Текст книги "Украденный экстаз"

Глава шестнадцатая

Хантер дал шпоры и поскакал с невысокого холма вниз, Себастьян и Оуэн молча двинулись за ним. Ему хотелось надеяться, что Лина здесь в безопасности со своим отцом, но одновременно он страшился встречи. Конечно, виновата в отъезде его мать, но Хантер не снимал вины и с себя. Прекрасно зная матушку и ее неприязнь к Лине, оставил ее на растерзание. Не дал никаких обещаний, ничего не сказал о своих чувствах. Измышления матери ранили бы ее меньше, не сомневайся она в его возвращении и в том, что он на ней женится.

Хантер не удивился, когда словно ниоткуда на террасе возникли трое вооруженных винтовками мужчин. Впрочем, Хантер с товарищами и не прятались. Чужаков традиционно опасались, а Хантер, изучая владения Гранта Саммерза, долго проторчал на вершине холма. Подъехав к террасе, Хантер отметил, что винтовки отличные, фирмы Генри. Однако ни выбор оружия, ни готовность пустить его в ход не поколебали его мнения о Гранте Саммерзе. Этот человек бросил дочь. И Хантер, не шелохнувшись в седле, пристально смотрел на старшего из троицы.

– Я ищу вашу дочь, – холодно проговорил он.

– Кто вы, черт побери? – задал встречный вопрос мужчина с легкой сединой на висках, с не меньшим вниманием разглядывая верховых.

– Грант Саммерз?

– Так точно, и вам лучше представиться.

– Тэррент Хантер Уолш.

– Откуда вы знаете Лину?

– Это длинная история, мистер Саммерз.

– Ничего, время у меня есть.

– Лина здесь?

– Нет. – Разочарование и сожаление на лице Хантера немного успокоило Гранта Саммерза. – Мою дочь похитили, – сказал он, опуская ружье. Его примеру последовали сыновья. – Когда вы ее видели?

– Последнее время я с ней почти не расставался. – Хантер не удивился, когда все ружья вновь уперлись ему в грудь.

– Значит, это вы ее похитили!

– Похитил? Ее бросили по навету в тюрьму!

Грант нахмурился, внимательно посмотрел на Хантера и снова опустил ружье.

– Думаю, нам надо поговорить. Джо! – крикнул он появившемуся на террасе парню. – Позаботься о лошадях наших гостей.

– Поскольку Лины здесь нет, нам нет смысла оставаться.

– Кто знает, может, мы сумеем вам помочь. Да и выбор у вас небогат. Это не просто вежливое приглашение.

Хантер чертыхнулся, но спешился. Себастьян и Оуэн неохотно последовали его примеру. Джо увел лошадей, а младший сын Гранта забрал оружие. Им явно не спешили доверять, пока Грант не выслушает их историю и не вынесет свой вердикт. Хантера удивило, что Грант Саммерз вел себя как заботливый отец.

Хантер, Оуэн и Себастьян прошли в дом. Грант и двое парней шли за ними. Грант указал на дверь слева от входа.

– Сюда!

Когда все расселись, Грант встал перед гостями, один из сыновей – за невысоким диванчиком, а еще один – у дверей. Хантер взорвался:

– У меня нет времени на эти фокусы! Надо срочно найти Лину.

– Знаю, это важно, но я хотел бы выслушать историю ваших отношений с моей дочерью.

– Не поздновато спохватились? Не очень вы о девочке заботились, доверив ее шлюхе!

Подняв руку, чтобы остановить бросившегося к Хантеру сына, Грант насмешливо протянул:

– Это не вся правда. Лучше успокойтесь и разрешите представить: Брэндон и Мэтью – мои сыновья. – Как только Себастьян и Оуэн тоже представились, Грант снова перевел взгляд на Хантера. – А теперь расскажите о себе и Лине.

Стараясь сохранять спокойствие, Хантер вкратце изложил историю последних месяцев. По тому, как Грант Саммерз медленно сощурил точно такие же, как у Лины, глаза, было ясно, что тот угадал, о чем Хантер умолчал. Рассерженный отец, внезапно воспылавший любовью к брошенной им дочери, только еще больше разозлил Хантера, твердо выдержавшего его колючий взгляд.

