Текст книги "Война в Арктике"

Командующий 14-й армией В. А. Фролов

Командир Северного отряда, капитан 1-го ранга Н. П. Аннин

Начальник Главного управления Северного морского пути, Уполномоченный Государственного комитета обороны И. Д. Папанин

Начальник Штаба морских операций М. П. Белоусов

Заместитель Начальника Штаба морских операций А. И. Минеев

Ледокол «И. Сталин»

Ледокол «Ленин»

Рыболовецкий тральщик

ТРАНСПОРТНЫЕ СУДА, МОБИЛИЗОВАННЫЕ ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ И ПРИНИМАВШИЕ УЧАСТИЕ В КОНВОЙНЫХ ОПЕРАЦИЯХ В КАРСКОМ МОРЕ

Ледокольный пароход «Литке» (СКР-18)

Ледокольный пароход «Дежнев» (СКР-19)

Ледокольный пароход «Мурман» (Минный заградитель М/З-90)

Год второй: война пришла в Арктику

Летом 1942 года наша страна оказалась в очень сложном положении. Немцы рвались к Сталинграду, пал Севастополь, жесточайшие бои шли на всех фронтах от Черного до Баренцева моря. В то же время необходимо было доставлять грузы на полярные станции и в арктические порты, перевозить людей, обеспечивать жизнедеятельность этого огромного региона, протянувшегося на тысячи миль вдоль нашего северного побережья.

В Архангельске заканчивался преднавигационный ремонт транспортного флота. Суда готовились к предстоящей арктической навигации и становились под погрузку.

В Полярном шло доукомплектование последних экипажей тральщиков типа ТАМ[96]96
  За годы Великой Отечественной войны было принято 7 кораблей данного типа: «Хав», «Исика», «Стефа», «Свега», «Шуса», «Сумба», «Силджа». При зачислении в состав Северного флота им были присвоены наименования Т-101, Т-102, Т-103, Т-104, Т-105 (после аварии 24.11.42 выбросился на берег, в дальнейшем в боевых действиях участия не принимал), Т-106, Т-107. По окончании войны, в 1948 году, эти тральщики были возвращены Великобритании.


[Закрыть], пришедших из Англии в марте – июне текущего года с конвоями PQ-9, PQ-10, PQ-12, PQ-13. Это были переоборудованные и вооруженные норвежские китобойные суда, построенные на верфи «Smith’s Dock Co» в Милдсборо (Англия) в 1929–1932 гг. Суда имели следующие технические характеристики: водоизмещение – 500–540 тонн, длина – 35,36 м, ширина – 7,38 м, осадка – 3,87 м, максимальная скорость – 12 узлов, экипаж – 41 человек; на каждом корабле было установлено по одному 20-мм пулемету-автомату, по два спаренных 12,7 и 7,62-мм пулемета[97]97
  Это вооружение в период эксплуатации было признано недостаточным, и в течение 1943–1944 гг. оно было усилено установкой одного-двух автоматов типа «Эрликон».


[Закрыть]; кроме того, тральщики были оснащены современными (по тем временам) электромагнитными и акустическими тралами, позволяющими тралить практически все типы неконтактных мин, выставляемых немецкими подводными лодками. В то время в составе Северного флота не имелось ни одного такого специализированного тральщика. Для траления фарватеров подключались бывшие суда тралового флота, которых в состав Северного флота было мобилизовано 53 единицы[98]98
  Боевая летопись военно-морского флота. 1941–1942 гг. М., Воениздат, 1992. С… 22.


[Закрыть]. Пришедшие тральщики стали использоваться при защите внешних и внутренних конвоев и при боевом тралении в Новоземельских проливах, Кольском заливе и в Белом море.

Появление тральщиков типа ТАМ в навигацию 1942 года в Карском море помогло значительно уменьшить потери от минозаградительных операций немецких подводных лодок на подходах к проливам Карского моря.

В Архангельске шло формирование Северного отряда[99]99
  Северный отряд был сформирован 14 июня.


[Закрыть]. С началом приема кораблей от государств-союзников у Северного флота впервые появилась возможность направить дополнительные корабли для борьбы с противником в Карском море. Однако основные силы флота были ориентированы на конвоирование транспортов союзников с грузами ленд-лиза в наших территориальных водах и обеспечение огневой поддержки 14-й армии. Охрана транспортов в Карском море все еще осуществлялась по остаточному принципу. Не велась и подготовка боевого сопровождения транспортного флота на участке Новоземельские проливы – Диксон, что впоследствии привело к значительным потерям как людей, так и судов.

