Текст книги "Хочешь выжить? Инвестируй!"

Шаг 24. Машина времени, НЦБ и немного философии

На предыдущих шагах этой главы мы рассмотрели все основные классы инвестиционных инструментов, которые нам необходимы: облигации, акции, недвижимость, наличные и золото. Этим исчерпывается список видов исходных инструментов для разумного долгосрочного инвестирования, которые нам потребуются. Но стоит знать, что в реальности видов биржевых инструментов существует гораздо больше. Есть много инструментов, которые носят название производных инструментов. Они образованы из основных инструментов (перечисленных выше) по определенным правилам. И существует много различных технических приемов, которые некоторые люди применяют, используя эти производные инвестиционные инструменты для получения дохода. Это довольно обширная область знаний, которая нам совершенно не пригодится.

Это хорошая новость. Но нельзя расслабляться, тут есть одна опасность: ваш брокер обязательно вам предложит какие-нибудь инструменты этого рода, как раз из тех, которые вам не нужны. Он предложит вам познакомиться с замечательными структурными продуктами, которые их фирма разработала специально для вас, он предложит вам освоить технику работы с фьючерсами и опционами, он удивится, что вы совершенно не знакомы с техническим анализом ценных бумаг, что вы совсем не умеете «шортить» и даже не знаете, что это такое. И он может своими словами заронить в вас сомнение: «Я так многого не знаю, мне нужно еще многое изучить, мне нужно сходить на курсы, которые мне предлагает (бесплатно!) этот умный и добрый человек».

Выскажу свое мнение (оно вовсе не мое, это мнение также и многих других, в том числе – известных инвесторов): вам это не нужно. Изучение всего этого многообразия позволит вам лишь потерять свое время и свои деньги.

Но вы не обязаны мне не верить. Вспомните правило номер один. Хотите – изучайте. Хотите – попробуйте поработать со всеми этими инструментами и техниками. Однако я не буду пояснять в этой книге смысл и суть всей этой премудрости. Потому что считаю это не только бесполезным, но и вредным. Желающим придется искать другой источник информации. Таких источников информации много, с этим у вас проблем не возникнет.

Однако, кроме разных производных инвестиционных инструментов, которые нам не нужны, есть нечто, что нам просто необходимо изучить очень внимательно. Это различные наборы ценных бумаг – НЦБ.

Как уже было сказано, этот термин – НЦБ – отсутствует в литературе по инвестированию. Я его придумал сам. Поэтому отнеситесь к нему с особой осторожностью (Правило № 1). Мало ли кто что придумает. Но он мне нужен, чтобы было проще пояснить многие вопросы, которые без этого понятия объяснять дольше и сложнее.

НЦБ – это наборы основных инструментов (как правило, одного вида; набор акций или набор облигаций, например), выбранных по определенным признакам или определенными экспертами, а часто – определенными экспертами по определенным признакам. Например, «набор из акций 500 крупных компаний США, представляющих разные сектора экономики» или «набор из 1029 государственных правительственных облигаций развивающихся стран» или «набор акций, отобранных Уорреном Баффетом по собственным принципам отбора в состав инвестиционного портфеля своего холдинга Berkshire Hathaway». Это все примеры НЦБ.

Некоторые НЦБ называют индексами. Этот термин – индекс – часто употребляется в литературе. Но не все НЦБ – индексы. Например, НЦБ, отобранный Баффетом, индексом не является.

Однако мы еще не обсуждали само понятие индекса. Это мы обсудим на следующем шаге. Тогда станет яснее и термин НЦБ.

Работа именно с такими наборами – НЦБ, а не одной отдельной бумагой, – занимает основное время инвестора, а сами НЦБ – результат этой работы – составляют большую часть его инвестиционного портфеля.

Поэтому нам надо понять смысл самого понятия «НЦБ». Поставим вопрос так: зачем нам вообще рассматривать наборы, скажем, акций разных компаний, а не акции лишь одной фирмы (самой хорошей)? Тут мы касаемся одного важного философского вопроса об инвестировании. Чем вообще занимается инвестор, если говорить обобщенно?

