Текст книги "Дети Дракона. Изгои"

Слова Риото были словно отчеканены и произносил он их, словно докладывал своему командиру обстановку в гарнизоне – сжато, четко и без излишних эмоций.

Он немого помолчал, словно обдумывая дальнейшие фразы, и не убирая рук с плеч старика, продолжил:

– Я отдаю себе отчет, что своими действиями нарушаю свои обязательства перед братом как сюзереном и готов понести все вытекающие наказания. Я готов отказаться от своей доли в наследстве, которую наложил на барона наш отец, чтобы обеспечить мне мою независимость. Я понимаю, что мой брат вправе разорвать все отношения со мной и даже исключить мое имя из списка членов дома Истре. Я клянусь, что если он сделает все это, я не перестану его любить, но я клянусь и в том, что не отступлю от своего слова: я никогда не женюсь на госпоже Лидии, дочери лейтенанта Ломорка. Вот такой мой ответ на письмо брата и другого уже не будет. Мое слово так же крепко, как слово моего отца. А теперь закончим эту тему, этот разговор меня тяготит.

Риото отошел к столу, опрокинул в бокал бутылку и, убедившись, что она пуста, раздраженно пожал плечами.

– Хорошо, сударь, – склонил свою седую голову старик. – Только один вопрос взамен тысяч, которые ты мне задал в свое время. Я понимаю, что не имею права задать тебе его, но все же. Почему?

– Почему? – изумился Риото. – Потому что я влюблен, наставник. Потому что я встретил женщину – судьбу, потому что я встретил женщину своей мечты, потому что я встретил женщину из своих снов. Она половинка моей души, наставник, половинка моего сердца, половинка моего тела, а я настолько жаден, что согласен обладать только целым. Либо все, либо пусть остается, как есть.

В комнате повисла тишина, затем старик встал, подошел к Риото, крепко обнял его и дрожащим голосом произнес:

– Пусть будет так, как ты решил, мой мальчик, пусть будет так. Всего на миг, но мне показалось, что передо мною твой отец, благородный барон Истре, и в этот миг все встало на свои места. Будет так, как ты решил. Я обещаю тебе, что приложу все свое влияние, чтобы убедить твоего брата в правильности твоего решения. Он все поймет, ведь он Истре, как и ты, он твой брат и не позволит разногласиям разлучить вас.

Старик разжал свои объятия и, опустившись на стул, выжидающе посмотрел на Риото.

– Я рад, что ты так думаешь, наставник, – кивнул молодой человек, – все-таки твое мнение очень для меня важно.

– Наверное, мне пора, мой мальчик, я уже стар и быстро устаю, тем более дорога была очень длинна, я с разрешения господина барона снял маленькую и уютную комнату, где и поживу пару дней. А ты изволь написать брату письмо, без всех этих решений, все это я передам на словах. Кстати, я совсем забыл, – старик расстегнул на себе невзрачный пояс и распоров его ножом высыпал на стол горку серебряных монет.

– Господин барон, твой брат, велел передать эти деньги, это часть содержания за истекающий год. И очень хорошо, что я забыл тебе сразу их отдать, а то ты бы мог подумать, что это попытка тебя купить, а это совершенно не так. Барон обязался выплачивать тебе твое содержание независимо от твоего решения.

Вытащив из пояса последнюю монетку, Марель сложил пояс в карман камзола.

– Милый брат, – улыбнулся Риото, наблюдая за манипуляциями старика, – судя по количеству монет, его дела не так уж плохи, если он сумел собрать такое количество денег.

– Скажу тебе по секрету, это все, что он смог выделить. Несмотря на хороший урожай, свободных денег, к сожалению, не так уж много, да и цены в этом году очень упали. Только ты уж меня не выдавай, а то он горазд сердиться, – старик просительно посмотрел на Риото.

– Вот уж не собираюсь этого делать, – рассмеялся тот. – Только разумно ли было везти через всю империю такие деньжищи?

– Но ведь как-то их надо было доставить сюда, сударь, – лукаво улыбнулся старик, – а я для этого подхожу лучше всех. Кто во мне заподозрит курьера? Тем более я очень осторожен и совсем неплохо владею кинжалом.

