Текст книги "Война в Арктике"

Неподалеку от острова Белуха (76°12´ с. ш., 91°30´ в. д.) «Адмирал Шеер» заметил пароход «Александр Сибиряков», вышедший с Диксона 24 августа в свой второй в эту навигацию снабженческий рейс, и потребовал остановиться. Первый рейс «А. Сибирякова» в навигацию 1942 года начался 26 июля с выходом из Архангельска. 29 июля он прибыл на Диксон, после чего, проведя необходимые грузовые операции, доставил грузы зимовщикам полярных станций островов Правды, Тыртов, Русский и Уединения и возвратился на Диксон 18 августа.

В новый рейс «Александр Сибиряков» принял на борт 567 тонн груза (в составе груза была даже живность – коровы, живое мясо для полярников) и 420 тонн угля. В плавание отправилось 99 человек – помимо экипажа из 44 человек на судне находилась военная команда, состоявшая из 30 краснофлотцев, старшин и двух офицеров, и 25 пассажиров – несколько групп зимовщиков и группа строителей, отправлявшихся на полярные станции мыса Оловянного в проливе Шокальского, острова Домашний (архипелаг Седова) и мыса Молотова (в настоящее время – мыс Арктический, остров Комсомолец, Северная Земля).

Возглавлявший экипаж «Александра Сибирякова» Анатолий Алексеевич Качарава был в начале войны призван из запаса и имел воинское звание старший лейтенант.

25 августа в 13 часов 17 минут с «Сибирякова» поступило переданное открытым текстом сообщение с просьбой следить за ним в связи с появлением в его поле зрения неизвестного военного судна.

По всей видимости, причиной передачи этого сообщения открытым текстом явилась полученная ночью информация о возможности появления в Карском море немецкого рейдера.

В 13 часов 27 минут получено новое сообщение, извещавшее о том, что неизвестный военный корабль запрашивает сведения о состоянии льда, а «Сибиряков», не отвечая, повернул к берегу[120]120
  Слова «повернул к берегу» в Штабе моропераций поняли как «повернул к материковой части», а не к острову Белуха, что в дальнейшем осложнило поиски оставшихся в живых людей и следов гибели «А. Сибирякова».


[Закрыть]. В 13 часов 34 минуты с «Сибирякова» новое сообщение: судно продолжает идти к берегу, а неизвестный крейсер преследует его, повторно запрашивая состояние льда.

В 13 часов 38 минут «Сибиряков» передал: крейсер сообщил свое название – «Сисияма». В ответной радиограмме было сообщено, что судно с таким названием Штабу морских операций неизвестно.

В 13 часов 47 минут – еще одно сообщение с «Сибирякова»: «Ну, началась канонада».

В 13 часов 48 минут: «SOS! Нас обстреливают».

В 13 часов 48 минут 30 секунд работа судовой радиостанции прекратилась.

Началась артиллерийская дуэль. Боевая мощь кораблей была, естественно, несравнима, но, несмотря на это, капитан парохода «Александр Сибиряков» А. А. Качарава решил принять бой. Схватка продолжалась недолго, команда и пассажиры «Александра Сибирякова» остались верны Родине. Как мы видим, через полторы минуты после начала обстрела судовая радиорубка была уничтожена. Из немецких документов следует, что «Адмирал Шеер» произвел по ледокольному пароходу «Александр Сибиряков» шесть залпов из 280-миллиметровых орудий, причем уже второй залп достиг цели. Естественно, ответная стрельба по линкору с «Александра Сибирякова», оснащенного двумя 75-миллиметровыми орудиями, была малоэффективна. В горячке боя никто не зафиксировал, когда последний оставшийся в живых моряк покинул борт тонущего судна и пересел в шлюпку, но, по записи в боевом журнале крейсера «Адмирал Шеер», в 14 часов 15 минут ледокольный пароход «Александр Сибиряков» затонул. Все моряки выполнили свой долг, их не сломил даже плен. Ценой жизни они не позволили «Адмиралу Шееру» подойти незамеченным к острову Диксон и уничтожить Штаб морских операций и порт, понимая, что это может парализовать всю работу на трассах Севморпути на длительный период. Недаром многие из них награждены высокими государственными наградами, имена некоторых увековечены на картах мира.

