Текст книги "Война в Арктике"

10 сентября от полярной станции Лескин было получено сообщение, что, по сведениям рыбаков, у мыса Песчаный в Енисейском заливе в течение 5 дней находилась подводная лодка, скрывшаяся из виду при попытке подойти к ней[154]154
  Только непонятно, не было ли это очередной «байкой» из серии «рыбацких рассказов». Возникает вопрос: с какой целью подводная лодка должна скрываться от рыбацкой шлюпки?


[Закрыть].

11 сентября в 11 часов 55 минут радиостанцией самолета Н-275 под командованием И. И. Черевичного при попытке взять пеленг у радиостанции мыса Стерлигова была обнаружена работа неизвестной радиостанции, которая, очевидно, намеренно забивала рацию мыса Стерлигова.

В дальнейшем все перечисленные выше немецкие корабли возвратились в Альтен-фиорд. С получением информации об этом жизнь на трассе вернулась в плановое русло, плавание и работа транспортных судов возобновились. Однако враг не давал расслабиться.

18 сентября в 17 часов 45 минут, пользуясь темнотой и снежными зарядами, к острову Правды подошла подводная лодка неприятеля и с расстояния 80–100 метров открыла огонь по постройкам полярной станции. Огонь велся в течение 30 минут термитными и фугасными снарядами из двух орудий. Во время обстрела остров освещался ракетами с подводной лодки, противник на берег не высаживался. В результате обстрела постройки полярной станции сгорели, все имущество погибло[155]155
  Полярная станция острова Правды была восстановлена и вновь начала работать только 29 декабря 1945 года.


[Закрыть]. Александр Будылин и Иван Ковалев, составлявшие персонал станции, успели выскочить из дома и укрыться в валунах. С рассветом 19 сентября они перебрались на остров Нансена, где находилась вновь установленная батарея, и через ее радиостанцию передали на Диксон информацию о случившемся. Невзирая на артиллерийский огонь, пожар и ракеты в районе полярной станции, батарея, находившаяся на острове Нансена, на расстоянии всего около 4 километров от станции на острове Правды, никаких действий не предприняла. Командир батареи мотивировал отсутствие каких-либо действий с его стороны тем, что он не получил информации о налете немцев и полагал, что на полярной станции произошел пожар, в результате которого рвались бочки с бензином и аккумуляторы. Однако на батарее была объявлена тревога и в сторону острова Правды была выслана разведка, которая не зафиксировала ничего, кроме пожара на станции. Но, по заявлениям краснофлотцев, на батарее была отчетливо слышна артиллерийская и пулеметная стрельба. Уничтожая станцию, противник, очевидно, не был осведомлен о наличии батареи на острове Нансена.

Работники полярной станции острова Правды 15 октября были доставлены на Диксон самолетом Черевичного. Остров Правды расположен у западного входа в пролив Матиссена. Нахождение подлодки в этом районе позволяет контролировать прохождение любого судна через пролив. По всей вероятности, и уничтожение полярной станции было обусловлено желанием уничтожить лишних наблюдателей в этом важном районе.

Весь август и почти весь сентябрь полярная станция в заливе Благополучия[156]156
  Станция располагалась на перешейке, соединяющем полуостров Сомнений с Новой Землей.


[Закрыть] работала нормально. На случай нападения врага начальник станции Крымов и метеоролог[157]157
  К сожалению, его фамилия в отчетах Штаба не указана.


[Закрыть] создали запасной пункт с продовольствием, палаткой, радиоаппаратурой, одеждой. Действия эти оказались весьма своевременными, поскольку 24 сентября к станции подошла подлодка U-711 и открыла артиллерийский огонь. По станции было выпущено 180 осколочных и термитных снарядов. Дом, склад и другие помещения станции со всем имуществом сгорели. Противник на берег не высаживался. Информация о случившемся была получена Штабом только 29 сентября через аварийную радиостанцию, развернутую на полярной станции.

Для вывоза полярников в залив Благополучия 8 октября были направлены самолеты И. И. Черевичного и А. Т. Стрельцова: один – для снятия людей, второй – для охраны с воздуха. Несмотря на разрушение станции оба зимовщика не пострадали. Станция там впоследствии не восстанавливалась.