Единственная работа инвестора – предсказывать будущее. Если бы в распоряжении инвестора была машина времени, то ему не нужны были бы наборы инвестиционных инструментов. Ему достаточно было заглянуть в будущее на столько лет вперед, на сколько он выстраивает свой инвестиционный план, и посмотреть, какой конкретно инструмент дал максимальный рост за это время. Допустим, что акции фирмы Facebook дали за те 20 лет, на которые рассчитывает наш инвестор, максимальную доходность по сравнению с любыми другими акциями в мире, и любыми облигациями в мире, и по сравнению с золотом и любой недвижимостью в мире. Отлично! Что делает в этом случае инвестор, вооруженный такой прекрасной штукой, как машина времени? Он вкладывает все свои деньги полностью в акции этой единственной фирмы Facebook. И ему не нужны никакие другие компании, а значит – никакие наборы из них. Одна фирма – самая лучшая – решает все проблемы инвестирования!

Кстати, отвлечемся ненадолго, этот фантастический образ – инвестор с машиной времени – позволяет лучше понять многие аспекты инвестирования. Например, задумаемся, если у нашего инвестора, вооруженного машиной времени, через год после первого решения появилась еще какая-то сумма для инвестирования, должен ли он вложить эти деньги опять в акции Facebook? Ответ: совсем не обязательно. Через год цены на все инструменты изменились. Может случиться, что цены акций Facebook выросли за этот год очень существенно. И если отсчитывать от этой новой, гораздо более высокой цены, то рост за 19 оставшихся лет окажется уже не рекордным. Тогда, заглянув в свою машину времени, наш инвестор увидит, что теперь наилучший рост капитала дает, скажем, облигация российской фирмы «Аэрофлот» со сроком гашения в 2099 году. А еще через год наилучший рост за оставшиеся 18 лет даст недвижимость на побережье в городе Салоу, Испания. Получается, что даже у все знающего и умеющего прогнозировать со стопроцентной точностью инвестора в портфеле будет не один единственный инструмент, а целый набор инструментов, если он продолжает вкладывать деньги в инвестиции год за годом. Также становится понятным, что если горизонт планирования нашего все знающего инвестора будет не 20, а, скажем, 15 лет, то он выберет другой инструмент для инвестирования, поскольку рекордные цифры роста для компании Facebook за 20 лет не обязательно означают также и рекордные цифры на горизонте в 15 лет. И совсем интересным (и сложным) вопросом является следующий: а что будет, если машиной времени обладает не только наш счастливый инвестор, а многие инвесторы? И даже более простой случай: допустим, машиной времени владеет только один инвестор, но он, понимая уникальность своего положения, стал давать (за деньги, разумеется) советы другим людям. Его репутация растет (а может быть, и нет – ведь он ориентируется на конечный результат, а «по дороге» к результату цена могла и снижаться очень сильно; дождутся ли его клиенты отличного конечного результата, упрочат ли они его репутацию, или они разбегутся по дороге с криками: «мошенник»?). И что случится с рынком и ценами через 15–20 лет даже в случае, если все или большинство его клиентов безоговорочно выполняют его рекомендации? Как в этом случае поведут себя цены? Останутся ли они такими же, как и до изобретения машины времени? Размышления на такие, казалось бы, отвлеченные, абстрактные темы очень помогают понять природу инвестиционной деятельности. Попробуйте подумать об этом на досуге.

Но вернемся к реальности. Ни у нас, ни у других инвесторов нет машины времени. Поэтому любой инвестор не может быть полностью уверен в том, что его стратегия неизбежно приведет к успеху. Компании и правительства, акции и облигации которых мы покупаем, живут в изменчивом и малопредсказуемом мире. Была отличная фирма, но она сделала один опрометчивый шаг, и вот она уже банкрот (так случилось с фирмой «Кодак»). Правительство России допустило дефолт по своим обязательствам (в 1998 году), и курс национальной валюты упал в четыре раза в течение нескольких дней.

Человечество тратит огромные усилия и деньги на то, чтобы увеличить предсказуемость нашего мира. И кое-что удается. Но неопределенность все еще очень велика. И, похоже, она будет сохраняться всегда. Смерчи и наводнения, извержения вулканов и банкротства фирм, слияния компаний и непрогнозируемые научные открытия (которые иногда приводят к закрытию вчера еще вполне успешных целых секторов бизнеса и созданию новых секторов) – все это происходит постоянно. Кто-то еще помнит такие устройства, как факс, или пейджер, или видеопроигрыватель кассет на магнитной ленте? А ведь они и появились, и исчезли сравнительно недавно.