– Самоуверенный балбес! – пробормотал Грант. – Похитил невинную девочку…

– Что мне оставалось? Мартин ее изнасиловал бы и убил, чтобы не болтала. А помощи от той суки, вышвырнувшей ее посреди ночи на улицу, ей было не дождаться. Отдавая дочь на воспитание, следовало быть осмотрительней.

– Сядьте! – рявкнул Грант на сыновей, одновременно двинувшихся на Хантера.

– Но, папа, – возмутился Брэндон, неохотно подчинившийся отцу, – он не вправе так с тобой разговаривать!

– Полагает, что вправе. – Грант смерил Хантера взглядом. – И я скоро спрошу его почему. Но сначала я кое-что расскажу, чтобы никто не считал себя ущемленным.

– Но мы очень спешим, речь идет о ее жизни и смерти! – Хантер сделал попытку вскочить с места.

– Сядьте! – снова рыкнул на него Грант и удовлетворенно кивнул, когда Хантер смерил его гневным взглядом, но покорно сел.

Грант Саммерз – чертов властолюбец, подумал Хантер. Непонятно, что больше его раздражало – властность как таковая или довольная ухмылка сыновей, когда он подчинился приказу Гранта. Он пригляделся к отпрыскам внимательней. У одного глаза темные, у другого – синие. Того же лавандового оттенка, как у Лины. Зато у кареглазого Брэндона были длинные, как у Лины, ресницы. У самого Гранта ресницы короткие и жесткие. В то же время у Мэтью брови дугой, как и у его невесты. И до Хантера вдруг дошло, что перед ним ее родные братья. Но если парни росли при нем, отношение Гранта Саммерза к единственной дочери вызывало еще больше вопросов.

– Теперь послушайте. Я знаю, где искать Лину, но сегодня вам далеко не ускакать. Едва успеете выехать за границы моих угодий, как придется искать место для ночлега. К тому же и вам, и лошадям нужен отдых. Поэтому посидите и спокойно выслушайте меня. А потом решите, поедем мы утром порознь или вместе.

Скрестив руки на груди, Хантер поднял брови и произнес:

– Лучше будем паиньками.

– Вы, я вижу, крепкий орешек! С матерью Лины, Делией, мы прожили десять счастливых лет. Мы обосновались в Колорадо, неподалеку от Черити. И вы уже поняли, парни – родные братья Лины. Делия родила мне троих прекрасных сыновей и крошку Лину. И тут пошли неурядицы, надо мной нависла угроза разорения. Я бы выкрутился, но Делия заболела. Она угасала, а доктора ничем не могли помочь. Я забросил дела, ухаживая за ней, и она умерла у меня на руках. – Он помолчал, словно бы заново переживая эту трагедию. – И я сломался. А когда пришел в себя, было уже поздно, за мной охотилась целая стая кредиторов. И я вспомнил о предсмертном желании Делии.

– Каком желании? – спросил Хантер замолчавшего снова Гранта.

– Она просила меня отдать нашу дочь на воспитание Черити. Предвидя разорение и то, что мне придется скрываться от кредиторов и работать как проклятому, она хотела, чтобы наша единственная девочка росла в нормальных условиях.

Покачав головой, Грант горько усмехнулся.

– И я решил исполнить ее желание. Мне ничего другого и не оставалось. Я лишился дома, земли, уверенности в завтрашнем дне. И мне предстояли годы тяжелой кочевой жизни. С Черити я был незнаком. Она была кузиной моей жены, поэтому я представился ей другом семьи, посланным Грантом Саммерзом. К тому времени мои дела были настолько плохи, что я без опасений не мог назваться своим именем: кредиторы пустили бы по моему следу ищеек. Найди они меня, я оказался бы в тюрьме. Долгие годы мы скитались, переезжая с места на место, и работали до седьмого пота, пока я не выплатил все до последнего цента. Но деньги для Черити за учебу и содержание Лины я находил всегда. И Лина посещала хорошую школу. Из-за этого с долгами я расплатился гораздо позже. Однако Делия была права, считая, что девчушке наша жизнь была бы не по силам. Сыновья и то вынесли ее с трудом. И даже поняв, какова Черити, я знал, что Лине лучше с ней, а не со мной.