Пиратские действия немецких подлодок охватили всю судоходную часть Карского моря. Невзирая на принимаемые меры, мы несли большие потери. Немцы посылали в Арктику современные быстроходные, хорошо оснащенные техническими новинками корабли, умело маневрирующие в самых сложных условиях.

Необходимо помнить, что подводные лодки противника, оперировавшие в Карском море, обладали целым рядом технических преимуществ по сравнению с кораблями Северного отряда. В частности, скорость подводных лодок немцев в надводном положении достигала 17 узлов, в подводном – 7,5 узлов, в то время как самый быстроходный из кораблей Северного отряда – минный заградитель «Мурман» мог развить скорость не более 12–13 узлов, а корабли типа ТЩ могли развить скорость не более 7–9 миль в час, ограничивая, таким образом, скорость каравана до 7–8 узлов. Подводные лодки противника могли без труда оторваться от преследующих их кораблей и, не боясь преследования, постоянно держать в поле зрения движущиеся транспортные суда, выбирая наиболее подходящий момент для атаки, которую, в случае необходимости, могли повторить несколько раз. Сбрасывание глубинных бомб в большинстве случаев не достигало желаемых результатов, поскольку, как уже говорилось, подлодки могли держаться на безопасном расстоянии.

В ряде случаев подводные лодки были вооружены орудиями калибра 85–100 миллиметров, что при преимуществе в скорости давало им возможность вести артиллерийский огонь, не подвергая себя опасности, по большинству кораблей Северного отряда, имевших более слабое вооружение. Только Минзаг «Мурман» имел 130-миллиметровую артиллерию.

Отсутствие на кораблях Северного отряда технических средств обнаружения (гидролокаторов и радиолокаторов) делало невозможным своевременное обнаружение врага. Немецкие подводные лодки зачастую производили пуск торпед по транспортам с малых дистанций: днем – из подводного положения, ночью – из надводного. Из-за недостатка кораблей эскорта на каждый транспорт в конвое выделялось 1–2 корабля охранения, а часто на два транспорта приходился лишь один корабль.

Несмотря на все сложности, Арктика работала. Суда, загрузившись в Архангельске, шли в восточный район Арктики. Другие, приняв груз в портах США и выгрузив его в Тикси («Аркос», «Игарка»), шли далее на запад. Вывозился лес из Игарки, уголь из Дудинки.

Однако недостаточность конвойного обеспечения приводила порой к трагическим последствиям. Так случилось с пароходом «Диксон» (капитан О. З. Филатов, экипаж – 40 человек), следовавшим совместно с буксирным пароходом «Северолес-18» в сопровождении двух кораблей эскорта (СКР-16 и Т-906) из порта Диксон в море Лаптевых. На борту судна находилось 2870 тонн груза для Нордвика и Тикси и 24 пассажира.

27 августа караван атаковала немецкая подводная лодка U-354, к счастью, безрезультатно – две торпеды, выпущенные подводной лодкой, прошли на расстоянии 70–80 метров впереди по курсу судна. Однако уже на следующий день судно подверглось вторичному торпедированию подлодкой U-302 и через 12 минут затонуло. Экипаж и все пассажиры были спасены. Конвойные корабли и «Северолес-18» последовали по назначению.

Не менее трагичным оказался переход каравана судов, следовавших с Дальнего Востока на запад (ВА-18). 18 сентября в 18 часов 45 минут пароход «А. Андреев», следуя из Нордвика на Диксон и имея на борту 1600 тонн соли и 871 тонну импортного горючего для Диксона, Игарки и Дудинки, встал на якорь в районе острова Самуил в море Лаптевых в ожидании формирования каравана. Встреча с подводными лодками противника в этом районе была исключена.

В ночь с 20 на 21 сентября отряд кораблей, в который входили минзаг «Мурман» (м/з-90), вооруженные рыболовецкие траулеры Т-886, Т-909, вышел из Диксона к проливу Вилькицкого для встречи и дальнейшего конвоирования каравана транспортных судов. При плавании в темное время суток ходовые огни не включались, радиообмен между судами был полностью запрещен. Командиру м/з-90 – командиру конвоя капитану 3-го ранга В. В. Похмелнову было разрешено выходить на связь только в случае встречи с противником. 23 сентября корабли охранения подошли к месту формирования каравана. Утром 24 сентября туда же подошли суда «Архангельск» и «Сергей Киров», имевшие на борту импортный груз для Норильского комбината. Вечером того же дня к ним присоединился пароход «Моссовет», идущий на Диксон после выгрузки импортного груза на Яне и приема соли в Нордвике.

