Текст книги "Война в Арктике"

На следующий день я был вызван к начальнику пароходства Фортученко, который сказал мне: «капитан порта Дмитриев погиб, сгорела вся его контора вместе с делами и документами, да и людей, кажется, не осталось в портнадзоре. Приступайте к исполнению обязанностей капитана порта».

Люди не успевали тушить пожары, а бомбежки продолжались ежедневно.

Американец Аксель Пирсон, осуществлявший в Мурманске контроль за поставками по ленд-лизу, записал в 1942 году в своем дневнике:

«На нас сбрасывают бомбы утром, днем и ночью. Мы переживаем по 14 бомбежек в день. Я подсчитывал налеты – в течение тридцати восьми дней нас бомбили 168 раз, после этого я бросил записывать. Здание, в котором мы жили, сотрясалось каждый раз, когда бомбили город».

Ниже еще одна запись:

«Боже мой, что за народ эти русские? Они суровы, но дружелюбны. Они добры и выглядят счастливыми. Они абсолютно уверены, что выиграют войну…. Солдаты, которых вы видите работающими на причалах, – это отпускники с фронта. Вместо отдыха они приходят на работу в порт, чтобы бесперебойно снабжать фронт. Женщины, сильные, крупные и суровые, выполняют мужскую работу по 11 часов в смену. Они живут голодно – на черном хлебе и супе. Никогда не жалуются, только выражают недовольство в адрес немцев. Мне нравятся русские. Они знают, за что дерутся…»

23 декабря 1942 года в порт пришел первый караван новой зимней навигации JW-51R в составе 10 судов с грузом 59750 тонн.

26 декабря бомбами были разрушены железнодорожные пути, вновь отстроенный склад № 46, главная водопроводная магистраль.

28 декабря на порт было сброшено 48 авиабомб, разрушивших железнодорожные пути, санитарный склад, ряд строений, поврежден паровоз; одна бомба попала во вход в бомбоубежище – убито 6 человек, ранено 7.

30 декабря сброшено 18 авиабомб и несколько магнитных мин в залив, разрушен слесарный цех мастерских порта, железнодорожные пути, здание портовой милиции и другие строения.

Во время второго налета в этот же день потоплен пароход «Енисей», стоявший у нулевого причала.

Видевший пожары и бомбежки Мурманска американский матрос и журналист писал в журнале «Харперс Мэгэзин» за август 1943 года:

«Женщины продолжали работу, несмотря на глубокий снег и жестокие морозы. Они вновь начинали работать, как только кончался налет, и работали даже во время налета, если он был не очень интенсивным. Русские работали медленно, но не переставая, 24 часа в сутки. Они носили, толкали, тянули, работая без страха в пургу, продолжавшуюся неделями, приближая разгрузку судна. Нужно быть русским, чтобы оставаться здесь. …Если он когда-нибудь наступит, этот мир, пусть скорее он придет к людям Мурманска. Они заслужили его…».

К новой зимней навигации 1942–1943 гг. порт был значительно пополнен грузо-перегрузочной техникой. Из Архангельска по железной дороге пришло 6 пятитонных кранов. Один кран был дополнительно получен от Северного флота и еще один – от судоверфи. 15 ноября в Мурманск прибыл второй британский пароход-кран «Эмпайер Элгар», систер-шип «Эмпайер-Бард», пришедшего ранее. Это судно-кран ошвартовалось в Архангельске 1 июня, следуя в конвое PQ-16, и с окончанием навигации перешло в Мурманск. К 15 октября были отремонтированы все находящиеся в порту краны, восстановлены и введены в строй причалы № 5, № 10, № 14.

Учитывая большое количество подходящих судов с тяжеловесной техникой на борту и считая, что в порту все еще недостаточно средств для одновременной обработки нескольких судов с такой техникой, И. Д. Папанин напрямую обратился к капитану парохода «Эль Алмиранте»[45]45
  «Эль Амиранте» прибыл в порт Мурманск 23 декабря 1942 г. в составе конвоя JW-51A.