Риото осуждающе покачал головой, затем о чем-то задумался и, наконец, решительно выдвинул из-под стола уже упомянутый сундук, из недр которого был выужен увесистый кошелек с гербом герцога Валенштайна.

– Знаешь, что мы с тобой сделаем? Вот это подъемные, которые герцог выделил всем без исключения выпускникам школы. Я не открывал кошель и не пересчитывал деньги, но, судя по весу, сумма не меньше, чем та, которую ты высыпал на стол. Мы объединяем эти две суммы и отправляем брату в Истре. Из них он заплатит гарнизону и, если надо, наймет еще людей. Никто не смеет оскорблять Истре. Все это должны знать, включая и дражайшего тестя. Только сам ты эти деньги не повезешь. Еще не хватало, что бы тебе перерезали горло по дороге. Гвардейцы Его Величия, конечно, хорошо почистили тракт, но ни к чему рисковать. Сын капитана специализируется на доставке такого рода грузов и берет очень даже недорого. Хорошо я придумал?

– Господин барон может очень обидеться, – покачал головой старик.

– Обидеться? Пусть только попробует. Это я обижусь, если кто-то отберет у нас хоть пядь отцовской земли. Обижусь и приеду мстить. Так и передай барону Лором. Думаю, к твоему приезду слухи о моем безрассудстве и мастерстве обрастут подробностями, а ты по приезде можешь без преувеличения сказать, что за семью я вполне способен собственноручно перерезать всех его воинов. Если он не поверит, пусть спросит у полдюжины наемников, которые остались лежать на тракте.

– Наемники, – покачал головой старик, – это страшные враги.

– Переживем, – презрительно фыркнул Риото, – ты постарайся сделать так, чтобы брат не обиделся. Ему еще замок восстанавливать, а у меня, в конце концов, вполне достаточное содержание. Мне ведь, по сути, много и не надо, жилье оплачивает казна, пообедать я вполне могу в полку вместе со своими солдатами, осталась только экипировка, тоже невесть какие расходы. Тем более я не хочу герцогских денег. Если ему не нужен воин из-за капризов глупых девчонок, решивших поиграть в любовь, то и мне не нужны его деньги. Я уж как-нибудь сам.

– Обида – пустое чувство, – осторожно произнес Марель, расправляя камзол молодого человека, – тем более глупо обижаться на сильных мира сего. Они отвернутся от тебя и не поймут, что ты обижен, а если и поймут, то только посмеются над тобой. И останешься ты со своей обидой один на один, будешь лелеять ее и холить, пока она не пожрет тебя. Нет, обида пустое чувство.

– Да, ты, конечно, прав, только кто говорит, что я обижен. Да, они задели мою гордость и где-то унизили меня, я это запомню и докажу им, что они очень недооценили меня. Я добьюсь своего и без их участия.

– Хорошо, мой мальчик. Я рад, что ты так говоришь. Еще никому не удалось сломить Истре. У тебя великое будущее, и я уверен, что когда-нибудь ты, сидя рядом с императором, скажешь себе, а ведь мой путь начинался на самой окраине империи в гарнизоне, стоявшем на границе, и мы противостояли самому коварному и жестокому врагу и всего достигли сами, своей отвагой и преданностью.

Ночь прошла спокойно. Даже чересчур, по мнению Риото, который перед самым утром уединился в сторожевой башне. Ни одного происшествия, что само по себе явление исключительное для такого беспокойного и подозрительного опорного пункта, как крепость Павеск, которую ветераны важно называли «Воротами в Андрию», которая за все время своего существования ни разу не была захвачена врагами.

Караул нес службу исправно, смена происходила своевременно, дозоры проходили без происшествий. Риото, всю ночь проверявший несение службы, к утру совсем умотался, но в глубине души ликовал, поскольку налицо было улучшение дисциплины и морального духа личного состава. Несмотря на критику сержантом мероприятий, проведенных молодым человеком, он был твердо уверен, твердость, с которой он проводил их, дала свои плоды. За всю ночь ни одного спящего на посту или, еще хуже, «отошедшего» с поста, ни одного выпившего, ни одной драки и других проступков, с которыми Риото стал нещадно бороться с самого назначения в крепость.