25 сентября караван начал движение на запад, но, в связи с получением информации об обнаружении на пути его следования вражеских подводных лодок и задержке подхода дополнительных кораблей охранения, был возвращен в исходную точку, откуда вновь начал движение 28 сентября, хотя дополнительного эскорта все еще не было. Принятое решение о начале движения каравана, не ожидая подхода дополнительных кораблей охранения, и их задержка с выходом в документах, находящихся в фондах РГАЭ и приведенных в книге «Боевая летопись военно-морского флота 1943 г.», никак не комментируется[158]158
  В книге А. В. Платонова «Борьба на арктических коммуникациях 1941–1945» указано: «усиления так и не дождались: Т-907 умудрился 26 сентября сесть на мель в районе острова Белый, Т-896 требовалась бункеровка и заправка водой, поэтому он только 27 сентября прибыл из Хабарово на Диксон».


[Закрыть]. 30 сентября в 8 часов 45 минут в Карском море западнее острова Русский немецкая подлодка U-960 с короткой дистанции торпедировала транспорт «Архангельск» (капитан Г. Г. Ермилов).

Через 3–4 минуты судно затонуло. 21 человек с затонувшего транспорта был подобран из воды тральщиком Т-886, 15 человек, в основном машинная команда, находившаяся на вахте, погибли. Конвой полным ходом направился к островам Известий ЦИК.

Через час на расстоянии 10–12 кабельтовых справа от Т-909, охранявшего судно «Сергей Киров», была обнаружена всплывшая под рубку немецкая подводная лодка. Тральщик открыл огонь, но лодка, погрузившись, ушла. В месте ее обнаружения были сброшены глубинные бомбы. Еще несколько часов напряженного плавания – и в 14 часов 15 минут 1 октября торпеда, выпущенная одной из подлодок, разворотила левый борт парохода «Сергей Киров» (капитан А. И. Литвиненко). Через 20 минут транспорт ушел под воду. Тральщик Т-909, находившийся в охранении справа на расстоянии 3 кабельтовых, успел снять весь экипаж, но при посадке 1 человек погиб.

Считая район плавания каравана опасным, штаб Северного отряда планировал усилить конвой ВА-18 у острова Русский двумя тральщиками – Т-907 и Т-896, однако это удалось сделать лишь 1 октября в 16 часов 50 минут вблизи островов Известий ЦИК[159]159
  Подошли тральщики Т-906 и Т-894.


[Закрыть], уже после трагической гибели транспорта «Сергей Киров» и наполовину разгромленного каравана. Следует отметить, что немецкие подводные лодки топили в первую очередь суда, идущие в полном грузу.

С наступлением темноты началось настоящее сражение с подводными лодками, напавшими на конвой «волчьей стаей». Две группы подлодок в надводном положении с двух сторон, пересекая курсы и переговариваясь между собой световыми сигналами, атаковали советский конвой, состоявший теперь из двух транспортов и пяти кораблей охранения. Над водой шла «метелица» трасс – стреляли все орудия «Мурмана», пушки тральщиков, автоматические пушки транспортов «Эрликон» с трассирующими снарядами. С неба, подсвечивая корабли и подводные лодки, то и дело спускались осветительные ракеты. В 20 часов две фосфоресцирующие линии промелькнули мимо борта Т-909 на расстоянии 5–8 м. В это время в пятидесяти метрах за кормой его курс пересекал другой тральщик, Т-896. Обе торпеды попали в его правый борт – два снопа пламени, два взрыва дуплетом …И темнота.

После гибели парохода «Сергей Киров» и окончания ночного боя пароход «Моссовет» с охранением (минным заградителем «Мурман» и оставшимися тремя тральщиками) резко повернул на юг и последовал на Диксон, куда и прибыл 2 сентября.

Теплоход «А. Андреев» в суматохе ночного боя оторвался от каравана и скрылся в неизвестном направлении. Штаб морских операций и руководство Северного отряда были обеспокоены судьбой судна. Самолеты Штаба и Отряда прочесывали весь район возможного нахождения транспорта или хотя бы его обломков. И только 4 сентября самолеты Стрельцова и Черевичного обнаружили его стоящим на якоре у острова Круглый в шхерах Минина (74°48´ с. ш., 86°10´ в. д.). С самолета был сброшен вымпел с приказом ожидать подхода кораблей охранения. 6 сентября к теплоходу «А. Андреев» подошли тральщики Т-883 и СКР-63, и в их сопровождении 7 сентября судно прибыло на Диксон.