А корабль, повторив подвиг легендарного «Варяга», ушел в морскую пучину с не спущенным флагом.

В 15 часов 35 минут, через два часа после прекращения работы радиостанции «Александра Сибирякова», штаб морских операций западного района Арктики направил радиограмму в Усть-Таймыр, где базировался самолет ледовой разведки (командир А. Т. Стрельцов), с заданием срочно осмотреть район, ограниченный параллелью 76°15´ к югу до береговой черты между меридианами 89°00´ и 93°00´.

Точного местонахождения судна в штабе не знали, так как, с учетом военного времени, из-за возможности нахождения вблизи подводных лодок противника диспетчерские сводки с судов не передавались.

Учитывая полученное с «Александра Сибирякова» в 13 часов 34 минуты сообщение о том, что он следует к берегу, в радиограмме предписывалось обратить особое внимание и на подходы к береговой черте.

Полеты Стрельцова продолжались до 30 августа. К поисковым полетам присоединился и борт, пилотируемый И. И. Черевичным. Тщательно осматривались береговая черта и прилегающие к ней острова, особое внимание обращалось на любые плавающие предметы – бревна, плавники – в надежде найти что-либо, похожее на судовой инвентарь и оборудование. В результате осмотру района острова Белуха, находящегося в удалении от берега, должного внимания уделено не было.

Систематические поисковые полеты были прекращены 31 августа.

Из 99 человек команды и пассажиров «Александра Сибирякова» в живых осталось 18, они были подобраны немцами и до конца войны находились в фашистских концлагерях.

80 человек погибло, и только один член экипажа – кочегар Павел Иванович Вавилов – сумел добраться до острова Белуха, где прожил в одиночестве 35 суток.

Из сообщения кочегара 1-го класса П. И. Вавилова, сделанного в Штабе морских операций западного района Арктики 1 октября 1942 года, на второй день после его спасения:

«Во втором часу дня на судне была объявлена боевая тревога, Вавилов занял место в носовом артпогребе. Через некоторое время поступила команда подавать бронебойные снаряды, он успел подать из погреба 2 ящика по 10 снарядов в каждом. После начала артиллерийской дуэли ледокольный пароход получил ряд прямых попаданий как в надводную, так и подводную часть судна.

Вторым залпом из 280-миллиметрового орудия «Адмирал Шеер» уничтожил кормовую пушку «Сибирякова» со всем расчетом. Загорелся бензин, находившийся в бочках на палубе. Горели и надстройки. Судно начало крениться на левый борт.

Носовое орудие успело произвести еще несколько выстрелов. Часть экипажа и зимовщиков были убиты, некоторые ранены. Кто-то прыгал с палубы в воду. Уцелевшим удалось спустить шлюпку и принять раненых.

Стрельба продолжалась недолго. Шлюпка последовала к острову Белуха, до которого было не так уж далеко. Но достичь острова не удалось, так как к шлюпке подошел немецкий катер и взял всех на свой борт. Плавающих в воде людей катер не подобрал. Не приближаясь к тонущему судну, катер вернулся на крейсер. А в это время на палубе «Сибирякова» еще находились люди и наблюдали за всем происходящим (Сергей Васильевич Баранов – командир отделения командоров носовой пушки, Павел Иванович Вавилов – кочегар 1-го класса, подносчик снарядов, Василий Михайлович Дунаев – командор, Александр Михайлович Сафронов – кочегар II класса).

В какой-то момент судно стало быстро погружаться, образовалась воронка, в которую затянуло Вавилова. Через несколько мгновений его выкинуло на поверхность. Неподалеку от Вавилова плавал, держась за бревно, раненый Дунаев, но, наверное, силы покинули его и через некоторое время он исчез из вида.