В гарнизоне Риото приняли неоднозначно, с одной стороны, мальчишка, сосунок, не испытавший на себе тягот войны, с другой стороны, отважный воин, уложивший в бою таких противников, с какими не каждый отважился бы встретиться наяву. С одной стороны, ничего не значивший из себя юнец, с другой – мастер клинка, в первом же поединке «играючи расправившийся» с возомнившими себя ветеранами и заслуженно отобравший титул первого меча у лейтенанта внутренней стражи, который тот завоевывал уже на протяжении нескольких лет.

Капитан-комендант Павеска, барон Риньи, пожилой уже воин, с интересом наблюдал за перипетиями службы Риото и проникся большой симпатией к юноше за его прямоту и ответственность. Отметив молодого человека своим вниманием, он словно в одночасье изменил отношение к нему своих подчиненных с неплохого на отличное, с недоверчивого на хорошее, с плохого, а были и такие, на терпимое.

Правда, надо отметить, что в служебном отношении забот у Риото только добавилось, поскольку капитану-коменданту понравилось загружать Риото и внеслужебными делам. Вот и теперь Риото вместо того, чтобы прилечь отдохнуть, на что имел полное право, со вздохом достал из стола довольно увесистый сверток отчетов и личных бумаг местного интенданта, которого капитан-комендант «временно изолировал, для проведения беспристрастного расследования факта растраты казенных денег». Найти сам факт Риото не удавалось уже несколько дней, несмотря на то, что он уже на несколько раз перечитал все записи злосчастного интенданта. На робкие возражения молодого человека, что не его это дело, капитан-комендант возвращал бумаги с приказом посмотреть еще раз и сопоставить цифры друг с другом. «Чувствую, шельмует, подлец», – безапелляционно заявлял капитан-комендант в адрес несчастного интенданта.

Просидев несколько часов над бумагами, Риото понял, что тупеет, и, подставив руку под подбородок, задумался. Мысли его улетели далеко отсюда, он представил себе, что он в Истре, что сейчас лето и он скачет на вороном коне по заросшим сочными травами лугам, а вместе с ним.… Тут его сердце защемило и он, рассердившись на себя, вновь уставился на бумаги.

– Ну зачем мне это? – в отчаянье спросил он себя. – Ну не мое это. Тут наверняка какой-нибудь клерк наковырял бы гораздо больше, чем тут есть, а для меня это темный лес. Да и дело ли боевого офицера заниматься такой ерундой?

В сердцах, юноша собрал все свитки и убрал их в стол. Он зажег новую свечу от догорающего огарка и его мысли вновь унеслись далеко-далеко.

– И о чем задумался прекрасный рыцарь? – раздался за спиной Риото знакомый голос.

– Графиня? – Риото изумленно посмотрел в сторону темной фигуры, едва заметной в проеме двери, и медленно поднялся.

Он сделал быстрый шаг, еще один и еще и заключил в объятья бросившуюся к нему женщину.

– Графиня!!! – выдохнул он, целуя самую прекрасную женщину на свете.

«Графиня!!!» – пропело его сердце, и его руки зарылись в рассыпавшихся из-под упавшей шляпы волосах.

– Графиня, графиня, – сжал он ее в объятиях и поднял на руках ее почти невесомое тело, – как я люблю Вас.

– Я тебя тоже люблю, мой милый, – обняла Лия его за шею. – Как я соскучилась, – прошептала она, касаясь своими ресницами его щеки, – я безумно соскучилась.

– Почему же ты не приехала раньше? – поцеловал ее Риото. – Нет, нет, не оправдывайся, – закрыл он ее рот поцелуем, – не приезжала, значит, не могла, иначе ты давно уже была бы со мною.

– На самом деле, я уже давным-давно с тобою, – прошептали ее губы, – просто ни ты, ни я об этом не знали. Разве ты не видел меня в своих снах?

– Каждый день, – выдохнул Риото, – я видел тебя каждый день.