В этой ситуации работа инвестора, которая состоит в предсказании будущего, довольно сложна, согласитесь. И это главная причина того, что инвесторы предпочитают работать не с единственным инструментом, а с целым набором инструментов. По этой же причине у нас не один класс инструментов в портфеле – например, только облигации, – а несколько: и облигации, и акции, и золото, и наличные.

Но и внутри одного класса инструментов инвестор не может себе позволить ограничиться только одним экземпляром. Инвестор не может иметь акции только одной – самой лучшей – фирмы, поскольку он никогда не уверен, что именно эти акции будут самыми лучшими в течение 20 лет. Есть приемы, которые позволяют находить акции потенциально хороших компаний. Но нет приемов, которые могут гарантировать, что эти акции дадут максимальный рост цены за пару десятков лет. Таких приемов нет, поскольку за такие сроки все в мире меняется очень сильно и – главное – непрогнозируемо. Вот поэтому и необходимо иметь в инвестиционном портфеле акции нескольких разных компаний, возможно – из разных стран, и облигации нескольких разных компаний, и еще, возможно, облигации разных регионов страны, и еще облигации разных стран.

Несколько – это сколько? Очень интересный и отдельный вопрос. Мы это обсудим позже. Как их выбирать? Еще один очень интересный и тоже отдельный вопрос. Мы этим скоро займемся.

Но сначала я упомяну одно высказывание Уоррена Баффета, который всей своей жизнью доказал, что кое-что смыслит в инвестициях. Он сказал: «Риск возникает, когда вы не знаете, что делаете». Он как бы намекнул, что у него есть машина времени или что-то подобное ей. Что ему нет необходимости включать акции многих компаний в свой инвестиционный портфель, поскольку он знает, как поведет себя цена той или иной акции в будущем. Мы в четвертой главе этой книги – «Путь Уоррена Баффета» – попробуем разобраться с тем, как устроена эта его машина времени.

Но я должен честно отметить, что, начав действительно со скупки больших пакетов акций всего нескольких «любимых» им компаний, Баффет постепенно пришел к тому, что сейчас в портфеле его холдинга Berkshire Hathaway находятся уже акции более ста компаний – вполне диверсифицированный набор, НЦБ.

Чего уж говорить о нас – непрофессиональных инвесторах! Мы вообще не представляем себе пока даже в общих чертах устройство «машины времени» Уоррена Баффета или какого-то другого выдающегося инвестора. Поэтому мы, конечно, должны набирать в свой инвестиционный портфель достаточно много разных инструментов, это будет для нас одним из способов защиты от неопределенности, которую несет будущее (будут еще и другие защиты, о них – в дальнейшем).

Вот почему нам необходимо изучить НЦБ вообще, индексы – в частности, и, в первую очередь, самый известный и самый активно используемый индекс S&P 500. Что мы и сделаем на следующем шаге.

Шаг 25. Индексы как НЦБ

Самый популярным в мире набором ценных бумаг (НЦБ) является индекс Standard and Poor’s 500 (S&P 500), в который входят акции 500 крупных компаний США. Индекс этот создан в 1957 году для оценки общей динамика рынка акций США. Акции каждой из представленных в индексе компаний входят в состав индекса с коэффициентами, пропорциональными ее рыночной капитализации. Для включения акций компании в состав индекса S&P 500 должны выполняться несколько критериев: – рыночная капитализация компании должна быть не менее 4,6 миллиардов долларов; – акции должны активно торговаться на бирже, и их годовой оборот должен быть не менее 100 % от общего торгуемого числа акций компании; – компания должна быть американской; – на рынке свободно торгуется более 50 % всех акций компании; – компания должна быть финансово состоятельна, что означает отсутствие убытков за последние четыре квартала деятельности компании, причем расчет прибыли/убытков должен производиться в соответствии с принципами бухгалтерского учета GAAP; – компания должна вносить вклад в один из десяти секторов экономики (в соответствии с классификатором отраслей GICS) так, чтобы каждый сектор в индексе был представлен пропорционально тому, как он представлен на всем фондовом рынке.