Вавилову удалось забраться в шлюпку, брошенную фашистами. В ней он увидел мертвого кочегара 1-го класса Николая Ивановича Матвеева. Осмотревшись, Вавилов нашел в шлюпке частично подмоченный аварийный запас – некоторые коробки были прострелены. Кроме того, в шлюпке он обнаружил топор, запаянную банку со спичками, заряженный наган с 14 запасными патронами к нему. Из воды вытащил спальный мешок, брезентовый мешок одного из зимовщиков и чемодан с вещами начальника полярной станции Домашний Анатолия Григорьевича Шершавина. С одной из полуразрушенных шлюпок забрал обгоревшую собаку. Увидел плавающий мешок с отрубями и взял его на буксир.

Через несколько часов он, медленно подгребая, добрался до берега и высадился. Сил больше не было. Немного отдохнув, выгрузил все, находившееся в шлюпке, на берег. Убитого Матвеева временно оставил в шлюпке, рассчитывая перенести его на берег несколько позднее, после уточнения обстановки.

В мешке зимовщика оказались ватное одеяло, ватированный костюм, валенки, суконные портянки, два шарфа, пара нательного белья, шапка, простыня, рукавицы. После ревизии всего доставленного на берег и отдыха Вавилов отправился к маяку. У основания маяка соорудил нечто похожее на будку, куда и перенес все имевшееся имущество. 26 августа над островом пролетел самолет, но Вавилова не заметил. В последующие дни он неоднократно видел пролетающие самолеты и проходящие вдоль берега суда, но его никто не видел. Через несколько дней после высадки на берег разразившимся штормом шлюпку с телом Матвеева разбило и унесло в море.

Подсчитав все оставшиеся продукты, Вавилов решил, что провизии ему хватит примерно до 15 октября. Из плавника и других подручных материалов он начал строить плот, надеясь добраться на нем до материка. В день прохода «Сакко» он убил собаку и ее кровью нарисовал на простыне крест. Простыню растянул на двух шестах. Вот она, по всей видимости, и была замечена»[121]121
  РГАЭ, ф. 9570, оп. 5, д. 237, л. 58–60.


[Закрыть] (Приложение № 14).

Из справки о ходе поиска ледокольного парохода «Александр Сибиряков»:

«26 сентября капитан парохода «Сакко» В. С. Введенский по прибытии в порт Диксон с востока доложил, что им 24 сентября в 13–00 при проходе острова Белуха был замечен на берегу человек. В это время в воздухе был самолет М. И. Каминского, которому было дано указание обследовать остров Белуха и при возможности произвести посадку и снять человека.

Пилот Каминский сообщил, что им действительно обнаружен человек на острове Белуха; на знаке надпись «команда Сибирякова». Сброшено продовольствие, теплые вещи. Снять его, несмотря на сделанную попытку, не удалось вследствие крупной зыби.

27 сентября пилоту Каминскому было вновь предложено попытаться снять человека. Однако ни он, ни попутно следовавший из Усть-Таймыра на Диксон пилот Иван Иванович Черевичный выполнить это задание не смогли из-за крупной волны. Оба самолета вновь сбросили продовольствие и другое снабжение.

29 сентября пилот Черевичный при следовании из Диксона в Усть-Таймыр произвел посадку у острова Белуха и снял человека. Оказалось, что это кочегар с ледокольного парохода «Александр Сибиряков» Вавилов.

В связи с обнаружением пароходом «Сакко» человека на острове Белуха из порта Диксон в район Белухи была выслана шхуна «Мурманец». Капитану Котцову было дано задание снять обнаруженного человека с острова Белуха и произвести детальный осмотр близлежащих островов, береговой черты у полуострова Зари и материка к югу от острова Белуха. Впоследствии, в связи со снятием Вавилова самолетом, Котцову было предложено продолжить осмотр указанного района.

Гидрографическому судну «Якутия» было также дано распоряжение по окончании плановой работы произвести обследование островов на западном выходе из пролива Матиссена, северного побережья полуострова Зари и всей западной опушки архипелага Норденшельда.

Шхуна «Мурманец» произвела обследование островов Ударник, Продолговатый, Гыдоямо, Сорокино, Крузенштерна, Гаврилова и ряда других, более мелких, расположенных в районе гибели «Сибирякова».

Кроме вещей, обнаруженных на острове Белуха, на одном из соседних островов был найден шлюпочный брус с рейкой. На остальных островах ничего не было.