[Закрыть] Питеру Бревингу с просьбой: после окончания грузовых операций передать судовое тяжеловесное оборудование Мурманскому порту. Капитан этого судна не имел полномочий самостоятельно решать такой вопрос и направил своему руководству радиограмму следующего содержания: «Русские желают купить тяжеловесное вооружение, также две лебедки и стрелу. Они очень нуждаются в вышеуказанном для выгрузки тяжеловесных грузов, получаемых из Америки. Дайте мне ваш срочный ответ». Ответ руководства на приведенную радиограмму найти в архивных документах не удалось. Надо предполагать, что этот ответ был положительным. В РГАЭ[46]46
  РГАЭ, ф 9570, оп. 2.


[Закрыть] хранится письмо, адресованное И. Д. Папанину следующего содержания: «Дорогой сэр, я пишу Вам в соответствии передачей вчера Вашим людям тяжеловесной стрелы и другого оборудования и был бы очень рад получить от Вас расписку за переданную Вам стрелу. Я был бы очень рад увидеть Вас до моего отхода. Преданный Вам капитан парохода «Эль Алмиранте» Питер Бревинг».

Приход в Мурманск каждого очередного каравана с ленд-лизовскими грузами влек за собой увеличение количества налетов фашистских самолетов и интенсивности бомбежек порта. Младший лейтенант с эскадренного миноносца «Оруэлл» впоследствии вспоминал:

«…Мы пришли в Мурманск в январе 1943 года и простояли 20 суток. За это время мы пережили 87 налетов немецкой авиации. Были дни, когда немецкие самолеты делали по 16–18 налетов».

По данным штаба МПВО порта в феврале 1943 г. было зафиксировано 26 дней с налетами только на район порта.

Вот некоторые выдержки из вахтенного журнала портнадзора за несколько дней февраля 1943 г.:

«18 февраля недалеко от гаража-мастерских и служебного помещения механизаторов в центральном районе порта одна из фугасных авиабомб попала в вагон со взрывчаткой – произошел мощный взрыв. Были разрушены железнодорожные пути, железобетонный склад, трансформаторная подстанция, повреждено 13 вагонов, 20 грузовых автомобилей марки «Бетфорд» и около 100 ящиков запасных частей к ним, уничтожены запасы муки, какао, мясных консервов, около 100 ящиков лярда было разбросано по всей территории порта. При этом 3 человека погибли, 15 – ранены.

Днем 19 было сравнительно спокойно. Вечером с 17 часов опять начались налеты вражеской авиации.

В 18 часов пришли и встали на рейде пароходы «Моссовет» и «Андре Марти», доставившие из Англии 3485 тонн военных грузов. Суда шли без прикрытия конвоем, что вызвало много толкований среди капитанов британских и американских судов. Они восхищались смелостью наших моряков, заявляя, что это партизанские действия в области установившегося порядка плавания союзных судов большими караванами и под сильной охраной, и что этот оригинальный трюк свойственен только русским. Но были среди иностранных капитанов и противники больших конвоев, объяснявшие свое мнение тем, что плавание небольшими группами (одно-два судна) безопаснее и уменьшает потери, так как враг в этом случае вынужден распылять свои средства наблюдения и нападения и не сможет охватить ими весь огромный район плавания судов.

Начались налеты вражеской авиации. Около 19 часов было сброшено 6 фугасных бомб, которые упали в центральном районе порта. Разрушен проезд между причалами № 5 и № 6. Бомба весом около 100 кг упала рядом с контрольными воротами первого района. Четыре бомбы упали в воду напротив причала № 3, пострадавших не было. Повреждения проезда между причалами № 5 и № 6 успели устранить ночью. Кроме того, сброшено 15 фугасных авиабомб весом от 100 до 250 кг, упавших в жилом районе порта на улице Туристов. Одна бомба попала в дом № 22, разрушив его, другая – в дом № 25 по Горному проезду, где помещался штаб МПВО порта. Остальные бомбы упали в разных местах и разрушили главную магистраль городского водопровода, идущую из Семеновского озера. Убито 6 человек, имеются раненые. Завал дома № 22 быстро разобран военнослужащими и командой МПВО порта.

Восстановление водопровода продолжалось до 17 апреля, снабжение железнодорожных катучих кранов и порта производилось посредством подвоза воды из города на автомашинах, для снабжения водой судов использовались баржа № 8 и шаланда «Уса», бравшие воду в рыбном порту.