Для формирования состава индекса и изменения его состава, когда какая-то компания из S&P 500 перестает удовлетворять одному из критериев, сформирован Комитет индекса. Этот комитет постоянно исключает какие-то компании из индекса, когда характеристики их акций или самих компаний перестают удовлетворять критериям, сформулированным выше, и включает вместо них новые, которые ранее в индексе отсутствовали. Причем включение производится в два этапа. На первом формируется список кандидатов, которые удовлетворяют всем критериям отбора, а на втором члены комитета голосованием выбирают конкретные компании для включения в индекс таким образом, чтобы отразить отраслевую структуру индекса в пропорциях, соответствующих пропорциям этих секторов в реальной экономике страны.

Как видим, формирование набора акций для S&P 500 – это большая работа, которую постоянно ведут специалисты. В результате список компаний и их акций, входящих в индекс, постоянно изменяется так, чтобы состав индекса всегда соответствовал критериям отбора.

Важно иметь в виду, что состав критериев, которыми руководствуется Комитет индекса при формировании списка, не преследует инвестиционных целей (!). О чем прямо говорит Исполнительный директор Комитета индекса S&P 500: «Выбор акций в состав индекса S&P 500 не является инвестиционной рекомендацией; акции выбраны так, чтобы индекс представлял собой сегмент крупных компаний фондового рынка США».

Хорошо это или плохо, что при отборе акций члены Комитета не руководствуются инвестиционной привлекательностью акций? Для кого как. Чтобы отобразить рынок в целом, возможно, хорошо. Для человека, инвестирующего в этот набор акций – может быть, не очень хорошо.

Примерно так же обстоят дела и с другими индексами, которых сейчас расплодилось настолько много, что разобраться в них не сможет даже специалист по индексам: более 3,3 миллионов толькоразныхиндексовакцийсуществуетнасегодняшнийдень! Их в 70 раз больше, чем самих торгуемых на биржах акций существует в мире (https://www.moneyobserver.com/news/there-are-now-70-times-more-stock-market-indices-listed-stocks-world).

Есть индексы отдельно малых компаний, средних и крупных компаний. Есть индексы по отраслям и секторам экономики, есть индексы по каждой достаточно развитой стране и по группам стран. Причем группировка стран может производиться по географическому признаку (Европа, Северная Америка, Азия и так далее) или по степени развития (развитые, развивающиеся). Есть индексы акций и индексы облигаций. Причем индексы облигаций могут быть представлены тоже по странам и континентам, и по типам эмитентов, и по срокам гашения облигаций. Поэтому для анализа средних показателей рынков в распоряжении исследователя есть огромное число инструментов.

Но используются индексы далеко не только для исследовательских целей. Индексы используются для целей прямого инвестирования, инвестор может «купить индекс». Да, тот или иной индекс сегодня можно купить. Понятно, что речь идет о покупке соответствующего набора ценных бумах (НЦБ). Как это можно сделать? Об этом речь впереди.

Шаг 26. Анализируем индексы инвестиционных инструментов

Для индекса S&P 500, а также для индексов малых компаний США, облигаций и казначейских векселей, которые характеризуют соответствующие рынки США, давно выполнен Back-Testing, который показывает, как вели себя эти инструменты (точнее, популярные индексы этих инструментов) в Америке прошлого века. Результаты очень интересны. Вот они для периода 1926–1998 годов:

Таблица 3.1.

Доходности и стандартные отклонения основных видов ценных бумаг

Это очень важная таблица, которая построена на основании данных, взятых из книги Р. Гибсона «Формирование инвестиционного портфеля». Замечу, что казначейские векселя – это правительственные бескупонные облигации (помните, что это такое? – Шаг 18) со сроком гашения до одного года.

Здесь может возникнуть вопрос: насколько такими же или, может быть, совсем другими будут цифры доходности, если взять не интервал с 1926 по 1998 год, а какой-то другой период? Это ведь очень важно. Насколько стабильны эти цифры, насколько мы можем ориентироваться именно на эти значения?

Вот анализ на немного другом периоде – с 1930 по 2003 год, – который приведен в статье Пола Мэрримэ: http://www.marketwatch.com/story/8-lessons-from-80-years-of-market-history–2014–11–19. Акции крупных компаний за этот период дают 9,7 % среднегодовой доходности, а акции малых предприятий – 12,7 %. Как видим, отличия этих доходностей от доходностей в нашей таблице есть, хоть и не очень большие.