Арктическая навигация 1942 года на западе началась 19 июля, когда на трассу вышли первые пять судов: «Г. Седов», «А. Сибиряков», «Сакко», «Таймыр», «Циркуль» в охранении тральщиков Т-903, Т-904. Охрана сопровождала суда только до пролива Югорский Шар, далее они совершили переход самостоятельно, 25–26 июля прибыли на Диксон и начали работать согласно своим плановым заданиям.

В связи с военными действиями появились определенные трудности при формировании караванов и их следовании в Арктику. Как правило, все суда, следовавшие в Карское море и далее на восток, грузились в Архангельске. Им разрешалось выходить из порта только в строго установленное время – в 6, 8, 11, 16, 18 и 20 часов. Кроме того, командир Беломорской военной флотилии в официальном письме в адрес северных пароходств объявил, что флотилия обеспечивает только четыре конвоя, следующих в одном направлении, в месяц.

Движение судов в конвоях происходило значительно медленнее, чем в одиночном плавании, пути следования увеличивались, так как конвои, опасаясь мин, шли рекомендованными курсами, а не кратчайшими путями. Нельзя забывать и то, что судам в условиях военной обстановки приходилось порой заходить в порты-убежища или возвращаться в пункты выхода в рейс.[100]100
  РГАЭ, ф. 8045, оп. 3, д. 1362, л. 67–70.


[Закрыть]

К началу навигации 1942 года в Архангельске находились закончившие ледокольную кампанию на Белом море и прошедшие преднавигационный ремонт ледоколы «И. Сталин»[101]101
  Ледокол «И. Сталин» 13 января во время налета авиации противника в районе острова Сосновец получил повреждения и был отбуксирован в Молотовск. Ремонт занял более двух месяцев.


[Закрыть], «Ленин»; к тому времени из Канады подошли ледоколы «Красин» (после ремонта в США) и «Монткольм»[102]102
  «Монткальм» являлся, строго говоря, не ледоколом, а транспортным судном с ледовым подкреплением. 11.11.1947 г. был переименован и получил название ледокольный пароход «Прончищев».


[Закрыть]. По окончании арктической навигации ледокол «И. Сталин» ушел на ремонт в США.

29 июля из Архангельска в сопровождении военного эскорта из двух эсминцев, трех английских корветов и трех тральщиков под прикрытием самолетов на трассу вышли ледоколы «И. Сталин», «Ленин», «Красин» и транспорт «Монткольм». 2 августа они прошли Югорский Шар, а 4 августа прибыли на Диксон. Корабли эскорта, как и ранее, сопровождали суда только до Новоземельских проливов. Штаб Северного отряда все еще находился в Архангельске.

Что же происходило в это время на трассе в восточном районе Арктики?

Оперативная обстановка в восточном районе Советской Арктики позволяла транспортному флоту и ледоколам работать, не опасаясь нападения подводных или надводных кораблей вермахта. Проводкой транспортного флота в ледовых условиях занимались ледоколы «Л. Каганович» (капитан П. А. Пономарев) и «А. Микоян» (капитан Ю. К. Хлебников). Для перевозки грузов в восточные порты были задействованы 18 судов, арендованных у Наркомфлота, и 2 судна, принадлежавших Главсевморпути. Все суда, принадлежавшие Наркомфлоту, грузились в различных портах США.

К концу июля транспортные суда начали сосредотачиваться в бухте Провидения. Штаб восточного района Арктики принял решение начать движение первого каравана, не дожидаясь подхода ледокола «А. Микоян».

27 июля суда «Комсомольск», «Молотов», «Кузнецкстрой», «Уралмаш», «Узбекистан» и танкер «Ненец» двинулись на запад под проводкой ледокола «Л. Каганович». Арктическая навигация на востоке началась. Ледовая обстановка из-за постоянного северо-западного ветра складывалась крайне неблагоприятно. Но, несмотря ни на что, караван медленно продвигался в заданном направлении.

Еще 15 июля из бухты Золотой Рог, на берегах которой расположен город Владивосток, соблюдая определенные меры секретности, на просторы Японского моря вышли эсминцы «Ревностный», «Разумный», «Разъяренный», возглавляемые лидером «Баку» под командованием капитана 2-го ранга В. Н. Обухова, а также теплоход обеспечения «Волга» и танкер-снабженец «Лот Ботон», идущий как бункеровщик эсминцев только до бухты Амбарчик. На кораблях находились ледовые капитаны В. И. Воронин и Г. А. Калинич. Группа имела кодовое название ЭОН-18[103]103
  ЭОН – экспедиция особого назначения.