– Сегодня вы отнюдь не бедны, – насмешливо протянул Хантер.

– Да, все, слава богу, наладилось. И я уже нанял Бинни – помощницу по дому и компаньонку Лине. Она ждет, когда моя малышка к нам приедет. Я столько рассказывал Бинни о Лине, что ей кажется, будто она знает ее с самого детства.

– Но почему вы раньше ее к себе не забрали?

– Не решался. Ведь она даже не догадывалась о моем существовании. Все так усложнилось. Я не знал, как все это объяснить. А тут вдруг с ней случилась вся эта история.

Грант вздохнул и покачал головой.

– Честно говоря, как я ни старался, все равно постоянно совершал ошибки и еще больше запутывался. Работал как одержимый, чтобы дать Лине хороший дом, образование, но когда жизнь наладилась, я не знал, с чего начать.

– Вы вообще собирались ей все рассказать?

– Да, но как? А еще Черити! Можно ли представить хуже? Взбесилась и выложила Лине полуправду – о и матери, и обо мне.

– И все же не понимаю, – не сдавался Хантер, – зачем вы таились от Лины? К чему эта секретность?

– Потому что кредиторы могли ее отыскать и держать в заложницах. А узнав, что я посылаю ей деньги, тотчас бы их отобрали. Мне лучше было вовсе исчезнуть из ее жизни. Я так и поступил и постарался придерживаться этого решения все эти годы.

Теперь все еще более усложнилось. Лина попала в беду, и это очень серьезно, как я понял. Черити мне кое-что об этом написала.

– Да, роль Черити весьма неблаговидная.

Хантер более подробно рассказал Гранту об Уоткинсе, о Мартине и об их угрозах.

– Они охотятся за мной и Линой. Но они убьют каждого, кто с нами связан. Стоит им только разузнать о вас, и их ничто не остановит. Они убили мою мать как раз перед тем, как я отправился на поиски Лины.

– Соболезную. Грустно это слышать.

– Благодарю вас, – пробормотал в наступившей тишине Хантер. – Мистер Саммерз, думаю, мы можем отправляться в путь? – спросил Хантер.

Грант воспринял «мы» как знак примирения. Извинений ему никто не принес, он их, впрочем, и не ждал. Непосвященному он казался дезертиром, отказавшимся от дочери. Усомниться в целесообразности его действий могли и те, кому он все рассказал. Неоспорима была лишь его искренность, которую оценили и Хантер, и его спутники.

– Что ж, для начала я хотел бы предложить вам горячую ванну. Ваши личные вещи мы поставим в холле. Горячая ванна и хороший ужин позволят нам в лучшем виде отправиться завтра утром в путь.

Когда Грант направился к двери, Хантер пошел за ним, Оуэн и Себастьян дружно встали с диванчика.

– Бинни! – крикнул Грант, выходя в холл.

– Что нужно, хозяин?

– У меня тут трое молодых людей, которым не повредит смыть с себя пот и дорожную пыль.

– Вода уже почти готова. Я поставила котел на огонь, едва вы прошли в дом.

При виде Бинни, крошечной полноватой леди с ярко-рыжими волосами, веснушками и огромными голубыми глазами, Хантер улыбнулся. Ей было около тридцати пяти. Заметив улыбку, которой одарил ее Грант, и ответные искорки в ее глазах, Хантер подумал, что Гранту Саммерзу недолго оставаться вдовцом.

Помывшиеся и переодевшиеся в чистое, все трое почувствовали страшный голод, вдыхая доносящиеся из кухни ароматы готовящегося ужина. Бинни накрыла на стол и села вместе со всеми. Ее явно считали членом семьи.