Налеты продолжаются с интервалами 15–30 минут. В 20 часов начали отводить от причалов пароходы. В 21 час сброшены 3 фугасные авиабомбы, упавшие в воду напротив причала № 2, а в 23 часа – 5 фугасных бомб, также упавших в воду у причалов № 12 и № 13. Во время налетов в залив сбрасывались также и мины.

Около 3 часов 20 февраля лег густой туман, и в 4 часа налеты прекратились.

День 20 февраля прошел спокойно, а с наступлением темноты, с 19 часов, опять начались налеты вражеской авиации. Около 21 часа во время двух заходов авиации противника было сброшено 3 фугасных авиабомбы и 2 кассеты зажигалок, упавших на территории 5-го погрузочно-разгрузочного района (рыбный порт).

На причалах находилось свыше 10000 тонн грузов, среди которых 75 глубинных бомб, 10 вагонов боеприпасов, много разных летучих масел и др. Зажигалки начали разгораться, но находившиеся на районе портовики, не уходившие в убежище по сигналу «ВТ», бросились к зажигалкам и быстро их затушили.

Фугасные бомбы попали в железнодорожную линию и разрушили ее на протяжении 8 метров, а также и в груз (бочки с кофе); частично был разрушен и причал. Но все было восстановлено силами работников рыбного порта.

Во время этой бомбардировки бригада грузчиков № 151 (Демина) не прекращала погрузки вагона с боеприпасами. Одна зажигалка упала под вагон, но ее сразу затушили и продолжали работать, пока не закончили погрузку и не увели вагон в более безопасное место.

Во время этой воздушной тревоги пароход «Выг» находился без паров и стоял у борта самоходной шаланды «Оса», которая отошла вместе с ним от причала. Сброшенные с самолетов 4 осколочные бомбы упали в залив и, разорвавшись, повредили рубку и рулевое устройство у шаланды «Оса». Буксирный пароход «Выг» получил в нескольких местах пробоины корпуса, были ранены механик и матрос, которым смогли оказать медицинскую помощь лишь в 5 часов 21 февраля. Шаланда, не имея возможности двигаться из-за полученных повреждений рулевого устройства, стала на якорь. Связи с берегом не было. Ее обнаружил катер, посланный на розыски судов, который и доставил раненых на берег.

Около 22 часов 20 февраля сброшено 6 фугасных авиабомб, упавших в районе Кильдинского переулка и повредивших окна в доме № 27. Там же упали и зажигалки, которые, попав на открытое место, догорели, не вызвав пожара.

В городе на улице Самойловой сброшено около 20 фугасных и осколочных авиабомб разных калибров. Во всех четырех домах, занимаемых рабочими порта, были выбиты окна и двери; легко ранены трое рабочих.

В 22 часа 30 минут матрос портнадзора Попов, находившийся на лесных причалах, заметил, что в одном из домиков на Зеленом мысе производится сигнализация красным, зеленым и белым огнями. Сразу же было сообщено в милицию, после чего сигнализация больше не наблюдалась.

Подобные случаи вспышек света, открытых и ярко освещенных окон и т. п. наблюдались во время налетов в разных районах города и ранее, при обнаружении таких случаев немедленно сообщалось в штаб МПВО порта или в милицию.

21 февраля около 11 часов самолеты сбросили 3 бомбы в воду вблизи причала № 9, где готовился к отходу британский пароход “Эмпайер Сноу”, прибывший в порт с караваном JW-52[47]47
  Конвой JW-52, в состав которого входило 15 транспортов (10 британских, 4 американских, 1 панамский) вышел из Лох-Ив 17 января 1943 г. и благополучно прибыл в Мурманск 27 января. На переходе охранение каравана состояло из 10 эсминцев, 3 крейсеров, 2 корветов, 3 тральщиков; дальнее охранение несли 2 линкора и 8 эсминцев. Караван доставил 49 тысяч тонн груза, в том числе 191 самолет, 168 танков, 53 пушки.


[Закрыть]. Повреждений не было, но судно, отведенное на рейд по требованию капитана, стало столь поспешно уходить из портовых вод в среднее колено залива, что капитан даже не пожелал потратить пять минут, необходимых для высадки портового лоцмана на подходивший буксирный пароход “Кола”. Лоцман Замятин был высажен на берег в районе поселка Ваенга и возвратился в порт на следующий день пешком.