[Закрыть]. Корабли шли в Мурманск для пополнения Северного флота, ведущего жестокие бои в Баренцевом море с кораблями и самолетами противника, выполняя функцию охраны судов, идущих с грузами ленд-лиза в Мурманск и Архангельск.

18 июля, следуя в тумане Татарским проливом, эсминец «Ревностный» столкнулся с пароходом «Терней». Полученные в носовой части повреждения оказались столь серьезными, что о продолжении плавания речи быть не могло, эсминец был исключен из состава ЭОН-18 и отбуксирован в Советскую гавань. Оставшиеся суда благополучно пересекли Охотское море, но уже на выходе из 1-го Курильского пролива были обнаружены японскими эсминцами. В это время в бухте Провидения формировались караваны транспортных судов и ледоколов, направлявшихся как в восточный, так и в западный районы Арктики с целью обеспечения жизнедеятельности портов и населенных пунктов северного региона страны.

22 июля корабли ЭОН-18 пришли в Петропавловск, а через неделю они были уже в бухте Провидения, где им предстояло произвести ревизию механизмов перед очень ответственным и опасным плаванием в ледовых условиях. 8 августа, завершив почти кругосветное плавание, в бухту Провидения пришел и ледокол «А. Микоян». После частичной смены экипажа и бункеровки ледокол включился в работу по проводке судов. Через несколько дней ледовая обстановка немного улучшилась, и 18 августа началась проводка судов ЭОН-18. Судоводителям ледоколов «А. Микоян» и «Л. Каганович» приходилось проявлять осторожность и максимум мастерства, чтобы в многолетних арктических льдах проводить абсолютно не приспособленные для плавания в таких условиях суда экспедиции. 21 августа танкер «Лот Ботон» после передачи топлива на эсминцы в Колючинской Губе был выведен на восток. Каравану потребовался почти месяц на переход до порта Тикси – только 17 сентября все корабли собрались в этом порту.

Японская разведка, естественно, засекла проход судов через Берингов пролив, и 1 августа из Токио в Берлин ушла шифровка «… советский конвой в составе четырех ледоколов и 19 транспортных судов 1 августа прошел через Берингов пролив в северном направлении…». Как японцы считали суда и ледоколы – вопрос остается на их совести. Получив столь ценную информацию, немецкое командование приняло решение: встретить караван там, где никто этого не ожидал – в Карском море. Уже тогда зародилась идея операции «Вундерланд».

В июне – июле 1942 года после разгрома каравана PQ-17[104]104
  Из состава конвоя PQ-17 погибло 24 транспорта, на дно моря ушло 430 танков, 210 бомбардировщиков, 3350 автомашин и 99316 тонн генеральных грузов, в том числе продовольствия. Погибло 153 моряка торгового флота.


[Закрыть] и временного прекращения плавания союзных конвоев немецкое командование обратило особое внимание на Северный морской путь, решив, что в летний период союзнические караваны из Америки в западные порты Советского Союза могут пойти и по этой трассе. К концу апреля количество немецких подводных лодок, базировавшихся в портах Северной Норвегии, достигло 20 единиц. Это были, в основном, лодки типа VIIC, или так называемые лодки «Стандарт». Длина их составляла 220 футов, ширина – 20 футов, численность команды – 40–56 человек; скорость в надводном плавании достигала 17 узлов, в подводном – 7,6 узла. Каждая лодка могла иметь на борту до 14 торпед или до 24 мин. В то время как первые арктические караваны шли в Карское море, немецкие подводные лодки были обнаружены в юго-восточной части Баренцева моря и на подходах к Новоземельским проливам. Начались попытки блокады трассы Севморпути. Но, несмотря на это, суда выходили из Архангельска в Арктику по мере готовности и окончания грузовых операций.

Так, 9 августа из Архангельска вышел караван, состоявший из 9 транспортных судов и 11 кораблей охранения (эсминцы «Валерий Куйбышев», «Урицкий», сторожевой корабль «Гроза», 2 английских эсминца и 6 тральщиков)[105]105
  «Боевая летопись военно-морского флота 1941–1942 г. М:, Воениздат, 1992. С. 61.


[Закрыть], а 14 августа вышли 2 транспорта и 4 корабля охранения. Переход этого каравана из горла Белого моря к Новоземельским проливам прикрывался самолетами отечественной авиации.