Однако если смотреть не столь длинные периоды времени, то различия в доходностях будут более серьезными. Например, индекс акций крупных компаний в двадцатилетний период с 1960 по 1979 годы включительно давал годовой рост только 6,9 % в среднем. Зато с 1980 по 1999 годы средний рост акций крупных компаний составил 17,8 % в год в среднем. Как видим, полосы низкой доходности и полосы высокой доходности могут чередоваться, причем смены этих полос подчас приходится ждать долгие 20 лет. Конечно, для человека, который инвестирует на 40 и более лет, это не так важно (если у него хватит терпения ждать). Ведь суммарно за 40 лет с 1960 по 1999 среднегодовой темп роста цены акций составил 12,3 %, что довольно близко к цифрам столетней среднегодовой доходности. Но для этого надо инвестировать на 40 лет. Хуже обстоит дело, если у вас просто нет в запасе сорока лет для инвестиций.

Мы сейчас рассмотрим некоторые очевидные выводы, которые следуют из приведенной таблицы. И в этой книжке мы будем еще часто возвращаться к этим цифрам. Пока просто посмотрите на них внимательно. И, кстати, вспомните, пожалуйста, что такое стандартное отклонение (Шаг 16).

Итак, первое, что бросается в глаза – это тот факт, что акции дают существенно более высокую доходность, чем облигации.

Указанная здесь доходность акций – это номинальная доходность, то есть, без учета инфляции.

Второе: здесь указана доходность, которая по-английски называется Total Return или Dividend Reinvested, а по-русски называется «с реинвестированием дивиденда». То есть, выплачиваемые по акциям дивиденды инвестор не снимает со счета, а тут же обратно вкладывает в те же акции. Таким образом, он как вложил какие-то деньги в 1926 году, так, не пополняя и не снимая, провел 72 года в бездействии. И оказывается, что если он вложил свои деньги в акции, например, крупных компаний, то его деньги росли примерно на 11,2 % в год в среднем.

Третье: надо понять, о каких акциях и облигациях идет здесь речь. Ведь все акции вели себя по-разному. Некоторые акции вообще перестали существовать за те 72 года, которые указаны в таблице. Просто потому, что компании, которые эти акции выпустили, разорились. И, значит, цены этих акций не только не росли на 11,2 % ежегодно, а просто упали до нуля. Другие акции росли, но гораздо меньше, чем на 11,2 % в год. Но были и такие акции, которые росли существенно более быстрыми темпами, чем 11,2 % в год в среднем. К каким же акциям относится эта цифра – 11,2 % в год? Что она означает? Ответ: ни к каким конкретным акциям этот рост не относится. Здесь речь идет не о какой-то конкретной акции, а об индексе, в котором смешаны все акции. Поскольку цена каждой акции известна в каждый момент времени, а, скажем, про индекс S&P 500 тоже известно, сколько акций каждой входящей его состав компании он содержит, то не трудно подсчитать, сколько в данный момент – например, на момент ежедневного закрытия биржи, – «стоит» весь этот индекс, то есть какова суммарная цена всего набора акций, который индекс собой и представляет. Получается, что мы можем подсчитывать значение индекса, например, по концу каждого дня. Таким образом, мы можем следить, как растет и снижается индекс каждый день, или раз в месяц, или каждую минуту. Вот о том, как вырос индекс S&P 500, в который собраны акции 500 крупных компаний Америки, как раз и говорит первая строчка в таблице 3.1. То есть, эта цифра – 11,2 % – это не то, на сколько росла какая-то конкретная акция, а на сколько в среднем ежегодно рос индекс S&P 500, который как бы и представляет собой в среднем крупные компании США. Почему «как бы»? Потому что мы уже знаем, что индексы каждый может создавать, как он захочет. И всегда можно для акций крупных компаний США создать (и такие индексы уже реально существуют) какой-то другой индекс, который будет изменяться немного по-другому и покажет на том же периоде с 1926 по 1998 годы немного другую цифру среднего роста. Она будет или больше, или меньше, чем та, которую мы видим в таблице.

Итак, мы поняли, как рассчитана цифра среднегодовой доходности. Теперь давайте задумаемся: что значит цифра 11,2 %?

Это значит, что если инвестор в 1926 году вложил свои деньги в акции именно тех компаний, которые представлены в индексе S&P 500 и именно в тех пропорциях, в каких они представлены в индексе (пропорционально капитализации компаний), а затем он продавал акции одних фирм в тот момент, когда они выходили из состава индекса, и покупал акции других фирм в тот момент, когда они входили в состав индекса, то такой инвестор через 72 года своей работы получил в среднем доходность 11,2 % годовых. Не бойтесь, пожалуйста, вам не придется делать эту муторную работу. В дальнейшем мы увидим, что этот вопрос решается гораздо проще.

