбежал.

Раби Акива подумал: как же я буду без осла, ведь мне завтра ранним утром предстоит долгий путь? Но все равно не стал сердиться и, еще раз произнеся: «Все, что делает Вс-вышний, – к лучшему», заснул. Поздней ночью он услышал еще один крик, но, не придав этому значения, опять заснул.

Проснувшись от солнечных лучей, а не от крика петуха, раби Акива всполошился. Он собирался встать ранним утром, но, судя по расположению солнца на небе, уже был обед. Поднявшись, чтобы отправиться в путь, он увидел неподалеку растерзанного лисой петуха.

Но и это не смогло его рассердить. Несмотря на то что ему пришлось переночевать в поле под деревом, его осел сбежал, а петух не разбудил его рано утром, раби Акива продолжал твердить: «Все, что делает Вс-вышний, – к лучшему». И с сумкой на плече отправился в путь. Проходя мимо деревни, в которой ему ночью отказали в ночлеге, раввин услышал ужасные крики. Войдя в деревню, он спросил у метавшейся в панике женщины:

– Что произошло?

– Разве ты не слышал? – воскликнула плачущая женщина. – Ночью через поле в нашу деревню проникли разбойники и забрали у всех жителей деревни и посетителей постоялого двора все самое ценное.

Услышав это, раби Акива еще раз убедился в правильности фразы «Все, что делает Вс-вышний, – к лучшему». Хоть он и лишился осла и петуха, зато сохранил вверенные ему пожертвования для нужд малоимущих на севере Иудеи.

Продолжая свой путь в Пкиин, он размышлял о произошедшем вчера. «Если бы свеча не погасла и я бы продолжал учиться до поздней ночи, разбойники обязательно заметили бы меня в поле и забрали все деньги. Если бы осел не сбежал, а петуха не съела лиса, то они бы кричали в темном поле и разбойники заметили бы меня и забрали все деньги. Сначала, не видя полной картины, я не мог понять смысла происходящего, но теперь я понимаю, зачем Вс-вышний создал мне все эти трудности – чтобы спасти меня от разбойников. Сегодня я еще раз убедился: все, что делает Вс-вышний, – к лучшему»5050
  * История из Талмуда, трактат Брахот, 60 б.


[Закрыть].

Прибыв в Пкиин, раби Акива передал деньги раби Иошуа бен Хананья, который был ответственен за распределение пожертвований на севере страны. Раби Иошуа поблагодарил бывшего ученика за верность возложенным на него обязанностям и мужество. Он восхищался его достижениями и тому, что, несмотря на возраст, он продолжает активно участвовать в общественной и религиозной жизни Иудеи. Побеседовав с раби Иошуа, раби Акива засобирался в Бней-Брак, где его с нетерпением ожидали ученики. На дворе уже начинало темнеть, и раби Иошуа не согласился отпустить друга и прежнего ученика в долгий путь, опасаясь за его жизнь. Он настоял, чтобы раби Акива помолился вместе с ним и переночевал в его доме. Поужинав, они отправились в ешиву, где погрузились в изучение Торы.

По истечении некоторого времени раби Иошуа, который пребывал в раздумье, глядя на святые книги на полке, произнес:

– Акива, как ты думаешь, нам удастся?

– Что удастся, уважаемый раби Иошуа?

– Передать мудрость всех этих книг, стоящих на полке, устную и письменную Тору следующим поколениям. Римляне в любой момент могут изгнать нас из наших домов.

– То, что они вынесли декрет о запрете на изучение Торы и обрезания, еще ни о чем не говорит.

– Раби Акива, ситуация сейчас непростая, и мы, продолжая обучать учеников, подвергаем их жизнь опасности.

– Я думал об этом, но убежден, что сейчас они не посмеют арестовать всех, кто изучает Тору. Иначе во всей Иудее сразу же вспыхнет восстание, которое может обернуться для римлян поражением, и прольется много крови. Я много думаю над тем, как можно решить все без кровопролития, и на днях у меня должна состояться встреча с римским наместником Тинеусом Руфусом. Я постараюсь убедить его не преследовать учеников ешив и позволить нам изучать Тору.

– Ты думаешь, что он послушает тебя? О нем говорят как о жутком тиране, который не остановится ни перед чем.