Они лежали на жестком, неудобном топчане с наброшенным на старое солдатское одеяло подбитым мехом плаще Риото, но обоим казалось, что под ними самая удобная кровать, какую можно себе представить. Руки обнимали обнаженные тела друг друга, впитывая в себя нежность и теплоту кожи, не замечая окутывающую их прохладу.

– Я люблю Вас, графиня, – прошептал он все еще прерывающимся от страсти голосом.

– Не называй меня графиней, – провела она пальчиком по его лбу, стирая выступившую капельку пота. – И перестань называть меня на Вы.

– Потому что это тебя старит?

Лия в ответ громко засмеялась и счастливая проговорила сквозь смех:

– Просто потому, что я вовсе не графиня. Уже не графиня.

– Что значит уже не графиня? Ты развелась? Когда?

– В тот самый день, мой лейтенант, как только поняла, что безудержно влюблена в тебя.

– И граф Ришоу отпустил тебя? – недоверчиво посмотрел ей в глаза Риото.

– Разве он мог меня остановить? – удивленно подняла бровь Лия.

– Он мог…, – посмотрел ей в глаза Риото, – не мог. Ничего он не мог.

– Не мог, – согласилась Лия.

– И ты будешь со мной?

– Да, мой милый лейтенант. Я буду только с тобой. Ведь ты мой? – внимательно посмотрела она на него.

– Я только твой, – согласился он, – навсегда. По-моему стало холодно? Не находишь?

С этими словами, свет от свечи ярко вспыхнул и погас.

– Лежи, – остановила движение Риото Лия, – я все сделаю. Она скользнула в темноте, подкинула дров в печурку и в играющем свете огня, словно грация, скользнула к нему. – Я всегда буду дарить тебе тепло.

– Надо предупредить караул, чтобы никто не вздумал сюда войти, – озабоченно проговорил Риото, любуясь ее телом.

– Никто и не войдет, – фыркнула Лия, я предупредила твоего сержанта, и, мне кажется, что он все понял.

– Что ты сказала?

– Что я твоя жена и очень по тебе соскучилась.

– Ты прелесть.

– Я знаю. И знаешь, что еще? – промурлыкала она, и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Я тебя хочу.

– Я тебя тоже, – потянулся он к ней.

– Я чувствую, – фыркнула она, прижимаясь к нему всем телом.

Ночь не спеша светлела, наполняя первыми отблесками утра маленькую башню, где, тесно прижавшись, лежала влюбленная пара. Ночной холод окутывал их своим ледяным объятием, но пара не чувствовала его дыхания под тонким одеялом.

Тишина окутывала их безмятежное объятие, и, казалось, влюбленные погружены в глубокий сон, который сморил их после долгой любовной битвы. Казалось, ничто не может потревожить их негу, но вдруг женщина открыла глаза и внимательно посмотрела в сторону двери. Никакого звука не раздавалось из-за нее, и ничто не выдавало причины, по которой был нарушен сон, но вместо того, чтобы вновь закрыть глаза и отдаться сладостным снам, так желанным под утро, Лия коснулась рукой своего возлюбленного и тихонько произнесла:

– Проснись, мой лейтенант, похоже у нас гости, и это явно не твои сослуживцы.

Риото мгновенно открыл глаза и потянулся за мечом.

– Тише, мой милый, ты словно медведь: бесстрашный и неуклюжий, давай я сама, – проговорила Лия и, прикрыв рот попытавшемуся возразить Риото, скользнула из-под одеяла.

Еще мгновение, и она скользнула к двери и практически слилась с темнотою стены. Дверь почти бесшумно скрипнула, и в едва раскрывшемся проеме показалась черная фигура. Она внимательно вглядывалась вглубь комнаты, сделала бесшумный шаг вперед и мгновенно получила удар ногой в голову. Но то ли удар получился слабым, то ли фигура в последний миг смогла блокировать удар, но удар не достиг цели, и два тела переплелись в замысловатый клубок. Еще мгновение, и победитель, вернее, победительница, оседлала нападавшего, вцепившись одной рукой тому в горло, другой выворачивая из его кисти маленький кинжал. Еще секунда, и мужчина захрипел и ослаб.