На острове Белуха был также обнаружен воздушный ящик от шлюпки с надписью «Ждем. 2 человека с аварийного корабля находятся здесь с 25 августа 1942 года. Вавилов П. И.». Фамилии и имени второго человека нигде обнаружено не было[122]122
  Больше никакой дополнительной информации об этом человеке нет. По всей видимости, речь шла о Матвееве.


[Закрыть].

Гидробот «Якутия» произвел исключительно тщательную проверку заданного района. Был обнаружен ряд предметов с ледокольного парохода «Сибиряков» и останки Дарьи Федоровны Колкуновой, повара, направленной на полярную станцию «Оловянный»[123]123
  РГАЭ, фонд 9570, оп. 4, д. 104.


[Закрыть].

Нач. штаба моропераций

Западного района Н. Еремеев»

Информация, переданная с парохода «Александр Сибиряков» во время боя по радио, позволила обнаружить присутствие в Карском море фашистского тяжелого крейсера и принять ряд предупредительных мер на случай продолжения немцами активных действий. Это главным образом касалось Диксона – основной базы полярного судоходства в западном районе.

В то же время уже в 13 часов 30 минут, сразу после получения первой информации с ледокольного парохода «А. Сибиряков» об обнаружении военного корабля неприятеля, на ледокол «Красин» ушла команда: незамедлительно следовать с караваном судов через пролив Вилькицкого в море Лаптевых, что и было выполнено. Суда, несмотря на сложную ледовую обстановку и ограниченную видимость, начали уходить на восток.

После уничтожения «Александра Сибирякова» командир «Адмирала Шеера» Меендсен-Болькен попытался найти караваны советских судов, находившиеся на подходах к проливу Вилькицкого, и уничтожить их, но потерпел неудачу. Второго самолета на тяжелом крейсере не было. Поняв бесперспективность дальнейших попыток обнаружить и уничтожить караваны, Меендсен-Болькен, учитывая значимость порта Диксон, решил совершить налет на этот пункт. Однако он не был осведомлен о превентивных мероприятиях, проведенных в порту в предшествующий короткий период.

Перед описанными выше событиями командованием Северного флота, не ожидавшим появления надводных кораблей противника в Карском море, было принято решение перевезти орудия с Диксона на западное побережье Новой Земли. Для этой цели в порт прибыл СКР-19 («Дежнев») с группой специалистов, которые в короткий срок демонтировали батареи и подготовили их к погрузке на судно. 130-миллиметровую батарею и 45-миллиметровую зенитную батарею и пушку Лендера уже успели погрузить на баржу вместе с боезапасом.

Таким образом, из средств обороны[124]124
  РГАЭ, фонд 9570, оп. 4, д. 104, л. 65–71.


[Закрыть] на Диксоне оставались две противотанковые трофейные 45-миллиметровые пушки. Кроме этого, имелось 61 винтовка[125]125
  45 винтовок в порту и 16 на острове.


[Закрыть], 2 пулемета и около 6 тысяч патронов к ним.

Вопрос о сохранении необходимого для обороны острова крупнокалиберного артиллерийского вооружения неоднократно ставился перед командованием Военно-морского флота, но только 26 августа стало известно, что Нарком ВМФ адмирал Н. Г. Кузнецов дал согласие на сохранение всей дислоцированной на Диксоне тяжелой артиллерии на месте, однако приказ об этом исполнителями был получен с большим опозданием.

В результате в день нападения «Адмирала Шеера» Диксон остался без артиллерийского прикрытия. Несмотря на это были организованы противодесантные дружины, разработан и приведен в исполнение план эвакуации детей и женщин в устье реки Лемберова (руководство этой операцией было поручено второму гидрологу штаба А. Г. Дралкину), вывезены в укрытое место запасы продовольствия, проработан план вывоза из порта банковских ценностей и документации.

Секретная документация всех служб Диксона была подготовлена к эвакуации в тундру. За эвакуацию документов о ледовой обстановке на трассе отвечал гидролог Штаба М. М. Сомов, ответственность за эвакуацию синоптических материалов была возложена на синоптика Штаба В. В. Фролова, эвакуация остальной документации поручалась секретарю-диспетчеру Штаба Носовой. Вывоз всей секретной документации в заранее подготовленные в тундре места начался 26 августа.