– Я постараюсь завести с ним разговор о Торе и иудаизме. Может, узнав больше об истории нашего народа и всей мудрости, которую несет в себе Священное Писание, он проявит больше терпимости.

– Мы же только недавно вернулись из Рима, где у тебя была возможность убедиться во враждебном отношении римлян к иудаизму. Знаешь, раби Акива, чем больше я думаю об этом, тем больше прихожу к выводу, что восстание неизбежно. Римляне делают все, чтобы унизить наш народ. Они хотят уничтожить нас как нацию. Сначала они разрушили Храм, но, поняв, что наш дух не сломлен, они решили забрать последнее – Тору.

– Я все понимаю, но пока есть возможность все разрешить без кровопролития, я готов встречаться даже с самыми страшными их тиранами. Я попытаюсь донести до них смысл нашей религии и объяснить им, что эти традиции мы унаследовали от предков и, потеряв их, мы потеряем нашу многовековую историю.

– Вся проблема в том, что они хотят сделать нас такими же, как они. Наши законы и правила кажутся им очень строгими и бессмысленными. Они пропагандируют вседозволенность, отказ от каких-либо ограничений, не понимая, что тем самым делают свое существование не счастливым, как может показаться на первый взгляд, а бессмысленным и несчастным.

– Раби Иошуа, раз наш народ попал в такое тяжелое положение, значит, на это была воля Его. Нам неизвестны истинные причины, мы можем только догадываться о них, но в последнее время я заметил одну странную закономерность. Несмотря на то что народ стонет под непосильным бременем налогов и многие жители Иудеи остались даже без куска хлеба, люди начали в большей степени заботиться о будущем своего народа. Раби Иошуа, ты понимаешь, что произошло с мышлением людей? Они сплотились перед лицом общего врага. Их стала меньше заботить собственная судьба, еда и прочее, они готовы пожертвовать собой ради своей родины и своей религии. Раньше такое было невозможно, а сейчас, чем жестче римляне проводят свою политику, запрещающую нам изучать Тору и проводить обряд обрезания, тем больше людей возвращается к своим истокам, к Нему, благословенному. Они понимают, что бессильны и спасения стоит ожидать только от Него, милосердного. Может, замысел был в том, чтобы мы сплотились перед лицом общего врага?

– Вполне возможно, ведь это присуще нашему народу. В тяжелые минуты мы всегда сплачивались вокруг одного лидера, и мне особенно приятно, что на сегодняшний день этим самым лидером являешься именно ты. Это тебе слепо доверяет свое будущее простой народ. Ты для них в одном лице и дедушка, и отец, и брат, и они уверены, что ты их не предашь.

– Спасибо тебе, раби Иошуа, за теплые слова, но знал бы ты, как мне не хочется в это тяжелое время брать на себя такую высокую ответственность, быть лидером. Не знаю, смогу ли я оправдать их надежды. Я же в недавнем прошлом простой пастух и не уверен, что у меня есть достаточно опыта и знаний.

– Раби Акива, раз выбор Вс-вышнего пал на тебя, значит, ты самая достойная кандидатура. Тебе удается сплотить вокруг себя разных людей. Ученики от тебя в восторге, а бедняки во всей Иудее постоянно благословляют тебя за те пожертвования, которые ты собираешь, считая своим главным защитником.

– Пока у меня есть силы, я буду стараться продолжать распространять свет Торы. И на сегодняшний день своей главной целью я вижу обучение людей Святому Писанию и взаимоуважению. Именно взаимоуважение и взаимовыручка смогут спасти нас от уничтожения. Мы должны строго следовать выражению в Торе: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя»5151
  * Ваикра, 19:18.


[Закрыть]. Знаешь, раби Иошуа, я много размышлял над этой фразой, и по-моему, она является основополагающим законом всего Священного Писания. Поэтому я, немного перефразировав ее, пытаюсь донести до своих учеников так: «Любить каждого еврея, как самого себя»5252
  * Пиркей Авот, 3:14.


[Закрыть].

– Да, Акива, я с тобой в этом согласен. Сегодня нас может спасти только общая цель и общие ценности. – Раби Иошуа помолчал, затем сказал: – Уже поздно, а тебе утром в путь. Мои близкие обрадовались, узнав, что сам раби Акива останется у нас ночевать.