29 июня 1942 года немецкий летчик Рудольф Шатц вылетел с норвежского аэродрома Банак с целью подбора посадочной площадки на острове Междушарский архипелага Новая Земля для установки автоматической метеостанции «Krote» и произвел там посадку. При посадке самолет повредил лопасти винта. О случившемся пилот доложил на свою базу. После прилета спасательного самолета «Хенкель-111» и пятнадцатичасовой напряженной работы летчиков лопасти на самолете Шатца удалось заменить, и оба самолета вернулись на свою базу.

20 сентября Шатц вновь вылетел с аэродрома Банак, имея на борту метеостанцию «Krote», но посадку на раскисшую тундровую площадку производить не стал из-за опасений в возможности последующего взлета.

Через три недели – очередная попытка, тундра к тому времени уже замерзла, приземление прошло успешно. 13 октября, во время установки радиометеостанции, их обнаружил советский бомбардировщик МБР-2, вылетевший с Белушьей Губы, и попытался атаковать самолет и людей, занятых работой. Самолету сопровождения «Хенкель-111» удалось отогнать МБР-2, но так как место установки метеостанции было обнаружено, ее пришлось в срочном порядке эвакуировать. Основные детали оборудования станции вновь погрузили на самолет, и оба самолета вернулись на свою базу. Через несколько часов после их вылета к месту, где немцы пытались установить метеостанцию, подошло советское военное судно, экипаж которого произвел осмотр местности и обнаружил антенные шесты, батареи, другие второстепенные элементы оборудования метеостанции.

По некоторым данным, появлявшимся в прессе, для дозаправки горючим гидросамолетов-метеоразведчиков, вылетавших из норвежских аэропортов, немцы пытались оборудовать несколько пунктов на необитаемых местах западного побережья северной части Новой Земли. Наличие их позволило бы производить более систематические разведывательные облеты Карского моря. Но следов таких пунктов до сих пор не обнаружено. Да и полеты немецких самолетов в районе Карского моря, зафиксированные постами СНиС, судами и полярными станциями, были единичными.

27 июля в бухту напротив поселка Малые Кармакулы, расположенного на западном побережье Южного острова архипелага Новая Земля, произвел посадку на ночевку гидросамолет, командиром которого был полярный летчик Матвей Ильич Козлов. Самолет, находившийся в подчинении Штаба моропераций, провел в воздухе почти сутки, производя поиск судов из разгромленного каравана PQ-17. Требовался отдых, и летчики ушли отдыхать к полярникам, оставив на самолете дежурного. Через несколько часов в бухту вошла немецкая подводная лодка U-601 под командованием капитан-лейтенанта П. О. Грау, который, увидев перед собой столь легкую добычу, немедленно приказал открыть артиллерийский огонь и уничтожить самолет и полярную станцию. В результате артналета погиб оставленный дежурным член экипажа гидросамолета, четверо полярников получили ранения, значительный ущерб был нанесен зданиям станции, находившиеся на берегу летчики не пострадали[106]106
  Сейчас трудно утверждать, что все происходило именно так, поскольку данные об этом эпизоде весьма разноречивы (см. предыдущую главу).


[Закрыть].

Продолжая курсировать вдоль побережья Новой Земли, подводная лодка U-601 обнаружила пароход «Крестьянин» (капитан А. Г. Николаев), следовавший с грузом угля из Нарьян-Мара в Губу Белушью, и 1 августа в 01–15 с короткого расстояния торпедировала его. Судно затонуло через 3 минуты. Экипажу удалось спустить две спасательных шлюпки, в которых оказались все оставшиеся в живых. Через несколько минут рядом со шлюпками всплыла подводная лодка.

Моряки ожидали самого худшего. На палубу подводной лодки вышло несколько человек, и один из них на хорошем русском языке спросил: «Что за пароход? Куда идет? Какой груз был на борту? Нужна ли какая-нибудь помощь?». Не получив ответа на свой последний вопрос, человек, говорящий по-русски, указал направление движения в сторону берега, после чего лодка отошла от шлюпок и скрылась под водой.

В отчетах капитанов потопленных во время 2-й мировой войны судов неоднократно зафиксированы случаи оказания немецкими подводниками помощи раненым морякам, передачи продуктов питания и воды. Но, надо помнить, не все командиры подводных лодок придерживались международных конвенций, тем более, что 17 сентября 1942 г. командованием немецкого подводного флота был издан следующий приказ:

«Всем командирам.

1. Любые попытки снять членов экипажа потопленных судов, как и поднятия их на борт, равно как помощь при посадке в спасательные шлюпки, помощь перевернувшимся шлюпкам, раздача продовольствия и воды, должны быть прекращены. Спасение людей противоречит основополагающим правилам ведения войны, в которой корабли и команды противника подлежат уничтожению.