Знаете, что значит 11,2 % среднегодового роста в течение 72 лет? Это значит, что если инвестор вложил в 1926 году 1000 долларов, то в 1998 году у него на счете будет акций на сумму 2 087 104 доллара. И это при том, что «по дороге» он зацепил Великую депрессию и еще с десяток серьезных биржевых кризисов, включая последний кризис 2008–2009 годов, а также Вторую мировую войну, войну во Вьетнаме, разрушение башен-близнецов в Нью-Йорке, крах акций доткомов и многое другое. И при всем этом, несмотря на очень серьезные потери, которые происходили у нашего инвестора во время всех этих крахов рынка, суммарный рост его активов произошел более чем в 2000 раз!

А если бы этот инвестор рискнул вложить эту же сумму 1000 долларов в индекс акций малых компаний, то у него на счете в 1998 году было бы 4 520 374 доллара. Смотрите, сумма оказалась в два раза больше только потому, что годовой рост вместо 11,2 % составляет 12,4 %. Обратите на это внимание, пожалуйста: 1,2 % разницы среднегодовой доходности дали удвоение дохода в конечном результате! Именно поэтому инвесторы очень ценят каждые полпроцента дополнительного годового дохода. На больших интервалах это получаются огромные суммы разницы в конечном результате. Поэтому, если вы увидите или прочитаете о человеке, который сумел на 0,5 % или на 1 % поднять свою среднюю годовую доходность, стоит отнестись к такому сообщению с громадным уважением и интересом.

Далее. Надо заметить, что хотя активы инвестора увеличились колоссально, но и цены за эти 72 года тоже существенно подросли. В течение указанных 72 лет среднегодовая инфляция в США составила 3,1 %. Это значит, что за эти 72 года цены выросли в 9 раз. То есть, за то, что можно было купить в 1926 году на 1 доллар, в 1998 придется уплатить 9 долларов. Поэтому реальный капитала инвестора (с учетом покупательной способности денег) составил 231 900 долларов (в «старых» ценах»). Реальный рост произошел «только» в 232 раза. Этот рост произошел при инвестировании в индекс акций крупных компаний США. А вложения в индекс малых компаний дали инвестору 500 264 доллара (в «старых ценах»). То есть, реальный рост произошел в 500 раз.

Но если наш инвестор купил в 1926 на свою тысячу долларов индекс долгосрочных корпоративных облигаций, то его реальный среднегодовой рост составил 5,8 %–3,1 %=2,6 %. И за 72 года его реальный капитал вырастет с 1000 долларов до 6347 долларов. В 6,3 раза. Почувствуйте разницу: в 500 раз или в 6,3 раза!

Вот мы и подобрались к главному. Я думаю, мне не надо долго объяснять, почему в этой книжке мы будем больше внимания уделять акциям, а не облигациям. Реально высокую доходность на длинных интервалах в несколько десятков лет инвестор получает только на акциях.

Вы спросите, почему, кроме акций и облигаций, я не анализирую другие инвестиционные инструменты из тех, о которых говорилось в этой главе?

Сейчас обсудим их тоже.

Золото. На Шаге 22 мы уже обсуждали, что за период с 1973 года (когда произошел полный отказ от золотого стандарта) по 2017 год средний рост цены золота составил 5,85 % годовых. Если мы вычтем американскую инфляцию 3,1 % годовых, то реальный рост получится 2,75 % годовых в среднем. То есть реальный рост составил примерно такую же цифру, как и для долгосрочных облигаций. Столь же неутешительным будет и результат инвестирования в золото на длинных интервалах. Означает ли это, что включать золото или облигации в свой портфель не надо? Вовсе нет! Не означает. И золото, и облигации я бы советовал включить в ваш портфель. Почему? Для того чтобы разобраться с этим, надо еще много шагов сделать. Этому посвящена пятая глава книги.

Недвижимость. Если работать с недвижимостью, вкладывая деньги в REITs (а только так и следует с ней работать в инвестиционных целях), то недвижимость представляет собой для вас просто одну из разновидностей акций. Для акций недвижимости есть свои индексы, например MSCI US REIT Index. Таким образом, недвижимость секьюритизирована, и как инвестиционный объект она является просто одним из секторов экономики, а вложения в недвижимость ничем принципиально не отличаются от вложений в акции других компаний. Вкладывать в недвижимость, дающую доход, можно и разумно, но технически это будет просто покупка акций одного из секторов экономики.