Капитан теплохода «А. Андреев» А. И. Дубинин в рапорте[160]160
  РГАЭ, ф. 9570, оп. 2, д. 896, л. 86–88.


[Закрыть] на имя начальника морских операций Западного района Арктики А. И. Минеева изложил свое мнение о качестве конвоирования транспортных судов кораблями эскорта своего конвоя (ВА-18): «Прежде всего, сам тип кораблей эскорта далек от совершенства. Отсутствие гидроакустики приводит к тому, что, по сути дела, наши конвои идут вслепую, не будучи в состоянии обнаружить заблаговременно наличие подводных лодок вблизи конвоя. Малая скорость приводит к тому, что эскорт задерживает продвижение конвоя, во-первых, и, во-вторых, не может вести достаточно активную борьбу при обнаружении противника. В конечном счете роль всех ТЩ сводится к спасению команд подорванных судов. В смысле оперативном эскорт также не на высоте. Уже утром 1 октября было совершенно очевидно, что подводные лодки нас преследуют, чего могло не быть, если бы командир конвоя попытался или изменить направление движения конвоя, или сбить противника с толку ложными поворотами. И даже тогда, когда выяснилось, что лодки идут за нами, командир конвоя не предпринял попытки укрыться где-либо в островах и подождать подкрепления и авиации, а продолжал упорно следовать генеральным курсом наподобие известного в истории курса «Норд-ост 23» эскадры Рожественского.

Я не знаю мотивов, заставивших командира конвоя так поступить, но считаю, что если этот маршрут и был даже ему предписан командованием, то он, оценив обстановку, смог бы найти достаточно оснований действовать самостоятельно.

Кроме этого, мне кажется, что при расчете действий кораблей типа ТЩ следует учитывать и то обстоятельство, что при выходе их на операцию по проводке торговых судов подводные лодки противника их не тронут, но пойдут за ними, и тральщики сами за собой приведут врага. Я глубоко убежден, что так и было при встрече нашего конвоя с двумя последними тральщиками у островов Известий и Арктического института.

Примером учета этого обстоятельства служат случайные или намеренные действия моего последнего эскорта в составе Т-883 и СКР-63. Они от острова Вардропер, обойдя с севера остров Круглый, вышли в шхеры, затем, пройдя проливом Глубоким, подошли ко мне, и если подводная лодка шла за ними, то дальше меридиана мыса Поворотный на острове Оленьем она идти не смогла и осталась там ожидать конвой. А конвой пошел другим путем, т. е. на юг, и, несмотря на то, что караван проходил участок до мыса Моржовый в светлое время суток, все прошло благополучно. Мало у нас обращают внимания на дымность. И, несмотря на то, что с утра 1 октября пароход «Киров» дымил отчаянно, ему не было сделано ни одного замечания от командира конвоя.

Но самое главное, повторяю, это слабость эскорта как в качественном, так и в количественном отношении. Мое мнение, что самыми подходящими типами кораблей эскорта являются английские «корветы», наши БТЩ и морские охотники. Особо подчеркиваю необходимость при проводке конвоев беспрерывного патрулирования авиации».

Потеря важного груза в этом конвое подтолкнула Государственный Комитет Обороны обсудить организацию судоходства по Северному морскому пути на специальном заседании, созванном 10 октября 1943 года. На заседание были вызваны командующий Северным флотом Головко, начальник Главсевморпути Папанин, ответственные работники Наркомата морского флота. И. В. Сталин в резкой форме высказал неудовольствие действиями руководства ВМФ и ГУСМП и указал присутствующим, что во время войны на море должен быть один хозяин – военно-морской флот. Государственный Комитет Обороны счел необходимым усилить Беломорскую военную флотилию за счет флота, поступающего из США по ленд-лизу – современными тральщиками типа «АМ», катерами береговой охраны «БО», самолетами типа «Каталина».

Положение с достаточным обеспечением защиты транспортных судов от подводных лодок противника начало улучшаться только в конце навигации, уже после гибели двух последних судов, когда на трассу пришли тральщики типа ТАМ и ММС.