2. Приказ о взятии на борт капитана корабля и главного механика продолжает действовать.

3. Потерпевшие кораблекрушение могут быть спасены, если их сведения имеют значение для подлодки.

4. Будьте тверды! Помните о том, что во время бомбовых налетов на немецкие города никто не думает о женщинах и детях».

Суд над военными преступниками в Нюренберге приговорил адмирала Денница к 10 годам тюремного заключения. Одной из причин столь мягкого приговора было отсутствие у судей уверенности в степени личного участия Денница в подготовке вышеприведенного приказа.

Двое с лишним суток, борясь с ветрами и волнением, моряки на шлюпках добирались до Новой Земли. По пути в шлюпке умер кочегар Л. М. Бауков. Высадившись на пустынном берегу Новой Земли, им пришлось многие километры идти до ближайшего жилья. Пеший переход оказался ненамного легче морского плавания. Закончились продукты, обувь и одежда превратились в лохмотья. Они вышли к жилью лишь на третий день пути. Спаслось 38 человек, погибли 7 человек, в том числе 2 пассажира. Это были первые потери моряков арктического флота.

Известие о пиратских действиях немецких подводных лодок было доведено до сведения судов, работавших в этом районе, и полярных станций. Но, к сожалению, не везде еще имелась тогда закрытая связь, так что информация дошла не до всех.

16 августа из поселка Хабарово, расположенного в проливе Югорский Шар, вышел направлявшийся в Нарьян-Мар буксир «Комсомолец» (капитан П. К. Михеев), имевший на буксире баржу П-4 и лихтер Ш-500. Баржа была загружена строительными материалами, а на лихтере находилось 247 заключенных и 23 охранника[107]107
  По всей видимости, к этому времени строительство порта в Хабарово было законсервировано, и производилась перевозка людей и стройматериалов из Хабарово в Нарьян-Мар. Однако никаких документов, связанных с этим решением, обнаружить не удалось.


[Закрыть]. К этому каравану присоединился буксир «Норд», ведший на буксире буксирный пароход «Комплекс» с неисправной машиной. Никакого вооружения на судах не было. В районе острова Матвеева они были встречены немецкой подводной лодкой U-209 под командованием капитан-лейтенанта Хайндриха Броди. Первыми снарядами, выпущенными подлодкой, были расстреляны баржа и лихтер. Перепуганные люди, выскакивая из трюма, тут же попадали под град осколков и автоматные очереди.

Увлекшись расстрелом беззащитных людей, баржи и лихтера, фашисты не заметили, что «Норд» отдал буксир, соединявший его с «Комплексом», и поспешил укрыться за островом. Завершив расстрел несамоходных объектов, немцы перенесли направление огня на «Комсомолец» и «Комплекс», после чего еще несколько минут добивали людей, пытавшихся добраться до острова.

В результате этой кровавой бойни погибли 305 человек, в том числе 17 человек судовой команды буксиров, 17 пассажиров из местного населения, 23 человека охраны, 245 заключенных и 3 человека, освобожденных из заключения. После ухода подводной лодки «Норд» подобрал оставшихся в живых 23 человека, среди которых было 2 заключенных[108]108
  ГАО ПДФ АО ф. 296, оп. 1, д. 1172, л. 95.


[Закрыть].

А «Комсомолец» не погиб 17 августа 1942 года. Изрешеченный осколками и пулями, обгоревший, брошенный экипажем, он был вынесен течением на береговую отмель острова Матвеева. Там он находился до 14 августа 1944 года, когда был снят с мели, отведен в Нарьян-Мар и отремонтирован. После этого он еще долгие годы работал на Печоре.

В Нарьян-Маре на неказистом бетонном постаменте установлен адмиралтейский якорь, под ним – белая мраморная доска с надписью: «Нарьян-Марский морской торговый порт – экипажу б/п «Комсомолец», погибшему 17 августа 1942 года», далее приведен список всех погибших членов экипажа судна.

8 августа из Архангельска в Арктику вышел очередной конвой, направлявшийся в западные порты США, в состав которого входили суда «Моссовет», «Мироныч», «Элена-2», «Щорс», «Донбасс», «Азербайджан», «Чернышевский», «Двина», «Аркос», «Комсомолец Арктики», груженые лесом, хромовой рудой, асбестом, хлор-калием и другими грузами, являвшимися частью оплаты за поставляемые нашей стране товары.