Пасмурная погода успокаивала портовиков, но 23 февраля около 18 часов при сильном снегопаде над заливом появился вражеский самолет, шедший со стороны моря. Он был обстрелян стоявшими в порту судами. Пролетев низко над водой вдоль залива на юг, самолет в районе поселка Дровяное повернул на запад и ушел, прижимаясь к горам. Предполагали, что он заблудился и искал возможность определиться для возвращения на свою базу.

27 февраля в 14 часов 15 минут при пасмурной погоде два самолета внезапно вынырнули из-за облаков и, пикируя, сбросили 4 фугасных авиабомбы, одна из которых упала на причал № 1 и незначительно нарушила его настил, остальные – в воду. Одновременно другой самолет сбросил в залив мины. Движение по рейду было закрыто, траление продолжалось до позднего вечера.

28 февраля с утра была ясная погода. Воздушные тревоги начались с 8 часов, что предвещало дневные налеты. Портовики их особенно не опасались, так как самолеты легче обнаруживались и настигались мощной зенитной артиллерией, охранявшей в то время Мурманск. Закончившие погрузку суда торопились отойти от причалов, и капитаны упрашивали лоцманов поставить их как можно дальше от порта. В 9 часов самолеты сбросили в залив мины, которые в 11 часов были обнаружены специальными тральщиками Северного флота и взорваны.

После этого 6 раз в течение дня самолеты противника показывались в районе Мурманска, но их отгоняли зенитная артиллерия и наша авиация, а вечером, около 20 часов, когда уже стемнело, самолеты сбросили 7 фугасных бомб весом от 100 до 500 кг каждая, 2 осколочные авиабомбы и 1 кассету зажигалок.

Две фугасные авиабомбы упали на причал № 13, повредив его и железнодорожный путь на протяжении 20 метров. Осколками был пробит во многих местах борт стоявшего у причала парохода “Моссовет”. Одной фугасной бомбой было повреждено значительное количество груза, 2 трансформатора и 2 береговых крана; другой, попавшей в контору 2-го района, разрушило ее и помещение здравпункта. Погибло 8 человек, пятеро получили ранения.

Две фугасных бомбы упали в воду и на обсушку, не причинив никакого вреда. В это же время одна фугасная бомба упала на территории автобазы грузового района, где осколками повредило грузовую машину.

Две осколочных авиабомбы упали на палубу парохода “Андре Марти”, стоявшего у причала № 1, пробив осколками мостик и разрушив радиорубку. При этом был убит главный инженер МГМП Овсянников, находившийся вместе с капитаном судна в рулевой рубке и не успевший лечь на палубу. Зажигалки падали на всей территории шестого района, большая часть их попала в воду около причалов. Находившиеся там грузчики быстро потушили зажигалки и сбросили их в воду, устранив тем самым возможность возгорания грузов, находившихся на территории причалов».

На следующий день после столь мощного налета фашистской авиации Папанин обратился к члену Государственного комитета обороны СССР тов. А. И. Микояну с просьбой[48]48
  РГАЭ, ф. 9570, оп. 5, д. 251, л. 24.


[Закрыть]:

«1. Разрешить выдавать некоторое количество запасных частей для самолетов «Харрикейн» и «Ремпгадн» из груза очередного каравана судов для авиации ПВО Мурманска.

2. Впредь до усиления авиации ПВО Мурманска новыми машинами и приведения в боевое состояние бездействующих самолетов (после получения необходимых запасных частей) обязать ВВС Северного флота и ВВС 14-й армии также принимать участие в прикрытии с воздуха города Мурманска и порта. (Из 59 самолетов «Харрикейн» ПВО Мурманска в работе находится только 27 машин)».

Жаль, что это письмо не было отправлено раньше.

Большие сложности вызывала у портовиков доразгрузка утопленных судов. Так, на борту судна «Лушин Фридом» в момент гибели находилось около 300 тонн грузов, в том числе 7 танков, рации для автомашин, 120 бочек каустической соды, продовольствие, сортовая сталь, никель и др. При выгрузке их с участием ЭПРОН были подняты также пулеметы, авиафотопленка, авиаприборы, техническая литература для авиаторов, запчасти к самолетам, сигареты, рис и т. п. – грузы, которые не были оформлены по документам. Весь неучтенный груз был передан Северному флоту.