– Там еще кто-то, не шуми, – едва слышно прошептала Лия ошеломленному схваткой Риото.

Дверь вновь бесшумно отворилась, и тихий голос произнес:

– Арам, надо уходить, – темный силуэт заглянул в комнату, и его слова превратились в непонятное бульканье, поскольку нога Лии угодила тому точнехонько в горло.

– Ну как-то так, – произнесла Лия, внимательно прислушиваясь.

– Ну ты сильна, – изумленно пробормотал Риото, зажигая свечу на столе и быстро одеваясь. – Одевайся, – протянул он ей одежду, откровенно любуясь ее точеной фигурой.

– По-моему, там больше никого нет, – удовлетворенно прошептала Лия, принимая одежду. – А у вас тут довольно весело, – хмыкнула она.

– Ага, обхохочешься, – улыбнулся Риото, натягивая на ноги меховые сапоги. – Надо капитану доложить. На самом деле, мы хоть и на краю империи, и впереди коварный враг, такие происшествия у нас редкость. Пьяная поножовщина – это сколько угодно, выяснение отношений внутри гарнизона – это да, торговые разборки – часто, но вот такие фортеля, это правда редкость. По крайней мере, при мне такого не было.

Риото подошел к лежащим телам и, поднеся к ним свечу, произнес:

– Похоже степняки.

– У тебя с ними проблемы? – спросила Лия, приводя прическу на голове в порядок.

– Да вроде нет, – неуверенно проговорил Риото.

– Да вроде да! – посмотрела на него Лия. – Или заказ? Ты знаешь, что степняки довольно охотно берут заказы на людей и очень качественно их выполняют. Кстати, очень недорого берут.

– Знаешь, я еще не успел никому досадить настолько, что бы меня, как ты выражаешься, заказать. Да и не принято это у нас. Воины вполне могут решить проблему сами, без каких либо посредников.

– Это ты так думаешь. Ладно, пошли к твоему капитану, хотя не очень мне хочется с ним встречаться, уж очень он рассыпается любезностями при наших встречах.

– А ты что, с ним знакома? – удивился Риото, доставая из стола бумаги по злосчастному интенданту и засовывая их за пазуху.

– Ну еще бы, я ведь уже не первый раз здесь по воле службы, он периодически прикрывает меня, по команде императора, само собой разумеется. Да и сегодня, ведь это он сказал мне, где тебя найти и даже дал мне своего слугу, чтобы я не заблудилась.

– Ну все, пошли, – проговорил Риото, накидывая на плечи толстую меховую накидку и с сомнением посматривая на тонкий плащ Лии. – Возьми-ка мою накидку, а то околеешь в этом плаще, – заботливо проговорил он.

– Он твоей накидке еще какую фору даст, – засмеялась Лия. – Ты лучше кликни кого-нибудь, пусть тут приберутся. Одного я, по-моему, убила, чуть не подрассчитала, а второй вполне жив, я его немного придушила. Через часок отойдет.

В доме капитана-коменданта было тихо и темно, когда в него зашли Риото и Лия и расположились в теплом и уютном кабинете, в котором капитан вел советы и приемы. Большую часть комнаты занимал огромный овальный стол с двумя дюжинами деревянных резных стульев с высокими спинками и внушительным камином, в котором весело потрескивали поленья.

Во весь огромный стол лежала искусно сделанная карта, на которой довольно подробно были изображены как сама крепость Павеск, так и близлежащие поселения. Ни один патруль, развод или дозор не проходил без тщательного разбора существующего положения дел с командирами. Многочисленные разноцветные флажки указывали на местонахождения как патрулей, засад и дозоров, так и продвижение больших караванов, нахождения поселений и сосредоточения степняков. Каждый день разведка вносила коррективы в положении флажков, и только черно-желтый полосатый флажок, штандарт капитана-коменданта, неизменно красовался в центре замка.

– Очень точная карта, – с уважением кивнула Лия, внимательно осмотрев ее в полумраке комнаты.

– Да, надеюсь, что так, – согласился Риото, с удовольствием подставляя к огню озябшие руки.