Впоследствии к каравану присоединился танкер «Хопмаунт» под английским флагом с грузом 7000 тонн мазута для бункеровки кораблей ЭОН-18. Караван сопровождали 11 советских и английских кораблей охранения, которые шли только до Новоземельских проливов, далее суда последовали самостоятельно.

Корабли каравана, следующего на восток, собрались на Диксоне 18 августа и в сопровождении ледокола «Красин» вышли на восток.[109]109
  Ледокол «Ленин» к тому времени вместе с танкером «Хопмаунт» находился уже в проливе Вилькицкого.


[Закрыть]. Избежав встречи с немецким тяжелым крейсером, суда 15 сентября дошли до бухты Амбарчик[110]110
  Бухта Амбарчик – восточное устье реки Колымы.


[Закрыть]. Но дальнейший путь им преградили многолетние льды. Простояв до второй половины сентября в ожидании улучшения ледовой обстановки, суда 17 сентября получили указание вернуться на запад. При возвращении пароход «Щорс» (капитан А. Т. Кудлай), следуя проливом Югорский Шар, 14 октября подорвался на мине и затонул. Всему экипажу удалось спастись. Остальные суда уже в ноябре дошли до бухты Белушья и поодиночке начали прорываться в порты Англии и США. Все они благополучно достигли портов назначения, за исключением вышедшего 4 ноября из Белушьей Губы танкера «Донбасс» (капитан В. Э. Цильке), 7 ноября встретившегося на переходе с немецкими эсминцами и потопленного врагом после непродолжительного боя.

Вот как описан этот бой в вахтенном журнале немецкого эсминца[111]111
  Вахтенный журнал эсминца Z-27.


[Закрыть]: «В 14–00 эсминец выпускает 2 торпеды. Одна торпеда попадает в район мостика, вторая – в центр корабля. Танкер продолжает вести артиллерийский огонь. В 14–07 выстрел одной торпедой. Промах. В 14–25 два одиночных выстрела торпедами. Попадание в носовую часть корпуса, которая оторвалась от мостика и затонула. Отдан приказ командира эсминца подойти ближе и начать спасать оставшихся в живых».

Из находившихся на судне шестидесяти двух человек сорок семь погибли, пятнадцать, в том числе капитан танкера «Донбасс», попали в плен.

После разгрома каравана PQ-17 Нарком Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов с целью противодействия силам противника 18 августа 1942 года подписал приказ № 00301 «О сформировании Новоземельской военно-морской базы (НЗВМБ) с базовым портом в губе Белушья». Командиром базы был назначен капитан 1-го ранга А. И. Дианов. База и ее опорные пункты создавались для сбора и прикрытия конвоев, защиты Новоземельских проливов и подходов к ним от рейдеров, авиации и подводных лодок противника. Для формирования НЗВМБ Беломорская военная флотилия направила часть людей из своего личного состава. С 15 сентября по 8 ноября в Губу Белушья пришло 4 конвоя с вооружением, техникой и строительными материалами будущей базы. Хотя до этого в Губе Белушья базировались как тральщики, так и сторожевики.

22 августа из Губы Белушья на Диксон вышли 2 тральщика и сторожевик. Это были первые корабли военно-морского флота, направленные в Карское море. Начиная со второй половины августа события там стали стремительно и непредсказуемо развиваться.

Первое сообщение о возможности появления неприятельских судов в Карском море было получено Штабом морских операций 20 августа из Архангельска. В телеграмме сообщалось, что в районе Новой Земли оперируют подводные лодки противника, и возможен их заход в Карском море. В этот же день шхуна «Мурманец» сообщила об обнаружении в пяти милях к северу от мыса Желания перископа подводной лодки, который наблюдался в течение 6 минут. 23 августа в 17 часов 20 минут зимовщики полярной станции на острове Гейберга и моряки гидрографического судна «Якутия», находившиеся в районе этого же острова, наблюдали пролетавший на большой высоте в юго-западном направлении одномоторный самолет. Более подробных данных о пролетевшем самолете зимовщики дать не смогли. Скорее всего, это был самолет противника, базировавшийся на тяжелом крейсере «Адмирал Шеер» и выполнявший ледовую разведку в сторону пролива Вилькицкого с целью обнаружения советских караванов и возможности подхода к ним.