Выгрузке судов в порту мешали не только постоянные налеты вражеской авиации, но и зимняя мурманская погода. Морозы, снегопады и ураганные ветры заставляли иногда прекратить выгрузку судов, порой дело доходило до аварийных ситуаций.

Вот что записано в вахтенном журнале портнадзора за 9 марта 1943 г.:

«В 17 часов 35 минут получено предупреждение об ожидаемом шторме от зюйд-веста, но ветер, усиливаясь, перешел к норд-весту и достиг силы 10–11 баллов. В 18 часов 35 минут оборвались швартовы у парохода-крана «Эмпайр Элгар», стоявшего у причала № 3. Судно понесло вверх по заливу. В районе Абрамкорги оно задержалось на якорях. У стоявшего возле причала № 1 парохода «Эмпайр Кинсман» оборвало кормовые швартовы, судно развернулось на ветер перпендикулярно причалу, удерживаясь на носовых швартовах и работая своей машиной на прижим.

У парохода «Атлантик», стоявшего возле причала № 2, оборвало носовые швартовы, и судно, удерживаясь на кормовых, встало по ветру.

Пытались тремя буксирными пароходами («Спасательный», «Северолес 19» и «Кола») поставить эти суда к причалам лагом.

Но силы всех трех буксиров не хватило, чтобы развернуть суда лагом против ветра, поэтому было принято решение оставить их в прежнем положении до ослабления ветра, только занесли добавочные швартовы на причалы.

Ветер со снежными зарядами был настолько сильным, что на причале нельзя было стоять, не держась за леер или веревку. Во время этого шторма был большой нагон воды, при приливе уровень подходил под настил причалов, угрожая затоплением. Мелкие суда военного порта (их было около 30) не могли держаться у своих причалов, где их било волной и ломало, и в поисках укрытия все скопились также у причала № 1, где, закрепившись и подрабатывая машинами, отстаивались от шторма.

Пароход «Дауэр Хилл»[49]49
  Суда «Атлантик», «Дауэр Хилл», «Лландаф» и «Эмпайр Кинсман» прибыли в Мурманск 27 февраля 1943 г. в составе каравана JW-53. На судах каравана было доставлено 321 танк, 124 самолета, 2507 автомашин и другое снаряжение. «Эмпайр Элгар» прибыл в Мурманск с караваном PQ-16 1 июня 1942 года.


[Закрыть] оторвало от причала, кормой прижало к обсушке, а его нос удерживался отданным якорем. У парохода «Лландаф» также оборвало кормовые концы, и корма судна задерживалась от навала на пароход «Дауэр Хилл», навалившись на якорную цепь последнего.

Около двух часов 10 марта ветер стал ровнее и ослабел, что дало возможность завести швартовые тросы на причалы и с помощью буксирных пароходов «Северолес 19» и «Кола» поставить на место пароходы «Лландаф» и «Дауэр Хилл».

К утру 10 марта ветер значительно стих, прояснилось, и пароходы «Атлантик» и «Эмпайр Кинсман» были поставлены к причалам, что дало возможность продолжить их выгрузку».

Во время шторма, в 20 часов 30 минут 9 марта, опрокинулся и лег на левый борт пароход «Лена». При отливе обнажился правый борт, и судно лежало на расстоянии 12–14 метров от причала № 11.

Шторм посрывал крыши на складах, опрокинул склад, строившийся на причале № 15».

Окончился шторм – и вновь в небе над Мурманском появились вражеские самолеты.

«Около 18 часов начался очередной налет. В районе порта сброшено 5 фугасных авиабомб и 2 мины. Одна фугасная авиабомба весом 250 кг разрушила причал № 14 и железнодорожный путь на протяжении 40 метров. На территории лесных причалов упала мина, сброшенная на парашюте, которая сразу же была убрана и отправлена в штаб МПВО города. Вторая мина упала в залив.

Осколочная бомба, упавшая на территории первого района, не причинила никакого вреда.

Три фугасные авиабомбы, упавшие в жилом секторе порта, выбили окна и двери в доме № 22 по улице Карла Либкнехта. В столовой осколками стекол была испорчена вся пища, приготовленная для столовавшихся, и в тот день половина портовиков осталась без обеда и ужина».