21 сентября 1943 года в Архангельск с конвоем PQ-18 прибыли построенные на английских верфях в начале того же года три однотипных дизельных тральщика типа ММС (ММС-90, ММС-203 и ММС-212). Эти корабли, построенные по специальному проекту (для уменьшения собственного магнитного поля корпус тральщиков был изготовлен из дерева) 6 октября были приняты советскими экипажами и включены в состав Северного флота под номерами 108, 109 и 110.

Их полное водоизмещение – 260 тонн, длина – 36,0 метров, ширина – 6,7 метра, осадка – 2,71 метра, максимальная скорость – 10,3 узла. Вооружение – два 20-мм орудия и 2 пулемета калибра 12,7 мм, на каждом судне имелось по одному электромагнитному и акустическому тралу. Экипаж – 27 человек. Тральщики вошли в состав кораблей Северного отряда и с мая 1943 года принимали активное участие в боевом тралении Новоземельских проливов, Печорского моря и юго-западной части Баренцева моря.

С конца навигации 1943 года тральщики начали принимать участие в конвоировании судов в юго-западной части Карского моря[161]161
  Тральщик ММС-109 погиб во время сильного шторма в Баренцевом море 22 ноября 1944 года при проводке конвоя из пролива Югорский Шар в Архангельск. ММС-108 и ММС-110 были выведены из боевого состава Северного флота в 1950 году.


[Закрыть].

Навигация 1943 года подходила к концу. Необходимо было выводить транспортный флот из арктического бассейна. Немецкие подводные лодки продолжали находиться в Карском море. Каждая проводка судна к концу навигации была сопряжена с колоссальным риском. Несмотря на то, что число кораблей Северного отряда было увеличено до 18 единиц, их явно не хватало, тем более, что большинство из них все еще составляли бывшие рыболовные тихоходные тральщики, не имевшие специальной аппаратуры для обнаружения подводного врага.

Во избежание крупных потерь транспортного флота Государственный Комитет Обороны принял решение: оставить транспортный флот на зимовку в Арктике, а все внимание сосредоточить на выводе ледоколов, которые требовались для работы в зимний период во льдах Белого моря, при проводке судов союзников, доставлявших грузы ленд-лиза.

18 октября по распоряжению А. И. Минеева на зимовку в бухте Диксона оставлено 15 транспортных судов[162]162
  На Диксоне зимовали: «Игарка», «Беломорканал», «Моссовет», «Иртыш», «Лахта», «Кама», «Селенга», «Спартак», «Андреев», «Монтелом», «Г. Седов», «Таймыр», «Мурманец», «Петровский», «Циркуль».


[Закрыть], три тральщика – Т-879, Т-901 и ММС-108; один транспорт (пароход «Сура») остался в Игарке.

К концу навигации два ледокола – «Ф. Литке» и «И. Сталин», пришедший в Арктику после ремонта в Сиэтле, – находились в Тикси. Начиналась арктическая зима, море покрывалось льдом. Командующему Беломорской военной флотилией вице-адмиралу С. Г. Кучерову было поручено обеспечить проводку ледоколов из моря Лаптевых в Белое море.

12 октября он с группой военно-морских специалистов на самолете Беломорской военной флотилии прилетел на Диксон. Предстояло срочно вылетать в Тикси, где стояли ледоколы. Но восточнее Диксона самолеты флотилии летать не могли – они не обладали достаточной дальностью полета, а их пилоты не имели опыта полетов в темное время суток в зимних арктических условиях. В довершение всех неприятностей на пути от Диксона до Тикси стоял мощный циклонический фронт, обойти который было невозможно. По всем существующим в авиации правилам пересекать такие фронты запрещалось. Но и ждать, когда он пройдет, тоже было невозможно, так как каждый час задержки делал посадку гидросамолета в бухте Тикси все более проблематичной – льдообразование могло начаться каждую секунду. Доставить С. Г. Кучерова с сопровождающими офицерами в Тикси было предложено летчику полярной авиации Ивану Ивановичу Черевичному. Посовещавшись с экипажем, летчик ответил: «Попробовать можно, правда, время позднее, нетрудно и вляпаться». Взлет происходил в полной темноте. Взлетную полосу освещали своими прожекторами суда, стоявшие на рейде Диксона. Полет проходил в очень сложных условиях, начиналось обледенение, временами прерывалась радиосвязь, иногда приходилось идти на высоте 10–15 метров – и это в ночное время! На следующий день самолет подошел к Тикси. Бухта уже была покрыта льдом, хотя в заливе Булункан еще наблюдались полоски чистой воды. После посадки С. Г. Кучеров с членами его штаба тут же перешел на подошедший буксир и направился на ледокол «И. Сталин», стоявший на внешнем рейде.