Из порта были направлены на отстой к Крестовскому мысу в Енисейский залив ледокольный пароход «Монткальм» и гидрографическое судно «Циркуль», в Дудинку ушел только что пришедший из Америки теплоход «Ф. Энгельс».

Командир батареи 152-миллиметровых орудий лейтенант Николай Михайлович Корняков подтвердил возможность привести в боевую готовность свои снятые с боевых позиций и подготовленные к погрузке (стоявшие на причале) пушки. Времени для перевозки их на заранее подготовленные штатные позиции не было. К вечеру 26 августа батарея была приведена в боевую готовность. Эти пушки представляли собой серьезный аргумент в предстоящем споре с противником. 26 августа успели также снять с баржи 45-миллиметровые пушки и пушку Лендера с боеприпасами и смонтировать их на прежних позициях. Как стало известно уже по окончании войны, командир «Адмирала Шеера» Меендсен-Болькен намеревался высадить десант численностью 180 человек. Во время рейда немцы рассчитывали захватить важные материалы и пленных, в частности, из числа руководящего состава Западного района Севморпути. Кроме того, планировалось уничтожить порт, радиостанцию и склады. Высадка десанта должна была поддерживаться огнем орудий корабля. Но Меендсен-Болькен ничего не знал о находящихся на причале пушках.

Подошла ночь 27 августа. СКР-19 стоял у внешней стенки причала порта. С внутренней стороны причала был ошвартован только что пришедший в порт пароход «Кара» (капитан Г. С. Мирошниченко) в полном грузу, в трюме которого было 250 тонн аммонита. В глубине рейда стояла баржа, загруженная пушками и боеприпасом к ним, и пароход «Революционер» (капитан Ф. Д. Панфилов)[126]126
  Пароход «Революционер» имел на вооружении одно 76-миллиметровое орудие, «Эрликон» и семь пулеметов.


[Закрыть] с грузом пиломатериалов для восточных портов Арктики, к нему с обоих бортов были ошвартованы два лихтера, с которых производилась дополнительная приемка генеральных грузов.

По некоторым данным, мелькающим в различных публикациях, в бухте находился и невооруженный ледокольный пароход «Таймыр», герой экспедиции Б. А. Вилькицкого. Но это не соответствует действительности, так как во время нападения тяжелого крейсера «Адмирал Шеер» на порт Диксон пароход «Таймыр» находился в районе Усть-порта на Енисее и выполнял плановые задания. В 01 час 05 минут 27 августа дежурный на туманной станции острова Новый Диксон (северная часть архипелага) разглядел в дымке, в трех милях на запад, большой, явно военный корабль. В 01 час 13 минут новое сообщение: «Военный корабль проходит остров Медвежий». На Диксоне была объявлена боевая тревога, и через 15–20 минут все в порту и на острове заняли свои места по боевому расписанию, пароход «Дежнев» отошел на рейд. «Адмирал Шеер», войдя на внешний рейд на пересечении Скуритовских и Сахалинских створ, немедленно открыл артиллерийский огонь по судам, стоявшим на рейде. Ответный огонь по крейсеру стали вести артиллерия СКР-19 и парохода «Революционер», противотанковая батарея 45-миллиметровых пушек, а также пушки Корнякова.

«Дежнев», идя навстречу тяжелому линкору, вел огонь из своих орудий. Получив ряд попаданий в корпус ниже ватерлинии и имея человеческие жертвы, судно, прикрываясь дымовой завесой, отошло в бухту Диксон. Дымовая завеса прикрыла и суда, стоящие в бухте. По всей вероятности, информация о подходе тяжелого крейсера «Адмирал Шеер» к Диксону не была своевременно доведена до сведения командира парохода «Революционер», и экипаж вступил в бой, уже получив попадание тяжелого снаряда в надстройку. Пароход «Революционер» не мог сняться с якоря из-за ошвартованных у него под бортом лихтеров. Одним из первых 280-миллиметровых снарядов на пароходе «Революционер» были разрушены ходовой мостик, штурманская рубка и каюта капитана, возник пожар. Рулевое управление, компас, машинный телеграф были уничтожены.