– Так, значит, вы решили отыскать бедную девочку? – спросила Бинни.

– Да, Бинни. Мы собираемся выехать на рассвете.

– Жаль только, мы не знаем, куда ехать, – проговорил Хантер. – Сомневаюсь, что она обратится к Черити. Для нас она единственная зацепка. Только Черити может сказать, где найти О’Мэлли. Лина часто называла его своим другом.

– Значит, ты ничего ему и не рассказал? – ахнула, уставившись на Гранта, Бинни.

– Я много всего рассказал. Объяснил, почему Лина не росла со своей кровной родней. Легко ли исповедоваться перед чужими людьми, к тому же настроенными не слишком дружелюбно? – Грант тяжело вздохнул и, нахмурившись, посмотрел на Хантера. – А как вы меня нашли? Об этом месте не знали ни Черити, ни Лина.

– Вас разыскал мой отец. Мы с Линой собирались вас найти, как только с нас снимут обвинения. А пока за дело взялся папа. Он обратился к своим многочисленным друзьям. Они все и узнали. Вообще мой отец – мастер розыска. Он быстро нашел бы этого О’Мэлли.

– Не сомневаюсь. Следы я запутал хорошо. В Денвере мои дела ведет старший сын, Кейн. Почувствовав, что меня выслеживают, он тотчас предупредил бы. Значит, ваш отец и его друзья виртуозы.

– Грант, долго ты собираешься тянуть? Почему не хочешь сказать парню? – возмутилась Бинни. – Видишь, как он нервничает.

– О’Мэлли – это я.

Хантер оторопело уставился на старика. Себастьян расхохотался. Оуэн лишь недоверчиво покачал головой.

– Тот самый О’Мэлли, у которого Лина гостила на школьных каникулах? – уточнил Хантер.

– Тот самый, позволите представиться: О’Мэлли – старый друг Саммерзов. И его ребята. – Он кивком указал на сыновей. – Правда, старшего, Кейна, Лина видела лишь однажды.

В комнату вошла служанка и вместе с Бинни убрала грязную посуду и подала десерт. Все не так просто, как кажется на первый взгляд, подумал Хантер, глядя на огромный кусок яблочного пирога на своей тарелке. Понятно еще меньше.

– Какого черта вы устроили эти прятки? – спросил он, как только служанка ушла на кухню.

– Не так круто, братец, – пробормотал Оуэн, разравнивая толстый слой взбитого крема на своем куске лакомства.

– Да ешь ты свой пирог! Я ведь с самого начала был уверен, что она отправится за помощью к О’Мэлли! Мозги вывернул, не зная, где его отыскать. – Хантер зло сверкнул глазами на Гранта. – А теперь оказывается, что вы и есть тот самый О’Мэлли! Какой смысл в этой головоломке?

– Мне просто хотелось видеть свою маленькую девочку. Я по ней скучал. И еще это помогало ей отдохнуть от неласковой Черити. А зачем я скрывался под именем О’Мэлли, вы сами можете понять. – Грант налил себе еще кофе. – И мои кредиторы ничего не узнали, пока я не расплатился с долгами. Думаю, ничего не узнает и Уоткинс. Сунься он к Черити с расспросами о Лине, та не расскажет ему про О’Мэлли.

– По-моему, доверять Черити наивно. И вы, как никто другой, должны это понимать, поскольку она даже за маленькой племянницей присматривала небескорыстно. И деньги, судя по вашим словам, вы ей платили немалые. Поэтому не надейтесь, что она промолчит. В особенности если допрашивать примется Уоткинс.

– За все эти годы она получила от меня хорошие деньги. И крыша над головой у нее только благодаря мне. Перед самым банкротством я успел купить ей дом. У Черити за душой ничего нет. И ей прекрасно известно, что я могу все отобрать.

– Странно, что после ее выходки с Линой вы этого еще не сделали.

– Я собирался. Не волнуйтесь, Черити скоро небо с овчинку покажется. Она крепко задумается о будущем. А ее свежеиспеченному муженьку подыскать себе работенку будет не так легко, как развлекать ее в постели.