Утром следующего дня залив Булункан и бухта Тикси до острова Бруснева оказались покрытыми молодым льдом. Взлет был невозможен. Началась новая необычная ледовая операция. Подошедший к гидросамолету ледокольный буксир «С. Леваневский» околол лед вокруг него и начал прокладывать канал в сторону Караульных камней, где еще сохранялась чистая вода. Так и рулил самолет по проложенному буксиром каналу. Наконец, лед кончился.

Поблагодарив моряков за оказанную помощь и распрощавшись с ними, «летающая лодка» взлетела и взяла курс на Красноярск. На этом трудная навигация 1943 года для экипажа И. И. Черевичного закончилась.

Для сбора необходимой ледовой информации по пути перехода ледоколов 22 октября из Амдермы в Тикси с посадкой на мысе Челюскина вылетел М. А. Титлов на колесном самолете СИ-47. Михаил Алексеевич впервые произвел посадку тяжелой машины на еще не оборудованный сухопутный аэродром. Задержавшись из-за нелетной погоды на Челюскине, он только 26 октября приземлился в Тикси. Но к тому моменту ледоколы уже вышли из бухты и вечером 26 октября прошли мыс Челюскин, где к ним 27 октября присоединились корабли охранения СКР-19 и М/З-90. 30 октября М. А. Титлов вернулся на Диксон.

Ледоколы находились в зоне радиомолчания, никакой связи с ними не было. С 30 октября по 10 ноября Титлов ежедневно вылетал с Диксона, пытаясь обнаружить караван, в составе которого были ледоколы и корабли охранения, и только 8 ноября обнаружил корабли в районе острова Белый. 10 ноября конвой прибыл в Усть-Кару (Байдарацкая губа), где к ним для усиления эскорта присоединились лидер «Баку», три эсминца («Куйбышев», «Разумный», «Разъяренный»), два тральщика типа ММС и два – типа ТАМ. 14 ноября в 13–00 корабли снялись с якоря и последовали к Карским воротам.

Выйдя из Карских ворот, караван в течение нескольких суток отражал нападение подводных лодок и бомбардировщиков. Несмотря на все усилия, немцы бой проиграли, и 17 ноября суда благополучно подошли к Кольскому полуострову, а 18 ноября ледоколы ошвартовались у причалов Молотовска. За время арктической навигации в западный район Арктики было завезено 47,7 тыс. тонн груза и 1483 пассажира, вывезено только из Дудинки 37065 тонн. В Карском море работало 23 транспортных и 3 гидрографических судна, 2 буксира и ледоколы.

Несмотря на благополучную проводку ледоколов и довольно успешный вывод транспортных судов из Арктики навигацию 1943 года нельзя считать благополучной.

За время арктической навигации подводными лодками противника было потоплено три транспортных, одно гидрографическое судно и тральщик Т-896. Кроме того, на минах, выставленных противником, подорвались и погибли одно транспортное судно, один спасатель и тральщик Т-904. Были уничтожены две полярные станции. Погибло 127 моряков.

Причиной столь серьезных потерь явилось недостаточное количество боевых средств, выделенных Северным флотом для охраны транспортного флота. Северный отряд, как и в предыдущие годы, вышел из Архангельска довольно поздно, к тому времени транспортные суда ГУСМП и подводные лодки немцев уже два месяца находились в Карском море. Прибыв 11 августа на Диксон, Северный отряд имел в своем составе всего 6 кораблей: СКР-19 («Дежнев»), М/З-90 («Мурман»), три вооруженных рыболовецких траулера ТЩ и СКР-16.

К сожалению, тральщики типа ТАМ и ММС, принятые от союзников, оборудованные аппаратурой для обнаружения подводных лодок и обладавшие большой скоростью, к конвойным операциям в Карском море практически не подключались до конца августа – начала сентября. Большинство этих тральщиков выполняло тральные работы по очистке Новоземельских проливов от вражеских мин.