Считая, что оба судна уничтожены, крейсер перенес огонь артиллерии на поселок порта.

В первые моменты боя «Адмирал Шеер» не обнаружил батарею Корнякова, расположенную на причале. После нескольких выстрелов береговой крупнокалиберной артиллерии удалось накрыть тяжелый крейсер, а второе попадание заставило фашиста под прикрытием дымовой завесы сняться с позиции и уйти в море, отказавшись от высадки десанта. Бой продолжался всего 7 минут.

Выйдя в море, «Адмирал Шеер» перенес огонь своих орудий на остров Диксон и окружающие островки. На островах Медвежьих располагалась туманная станция Гидрографического управления Главсевморпути – небольшой домик с пристройкой для оборудования. Несколькими залпами станция была уничтожена. Пожар не возник, но взрывной волной были разрушены строения и механизмы, у жилого бревенчатого дома вынесло две стены, и он остался стоять в виде ворот, накрытых крышей. Позже строение было восстановлено.

После туманной станции огонь «Адмирала Шеера» был перенесен на остров Новый Диксон. Там находились здания передающего радиоцентра, электростанция, жилой дом, склады, вышка электромаяка, антенное поле. Поселок, расположенный на возвышенном берегу, с моря был виден как на ладони.

В результате обстрела возник пожар в здании электростанции, дизели которой работали на солярке – воспламенились баки с топливом. Ветра не было, и зловещие клубы черного дыма растекались над поселком, затрудняя определение границ пожара.

В то время, когда тяжелый крейсер, прекратив первый артналет на порт, начал обстрел островов Медвежий и Новый Диксон, пароход «Кара», предвидя возможность новых артобстрелов, воспользовался тем, что вражеский корабль следовал вдоль северной стороны островов, и, оставаясь незамеченным противником, вышел через южные проливы и ушел в Енисейский залив.

Гитлеровцы, сумевшие во время первого обстрела разглядеть с внешнего рейда поселок порта Диксон, состоявший из двухэтажных деревянных домов, решили его уничтожить. Но по мере передвижения рейдера поселок сначала закрывался панорамой острова Диксон, потом острова Сахалин. «Адмирал Шеер», огибая северный берег Диксона, продвигался к востоку до тех пор, пока из-за острова Сахалин не открылся вид на поселок.

Горы угля и погрузочно-разгрузочная техника на острове Конус издали представляли собой довольно внушительное зрелище. Для электростанции, работавшей на жидком топливе, здесь всегда хранился запас горючего: 10–15 бочек солярки, лежавших на крутом склоне острова. Именно в бочки и угодил один из первых снарядов, посланных в сторону острова. Солярка разлилась и загорелась. В огне взрывались и другие бочки, горящая волна стекала по склону, образуя много густого черного дыма. Со стороны казалось, что пламенем объят весь остров. Фашисты, решив, что еще один важный объект выведен из строя, перенесли огонь на поселок порта.

Заняв удобную для обстрела порта позицию, корабль стал и сам хорошо виден через пролив Превен артиллеристам батареи Корнякова. И стоило только гитлеровцам открыть огонь по поселку, как заговорили пушки этой батареи, которым удалось «накрыть» тяжелый крейсер, после чего в 03 часа 05 минут «Адмирал Шеер», прекратив обстрел Диксона, вновь под прикрытием дымовой завесы последовал на север.

Нападение столь мощного корабля на остров Диксон было удивительно краткосрочным: с момента обнаружения «Адмирала Шеера» до его практически бегства прошло всего два часа. Высланные самолеты ледовой разведки засекли его следующим в направлении мыса Желания.

Сейчас трудно назвать причину, по которой «Адмирал Шеер» столь срочно покинул Карское море. По всей вероятности, такое решение было принято командиром корабля из-за совокупности неблагоприятных для дальнейших действий факторов – отсутствия бортового самолета, отсутствия информации о ледовой обстановке в Карском море, неожиданного отпора тяжелой береговой артиллерии, а также указания руководства не рисковать кораблем. Возможно, были и другие причины.

В тот же день в 9 часов 30 минут самолет «Консолидейшен»[127]127
  Командир корабля Черепков, штурман Абросимов, радист Ковалев, старший механик Писарев, младший механик Шекуров, наблюдатель Овчинников.