– Давай посидим еще немного, поговорим.

– Конечно, дорогой друг. Акива, мы с тобой знакомы давно, и я хочу кое о чем спросить, надеюсь, не обижу тебя.

– Спрашивай, раби Иошуа.

– Как твоя семья? Почему ты не возвращаешься домой? Ведь ты их не видел уже больше двадцати лет!

Акива опустил голову, на его лице появилась печаль. Раби Иошуа, заметив это, продолжил:

– Ты все свое время посвящаешь ешиве, своим ученикам и общественным делам, но ты же должен подумать и о родных.

– Раби Иошуа, я не забываю о них ни на минуту. Я все свободное время думаю о них. Вчера ночью мой осел сбежал, и я шел в Пкиин пешком. Когда тебе за шестьдесят, это непросто. Но в этом был и положительный момент – у меня была возможность всю дорогу думать о Рахель, детях, какие они стали большие и красивые, и мне эта дорога показалась короткой. Это придает мне дополнительные силы, я мечтаю о скорейшей встрече с ними.

– Если я не ошибаюсь, это твоя жена отправила тебя учиться?

– Да, раби Иошуа. Я знаю, что они любят и ждут меня. Прошло уже столько времени, а Рахель до сих пор не разочаровалась во мне. Представляешь, она все так же, как и двадцать лет назад, посылает мне деньги в ешиву раби Элиэзера. Я уже не нуждаюсь в этих деньгах, жалованья главы ешивы хватает мне для скромной жизни и даже удается что-то откладывать. Но все же, когда ученики ешивы из Явне бывают в Бней-Браке, они привозят мне деньги. Получая их, я каждый раз очень радуюсь тому, что меня не забыли, что меня где-то любят и помнят. Знаешь, для человека это очень важно.

– А почему ты не передашь ей, чтобы она не отправляла деньги? Ты же говорил, что она сама ведет все хозяйство.

– Я думаю, что так ей проще. Она совсем забыла о себе, и у нее есть цель вырастить детей и выучить меня, а когда у человека есть цель, то силы для их осуществления всегда найдутся. Я не хочу лишать ее одной из целей. Так она не будет ни болеть, ни скучать – эти цели для нее превыше всего, и они придают ей силы и не дают возможности думать о грустном.

– Я убежден: несмотря на все трудности, она счастливый человек. У нее есть высокая цель, к которой она идет, несмотря ни на что, – произнес раби Иошуа.

– Жители Иерусалима часто насмехались над тем, какой у нее муж. И поэтому я все это время не мог вернуться. Мне хотелось достичь такого положения, чтобы моей жене и детям не было стыдно за меня. Чтобы никто не смог их и словом попрекнуть. Для меня с самого начала были отрезаны все обратные пути в Иерусалим, и поэтому я не мог вернуться назад, не став раввином. Но теперь я обязательно вернусь домой. Прошло уже более двадцати лет, и я очень соскучился по своим близким. Я стал раввином, как и хотела Рахель, и к тому же я уже стар и хочу больше времени проводить с семьей.

– Так будет лучше и для тебя, и для них. Твои дети уже взрослые, и им будут необходимы отцовские советы и поддержка, – сказал раби Иошуа.

– Мои дети росли практически без меня, а за то время, что я их не видел, я постарел и стал излишне сентиментален. Раби Иошуа, представляешь, недавно один ученик застал меня плачущим в шаббат. Он подбежал ко мне и встревоженно спросил: «Уважаемый раби Акива, почему ты плачешь? Что-то произошло?» Я сказал ему, что ничего не произошло, я просто плачу. И знаешь, что он мне ответил? – улыбаясь, продолжал раби Акива. – «Ты же, уважаемый раби Акива, постоянно повторяешь нам, что в шаббат нужно отдыхать, цитируя фразу из книги Пророков: „И назовешь Субботу удовольствием своим“5353
  * Йешаяу, 58:13.


[Закрыть]. Я ему ответил: Это и есть мое удовольствие. Мое удовольствие состоит в том, чтобы думать о своей семье в свободное от изучения Торы время и плакать.»