Наличные. В США для сбережения наличных можно воспользоваться казначейскими векселями правительства или другими инструментами денежного рынка. В России – краткосрочными депозитами Сбербанка. Доходность казначейских векселей указана в таблице. Она лишь на доли процента превосходит инфляцию в США и потому позволяет сохранить деньги от инфляции, но не приумножить их. В России вклад в Сбербанк даже не защитит ваши деньги от инфляции, но хотя бы поможет уменьшить величину потерь. Впрочем, от наличных и не требуется приращение средств. Главная их цель – создание подушки безопасности.

Итак, за исключением недвижимости, которую мы не анализируем, поскольку она в США представлена акциями, остальные виды активов не могут претендовать на конкуренцию с акциями по доходности. Именно акции позволяют инвестору «приумножить», а не просто «сохранить» с учетом инфляции. Но, еще раз, пока без объяснения: это не значит, что облигации, золото и наличные совсем не надо включать в ваш портфель. Надо включать. В каких пропорциях – другой вопрос, мы об этом еще поговорим. Но основное внимание надо уделить все же, конечно, акциям. Что мы и будем делать в следующих главах.

Кстати, следует сделать одно замечание относительно инфляции. Выше, когда рассчитывалась реальная доходность инвестиционных инструментов, упоминалась американская инфляция. Это совершенно правильный подход в том случае, если вы живете в Америке, тратите в Америке, и поэтому для вас затраты растут так же, как растут американские цены, то есть темпом американской инфляции. Но если вы живете в России, а инвестируете в США, то вас волнует не американская инфляция, а российская. Точнее, вас в этом случае интересует превышение средних темпов российской инфляции над средними темпами роста доллара по отношению к рублю (девальвации рубля). Ведь в этом случае ваши средства размещены в долларовых инструментах, а текущие затраты вы производите в рублях. К сожалению, для России невозможно привести статистику по такому показателю, как «рублевая инфляция в пересчете на доллар» за столь же большой период времени, какой указан в анализируемой таблице. Дело в том, что в России курс доллара раньше начала 90-х был директивно установлен и не определялся соотношением спроса и предложения. Рыночный курс реально можно рассматривать только где-то начиная с 1996 года. Поэтому у нас нет в запасе достаточно длинного интервала времени для расчетов. Ну, что уж есть. Нетрудно подсчитать, что на интервале в 20 лет с 1998 по 2018 годы инфляция в России превосходит темп роста курса доллара к рублю в среднем примерно на 4–5 % годовых на интервале в 22 года – с 1996 по 2017. Но это, повторю, очень неточные оценки, поскольку период времени рассмотрения относительно невелик. Тем не менее, процент инфляции для инвестора из России, который инвестирует в долларе, на этом интервале оказался не очень сильно отличающимся от среднегодового процента инфляции для американца (немного больше 3,1 %). Так было в среднем за прошедшие 20 лет. Будет ли так в будущем, предсказать не берусь.

Итак, главный вывод: только инвестиции в акции дадут инвестору возможность серьезно приумножить свой капитал в реальном исчислении.

Ну и, наконец, проанализируем последнюю колонку таблицы – стандартное отклонение для каждого из инвестиционных инструментов.

Первое, что обращает на себя внимание: чем больше средняя доходность инструмента, тем выше и стандартное отклонение (СО), а значит и риск данного инструмента. Доходность акций малых компаний выше доходности крупных компаний, и СО малых компаний выше СО крупных компаний. То же самое можно сказать и о любых других парах из таблицы. Выглядит так, как будто это закон такой.

Да, это закон. Так всегда и бывает. Исследователи говорят, что повышенный риск инструмента (а стандартное отклонение – это ведь и есть риск, мы это уже обсуждали на Шаге 16) – это плата за большую доходность. И если вы хотите получать больший доход от ваших инвестиций, то вам надо принять на себя больший риск, спокойней относиться к тому, что в какие-то годы (а тем более – месяцы) вам придется иногда терпеть убытки вместо прибыли. Причем убытки эти будут тем больше, чем больше доход, который вы получите в результате инвестирования в этот инструмент.