– Капитан, скорее всего, еще спит, зря мы так рано сюда заявились, – подойдя к Риото, проговорила Лия, прижимаясь всем телом к молодому человеку.

– Это ты зря, старик, скорее всего, обходит караулы, говорят, он вообще не спит. По крайней мере, я никогда не слышал от его лакея, чтобы он отдыхал. И вообще, для него служба всегда на первом месте.

– Надеюсь, у нас с тобой все будет не совсем так? – улыбнулась Лия, целуя Риото в шею.

– У нас будет не так, – согласился с нею молодой человек, поворачиваясь лицом и сливаясь с ней поцелуем. – Выходи за меня замуж, – прошептал он.

– Как только я вернусь, – кивнула Лия.

– Что значит «вернусь»? – опешил Риото. – Ты куда-то уезжаешь?

– Мне надо выполнить одно небольшое дельце, которое я пообещала выполнить давным-давно, да так пока и не собралась.

– Кому пообещала? – пристально посмотрел на нее Риото, любуясь ее лицом, которое под отблесками огня завораживало игрой цвета.

– Одному безобидному старику, который тихонько умер, когда я путешествовала по Испа. И даже не ему, а себе. Тогда это казалось правильным решением.

– А сейчас?

– А сейчас бессмысленным, – улыбнулась Лия, вороша волосы на голове Риото.

– Зачем же тогда надо ехать куда-то, если сейчас это кажется бессмысленным? – поцеловал ее руку Риото.

– Потому что обещания надо выполнять, тем более данное себе, – засмеялась Лия и, шутливо оттолкнув молодого человека, пододвинула стул к камину, села на него и, расшнуровав сапоги, с удовольствием вытащила ноги и поиграла пальцами.

– Возьми меня с собой, – присел перед ней Риото и, поймав ступни, стал тихонько их разминать.

– Хорошо-то как, – потянулась Лия, блаженно прикрыв глаза. – Я думала об этом и даже хотела тебе это предложить, но побоялась, что это наверняка повредит твоей карьере. Дело в том, что я еду туда по своим делам, так сказать, частным образом. И тебе наверняка придется брать отпуск, который командиры дают очень неохотно.

– Думаю, что для графини Ришоу можно сделать небольшое исключение, миледи. Очень рад Вас видеть, – громко произнес капитан-комендант, появившийся в открывшейся двери и, безусловно, слышавший последнюю фразу Лии.

– Вы, как всегда, любезны, капитан, – улыбнулась Лия, протягивая руку подошедшему капитану, которую тот почтительно поцеловал.

– Давайте разберемся с происшедшим в башне инциденте и затем вернемся к Вашему предложению, миледи, – улыбнулся старый капитан.

– Разрешите доложить? – спросил Риото, наблюдая, как Лия зашнуровывает сапоги.

– Излагайте, – кивнул капитан.

– Что Вы думаете, миледи? – проговорил капитан после краткого доклада лейтенанта.

– Что толку от догадок, – пожала плечами Лия, – давайте допросим отставшего в живых из убийц, и станет все ясно. Я умею развязывать языки, кстати говоря, – проговорила Лия, осторожно отпивая горячее вино, которое, к изумлению слуги, капитан приказал принести в кабинет.

На самом деле, принести вино либо что-то подобное в кабинет, было явлением настолько необычным, что в первое мгновение слуга даже несколько опешил и едва не позволил себе бестактность переспросить. Но годы, прожитые на этом свете, а слуга был ровесником капитана, приучили его спокойно воспринимать все повороты судьбы, и он мужественно подавил в себе эту слабость и невозмутимо принес «бокал подогретого вина для озябшей дамы».

– Я, к слову сказать, тоже неплохо умею развязывать языки, – хмыкнул капитан-комендант, поворачиваясь к столу и меняя местами несколько флажков на карте. – Беда в том, что некого допрашивать. Сержант уверяет, что когда он поднялся в башню, там находилось только одно тело, и, к сожалению, оно не подавало признаков жизни.

– Я уверяю Вас, их было двое, – сухо произнес Риото.