– Сейчас ты можешь вернуться в Иерусалим с поднятой головой. Ты стал раввином, и не просто раввином, а лидером всего поколения. Ты знаменит на всю Иудею, и уверен, уже и в Иерусалиме все слышали о тебе.

– Может, и слышали, но навряд ли они поверят, что я, бывший неграмотный пастух, являюсь именно тем самым раби Акивой. Они убеждены, что я бросил семью и все еще учу алфавит. В том, что я стал раввином, есть огромная твоя заслуга, раби Иошуа. Не знаю, почему ты поверил в меня тогда и дал мне шанс. Я всегда восхищался твоим умением найти общий язык с учениками, подобрать правильные слова. Ты воспитал многих достойных учеников и, несмотря на декрет, продолжаешь обучать даже под страхом смерти.

– Разве они оставили нам выбор?

– Конечно же, нет. Раби Иошуа, я для себя давно решил, несмотря на все римские декреты, что буду обучать всех желающих до конца жизни.

– Я придерживаюсь такого же мнения. Но меня беспокоит вот что: почему мы не можем прийти с римлянами к пониманию в этом вопросе? Почему нам не удается донести до них нашу точку зрения?

– Потому, что они не желают нас слышать.

– Но моего учителя раби Йоханана бен Закая они же услышали! Они позволили ему основать ешиву в городе Явне и даже возобновить работу Санедрина. Акива, мне иногда так его не хватает. Не хватает его мудрости, самообладания, решимости. Я думаю: как бы поступил раби Йоханан бен Закай в сложившейся ситуации, какой бы способ он нашел, чтобы передать Тору будущему поколению?

– Раби Иошуа, не стоит отчаиваться. У нас тысячи учеников, и даже если римляне схватят нас, меня и тебя, то они смогут передать Письменную и Устную Тору следующим поколениям.

– Надеюсь, мы не позволим римлянам сделать так, чтобы все закончилось на нас. Я много думаю об этом. Смогу ли я прожить свою жизнь так же достойно, как ее прожили наши предшественники? Что я отвечу Вс-вышнему, когда предстану перед Ним на суде? Что я постигал Тору у раби Йоханана бен Закая, который, в свою очередь, учился у раби Илеля, который, в свою очередь, учился у раби Авталиона и раби Шемаи, но я, раби Иошуа бен Хананья, не смог передать ее следующим поколениям? Как я после этого в Будущем мире буду смотреть в глаза своему великому учителю – раби Йоханану бен Закаю и другим мудрецам Иудеи? Что я им скажу? «Извините, но мы были вынуждены закрыть свои ешивы и прекратить обучение»? Я сейчас стал часто молиться о том, чтобы Вс-вышний позволил мне закончить свой путь достойно.

– Как бы все ни сложилось, все в руках Его, – произнес раби Акива.

– Ты прав, Акива. Мы, как и в прежние времена, засиделись с тобой допоздна. Пойдем отдыхать, тебе утром предстоит долгий путь.

Утром раби Иошуа поручил одному из своих учеников отвезти раввина в Бней-Брак на повозке. Раби Акива поблагодарил его за прием и отправился в путь.

Добравшись к вечеру до своей ешивы в Бней-Браке, раби Акива поужинал и присоединился к своим ученикам. Они были рады видеть своего учителя в здравии и сразу же забросали множеством вопросов. Раби Акива терпеливо ответил на все и сообщил ученикам, что скоро они отправляются в Иерусалим.

* * *

На следующее утро раби Акива отправился в Кесарию на встречу с римским наместником Тинеусом Руфусом.

По прибытии в город Акива направился в резиденцию наместника, который встретил его без особого энтузиазма и почтения. Тинеус Руфус посмотрел на пожилого человека и произнес:

– Это ты Акива, о котором все только и говорят?

– Да, – спокойно ответил раби Акива.

– Ты знаешь, почему я вызвал тебя? – так же грубо спросил он.

– Мне передали, что римский наместник Иудеи хочет со мной встретиться, а о причинах не уведомили, – вежливо произнес раввин.