24 августа в 16 часов 55 минут была получена радиограмма за подписью И. Д. Папанина, извещавшая от имени военного командования о возможности прохода в Карском море карманного линкора противника. Эта радиограмма очень обеспокоила Штаб моропераций и 25 августа в 00 часов 30 минут была продублирована на все суда и полярные станции, при этом полярникам станции на мысе Желания предлагалось особенно тщательно следить за обстановкой на море, поскольку наиболее вероятный путь кораблей противника проходил именно вокруг этого мыса.

В тот же день, 24 августа, в районе острова Белый подводной лодкой U-601 был потоплен пароход «Куйбышев»[112]112
  Судно 11 августа вышло из Архангельска на Диксон в составе конвоя, после прохода Новоземельских проливов следовало самостоятельно.


[Закрыть] (капитан И. В. Токовенко), сообщивший в 15 часов открытым текстом о времени своего прибытия на Диксон и привлекший этим внимание подводной лодки. Весь экипаж парохода погиб.

После этого случая Штабом моропераций было передано на все суда указание об обязательном радиомолчании во время плавания до 85° восточной долготы в Карском море. К сожалению, это указание не касалось восточной части Карского моря и пролива Вилькицкого.

В период поисков «Куйбышева» гидрографическое судно «Якутия», обследуя северо-западную часть острова Сибирякова в Енисейском заливе, обнаружило в устье реки Широкая полузасыпанное тело, на котором был спасательный пояс с надписью «Куйбышев». При обследовании северной части острова были обнаружены различные предметы инвентаря и шлюпка с закрашенной надписью «Куйбышев». Живых людей обнаружить не удалось. 8 октября капитан парохода «Алдан» доложил об обнаружении в точке 73°52´с. ш. 77°40´ в. д. на глубине около 25 метров торчащих из воды мачту затонувшего судна с лампочками на клотиках. Указанные координаты соответствовали предполагаемому месту гибели парохода «Куйбышев».

Все перечисленные случаи представляли собой начало решительных наступательных операций, запланированных немцами с целью прекращения судоходства по Севморпути. В середине августа подводная лодка U-601, проводя разведку нахождения кромки льда в Карском море, сообщила на свою базу, что кромка льда находится в 80 милях к северу от мыса Желания. 19 августа она доложила, что никаких караванов в центральной части Карского моря ею не замечено.

В то же время в районе мыса Желания (согласно данным Штаба моропераций западного района Арктики) предполагалось нахождение парохода «Беломорканал»[113]113
  Капитан С. В. Куницкий.


[Закрыть] (19 августа), и парохода «Энгельс»[114]114
  Капитан К. В. Косьянчук.


[Закрыть] (22 августа), вышедших с грузом 7400 тонн из Нью-Йорка и следовавших в порты Арктики[115]115
  На пароходе «Беломорканал» находилось 1018,8 тонны груза для Нордвика (бухта Кожевникова), 1104,5 тонн – для Тикси и 778,4 тонны – для Яны; на пароходе «Энгельс» – 1146,2 тонн груза для Диксона, 62,1 тонны – для Усть-Порта и 3294,6 тонны – для Игарки.


[Закрыть]. Но оба эти судна не были обнаружены подводными лодками противника и самолетами-разведчиками линкора «Адмирал Шеер» и благополучно прибыли в порты назначения.

25 августа подводная лодка U-255 обстреляла полярную станцию на мысе Желания[116]116
  Начальник полярной станции К. А. Расченкин.


[Закрыть]. В 5 часов 38 минут утра со станции был получен сигнал «SOS» и радиосообщение: «Нас обстреливает подводная лодка, горим, много пожара, отстреливаемся». В 06 часов новая радиограмма: «Горим, горим, отбили, ушла, тушим много пожара!». Лодка была отогнана огнем установленного орудия. Обстрел с подводной лодки не повлек за собой человеческих жертв, однако многие строения станции были разрушены: сгорели жилой дом, метеодом, дом летчиков и склад.

Как стало известно позже, обстрел станции оказался началом задуманной немцами операции «Вундерланд» (Страна чудес), преследовавшей цель уничтожить транспортный флот, ледоколы и порты западного района Арктики и нарушить судоходство по Севморпути. Операцию обеспечивали тяжелый крейсер «Адмирал Шеер»[117]117
  Вооружение крейсера:: 6 орудий (в двух башнях) калибра 280 мм с дальностью стрельбы 37 км, 8 орудий калибра 150 мм, 6 зенитных пушек калибра 88 мм, 14 скорострельных зенитных автоматов, 2 четырехтрубных торпедных аппарата. Численность экипажа – до 1300 человек.