Как уже говорилось в предыдущей главе, еще в августе 1941 года в стране была введена карточная система на продажу продуктов и промышленных товаров. Для поддержания сил людей, работающих на выгрузке судов в лютые морозы, под ураганным ветром и постоянными бомбежками, как в Архангельском, так и в Мурманском портах было введено дополнительное питание сверх норм, узаконенных карточной системой[50]50
  Для грузчиков, строителей и подсобных рабочих при выполнении норм выработки на 101–120 % выдавали дополнительно к обеду одно горячее блюдо, 100 г холодной закуски и 100 г водки, при выработке 121 % – выдача холодной закуски и водки увеличивалась соответственно до 150 г. Аналогичные нормы были установлены и для оперативно-технического персонала.


[Закрыть].

В марте 1943 г. были зафиксированы 34 налета вражеской авиации на Мурманск.

В апреле число налетов снизилось – их было всего 25. Объектами бомбардировок были в большинстве случаев суда, стоящие на рейде.

К началу апреля в порту были полностью выведены из эксплуатации причалы №№ 6,9,10 и 11, а причалы №№ 1,5, 14 частично разрушены.

К маю 1943 года гитлеровской авиацией были разрушены 6 причалов, 26 складов, 9 служебных и 13 производственных зданий и сооружений. А всего, по неполным подсчетам, за 2 года войны в порту от бомбовых ударов произошло около 2,5 тысяч разрушений (водопровода, электро– и теплосетей, телефонной связи, канализации, железных и шоссейных дорог). От зажигательных бомб сгорели почти весь жилой фонд, столовые и прочие объекты социального и культурно-бытового назначения.

Несмотря на систематические бомбежки города и порта, лютые морозы и ураганные ветры, мурманчане продолжали принимать как суда союзников, так и отечественные суда, доставлявшие из Великобритании и США военные грузы, так необходимые стране в борьбе с фашистскими полчищами.

Капитаны судов союзников в период грузовых операций нервничали и стремились как можно скорее уйти из района порта и называли стоянку в Мурманске адом. Они постоянно торопили с выгрузкой, хотя обработка одного судна не превышала 11 суток.

В то же время команды некоторых судов хорошо помогали портовикам, работая на судовых лебедках. Многие сочувствовали и удивлялись сплоченности русского народа в отпоре врагу, восторгались успехами Красной Армии, разгромом гитлеровских войск под Сталинградом; иногда старались приобрести портреты Сталина и генерала Рокоссовского. Однажды на главном почтамте иностранцы, покупающие почтовые марки, сняли все плакаты и унесли на суда, где развесили их в каютах. К сожалению, в то время как большинство населения, несмотря на трудности и лишения, направляло все силы на оказание максимальной помощи действующей армии в борьбе с фашистскими захватчиками, в Мурманске, как, пожалуй, и во всей стране, были люди с другой идеологией – были и воры, и трусы, и нерадивые работники, и явные пособники врага. С ними вели непримиримую борьбу не только государственные органы, но и трудовые коллективы.

Из вахтенного журнала портнадзора:

«Спасая свою шкуру, работавший на кране крановщик Сектарев при сигнале «воздушная тревога» бросил рабочее место и просидел в убежище до сигнала «отбой воздушной тревоги». В брошенном на произвол кране замерзла вода в радиаторе, разморозило трубы, и кран на долгое время вышел из строя. Сектарев был отдан под суд военного трибунала».

«Было устроено 2 показательных суда по делам расхитителей. Борьба с хищениями осложнялась и тем, что продовольственные грузы при бомбежках оказывались разбросанными по всей территории порта и заметенными снегом. Куски шпига, лярда и бочки с метиловым спиртом плавали в заливе. Всплывали и выбрасывались на берега залива также и грузы с затонувшего парохода «Стилл Уоркер». Выделять специально людей для постоянного вылавливания и сбора этих грузов не представлялось возможным из-за недостатка рабочих рук и плавсредств, так как все были заняты на работах по обслуживанию транспортных судов. Сбором занимались от случая к случаю».

Случаи воровства продовольствия и промышленных товаров наблюдались не только в Мурманске, но и в Архангельске. К расхитителям государственной собственности применялись самые строгие меры (Приложение № 6)[51]51
  Письмо Папанина, РГАЭ, ф. 9570, оп. 5, д. 292.


[Закрыть].