– До меня дошли сведения, что ты отказываешься подчиняться декрету римского императора и продолжаешь обучать Торе в своей ешиве в Бней-Браке. Еще донесли, что твою ешиву заполняют тысячи учеников со всей Иудеи и вы не только демонстративно изучаете Тору, но, пренебрегая и другим запретом, прилюдно совершаете обрезание новорожденным. Ты понимаешь, что это прямое нарушение приказа нашего императора и я имею полное право послать одну или две когорты из находящегося в Иудее римского легиона в Бней-Брак и сжечь вас вместе с ешивой? – угрожающим голосом произнес наместник.

Раби Акива только слушал, но ничего не отвечал.

– Мы не хотим нового кровопролития, поэтому я вызвал тебя к себе, чтобы еще раз напомнить о запрете на изучение Торы и запрете обрезаний.

– И мы не хотим кровопролития. Но вы должны понимать: если вы пойдете на крайние меры и разрушите нашу ешиву, то по всей Иудее вспыхнут восстания. Римская империя переживает сейчас нелучшие времена из-за постоянных волнений в разных уголках империи, и новое восстание только усугубит ситуацию. Ты же и сам должен понимать, к какому долгому и кровопролитному противостоянию приведет любой необдуманный шаг с вашей или с нашей стороны.

– Римская империя не утратила своего боевого духа. Наша армия подавила уже один бунт в Иудее, разрушив вашу столицу, Иерусалим, и ваш храм, подавит и второй. Я тебе еще раз предлагаю прекратить обучение в твоей ешиве.

Акива снова предпочел промолчать.

– Что ты молчишь? Может, тебе нужны деньги? – произнес Тинеус Руфус.

– Я раввин и единственное мое богатство это Священное Писание и ученики, постигающие эту мудрость.

Рассерженный ответом раби Акивы, Тинеус Руфус снова прокричал:

– Неужели ты не понимаешь, что толкаешь людей на смерть? Что их смерть будет на твоей совести?

Раби Акива сохранял спокойствие.

Понимая, что на раввина его угрозы не произвели ожидаемого эффекта, наместник решил сменить тон.

– Ты смелый человек, Акива. Не каждый в твоем возрасте позволил бы себе такое поведение, но ты должен понимать, что и нашему терпению есть предел. Хочу дать тебе дружеский совет: поезжай в Бней-Брак и объяви своим ученикам, что учеба в ешиве будет временно прекращена. Может, со временем император решит изменить свой декрет, и тогда преподавай на здоровье, а сейчас отправь всех учеников к их семьям, – сказал наместник уже более спокойным тоном.

– Я не могу этого обещать, – ответил раби Акива.

– Если ты не прислушаешься к моему совету, то первым делом мы схватим тебя и других авторитетных раввинов и казним на глазах у всех.

– Думаете, схватив меня и других известных раввинов, вы решите проблему в Иудее? Смею заверить тебя, что Рим глубоко ошибается.

– Вижу, ты не понимаешь нормального языка. Люди говорят, что ты раньше был неграмотным пастухом и много времени проводил с овцами. Сейчас постараюсь тебе объяснить на более понятном для тебя языке. Ваш народ – овцы, а ты сейчас у них главный пастух. Мы схватим тебя и других учителей, и без пастухов разбредется все стадо.

– Ты абсолютно прав, это может сработать…

– Видишь, мы уже стали понимать друг друга, – произнес наместник улыбаясь.

– Это может сработать, но только со стадом. В нашем случае этот вариант не пройдет, ты глубоко заблуждаешься. Иудеи – это не стадо, а избранный Б-гом народ. И казнив меня и других мудрецов, вы ничего не добьетесь. Наши ученики и другие жители Иудеи даже под страхом смерти не прекратят изучать Тору, так как они понимают, что без Торы они точно погибнут.

– Ты думаешь, принеся себя в жертву, ты превратишься у них в героя, мученика, станешь примером для подражания?

– Я готов пойти на это ради Вс-вышнего, и меня не пугают никакие казни.

Наместник начал терять терпение и, стукнув кулаком по столу, произнес:

– Ты понимаешь, что своим упорством ты ставишь под удар жизнь всех своих учеников, которых, по нашим сведениям, более двадцати тысяч?

– Мои ученики поддержат меня, и мы все как один готовы пожертвовать своей жизнью ради нашего Б-га.