[Закрыть], вышедший из Нарвика 16 апреля, и приданные ему три подводные лодки – U-601, U-251, U-255. 18 августа «Адмирал Шеер» прошел мыс Желания за пределами видимости со станции и направился к западному побережью Таймыра с целью уничтожения двух караванов, следующих в восточном и западном направлениях.

В состав следующего на восток каравана из 11 судов и двух ледоколов («Красин» и «Ленин») входила и рефрижераторная база «Комсомолец Арктики», которой командовал мой отец Дмитрий Афанасьевич Бурков. В караван, следовавший с востока на запад, входили, кроме транспортов, лидер «Баку» и эсминцы «Разумный» и «Разъяренный», проводку осуществляли ледоколы «А. Микоян» и «Л. Каганович»[118]118
  Японские и немецкие разведывательные службы допустили в этом вопросе явный просчет: суда ЭОН-18 вышли из Провидения только 18 августа.


[Закрыть].

Для выполнения поставленной задачи немцам была необходима информация о движении судов по трассе Севморпути и о ледовой обстановке.

На подходах к острову Уединения 19 августа тяжелый крейсер встретился с первыми ледовыми полями. В воздух с помощью катапульты был поднят бортовой самолет Ач-196 для производства ледовой разведки, в результате которой выяснилось, что все пространство на восток от острова забито тяжелыми льдами.

Опасаясь за винты корабля, командир рейдера принял решение следовать на юг.

На следующий день самолет несколько раз пытался вылететь на разведку, но каждый раз туман вынуждал его вернуться. Несмотря на отсутствие информации о ледовой обстановке, «Адмирал Шеер» направился к архипелагу Норденшельда, надеясь встретить какое-нибудь судно и получить ледовую информацию.

21 августа видимость немного улучшилась, и самолет снова вылетел на разведку. На этот раз он смог осмотреть не только архипелаг Норденшельда, но и побережье полуострова Таймыр до входа в пролив Вилькицкого, однако никого обнаружить там не смог. При посадке на воду у борта корабля самолет потерпел аварию, на устранение которой потребовалось 10 часов.

Утром 22 сентября радисты «Адмирала Шеера» засекли радиопереговоры советских судов, находящихся где-то северо-восточнее архипелага Норденшельда. Самолет был вновь поднят в воздух и, выполнив разведку в направлении архипелаг Норденшельда – пролив Вилькицкого – остров Русский – пролив Шокальского – острова Кирова, опять не обнаружил ничего, кроме одного небольшого судна в районе островов Фирнлея. От архипелага Норденшельда до пролива Вилькицкого море было чистым ото льда, и «Адмирал Шеер» направился в сторону острова Русский, где встретил дрейфующий лед. В него командир тяжелого крейсера заходить не решился.

23 августа, на пятый день пребывания крейсера в Карском море, самолет обнаружил южнее острова Гелланд-Гансена суда, стоявшие на якоре. Там находилось 13 советских судов (в том числе 2 ледокола), ожидавших улучшения ледовой обстановки в проливе Вилькицкого для прохода в море Лаптевых.

Несмотря на донесение летчика, информирующее о том, что ледовая обстановка благоприятна для подхода тяжелого крейсера к месту стоянки судов, командир «Адмирала Шеера» не решился идти к каравану без дополнительной ледовой разведки, опасаясь, как бы лед не закрыл ему путь к отходу. Весь день 24 августа туман мешал выслать самолет на разведку, и командир тяжелого крейсера решил произвести разведку корпусом. Во время выполнения разведки направление ветра резко изменилось на западное, видимость значительно ухудшилась. Дрейфующие льды, через которые проходил «Адмирал Шеер», начали окружать его, все сильнее сжимая корпус корабля. Обстановка становилась угрожающей. Преодолевая большие трудности, используя все возможности корабля, «Адмиралу Шееру» удалось вырваться на чистую воду.

25 августа гитлеровцы решили, что по погодным условиям нападение на караван вполне возможно. Самолет вновь вылетел на разведку, но очень скоро вернулся из-за отсутствия видимости. При посадке на воду он потерпел аварию, столь серьезную, что ремонт был невозможен; по приказу командира рейдера самолет был уничтожен[119]119
  По всей вероятности, во время аварии самолета и была утеряна пилотка одного из авиаторов, позднее обнаруженная в районе мыса Носова (остров Нансена) и многократно фигурирующая впоследствии в различных документах и рассказах.


[Закрыть]. Не имея информации о ледовой обстановке, командир не решился идти к каравану, и рейдер направился в юго-западном направлении, рассчитывая встретить какое-нибудь судно и получить необходимую информацию.