– Черити вышла замуж?

– Да, за некого Кловиса.

Грант прищурился, заметив реакцию Хантера на это имя.

– Этот подонок ошивался в доме в ту ночь, когда Черити вышвырнула Лину на улицу. Он прокрался к ней в спальню, – сообщил Хантер. – Лина назвала его «куском собачьего дерьма». Кловис не только пытался ее изнасиловать, но и убедил горожан, будто она… как бы помягче выразиться… с радостью распахнет объятия любому желающему.

– Убью гада! – прорычал Грант.

– Никого ты не убьешь! Даже не думай! – вмешалась Бинни.

– Ты разве не поняла, что этот подонок хотел изнасиловать Лину?

– Поняла. Его бы проучить и вышвырнуть на улицу вместе с этой дрянью Черити, пусть сами попробуют, каково это. Но негоже садиться в тюрьму или оказаться на виселице за пару злобных душонок. – Бинни проигнорировала сердитый взгляд Гранта и невозмутимо подложила на тарелки добавку яблочного пирога. – Хантер, вы уверены, что Лина отправилась в охотничий домик?

– А больше некуда. О своем отце она ничего не знает и к Черити не обратится. Остается только О’Мэлли. Однажды она пыталась удрать к нему, только я помешал.

– Помешал? – встрепенулся Грант.

– Она ушла и наткнулась на пьяных индейцев. Я ринулся за ней и встретил ее бегущей от негодяев обратно в лагерь.

– Кажется, вы многого мне не рассказали.

– Так точно, мистер Саммерз. Я изложил все предельно кратко.

– Однако кое-что я хотел бы выяснить прямо сейчас. Почему она сбежала от вас на этот раз?

Хантер вздохнул. В своем рассказе он умолчал об отношении к Лине матери: несмотря на важность последствий, говорить об этом ему не хотелось. Негоже ему осуждать мать. Даже сейчас, когда Грант поставил вопрос ребром, Хантер просто не мог себя заставить рассказать. Глянув на Оуэна, увидел, что и тот не горит желанием.

Выручил Себастьян. Он неуклюже поерзал на стуле и пробормотал:

– Позвольте мне.

Поскольку Уолши не возразили, он коротко передал суть истории.

– Судя по всему, их матушка, – заключил Себастьян, – подыскала Хантеру более подходящую невесту.

Грант едва сдержал гнев. Когда-то семья Делии отвергала его, но на Делию им повлиять не удалось. Теперь история повторялась с расстроившей свадьбу и погибшей страшной смертью матерью Уолша. Оставалось надеяться, что Лине повезет избежать мести бешеного Уоткинса.

– Значит, вы решили жениться на моей девочке?

Вздохнув с облегчением, что самая неприятная часть истории, где фигурировала его матушка, уже позади, Хантер с радостью ответил:

– Да, я собираюсь это сделать.

– А вам не приходило в голову, что ее руки надо просить у отца?

– Не приходило, потому что мы не знали, где вы и как вас отыскать.

– Рад, что жениться вы решили сами и мне не придется вас убеждать.

– Убеждать?!

Видя, как глаза брата сузились от гнева, Оуэн встал и взял Хантера под руку.

– Если не возражаешь, – произнес он, с облегчением поняв, что Хантер не упирается. – Нам пора спать. Спасибо за прекрасный ужин, мэм! – Оуэн искренне улыбнулся Бинни.

Себастьян и Хантер присоединились к нему, также поблагодарив Бинни и пожелав всем спокойной ночи. Как только дверь за гостями закрылась, Грант расхохотался. Покачав головой, Бинни начала убирать со стола.

– Как дитя малое! Зачем ты его дразнил?

– Так, на пробу. Способен ли он отвечать за свои поступки?

– И надо ли заставлять его жениться на той, кого он уже выбрал?

– Почему бы и нет? Их свадьба обязательна.

– Почему?

– Бинни, они несколько месяцев путешествовали тет-а-тет. Мне все ясно с одного взгляда на этого молодого, полного сил призового жеребца. Могу поклясться на Библии, что он не просто держал Лину за ручку.