– Объясни мне, кто такой этот ваш Б-г, ради которого вы все готовы пожертвовать своей жизнью. Кто такой этот ваш Б-г, ради которого вы себя подвергаете такому варварскому обряду, как обрезание крайней плоти?

– Он создал весь этот мир и управляет им. Он дал иудейскому народу Тору, законам которой мы следуем. Наш народ живет по этим законам уже полторы тысячи лет, с тех пор как получил Тору через Моисея на горе Синай, – спокойно произнес раби Акива.

– Полторы тысячи лет назад? – рассмеялся наместник. – Акива, вызывая тебя, я надеялся встретить мудрого и здравомыслящего человека, а ты рассуждаешь так примитивно. Ты что, всерьез собрался обсуждать со мной законы, которым более тысячи лет? – Не переставая ухмыляться, Тинеус Руфус после паузы продолжил: – Акива, мир уже совсем другой, и вам нужно жить в ногу со временем, вы очень отстали. Мы готовы привить вам правильные ценности, а не те, что давно устарели, и если вы согласитесь, то налоги, взимаемые с вас, будут значительно снижены и вы получите больше свобод.

– Может, все это и так, но мы хотим и дальше жить по законам, записанным в Торе. Мы готовы смириться с вашим присутствием на Святой земле и даже с тем, что вы разрушили наш Храм, но нам жизненно необходимо продолжать следовать законам, по которым жили наши предки, ведь они прожили достойную жизнь. И поэтому нам ничего не хочется менять, и эти законы кажутся нам правильными по сей день. Мы не уверены, что, если что-то изменим, наша жизнь станет лучше, поэтому позвольте нам продолжать жить по своим законам. Позвольте изучать Тору и совершать обряд обрезания.

– Акива, ответь мне на вопрос: если ваш Б-г так велик, то почему тогда вам нужно подвергать себя обрезанию, по-чему младенцы не выходят из материнской утробы уже обрезанными?5454
  * Мидраш Танхума, Тазрия, 5.


[Закрыть]

– Все дела Вс-вышнего – всё во благо людей. Сейчас я вкратце объясню смысл обряда обрезания. Вс-вышний заключил союз с нашим праотцом Авраамом: «А ты завет Мой соблюдай, ты и потомство твое после тебя в поколениях ваших. Вот Мой завет, который вам соблюдать между Мною и между вами и между потомством твоим после тебя: чтобы обрезан был у вас всякий мужского пола. И обрезайте вашу крайнюю плоть, и будет это знаком завета между Мною и между вами…»5555
  * Берешит 17, 9:12.


[Закрыть]. И ответ, почему ребенок рождается необрезанным, таков: чтобы дать человеку возможность с помощью обряда очиститься и приблизиться к Вс-вышнему. Выполнив заповедь обрезания, человек подтверждает союз, заключенный между праотцом Авраамом и Вс-вышним.

– Если ваш Б-г так заботится о вас, то почему в Иудее столько нуждающихся?

– Я тебе уже говорил: все, что делает Вс-вышний, все во благо людей. Предоставляя нам возможность помогать бедным в этом мире, Он, милосердный, тем самым дает нам возможность спастись от ада и получить удел в Будущем мире.

– У тебя что, на все вопросы один ответ? У меня сегодня больше нет времени говорить с тобой, – рассерженно сказал наместник. – Ступай и подумай над моим предложением. Я тебя еще обязательно вызову.

Раби Акива вернулся в ешиву и начал, как и другие ученики, готовиться к поездке в Иерусалим. Ученики были рады этому событию. Им было интересно во главе со своим учителем посетить святой город. Новость о том, что раби Акива намеревается на следующей неделе посетить Иерусалим, облетела всю Иудею.

Жители начали спешно готовиться к встрече высокого гостя. Люди из других городов стали съезжаться в столицу, чтобы хоть издалека увидеть знаменитого раби Акиву и, если посчастливится, услышать его мнение о происходящем в стране.

Раби Акива очень волновался: его ожидал не только теплый прием в Иерусалиме, городе, где над ним когда-то насмехались, но и желанная встреча с семьей.

И вот, когда настал долгожданный день, раби Акива в сопровождении двадцати четырех тысяч учеников отправился в Иерусалим.