В мае ледовая обстановка в Белом море начала улучшаться, и караваны стали направлять в Архангельск. Мурманску необходимо было готовиться к очередной зиме. Часть портовых рабочих была направлена в Архангельск, часть – во Владивосток. На 2 мая 1943 г. в порту осталось 1052 человека, только 433 из которых были заняты погрузочно-разгрузочными работами.

Впереди была новая зима, новые караваны судов и новые постоянные бомбежки. По данным английских источников за годы войны в порту Мурманск было обработано 379 прибывших в составе конвоев и доставивших 1852552 тонны грузов судов союзных государств. Кроме них в порту грузились и выгружались суда внутреннего плавания, доставлявшие грузы на фронт и во все пункты побережья Кольского полуострова.

Всего в конвойных операциях 1941–1945 гг. по доставке ленд-лизовских грузов приняло участие 811 судов. Из них погибло во время переходов 58, из-за поломок и по другим причинам вернулись в порт отправления 33. В порты назначения Мурманск и Архангельск прибыли 720 судов, доставивших 3964231 тонну различных грузов. В то же время из советских портов на запад вышло 715 судов. Из них 29 было потоплено противником, 8 вернулись из-за аварий в порт отправления. Во время конвойных операций погибло 2773 человека, включая членов экипажей кораблей военно-морского флота.

В среднем на каждого жителя Мурманска пришлось по 31 килограмму взрывчатки и по 7 зажигательных бомб. Вражеская авиация за годы войны сбросила на город 4100 фугасных бомб и 181 тысячу зажигательных бомб, в налетах участвовало 8244 самолета. Только за один день 18 июня 1942 года сгорело более 600 зданий. За период войны было полностью уничтожено 1100 зданий, 1000 зданий было повреждено. По плотности бомбардировок Мурманск уступал только Сталинграду. В результате прямых попаданий 443 раза выходил из строя водопровод, 312 раз – канализация, 195 раз – система центрального отопления. Было ликвидировано 1693 пожара, восстановлено 16 километров телефонных линий и 15 километров радиолиний. К концу войны в Мурманске не осталось ни одного кирпичного здания, не получившего хотя бы частичных повреждений. Но эти налеты тяжким бременем ложились и на плечи пилотов Люфтваффе, которые считали, что «… лучше слетать три раза на Лондон, чем один раз на Мурманск»[52]52
  Из высказываний одного из пилотов 30-й эскадрильи.


[Закрыть].

В ходе подготовки к зимней навигации 1944 г. произошло еще одно весьма важное для мурманчан событие. 27 октября 1943 года Государственный комитет обороны принял специальное постановление «Об усилении противовоздушной обороны Мурманска, Архангельска и Кировской железной дороги». На прикрытии Мурманского порта в преобразованном из районного дивизиона противовоздушной обороны в корпусной предписывалось иметь 200 орудий среднего калибра, 100 – малого калибра, более 240 зенитных пулеметов, 120 прожекторов, 54 аэростата заграждения, 96 самолетов истребительной авиации, 7 батарей СОН-2, 2 станции радиообслуживания. Это была уже могучая сила, которая только над городом сбила 87 самолетов противника. Мурманская служба ПВО входила в годы 2-й Мировой войны в четверку сильнейших[53]53
  Помимо Мурманска, в эту четверку входили Лондон, Ленинград и Мальта.


[Закрыть]. До 30 % потерь в Заполярье немецкая авиация понесла на подходах к Мурманску. За годы войны германская авиация потеряла на Севере 2384 самолета.[54]54
  По данным советских источников.


[Закрыть]

Под Мурманском были сбиты лучшие немецкие асы: пилот 5-й истребительной эскадрильи Р. Мюллер, первый кавалер Рыцарского креста (на его счету было 94 победы в воздушных боях), Г. Дебрих (65 побед), А. Бруннер (53 победы).

Несмотря ни на что, в порту принимались и обрабатывались суда, пришедшие с грузами ленд-лиза из США и Англии. Поднимались и ремонтировались утопленные в заливе поврежденные суда. Тральщики выходили в море и ловили рыбу, выловленная продукция отправлялась не только вглубь страны, но и в блокадный Ленинград – 29 января 1942 года туда был отправлен первый эшелон[55]55
  В вагоны эшелона было погружено 101 тонна соленой трески, 52 тонны сельди, 37 тонн семги, 7,5 тонн рыбьего жира.