– Да я и не подвергаю Ваши слова сомнению, лейтенант, – задумчиво произнес капитан, – просто мне очень не нравится, что они так легко попали на охраняемую территорию. Внизу стоял охранник, да и в нижнем помещении постоянно находится кто-нибудь.

– Я так понимаю, Вы уже побывали на месте происшествия, – хмыкнула Лия, – быстро до Вас доходят новости.

Она отставила в сторону бокал с вином, неторопливо зашнуровав сапожки, притопнула ножками. Мужчины с интересом наблюдали за этим действием, откровенно любуясь ее фигурой.

– Я делал обход караулов, миледи, и пришел к месту происшествия почти сразу, как Вы покинули его, – усмехнулся старик. – А затем поспешил вас догнать, чтобы выслушать все из первых уст. На самом деле, дело дрянь. Мне как капитану-коменданту очень неприятно осознавать, что охрана крепости, доверенная мне, организованна из рук вон плохо. Этак скоро и ко мне влезут в жилище и, того гляди, прирежут. Плохо, очень плохо. Лейтенант, Вам поручается расследование этого инцидента, а посему действуйте.

– Но помилуйте, я и с первым делом-то разобраться не смог, а Вы поручаете мне новое, еще более запутанное, – возмутился Риото. – Тут, по моему разумению, нужен хороший дознаватель.

– Где ж я Вам его возьму, господин лейтенант? После того, как господин Пасен так неудачно словил стрелу в прошлую весну, а его помощник сломал шею, падая с лошади, у меня надежда только на Вас. Хороший дознаватель нынче на вес золота, я тут уже всех перепробовал, ни один не подошел, уже дважды в Валенштайн прошение подавал, все попусту.

– Я думаю, что господин лейтенант тут Вам действительно не помощник, – улыбнулась Лия. – Ну какой из него дознаватель? Воин и командир, это да. А дознаватель – это не его стезя. Тем более мы хотели с Вами поговорить об одной маленькой услуге мне, господин капитан.

– Для Вас все что угодно, госпожа графиня, – кивнул головой старик.

– Я для начала хотела бы внести ясность. С некоторых пор я не графиня Ришоу, хотя продолжаю носить это имя с разрешения графа и к полному неудовольствию его семьи. Граф был настолько любезен, что согласился разорвать брачный контракт к обоюдному удовлетворению. Во вторых, я временно оставила службу у Его Величия для решения некоторых личных дел и нахожусь в Вашей крепости как частное лицо. Тем не менее мое путешествие может быть очень опасным, и я очень бы хотела иметь надежного спутника. Ну вот как-то так.

– Это несколько меняет дело, госпожа Ришоу. Я могу дать Вам в провожатые пару солдат, да что там, хоть дюжину, от меня не убудет. Но вот офицера. Это будет нарушением некоторых уложений.

– Вы можете дать мне отпуск по случаю бракосочетания, – нашелся Риото, – я сделал предложение госпоже Ришоу, и она мне не отказала.

– Это другое дело, – оживился старик, – на пару недель я ради такого случая могу Вас отпустить. Но только расследование Вам придется провести, все-таки случилось это в Вашу смену, и никто за Вас этим заниматься не обязан. Как только закончите, так и в путь.

– Парой недель тут не обойдется, – проговорила Лия.

– Помилуйте, но больше никак нельзя, – поднял руки капитан.

– Думаю, у меня есть чем Вас заинтересовать….

– И где мы с тобой возьмем карты степи? – растерянно проговорил Риото, сдав караул сержанту и проведя Лию в свое скромное жилище.

– У меня есть одна идейка, которая, собственно, согласуется с моим делом. По-хорошему, за возврат артефакта, вполне вероятно, нам положена благодарность, я поначалу хотела гордо ее отвергнуть, а теперь подумала, да почему бы и нет. У них самые точные карты мира. Подарить они нам, допустим, не подарят, а вот дать срисовать – без проблем. Я так думаю. Надеюсь, ты умеешь рисовать карты. У них они несколько своеобразны.

– Да рисовать-то их я умею, вот только не пойму, о ком ты говоришь.

– У тебя тут вообще не прибираются? – проворчала Лия, вытирая хлебные крошки со стола. – И в углах тенеты.