[Закрыть] с шестью членами экипажа на борту, не зная о нападении немцев на Диксон, вылетел из Усть-Таймыра на остров. В полетном задании, полученном еще 26 августа, было указано «… следовать на Диксон и попутно вести наблюдение за морем…». 27 августа в полетном задании пилоту Черевичному, самолет которого также базировался на Усть-Таймыре, было указано: «…следовать на Диксон с основной целью – обнаружение линкора противника, напавшего в этот день на Диксон». Он был проинформирован о том, что борт Черепкова на Диксон не пришел.

Последний сеанс связи с самолетом Черепкова зафиксирован в 10 часов 18 минут. Предпринятые в течение последующих 20 суток поиски, в которых участвовали как самолеты, так и гидрографические суда, никаких результатов не дали. Причины гибели самолета Черепкова не ясны до сих пор. Возможно, заметив во время полета корабль и не зная о нападении тяжелого крейсера на остров Диксон, он предпринял попытку подлететь ближе, чтобы выяснить его принадлежность, и был сбит зенитной артиллерией рейдера. Правда, в походных документах рейдера нет упоминаний о сбитом в Карском море самолете. Возможно, самолет Черепкова был сбит одним из фашистских самолетов-разведчиков, изредка появлявшихся в небе над Карским морем в тот период. Но ни полярные станции, ни посты СНиС, ни суда и корабли ВМФ полетов вражеских самолетов не наблюдали. Может быть, произошел отказ матчасти?

Впоследствии было подсчитано, что из главных калибров (280 мм) по кораблям, находящимся в бухте, и берегу было выпущено с крейсера «Адмирал Шеер» 77 280-мм снарядов; кроме того, 153 снаряда среднего калибра (105 мм) и 226 снарядов малого калибра (32 и 22 мм). Со стороны защитников острова за время боя было выпущено: 43 снаряда 152-мм батареей, 36 снарядов из 76-мм и 68 снарядов из 45-мм пушек парохода «Дежнев», кроме этого, вели огонь противотанковые пушки и орудия, находившиеся на пароходе «Революционер», и береговые 45-миллиметровые пушки.

Материальные потери на Диксоне совершенно не соответствовали силе артиллерийского огня тяжелого крейсера: были повреждены артиллерийские позиции 130-миллиметровой батареи[128]128
  К моменту артобстрела батарея была демонтирована и находилась на барже.


[Закрыть] и загорелась силовая электростанция на Новом Диксоне, на острове Конус[129]129
  Через два дня Конус начал работать в обычном режиме.


[Закрыть] была повреждена электростанция и загорелись бочки с топливом, частично разрушена строившаяся туманная станция на острове Медвежьем, пострадал от обстрела передающий пункт радиоцентра, был выведен из строя передатчик, который удалось восстановить лишь 28 сентября, однако радиосвязь с материком не прерывалась – передача велась с аварийного радиопередатчика, через радиостанцию полярной станции «Мыс Челюскин»; все суда остались в состоянии, пригодном для дальнейшей эксплуатации после небольшого ремонта.

Во время налета на Диксон наибольший урон понес СКР-19: из его экипажа погибли 5 человек, 27 получили ранения, двое из них позже скончались. Повреждения СКР-19, вынужденно посаженного на мель, оказались весьма серьезными: в его корпусе было около 300 пробоин, часть из них – ниже ватерлинии. Но в короткий срок судно было приведено в рабочее состояние. Людских потерь не было ни в порту, ни на острове.

В 1982 году состоялась церемония перезахоронения останков погибших дежневцев, и теперь они покоятся под величественным памятником, который венчает фигура краснофлотца с автоматом на груди.

Памятник установлен в центре острова Диксон. На цоколе высечены имена погибших героев: Павел Григорьевич Ульянов – старшина 1-й статьи, Геннадий Иванович Майский – краснофлотец, Василий Иванович Давыдов – старшина 2-й статьи, Фарулла Хайрулдин – краснофлотец, Василий Иванович Суслов – краснофлотец, Аркадий Прокофьевич Борисихин – краснофлотец. Эти имена останутся в людской памяти навечно.