– А тебе не кажется, что она сама может разобраться? Она достаточно взрослая, чтобы понять, как себя следует вести.

– Это точно. Потому после всех его россказней я кое в чем и засомневался. Слишком о многом он умолчал. Теперь мне ясно, почему она сбежала с ранчо. Если парень выбрал другую, моя дочь просто не могла остаться. И еще она в этого Хантера влюбилась. У меня словно глаза открылись, и я понял, что они любовники. Поэтому, как только уляжется пыль от этой истории, они будут стоять перед священником. Ясно? Так, теперь скажи, тебе помочь?

– Нет, я справлюсь, мне поможет Милли.

– Отлично. Пошли, мальчики. Думаю, нам тоже пора спать. Мы должны встать до рассвета и хорошенько подготовиться, потому что выедем завтра на заре. Да и ты, Бинни, как только справишься со всеми делами на кухне, ложись. Знаю, ты встанешь нас проводить, несмотря на мои увещевания.

Проверив подпруги, Хантер посмотрел на дорогу и сначала невольно сощурился, а затем вытаращился от удивления. К ранчо на полном скаку приближался всадник. Он не мог поверить своим глазам, поскольку солнце едва всходило.

– Мистер Саммерз, кажется, кто-то едет.

– Сейчас? – прощавшийся с Бинни Грант резко повернулся и взглянул на дорогу. – Черт! Это Лукас с телеграфа.

Хантер напрягся. Чтобы добраться в столь ранний час, Лукас выехал в полночь. Значит, телеграмма настолько важна, что не могла ждать до утра. Как пить дать, дурные вести. С трудом сдержавшись, чтобы не выхватить бланк из рук Гранта, Хантер едва дождался, пока хозяин и Лукас обменивались любезностями. Все домочадцы и гости столпились на террасе вокруг Гранта.

– К Черити ехать не надо, – побелев, произнес Грант. – Хантер, телеграмма от отца. Ему послал весточку Такмен. Его люди устроили в Клейвилле засаду в надежде перехватить Уоткинса, если тот попытается сунуться к Черити. И он, как и предполагали, там побывал.

– И что? – Хантер похолодел от страха за Лину.

– Чтоб ему гореть в аду! Он проскользнул незамеченным. Черити и Кловис мертвы. Он убил их, едва те вернулись из свадебного путешествия. Наверное, поджидал в доме.

– Думаете, она сказала ему, где охотничий домик? – спросил Себастьян.

– Не сомневаюсь. Правда, она точно не знала, поскольку ни разу там не была. Ваш отец пишет, что она умерла мучительной смертью. Они долго ее пытали, чтобы заставить рассказать все, что знала. А Такмен, приехав в Клейвилл, по два раза в день проверял дом Черити и ночью наткнулся на бандитов. Ублюдки всадили в него две пули – в руку и в ногу. Ему еще повезло, что выжил. Им нечего терять. Такмен выведен из строя.

– Мерзавцы! – воскликнул Хантер.

– Ваш отец просит держать его в курсе и сообщать о наших передвижениях. В перестрелке Мартин кричал об охотничьем домике. Ваш отец постарается прислать туда людей, если я дам указания, куда ехать. Кстати, Бинни, объясни, пожалуйста, Лукасу дорогу и хорошо ему заплати. Он нам очень помог, дежуря у телеграфного аппарата с тех пор, как пропала Лина.

Бинни кивнула.

– Долго туда добираться? – Хантер понял, что ехать дольше, чем он думал.

– Скача без передышки, успеем за день. Это на полпути до Черити, в предгорьях Сан-Хуан, высоко подниматься не придется. И я знаю, где сменить лошадей. Не слишком быстро, но это все, что я могу предложить.

– Я думал дольше.

– По крайней мере, она не одна.

– Вы уверены? А может, Чарли и Джед устроили ее и уехали?