– Прибираются, вообще-то, – пожал плечами Риото. – Так все-таки, куда мы направляемся?

– Есть такой город, Асторот, – негромко произнесла Лия, и увидев, что это название ничего не сказало Риото, продолжила, – его еще называют Город Колдунов. Вот туда я и собираюсь наведаться в твоем обществе, разумеется.

– Никогда не слышал о таком городе, но уверен, что он есть. Я уже не пытаюсь даже понять, как можно столько знать. Я уже с этим смирился. Я не пойму только зачем. Нет, ты не думай, я не боюсь, я за тобой хоть за край света, просто зачем?

– Как тебе это объяснить, милый, – пожала плечами Лия, разжигая огонь в печурке. – Не лезь, я сама, – оборвала она его попытку ей помочь, и, улыбнувшись, ласково добавила, – просто я знаю способ заставить гореть дерево дольше и отдавать тепло больше. А насчет нашей экспедиции, я тебе уже говорила, что дала слово одному умершему магу и себе, что доставлю артефакт его магистру. Дала слово, а теперь пришло время его выполнить. На самом деле этот артефакт довольно неприятная штука, и ему совсем не место в этом мире. Тем более он мне не так давно приснился и попросил не затягивать.

– Кто приснился? Маг? – обнял ее Риото, наблюдая, как огонь весело заиграл в печи.

– Маг. И объяснил, что артефакт скоро начнут искать, а это совсем не хорошо. Еще не хватало разбираться с различными магиками-резидентами.

– И выкинуть его нельзя? – догадался Риото.

– Вот этого ни в коем случае. Да не переживай, приключение как приключение. Мы им сделаем услугу, за которую нам будут благодарны. Да и мир посмотрим.

– И когда выезжаем? – потянул ее за руку на кровать Риото.

– Как только распутаем твои ребусы, думаю, за пару дней справимся.

– За пару дней? Да я уже девять дней бьюсь над этими бумагами, ничего, – фыркнул Риото, развязывая шнуровку на груди Лии.

– Что ты делаешь сумасшедший, – засмеялась Лия, слабо отбиваясь от него.

– Ну у как тебе объяснить, – поцеловал ее в шею молодой человек, спуская ее платье с плеч. – Я даже не могу подобрать слов.

– Ты балда, – ответила ему на поцелуй Лия, опускаясь на кровать, – мы несколько часов назад занимались этим.

– Нет, мы занимались этим очень, очень давно, – прошептал Риото, освобождаясь с помощью Лии от остатков одежды. – Очень, очень давно, – обжег он ее поцелуем, – так давно, что я еле сдержался, чтобы не сорвать с тебя платье, как только ты вошла сюда.

– Да, – закусила губу Лия, обнимая его горячее обнаженное тело, – надо было сорвать его давно, еще в гостинице.

– Я люблю тебя, – зарычал Риото, – я люблю тебя.

– Да, да, да, – вторила ему Лия, – я тоже люблю тебя, бесконечно, безумно, волшебно…

– Ну все, твой старик-капитан может потирать ладони, оба дела распутаны, и мы вполне себе можем отправиться по своим делам, – «плюхнулась» на кровать Лия, с удовольствием вытягивая ноги, – он даже бумагу выправил, что ты отправляешься по секретному делу и заставил своего секретаря зарегистрировать ее в своем архиве. Так что можешь себя считать в бессрочной командировке. Набегалась, сил нет. Соскучилась.

И действительно, за эти два дня, за которые она пообещала закончить следствие, она только один раз переночевала в комнате Риото, а все остальное время «рысачила» по городу в сопровождении старого сержанта, которого выпросила у капитана в помощь.

Выпросила и ничуть не прогадала, мало того, что сержант знал все и всех как в самой крепости, так и в городе, и еще и большинство фермеров, работавших по обоим берегам Хивы, но и был проныра, каких свет не видывал, и с легкостью добывал информацию, требующуюся для расследования. Кроме того, его откровенно боялись, и мало кто лез с расспросами, что это за леди, пытающаяся сунуть свой нос в чужие дела.