Такой результат, а также быстрое свертывание операции и отход от острова объясняется, по всей видимости, тем обстоятельством, что враг не рассчитывал получить столь организованного отпора со стороны защитников Диксона.

Положение могло бы быть куда более выигрышным для защитников острова, а враг получил бы куда более значительный урон, если бы не была демонтирована батарея 130-мм, а 152-мм орудия оставались бы на своих прежних позициях, так как все подходы к Диксону были пристреляны береговой артиллерией, находившейся на боевых позициях.

В течение нескольких дней после нападения неприятельского тяжелого крейсера 130-мм и 152-мм орудия были вновь установлены на прежние, заранее подготовленные боевые позиции.

Так закончилась операция «Вундерланд». Нанесенный врагом урон оказался весьма незначительным по сравнению с поставленными при ее подготовке задачами, основная цель операции достигнута не была: «Адмирал Шеер» не уничтожил караваны судов, шедшие с востока и с запада, не была уничтожена и главная база Севморпути.

Самым большим ущербом для арктического флота стала гибель ледокольного парохода «Александр Сибиряков», его экипажа и пассажиров.

Несмотря на уход рейдера, подводные лодки немцев продолжали свою деятельность в Карском море. Подводные лодки U-589 и U-592 производили установку мин на западных подходах к Новоземельским проливам, Югорскому Шару и Маточкину Шару. Впоследствии на выставленных этими лодками минных полях подорвались СКР «Муссон»[130]130
  11 октября СКР-23 «Муссон» затонул, подорвавшись на мине, в западной части пролива Маточкин Шар. 25 человек экипажа погибли.


[Закрыть] и пароход «Щорс».

В период арктической навигации 1942 года подводные лодки противника обнаруживались в Карском море 10 раз: 5 раз – постами СНиС, трижды – транспортами и дважды – радиоразведкой.

Последний караван из Архангельска в Арктику, в составе которого было 6 транспортов, сопровождаемых СКР-18, СКР-19, Т-907 и Т-911, вышел 25 августа 1942 года.

7 сентября Штабом морских операций было дано задание гидрографическому судну «Мурманец» (капитан А. В. Марышев) подойти к острову Уединения, принять на борт находившихся там строителей и доставить их на Диксон. На полярной станции Уединение в том году зимовало 5 человек. Начальником станции был аэролог П. И. Жуковский, радистом – В. Н. Баранов.

К моменту подхода «Мурманца» бригада строителей закончила постройку гидрографических знаков. Начальник и персонал станции, как и зимовщики других станций, прекрасно понимали, что к острову в любой момент может подойти подводная лодка или надводный корабль противника, высадить десант или уничтожить станцию орудийным огнем.

Особенно актуальной такая угроза стала после гибели «А. Сибирякова» и нападения «Адмирала Шеера» на Диксон. И, по всей вероятности, при подходе к берегу «Мурманца» у радиста В. Н. Баранова не выдержали нервы: радиостанция полярной станции начала работать в открытом режиме, сообщая, что к острову подошел неизвестный корабль, и, требуя, чтобы этот корабль назвал себя.

Учитывая, что радиосвязь, да еще открытым текстом, была категорически запрещена, гидрографическое судно семафором и световыми сигналами передало свои позывные и потребовало прекратить радиосвязь. Однако берег не реагировал, и станция продолжала работать. Капитан «Мурманца» вынужден был принять решение немедленно сняться с якоря и уйти от острова. Решение оказалось весьма своевременным, так как поднятый в эфире шум привлек внимание немецкой подводной лодки U-251 (командир – капитан-лейтенант Р. Тимм), которая 8 сентября в 5 часов 29 минут подошла к острову Уединения. Не обнаружив в районе полярной станции никакого судна, лодка обстреляла станцию. За 30 минут подводная лодка выпустила около 50 снарядов. В результате были повреждены жилой дом, радиорубка, скотный двор, такелаж радиомачты. Жертв не было. Станция смогла продолжить работу с запасного пункта. Строители, остававшиеся на острове, быстро восстановили жилой дом и радиорубку, используя имеющиеся стройматериалы.