Минзаг-90 сразу же после прихода на Диксон был направлен для бункеровки обезуглевших тральщиков и смог приступить к выполнению своих прямых обязанностей только в конце августа. К этому времени количество кораблей в составе Северного отряда стало увеличиваться, и к концу навигации отряд насчитывал 18 единиц. Однако и это не удовлетворяло потребностей флота, так что суда зачастую простаивали в ожидании эскорта, а их охрана не была достаточно надежной.

Практически полностью отсутствовал поиск подводных лодок противника на всей акватории Карского моря.

То же самое относится и к авиации. Вместо 6 машин, работа которых планировалась в Карском море, на Диксон 20 августа прибыло только 4 самолета типа МБР-2, причем один из них при посадке потерпел аварию и надолго вышел из строя. В сентябре на Диксон прибыл самолет типа ГСТ, но и он из-за неисправности мотора в боевой работе почти не принимал участия.

Несмотря на неоднократные предложения Штаба моропераций перебазировать две машины МБР-2 с Диксона на аэродром в устье реки Таймыр, командование Северного отряда не сделало этого. В результате судоходная трасса Диксон – Челюскин восточнее архипелага Норденшельда не контролировалась, что позволяло подводным лодкам противника вести себя вольготно в этом районе.

И, к сожалению, нередки были и навигационные аварии, так как корабли Северного отряда зачастую использовали карты старых изданий и не знакомились с последними навигационными извещениями.

По всей вероятности, имели место и недостатки в несении дозорной службы на установленных береговых батареях. Фактически на глазах батарейного расчета была уничтожена полярная станция на острове Правды, а подходы к острову Диксон неоднократно минировались незамеченными подводными лодками противника.

23 и 25 сентября у южного и северного входов на рейд острова Диксон подводные лодки U-601 и U-960 выставили по 24 мины типа ТМВ. Установка мин была обнаружена тралением 29 сентября. С 29 сентября по 8 октября тральщики Т-108 и Т-110 уничтожили у северного входа в бухту Диксона 14 мин. Северный вход был открыт 2 октября. По окончании этих работ тральщики перешли на южный вход и с 3 по 5 октября уничтожили еще 17 мин.

При просмотре отчетов Штаба моропераций, Северного отряда и Боевой летописи военно-морского флота (1941–1945) в глаза бросается разница в описании и трактовке одних и тех же событий. Кроме того, в их отчетах наблюдается какой-то антагонизм. Тесного контакта между Штабом моропераций и руководством Северного отряда не было. Штаб Северного отряда располагался на территории порта, т. е. на материковой части, а Штаб моропераций – на острове Диксон. Эта территориальная разобщенность усложняла согласование тех или иных вопросов, связанных с выполнением боевых задач. Кроме того, телефонная связь между материком и островом зачастую не работала, что вносило дополнительные сложности. Иногда согласование того или иного вопроса затягивалось на часы, что приводило к значительным осложнениям в выполнении неотложных боевых задач[163]163
  РГАЭ, ф. 9570, оп. 4, д. 114, л. 122–127.


[Закрыть].

И недаром на заседании Государственного Комитета Обороны 10 октября 1943 года И. В. Сталин в резкой форме поставил вопрос о недопущении двоевластия на трассе СМП. Выполнение этого требования должно было сыграть положительную роль при проведении навигации следующего года.

Гидрографическое судно «Академик Шокальский»

Старший штурман судна М. А. Галкин

Немецкая подводная лодка. Встреча с гидросамолетом

Тральщик типа ММС

Караван в Карском море

Конвойные корабли отражают атаку подводных лодок противника

Карта-схема расположения немецкой метеостанции «Кладоискатель» на Земле Франца-Иосифа

Место попытки установки автоматической станции «Крот» на полуострове Междушарский

Вид на остров Новая Земля с борта немецкой подводной лодки

Германская метеостанция WFL32 «Герхард» в районе мыса Медвежий, Новая Земля. Снимок сделан с борта подводной лодки U-387

Пароход «Архангельск»

П/х «С. Киров» в том же конвое. Снимок сделан в момент погружения судна после его торпедирования подводной лодкой. РГАЭ, ф. 8045, оп. 3, д. 1362

Минные постановки, произведенные в 1943 году с германских подлодок на подходах к Диксону