– Нет, Такмен сообщил вашему отцу, что они с ней. Они дали телеграмму Черити, а вместо нее им ответил Такмен. Сообщил им, что Уоткинс и Мартин на свободе. Они тут же ответили, что немедленно возвращаются к ней.

– Слава богу! Она не только не одна, но предупреждена о грозящей опасности. – Хантер вскочил в седло. – Пора в путь.

– Можно положиться на тех двоих парней? – спросил, подходя к лошади, Грант.

– После предупреждения, – ответил Себастьян, – они справятся: подготовятся к обороне и распределят дежурства. Они не гении, но стрелки хоть куда. И еще у Чарли зоркость и слух, каких поискать. Засечет любого за милю.

– Может, они просто уедут, – предположил Оуэн.

Прикинув срок Лины, Себастьян понял, что уезжать слишком опасно. Однако, покосившись на Хантера, решил опасений не высказывать. Тот и без того позеленел от переживаний.

– Сомневаюсь. Лучше обороняться в знакомом месте, чем подвергнуться нападению в дороге, не зная, где укрыться. К тому же неясно, сколько у Уоткинса людей.

Видя, что все уже в седле, Хантер пришпорил лошадь и первым вылетел со двора. Его терзал страх за Лину, и он знал, что не опередит Уоткинса и Мартина. Он лишь надеялся успеть на помощь Чарли и Джеду прежде, чем банда сломит их сопротивление.

Грант слово сдержал. Никогда еще они так не неслись. Едва лошади уставали, знакомый со всеми соседями Грант тотчас указывал, на чью ферму свернуть. Хантера, хотя и восхищавшегося расторопностью смены, не покидала тревога. Малейшая задержка грозила Лине гибелью.

– Это наша последняя остановка, – объявил Грант, когда увели взмыленных лошадей и привели свежих.

Себастьян, воспользовавшийся передышкой, чтобы свернуть самокрутку, пробормотал:

– Жаль, себя не сменишь на свежего.

– Сколько нам еще скакать? – спросил Хантер у Гранта.

– Думаю, около двух часов.

– Значит, доберемся до темноты.

– Хорошо, но еще лучше было бы добраться туда раньше Уоткинса, – закуривая, заметил Себастьян.

Хантер сдержанно кивнул. Он одновременно хотел поскорее оказаться в охотничьем домике и боялся того, что может там ждать. С ужасом он гнал от себя видение залитой кровью коляски, истерзанного тела матери… кровожадный маньяк жестоко расправился с женщиной, к которой не испытывал никакой ненависти. Что же придется вынести Лине, если он доберется до нее? Его продолжали мучить страшные картины, как он ни гнал их от себя.

– Прекрати терзаться, – похлопал брата по плечу Оуэн.

– Пытаюсь, но не могу.

– Смысла нет.

– Знаю не хуже тебя. Но у меня в ушах звучат угрозы этого маньяка, а перед глазами стоит мама, – добавил он шепотом. – И я все думаю, можем ли мы скакать быстрее?

– Мы и так несемся во весь опор. Совсем без передышек невозможно, ведь человек не машина, рано или поздно даст сбой. Или лошадей загоним, и все равно придется задержаться. Нельзя так мчаться постоянно. Благодаря Гранту и его фермерам мы и так добрались быстрее некуда. Поэтому не вини себя во всех смертных грехах. Здесь никто не виноват.

Хантера не убедили доводы брата, но спорить он не стал.

– Тем не менее, он постоянно опережает нас.

– Мерзавца гонит безумие и жажда мести. Думаю, он загнал немало лошадей. И не забывай, что она не одна и ее предупредили. Уоткинс доберется до нее только по трупам Чарли и Джеда. Мы отстаем от него всего на пару часов. Не сомневаюсь, что Чарли с Джедом его задержат.

В этом была их единственная надежда. Хантер повторял это про себя, гоня мрачные предчувствия и страхи. И еще он молился, молился, как никогда раньше. Осознав, что ее жизнь висит на волоске, он внезапно понял: Лина – все, что у него есть. В охотничьем домике, куда они мчались, – его будущее, его счастье.