[Закрыть] с рыбной продукцией, 19 июля того же года ушел второй эшелон. В период рыбной путины и боевых действий погибло более 20 тральщиков.

В феврале 1943 г. порт получил сложное правительственное задание по отправке продовольствия осажденному Ленинграду и Ленинградскому фронту. Сжатые сроки были обусловлены ограниченными сроками работы «дороги жизни» – трассы, проложенной по льду Ладожского озера. Менее чем за месяц в блокадный Ленинград было отправлено 1380 тонн лярда, 1361 тонна мясных консервов, 41 тонна говяжьего сала, 66,5 тонн сливочного масла, 100,1 тонны растительного масла, 86 тонн шпика, 106 тонн яичного порошка, 671 тонна сахара и другие продукты – всего около 5 тысяч тонн продовольствия.

Мурманск был боевым и фронтовым городом, его заслуги в деле приближения победы над фашистской Германией были отмечены руководством страны.

5 декабря 1944 года Указом Президиума Верховного совета СССР была учреждена медаль «За оборону советского Заполярья».

5 ноября 1945 года Указом Президиума Верховного совета СССР Мурманск был включен в число первых 15 городов, подлежащих первоначальному восстановлению. В 1971 году Мурманск был награжден орденом Трудового Красного Знамени, в 1982 году – орденом Отечественной войны I степени.

В мае 1985 года, спустя 40 лет после окончания войны, Мурманск стал городом-героем. В указе Президиума Верховного Совета СССР отмечалось: «За мужество и стойкость, проявленные при защите Мурманска трудящимися города, воинами Советской Армии и Военно-морского флота в годы Великой Отечественной войны присвоить городу Мурманску звание «Город-герой» с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Город-герой свято хранит память о своих защитниках. Их подвиг увековечен в граните, бетоне и стали. Над городом и заливом величественно возвышаются Памятник защитникам Отечества и Могила неизвестного солдата. Этот памятник мурманчане называют «Алешей», также, как и болгары, называют подобный памятник в городе Пловдиве. С войной и историей города связаны многие другие памятники Мурманска.

Демонстрация на проспекте Ленина. Мурманск, 1940 г.

Смена аэростата. Мурманск, проспект Сталина, осень 1941 г.

Дом культуры им. Кирова после бомбежек. Мурманск, 1942 г.

Колонна пожарников на улице Ленинградская. Мурманск, весна 1942 г.

После налетов. Мурманск, 1942 г.

Пожар в районе Мурманского государственного морского пароходства 18 июня 1942 г. в результате бомбежки вражеской авиации.

Из собрания Мурманского областного краеведческого музея

Схема бомбардировок района порта Мурманска в 1942 г. Из отчета капитана Мурманского порта. РГАЭ, ф. 8045, оп. 3, д. 923, л. 42

Схема бомбардировок района порта Мурманска в 1943 г. Из отчета капитана Мурманского порта. РГАЭ, ф. 8045, оп. 3, д. 924

Схема бомбардировок района порта Мурманска в 1943 г. Из отчета капитана Мурманского порта. РГАЭ, ф. 8045, оп. 3, д. 924

Разбор завалов после очередного авианалета у центрального гастронома на проспекте Ленина. Мурманск, 1942 г.

Этот уже отлетался. Сбитый фашистский самолет на улице Софьи Перовской. Мурманск, 1942 г.

Мурманск, 1944 г.

Результаты наступления захватчиков на Мурманск. Немецкое кладбище в местечке Паркино под Петсамо (Мурманская область), где похоронено 12 тысяч германских солдат

Аэрофотоснимок Кольского залива, сделанный капитаном Бенке из 124-го полка Люфтваффе. «1» и «2» указывают расположение транспортов союзного каравана. Из архива Вернера Хорста

Американское судно у причала № 8 Мурманского порта. 1942 г.

Восстановление железнодорожного полотна после бомбежек. Мурманск, 1944 г.

Памятник погибшим участникам Арктических конвоев 1941–1945 гг. Портланд, штат Мэн, США. Этот памятник установлен в 2000 году. Надпись на памятнике гласит:

Памятник Герою Советского Союза Анатолию Бредову

Монумент «Героическим защитникам Советского Заполярья» (Мурманский «Алеша»)